Способы и средства

Будет справедливым сказать, что наш мир движется вперед рывками, в то время как мы боремся за то, чтобы общество было справедливее, а мир становился все более счастливым местом. Большую часть времени достижения возникают в условиях нормального общества, когда кто-то находит способы внести небольшие улучшения в существующее равновесие. Это могут быть ситуации, когда бизнес изменяет свой продукт или услугу так, чтобы они приносили большую пользу. Это могут быть ситуации, в которых правительство вносит изменения в законодательство таким образом, чтобы они приносили общественную выгоду. Это могут быть ситуации, когда поставщик социальных услуг находит способ облегчить боль и страдания тех, для кого существующее равновесие оказывается особенно неудачным. Эти постепенные достижения полезны, а правительства, бизнесы и другие организации, воплощающие их в реальность, заслуживают наших поощрений и поддержки.

Но для преобразования системы равновесия жизненно необходимы обширные и положительные перемены. Такие перемены происходят редко и эпизодически, но имеют непропорционально большое значение в судьбе нашего мира. Правительства обладают длительной историей создания условий, ведущих к подобным изменениям равновесия посредством политических инноваций – зачастую в качестве мер, созданных в результате упорной работы по моделированию ситуации в долгосрочной перспективе и эффективной деятельности социальных активистов. Аналогичная история в бизнес-аспекте куда менее стара, но, тем не менее, она равноценно важна с точки зрения условий, ведущих к положительным изменениям в равновесии, заодно с использованием инноваций, мотивированных как прибылью, так и возможностью привнести в мир нечто новое – то, чего не существовало ранее. Преобразования с помощью бизнеса и правительства в качестве двух принципиальных способов достижения социальных перемен применялись на протяжении веков. Сейчас уже есть и альтернативный способ достижения изменения в равновесии.

Социальное предпринимательство представляет собой новый ресурс позитивных социальных изменений; его модели и способы действия занимают обширную территорию между моделями преобразования с помощью правительства и бизнеса. Несмотря на то что социальное предпринимательство все еще находится на стадии возникновения, его ранние результаты указывают на многообещающее будущее, по большей части, в силу его способности задействовать и комбинировать ключевые черты из сферы бизнеса и правительства, обещающие практически безграничный потенциал и множество путей, ведущих вперед.

В центре преобразования равновесия находится уникальная модель, которую создают социальные предприниматели в рамках своего индивидуального контекста. Это может быть новая финансовая услуга для очень бедных слоев населения или модель доступа к многочисленным формам их финансовой поддержки. Или же она может помогать людям, не имеющим персональной идентификации, заявлять о собственном гражданском статусе в родной стране. В каждом случае подобная модель возникает в мире впервые и изменяет стабильное, но неудачное равновесие на новое и улучшенное положение вещей.

Как они это делают? На сегодняшний момент мы видим, что социальные предприниматели черпают идеи из сценариев преобразований как с помощью бизнеса, так и с помощью правительства, чтобы создавать действенную и мощную комбинацию. Но как у них это в реальности получается? Каким образом социальные предприниматели определяют проблему, задумывают решение, создают модель, способную изменить ситуацию, и расширяют ее масштабы? Это именно те вопросы, к рассмотрению которых мы перейдем в части II.

Часть II

Пути к преобразованию

Глава 3

Понимая мир

Свою книгу «Золушкины сестры: новый взгляд на бинтование ног» историк Дороти Ко начинает с рассказа о самом необычном пожертвовании. В 1999 году Хэйлунцзянский этнографический музей, расположенный в китайском городе Харбине, получил восемь пар крошечных деревянных обувных колодок с обувной фабрики Zhiqiang. Колодки, самая маленькая из которых была всего лишь три дюйма в длину, использовались старейшими мастерами фабрики для производства элегантных туфель-лотосов – утонченной расшитой обуви, предназначенной для женщин, чьи стопы бинтовали во времена их детства. Компания продавала всего лишь несколько сотен пар крошечных туфель в год – в основном женщинам в возрасте за восемьдесят. Передавая колодки в музей, компания формально прекратила производство туфель-лотосов, положив конец практике, существовавшей на протяжении практически тысячи лет. Значимость этого момента не была недооценена сотрудниками музея. В ходе церемонии принятия колодок в дар куратор Хэйлунцзянского музея назвал трехдюймовый золотой «лотос» «историческим свидетельством телесного и психологического вреда, причиняемого женщинам феодальным обществом. Грустная песня крошечных ступней никогда не зазвучит вновь». Прекращение бинтования стоп ознаменовало собой действительно грандиозную перемену в китайском обществе.

Эта традиция, как предполагается, возникла при императорском дворе в девятом или десятом веках и заключалась в том, что на стопы девочек 5–6 лет (когда кости стоп все еще оставались пластичными), во избежание их дальнейшего роста, накладывались тугие повязки. Документалист Аманда Форман объясняет: «Сначала ноги девочки погружали в горячую воду, а ногти на пальцах коротко стригли. Затем ее стопы массировали и смазывали маслом, а потом все пальцы, за исключением больших, ломались и крепко-накрепко привязывались к стопе так, чтобы они были прижаты к ней вплотную, образуя форму треугольника. После этого стопа бинтовалась таким образом, чтобы свод ее выгибался. И, наконец, все это закреплялось шелковой полоской ткани длиной в десять футов и шириной в два дюйма. Бинты ненадолго снимались каждые два дня, чтобы кровь и гной не инфицировали стопу. Иногда «лишние» ткани срезались или намеренно стимулировалось их гниение. Девочек заставляли много ходить, чтобы ускорить деформацию костей свода стопы. Со временем бинтование становилось все туже, а туфли все меньше, по мере того как подошва и пятка срастались ближе друг к другу».

Весь процесс, должно быть, причинял невыносимые страдания. Но крошечная ступня, получавшаяся в результате, свидетельствовала об утонченности и высоком статусе женщины. Женщина с идеальной «лотосовой ножкой» стала стандартом красоты, а бинтование стоп давало перспективу удачного замужества. Попытки запретить подобную практику начались еще в 1600-х, но она так и оставалась нормой на большей части территории Китая. Это было сильное, стабильное равновесие, изменить которое в течение последующих четырех столетий не удавалось ни правительственным указам, ни благонамеренным миссионерским проектам.

Но однажды это равновесие изменилось, положив конец практике бинтования стоп за период продолжительностью всего в одно поколение. Британский философ и теоретик в области культуры Кваме Энтони Аппиа утверждает, что эта перемена стала результатом не просто каких-то определенных действий правительства или чистой пропаганды, а направленного на изменения национального движения, подпитываемого «смесью кампаний аутсайдеров и модернизаций инсайдеров», – китайских граждан и англо-европейских экспатриатов, резидентов страны. Частные лица и организации, положившие конец этой практике, проанализировали стабильное, но неудачное равновесие, в условиях которого миллионы девочек были приговорены к пыткам ради соответствия древнему идеалу, прочно укоренившемуся в обществе. Они верили, что эту ситуацию можно изменить, и создавали организации, способные привести к нужным переменам. Их первым шагом стало стремление к глубокому пониманию культуры, контекста и традиций, благодаря которым процветало текущее равновесие.