Глава 21
Кендалл

Мой чемодан остался последним на конвейере. Сколько времени он крутился на ленте, пока я наконец не заметила его? Сколько времени я стояла там?

Радость, которую я испытывала в последние двадцать четыре часа, полностью сменилась смесью шока, паники и отчаяния. Я не помнила, когда в последний раз такое глубокое отчаяние охватывало меня. Я стояла в зоне выдачи багажа, но это была лишь моя оболочка. Все эмоции покинули меня.

Я рассталась с Кесс через некоторое время после того, как она сообщила мне имя отца ее ребенка. Честно говоря, я почти не помнила, как вышла из самолета и добралась до того места, в котором находилась. Взяв наконец с ленты свой чемодан, я огляделась по сторонам, на толпы людей, сновавших по аэропорту. Мне хотелось убежать, но я знала, что должна услышать это от него – то, что он знал ее и был отцом ее ребенка.

Был ли хоть малейший шанс, что она все выдумала? Но я быстро отбросила эту мысль, не теша себя тщетными надеждами.

Моя голова готова была взорваться от постоянных объявлений по радио, шума толпы и тяжелых мыслей. Все звуки казались мне слишком громкими. Взглянув на телефон, я осознала, что опаздываю на встречу с Картером.

Стоя на эскалаторе, я спускалась вниз, как в бездну ада.

Когда я добралась до бара, я закрыла глаза, чтобы немного успокоиться. Когда я открыла их, сразу же увидела Картера, стоявшего в углу. Он был одет в форму пилота и смотрел спортивный канал по телевизору. Стоя у входа с сильно бьющимся сердцем, я незаметно любовалась его высокой фигурой, потому что, возможно, я видела его в последний раз.

Внезапно он обернулся. У меня упало сердце, когда я увидела у него в руках большой букет цветов. Когда наши взгляды встретились, губы Картера расплылись в радостной улыбке. Он направился ко мне, и мое сердце сжалось от боли. Но улыбка сползла с его лица, когда он обнаружил, что я плачу, и это не были слезы счастья.

Он рассеянно швырнул букет на ближайший столик.

– Дерзкая? В чем дело? Что случилось?

Не в силах вымолвить ни слова, я ухватилась за его сорочку, чтобы не упасть.

– Что-то случилось во время полета?

Все еще не в состоянии говорить, я просто кивнула.

Он притянул меня к себе и обнял, а я была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Плача на его груди, я чувствовала, как учащенно бьется его сердце, к которому я прижималась щекой.

Он отстранился и снова посмотрел мне в глаза, а потом сказал:

– Расскажи мне, что произошло. – Я молчала, и он попросил: – Пожалуйста.

Закрыв глаза, я молилась о том, чтобы бог дал мне силы пройти через это.

Наконец я заговорила. Мой голос дрожал.

– Я сидела рядом с одной женщиной в самолете. Она была на пятом месяце беременности.

– И это напугало тебя?

– Нет.

– С ней что-то случилось?

Опершись о спинку стула, чтобы не упасть, я медленно опустилась на него и посмотрела в глаза Картеру.

Он не шевелился.

– Скажи мне, что случилось, Кендалл.

– Она стюардесса, и у нее был выходной.

– Хорошо. Но я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать.

– Ее зовут Кесс. Ты знаешь ее?

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же замер, когда до него дошел смысл моих слов.

– Да, я знаю ее.

– Ты спал с ней.

– Да. Сколько раз нам обсуждать это? Это все ничего не значило. Это было до того, как мы повстречались, и… – Его глаза расширились, и на его лице появилось выражение паники, когда он сложил два и два. – Постой. Не думаешь ли ты, что она беременна от меня?

– Дело не в том, что я думаю. А в том, что она сама сказала мне. Она сказала, что ты отец ее ребенка, Картер. Она прилетела во Флориду, чтобы при личной встрече сообщить тебе об этом. Она летит завтра утром с тобой.

Он недоверчиво покачал головой и воскликнул:

– Что? Нет! – Он присел на корточки рядом с моим стулом, чтобы заглянуть мне в глаза. – Нет, Кендалл. Нет.

– Ты можешь прямо в глаза сказать мне, что не можешь быть отцом ее ребенка?

Он прикрыл глаза, стараясь осознать то, что я сказала. Потом провел пятерней по волосам. Эти новости были неожиданными и для него тоже, и я не сомневалась, что он испытал шок.

Я спросила:

– Это возможно?

Он наконец поднялся и сел за стол напротив меня. Казалось, он слишком шокирован, чтобы говорить.

Я перефразировала свой вопрос:

– Ты спал с ней или нет четыре месяца назад?

– Да, – прошептал он. – Спал.

– Значит, технически это возможно.

Его глаза потухли, когда он осознал это. Это было возможно.

Он не стал ничего отрицать.

Положив голову на руки, он спросил:

– Мы ничего еще не знаем. Что, если она солгала о своей беременности?

– Она не знала, кто я, Картер. У нее не было причин лгать мне.

Подняв голову, он пристально посмотрел на меня. Страх внутри меня стал расти по мере того, как в его глазах рос такой же страх. Я хотела, чтобы он сказал мне, что Кесс сумасшедшая. Я хотела, чтобы он сказал мне, что все это ложь. Я хотела, чтобы он успокоил меня, но он не мог этого сделать. Он попросту не мог ничего доказать.

И тут у меня в памяти всплыли слова моей матери:

«Ты закончишь тем, что у тебя никого не будет и мы останемся нищими».

И слова Картера тоже пришли мне на ум, чтобы мучить меня:

«Я никогда не брошу его. Нет ничего важнее детей и их интересов».

У меня кружилась голова.

– Мне очень жаль, Картер.

– Жаль? Что ты хочешь сказать?

– Мне пора идти.

Он схватил меня за руки.

– Дерзкая, нет. Не делай этого. Что бы ни случилось, мы сможем справиться. Я обещаю.

– Я не могу. – Я покачала головой. Слезы текли по моим щекам, и я повторила: – Я не могу. Мне очень жаль.

– Не можешь чего?

– Не могу быть с тобой.

Он продолжал пристально смотреть на меня, и случилось то, чего я никак не ожидала от него. Его глаза заблестели. Будучи сильным мужчиной, он сдержал слезы, и на его лице отразилось недоверие.

Не в силах смотреть на его отчаяние, я солгала:

– Я все равно хотела сказать тебе, что решила все же прибегнуть к искусственному оплодотворению. Так что, полагаю, все к лучшему.

Его глаза были красными.

– Это неправда.

– Нет.

– Не лги мне, – выдавил он.

В моих глазах все еще стояли слезы, когда я резко поднялась и подошла к своему чемодану.

– Я должна уехать.

Он шел позади меня.

– Кендалл, не делай этого.

– У меня нет выбора.

– Что, если все это ложь, а если и не ложь… что, если ребенок не мой? Мы пока ведь еще ничего не знаем.

– А что, если все это правда? – закричала я.

– Тогда это все равно не имеет значения. Я принадлежу тебе. И это ничего не меняет.

– Это меняет все, Картер! Все. Мне никогда в жизни не было так больно, как сейчас. Я не могу с этим справиться. И если ты когда-нибудь по-настоящему любил меня, тогда просто дай мне уйти, пожалуйста.

Слезы к тому времени совсем ослепили меня, и я прошептала в последний раз:

– Дай мне уйти.

Казалось, он наконец услышал меня. Он стоял, застыв на месте, и смотрел, как я ухожу. Я сосредоточилась на звуке колесиков моего чемодана, борясь с искушением обернуться и посмотреть на него в последний раз.

И я этого не сделала.

Спустя пятнадцать минут я уже была у кассы компании «Люфтганза Эйрлайн».

– Когда будет ближайший рейс на Мюнхен?

Посмотрев на компьютер, девушка сказала:

– Ближайший рейс отправляется через час, с остановкой в Нью-Йорке.

Я закрыла глаза, чтобы прогнать отчаяние, которое росло при мысли о том, что я собиралась сделать. Все промелькнуло у меня перед глазами: Рио, Дубай, Амстердам, Бока. Любовь, которая росла с каждой минутой наших путешествий. Я все еще любила его и знала, что буду любить его всегда. Но я не могла рисковать и потерять все. Более того, я не могла терпеть эту боль. С тем, что от Картера забеременела другая женщина, было очень трудно смириться. Я слишком сильно любила его, чтобы стать свидетельницей того, как он воплотит в жизнь с другой женщиной наши с ним мечты. Я ждала знака, чтобы бог помог мне принять решение. И то, что я сидела рядом с Кесс, было самым явным знаком в моей жизни.

Прежде чем изменить свое решение, я сделала глубокий вдох и наконец ответила девушке:

– Дайте мне, пожалуйста, один билет на этот рейс.