3.2 Наследие воинской культуры Японии в социокультурной жизни японского общества в XX веке
Встреча японцев с европейцами позволила им взглянуть на собственную культуру через призму её восприятия европейцами. Столкновение с европейской культурой и военно-технической мощью вызвала у японцев глубокий комплекс неполноценности, который отразился и на отношении к собственному телу и физическому развитию. В докладе политика Мори Аринори, прочитанном в 1879 году, говорилось, что японцы сильно отстают от европейцев в физическом развитии, в чем Мори видел вину местного климата и традиционной японской культуры. До встречи с европейцами японцы не имели понятия о спорте и гимнастике. Боевые искусства никогда не практиковались ради развития мускулатуры или для здоровья. Именно европейцы принесли в Японию идею спорта, гимнастики и физической активности. Вместе с этой идеей в Японию пришли бейсбол, гребля, лаун-теннис, лёгкая атлетика, плавание и конный спорт. В то же время европейцы увидели в традиционных японских боевых искусствах аналоги своих спортивных дисциплин – борьбы и фехтования, что помогло японцам самим пересмотреть взгляд на них. Восприятия боевых искусств как средства для физического развития открыло для них новые направления для развития и распространения.
В 1882 году произошло событие, которое стало одним из центральных в современной истории развития боевых искусств Японии – мастер школы дзю-дзюцу Тэндзин синъё-рю и Кито-рю Кано Дзигоро (1860–1938) открыл свою школу Кодокан. Кано окончил Токийский императорский университет и получил диплом преподавателя литературы, став преподавателем в университете Гакусюин – учебном заведении для высшей знати и отпрысков императорской фамилии. Первоначально школа мастера Кано воспринималась как одна из новых школ дзю-дзюцу, и вплоть до 20-х годов XX века дзюдо школы Кодокан рассматривалось как один из стилей дзю-дзюцу. Кано Дзигоро проявил выдающийся талант в разработке системы обучения и теории дзюдо, популяризации своей школы, и показал себя крайне успешным организатором. Благодаря своим связям с представителями знати и чиновниками, грамотному взаимодействию с Министерством образования Кано сумел добиться невероятного развития дзюдо и собственной школы Кодокан. В 1887 году Департамент полиции принял решение принять методику обучения школы Кодокан и назначил учеников Кано преподавателями дзюдо. Ученики Кано много раз побеждали в спаррингах представителей других школ дзю-дзюцу, тем самым, увеличивая славу и популярность школы Кодокан. Кано успешно сочетал в себе черты либерала-западника и сторонника традиционных японских ценностей, что нашло своё отражение и в его деятельности по развитию дзюдо и сохранению традиционных японских боевых искусств. С деятельностью профессора Кано связано и специфическое восприятие дзюдо на Западе в качестве системы «развития и укрепления тела и здоровья человека, которая вырабатывалась веками и, постепенно совершенствуясь, заняла, наконец, в своей родине Японии почетное место науки о здоровом теле и духе человека». Кано Дзигоро разделял цели дзюдо на: «физическое воспитание, подготовку к рукопашному бою и совершенствование сознания». Именно восприятие дзюдо как системы физического воспитания и метода борьбы стал основой для дальнейшего развития дзюдо в популярный вид спорта. Подобный новаторский подход вряд ли можно было встретить у преподавателей традиционных школ дзю-дзюцу, рассматривавших своё искусство, прежде всего, как боевое. Активная деятельность Кано как раз пришлась на период возрождения традиционных японских ценностей и идеалов бусидо в связи с ростом националистических настроений в обществе и правительстве Японии. Среди учеников Кано следует отметить премьеров Вакацуки Рэйдзиро и Хирота Коки, военно-морского министра Такарабэ Такэси и героя русско-японской войны Хиросэ Такэо, которые в соответствии с традиционными японскими представлениями о долге и верности всячески способствовали своему учителю в распространении дзюдо.
Причиной роста национализма и смены курса с отрицания своего «варварского» прошлого на возрождение «традиционных» ценностей во многом стали внешнеполитические события вокруг Китайско-японской войны 1894–1895 гг., в которой убедительную победу одержала Япония. Цинский Китай фактически согласился на все условия мирного договора, выдвинутые Японией, уступив даже Ляодунский полуостров. Данная ситуация абсолютно не устраивала Россию, Германию и Францию, имевших свои интересы в регионе и выступивших единым фронтом с требованием к Токио отказаться от Ляодунского полуострова. Объединенная дальневосточная эскадра европейских держав значительно превосходила японские силы, и Токио был вынужден уступить «тройственной интервенции». Подобная несправедливость вызвала в японском обществе бурное негодование по отношению к западным странам. Идеалы бусидо вернулись вместе с новой теорией государственного устройства кокутай, согласно которой мир богов (ками) и император на первом уровне, японский народ на втором уровне и японские острова на третьем уровне образуют единое живое целое. Данная концепция была разработана еще учеными «школы Мито» во главе с Аидзава Сэйсисай (1782–1863), но стала внедряться на государственном уровне в период 1880–1890 гг. Важную роль в этом сыграл бывший сацумский самурай Мори Аринори (1847–1889), занимавший пост министра образования. Именно Мори в полном соответствии с принципом «японский дух – европейская наука» (вакон – ёсай) ввел преподавание в средних школах боевых искусств кэндзюцу, дзю-дзюцу, нагината-дзюцу для воспитания молодежи в духе японских традиций. Преподавание боевых искусств в учебных заведениях продолжалась вплоть до окончания Второй мировой войны и начала оккупации Японии американскими войсками. Например, известный мастер древней школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю преподавал в Сихан-Гакко (образовательное учреждение для учителей) в Тиба, преподавал искусство меча в народной школе Фудзи в Асакуса в Токио, нагината-дзюцу в женской школе экономики (Ёси-Согё) в Йокогаме, дзюдо в Кэйо-Фуцубу (мужская средняя школа при университете Кэйо. Ученицы мастера Сугино из Ёси-Сихан-Гакко преподавали нагината-дзюцу в женских средних школах Тиба-Кодзё, Фунабаси-Кодзё, Татэяма, Тёси, Кисарадзу, Тоганэ, Амаца, Оохара. Нагината издревле использовалась для тренировки женщин класса буси, о чем сообщал американский исследователь Донн Дрэгер, подчеркивая то, что нагината «была практически полностью отдана женщинам, чтобы скрашивать их в основном малоподвижную жизнь». В своем докладе «Женский университет в Японии» на собрании общества «Богатырь» в 1907 Ганике А. Б. упоминает, что в японских университетах: «Японок обучают также различным способам нападения и обороны и для этой цели пользуются боем на пиках или дротиках». Скорее всего, под боем на пиках или дротиках следует понимать именно искусство владения алебардой – нагината-дзюцу. В отличие от европейской алебарды нагината не имеет топора и по форме напоминает «копье с длинным древком и заостренным с одной стороны лезвием». В феодальном обществе предполагалось, что женщина в отсутствие самурая дома при помощи владения боевым искусством могла бы защитить свою честь, дом и семью от посягательств, для этих целей как раз больше подходит нагината-дзюцу, т. к. нагината более пригодна в качестве оборонительного оружия, нежели копье. В новое время нагината-дзюцу стала эффективным методом физического развития женщин. В 1941 году 19-й глава школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю писал, что «В настоящее время в обществе всё больше распространяется мнение, что благодаря будо оживают сердце и тело, а также дух и душа японского народа». Тем самым Иидзаса Сюриносукэ Киндзиро подчеркнул ту особую роль, которую боевые искусства играли в воспитании японской нации.
В 1895 г. в Киото в святилище Хэйан-дзингу был возведен Павильон Воинской добродетели – Бутокудэн, который представлял собой зал для занятий боевыми искусствами со специальной галереей для стрельбы из лука. В том же году было учреждено Общество Воинской добродетели Великой Японии – Дай Ниппон Бутокукай, первым главой которого по императорскому указ стал принц Комацу-но мия Акихито (1846–1903, известен также как принц Хигасифусими Ёсиаки), а в правлении вошли губернатор Киото Ватанабэ Тиаки и настоятель Хэйан-дзингу Мибу Мотои. Образование Дай Ниппон Бутокукай поддержало и Министерство образования, а одним из идейных основателей был Кано Дзигоро. Дай Ниппон Бутокукай сыграло важную роль в систематизации, популяризации и сохранении боевых искусств. Организация устраивала фестивали боевых искусств (бутокусай) с демонстрацией мастерами различных школ своих умений, разработала систему почетных званий для мастеров – сэйрэнсё (позднее заменено на рэнси – тренирующийся воин), кёси – наставник воинов, ханси – служащий идеалом. Бутокукай переняло у школы Кодокан систему мастерских степеней – дан, которую распространила и на другие боевые искусства, практиковавшиеся под эгидой организации. Сама организация объединила множество выдающихся мастеров боевых искусств из разных стилей. Среди задач организации была и подготовка профессиональных учителей боевых искусств, для чего была создана в 1905 г. школа Будзюцу кёин ёсэйдзё (Школа обучения преподавателей боевых искусств). Преподаватель боевых искусств должен был быть образованным человеком и служить примером, по этой причине в школе кроме самих боевых искусств будущие преподаватели изучали японский язык, камбун – китайский старописьменный язык, географию, историю, математику и английский язык. После того как в 1911 году Министерство образования сделала кэндо и дзюдо обязательными предметами в школе, старая школа подготовки учителей будзюцу была закрыта, а вместо неё была основана Будо сэммон гакко (Специальная школа будо), выпускник которой получал звание «будо гакуси» (бакалавр будо). Одним из идеологов создания новой школы был известный автор книги «Бусидо. Этика самураев, душа Японии» Нитобэ Инадзо, задумывавший его как элитное и специальное заведение. Также ученики могли параллельно получить диплом преподавателя литературы, если успевали в учебе. Дай Ниппон Бутокукай отметилось также и в области разработки теории и методологии преподавания боевых искусств. Разрабатываемые в Бутокукай стандартные ката должны были стать универсальным методом преподавания боевых искусств в учебных заведениях. В 1906 году комитетом ханси по дисциплине кэндо было разработано Стандартное ката кэндзюцу. Кёси Дай Ниппон Бутокукай Найто Такахару и Монна Масаси выпустили книгу «Стандартное ката кэндзюцу Общества Воинской добродетели Великой Японии» с объяснением движений и последовательностью действий. Найто Такахару писал, что ката кэндзюцу было построено в соответствии с принципами взаимодействия инь и ян, предназначалось оно для выправления техники фехтования, закалки духа и воспитании мужества. Комитет по разработке ката дзю-дзюцу возглавлял Кано Дзигоро, кроме него туда входили мастера школ Фусэн-рю, Такэноути-рю, Сэкигути-рю, Сосуйсицу-рю, Тэндзин синъё-рю, Ёсин-рю, Кюсин-рю, Такэноути санто-рю и Ёсин ко-рю. Комитет разработал два ката: нагэ-но ката (ката бросков) и катамэ-но ката (ката удержаний). Дай Ниппон Бутокукай также занималось сертификацией нового для Японии стиля боевых искусств – каратэ. Каратэ – окинавский вид рукопашного боя, неизвестный до XX века японцам, истории о героическом сопротивлении окинавских крестьян с голыми руками против вооруженных самураев Сацума являются сказками из дешевой литературы второй половины XX века. Впервые, по сообщению Фунакоси Гитина, официально с каратэ познакомился инспектор школ префектуры Кагосима Огава Синтаро, который был впечатлен демонстрацией, в результате чего каратэ ввели в программу обучения в средней школе префектуры Даити и Мужской средней школы. Позднее экипажи прибывавших на Окинаву военных кораблей под командованием адмиралов Ясиро и Дэва присутствовали на занятиях каратэ, положив начало первым слухам об этом искусстве в Японии. В 1921 году будущий император Хирохито прибыл на Окинаву, и для него была устроена демонстрация в Большом зале дворца в Сюри с показательными выступлениями мастеров каратэ. В конце 1921 года Фунакоси участвовал в показательных выступлениях в женской высшей школе в Токио, организованных министерством образования, и в школе Кодокан по приглашению Кано Дзигоро, который также сыграл важную роль в развитии каратэ в Японии. В Бутокудэн первые демонстрации каратэ проходили в период с 1917 по 1923 года, а перед Второй Мировой Войной Дай Ниппон Бутокукай официально зарегистрировало и разрешило преподавание первых стилей каратэ: Сётокан, Вадо-рю, Годзю-рю, Сито-рю.
Кроме Дай Ниппон Бутокукай существовали и другие влиятельные организации, занимавшиеся пропагандой и сохранением боевых искусств. В 1935 году министр юстиции Ояма и депутат верхней палаты парламента Мацумото Гаку основали организацию Нихон Кобудо Синкёкай, поддерживающую сохранение и развитие традиционных школ боевых искусств с оружием. Организацию «Кокусай Будоин» возглавлял принц Хигасикуни Нарухико, а организацию «Ниппон Будо Кокусай Рэнмэйн» возглавлял бывший принц Канин Сумихито.
В начале XX века многие мастера боевых искусств стали преподавать в японских военных школах. В них преподавались как традиционные виды японских боевых искусств: фехтование на мечах, дзю-дзюцу или дзюдо, так и новые виды, например, дзюкэндо – искусство штыкового боя винтовкой. В некоторых школах даже разрабатывались новые стили боевых искусств. Среди наиболее известных стоит отметить военную школу Тояма, в которой был разработан стиль Тояма-рю батто-дзюцу (искусство обнажения меча школы Тояма). Среди известных мастеров, преподававших в военных школах можно назвать основателя современного айкидо Уэсиба Морихэй, который преподавал в военной школе Тояма фехтование на мечах и штыковой бой. Приемы штыкового боя даже входили в программу обучения довоенного айкидо. После Второй мировой войны в школе Тояма искусство штыкового боя уже преподавалось в виде спорта, со своими соревнованиями и правилами. Генерал Куропаткин, побывавшей в Японии оставил в своей книге «Записки о русско-японской войне» интересное описание тренировок курсантов в боевых искусствах: «В военной школе я видел спартанское воспитание. Физические упражнения на эспадронах, ружьях и палках будущих офицеров не подходили ни к чему мною виденному в Европе; дрались с ожесточением. В конце боя схватывались в рукопашную, пока победитель не становился на грудь побежденного и не срывал с него маску. Проявлялось ожесточение в упражнениях, били друг друга с дикими криками, но тотчас с окончанием боя или по сигналу вытягивались в струнку и принимали деревянный бесстрастный вид».
Связи с военной верхушкой помогли Уэсиба Морихэю в развитии и распространении своего искусства айкидо. Одним из первых учеников Уэсиба был адмирал военно-морского флота Такэсита Исаму (1869–1949), который всячески поддерживал и продвигал искусство своего учителя. Такэсита также известен как друг Теодора Рузвельта, направивший к нему мастера дзюдо Ямасита Ёсиаки (Ёсицугу) для обучения президента США. Партнерами президента Рузвельта по тренировкам были его сыновья, личный секретарь, военный министр Уильям Говард Тафт и министр внутренних дел Гиффорд Пинчот. Позже Рузвельт устроил своего учителя преподавать дзюдо в Военно-морской академии США. В 1935 году Такэсита впервые познакомил США с искусством айкибудо.
После захвата Маньчжурии и учреждения марионеточного государства Маньчжоу-го Япония начинает основывать там свои как административные, так и учебные институты. Для подготовки высших администраторов из японцев был создан в 1938 году университет Кэнроку Дайдо Такуин. Университет Кэнроку был создан учеником Уэсиба Морихэя генералом Мацудайра, именно в этом университет впервые начали преподавать айкибудо мастера Уэсиба. На постоянной основе в университете преподавал ученик Уэсиба – Томики Кэндзи (1900–1979), а Уэсиба устраивал показательные выступления перед императором Маньчжоуго Пу И и ректором университета Кэнроку.
Вместе с возрождением занятий боевыми искусствами японские власти продолжили патриотическое и националистическое воспитание общества. Все идеи кодекса бусидо, касавшиеся преданности вассала господину, чувства долга и чести, теперь переносились на отношения между гражданином и государством, которое олицетворял, прежде всего, император. Победа в русско-японской войне повлияла на восприятие японцами своей страны как великой империи, призванной нести свет другим странам, под которым подразумевалась японская культура и власть. Вместе с тем не ушел в прошлое и ритуал сэппуку (харакири). После смерти императора Муцухито сэппуку совершил бывший командующий осадой Порт-Артура Ноги Марэсукэ (1849–1912). Ноги был потомственным самураем и считал себя ответственным за смерть 56 000 солдат, погибших при взятии Порт-Артура, он попросил у императора разрешение совершить сэппуку, но император запретил ему. В день похорон императора Ноги решил, что свободен от клятвы, совершив вместе со своей женой сэппуку. Перед самоубийством маршал и его жена написали предсмертные стихотворения в духе древней традиции.
Дом, в котором жила и умерла семейная чета Ноги, стал музеем, а рядом с ним было построено синтоистское святилище, в котором почитался дух национального героя. Другой пример громкого самоубийства японского генерал связан с командующим 4-й Квантунской армией генерал-лейтенантом Уэмура Микао. Уэмура совершил самоубийство в советском плену, объяснив свой поступок следующим образом: «Лучше храбро умереть и извиниться перед империей, чем долго жить и увеличивать позор». Воспитанные в духе безоговорочной преданности империи люди ставили её интересы и честь превыше своей собственной жизни. Чувство позора и стыда для японских воинов зачастую было настолько сильным, что единственным выходом для себя они видели добровольную смерть в виде харакири.
Не избежали влияния агрессивной пропаганды и школы боевых искусств. Однако стоит отметить, что, сохранив все древние философские и религиозные составляющие, современные школы боевых искусств практически не вспоминают своё сотрудничество и вклад в империалистическую пропаганду. Например, глава школы Касима Син-рю Кунии Дзэнья сохранял свои связи с праворадикальными активистами и после Второй мировой войны, обучая их боевому искусству.
В 1902 году на русском языке вышла книга «Япония и японцы. Жизнь, нравы и обычаи современной Японии» немецкого автора Эрнеста фон Гессе-Вартега, в которой впервые было рассмотрено культурно-историческое влияние боевых искусств на менталитет японцев. Заключительная глава книги называлась «Джиуджутсу» и была посвящена рассмотрению японского национального характера, в основе которого, по мнению Гессе-Вартега, лежит основной принцип джиу-джитсу – «победить подчинением»: «… джиуджутсу выражает расовый дух, который должен стать понятным державам, интересующимся восточной Азией и желающим успешно выступить против Японии. Как каждый самурай прибегал в нужных случаях к джиуджутсу, так и все японцы, вместе взятые, прибегают к нему: их отношение к иностранцам ничто иное, как джиуджутсу. В течение последних десяти лет это было основным тоном всей японской политики, и если Япония до сих пор успешно выходила из своего политического, экономического и культурного кризиса, то только благодаря применению джиуджутсу японскими государственными людьми». Рассматривая успехи японцев в освоении европейских наук, формировании государственного аппарата, создании современных армии и флота, Гессе-Вартег отмечал, что японцы действовали ради собственных национальных интересов, используя европейцев для устранения слабостей японского государства, а отнюдь не из восторженности перед европейской культурой и образом жизни: «все это, в сущности, было только джиуджутсу, игра слабого с сильным, беспощадное пользование силами сильного для своих национальных выгод, скрытая борьба восточных людей с европейцами, в которой последних просто водили за нос». Гессе-Вартег также предупреждает о росте милитаристских настроений и стремлении Японии к гегемонии в восточной Азии, а также о грядущем столкновении европейских держав с возросшей в силе Японией. После русско-японской войны 1904–1905 гг. практически во всех русскоязычных изданиях о джиу-джитсу вставлялась рекламная ремарка, что именно знание джиу-джитсу в той или иной степени помогло японцам победить в войне.
Важным шагом в развитии японских боевых искусств стал их выход на международную арену. Благодаря усилиям профессора Кано о дзюдо и о дзю-дзюцу заговорили во всём мире. Японские мастера начали путешествовать по миру с демонстрацией своего «чудо-искусства», позволяющего слабому победить сильного. Дзю-дзюцу именовали на Западе джиу-джитсу, что пошло от английской транскрипции jiu-jitsu. Джиу-джитсу завоевывало популярность в Европе, что предопределило спрос на специальную литературу, посвященную этому искусству. В Российской Империи выходит целый ряд переводных пособий по джиу-джитсу: в 1908 г. Ганкок И. «Джиу-джицу». Система физического развития и атлетики у японцев», Гарман Н., Ганкок И. «Джю-джицу. Метод японской атлетики», Кара Ашикага «Жиу-Житсу. Полный общедоступный учебник физического развития и приёмов самозащиты по известной японской системе Жиу-Житсу. С иллюстрациями и анатомическими картами», в 1909 г. Ганкок И. «Джиу-джицу». Японская атлетика и борьба: Практическое руководство для изучения японской атлетики и борьбы», в 1910 г. Ганкок И. «Джиу-джитцу. Источник японской силы. Практическое руководство новейших японских приёмов японской силы и защиты при внезапных нападениях», Ганкок И. «Джиу-Джитсу: Японская наука о здоровом человеке: Метод укрепления тела и атлетические приёмы японцев», Гарман Н. «Джиу-Джитсу», Андрэ Эмиль «Джиу-Джитсу». Деятельность самого Кано Дзигоро по популяризации и внедрению дзюдо в систему японского образования привела к тому, что дзюдо всё больше развивалось в сторону спорта, уходя от древних традиций. В 1909 году Кано Дзигоро был выбран в качестве представителя Японии в Международном олимпийском комитете. Переход к спорту стал возможен благодаря упору на развитие метода тренировки рандори, предполагающего обусловленный правилами спарринг между дзюдоистами, в котором запрещены удары и наиболее опасные приемы. Развитие спортивной составляющей дзюдо и упор на соревнования начал постепенно преобладать, что не могло не сказаться на других разделах дзюдо. Чувствуя намечающийся разрыв между традиционными боевыми искусствами и спортом, Кано Дзигоро учредил в 1930 году в Кодокан специальное отделение по изучению старинных школ боевых искусств. Сугино Ёсио передает слова профессора Кано, сказанные им по поводу приглашения для преподавания мастеров школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Тамаи Сайдо, Ку-боки Созаэмон, Итё Танэкити, Сиина Итидзо: «Отныне мы будем изучать не только дзюдо, но и кобудо (меч)». Кано приглашал для преподавания в Кодокан мастеров различных боевых искусств, а к тем, которые отказывались от его приглашения, отправлял для обучения своих учеников. После того, как Кано увидел демонстрацию айкибудо в исполнении Уэсиба Морихэя, он отправил на обучение к нему сразу несколько своих учеников, среди которых были известные в будущем мастера Мотидзуки Минору и Томики Кэндзи. После знакомства с основателем стиля Сётокан каратэ Фунакоси Гитином в дзюдо в раздел самозащиты были добавлены некоторые удары из арсенала каратэ.
Деятельность японских мастеров боевых искусств и их учеников превратила японские боевые искусства из локального явления в международное. Наибольшего успеха в распространении своих искусств достигли Кано Дзигоро и Уэсиба Морихэй, которые на основе старинных самурайских школ боевых искусств создали свои системы, в большей степени ориентированные на современный мир. Дзюдо учителя Кано развилось в международный вид спорта, а айкидо учителя Уэсиба привлекло внимание людей, занимающихся внутренним поиском, при этом являясь красивым демонстрационным видом японского будо. При этом японские боевые искусства не потеряли своей практической значимости, оставаясь эффективным методом тренировки телохранителей, полиции и даже армейских подразделений.
Сохранившиеся до наших дней школы японских боевых искусств выступают в качестве объектов мирового культурного наследия. Древние воинские традиции признаются в Японии национальным достоянием. В 1960 году этого звания была удостоена школа Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю. Данная практика выделения древних традиций в особые «культурные объекты, не имеющие материальной формы» была введена в 1954 году министром образования Японии.
Рисунок 7. Лестев Антон с сэнсэем Хигути Цутому (7-й дан Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю) на презентации русского перевода книги Сугино Ёсио «Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Будо кёхан. Метод школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю»
Культурное наследие японских боевых искусств очень объемно и разнопланово. Данное наследие охватывает различные виды культурной деятельности современного человека: спорт, кинематограф, живопись, поэзию, нравственное и физическое воспитание, этикет, методы проведения досуга и снятия стресса и даже медицинские знания. Методы обучения в традиционных школах боевых искусств позволяют человеку укрепить характер.
Активное развитие дзюдо позволило ему стать международным видом спорта. Впервые дзюдо было включено в программу летних олимпийских игр в 1964 году в Токио. Сегодня дзюдо занимаются по всему миру. Каждый год выходят новые методические и учебные пособия по технике дзюдо, методам тренировки и истории. Дзюдо занимался и президент России В.В. Путин, который также выступил соавтором учебного пособия по дзюдо и вместе с известным олимпийским чемпионом Ямасита Ясухиро снялся в учебном видеофильме. Президент России всегда подчеркивал своё уважительное отношение к Японии и свою любовь к японскому дзюдо, которым он занимался всю жизнь. Зная это, японские политики включили в программу пребывания В.В. Путина во время визита в Японию в декабре 2016 года посещение зала Кодокан, в котором ему было продемонстрировано одетыми в самурайские доспехи дзюдоистами исполнение косики-но ката из раздела старинных приёмов дзюдо.
Соревнования в дзюдо представляют собой борьбу двух спортсменов, пытающихся друг друга бросить. В зависимости от качества броска спортсмену присуждается то или иное очко. Если спортсмен совершает бросок соперника на спину, то это засчитывается как победа (иппон).
Распространение дзюдо по миру привело к созданию новых видов единоборств, считающихся национальными видами спорта других стран. В 1914 г. открылась первая секция дзюдо во Владивостокском клубе «Спорт» под руководством Василия Сергеевича Ощепкова (1892–1937), ставшего впоследствии одним из главных создателей советского самбо. Ощепков был первым русским обладателем черного пояса по дзюдо и одним из первых во всём мире. На основе своего опыта в дзюдо, а также на основе изучения национальных видов борьбы Ощепков создал собственную методику и программу преподавания дзюдо. Впоследствии в результате борьбы в Советском Союзе со всем иностранным ученики и последователи Ощепкова назвали новый вид единоборства самбо, которое включало в себя спортивный и боевой разделы. Само имя создателя самбо и первого европейца, получившего чёрный пояс в школе Кодокан дзюдо, оказалось предано забвению. В.С. Ощепков был задержан в 1937 году в разгар репрессий против японистов и умер в тюремной камере. Сегодня самбо также является международным видом спорта, обретя новый виток популярности в связи выступлениями в смешанных единоборствах (MMA – mixed martial arts) российского бойца Фёдора Емельяненко.
Другим современным видом единоборств, завоевавшим популярность благодаря смешанным единоборствам, стало бразильское джиу-джитсу. Бразильское джиу-джитсу – стиль созданный братьями Грейси. Учителем братьев Грей-си был японский мастер дзю-дзюцу и дзюдо Маэда Миура (1878–1941), приехавший в Бразилию с дипломатической миссией. Маэда был мастером борьбы в партере и кроме Кодокан дзюдо изучал также и другие школы дзю-дзюцу. Именно этот фактор повлиял на развитие бразильского джиу-джитсу, которое обладает меньшим техническим арсеналом, сосредоточенно на борьбе в партере и не имеет некоторых характерных для дзюдо ограничений. Поскольку в смешанных единоборствах нет ограничений на борьбе в партере и на применении болевых приемов на суставы, то бразильское джиу-джитсу показало себя эффективным в данных условиях искусством.
Другие виды японских боевых искусств также имеют спортивные направления. Искусство фехтования мечом в его спортивном выражении превратилось в кэндо, в котором поединки проводятся на бамбуковых мечах. В кэндо главным остается скорость и точность нанесения удара, при этом не акцентируется внимание на том, насколько данный удар был бы эффективен и правилен с точки зрения настоящего меча и доспехов. Очки засчитываются только по защищенным доспехами местам: мэн (голова), котэ (руки), до (верхняя часть бедра). По аналогии с кэндо было создано дзюкэндо – штыковой бой деревянными макетами винтовки.
Спортивные состязания вызывают у людей целый ряд различных эмоций и чувств, заставляя их становиться фанатами. Профессор Ханс Ульрих Гумбрехт писал, что спорт имеет общее, прежде всего, с восприятием прекрасного. Поединки между спортсменами наполнены драматизмом, развязка которого неизвестна до последнего момента. Ожидание развязки вызывает в болельщиках ощущение напряженной сосредоточенности, заканчивающейся эмоциональной разрядкой в виде радости или печали. При этом само техническое действие в виде хорошо выполненного броска или мастерски нанесенного удара обладает эстетической привлекательностью, вызывая восхищение болельщиков. Именно про кэндо Гумбрехт пишет как об одном из наиболее прекрасных видов спорта, сочетающих в себе грацию и агрессию. При этом агрессия не имеет какой-либо насильственной составляющей, т. к. спортсмены хорошо защищены, а удары в открытые места запрещены. В самом деле, в японских единоборствах, вышедших из боевых искусств, целью является вовсе не победа как таковая и тем более не унижение соперника, а испытание собственных пределов и возможностей. Победа воспринимается как факт подтверждения собственного мастерства и награда за приложенные усилия. Именно поэтому Ямасита писал: «Даже если вы явно проигрываете, вы должны бороться до конца». Воспитание правильного психологического восприятия и поведения спортсмена является одной из важнейших задач тренера. Именно поэтому в японских боевых искусствах, имеющих изначально агрессивный посыл, делают акцент именно на воспитании духа, уважения к противнику или партнеру и правильного поведения.
Уважение к своему противнику или партнёру по тренировке осуществляется, в первую очередь, посредством соблюдения по отношению к нему установленного этикета. «Японский этикет – это составная часть внутренней культуры японского общества, своеобразный ритуал, который выражается в детально разработанных правилах поведения на каждый день, четко организующих жизнь японцев в рамках всего общества». В Японии этикету начинают обучать с детства, каждый член общества знает, как подобает себя вести в определённых местах и при определённых обстоятельствах. Этикет представляется цельной системой исторических традиций, обычаев и навыков, передающихся и культивируемых в обществе из поколения в поколение. При этом все исследователи отмечают основополагающую роль самурайского кодекса бусидо в становлении и развитии японского этикета, а также в привитии его норм японскому обществу. Несмотря на это, современный этикет не является копией воинского этикета и имеет с ним серьезные различия, как по форме, так и по внутренней смысловой наполненности действий. Даже само слово «этикет» в современном японском языке зачастую записывается катаканой – азбукой для записи иностранных слов, тогда как для обозначения этикета в боевых искусствах традиционно используется понятие «рэйги» или «рэй-ги-са-хо», где рэй – здороваться, поклон, знак приветствия, ги – правила, церемониал, са-хо – хорошие манеры, этикет, благовоспитанность.
Этикет в воинском сообществе – это, прежде всего, сложный культурный механизм регулирования отношений между воинами. В данном случае воин представляется человеком с особыми морально-нравственными императивами, с особым подходом к решению проблем экзистенциальных детерминаций человека и социокультурной наполненностью жизни. Учитель Тамура Нобуёси писал: «Агрессивность и боевой инстинкт будут лишь усиливаться, если их не ограничивать в процессе боевой практики. Чтобы управлять группой, движимой этими агрессивными инстинктами, и уберечь её от распада, необходимы определенные правила. Этикет и дисциплина, вероятно, родились в связи с такой необходимостью, и именно они-то и позволяют нормально функционировать этим правилам. Поединок, лишенный правил и этики, относится к животному миру, а не к миру будо». Таким образом, этикет в боевых искусствах является не просто внешней исполняемой формой, а принципом, используемым как для безопасности, так и для собственного духовного совершенствования. Понятие «рэйги» объединяет воспитанность, вежливость, уважение, почтение, признательность, понимание и принятие собственного места в социальной иерархии. Основатель стиля Сётокан каратэ-до Фунакоси Гитин писал: «Если внутри у человека нет чувства уважения, и он лишь формально соблюдает церемониал – это не подлинный рэй. Подлинный рэй – иметь чувство уважения и выражать его в ритуале-этикете». При этом в Японии понятие этикета распространяется не только на отношения между людьми, но и на отношение к предметам и занятиям. Существуют совершенно определенные правила и ритуалы обращения с оружием (в том числе поклон оружию), предметами для каллиграфии или же к месту тренировки (додзё). Такой подход во многом связан с синтоистским мировосприятием японцев, одухотворяющим предметы, с другой стороны здесь заметно влияние дзэн-буддизма с его идеей присутствия в текущем моменте и осознанности каждого движения. Искусность, искренность и уважительное отношение к своему занятию с одной стороны является своеобразным подношением богам (хоно), а с другой методом тренировки сознания. Этикет по отношению к мечу предусматривает также содержание его в идеальном состоянии. Во многом благодаря этому на современных выставках можно увидеть идеально сохранившиеся мечи.
Рисунок 8. Фотография японского меча. Выставка «Самураи. Art of war. – Самураи. 47 ронинов» в Москве
Различия в современном повседневном этикете и в воинском этикете можно рассмотреть на примере правил выполнения поклонов. В современном этикете при поклоне считается невежливым смотреть собеседнику в глаза, взгляд необходимо опускать, за исключением случая, когда вы находитесь в стесненном пространстве и совершаете приветствие в форме «мокурэй» (кивок и приветствие взглядом). В традиционных японских боевых искусствах поклон перед выполнением упражнений всегда совершается таким образом, чтобы взглядом контролировать своего противника/ партнера: при безоружном поклоне взгляд направлен в глаза, при поклоне с оружием может быть направлен в глаза или на оружие. Поклон с опущенными в пол глазами в боевых искусствах выражает крайнюю форму доверия и полный отказ от агрессии. Фактически каждая школа боевых искусств имеет свои особенности выполнения рэйги, которые являются неотъемлемой частью выполняемых при обучении стандартных форм (ката). Этикет в традиционных рю является прекрасным примером символического действия, изучение которого считал первостепенным К. Гирц. Сущность символических действий зачастую объясняется лишь внутри традиции и не может быть понята по письменным источникам. Сэнсэй школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Сугино Юкихиро обучал автора тонкостям этикета, выполняемого перед камидза перед началом занятий. Например, при выполнении хлопка одна ладонь оказывается сдвинутой по отношению к другой, символизируя взаимодействие Ин-Ё, при этом одна ладонь всегда находится над другой, символизируя доминантность мужского начала над женским.
Приветственные поклоны, выполняемые воинами, являются формой этикета равных по социальному статусу людей. Представить себе ситуацию, когда крестьянин бы совершил поклон самураю, глядя ему в глаза, невозможно, т. к. его статус и место в иерархии социальных сословий ему этого не позволяли. По этой причине многие элементы современного этикета отражают более распространённую форму этикета, можно сказать, ту форму, которую воинское сословие определило для низших по рангу сословий. В свою очередь, самурай по отношению к своему господину также должен был выполнять более вежливые формы этикета, нежели по отношению к равному себе по статусу воину.
Восьмисотлетнее господство воинского сословия в Японии предопределило ход её истории и культурного развития. Уровень развития культуры социального общения и взаимодействия в Японии XIX века был крайне высок. При этом динамика социального прогресса зависит от уровня развитости культуры, тогда как процесс окультуривания оказывает влияние на развитие экономической, военной и технологической мощи государства. Именно этим в многочисленных работах, посвященных быстрой модернизации Японии, объясняется её развитие после встречи с западными технологиями.
Понятие воинского этикета неразрывно связано с понятиями честь и достоинство, являющимися, фактически, универсальными морально-нравственными императивами воинов всего мира.
Соблюдение этикета позволяло избегать моментов, когда честь и достоинство воина могли быть задеты или оскорблены. Это особенно важно, учитывая тот факт, что воинский этос требовал от самурая незамедлительной реакции на оскорбление или неуважение, даже если это могло стоить ему жизни.
Этикет также повлиял на развитие боевых искусств. Появились целые разделы, предназначенные для обучения воинов методам ведения безоружного боя из положения сэйдза (сидя на коленях). Такая необходимость появилась из-за того, что самурай в доме господина, дворце даймё или сёгуна должен был находиться без оружия и передвигаться на коленях. По этикету войти в дом самурая с мечом мог только сам даймё или самурай, который выше хозяина по своему рангу. Именно поэтому в школе Дайто-рю айки-дзю-дзюцу и произошедшем от него айкидо так много уделяется внимания обучению приёмам из положения сэйдза.
В Японии этикет сохраняется даже в семье. Американский антрополог Рут Бенедикт писала: «Разумеется, есть лица, между которыми церемонии сведены практически к нулю. В Соединенных Штатах это люди, принадлежащие к семейному кругу. Мы избавляемся даже от малейших формальностей этикета, когда приходим домой, в лоно семьи. В Японии именно в семье правила уважения усваиваются и досконально соблюдаются». Подобный результат явился прямым следствием принятой в самурайской среде системы воспитания и отношений внутри семьи. Кодекс бусидо и в этом случае сыграл свою определяющую роль. В то время как самураю предписывалось в первую очередь думать о господине: «Для воина не существует иных мыслей, кроме мыслей о своем господине», жене самурая предписывалось таким же образом относиться к своему мужу. Подобный же подход использовался при воспитании детей: «При воспитании мальчика следует, прежде всего, поощрять в нем храбрость. С малых лет ребенок должен относиться к родителям как к своему господину, учиться правильно себя вести и правильно вести беседу, учиться прислуживать людям, быть терпеливым и даже учиться правильной походке. В прошлом использовался такой же подход к воспитанию. Если мальчик выполняет порученное ему дело без особой охоты, его следует побранить и оставить на целый день без еды. Так же следует воспитывать и слуг».
Правильное воспитание позволяло надеяться, что наследник будет вести себя подобающе и не опозорит имя своих предков. Таким образом, самурай должен был заботиться не только о своей чести, но и о чести всего своего рода, как в прошлом, так и в будущем, всеми способами оберегая её. Необходимо также упомянуть, что ни в одной из соседних с Японией стран нет такого щепетильного отношения к своей чести и достоинству, о чем писала Рут Бенедикт: «Однако гири перед именем, со всей враждебностью и настороженностью, которые сопровождают его в любой культуре, не характерен для азиатского континента». Такое щепетильное отношение к своей чести характерно для культур с доминирующей воинской составляющей. Характерным примером в европейской истории являются широко распространенные в офицерской и аристократической среде дуэли.
Рассмотрению влияния кодекса бусидо на развитие японского национального характера могут быть посвящены целые монографии. Для нас важным является то, что именно культура воинского сословия создала ту уникальность японской нации, которая до сих пор поражает людей всего мира. Книга американского исследователя японского происхождения Икэгами Эйко посвящена как раз вопросам развития и трансформации самурайской культуры чести и долга, а именно их переориентации на самосовершенствование и благо государства. Этот процесс, по мнению Икэгами, предопределил возможность модернизации Японии и технологического скачка, позволивших современной Японии стать одним из экономических, научных и финансовых центров мира.
Приход к власти в Японии воинского сословия и доминирование воинских идеалов создало уникальные явления японской культуры, одним из которых является чрезвычайно развитый и пронизывающий все сферы жизни этикет. От европейского этикета японский отличает, прежде всего, его жизненность и применимость ко всем ситуациям. Разрабатываемый как механизм ограничения насилия, как средство минимизации конфликтных ситуаций, предписывающее каждому члену общества подобающее его рангу поведение, японский этикет стал сложнейшей системой регулирования социальных отношений.
В современном искусстве, в том числе и боевом, этикет тесно связан с эстетикой. Правильно выполненный поклон и ритуал этикета полный благодарности и уважения наполняет действие красотой и гармонией. Этикет в боевых искусствах настраивает ученика на правильное отношение к искусству и к обучению. Он должен смирить свою гордыню, наполниться уважением к традиции и Пути, на который он встал, и только тогда искусство откроет перед учеником свои тайны. На один из многочисленных вопросов «Что главное в айкидо?» основатель этого искусства Уэсиба Морихэй ответил, что главное это ровно ли стоят тапочки у входа в додзё (зал для тренировки). Смысл в том, что гармония и мир вокруг человека недостижимы без гармонии и мира внутри него самого, приходя в зал, человек проявляет своё уважение к месту, где он учится, к тем, кто его учит, и к тем, с кем он учится. И именно это уважение является залогом его обучения и продвижения на Пути. Способ же выражения уважения и благодарности является этикет. Японский мастер Тамура Нобуёси писал: «Действия, выполняемые в соответствии с правилами этикета, порождают чистое сердце и благородное поведение. Я склонен думать, что это чувство сопереживания другим просто связано с гармонией и миром».
Влияние этикета ощущается во всех сферах жизни японца. Этикет оказал сильнейшее влияние на развитие японского языка, одной из главных сложностей которого для изучающих его является большое количество различных форм вежливости, которые необходимо не просто знать, а применять в соответствии с определенной ситуацией. Даже сегодня в условиях господствующей идеологии капитализма японский этикет сводит ситуации прямой конкуренции к минимуму. Таким образом, успех зависит не от того, насколько ты умело обставил своего конкурента, а от приложенных усилий, знаний и, не в последнюю очередь, от хорошей репутации.
Японские общественные деятели часто связывают проблемы современного мира с тем, что люди не умеют себя подобающе вести, забыли о долге и дисциплине. Основатель компании Matsushita Electric Мацусита Коносуке писал: «Мне часто кажется, что люди забыли, как вести себя на публике. В наши дни считается вполне приемлемым полностью посвятить себя стремлению к личной выгоде. В результате общество страдает от беспорядка и жестокости, связанных с неправильно выбранными ценностями».
Японский этикет является не просто интересной особенностью, но сложнейшим культурным механизмом регуляции социальных отношений, изучение которого поможет пролить свет на эволюцию национального характера, психологию масс, механизмы регулирования общественного поведения и предотвращения социальной напряженности.
Этикет является обязательной составляющей при исполнении ката в традиционных школах боевых искусств. В современных школах будо и будзюцу этикет является менее регламентированным, но также носит обязательный характер.
Заканчивая рассмотрение этикета как культурного механизма ограничения насилия нужно затронуть тему военных преступлений японских военнослужащих. В контексте рассмотрения традиционной культуры необходимо помнить о существовании конкретной оппозиции «свой-чужой», в рамках которой представитель другого племени, народа или нации не расценивается в полной мере как человек. Такое же восприятие существовало и в рамках различных социальных групп одного народа, когда доминирующий социальный класс с легкостью распоряжается жизнью и смертью людей из низшего социального класса. Таким образом, правила этикета в рамках традиционной культуры не применялись к представителям других народов. При этом существование исторических примеров жестокости японцев к военнопленным не отменяет факта эффективного функционирования этикета в качестве культурного механизма ограничения насилия внутри воинского сословия. Изучение же оппозиции «свой-чужой» в рамках традиционных культур является темой отдельного исследования.
Мастера боевых искусств посвящали целые главы проблеме осмысления пути воина и его предназначения. Развитие традиционной концепции «меча, дарующего жизнь» привело к созданию японским мастером Уэсиба Морихэем «искусства мира и гармонии», как иногда называют айкидо. Его ученик Нисио Сёдзи представил миру концепцию юрусу будо – пути признания, приятия и прощения. Одним из способов осмысления пути воина и выражения собственного Я была поэзия. Поэзия помогала осмыслить себя, свои чувства, переживания, а также позволяла продолжить жизнь в её культурной составляющей, постулируя себя как человека уникальной культуры – культуры воинов.
Воинская поэзия прошла путь от архаических ритуальных песнопений к стихотворениям, наполненным философским содержанием. Поэзия в данном случае является отражением развития всей воинской культуры, где классические боевые искусства на современном этапе служат лишь для саморазвития и самопознания человека.
Поэзия воинов и мастеров боевых искусств испытала на себе влияние всех религиозно-философских течений, описанию которых посвящены первые две главы данного исследования.
Рисунок 9. Фотография Кунии Дзэнья
В школах симбу сохранилась традиция писать стихотворения, посвященные воинским божествам – покровителям данных традиций. 18-й глава Касима Син-рю Кунии Дзэнья оставил много стихотворений в руководствах дэнсё (Кунии кэ дэнсё), переданных ученикам. Среди его стихотворений встречаются произведения о сущности боевого искусства и о его божественном происхождении.
Стихотворение Кунии Дзэнья:
«Движением напугать Небеса,
Неподвижностью напугать землю —
В этом суть божественного искусства (симбу).
Для чего мы должны оплакивать этот мир?
У просвященного, кто следует путём Неба,
Совершенное мастерство возникает в животе спонтанно».
Известны стихотворения, сложенные в честь 413-й годовщины основателя школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Иидзаса Иэнао в 1903 году. Гундзи Киёси сложил стихотворение, восхваляющее передачу знания от божественного покровителя Катори Синто рю основателю традиции:
«Почетная слава Фуцунуси-но-ками,
Мощный взмах меча, стали достоянием общества,
Вы – тот, кто это сделал».
А в стихотворении Хори Тодзиро нашла отражение идея служения государству посредством практики боевого искусства:
«Я приношу клятву моему господину и моей стране
И перед лицом божества трудолюбиво
Повышаю искусство владения мечом».
В эпоху Токугава (1603–1867) были заложены два основных направления поэзии, характерных для воинской культуры Японии – это дзисэй и дока. Стихи смерти – дзисэй в XIX–XX веках постепенно начали уходить в прошлое, как и ритуал сэппуку, который они сопровождали. Основным же жанром воинской поэзии стали дока.
Дока или «песни пути» – это стихотворения, написанные мастерами боевых искусств для описания «пути воина», будо, просветления, сути боевого искусства, философии. Стихотворения дока, безусловно, являются составляющей дзэнской поэзии, которая приобрела своеобразные черты характерные для воинской культуры, а именно тему саморазвития и самосовершенствования на пути боевых искусств. Множество дока сочинил Ямаока Тэссю, также известным автором таких стихотворений является основатель айкидо Уэсиба Морихэй.
Тэссю был последователем дзэн-буддизма, что отразилось на его искусстве каллиграфии, фехтования и стихосложения. Часть стихотворений Тэссю написаны на общие темы, например, про гору Фудзи, а часть является великолепными образчиками поэзии дока, посвященной постижению пути Будды и очищению сознания, в том числе и при помощи практики боевых искусств. Стихотворения Тэссю Ямаока:
«Десять тысяч приемов
Не помогут тебе,
Если руки не будут
Продолжением
Твоего сознания»,
«Искусство меча:
Не получив тычка,
Не нанеся удара,
Не встретив препятствий, я вглубь проникаю
И достигаю предела».
Стихотворения дока являются отражением философских взглядов мастеров и составляющей их учения, которое они несли своим ученикам.
Другим известным автором стихотворений о пути боевых искусств является основатель айкидо Уэсиба Морихэй. Уэсиба был последователем учения Омото-кё, сочетающего в себе элементы буддизма, традиционного шаманизма и мифологии синто. Айкидо для мастера Уэсиба не было просто боевым искусством, оно было его путем достижения и соприкосновения с божественным. Уэсиба писал: «Айкидо – меч Сусаноо, тело Ки». Идея айкидо мастера Уэсиба – это продолжение идеи божественного искусства, переданного богами: «Айкидо – это действие вселенской гармонии, выраженное через тело человека». Эта же идея находит свое отражение и в поэзии Уэсиба.
Идея боевого искусства как искусства мира у Уэсибы становится главной идеей его учения и основой его философии, что выражено и в трактовке пути воина.
Стихотворения Уэсиба Морихэя:
«Нельзя описать Путь воина словами
И в тексте постичь:
Проникни в самую суть
И воплоти его в жизнь»,
«Защитник мира,
Страж пути богов и Будд
Готов ко всему.
Ты, овладев искусством,
Достойно встретишь вызов!».
Таким образом, выше на конкретных примерах мы рассмотрели образцы воинской поэзии от мифологических времен вплоть до 20-го века. Мы увидели, что поэзия сопровождала воина на протяжении всей японской истории, став важной составляющий воинской культуры Японии.
Японские теоретики в области поэзии отмечают, что главными составляющими поэзии являются кокоро – душа и сугата – форма, что представляет собой замысел и речевое воплощение, язык стихотворения. Иногда можно встретить пренебрежительное отношение к воинской поэзии из-за не всегда отточенного стиля или выбранной темы. Но воин никогда и не стремился соперничать с поэтом на ниве поэзии или превзойти его в этом искусстве. Известный поэт и исследователь литературы Масаока Сики, рассуждая о критериях красоты в поэзии, писал: «Критерий и мера красоты определяются чувствами каждого человека. А потому критерии красоты у всех разны и индивидуальны» и далее: «изначально предопределенный критерий красоты не имеет никакого отношения к критериям индивидуальным». Это справедливо, особенно если мы учтем, что воинская поэзия всегда будет ближе воину, чем представителю другого сословия, а тема и замысел стихотворения будет трогать чувства воина и обращаться к его индивидуальным критериям красоты.
В XX веке осмыслением роли поэзии в воинской культуре занимался и известный просветитель, автор книги «Бусидо. Самурайская этика, душа Японии» Нитобэ Инадзо (1862–1933). Нитобэ родился в самурайской семье, но его жизнь пришлась на тот период, когда самурайское сословие потеряло свои привилегии, а государство двигалось по пути модернизации по западному образцу. Книга Нитобэ служила целям осмыслить наследие воинской культуры и ее вклада в национальный характер и культуру, а также сохранить понимание важности воинских идеалов для Японии. Поэзию Нитобэ рассматривает как путь обретения воином милосердия и чувства сострадания, т. н. «буси но насакэ» – «мягкости воина». Нитобэ указывает на то, что музыка и литературы были призваны смирить пламенный дух, отвлечь мысли от запаха крови и кровопролитных сцен. Так, например, в княжестве Сацума, известном своим воинским воспитанием, молодые люди изучали музыку. Чтобы понять, зачем смирять дух воина в мирное время достаточно вспомнить известного своим буйством и пламенным духом героя Ямато-такэру, убившего своего собственного брата, о котором написано в начале статьи. В наше время мы много слышим о профессиональной деформации человека и о роли воспитания в становлении личности, очевидно, что человек, которого с детства учат убивать и самому умереть достойно, может вырасти довольно жестким, если не сказать жестоким. От такого человека в мирное время может быть много проблем, поэтому при воспитании самурая пытались сохранить баланс или ограничить самурая рамками правильного поведения. Нитобэ пишет: «То, что совершило христианство в Европе, чтобы возбудить сострадание среди ужасов войны, в Японии сделала любовь к музыке и литературе. Воспитание нежных чувств внушает человеку внимание к чужим страданиям. А скромность и услужливость, движимые уважением к чужим чувствам, лежат в основе вежливости».
Поэзия до сих пор остается выражением особой воинской культуры и учения школ японских боевых искусств.
В середине XIX века боевые искусства обрели новый способ демонстрационного выражения в виде танцев с мечом (кэмбу), исполняемых под песнопения гинъэй. В кэмбу приёмы владения мечом и символические жесты веером вплетены в ткань танцевального повествования. Исполнение кэмбу первоначально было одним из способов заработка самураев после реформ Мэйдзи. В XX веке кэмбу стало одним из видов исполнительского искусства. Японские ансамбли выступают с гастролями по всему миру, а театры включают исполнение кэмбу в свою программу. Мастера кэмбу обычно являются также и мастерами во владении японским мечом.
Боевые искусства сыграли важную роль в развитии живописи, фотографии и кинематографа.
Начиная с эпохи Токугава, художники, работавшие в стиле укиё-э (картины изменчивого мира) и в его особом жанре муся-э (картины с изображением воинов) изображали легендарных героев, полководцев и мастеров боевых искусств. В XIX веке гравюры в стиле муся-э стали самыми популярными и востребованными, продолжив существовать даже после заката жанра укиё-э при освещении японско-китайской и русско-японской войн. Гравюры являются ценным источником по воинской культуре Японии, т. к. художники старались запечатлеть все аспекты вооружения, доспехов, гербов и даже характера воинов. Муся-э стал доминирующим жанром благодаря таким талантливым художникам как Итиюсай Куниёси (1797–1861), Хокусай (1760–1849), Кацукава Сюнтэй (1770–1820), а также ученики Куниёси: Ёситоё (1830–1866), Ёсимунэ (1819–1879), Ёсиику (1833–1904), Ёситоси (1839–1892). Куниёси работал в особом жанре, в котором композиционная и смысловая роль текста играла практически равное значение с изображением. Одним из его произведений является серия гравюр «Тайхэйки эйю дэн» («Героические жизнеописания из Повести о великом умиротворении»), характерной особенностью которого было шифрование биографий героев и полководцев, связанных с историей Тоётоми Хидэёси. Дело в том, что Тоётоми был соперником Токугава в борьбе за власть, из-за чего цензура бакуфу не одобряла его восхваления. Все персонажи гравюр имеют вымышленные имена, но за ними угадывается реальная история. Ода Нобунага (1534–1582) получил имя Ота Кадзусаносукэ Тайра-но Харунага-ко. Сама гравюра изображала Нобунага, разрывающего полог с фамильным гербом Акэти Мицухидэ, намекая на несдержанность Нобунага, которого в итоге его вассал предал и убил. Сюжет о 47 ронинах, отомстивших за своего господина, был одним из наиболее популярных в Японии. Гравюры с изображением всех ронинов выполнил Утагава Куниёси.
Известные мастера боевых искусств и основатели школ также остались запечатленными на множестве гравюр. Утагава Куниёси изобразил известного мастера меча Миямото Мусаси расправляющегося с огромным китом, аллегорически намекая на непревзойденность искусства мастера. Муса-си также изображали такие художники как Хасимото Тиканобу (1838–1912) и Утагава Ёсимунэ. Тиканобу на картине «Женщины из вооруженной охраны сёгуната Токугава» из серии «Дамы дворца Тиэда» изобразил женщин вооруженных нагината во время эвакуации из дворца из-за пожара в Эдо 1657 года, что является интересным свидетельством о службе женщин в вооруженной охране дворца. Другим традиционным искусством, в котором неизменно присутствует воинская тема, является искусство создания кукол. В Японии существует традиция на Праздник мальчиков украшать дом куклами воинов или доспехов.
Рисунок 10. Репродукция гравюры художника Утагава Куниёси (1798–1861) из серии «47 преданных самураев». На гравюре изображен Ядзама Синроку Мицукадзэ. Выставка «Самураи. Art of war. – Самураи. 47 ронинов» в Москве
Рисунок 11. Фотография куклы к Празднику мальчиков (сацуки нингё). Кукла «Боевое крещение» (Уйдзин, Токо-кадзари) изображает юного воина, собирающегося на первую битву. Выставка «Куклы Японии» в Казани
Сами воины не одобряли занятия изящными искусствами, считая их бесполезной тратой времени, делая исключение только для каллиграфии, которая в своём эстетическом выражении приближается к живописи.
Рисунок 12. Каллиграфия сэнсэя школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Хатакэяма Горо (1928–2009) «Дружба между Японией и Россией». Из архива Межрегиональной федерации Айкибудо
Любая практика должна была быть направлена на развитие человека, его характера, силы воли, мужества и психической концентрации. Каллиграфия учит концентрироваться, подходить к занятиям со всей серьёзностью и стараться получить отличный результат с первого раза – исправлениям в каллиграфии нет места. Чтобы достичь подобного уровня каллиграфы упорно упражняются в своём искусстве. Мастер каллиграфии Хагивара Тосон сравнивал практику самосовершенствования (сюгё) в каллиграфии с практикой самосовершенствования в боевых искусствах, замечая, что она длится всю жизнь. Среди известных каллиграфов были такие мастера как Ямаока Тэссю и Уэсиба Морихэй. Тэссю даже зарабатывал на продаже своих работ.
Снижение интереса к японской гравюре и закат искусства укиё-э во многом связан с распространением искусства фотографии в Японии. Фотография начала развиваться в Японии еще в первой половине XIX века до свержения сёгуната Токугава. Иностранные купцы и дипломаты покупали фотографии диковинных гейш и самураев вместо открыток и увозили с собой. После реставрации Мэйдзи, когда Японию охватила волна вестернизации, фотографы старались запечатлеть для истории уходящий облик древней Японии. До нашего времени сохранилось много фотографий, запечатлевших занятия боевыми искусствами кэндо и кюдо в XIX веке. Имеются фотографии практически всех известных политиков и лидеров самурайских кланов Сацума и Тёсю, а также последнего сёгуна Токугава Ёсинобу. Одной из самых известных фотографий является фотография военного совета сацумских самураев. Сегодня фотоискусство идёт рука об руку с боевыми искусствами. Каждое показательное выступление мастеров боевых искусств, соревнования спортсменов и даже просто занятия в любительских группах оказываются запечатленными фотографами. Существуют и специальные арт-проекты. В 1977 году в издательстве «Haddington House» вышла книга «Искусство каратэ», в которой фотограф Марк Миллер запечатлел сихана Кубота Такаюки, исполняющего ката каратэ, медитацию, броски, разминку, каллиграфию и поклоны. Вся книга представляет собой фотографии мастера, снабженные лишь изредка его краткими высказываниями. В марте 2012 года фотограф Крис Уиллсон начал проект под названием «Портреты мастеров каратэ» («Karate Masters Portrait Project»). К. Уиллсон путешествует по Окинаве, снимая мастеров различных стилей каратэ и окинавского кобудо. Данный проект не только запечатлевает красоту искусства каратэ, но и необыкновенных людей, их силу духа и тела.
Влияние боевых искусств на кинематограф, безусловно, не может быть переоценено. Сегодня ни один фильм не обходится без постановки боевых сцен. Критики могут сказать, что боевые искусства лишь отображаются или изображаются в фильмах, но не влияют на них. Даже в этом случае репрезентация боевых искусств в кинематографе является важной культурологической темой. Однако боевые искусства действительно оказали историческое влияние на развитие кинематографа. Известный режиссер, актёр и каскадёр Джеки Чан писал в своей автобиографии: «мои же сценарии пишутся исходя из задуманных экшн-сцен». Таким же образом именно правильная постановка боевых сцен и историческая реалистичность во многом предопределили успех японских драм про средневековую Японию и самураев. Фильм Акира Куросава «Семь самураев», принесший ему огромные деньги, мировое признание и звание одного из лучших режиссеров мира, не был бы таким, если бы не работа известного мастера меча Сугино Ёсио, поставившего все боевые сцены в фильме и обучавшего актеров. Сугино Ёсио работал также и в постановке других фильмов: «Три негодяя в скрытой крепости», «Телохранитель», Секретные свитки клана Ягю», «Мусаси», «Хана но кодокан» и «Сансимай». Многие актеры, в том числе Мифунэ Тосиро, стали учениками учителя Сугино. По воспоминаниям учеников Ё. Сугино выбранный на роль Кюдзо актёр Сэйдзи Миягути совершенно не имел опыта в боевых искусствах, из-за чего он крайне переживал. Сэйдзи пришёл к мастеру Сугино и со слезами на глазах попросил не дать ему опозориться, на что мастер ответил, что не стоит переживать, т. к. он сделает из него настоящего самурая. В результате сцена поединка Кюдзо с другим самураем стала классикой. Среди известных актеров, владевших боевыми искусствами, следует упомянуть и Обата Тосисиро, известного по фильмам «Черепашки-ниндзя» и «Разборки в маленьком Токио». Обата был одним из ближайших учеников мастера айкидо Сиода Годзо, а также написал книгу «Айки-дзюцу самураев».
Среди наследия японской воинской культуры, сохранившегося в школах боевых искусств, можно выделить особую систему медицинских знаний. Эти знания применялись как для лечения, так и для выработки более эффективных методов уничтожения врага. Взяв за основу китайскую медицину и знания о лечебных растениях, японцы дополнили их уникальными знаниями, основанными на практике, полученной в военно-полевых условиях и в ходе тренировок в области боевого искусства. Наиболее полно медицинские знания мастеров боевых искусств отразились в искусстве поражения болевых точек саппо («техника убийства») и искусстве реанимации каппо. В XX веке медицинские знания мастеров боевых искусств, основанные на теории китайской медицины и подкрепленные практическим опытом использования, были переосмыслены с учётом новых знаний о строении человеческого тела и достижений европейской медицины.
Основатель дзюдо Кано Дзигоро установил для своих учеников, желающих получить звание сихана (наставника воинов), среди обязательных требований и знание медицины: «Чтобы преподавать дзюдо как систему физического воспитания и как систему приемов нападения и защиты, необходимо достичь определенного мастерства в соответствующих технических аспектах, изучить их теорию, а также получить основательные знания в таких областях знания, как анатомия, физиология, гигиена, и овладеть методами педагогики». Ученик Кано профессор медицины Ямада Коо в серии статей описал основные уязвимые точки организма человека, давая полное описание их анатомии, физиологии, характер и степень воздействия на них, а также способы нанесения ударов. Всего Ямада выделил 139 уязвимых точек на теле человека. В статье «Основные аспекты реанимации» («Каппо тайи») Ямада Коо описал способы реанимации человека при различных травмах. Ямада писал, что каппо является уникальным разделом дзюдзюцу, содержащим техники оказания экстренной помощи при наступлении мнимой смерти: «Каппо, что буквально означает «метод оживления», – это уникальный раздел дзюдзюцу – техника оказания экстренной помощи пострадавшему, предназначенная для немедленного применения в случае наступления мнимой смерти в результате сильного удара, сопровождающегося обмороком, удушающего воздействия на шею, нахождения [в течение некоторого времени] погребенным под землей, отравления угарными газами, потопления и т. д.». В 60-х годах XX века сотрудник Научно-исследовательской лаборатории спорта Токийского педагогического университета, обладатель 5-го дана дзюдо профессор Асами Такааки провел серию экспериментов с участием каратистов. В данном эксперименте каратистам с завязанными глазами наносились удары в уязвимые точки, фиксируя при этом изменения в дыхании, показания электроэнцефалограммы и электрокардиограммы. Подобные эксперименты крайне опасны и вряд ли сегодня их кто-то отважится повторить, не столько по причине отсутствия мастеров и желающих, сколько из-за боязни университетов получить судебные иски.
Среди современных мастеров боевых искусств есть те, кто продолжают древние традиции и те, кто создал на основе традиционных учений свои. Известный мастер айкидо XX в. Тохэй Коити развил традиционную китайскую теорию о жизненной энергии. Тохэй помогал людям избавиться от психологических проблем, усталости, бессонницы, болях в спине при помощи специальных техник дыхания, ментальной концентрации и правильного мышления. По мнению Тохэя, главным было правильно направлять течение КИ в организме и при необходимости уметь её концентрировать и высвобождать. Практическим результатом реализации идей К. Тохэя стало создание особого метода точечного массажа – киацу. К. Тохэй отличал свой метод от известных восточных практик акупунктуры и шиацу. Он писал: «Метод направления ки в тело пациента называется «киацу рёхо». Чтобы практиковать его, надо знать четыре главных принципа объединения сознания и тела».
Эти принципы Тохэй применял сначала в своём стиле айкидо, перенеся их позже и на другие практики. Мастера дзюдзюцу использовали свои знания анатомии, техник каппо и массажа для того, чтобы помогать людям в качестве костоправов. Среди известных на всю Японию костоправов были глава школы дзюдзюцу Ягю синган-рю Симадзу Кэндзи и сихан школы Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю Сугино Ёсио.
В XXI веке на японскую теорию каппо обратили внимание специалисты в области восстановительной медицины. Одна из более подробных книг по каппо была написана украинским врачом-невропатологом Денисом Александровичем Богушом – «Каппо. Японская техника реанимации в практике боевых искусств». В книге Д.А. Богуш перечисляет и описывает существующие и представляющие ценность методы.
В современном обществе школы боевых искусств остаются важными культурными институтами, осуществляющими характерные функции: 1) сохранение, воспроизведение и передача древней воинской традиции из поколения в поколение. Такие школы боевых искусств как Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю, Касима Син рю, Ягю синкагэ рю и др. обеспечили сохранение и передачу знаний (техник, ритуалов, философских учений, генеалогии и мифологии), кодифицированных в XV–XVI веках основателями этих школ. Несмотря на то, что социальное значение боевых искусств со временем менялось, структура знаний в школах и многие техники и ритуалы дошли до наших дней в неизменённом виде; 2) продуцирование и накопление ценностей, в роли которых выступают как само воинское искусство, так и связанные с ним книги, трактаты, философские течения, фотографии, кино, поэзия, гравюры и т. д. Ежегодно мастера боевых искусств издают новые книги по технике, методике обучения, истории и философии своих видов боевых искусств. Древние свитки и тексты, передаваемые ранее из поколения в поколение и сохраняемые в тайне, ныне издаются и становятся доступны для изучения; 3) нормативизация действия, связанная со строгим этикетом поведения, программе обучения и нормам поведения вне стен школы. Последователи боевых искусств учатся уважительному отношению друг другу и соблюдению правил приличия в обществе, а такие мастера как Рояма Хацуо уделяют большое внимание делу перевоспитания трудных подростков; 4) оценочная функция, позволяющая школе сохранять универсальные принципы из столетия в столетие и отбрасывать ненужные идеологические и политические идеи. Правила и философия любой школы боевых искусств позволяет оценить действия человека с точки зрения их соответствия высшим идеалам школы; 5) функция целеполагания в школе осуществляется в рамках продвижения ученика по иерархичной лестнице и доступу к новым разделам школы. В ходе обучения ученики получают ученические степени кю и мастерские степени дан, подтверждающие их достижения в усвоении знаний школы. В зависимости от своего уровня последователь боевых искусств может открыть свою школу или даже создать своё направление; 6) познавательная функция осуществляется в рамках комплексного обучения человека, как практическим приемам ведения боя, так и теоретическим разделам, включающим стратегию, философию и историю школы. Через познание разделов школы ученик прикасается к огромному пласту японской культуры; 7) смыслообразующая функция реализуется в рамках создания общих идеализированных целей обучения, именно в процессе обучения в школе каждый ученик открывает для себя новые смыслы; 8) совместное обучение в школе боевых искусств способствует развитию системы коммуникаций между людьми из разных стран, проводятся международные события, семинары, соревнования, люди общаются в сети Интернет и выискивают информацию, созданную другими участниками процесса обучения; 9) функция общественной памяти осуществляется как в рамках сохранения самой традиции, так и в сохранении памяти о знаменитых, достойных мастерах боевых искусств и последователей той или иной школы. В додзё висят портреты основателей школы, а также учителей, которым в начале и конце занятия отдаётся дань уважения; 10) рекреативная функция осуществляется в качестве досугового занятия современных людей, снятию физического и эмоционального напряжения, повышению физической активности при малоподвижном современном образе жизни.
Таким образом, боевые искусства оказали влияние практически на все стороны художественного творчества человека: от литературы до кинематографа, неизменно присутствуя в современной культурной жизни. Некоторые стили боевых искусств превратились в спорт, став захватывающим зрелищем и способом физического досуга. Однако даже в современном мире боевые искусства не утратили присущего им на протяжении веков значения в деле духовного, психического и физического воспитания и развития человека. Всё это стало возможным благодаря отработанному веками механизму рецепции социокультурных практик школами боевых искусств и их адаптации под новые цели и задачи.
Социально-политические изменения в Японии XIX века и ускоренная модернизация привели к упадку классических культурных традиций, что стало причиной духовного кризиса в японском обществе. Боевые искусства стали первыми традиционными социокультурными практиками, сумевшими вырваться из гетто, в котором оказалась японская культура в Японии. Взгляд на традиционную японскую культуру как на Другое европейской культуры, находящееся на более низком уровне развития, был явлением совершенно не уникальным для XIX века. Однако интересным представляется то, что японцы сумели переосмыслить собственные традиции, используя европейский инструментарий. Вовремя осознав значимость национальной культуры в деле развития страны, японские власти предприняли активные усилия по сохранению и ревитализации традиций и социокультурных практик боевых искусств, внедрив их в систему образования. Талантливые мастера боевых искусств сумели адаптировать боевые искусства для нужд современного общества, сделав их важным источником развития национальной культуры Японии в XX веке. Большую роль в сохранении и развитии боевых искусств сыграли видные имперские чиновники, адмиралы и политики. Переосмысление собственной культуры через призму европейского взгляда открыло новые пути развития боевых искусств. Одним из таких путей стал спорт, в сторону которого боевые искусства начали развиваться в соответствии с европейскими представлениями о физическом развитии и здоровом образе жизни. Европейский спрос на зрелищность в искусстве породил и новые жанры искусства, сочетающие танцы и боевые искусства. Влияние боевых искусств ощутимо в различных сферах социально-культурной жизни Японии. Боевые искусства стали источником сюжетов для живописи, фотографии и кинематографа, что заметно сказалось на разнообразии форм репрезентации данного явления. Кроме того, репрезентация боевых искусств в кино и литературе оказала влияние и на само развитие боевых искусств и их распространение по всему миру.
