Слух

Конечно, для нашей темы это чувство – главное. Ведь мы о языке? Как-то даже неловко объяснять в десятый раз, что язык входит в нас через уши. Ну честное слово. И потом, я уже спел гимн слуху в главе «Миры Вольфганга Ауэра».

Поэтому остановимся здесь на другом: на самой природе слуха. Там есть на что обратить внимание, ведь слух, как область восприятия, обладает некоторыми интересными и важными особенностями по сравнению с двумя другими коммуникативными чувствами.

Глубина. Во-первых, где расположен орган слуха? В глубине головы. В непосредственной близости к мозгу, рядом с фундаментальнейшим органом: вестибулярным аппаратом, органом восприятия гравитации. Снаружи находятся только внешние локаторы уха (собственно уши), они улавливают, «собирают» звук, но чтобы быть воспринятым, он должен проникнуть вглубь нашего тела. Это уже отличает слух от осязания и зрения, сигналы которых воспринимаются, попадая на поверхность тела.

Кроме того, и на это обращает внимание педагогов Райнхильд Брасс: так как звук – это вибрации, то и слышим мы не только ушами, но и всем воспринимающим вибрации телом. Известно, что глухие могут слушать музыку, прикасаясь к инструменту. Это качество слуха широко используется в музыкальной терапии.

Но у такого качества слуха, как глубина, есть и другая сторона, даже более важная. Вы на поезде давно ездили? Что делают обходчики путей и вагонов? Они стучат по рельсам и по колёсам вагонов и слушают звук. Зачем? Чтобы услышать, нет ли трещин. Так же поступает музыкальный мастер, то же самое делает продавец в магазине посуды с фарфоровой чашкой или хрустальным бокалом: прежде, чем уложить покупку в коробку и вручить вам, он стукнет по каждому предмету палочкой.

Вывод: что мы слышим, когда слышим звук? Мы слышим, какова внутренняя структура предмета, однородна ли она, насколько предмет плотный или рыхлый и так далее.

Хорошо. Давно ли вы в последний раз прислушивались к звуку, наливая что-нибудь? Масло на сковородку, вино в бокал, воду в банку или в фильтр, молоко в миску для замешивания теста? Давно? В детстве? То есть вы уже утратили навык узнавания по звуку, полон ли сосуд, куда наливаете? Много ли осталось в бутылке? Нет? Отлично! А ведь и здесь слух сообщает нам (пользуясь тем, что собственно звучание мы получаем благодаря столбу или пузырю воздуха) какова внутренняя структура системы сосуд + жидкость + воздух: благодаря этому мы можем даже с закрытыми глазами не перелить через край. То же самое происходит, когда мы, не открывая крышку кастрюли, понимаем, как кипит суп и не пора ли уменьшить огонь.

Кстати об огне: кто умеет топить печь, тот по звуку определяет, прикрыть ли заслонку или наоборот, слегка приоткрыть.

Мы можем (ну… те, кто может) определить по звуку материал (металл ли это, и какой, или камень, дерево, стекло, бумага – и какая бумага…), размер предмета, его расположение в пространстве, удалённость… И так далее, и так далее. Зрение может обмануть. Близкий предмет может показаться далёким, неподвижный – подвижным, тень выдаёт себя за своего хозяина… Слух вряд ли обманет, но при условии, что он натренирован. То есть если ещё с детства (и именно в детстве) у вас был богатый звуковой/слуховой опыт.

Мой пятилетний сын недавно в оперном театре всё время спрашивал: папа, а это что звучит? (Кларнет, валторна, виолончель, челеста…) Но ещё важнее опыт восприятия звуков в повседневной жизни, причём звуков, исходящих не из электронных устройств, а издаваемых реальными предметами.

Такой опыт восприятия развивает, обогащает и дифференцирует слух, делает его тонким и умным. Уже это очень поможет вам при освоении языков. Но то ли ещё может слух, когда он переходит к восприятию речи!

Слух появляется у человеческого зародыша гораздо раньше остальных чувств. Мы рождаемся на свет, не имея никакого опыта осязания, почти никакого опыта зрения (кроме восприятия ритмичного (хотя и не всегда) чередования мягкого света с полной темнотой), зато с огромным слуховым опытом! Новорожденный не просто отличает человеческую речь от других звуков. Он различает голоса мамы и папы, и братьев-сестёр, и всех, кто рядом. Он наслушался музыки и сказок (если, допустим, мама рассказывала их старшим детям, то рядом был ещё один, невидимый, но внимательный слушатель), но также и ссор, и скандалов. При нём играл на скрипке старший брат – но при нём и врубали на полную мощность какую-нибудь металлику. Он (если повезло) слышал шум ветра в верхушках деревьев и рокот горного ручья, пение птиц и шум дальнего поезда. Но в первую очередь – разговоры, разговоры, разговоры… На родном – заметьте – языке. Или на двух.

Родившись на свет, ребёнок постепенно выходит из этой подготовительной стадии освоения языка и переходит к активной. Начинает работать (и развиваться) система сложных обратных связей между слухом и зрением, которая позволяет управлять собственными реакциями на речь близких и замечать их реакцию – как речевую, так и не-речевую – на собственную пока ещё неловкую речь. А. В. Марков в книге «Происхождение и эволюция человека» пишет: «Сознание малыша настроено на то, чтобы извлекать общую информацию об устройстве мира не столько из наблюдений за этим миром, сколько из общения со взрослыми. Дети постоянно ждут от взрослых, что те поделятся с ними своей мудростью. Когда взрослый передает ребенку какую-то информацию, ребенок пытается найти в ней некий общий смысл, объяснение правил, порядков и законов окружающего мира. Дети склонны обобщать информацию, но не любую, а прежде всего ту, которая получена от взрослого человека при прямом контакте с ним». Таким образом, язык можно назвать органом опосредованного восприятия окружающего мира, специфически человеческим модусом восприятия. (Из книги: А. В. Марков. «Происхождение и эволюция человека. Доклад в Институте биологии развития РАН 19 марта 2009 г.»)

К моменту, когда ребёнок начинает предпринимать первые попытки сказать что-то, он уже располагает огромным багажом опыта слухового восприятия и восприятия мира посредством языка. Вот это и называется: дать языку вырасти в себе естественным путём. И я настаиваю: если вы хотите, чтобы новый язык укоренился в вас так же прочно и естественно, как родной, – другого пути нет, нужно повторять тот же. Станьте ребёнком – и вперёд: на бочку восприятия – ложечка выражения вовне. Огромные уши – и маленький, пока неловкий ротик. Ничего, со временем он научится, и всё будет прекрасно получаться. Как это и было в детстве.

Ну, или ладно, есть другие пути:

1) сначала «учить грамматику», а потом «её применять»;

2) выучить три слова и тут же их воспроизвести (об этом подходе см. в главе об итальянском, «Учебники: как не надо»).

В первом случае вы ставите телегу впереди лошади, а точнее – пытаетесь переварить несъеденную кашу и решить непрочитанную и непоставленную задачу. Действительно, зачем вам грамматика (то есть когнитивное понимание структуры) чего бы то ни было – если у вас ещё нет ничего, структуру чего можно было бы разбирать, анализировать и понимать? А во втором случае вы пытаетесь выдать наружу столько же, сколько восприняли, и так как для этого «порции» каши должны быть очень маленькими, то ни ваш разум, ни тем более ваши эмоции просто не получают никакой пищи для работы. Ведь те самые три слова – это слишком узкий контекст для того, чтобы хоть что-либо из него выудить, хоть какую-то маломальскую мысль, хоть какое-то чувство.

Ваши высказывания станут свободными и спонтанными, если они будут результатом переваривания достаточно солидной порции каши: прочитанного текста, услышанного/увиденного фильма – то есть восприятия и усвоения тысяч и тысяч чужих высказываний.

У многих студентов возникает вопрос: так это что же – снова годами язык учить?

Нет, ребята. Не годами.

Чтобы на родном языке достичь уровня взрослого образованного (гм…) человека, вам пришлось этим самым взрослым образованным человеком стать. Естественным путём. И ушло на это три десятка лет. Но попутно вы приобрели бонус: дифференцированный, вылепленный, сформированный, «умелый» мозг. Вы приобрели опыт, проще говоря. И теперь, если вам нужно ещё раз пройти тот же путь, но уже на новом языке, он не займёт новых тридцать лет, а займёт, скажем, тридцать месяцев.

А как показывает опыт работы той же «Школы Китайгородской», на уровень А2-В1, достаточный для поездки в страну и для начала профессионального общения, вы можете выйти за 3 месяца!

Но при условии, что язык учить будет не тетрадка ваша, а вы. А это значит – слушать, слушать, слушать. Мы с вами так устроены, что в состоянии повторить услышанное. (Не так уж важно, чем и как великие теоретики двадцатого века это наше свойство объясняют, хотя открытие зеркальных нейронов, на мой взгляд – это важнейшее открытие в истории человечества: человек начал понимать, как он вообще учится, стал понимать, что значит «понимать»!). Важно, что мы можем повторить услышанное, запомнить то, что повторяем – или даже то, что просто слышим, и таким образом можем учиться.

Ещё раз подчеркну: услышанное, услышанное, услышанное. Почему и как с памятью связано именно чувство слуха, мы говорили в главе «Миры Вольфганга Ауэра», в статье о книге Райнхильд Брасс.