Наступление противника на 6-ю армию

2 декабря противник предпринял первое наступление на 6-ю армию. Как и последующие атаки 4-го и 8-го числа того же месяца, оно было отбито нашими храбрыми окруженными войсками с большими потерями для противника. К счастью, состояние снабжения 6-й армии представлялось более благоприятным, чем мы смели надеяться, ибо 2 декабря армия сообщила, что за счет сокращения норм выдачи и забоя большой части лошадей имеющихся запасов продовольствия ей хватит, чтобы продержаться 12–16 суток, считая с 30 ноября. В то же время погодные условия позволяли надеяться на улучшение воздушного снабжения, и 5 декабря в окружение было доставлено рекордных 300 тонн грузов. (К несчастью, это достижение так и осталось непревзойденным.) Тем не менее было ясно, что нельзя тянуть с установлением наземного контакта с 6-й армией и выводом ее из окружения.

В этом отношении единственным выгодным для нас обстоятельством до сих пор было то, что противник не решился использовать свой шанс перерезать тыловые коммуникации группы армий у переправ через Донец или в районе Ростова (где он мог одновременно отрезать группу армий «А»). В остальном же существенно ухудшилось положение на участках, откуда должны были наноситься деблокирующие удары.

В случае 4-й танковой армии прибытие с Кавказа 57-го танкового корпуса затягивалось по вышеуказанным причинам. День сбора, первоначально назначенный на 3 декабря, был отложен до 8 декабря, а затем до 12 декабря. Естественно, что враг не собирался бездействовать на протяжении столь долгого времени. 3 декабря он крупными силами нанес удар в направлении Котельникова, главной станции выгрузки 57-го танкового корпуса, очевидно, с целью прояснить тамошнюю ситуацию. На следующий день он был отброшен 6-й танковой дивизией, тем временем пришедшей в боевую готовность. Начиная с 8 декабря появились признаки сосредоточения крупных вражеских сил на северном фронте 4-й танковой армии (северо-восточнее Котельникова), где была установлена новая советская армия (51-я). С другой стороны, на восточном фронте танковой армии, где оставались только войска подчиненной ей 4-й румынской армии, сохранялось спокойствие. Также было спокойно и на участке 16-й моторизованной дивизии в районе Элисты. Чтобы рассеять опасения румын, мы приказали дивизии отправить на север небольшую моторизованную группу с целью произвести разведку тыла противостоящего советского фронта. Она бесспорно установила, что пока противник не собрал значительные силы западнее Волги.

Кризис на чирском фронте

В районе действий армейской группы Холлидта (на участке 3-й румынской армии) события приняли гораздо более опасный оборот. Здесь, на нижнем Чире, от точки его впадения в Дон до пункта примерно в 70 километрах вверх по течению, позиции занимали, кроме нескольких зенитных групп, только подразделения для действий в чрезвычайной обстановке, сформированные из транспортных частей и солдат 6-й армии, возвратившихся из отпуска. Впоследствии к ним присоединились две дивизии люфтваффе, предназначавшиеся для группы Холлидта, которые оказались лишь условно боеспособны ввиду полного отсутствия боевого опыта и нехватки подготовленных офицеров и унтер-офицеров.

Брешь, пробитая русскими в ноябре между излучиной Чира у хутора Большой Терновский и по-прежнему удерживаемым Донским фронтом во фронте 3-й румынской армии, была временно закрыта отошедшим назад правым флангом 3-й румынской армии на Дону (1-й и 2-й румынский корпуса), а также подошедшими сильно разбитой в боях 22-й танковой дивизией и остатками разгромленных румынских дивизий. Однако пехотные дивизии, предназначенные для группы Холлидта, пришлось также оставить здесь, чтобы придать этому 120-километровому участку фронта хотя бы минимальную устойчивость. В начале декабря над чирским фронтом собрались зловещие тучи надвигающегося крупного наступления, и через два дня в районе низовий реки были установлены значительные силы артиллерии. Именно там 4 декабря атаковали русские, нанося удары на разных участках без передышки друг за другом. Чем упорнее старался противник прорвать фронт, тем больше обострялась обстановка. Мы должны были обязательно удержать этот отрезок фронта вдоль реки, так как наш плацдарм в углу, образованном слиянием Чира и Дона, вместе с мостом через Дон в Нижне-Чирской представлял огромную важность для освобождения 6-й армии. Кроме того, прорыв врага за Чир открыл бы ему путь к аэродромам в Морозовском и Тацинской, до которых ему оставалось всего 40 и 80 километров, а также к переправам через Донец и к Ростову. В таких обстоятельствах группе армий не осталось ничего иного, кроме как согласиться с тем, чтобы временно использовать 48-й танковый корпус (к которому тем временем прибыли 11-я танковая и 336-я пехотная дивизии) для усиления фронта на нижнем Чире. Корпус оказался в роли настоящей пожарной команды, каждый раз бросаясь из одного места в другое, чтобы вмешаться, когда непрочный заслон временных частей для действий в чрезвычайной обстановке угрожал рухнуть. Естественно, тем самым группа Холлидта лишилась единственных дивизий, которые могла бы использовать для деблокирующего удара с этого направления. Однако, как только позволит ситуация, предполагалось перебросить корпус через реку по мосту в Нижне-Чирской для взаимодействия с деблокировочной группой 4-й танковой армии.

9 декабря противник начал ослаблять удары по 6-й армии, в ходе которых нес тяжелые потери. Вероятно, это означало, что он уже высвобождает силы для предотвращения попыток немецких войск деблокировать 6-ю армию.

На чирском фронте противник продолжал оказывать неослабное давление, тогда как на северном фронте 4-й танковой армии после неудачи операции в районе Котельникова его натиск стал сдержаннее.