Кастеллеоне: учимся общаться

В марте 2000 года отец Серафим позвал нас с Кириллом в сакристию и спросил: «У вас есть паспорта?» Оказалось, что в августе на празднование Всемирного дня молодёжи в рамках торжеств Великого юбилея в Рим едет делегация из приходов Казахстана в количестве ста человек, и что на Усть-Каменогорск выделено два места. И отец Серафим хочет послать нас с Кириллом.

Сделали паспорта, сделали – в то время ещё они были нужны – выездные визы. И в начале августа оказались в поезде, идущем в Алма-Ату.

Католический собор на улице Софьи Ковалевской. И первый человек, с которым можно заговорить по-итальянски: отец Массимо из Капчагая. Тут же и второй: Мирко из францисканского монастыря. И оказалось, что язык мой работает! Два года занятий даром не прошли!

Конечно, теперь мои ученики достигают такого же, и даже большего результата за месяцы, а не за годы. И тут необходимо сказать об одном – но для многих в торопливом мире существенном – минусе самостоятельных занятий языком: хорошо это всё, но медленно. Я понимаю, что противоречу сам себе, но у любого листка бумаги, в том числе и у листка, на котором написан панегирик самостоятельности, есть другая сторона; и какая из этих двух сторон, собственно, вторая, оборотная, а какая первая, главная – выбираем мы сами.

Впрочем, противоречие здесь мнимое. Да, занятия с преподавателем в разы увеличивают эффективность вашего обучения: но лишь в том случае, если вы учитесь сами, а он вам только в помощь. Если же вы ждёте, что вас научат, – ждите.

Третьим итальянцем, с которым я вступил в диалог, стал водитель автобуса, который должен был отвезти нас в Кремону. В Кремоне мы поселились в семинарии. Когда-то в этом здании на окраине была шелкоткацкая фабрика. Квадратный внутренний двор был превращён в сад, а в центре стояла уродливая шестигранная церковь постройки шестидесятых годов со стенами из стеклоблоков и с какой-то просто невероятно, немыслимо отвратительной акустикой. Вот благодаря этой акустике я и прослушал, что на следующую неделю отправляюсь жить в Кастеллеоне. А не в Пиццигеттоне, откуда был родом отец Массимо. Пришлось переспрашивать.

Принявший меня Эудженио Клеричи оказался, как и я, учителем. Как и я, истории. Как и я – и латыни. Как и я – в лицее (так называется в Италии школа старшей ступени). И был он активным краеведом, что мне всегда в людях импонировало. Стоило ли говорить: не было предела их с Катей радости, когда при встрече выяснилось, что я говорю по-итальянски. Вопрос о том, как же общаться с говорящими только по-русски гостями, мучил их больше всего.

Обратите внимание: для итальянцев вопрос об общении вообще важнейший. Если и пока оно складывается легко (пусть даже поверхностно!) – у вас есть в Италии надёжный друг. Но конфликт или просто отказ от общения также легко могут сделать вас в глазах этого друга врагом – а вы и подозревать ни о чём не будете, пока поведение вчерашнего друга не станет совершенно неадекватным.

Поэтому СОВЕТ: если собираетесь в Италию – а) учите итальянский и б) собирайте в кучу все свои лучшие социальные качества.

Видимо, мне в тот раз удалось и первое, и второе. И я вознаграждён был щедро: нас с Мишей щедро кормила Катя, Эудженио рассказывал об истории Кастеллеоне, его двенадцатилетний сын Томмазо ездил с нами на все экскурсии и в паломнические поездки, а глазастая пятилетняя Глория больше молчала и стеснялась, но была само обаяние.

Было бы несправедливо не упомянуть тех, без кого мой язык никогда не стал бы живым, моих собеседников и друзей: Альберто и Анну-Лауру, Константина и Челесте… Кстати, Константин сам выучил итальянский, слушая радио в кабине грузовика. Со своим румынским дипломом инженера он работал в Италии шофёром, пока не легализовался и не нашёл работу по специальности; теперь он уже давно полноправный гражданин и за него на фирме крепко держатся, а когда-то пришёл он в Италию нелегально, пешком, через горы на словенской границе… Вот вам ещё одна история о человеке и языке.

По сути дела, всё, что было дальше, – это только об одном: ехать в «страну изучаемого языка» можно на любом уровне его освоения. Главное – не бойтесь нырять в океан, не важно, какой у вас разряд по плаванию. Нырнув, вы же не откажетесь плыть только потому, что не умеете плавать как Ихтиандр? Как умеете, так и поплывёте, верно? То же самое и с языком. Там, в краю далёком, ваши собеседники не ждут от вас совершенства. Они вообще ничего от вас не ждут. Но если они вам и вправду интересны, если они для вас люди, а не обслуживающий персонал, то и вы для них будете человеком. А значит, вам не только простят ваши языковые несовершенства: их просто не будут замечать.

Учимся воспринимать речь на слух

Давайте, раз уж мы не боимся несовершенств, рассмотрим одно из них поближе.

Интересная штука: все боятся неправильно сказать. А ведь самое неприятное вовсе не это: самое неприятное – неправильно понять. Тебе говорят «направо», а ты идёшь налево. Тебе говорят «три остановки», а ты едешь пять. Тебе говорят «передайте кусочек соседу», а ты его забираешь себе. Тебе рассказывают что-то важное – а ты только вот это и улавливаешь: ох, ему так важно рассказать мне это!..

Отсюда ВЫВОД: ещё на берегу учитесь восприятию беглой речи на слух. Нет ничего важнее.

Можно виртуозно делать упражнения и уметь объяснить все наклонения глагола, но если пасуешь перед обычной устной речью – бессмысленно знать грамматику. Все заклинания «я визуал, я визуал!» не помогут: никто не будет специально для вас писать объяснения в тетрадке или выводить их на экран. Увы, но развитие гаджетов неуклонно делает цивилизацию ещё более удобной именно для визуалов: вот тебе карта, вот тебе стрелочка, ты здесь, тебе – сюда. Тем важнее становится не утерять навык отчётливого словесного объяснения и правильного понимания слов. Волшебные устройства, всё за нас знающие, придуманы благодаря тому, что человек виртуозно освоил разные языки, в том числе и те, которые сам создал. Но тем, кто ими пользуется, эти же устройства помогают стать безъязыкими. Не попадитесь.

Повторю: вас-то поймут. Главное, чтобы поняли вы. Поэтому используйте техники, специально нацеленные на то, чтобы научить понимать на слух беглую речь. Ваш уровень понимания должен быть выше, чем ваши речевые возможности: ровно так, как это бывает и с родным языком.

Что это за техники? В хороших учебниках много аудиофайлов с текстами или диалогами, задача которых – не столько научить вас воспроизводить речь, сколько приучить к восприятию быстрой и не всегда отчётливой (то есть нормальной) речи на слух. В лучших пособиях речи нарочито медленной или упрощённой «для учебника» вы просто не найдёте. Важно понимать, что две задачи: научиться говорить и научиться понимать на слух – очень разные, в том числе по методам их достижения. При этом нетрудно догадаться, какая из них первична и даёт опору другой. В самом деле, что было раньше, услышанная речь окружающих или собственная речь? Откуда возьмётся вторая, если не станет продуктом переживания первой? Ребёнок (или начинающий осваиваться в языке взрослый) слышит речь на новом языке. Русские лингвисты сейчас начнут кидаться тяжёлыми и дурнопахнущими предметами, но скажу: он слышит новый язык. (Дихотомия «речь/язык» сильно запутывает дело. Возможно, благодаря этой паре слов лингвисты подсознательно полагают, что язык нельзя воспринять на слух. А следовательно, ручку в зубы и вперёд. Учим алфавит.)

Так вот: новичок слышит язык, и (тем он и отличается как от животных, так и от мерзких машин) пытается на него реагировать не только не-языковым поведением, но и языковым – то есть в ответ на услышанную речь пытается выдать опять-таки речь. Если выученная собачка в ответ на просьбу принести тапки идёт и приносит тапки, то учащийся слушая окружающих ребёнок в ответ на такую же просьбу переспросит: «Таписьки?» И услышав в ответ: «Да, тапочки принеси, пожалуйста», – не просто постарается – возможно, не без ошибок – оказать услугу (а заодно и понять, в чём точно заключалась просьба), но и многократно повторит звучание слова «тапочки». Нет, стоп! Даже не так: не звучание слова он повторит, а слово. И только все эти действия вместе: и беготня, и ошибки (что именно взять? Что именно с этим предметом сделать?), и проборматывание слова – только все эти действия вместе можно назвать освоением языка или осваиванием в языке.

Я бы не решился, в отличие от господ лингвистов, особенно структуральных, отделять здесь «языковые» явления от «неязыковых». Почему движения рта, проговаривающего слово – это языковое явление (кстати, в произнесении каждого звука речи участвует тысячами микродвижений всё тело; какие из этих движений отнести к языковым, какие нет?) – а движения ног, бегающих в поисках чего-то, что, кажется, просит, кажется, принести папа, это внеязыковое явление? Неееет, один и тот же ребёнок (ребёнок, а не мозг!) всеми этими действиями осваивает и мир, и язык, и языковую картину мира. И они неотделимы друг от друга.

Так о чём речь? О том, что и для вас искусство понимания речи взрос… ой, тех, кто уже бегло говорит на новом для вас языке – первично и служит базой для ваших попыток им на этом языке отвечать. Поэтому смело бросайтесь в общение с говорящими на языке, и смело делайте ошибки, постепенно выгребая к верному пониманию того, что же от вас требуется. Поэтому – вот наконец-то вернулись! – используйте специальные техники, чтобы облегчить себе понимание на слух (на самом деле речь не о понимании, а о восприятии речи на слух).

Так вот: существуют специальные пособия, нацеленные именно на заточку ваших ушей (и мозга) для восприятия речи на слух. (Например, для итальянского это Primo Ascolto, Ascolto Medio, Ascolto Avanzato издательства Edilingua). Посмотрим, как они работают, и поймём, что нужно делать, если таких пособий под рукой нет.

Первое, о чём заботятся авторы, – выбить из вас намертво въевшееся представление о «понимании», без которого, якобы, хана. Прежде чем понимать хоть что-то, надо это что-то воспринять, в данном случае – расслышать. А когда расслышишь, обычно выясняется, что и понимать-то нечего, всё уже ясно. Поэтому каждое задание сопровождается мантрой: «ничего, если встречаются незнакомые слова», «ничего, если вам не всё понятно».

Задания первого типа самые простые: вы слушаете текст, и видите перед собой ряд слов или фраз. Нужно определить, какие из них в звучащем тексте есть, а каких нет. Внимание: что для этого необходимо? Уметь читать, скажете вы. Верно – но зачем? Затем, чтобы фразы, которые вы не слышите, а видите, тоже звучали бы для вас, чтобы вы их слышали внутренним слухом! (См. статью о Райнхильд Брасс и о её книге в главе «Миры Вольфганга Ауэра»). Потому что нельзя сопоставлять видимое со слышимым, а только слышимое со слышимым. То есть: вы ещё не включили аудио, а пособие уже развивает ваш слух!

Задания второго типа – на общее понимание услышанного, как раньше, помните: «Смотри картинку – слушай пластинку». Например, определить, о каких блюдах идёт речь или о ком из людей. Самим говорить ничего не надо, следовательно, можно расслабиться.

Задания третьего типа: на слух вписать недостающие слова в предложения.

Задание четвёртого типа: тесты. Это реклама пива или чипсов? Кулинарной книги или ресторана? Концерта или диска? На дорогах пробки из-за аварии или из-за погоды? Забастовка продлится три недели или три дня? И тому подобное.

Задания пятого типа: даже не так важно, что сказано, но какова реакция собеседника? Он понял или нет? Согласен или нет? Доволен или нет?

Эти задания работают как острый перочинный нож, который с разных сторон равномерно заостряет карандаш вашего слуха. С каких сторон? Об этом речь в главе о чувствах.

Теперь – что же делать, если таких пособий под рукой нет? Да то же самое!

1. Вы слышите речь (текст) на изучаемом языке. Постарайтесь не столько понять, о чём говорят, сколько расслышать, что говорят. По возможности всякий раз повторяйте за собеседником, лучше вслух. Но, пожалуйста, повторяйте то, что он сказал, а не ваш перевод сказанного на родной язык! Последнее – абсолютно контрпродуктивно, потому что в этом случае вы своими руками разрушаете только что созданные нейронные связи.

2. Создавайте картинку. Воображайте по возможности всё, что слышите. Хоть как-нибудь. Если не получается, не стесняйтесь задавать вопросы. Ведь если воображение отказывается работать – скорее всего, это значит, что вы не улавливаете даже общего контура смысла.

3. Выделяйте в речи собеседника (или в аудио, которое слушаете) ключевые слова и просто отдельные слова и выражения. Знакомые (привет старому другу!) и наоборот, новые, которые удалось расслышать и понять. Повторяйте сами, просите повторить, записывайте…

4. То, что вам так нравится: поверх слов понимайте, о чём речь. Только я не о переводе на родной язык, а о создании общего образа: ага, эта штука дорогая, но вкусная, а вино испанское красное – супер, а тут висит такое блестящее и ему нравится… да, это опять о воображении.

5. «Ему нравится» уже прозвучало, так вот: слушайте даже не столько речь, сколько говорящего. Перенесите акцент на «кто», а не на «что». Если вам интересен собеседник или персонаж, вам будет легче внимать его речи, вы найдёте в ней больше оттенков смысла и эмоций – а смыслы и эмоции взаимно усиливают друг друга и облегчают восприятие.