Бертиль Ведин. День второй

Кирения, сентябрь 2013 года

Прослушивая на следующий день запись нашей беседы с Ведином и делая торопливые заметки, я понял, что он проделал со мной один старый трюк. В начале разговора он спросил, сколько мне лет. А где-то час спустя поинтересовался, какого я года рождения. Соври я про свой возраст, перед ответом на второй вопрос я бы запнулся. С виду он держался дружелюбно, но мы оба понимали, что происходит: предстоял разговор о южноафриканских спецслужбах и о его возможном участии в убийстве Улофа Пальме. И Бертиль осторожничал.

Ведин пришел, как и вчера, точно в срок. Он сидел за тем же столиком в патио, что и вчера. И не отреагировал, когда я положил на стол телефон для записи разговора.

– Когда вы познакомились с Крейгом Уильямсоном? – начал я прямо с главной темы, и, казалось, Ведину это понравилось.

– Это целая история. После переезда в Лондон в 1975 году я вскоре начал исполнять кое-какие поручения Брайана Крозье, замечательного журналиста. Он работал на Economist и Reuters. Но самой главной была его работа в независимой международной разведывательной организации «61». Он создал ее в 1977 году совместно с высокопоставленными чинами из ЦРУ и МI6.

– И вы исполняли его задания в Англии?

– Нет, в США и потом в Южной Африке. Был конец семидесятых, я выслеживал советских шпионов на американской территории. Вообще-то этим занималось ФБР, но ЦРУ хотело получать дополнительную информацию. Они не могли искать ее напрямую. Как журналист, я мог раздобыть для них нужные сведения. В случае чего ЦРУ помогло бы мне, но в роли нанимателя выступал Крозье с его «61». Когда задание было выполнено, ЦРУ ожидало от меня рапорта, но я отправил его Крозье, а тот – лично Рональду Рейгану. Рейган сказал: «Это прикончит Советский Союз».

У меня тут же возникло ощущение хаотического переизбытка информации. Я сидел в почти несуществующей стране за столиком с бывшим агентом ЮАР, которого обвиняли в участии в убийстве Улофа Пальме, но никогда не допрашивали. А он рассказывал мне о событиях на самом высшем уровне мировой политики. Получается, его работа влияла на курс США в отношении СССР. Проверить то, что он говорил, я тогда никак не мог. И догадывался, что не смогу никогда. Поэтому оставалось просто впитывать.

– Следующим заданием «61» был сбор информации в ЮАР о том, что Советский Союз там замышляет. Мне неплохо удавалось справляться с подобными делами, привычными для меня. Я писал статьи, которые Крозье публиковал в больших газетах под другим именем. Писал о ЮАР, Намибии и Родезии, которая была в процессе превращения в Зимбабве.

Он помолчал.

– Ну и вот, во время одного из путешествий по югу Африки, году где-то в 1980-м, я прочитал в Йоханнесбурге статью, где упоминались шведы. Южноафриканский шпион по имени Крейг Уильямсон проник в организацию, Международный образовательный фонд, которым руководили шведы. Я сразу же разыскал его, и мы договорились о встрече.

– В Йоханнесбурге?

– Да. Мы встретились в баре одного отеля. Я заказал себе выпить, а он пил пепси-лайт. Жутко толстый был. Но он оказался очень интересным и полезным человеком. Более-менее подтвердил все, что писали о нем в газетах. Позже я позвонил ему и спросил, не интересуют ли его изыскания, которыми я занимаюсь. А потом кто-то позвонил мне из его компании-прикрытия, Africa Aviation Consultants, и предложил тысячу фунтов в месяц, целую кучу денег по тем временам. Я согласился. Так я и начал работать на Уильямсона.

– Это тогда вы устраивали взломы в офисах южноафриканских организаций, боровшихся за освобождение чернокожих? Я имею в виду Африканский национальный конгресс, Панафриканский конгресс и Народную организацию Юго-Западной Африки.

Он стал отнекиваться.

– Все, что бы я ни делал для Крейга, было законным. Работа заключалась в сборе информации. Меня к тому же оправдали по всем обвинениям во взломах. Это значит, я не виновен ни в каком нелегальном сотрудничестве со спецслужбами ЮАР, в сознательном получении краденых документов и всем остальном. Абсолютно невиновен.

– Однако вы работали вместе с Питером Кэсслтоном?

– Я его знал. Его приговорили к четырем годам тюрьмы за преступные проникновения в эти офисы. – Он нагнулся ко мне и тихо, чтобы подчеркнуть свои слова, проговорил: – Когда меня полностью оправдали, ко мне подходили журналисты. Я же был членом Ассоциации иностранной прессы. Поздравляли с победой. Но кое-кто не подошел, а именно шведы. Их провел мимо первый секретарь шведского посольства, и они притворились, что не замечают меня. И никто из них не написал о том, чем закончился судебный процесс, о моей победе.

Ведин откинулся назад.

– Как видите, я невысокого мнения о шведских СМИ. Хотя Svenska Dagbladet, может быть, и исключение.

– А что за человек был Крейг Уильямсон?

– Поскольку я предполагаю, что он это прочтет, мне, вероятно, не следует особо его критиковать. Он… ну, мы болтали с ними, он производил приятное впечатление.

– Опасный человек?

– Опасный… Ну, в меня он, во всяком случае, не стрелял, но, помнится, когда мы заговаривали о политике… Я называл себя либералом, и он тоже. Но, я полагаю, можно быть либералом по-разному.

– А что вы делали для него?

– На самом деле немного. Про меня писали, что я агент ЮАР, но я был их агентом ничуть не больше, чем агентом КГБ.

– Вы не общались с Крейгом потом, когда южноафриканцы стали изобличать друг друга в причастности к убийству Пальме?

– Нет, он не звонил. Звонил Питер Кэсслтон, но, должно быть, он был пьян. Вскоре он погиб в результате несчастного случая. Грузовик, который он ремонтировал где-то у приятеля, завелся, и его размазало по стене. Жуткая история.

– Да уж.

Ведин погладил пальцами подбородок.

– Ну что ж, Фредрик, думаю, нам пора закругляться, если у вас, конечно, нет еще вопросов.

Этого-то я боялся. Он не дал мне возможности спросить об убийстве Пальме и намеревался уйти. И вряд ли я бы увидел его снова. Тогда я решился на отчаянный шаг.

– Вообще-то пара вопросов еще есть. Мне попалась заметка, которую написал о вас Стиг Ларссон.

– Стиг Ларссон? Автор детективов?

Я кивнул.

– Он написал краткий отчет о вас и в конце 1987 года передал следователям, занимавшимся убийством Пальме.

– Дайте-ка взглянуть! – Он живо протянул руку.

– Эта бумага у меня в отеле. Давайте встретимся завтра, я принесу ее и задам еще несколько последних вопросов.

Ведина обуревало тщеславие. Разумеется, ему хотелось увидеть заметку о себе, написанную одним из самых известных в мире авторов детективных романов. Он не устоял перед искушением.

– Ладно. Но завтра – в последний раз. И мне надо будет уйти пораньше.

Неважно, сколько еще времени он собирается мне уделить, главное – удалось добиться еще одной встречи с ним.