19
Разведывательный батальон в кои-то веки действительно можно было принять за самую настоящую Дикую Охоту.
Двое бандитов, специально оставленных в живых, рвались на северо-запад – напрямик, без всяких там петляний или попыток сбить со следа. Им явно было не до хитростей, после того как большую часть их отряда срезало всего одной очередью из ГШГ.
За ними вели пристальное наблюдение с воздуха; техника шла без особой спешки, но бодро – из «тайфуна» ещё и квадроцикл извлекли и теперь они на пару с багги действовали, как охотничьи псы.
Вяземский ехал в командирском «тигре», невозмутимо изучая карту местности и периодически выслушивая доклады воздушной разведки и старших машин. Всё ж таки не по автобану и даже не федеральной грунтовой трассе ехали – по тем ещё козьим тропам, где конный может и нормально пройдёт, а вот многотонная машина может и застрять. Что, собственно, несколько раз и произошло, так что приходилось делать остановки, цеплять тросами технику и вытаскивать из грязи.
- Командир, слушай, - обратился к Сергею ехавший вместе с ним в броневике Эриксон. – В деревне ты, конечно, круто сработал – я нашим всё подал как надо, но не слишком ли круто всё-таки?
- Думаешь, стоило отдать их местным? – поинтересовался Вяземский. – Это ж не наш метод, Алексей Анатольевич. Где гуманизм? Где – человек человеку...
- Не, ну я понимаю, что местные им бы головы посрубали, ну или ещё чего...
- Головы тут отрубают, если наказание было смягчено, - уточнил майор. – За чистосердечное там, или ещё что-нибудь в таком духе. Повешенье за шею до смерти – для дворян, а бандитов рекомендуется распинать в качестве наглядного пособия. Я немного местные законы изучил всё-таки.
- Ну всё равно, - поморщился Эриксон. – Просто есть же какие-то, пусть даже формальные меры расследования, судопроизводство там всякое... Банально имена спросить, чтобы отчитаться, что такой-то и такой-то были подвергнуты высшей мере соцзащиты в полевых условиях, потому что.... Ну и так далее. Так что, если захотят копать – скажут, что мы просто гражданских каких-то постреляли без суда и следствия. За такое, знаешь ли, и «на подвал» уехать недолгая история...
- Ну, во-первых не мы, а я, - заметил Сергей. - Вас я не подставлял и расстрельные команды не создавал. Всё сам, как говорится. Во-вторых, у нас в общем-то до сих пор не отменены приказы Народного Комиссариата Обороны от сороковых годов, в части касающейся расстрелу трусов и паникёров на месте. И это, между прочим, в отношении своих же солдат.
- Но сейчас-то не военное положение, - возразил Неверов. – Нет, ты не думай, командир – так-то я не против. Сам мародёров расстреливал – было дело, потому как трофеи собирать это одно, а мародёрство – это уже последнее дело...
- А какая разница? – спросила, внимательно их слушавшая Шари.
- Оружие, боеприпасы, что-то необходимое в быту – это трофей. Побрякушки всякие, деньги – это уже мародёрство, - сказал Вяземский. – Ну, я так считаю. А вообще в Дисциплинарном Уставе вообще русским по белому написано - военнослужащие в соответствии с законодательством Российской Федерации могут применять оружие для защиты военнослужащих и гражданских лиц от нападения, угрожающего их жизни или здоровью...
- ... Если иными способами и средствами защитить их невозможно, - вставил Эриксон.
- Допустим, не было таких способов, - невозмутимо произнёс Сергей.
- Просто я ж реально больше за тебя переживаю – как бы проблем не случилось. Толковый командир – это, знаешь ли, дорогого стоит.
- Я ценю такую заботу. Серьёзно. Но – не стоит, - Вяземский ухмыльнулся. – Я никогда не действую, если не имею хотя бы плана как свою задницу прикрыть в случае чего.
Майор продемонстрировал кожаный тубус, похлопав по нему ладонью.
- Знаешь, что внутри?
- Какая-то бумаженция от принцессы?
- Правильно. А знаешь, что в той бумаженции?
- Что-то типа «податель сего свитка есть всамделишный посланник Её Высочества Восьмой наследницы»...
- В точку, - Сергей убрал тубус. – А ещё там написано, что я являюсь официальным представителем Империи, направленным для поддержания порядка на этих землях. Плюс описание полномочий. Если кратко, то мне запрещается использовать высшую меру социальной защиты только в отношении нобилей и легионеров. Потому как возможные провинности первых следует рассматривать в присутствии не менее чем трёх других нобилей и двух представителей имперского центра, а для вторых предусмотрен военный трибунал и гражданскому суду они не подвластны. А мы, как ты, наверное, догадываешься, к имперской армии официально не относимся – так, дружинники скорее. Ну, а рядовых граждан, раскачивающих Новоримскую лодку, нам разрешено стрелять в количествах, необходимых для укрепления авторитета имперской вертикали власти.
- А не слишком ли круто они со своими гражданами-то? – спросил Неверов. – У них же тут, как бы, все равны, все - граждане...
- Граждане гражданам – рознь. Даже в Новом Риме. В эту глухомань законопослушные крестьяне не бегут, а вольноотпущенники теми ещё кадрами могут быть...
- В общем, ты думаешь, что опасаться нечего, - вздохнул Эриксон. – Ну, окей.
- Не думаю – знаю, - отмахнулся Сергей. – Захотят утопить – утопят и без всякой реальной причины. Но если я полезен – хрен меня кто утопит. Особенно, если никто из своих не настучит.
- Не, вот этого точно не должно быть, - хмыкнул Неверов. – Наши хоть и молодняк сплошняком и без боевого опыта, но адекватные и серьёзностью момента прониклись. Пацанам всегда нужен не просто хороший командир, а хороший и крутой командир.
- Вот уволят меня и будет у них такой командир, - флегматично произнёс Вяземский. – Может быть.
Неторопливый загон бандитов продлился почти до шести часов вечера, Сергей уже начал было беспокоиться, что до темноты дело не решится. Конечно, даже севернее Илиона светлоярское солнце заходило довольно поздно – сказывался почти нулевой наклон оси планеты. Но в любом случае ни атаковать в темноте, ни задерживаться сверх необходимого требуемого времени Вяземский не хотел.
Однако разведчикам всё-таки повезло.
Ещё до того, как беглецы добрались до места своего назначения, дрон заметил с воздуха возможное логово бандитов. Насколько понял Вяземский, это было что-то вроде старого имперского острога – деревянные стены, четыре сторожевых башни-вышки по углам, укреплённый блокгауз по центру. Причём пусть и обшарпанный, но каменный, а не бревенчатый, что было более ожидаемо. Если точнее, то даже не каменный, а бетонный – внешний антураж Неорима всё-таки не должен был вводить в заблуждение, что прогресс стоял на месте все семнадцать веков после перехода Девятого Испанского.
Располагался острог около то ли небольшой реки, то ли около крупного ручья, где-то в полукилометре от кромки редкого леса – всё по науке, чтобы нападающие не могли так просто подобраться близко.
В мирное время эту крепостицу скорее всего старались не трогать и по брёвнышкам не разбирали, потому как объект «Министерства обороны» Новорима всё-таки, а вот как неспокойно стало – решили как-то использовать.
Сергей навскидку насчитал где-то полторы-две сотни человек в остроге. Немало в общем-то, ну по местным меркам. Мужчины, взрослые; не слишком хорошо, но всё-таки вооружённые. Так что вряд ли это было просто обычное поселение – скорее уж передовой лагерь этих доморощенных кулаков...
Высунувшиеся из-под покрова леса боевые машины напомнили хищных динозавров, что охотились на доисторической Земле, и на доисторическом Светлояре скорее всего тоже. Техника вышла линией, а затем взяла острог в клещи – БТР, «тайфун» и командирский «тигр» напротив ворот. «Гиены» и второй «тигр» зашли с флангов, полностью окружая укрепление. Багги и вооружённый пулемётом квадроцикл остались в качестве наиболее мобильного резерва при Вяземском.
Сергей выпрыгнул из броневика, поправил фуражку, посмотрел на часы, посмотрел на заходящее солнце.
Рядом затормозила багги, из которого выбралась Шари и подошла к майору.
- Отец, разреши вопрос?
- О сестре?
- Нет, - девушка покачала головой. – Я... я, наверное, погорячилась там, в деревне...
- А сейчас успокоилась и задумалась – правильно ли мы поступили? – усмехнулся Сергей, доставая из кармана пачку сигарет и закуривая.
- Да.
- Я тоже, - разведчик выдохнул облачко табачного дыма. – Я тоже...
- Они сказали, что взяли под защиту эту деревню, - не слишком уверенно произнесла Шари. – И другие тоже. Да – убивали, да – грабили, да – насиловали, но не сделали мы только хуже? Ведь если теперь туда заявится кто-то другой...
- Брось, - криво усмехнулся Вяземский. – Ты действительно думаешь, что те два десятка кого-то смогли бы защитить? Они даже охранения нормального не выставили. К тому же, если берёшь кого-то под защиту – пусть даже принудительно – то и ведёшь себя, как защитник. А не как оккупант. Своё – защищают, своё – не портят. Ну и пришла бы к той деревне сотня северян, и что бы те гаврики им сделали? Опять спросили бы «Вы кто такие? Мы вас не звали. Иди на хер»? Были у нас в истории такие же... «защитнички». Которые, если что случались – первыми и кидали тех, кого якобы защищали.
Майор брезгливо поморщился.
- Всего лишь падаль, просто ещё и лицемерная.
- А как надо защищать тех, кто этого не очень-то и хочет?
- Если это тактически и стратегически необходимо, то уж явно не ведя себя как фашистский оккупант. Нужен гарнизон? Выбрал место базирования, запросил снабжение у местных при необходимости. Но так, чтобы сами несли и так, чтобы последнее не отнимать. И минимум контактов с местными. С местными девками – тем более. Кто добровольно сговорится – ну боги с ними, насильно – нет. У нас за такое расстреливали.
- А если это враг? – спросила фейри. – Нам говорили, что с врагом не церемонятся.
- С врагом – да, с поставившими себя вне законов государства и человечества – возможно. Но не с невиновными. Я могу предположить, что в этом остроге есть и женщины. Но пока они не кинутся на нас с вилами, то я не буду считать их врагами. А если посчитаю, то скорее просто убью. Столкнувшись с ублюдками совсем не обязательно и самому становиться ублюдком.
- То есть мы поступили правильно.
- Как по мне, всегда лучше сделать и пожалеть, чем не делать и просто жалеть, - пожал плечами Вяземский. – Не скажу, что это истина в высшей инстанции, но лично я считаю именно так. Твоё право – считать иначе.
- Я всегда беру пример с тебя.
- Только, беря пример в рисковых ситуациях, помни, что у меня всегда есть мысли, как выкрутиться, случись что, - Сергей потрепал Шари по плечу.
- Когда ты, например, казнил тех инсургентов?
- Именно.
- А можно ли было наказать их как-то иначе?
- Конечно. Но я сделал так, как сделал, - майор слегка прищурился. – Этот мир... Он не такой, как наш. Он прямее и честнее, но зато и слова, не подкреплённые делом, тут не очень уважают. Вон, у нас совершенно незаслуженно сложилась репутация записных гуманистов и чуть ли не пацифистов только потому, что мы не убивали всех противников направо и налево. Хотя при всём нашем гуманизме и нежелании воевать, мы отнюдь не белые и пушистые. А если кто так подумает... Ну, и земля тому стекловатой.
- Но сейчас ты не отдал немедленного приказа на штурм, - сказала девушка. – Хотя с нашей мощью за полчаса мы сровняли бы этот острог с землёй.
- Часто надо убить одного, чтобы напугать сотню. Хотелось бы надеяться, что мы уже уничтожили достаточно этих головорезов, чтобы остальные пришли в договороспособное состояние... Но, полагаю, что без боя не обойтись. Хотя, попытаться всё равно стоит. Всё, по коням.
Шари забралась в багги, Вяземский запрыгнул на подножку джипа и жестом скомандовал водителю подъехать поближе.
Бронетехника остановилась метрах в двухста перед запертыми воротами – вне досягаемости тех же арбалетов, если таковые у этой голытьбы нашлись бы. Находившиеся в них разведчики высыпались наружу, развернувшись цепью перед машинами.
Майор вооружился для разнообразия не автоматом или пистолетом, а загодя припасённым небольшим мегафоном и обратился к засевшим в крепостице.
- Эй, вы! Здесь имперская армия. Есть разговор. Открывайте ворота.
- Пошёл на хер!
У кого-то в остроге оказался весьма громкий голос – его было прекрасно слышно и без всякого мегафона.
- Мы идем пропавших фейри из племени Деара. Ещё – надо прояснить факт вашего самоуправства в отношении окрестных деревень.
- Пошёл на хер!!
- Предупреждаю, что если вы не подчинитесь, то я буду считать вас бандитами и мятежниками, и именем Её Высочества принцессы Афины применю силу и оружие, - невозмутимо продолжал Вяземский.
- Пошёл на хер!!!
- Глотка лужёная, а лексикон крайне бедный, - опуская мегафон, констатировал Сергей и посмотрел на стоящего рядом Эриксона. – Ну, что? Обязательную программу отработали? Совесть наша чиста?
- Более чем, - поморщился Неверов. – Они совсем тупые, раз нас не боятся?
- Может быть, - Вяземский задумчиво вытянул из кармана сигарету и покрутил её в руках. – Ну, или просто тупые.
- Это даже вероятнее... Командир, смотри!..
Майор посмотрел на сторожевую вышку, на вершине которой показался какой-то бородач, волочащий за собой одетую в лохмотья женщину. Достал небольшой бинокль, посмотрел через него.
- Вы кто такие?! – проорал мужик. – Вас кто послал?! Я же говорил, что будет, если посмеете на нас руку поднять, а?! Что, смелые больно?! Что, баб своих не жалко, значит?!
Бородач подтащил к себе женщину – скорее даже девушку, насколько было видно. Чумазую, растрёпанную и сильно избитую.
- Ну так получайте!
Бандит выхватил нож, одним махом перерезал горло пленнице и сбросил её тело с вышки.
Вяземский сжал кулак, и сигарета осыпалась табачной крошкой на землю
- Поняли, да?!– надсаживаясь, проорал головорез, вскидывая вверх окровавленный нож. - И так будет...
- Конец тебе, - сквозь зубы прорычал Эриксон, передёргивая затвор автомата.
- А где отец? – спросила стоящая рядом Шари.
Сергей вышел из-за «тигра» с выражением уже знакомой многим ледяной злости на лице, на ходу вставляя в РПГ-7 заряд. Вскинул гранатомёт на плечо, прицелился и выстрелил.
Граната врезалась аккурат в вершину сторожевой вышки, разворотив деревянный частокол и взрывной волной сбросив вниз отчаянно вопящего головореза. Тот с влажным хрустом упал рядом с убитой им жертвой и затих.
- Разведка! – рявкнул Сергей, перебрасывая дымящий гранатомёт стоящему рядом солдату. – К бою! Всех, кто окажет сопротивление – валить на месте!
Минут десять ушло на координацию между отдельными машинами и придумывание плана действий. Затем стоящие на флангах «гиены» и «тигр» обработали из крупнокалиберных пулемётов сторожевые вышки. БТР дал очередь по воротам, превращая их в труху, а затем туда же ударил заряд, выпущенный из СПГ-9. Ещё одна очередь из 30-миллиметровой пушки по верхней части измочаленных ворот, и ещё один выстрел из станкового гранатомёта. БТР, выплюнув два облака сизого дыма, рванул вперёд, на ходу разворачивая пушку назад.
Разогнавшаяся многотонная бронированная машина проломила скошенным носом остатки ворот и перевалившись через обломки и хлипкую баррикаду с внутренней стороны, ворвалась во внутренний двор – тактика в общем-то отработанная ещё в Вилде.
Внутри оказались изготовившиеся к бою головорезы – на этот раз уже не налегке, а с щитами и копьями. Даже какое-то подобие строя попытались составить.
Сидевшие в БТРе разведчики открыли огонь через бойницы, а затем довернулась и башня, причесав противника из спаренного пулемёта. Бронемашина превратилась в подобие ощетинившегося огнём ежа, бандиты почти моментально потеряли убитыми несколько десятков человек и сочли благоразумным немедленно разбежаться.
Впрочем, на небольшом внутреннем дворе острога особо разбегаться было некуда.
Десант высыпался из БТРа и развернулся цепью, а между тем к разрушенным воротам подрулили ещё и «тигр» с багги, привезя с собой оставшихся пеших бойцов.
Вяземский перелез через баррикады, держа в руках автомат. Рядом с ним была и Шари, которая по случаю большого боя не пренебрегла боевой раскраской плакальщицы.
Майор окинул взглядом внутренности крепостицы – всё, в принципе, уже было кончено. Без магов местные вообще ничего не могли противопоставить земному оружию и бронетехнике. Конечно, так наверняка будет не везде и не всегда, но пока что стоило пользоваться моментом...
Из небольшого бревенчатого сруба близ частокола сквозь узкие окна в разведчиков полетело несколько стрел – неприцельно, наобум. Однако солдаты к угрозе отнеслись более чем серьёзно – часть немедленно открыла огонь по срубу, не давая лучникам приблизиться к окнам, а ещё пара человек рывком сократили дистанцию и забросили внутрь пару гранат. Громыхнули взрывы, следом вооружённый дробовиком боец вынес дверь в сруб и внутрь влетели двое разведчиков. Прозвучало несколько одиночных выстрелов.
- Чисто! – немедленно доложили бойцы.
Оставался главный блокгауз – солидное двухэтажное бетонное здание. И дверь тут была куда более основательная – старая, но всё ещё очень крепкая. Из толстых досок, вдобавок обитых железом, да и без толики магии вряд ли тут обошлось.
Разбирать на кирпичики форт Вяземский не решился – внутри могли быть пленные. Но при наличии двери и закреплённого на ней заряда взрывчатки разрушать здание и не требовалось.
Накладной заряд установил Эриксон – сказал, что делал так уже сто раз. На сто первый раз тоже обошлось без проблем – пластид разворотил половину двери, а остальное доломали вооружённые топорами и кувалдами из ЗИПа разведчики, после чего ворвались внутрь.
Гранаты на этот раз направо и налево кидать не стали, да и стреляли тоже немного. Правило «при штурме здания в комнату заходит сначала граната, а потом ты» при наличии заложников не работало.
Не дожидаясь окончания зачистки всего здания, внутрь зашёл и сам Вяземский вместе с Шари. На майора быстро посыпались доклады:
- Нашли двоих гражданских. Женщины. Живы.
- Пятеро на верхнем этаже.
- Десяток в большом зале.
- Фейри среди них есть? – спросил Сергей.
- Никак нет!
Кое-где ещё раздавались одиночные выстрелы. Чаще всего взятых почти наобум дробовиков – это двери в российские квартиры без автогена вскрыть часто не представлялось возможным, а вот деревянные двери заряды картечи выносили на раз.
Шари между тем вовсю вертела головой, а затем целенаправленно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
- Отец, сюда!
Под лестницей обнаружился люк с большим металлическим кольцом, а под ним – проход в подвал. Разведчики включили тактические фонари и двинулись вниз по старой рассохшейся лестнице.
Внизу обнаружилось достаточно просторное каменное подземелье, тускло освещённое светом нескольких лампад. Деревянные клетки вдоль стен и в дальнем конце – явно новые, самодельные. Внутри – десятка два женщин в драной одежде, многие без сознания.
В нос шибанул запах пота и давно не мытых тел.
Посреди подземелья стоял грубый стол, уставленный снедью и кувшинами. За столом – четверо, ещё двое на широкой лавке чуть поодаль. Женщина лежит безвольно, а мужчина – даже скорее молодой ещё парень – пытался торопливо завязать портки.
Остальные при виде разведчиков немедленно похватались за валяющиеся тут и там топоры и булавы.
Вяземский моментально оценил, что кругом бетонная кладка и клетки с пленницами, так что стрелять из автомата было себе дороже. Поэтому быстро выпустил из рук автомат, оставив его висеть на ремне, выхватил закреплённый у плеча штык-нож и метнул его. Кто же знал, что практикуемое сугубо для форса метание ножей когда-то пригодиться в бою? А вот поди ж ты – пригодилось...
Нож воткнулся одному из тех, кто был за столом аккурат в шею, а затем Сергей достал из кобуры пистолет, щёлкнул предохранителем и всадил ему ещё две пули в грудь. Бандит тут же рухнул на пол.
- Оружие на пол! К стене! – рявкнул на оцепеневших головорезов слегка оглохший майор. Те, будучи тоже слегка оглушёнными с некоторым запозданием, но повиновались.
Оказалось, что в тесном помещении даже выстрелы из пистолета становятся очень уж громкими...
- Сестра!.. – Шари метнулась вперёд к одной из клеток.
Дёрнула закрытую дверь и яростно посмотрела на столпившихся у одной из стен бандитов.
- Т-там... на столе... – заикаясь, произнёс один из них – упитанный лысоватый толстяк.
Эльфийка схватила грубоватый ключ, открыла замок и опустилась на колено перед лежащей на грязной соломе пленницей.
Судя по острым ушам – явно фейри. Лица не видно – закрыто длинными спутанными волосами. Одета получше, чем другие пленницы – сильванский кожаный костюм сильно истрёпан, но на лохмотья всё же не похож. Зато в отличие от других пленниц эльфийка оказалась крепко связана.
- Это она? – спросил Сергей, продолжая держать бандитов под прицелом «ярыгина».
- Она... - Шари бережно убрала спутанные волосы с лица сестры.
- Жива?
- Слава всем богам.
Девушка неожиданно оскалилась и зашипела, обнаружив на теле сестры ссадины и кровоподтёки. Рывком поднялась на ноги и стремительно метнулась к стоящим у стены бандитам, уперев тому самому толстяку дуло автомата в подбородок.
- Ты... – зашипела Шари. – Что ты...
- Мы... мы ничего с ней не делали, госпожа! – толстяк нервно сглотнул, обливаясь потом. – Она просто без чувств... Отвар... Тёмным... Тёмным не понравилось бы, если бы мы испортили товар...
- ОНА НЕ ТОВАР! – проорала девушка. - ОНА! МОЯ! СЕСТРА!
- С ней вы значит ничего не делали, - холодно произнёс Вяземский. – А с другими?
- Парням же тут было скучно... – пробормотал бандит. – Да и чего заложникам зря пропадать...
- Ты умрёшь, - прошептала Шари, сильнее упирая ствол автомата и кладя палец на спусковой крючок.
На плечо девушки легла рука Сергея. Эльфийка повернулась к нему. Вяземский покачал головой.
- Нет, - ровным тоном произнёс майор.
Какое-то время они смотрели друг другу в глаза, а затем фейри отвела взгляд.
- Да... отец... – выдохнула Шари, унимая тяжёлое дыхание.
- Успокойся. Ты должна быть спокойна.
- Да, отец, - послушно кивнула девушка.
Сергей отошёл назад и двинулся к лежащей без сознания Шури, наклонился к ней, проверил пульс и достал запасной нож, чтобы разрезать путы.
- Тут же везде камень, - как бы между прочим произнёс Вяземский. – От автоматных пуль рикошеты будут. Ещё зацепишь кого...
- Да, отец!.. - оскалилась Шари и выхватила из ножен штык-нож.
В отличие от старых штык-ножей 6Х4, которые были сделаны из хрупкой порошковой стали и часто даже с банкой тушёнки справиться не могли, новые 6Х9-1 были сделаны из отличного металла.
Эльфийка первым ударом распорола горло толстяку, воткнула нож второму в шею. Крутанулась на месте, подсекая ноги третьего, попытавшегося убежать, и вонзила ему клинок чуть пониже затылка. Сила фейри позволила запросто раздробить ножом шейные позвонки.
В живых остался только один бандит – молодой парень-насильник, который немедленно рухнул на колени перед Шари.
- Госпожа! – взмолился он. – Прощу, пощадите!
Девушка остановилась перед ним и холодно посмотрела на парня.
- А она? – подбородком указала она в сторону безвольно лежащей на лавке женщины. – Она просила пощады?
Молодой бандит крепко зажмурился, ожидая удара... А затем открыл глаза и увидел, что эльфийка вытирает клинок куском материи.
- Госпожа! – парень натурально пал ниц. – Да благословят вас боги! Милосердная, добрая госпожа!..
- Кто сказал, что я добрая? - сказала Шари и ударила рукояткой ему в глаз – металлическим шипом для раскалывания стекла.
Парень с воплем прижал руки к выбитому глазу, кровь из которого заливала ему лицо.
- Будешь жить, - равнодушно бросила эльфийка. – Расскажешь всем своим, что бывает с теми, кто преступает закон. Мы ещё вернёмся. Проверим. Если сами не накажете виновных в преступлениях – это сделаем мы. Тогда умрут все.
- Закончила? – спросил Вяземский, вынося из клетки находящуюся без сознания Шури.
- Да, отец, - Шари брезгливо отвернулась от воющего от боли бандита и убрала клинок в ножны.
- И если что...
- Они оказали сопротивление, - невозмутимо произнесла фейри. – Пришлось применить силу.
- Именно, - кивнул Сергей. – Займись остальными, я пока отнесу твою сестру и пришлю ещё кого-нибудь на помощь.
- Хорошо, - улыбнулась Шари.
День подходил к концу. И заканчивался он куда лучше, чем начинался.
