Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Когда в 1980 году АМС «Вояджер-1» передал смутные снимки странного шестиугольника – гексагона, занимающего всю область северного полюса газового гиганта, ученые долго не могли понять, что же на них в действительности изображено. Не добавил ясности и последующий визит в систему Сатурна АМС «Вояджера-2», ведь подобное явление никогда не наблюдалось ни в одном другом месте Солнечной системы.
Лишь в 2004 году после успешного завершения первой части миссии «Кассини-Гюйгенс» стало окончательно ясно, что колоссальный шестиугольник на северном полюсе Сатурна образуют водородные облака. Каждая сторона высокоширотного сатурнианского гексагона превышает диаметр Земли, так что внутри этого вихря можно легко разместить четыре наших планеты. Период вращения этого атмосферного феномена совпадает с периодом вращения внутренней части Сатурна.
В октябре 2006 года АМС «Кассини-Гюйгенс» зафиксировала через камеру-тепловизор инфракрасное изображение очень странной внутренней структуры облаков гексагона. Прежде всего, хорошо видно, что в глубине гексагона имеется значительная неравномерность облачности. Кажется, что полярное торнадо изнутри поддерживают раскручивающиеся спирали, поднимающиеся из глубины. Эти течения, «наматывая» стокилометровые витки, проходят через гигантские безоблачные пустоты и раскручиваются на поверхности шестигранного супервихря.
Изображения показывают, что форма полярного циклона оставалась практически неизменной все два десятилетия после визита «Вояджера». При этом его четкая шестиугольная форма облачного покрова сохраняется, несмотря на стремительное вращение и бушующие извне ураганные ветры.
Надо сказать, что похожие на шестиугольники фигуры из облаков изредка встречаются и на Земле, и в атмосферах иных планет, но только на полюсе Сатурна наблюдается такой правильный гексагон. Некоторые планетологи считают, что этот планетарный сверхциклон может играть роль своеобразного теплового насоса.
Компьютерные модели показывают, что дополнительная часть тепла может возникать при конденсации и последующем падении капель гелия через менее плотный слой водорода вглубь атмосферы. В зоне внешних граней гексагона возникают миллионы «гелиевых Ниагар», бурно превращающих на тысячекилометровой глубине свою потенциальную энергию падения в тепло. Это нагревает восходящие вихри у внутренних границ тайфуна, которые выплескивают термическую энергию прямо под шестигранный купол урагана.
При этом атмосферный катаклизм подобного масштаба может не только создавать внутренний микроклимат, но и формировать глобальные изменения погоды во всем северном полушарии Сатурна. Все это очень важно для будущей колонизации систем газовых гигантов. Чем же вызван интерес именно к этому направлению космической экспансии человечества?
В долговременной перспективе придется осваивать системы газовых гигантов, и вот тут для своеобразного «терраформирования» может пригодиться модель «сатурнианского гексагона».
Можно представить себе десятки шестигранных вихрей, в центре которых будут парить колоссальные мегаполисы, населенные многими сотнями миллионов (а может быть и миллиардами!) земных колонистов. В «глазе» такого планетарного циклона будет царить штиль, а комфортные условия обеспечат теплые вихри из глубин планеты. Водородная атмосфера и сверхзвуковые ветры дадут неисчерпаемый источник энергии, а многочисленные спутники предоставят воду и кислород.
Большую роль в строительстве такого будущего «космического дома человечества» сыграют и кольца газового гиганта, содержащие много редких химических элементов. Кроме того, «Властелин колец» за миллионы лет должен был поймать гравитационными щупальцами много «стройматериалов», оставшихся от возникновения Солнечной системы и обращающихся во внешнем поясе астероидов Койпера.
Все это дает обнадеживающие перспективы колонизации, если бы не одно «но»…
А если место у газового гиганта уже занято? Ведь как только появились первые детальные изображения «сатурнианского гекса гона», послышались высказывания уфологов о его искусственной природе. Нам пока трудно представить цивилизацию способную создавать и управлять такими чудовищными атмосферными вихрями, но ведь и наши знания о системах газовых гигантов очень скудны….
Десятилетия назад череда странных аварий на российской станции «Мир» привела к решению начать вывод станции из рабочего режима с последующим затоплением. Этот своеобразный юбилей прошел бы незаметно, если бы не премьера очередного голливудского «космического ужастика». Фантастический блокбастер «Живое» рассказывает о трагической гибели экипажа МКС в борьбе с необычным марсианским микроорганизмом. Эта довольна избитая тема, блестяще раскрытая Ридли Скоттом в культовой эпопее о «чужих» монстрах и Джоном Бруно в «Вирусе», неожиданно получила оригинальное продолжение. Интригу породили слова создателя «Живого» Даниэля Эспиносы о том, что сюжет ему навеяла одна из версий гибели предшественника МКС-станции «Мир»….
В конце июля 1997 года один из руководителей программы «Мир» Сергей Крикалев провел сенсационную пресс-конференцию. На ней он рассказал о череде аварий, которые «падали» друг на друга, как костяшки в «эффекте домино».
Все началось 23 февраля 1997 года, когда при смене экипажа случился пожар. Причиной послужила некондиционная шашка пиролиза, служащая для пополнения кислорода, которую зажгли после того, как на борту скопилось шесть человек. Хотя возгорание было ликвидировано за четверть часа, начались сбои системы терморегуляции. В результате новому экипажу, в составе Василия Циблиева, Александра Лазуткина и Джерри Линенджера, пришлось неделю вдыхать пары хладагента и «париться» при 30-градусной температуре. Систему терморегулирования отремонтировали только к середине июня, когда Лененджера сменил астронавт Майкл Фоэл.
25 июня 1997 года во время маневров грузовика «Прогресс М-34» произошло его столкновение с научным модулем «Спектр».
В результате удара образовалась трещина, через которую стал выходить воздух. Пришлось задраить переходной люк в «Спектр», но тут на станции стало падать напряжение. Оказалось, что повреждены кабели и солнечные батареи «Спектра», дающие почти треть электроэнергии.
На следующее утро космонавты проснулись в темноте и холоде. Выяснилось, что ночью бортовой компьютер потерял связь с датчиками положения и перешел на аварийный режим, отключив отопление и систему ориентации. Так станция потеряла оптимальное расположение солнечных панелей, и аккумуляторы разрядились.
В конце концов станцию удалось сориентировать двигателями пришвартованного корабля «Союз ТМ-25», и солнечные батареи снова зарядили аккумуляторы.
Войти с помощью соц. сетей: