Глава 25
Картер

Мое сердце сжалось.

Черт возьми. Это не было игрой моего воображения.

Сидя на своем месте в конце салона, я наблюдал за каждым движением, которое делала Кендалл, обслуживая пассажиров «Боинга 737». Было странно видеть ее в этой роли. Словно наши миры столкнулись самым непостижимым образом.

Вышло так, что она не заметила, как я проходил в салон. И это было большой удачей, потому что мне требовалось время, чтобы осознать происходящее. Она помогала старому мужчине поставить багаж на полку над головой, когда я проскользнул мимо нее, не веря своим глазам.

Я размышлял о том, не окликнуть ли мне ее, но это было не то место и не то время, чтобы выяснять отношения. Я очень надеялся, что она не упадет в обморок, когда неизбежно заметит меня.

Кроме того, я не хотел, чтобы ее уволили. Я знал обстановку. На должность стюардессы всегда было много претенденток. Большинство из тех, кто прошел подготовку, так и не могли устроиться в какой-либо авиакомпании. И хотя я не понимал, как это удалось ей, было ясно, что она хотела этого. И я не собирался подвергать ее риску.

Я был в таком смятении, что едва мог соображать.

Обучение на стюардессу длится всего пару месяцев. С технической точки зрения она могла обучаться, будучи уже беременной, а потом еще летать несколько месяцев, пока ей будут позволять делать это. Что произошло с ней на самом деле за все это время, было для меня полной тайной.

Полет до Бостона длится всего один час. И слава богу. Я ни за что не выдержал бы дольше, сидя зажатым в своем кресле, не в состоянии найти ответы на свои вопросы.

У меня на лбу выступили капельки пота. И мое сердце колотилось так сильно, что впервые я запаниковал, сидя в самолете. Но я в любом случае никогда особенно не любил летать, если только сам не сидел за штурвалом.

Перед взлетом Кендалл заняла свое место в начале салона. Но позже она в какой-то момент должна была обязательно пройти по проходу. И у меня не было никакой возможности прятаться от нее до конца полета. Мысль о том, чтобы столкнуться с ней лицом к лицу на виду у всех этих людей, ужасала меня.

Будучи пилотом, я был готов к десяткам потенциально катастрофических сценариев. Но, несмотря на это, я не чувствовал себя ни в малейшей степени готовым к тому, чтобы столкнуться с Кендалл.

Я издали осторожно наблюдал за ней. На ней были серая юбка-карандаш и легкая голубая блузка с рукавами три четверти и с более темной вертикальной полосой посередине. Ее обычно такие непослушные волосы были аккуратно убраны в низкий пучок.

Общаясь с пассажирами, она казалась сдержанной и двигалась почти машинально. Улыбка, которая раньше освещала все вокруг, теперь казалась фальшивой и вымученной. Кендалл теперь напоминала мне меня самого, каким я был до встречи с ней. Для людей, которые хотят убежать от проблем, нет лучшей профессии, чем летать по небу.

Меня пугала мысль о том, от чего она могла убегать в настоящее время.

Может быть, она родила ребенка и теперь чувствовала себя виноватой из-за того, что бросила его?

От настоятельной потребности узнать, что произошло, я покрылся гусиной кожей.

Кендалл разговаривала с одним из пассажиров, а потом внезапно направилась по проходу к хвосту самолета.

Она заговорила с одной из своих коллег.

– Мне нужен пластырь для пассажира в кресле 6 С. Где его искать на этот раз?

– Я принесу, – ответила ее коллега.

Ожидая девушку, которая пошла за пластырем, Кендалл бросила рассеянный взгляд в моем направлении.

Наши глаза встретились, и возврата назад уже не было.

С таким видом, будто она столкнулась с привидением, Кендалл ухватилась за спинку одного из кресел, чтобы не упасть. Мы просто долго смотрели друг на друга. И по выражению ее лица можно было подумать, что, если бы мы не находились на высоте нескольких тысяч футов над землей, она побежала бы от меня, а не ко мне. На самом деле казалось, что она размышляет о том, не выпрыгнуть ли ей из самолета.

И хотя она была прямо передо мной, казалось, что она находится за несколько миль от меня и совсем не готова к нашей встрече. Может быть, она искренне верила, что больше никогда меня не увидит. Я и сам часто задумывался над тем же.

– Нам нужно поговорить, – тихо сказал я, а потом беззвучно показал губами: – Позже.

Прежде чем Кендалл успела ответить, вернулась ее коллега.

– Я принесла тебе пластырь.

Кендалл не пошевелилась. Она все еще смотрела на меня и выглядела потрясенной.

Девушка помахала пластырем, чтобы привлечь ее внимание.

– Кендалл…

Отведя взгляд от меня, Кендалл откашлялась и взяла пластырь.

– Спасибо.

Она медленно пошла назад по проходу, немного покачиваясь. И она цеплялась рукой за спинки всех сидений, мимо которых проходила. Я знал, что мое появление будет шоком для нее, но, очевидно, ее это совсем подкосило. Я и сам обливался потом и был не в лучшем состоянии.

До того момента, когда самолет приземлился, я больше не пересекался с Кендалл.

Один раз ее голос прозвучал по внутренней связи:

– Пожалуйста, не забывайте ваши вещи, прежде чем покинуть самолет.

Я подождал, пока все пассажиры выйдут из самолета, а потом медленно пошел к Кендалл, которая начала приводить салон в порядок. И я замер на месте, когда услышал, как к ней обратился капитан:

– Кендалл, не хочешь выпить с нами в городе?

Я инстинктивно сжал кулаки. Я отлично знал, к чему он клонит. Он был настоящим сраным кобелем. Конечно, не мне было это говорить, я и сам был таким одно время.

– Нет. Спасибо. Я немного устала. Лучше поеду домой.

Когда я прошел мимо нее к выходу, она не посмотрела на меня. Все взгляды были устремлены на нее, и я не мог допустить, чтобы у нее случился нервный срыв прямо там, в самолете. Комок застрял у меня в горле, но я просто прошел мимо нее к телетрапу, дошел до терминала и остановился там, поджидая ее.

Спустя десять минут Кендалл появилась в окружении двух пилотов и остальных членов экипажа. Она катила за собой маленький черный чемоданчик. Когда она остановилась, капитан повернулся к ней.

– Ты уверена, что я не смогу убедить тебя пойти с нами?

– Уверена. Увидимся на следующей неделе.

– Хорошо.

Я злобно посмотрел на него. Когда они отошли достаточно далеко, чтобы не слышать нас, Кендалл наконец повернулась ко мне.

Я стоял и смотрел на нее затаив дыхание, не в силах вымолвить ни слова.

Наконец я смог выговорить:

– Привет, Дерзкая.

Ее глаза медленно налились слезами.

– Что ты здесь делаешь?

– А ты как думаешь? Мне нужно было увидеться с тобой.

– Тебе следовало бы оставить меня в покое.

Я сделал несколько шагов к ней.

– Мне нужно было знать, что с тобой все в порядке.

Она отступила на шаг.

– Я в порядке.

– Нет, не в порядке.

– Как ты разыскал меня?

– Я перестал тебя разыскивать и сразу же нашел.

Она выглядела озадаченной, что было неудивительно. Люди проходили мимо нас, но мы стояли, не двигаясь, на одном месте.

– Мне нужно знать, что происходит с тобой, Кендалл.

Покачав головой, она выпалила:

– А я не хочу знать, что происходит с тобой. Потому что я не в силах вынести это.

Я возвысил голос.

– Ты не можешь вынести мысли, что я стал отцом ребенка другой женщины, потому что все еще любишь меня. – Приблизив лицо к ее лицу, я закончил: – Не хочу расстраивать тебя, но ты ушла от меня напрасно.

– Что ты хочешь сказать?

– Ребенок не мой. Он не мой, Кендалл! Тест ДНК подтвердил это. Она пыталась заманить меня в ловушку.

– Так чей он?

– Черт его знает.

Внезапно я разозлился из-за всей этой ситуации.

Она прижала руку к губам.

– Бог мой!

Мы молчали целую минуту. По радио женский голос объявлял о том, что кто-то потерялся.

Когда шум утих, я продолжил:

– Мы могли быть вместе все это время. Я мог бы быть рядом, чтобы разделить все это с тобой. Так где он?

– Где кто?

– Ребенок! Ты сделала это? Прошла через это?

Она медленно покачала головой и прошептала:

– Нет.

Боль обручем сжала мою голову.

– Нет?

– Нет.

– Ты хочешь сказать мне, что все это… – Я замолчал, пытаясь овладеть собой. – Все случилось… напрасно? – Потерев виски, я сказал: – Я даже не знаю, что сказать тебе. Я ошарашен. – Я недоверчиво посмотрел на пол, потом снова встретил ее взгляд. – Ты не смогла забеременеть или просто решила не делать этого?

– Можем мы пойти в какое-нибудь другое место, чтобы поговорить? Подальше от всех этих людей?

– Куда ты хочешь пойти?

– У меня машина в гараже.

– Хорошо.

Держа в руках свою сумку, я пошел за Кендалл туда, где был припаркован ее старенький «Форд Эксплорер».

Мы сели в машину и какое-то время молчали. Наконец она заговорила:

– После того как я рассталась с тобой в аэропорту, я отправилась в Германию и провела некоторое время с Гансом и Стивеном. Предполагалось, что я съезжу домой, соберу вещи и вернусь к ним. И я действительно съездила в Даллас и упаковала вещи. У меня был обратный билет до Германии, но когда я снова оказалась в аэропорту, я вдруг решила, что не смогу пройти через это. Не смогу родить ребенка по каким-то меркантильным соображениям. Более того, я поняла, что не смогу родить ребенка и отдать его. Деньги, я думаю, перестали иметь для меня значение еще задолго до этого. Мое наследство больше не волнует меня.

– И почему ты не вернулась ко мне тогда?

– Я боялась. Я не думала, что смогу вынести то, что происходило между тобой и той женщиной. Это было настоящим кошмаром.

Я предпочел не говорить ей, что ездил на ее ранчо в Техасе. Я не хотел отвлекать ее от текущей темы. Я хотел выяснить, что она, черт возьми, делала все прошедшие одиннадцать месяцев.

– Итак, ты не полетела в Германию. И куда ты отправилась?

– Я чувствовала себя такой потерянной. Это было самое тяжелое время в моей жизни. Единственное место, куда я хотела попасть, был тот пляж в Рио.

Мое сердце учащенно забилось.

– Ты отправилась в Рио?

– Да. И остановилась у Марии Розы.

– Что?

– Да.

– Она не говорила мне об этом.

– Я знаю. Я заставила ее поклясться, что она никогда не скажет тебе, что я была у нее. Там был один постоялец, который говорил по-английски, и он все время был моим переводчиком. И хотя я страшно боялась этого, я попросила Марию предсказать мне мою судьбу, сказать мне, что я должна делать дальше.

– И что она сказала?

– Что ответ ждет меня на небе.

У меня отвисла челюсть, но я дал ей продолжить.

– Я долго думала о том, что это могло значить. Сначала я подумала, что она предлагала мне вернуться к тебе. Но я не могла этого сделать. Во время обратного перелета в Штаты я думала о том, что у меня нигде по-настоящему нет дома. Я стала завидовать тебе, потому что твоя работа позволяла тебе не задерживаться долго в одном месте. И это было именно тем, что мне так нужно было в тот момент. Мне необходимо было летать, путешествовать, жить… обрести себя. Но мне к тому же нужны были средства к существованию. И тогда меня осенило. Ответ ищи на небе. Спустя несколько дней, сидя в отеле в Техасе, я стала искать курсы стюардесс, а через месяц записалась на них. Через шесть недель мне предложили работу, а поскольку я была новичком, меня приписали к домашнему рейсу из Нью-Йорка в Бостон. У меня здесь есть квартира, но я провожу там мало времени. Я летаю, подменяя других стюардесс, когда это только возможно. Я практически все время в пути.

– Прости меня, Кендалл, но это горькая пилюля для меня. Ты бросила меня одного в баре аэропорта, с разбитым сердцем, чтобы летать по миру, убегая от жизни. Господи… это так чертовски знакомо мне!

– Я просто стала тобой.

– Ты трахалась с тем пилотом?

– Нет!

При мысли о том, что она могла быть с кем-то другим, во мне возникло желание убить его. Что-то изменилось, когда мы молча пожирали друг друга глазами. И в тот момент я хотел лишь одного – дотронуться до нее, почувствовать прикосновение ее губ к моим, прежде чем мы продолжим наш разговор. Не раздумывая, я положил руку на ее колено и стиснул его. От этого простого прикосновения она закрыла глаза и откинула голову назад. Ее дыхание участилось, и я положил руку ей на шею сзади, притянул ее к себе и прижался губами к ее губам.

Поцелуй был страстным и голодным, отличным от тех, которыми мы с ней обменивались прежде. Этот поцелуй пробудил все мои сдерживаемые эмоции. Я ожил после почти целого года воздержания. И я молил бога, чтобы у нее все было так же – что она не спала все это время ни с кем.

И хотя я все еще был зол, я так хотел ее, словно вся моя жизнь зависела от этого. Я откинул сиденье так низко, как только было возможно, приподнял ее и положил поверх моего тела. Слишком возбужденный, чтобы говорить, я сказал себе, что буду руководствоваться ее дыханием и движениями ее тела, чтобы знать, хочет ли она того же, что и я.

И когда Кендалл начала отчаянно тереться о мой болезненно затвердевший член, я понял, что возврата нет. Она внезапно подняла свою юбку, так, что она закрутилась вокруг ее талии, а я расстегнул свои брюки, и она тут же села верхом на меня. Ощущение ее горячего, влажного лона, обхватившего меня, было не сравнимым ни с чем. Я никогда еще так долго не воздерживался от секса, и я никогда еще не был разлучен с женщиной, которую по-настоящему любил. И эти две причины объединились, чтобы вызвать у меня чувства, которых я прежде никогда не испытывал.

Это было отчаянно.

Это было неотвратимо.

Это было совершенно неуместно в гараже аэропорта.

Это было за пределами разумного.

Это длилось меньше минуты.

Когда я почувствовал сокращение ее мышц, я тут же кончил, надеясь, что она принимает противозачаточные пилюли, но не настолько переживая по этому поводу, чтобы остановиться. Это было так замечательно. Она какое-то время лежала поверх меня, а потом снова перебралась на водительское сиденье. Все еще с трудом переводя дыхание, лишенные сил, мы откинули головы на спинки сидений, уставившись друг на друга и словно говоря: «Что, черт возьми, только что случилось?»

Она привела в порядок свою одежду и первой заговорила.

– Мне нужно было выяснить, кто я такая, Картер, помимо того, что я была богатой сучкой Кендалл Спаркс из Далласа. Я не была готова рожать ребенка. Мне было необходимо повзрослеть. Я была несчастна. И это помогло мне понять, что это не та жизнь, которую я хотела бы вести всегда. Но сейчас все изменилось. Что я точно знаю, так это то, что я ни разу не пожалела о том, что у меня нет денег. Все мое наследство ушло на благотворительность, как и обещал мой дед. И знаешь что? Я очень рада этому. Деньги не сделали бы меня счастливой. Они ничего не изменили бы. Единственное, на что они пригодились бы, так это на то, чтобы моя мать продолжала сидеть дома вместо того, чтобы оторвать задницу от дивана и пойти работать, как и все остальные люди.

Мне необходимо было знать кое-что еще.

– Ты за это время спала с кем-нибудь?

– Нет. Не спала. – Она глотнула. – А ты?

– Нет. Я не мог. Даже несмотря на то, что я думал, что мы расстались навсегда, я все равно не мог. Но я так чертовски зол, Кендалл. Я зол потому, что ты оставила меня, что ты не настолько верила в меня, чтобы вместе пройти через все это. Я зол, потому что прошедшие одиннадцать месяцев были адом, и все это оказалось напрасным. Но больше всего меня злит то, что, несмотря на все это… я не мог забыть тебя. И я все еще отчаянно люблю тебя. – Прижав ладонь к ее щеке, я наконец признался: – Я тоже поехал к Марии Розе. Как и ты, я был в отчаянии. И ее словами были: «A resposta esta no ceu». Знаешь, что это означает?

– Нет.

– Ответ ищи на небе.

У Кендалл расширились глаза.

– Ты шутишь?

– Нет. Я подумал, что это имеет отношение к «Люси в небесах с алмазами». И я отправился на могилу Люси и долго рыдал там. Я никогда не бывал на ее могиле прежде. И как ни мучительно это было, это помогло мне закрыть главу в моей жизни, в чем я так отчаянно нуждался. И эта поездка, которая нарушила мой привычный график полетов, привела меня в Нью-Йорк в тот самый момент, когда я увидел тебя в аэропорту. В противном случае я никогда не встретился бы с тобой.

– Мы оба получили одинаковые предсказания.

– Если бы не они, мы сейчас не были бы здесь. Мария помогла нам найти друг друга. Мы интерпретировали ее высказывание по-своему, пошли разными путями, но закончили здесь. И теперь нам предстоит решить, каким путем идти дальше. Вместе или по отдельности.