Сценарий 2: «Большая двойка»

Во втором сценарии предполагается, что Китай как быстрорастущая страна отличается от других таких же стран своей готовностью и возрастающей способностью бросить вызов примату США в ближайшие 30 лет. Подразумевается, что Соединенные Штаты согласны с этой оценкой, поэтому начинают воспринимать Китай как угрозу собственной безопасности. Это приведет к тому, что международная система из однополярной превратится в биполярную, и вопрос о действиях США в отношении Китая станет приоритетным. Отношения между Китаем и США выйдут на первый план международной политики, и в них, как в призме, преломятся все остальные события.

Геополитика

Если международная система вновь станет биполярной, то это будет означать, что два основных игрока начнут воспринимать друг друга как угрозу собственной безопасности, и отношения между ними станут для каждого важнее, чем все остальное. При этом конфликт между ними не является неизбежным, но остается возможным. Это может привести к поиску путей разрядки напряженности в вопросах безопасности и экономики именно для того, чтобы свести к минимуму риски возникновения конфликта, упорядочить отношения между сторонами и внести в них определенность, хотя в отношениях подобного рода уровень доверия всегда ограничен.

До сих пор в международной системе устойчивая биполярность сохранялась только в период холодной войны, когда определяющее значение имели вопросы безопасности. Правда, Китай значительно отличается от Советского Союза. С его стороны вызов геополитическому балансу изначально построен не на наращивании военной мощи, как это было в случае с СССР, а на увеличении экономического потенциала. До последнего времени Китай считался очень бедной и отсталой страной. Укрепить свои позиции ему удалось за счет целенаправленного открытия страны для международной торговли и привлечения инвестиций в 1980-х годах. В экономике Китая начались преобразования, повлекшие за собой изменение военного потенциала. В России база развития экономики значительно уступала китайской, причем большая часть производственных мощностей советской экономики была ориентирована на поддержание военного паритета с США. В противоположность этому, Китай стал глубоко интегрированным в международную экономику, организовав на своей территории производство и сборку широкого ассортимента потребительских товаров, пользующихся спросом на Западе. Отказавшись от экономической автаркии, Китай превратился в одного из ведущих игроков. Именно это вызвало сдвиг в геополитическом балансе в Азии: Китай становится положительным полюсом притяжения, постепенно возрождая основу для своей некогда внушительной мягкой силы в регионе. Сыграли роль и рост китайского национализма внутри страны, и – в последнее время – расширение его военных возможностей. Правда, Китай располагает лишь незначительной военной мощью в сравнении с США и при этом показывает, что не заинтересован в паритете [Fenby, 2014]. Такая позиция может существенно измениться, если Китай построит развитую индустриальную экономику. Поскольку будущее военных действий напрямую зависит от новых видов вооружений, использующих новейшие достижения в информационных технологиях, усиление позиций Китая в этой сфере означает, что в перспективе в какой-то момент Китай сможет быстро и неожиданно преодолеть свое отставание от США. Во всяком случае, этого опасаются некоторые американские аналитики, занимающиеся вопросами безопасности [Halper, 2010].

Поэтому основным вопросом этого сценария является вопрос о намерениях Китая. Намерен ли Китай бросить вызов Западу и США, или он ищет способа, как лучше с ними ужиться? Свидетельства неоднозначны. Сам факт существования Китая и его возрождения является вызовом США. Даже если бы в Китае действовало конституционное правительство, не вызывающее никаких нареканий, и существовал абсолютно свободный рынок, вызов все равно сохранялся бы. В конце концов, на определенной стадии антагонизм между Британией и США был очевидным [van der Pijl, 2006], и в ряде случаев он мог перерасти в войну. Особенно опасным с точки зрения внешней политики для большинства представителей американских элит является то, что Китай сочетает либерализацию экономики с авторитарным централизованным однопартийным государством, контролируемым Коммунистической партией Китая. Понять намерения властей бывает достаточно трудно даже в демократическом государстве. В авторитарном государстве это сделать еще труднее – ведь очень многие вопросы не обсуждаются открыто, а решаются в секретной обстановке.

Что касается подъема Китая, то здесь много неопределенностей. Удастся ли ему сохранить темпы роста экономики, возможна ли со временем демократизация его политической системы – вот лишь две из них. Как утверждал Мартин Жак, одна из проблем понимания Китая на Западе состоит в том, что Китай представляет собой не национальное государство, а цивилизацию. Поэтому у него совсем другое восприятие самого себя и своего места в мире, и это восприятие не отвечает западным концепциям международного рыночного порядка [Jacques, 2012]. Примирить взгляды на мир США и Китая будет достаточно сложно, и особенно сложно для американцев, которые также считают себя цивилизацией, а не национальным государством. Соединенные Штаты хотят, чтобы Китай присоединился к их цивилизации, полностью интегрировался в западный порядок. Концепция либерального Китая вовсе не невозможна. В конце концов, состоялась же либеральная Япония, правда, только после войны, разрушившей прежнее японское государство. В сценарии «Большой двойки» значение двух ведущих держав, рассматривающих мир как биполярный, состоит в том, что Китай отказывается от полной интеграции в западный порядок, оставляя за собой право бросить ему вызов. Делая это, он оказывается в самом конце длинного списка стран, бросавших вызов либеральному международному рыночному порядку, который установили и которым управляли сначала британцы, а теперь американцы.

Китай начал свое восхождение в мире, где с 1991 г. доминируют США и их союзники. У Китая сравнительно немного союзников, и некоторые из них, в частности Северная Корея, являются обязательством, а не активом. Китай окружен союзниками США, которые также заинтересованы в обеспечении безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Китай не является фактором глобальной безопасности, но этот сценарий предполагает, что постепенно он станет таковым. До сих пор основным направлением выхода его за пределы собственного региона для обеспечения поставок сырья, столь необходимого китайской промышленности, были Африка и Латинская Америка. Китай оказывает помощь многим странам, не связывая ее с выполнением определенных условий, как это делают западные страны. Пока его задачей было создание торговых, а не военных союзов. По сравнению с глобальным размахом, достигнутым американскими компаниями, Китаю предстоит еще расти и расти [Nolan, 2004; Breslin, 2009; Fenby, 2014].

Главной причиной озабоченности в отношении подъема Китая с точки зрения безопасности является то, что, хотя у него нет территориальных претензий и великих имперских планов, которые в прошлом имелись у некоторых быстрорастущих стран, у Китая сохранился ряд территориальных споров с соседними странами по поводу земель, которые он считает своими историческими территориями. Имеются незавершенные территориальные споры с Японией, Вьетнамом, Индией, Россией и Тайванем. Один из этих споров может однажды обостриться и привести к конфронтации с Соединенными Штатами, которые вынуждены будут выполнять свои союзнические обязательства. Некоторые аналитики по вопросам безопасности полагают, что так и произойдет. Однако это не является обязательным выводом из настоящего сценария. Серьезное противостояние в вопросах безопасности, характерное для отношений между США и СССР, представляется маловероятным. Главным источником трений, согласно этому сценарию, скорее всего, будет экономика.

Политическая экономия

Основным источником напряженности в «Большой двойке» в отношениях между Китаем и США является то, что эти страны становятся зависимыми друг от друга. Соединенным Штатам нужны дешевые китайские промышленные товары. Китаю, чтобы его фабрики продолжали работать, нужен американский рынок. Китай нужен США как покупатель казначейских обязательств, и Китай вынужден приобретать их, потому что у него другого канала, куда можно было бы направить свой значительный экспортный профицит. Согласно этому сценарию, Китай никоим образом не сможет достичь общего паритета с США, однако с точки зрения экономических отношений двух стран приблизительный паритет будет достигнут.

Ларри Саммерс утверждает, что возникшее в результате этого противостояние создало финансовый баланс страха, который ни одна из новых сверхдержав не решается нарушить, опасаясь, что это приведет к гарантированному взаимному финансовому уничтожению. Две страны затеяли игру «на слабо», и ни одна из них не желает уступать, рискуя разрушить весь карточный домик, поддерживающий их политическую экономию. У каждой из сторон имеются свои решения, но они очень трудны. Китай может сделать свою валюту конвертируемой, что приведет к ее ревальвации. Граждане Китая разбогатеют, а внутренний рынок значительно увеличится. Но это создаст угрозу экспортному буму, гарантирующему занятость миллионов китайских рабочих и позволяющему создавать рабочие места для огромного числа сельских жителей, приезжающих в города в поисках работы. В какой-то момент Китаю придется сделать этот шаг, если он намерен строить полноценную экономику, где рост формируется внутренней экономикой, а не зависит от экспорта дешевых товаров на Запад. Этот момент создаст возможность для установления двусторонних отношений с США, но он же создаст и определенную опасность. В настоящем сценарии допускается, что Соединенные Штаты могут уменьшить свою зависимость от Китая, приняв решение жить по средствам, а не пользоваться своим привилегированным положением в международной экономической системе, принуждая другие страны ссужать США имеющийся у них избыток долларов. Это очень маловероятно, потому что приведет к ослаблению роли Соединенных Штатов в мире и заставит их играть по тем же правилам, которые они навязывают другим. Американцам это не нужно. Преимущества США связаны с их положением в международной системе, и они рассматривают их как вознаграждение за то, что взяли на себя бремя ответственности за эту систему. Но именно это, согласно сценарию биполярного мира, может привести к осложнению отношений между США и Китаем. Обе стороны могут заявить свои претензии на привилегированное положение и не уступить требованиям другой стороны.

Согласно сценарию «Большой двойки», другие государства международной системы будут вынуждены подстраиваться под интересы и стратегии двух крупных игроков. Как и во время холодной войны, будут существовать дружественные и недружественные страны, хотя несколько стран не смогут позволить себе одновременно поддерживать отношения и с США, и с Китаем, принимая во внимание роль, которую оба этих государства играют в международной экономике. По мере усиления Китай, как и США, будет стремиться закрепить свои позиции, предлагая другим государствам установить двусторонние отношения. Многие государства, зависящие от торговли с Китаем, например Австралия, окажутся перед трудным выбором в случае, если отношения между США и Китаем ухудшатся.

Чем в большей степени эти отношения будут вести к конфликту и противостоянию между США и Китаем, тем выше вероятность того, что пострадает международная экономика. Найти выход из тупиковых ситуаций, сложившихся в торговле, в вопросах изменения климата или развития сотрудничества в новых отраслях будет сложно. В результате восстановление экономики в западных странах окажется неустойчивым и будет развиваться по W-образной траектории, для которой характерны короткие, слабые всплески и склонность к стагнации. Перспективы для быстрорастущих стран и для развивающихся экономик окажутся более благоприятными, не в последнюю очередь потому, что усиление противостояния между двумя крупными державами приведет к росту конкуренции в сфере энергетики, водоснабжения, ресурсов и регионального влияния. Это означает, что многим странам, как и в годы холодной войны, придется выбирать, к какой из сверхдержав им примкнуть, и это даст им возможность торговаться. Когда мир был однополярным, в нем существовал только один пакет мер по оказанию помощи, и условия предоставления такой помощи были предельно ясны. Соперничество между двумя сверхдержавами не обязательно идет во вред малым экономикам.

Таким образом, торговые отношения станут похожими на лоскутное одеяло, состоящее из двусторонних отношений всех остальных стран с двумя основными игроками. Нынешние инициативы США о начале переговоров о создании Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (TTIP) и Транстихоокеанского партнерства (TPP) представляют собой пробу того, как может развиваться ситуация, предусмотренная настоящим сценарием. Трансатлантическое партнерство направлено на сотрудничество с ЕС, а Транстихоокеанское – с Японией, Кореей и другими странами Восточной Азии. Китай в нем не участвует. Эти партнерства создаются на основе двусторонних соглашений, направленных на развитие свободной торговли вне рамок ВТО и ведущихся под эгидой этой организации многосторонних переговоров. Согласно сценарию «Большой двойки», Китай будет заключать договоры самостоятельно. Китай и США вынуждены будут поддерживать взаимные отношения, но делать это они станут по большей части на двусторонней основе, а не в результате многосторонних переговоров. Это будет уже не единый порядок, а два отдельных порядка, и между ними возникнет определенная напряженность.

В сценарии предусматриваются довольно посредственные перспективы роста. Конфигурация международного рыночного порядка не будет способствовать развитию торговли, протекционистские барьеры будут укрепляться. Страны с благоприятной демографией разработают собственные стратегии движения к процветанию. Китаю, если он хочет, чтобы китайцы успели разбогатеть до того, как состарятся, придется решать проблему численности населения. Серьезной проблемой останутся долги западных стран, и это в любой момент может вызвать новый кризис, особенно если рост экономики окажется вялым. Сценарий строится на том, что достичь соглашения о предотвращении климатических изменений или адаптации к ним будет все сложнее, особенно с учетом возможного усиления конкуренции за энергию, воду и другие ресурсы. Продолжится распространение достижений технического прогресса, но и здесь существует вероятность того, что они приведут к трениям, вызванным шпионажем и принятием правил охраны прав интеллектуальной собственности. Вместе с тем условия биполярного мира могут стать стимулом для развития конкуренции в конкретных направлениях технологии, выделения дополнительных сил и ресурсов на новые технологические разработки, что приведет к новым достижениям, как уже случалось в прошлом. Состоится ли в результате настоящий технологический прорыв, способный определить новые перспективы развития всей международной экономики, остается большим вопросом. Препятствием на пути такого прорыва может оказаться протекционизм, который к тому времени станет обычным явлением во всей международной экономике.