Самовосприятие при помощи осязания

Будь у меня задача сэкономить место, пожалуй, можно было бы и не упоминать здесь эту модальность осязания. Всем и так понятно: осязая что-то, мы одновременно и неизбежно ощущаем и поверхность собственного тела.

Однако не столь очевидно, что именно и прежде всего благодаря этому чувству мы вообще можем быть самими собой. Ведь только оно даёт нам ощущение самих себя в соприкосновении с миром, благодаря чему возникает различение «вот я, а вот мир». Только оно позволяет узнать о руке, что это наша собственная рука, и о теле, что это наше собственное тело. Только оно сообщает информацию о поверхности тела и о его границах. И только благодаря ему возникает ощущение «я дома в собственном теле».

И всё это не имело бы отношения к освоению языков, если бы не одно «но»: от отчётливого ощущения собственных границ зависит, в состоянии ли мы вообще учиться. Способность сосредоточиться и не отвлекаться напрямую связана с устойчивым ощущением самого себя в границах собственного материального тела, а это ощущение мы приобретаем благодаря осязанию.

Богатый (и позитивный!) опыт переживания собственных телесных границ – предпосылка высокой способности к концентрации, сосредоточенности и внутренней стабильности.

Теперь перейдём к разговору о коммуникативных чувствах: зрении, слухе и осязании.

Зрение

«Я визуал!» с гордостью заявляют девять из десяти студентов. Ну, ещё бы не визуал, после наших школ и университетов, после телевизора и гаджетов.

Спроси «какое чувство ты бы согласился потерять: зрение или слух?», и все будут согласны пожертвовать слухом ради зрения. Однако попробуйте поиграть в две игры: пожить «без зрения» (с завязанными или закрытыми глазами) и «без слуха» (хорошенько, всерьёз, заткнув уши). Обещаю, опыт этот вас удивит. Например, обратите внимание, какой будет походка у вас слепого» и какой – у вас «глухого». Каким будет самочувствие. Как изменится осанка в одном и в другом случае.

В чём заключаются особенности зрения как коммуникативного чувства?

1. Зрительное впечатление возникает моментально.

2. Зато можно закрыть глаза, и пожалуйста! – никакого зрения, никакого впечатления.

3. За доступность и быстроту мы платим серьёзную цену: поверхностность. Видно всегда только то, что на поверхности, а часто – только то, что хотят показать.

4. Зрительное впечатление неустранимо. Это знакомо каждому, кто посмотрел фильм по любимой книге: всё бы отдал, чтобы перестать видеть персонажей такими, какими их показал нам режиссёр, а не получается. (Мой Арагорн всю жизнь был похож на коринского Александра Невского. Угораздило ж меня посмотреть фильм!) Зрительные образы сразу и навсегда укореняются в памяти.

Обладая всеми этими качествами, зрение способно на многое, но оно не способно дать нам в мире настоящую опору. Ослеплённые зрительными переживаниями, сильными и неизгладимыми, мы не замечаем, что внешний вид – это только обёртка конфеты, кремовые розы на торте, обложка книги, кожа любимого человека – но не сама конфета, не сам торт, не сама книга и не сам человек.

Зрение протягивает нам дар – мир, но, чтобы принять его, нам необходим слух.

Однако ни в коем случае нельзя отрицать огромную роль зрения при освоении языка: зрение даёт контекст слуху. Мы без объяснений понимаем, что говорится, если видим, о чём речь. Обратите внимание: одни фильмы на уже немного освоенном языке вы понимаете прекрасно, а другие почти совсем не понимаете. У меня такое было с двумя фильмами Хулио Медема: «Красная белка» – всё понятно, а вот «Tierra» оказалась не по зубам. Почему? Потому что в «Белке» говорят в основном о том, что в кадре, а в «Тьерре», сидя за столом, ведут философские разговоры о высоком и глубоком, и картинка не помогает понять диалог. Интересно, что пресловутые «визуалы» часто пасуют перед объяснением слов и выражений при помощи картинок. Им перевод подавай. Почему? Мы поговорим об этом, когда будем разбираться с уровнями восприятия.

Смешно, когда под «опорой на зрение» преподаватели языков подразумевают элементарную писанину и чтение. Опора на зрение – это именно опора на зрительное восприятие предметов и ситуаций, которое помогает слуховому восприятию понятий, и на зрительное восприятие персонажей, которое помогает слуховому восприятию речевого выражения их эмоций и мыслей. Вы смотрите на человека – и вам легче понять, шутит ли он, или говорит серьёзно. Вы видите, к кому он обращается. А значит, отчасти уже понимаете, о чём может идти речь. Вам не нужно объяснять, прощание звучит или приветствие при встрече, если вы видите поведение персонажей. Один жест – и вы понимаете, что «nevica» означает «идёт снег», если вы видите героя во время снегопада. И так далее.

Всё это – намёк на пользу видеокурсов.

Зрение – ваш лучший друг, ведь оно даёт слуху незаменимую помощь – контекст, который позволяет не тратить лишних слов, не лезть в словари и не объяснять то, но что можно просто показать. НО: тот, кто хочет всё время только читать и писать, не визуал. Это просто означает, что он не хочет опираться на слух. А приходится!

Осязание

Да, это коммуникативное чувство, потому что прикосновения разного рода составляют неотъемлемую и существенную часть общения. Это коммуникативное чувство и в смысле общения между человеком и миром: осязание очень многое сообщает нам об окружающих предметах и ситуациях. Вряд ли в группе по изучению немецкого языка это чувство будет когда-либо одним из важнейших, но есть у осязания одно качество, на котором остановлюсь подробно.

Однажды исследователи обратили внимание: многим детям с трудом даётся освоение родного языка на уровне понятий. Чтобы понять причину этого, с группой детей проводили множество различных экспериментов, и вот один из них.

Детям 2–4 лет дали различные предметы, достаточно сложно устроенные (таких обычно много на кухне: всякие давилки для чеснока, открывалки для банок и бутылок и так далее, и тому подобное). Внимательно наблюдая за тем, как малыши обращаются с предметами, исследователи заметили: детям с затруднениями в понятийном освоении родной речи свойственно крайне неловкое обращение с предметами. Они не исследуют предмет руками, не пытаются нащупать правильное его положение в руке, найти, где ручка, где рабочая часть, не пытаются смело разобраться, как вещь устроена. Они робко, осторожненько берут её пальчиками и, не пытаясь исследовать, кладут на место. Или берут всей рукой, но неловко, не так, как этого требует устройство и назначение предмета. (Описание этого эксперимента я почерпнул в книге В. Ауэра «Миры чувств», где имеется ссылка на соответствующую академическую литературу.)

Вывод, сделанный учёными: имеется связь между осязательным опытом освоения вещей (конечно, связанным и с опытом движения) и способностью к освоению понятий.

Ловкость и уверенность в обращении с предметами помогает обрести ловкость и уверенность в обращении с понятиями.