Глава 16
Уинтер

– Готово? – спросила Сара Далберг, войдя в билетную кассу.

Я собрала все пятицентовые монеты в ладонь, бросила их обратно в канцелярский ящик и записала итоговую сумму в блокнот, найдя нужную строку на ощупь, благодаря вмятинам от стержня.

– Ага.

– Я посчитаю купюры. – Она придвинула ящик к себе, и я услышала шорох денег, пока девушка пересчитывала мою оставшуюся выручку.

– Спасибо.

Когда я выключила компьютер и бегущую строку снаружи, постоянный гул ламп наконец-то стих. За каких-то восемь недель работы здесь этот звук уже меня убивал. Я бы предпочла работать за прилавком внутри театра, но менеджер опасалась, справлюсь ли я среди остальных хаотично передвигающихся сотрудников. Мне в голову пришла одна идея, однако у руководства уже была налажена система, поэтому…

В принципе, я вообще ничего особого от этой женщины не ждала. Она думала, что я многое не должна делать, и дала мне эту работу несколько недель назад, перед началом предпоследнего года в школе, лишь бы я замолчала по поводу танцев в труппе. Ведь в театре не только фильмы показывали, но и ставили пьесы, балеты, выступления симфонического оркестра.

Я начала искать работу в конце прошлого учебного года, стараясь занять себя и насладиться независимостью, да только мне не везло. Поэтому пришлось выбирать: либо это, либо сидеть дома, утопать в больном самомнении Арион и слушать ссоры родителей.

– Хорошо, – сказала Сара. – Держи.

Протянув руки, я забрала у нее канцелярский ящик и лист с общей суммой, а она открыла для меня дверь. Я пошла по коридору к кабинету менеджера, удерживая ящик одной рукой и выставив вторую вперед для поиска возможных препятствий. За два месяца я привыкла ориентироваться здесь на ощупь, отсчитывая шаги.

Два месяца.

Два месяца с тех пор, как я получила настоящую работу.

Два месяца до Рождества – единственного времени в году, когда мы с Арион ладили.

Два месяца плюс еще один до моего семнадцатилетия.

Меньше двух лет до окончания школы, и два года с тех пор, как я разговаривала с ним в последний раз.

Целых два года.

В ночь, когда мы катались на машине и мотоцикле, он приходил ко мне в последний раз. Почему мой Призрак не вернулся?

За прошедшее время я передумала многое.

Его арестовали. Он переехал. Умер.

Все эти варианты были мучительными, но не настолько болезненными, как самый вероятный.

Он потерял интерес.

Парень развлекся, а теперь был счастлив и смеялся с другой, пока я скучала по нему.

Именно поэтому я решила, что найти работу – хорошая идея. Если не можешь мыслить здраво, хотя бы не сиди без дела.

Я все равно продолжала его чувствовать. Жила так, словно он наблюдал за мной. Завивала волосы, советовалась с Ари насчет макияжа (чему она радовалась и с готовностью мне помогала), танцевала. Танцевала по ночам, после того, как все домашние уснут, в надежде, что он придет, если ему не будет грозить разоблачение.

Две странных, но увлекательных встречи два года назад, а я по-прежнему представляла, будто парень присматривает за мной.

И, клянусь, порой мне казалось, что он был рядом. После его исчезновения в ту Ночь Дьявола я могла находиться на вечеринке, баскетбольном матче или сидеть на крытой террасе под летним дождем, слушая аудиокнигу, и вдруг… ощутить жар его взгляда на себе.

Наверное, парень вполне мог до сих пор наблюдать со стороны, но почему же он больше не заговаривал со мной?

Или это мое воображение разыгрывало меня, мешая его забыть. Ему определенно удалось произвести неизгладимое впечатление, да?

За годы, прошедшие с нашей последней встречи, я так никому и не рассказала о нем. Я вступила в школьный танцевальный клуб, завела новых друзей, но, несмотря на то что чувствовала себя гораздо комфортнее теперь, школа оставалась для меня единственным беспроблемным местом. Могу представить, как история о моем таинственном свидании с темным незнакомцем внезапно превратилась бы в историю о том, что я была вынуждена танцевать для серийного убийцы-психопата, который хотел сделать себе сувениры из моих ног.

Нет уж, спасибо. Никому не позволю испортить эти воспоминания.

Не говоря уже о том, что родители могли узнать, и тогда быть беде.

Я поднялась по лестнице, зашла в кабинет менеджера и поставила ящик на ее стол.

– Спасибо, Уинтер, – сказала женщина. – Как ты? Похоже, у тебя все получается.

Ага.

– С такой работой и девятилетний ребенок справится.

– Уинтер, – отчитала она.

На самом деле я не шутила. Это правда. Типичная работа для подростка. В деньгах я не нуждалась, но было приятно зарабатывать на мелкие расходы самостоятельно и без лишних стрессов, чтобы не отвлекаться от школы. Проблема в том, что менеджер сама выбрала, чем мне заниматься, она сама решила, на что я способна.

А я хотела большего.

Я задержалась у двери, и она, видимо, заметила выражение на моем лице, потому что перестала считать деньги.

– Ты чуть не сломала руку, – напомнила женщина, вздохнув.

Год назад я упала во время репетиции. Танцоры постоянно падали и ломали себе кости.

– Ты не можешь танцевать в кордебалете, – продолжила она. – Учишься медленнее, чем мы можем себе позволить. Неудачное падение может тебя убить. То есть… ты понимаешь, чего от нас просишь, милая?

Я стиснула челюсти, потому что устала от этих разговоров, а новых аргументов у меня не было. В детстве я часто танцевала на сцене этого театра. Танцевала дома без происшествий. Да, мне требовалось больше времени, чтобы познакомиться с площадкой, я немного усложняла задачу для всех, и это было неудобно, но осуществимо. Я тысячи раз прогоняла хореографию в голове, свою и других танцоров, мысленно выстраивала схемы. Мне просто нужен шанс.

Женщина поднялась – колесики ее кресла скрипнули, – подошла ко мне и сжала мой подбородок пальцами.

– Испытания находят нас, чтобы мы стали теми, кем нам суждено быть. Бог направил тебя по новому, увлекательному пути. Доверься ему и посмотри, куда он тебя поведет.

– Я купила билет в первый класс, – ответила я ей, – и плестись на автобусе не собираюсь.

Развернувшись, я направилась к лестнице.

Люди бесподобны. Что мы только не твердим себе, оправдывая свою трусость и податливость, словно должны соглашаться на меньшее, вместо того чтобы добиваться желаемого. Словно бороться за свою мечту – это плохо.

Я буду гастролировать, и люди будут платить, чтобы посмотреть мои выступления.

Вернувшись в кассу, я взяла свою сумку и телефон, затем выключила свет, пересекла коридор и вышла на улицу. Стоя на тротуаре, я позвонила своему водителю, уточнить, скоро ли она подъедет. Но ответа я не получила, поэтому оставила сообщение в голосовой почте. Так как Арион уехала на семестр за границу по обмену, а у родителей были свои дела, мать наняла службу пассажирских перевозок, которая возила меня на работу. Скорее всего, их услуги стоили больше, чем я получала, но общественного транспорта в нашем городке не было, поэтому других вариантов у меня не осталось. Я пыталась отдавать свою зарплату родителям, чтобы покрыть расходы, но мама отказалась.

Мимо проезжали машины, из «Стикса» на противоположной стороне площади доносилась музыка. На всякий случай я держалась поближе к дверям театра в ожидании водителя. Работники буфета наводили порядок и еще не ушли, поэтому они мне помогут, если потребуется.

– Эй, Уинтер, – позвал кто-то с другой стороны улицы. – Тебя подвезти?

Сара. Она работала со мной в кассе сегодня и обучала меня, когда я устроилась в театр. Наверное, она тоже собиралась домой.

– О, нет, все в порядке, – ответила я. – Мой водитель скоро меня заберет.

– Мой водитель… – хохотнув, повторил еще один голос, который я не узнала.

Мои слова прозвучали претенциозно?

– Не могу же я оставить тебя здесь, – пошутила Сара. – Идем. Отмени свою поездку. Мы тебя подбросим.

Мы?

Я задумалась на мгновение. Причин отказаться у меня не было. Водителю ведь без разницы. Ей в любом случае заплатят, плюс она вернется домой раньше.

– Ладно. Спасибо.

Дверцы захлопнулись, завелся мотор, скрипнули шины – развернувшись, машина подъехала ко мне.

Сара вышла и, взяв за руку, отвела меня к машине. Аккуратно высвободившись, я ухватилась за ее локоть.

– Ты знакома с Астрид Колби? – спросила она, придерживая заднюю дверь. – И с ее бойфрендом, Майлзом Андерсоном? Они оба в выпускном классе. Это его машина. – Затем обратилась к паре: – Народ, это Уинтер Эшби.

Я замерла.

– Ох, не хочу создавать неудобств. – Думала, за рулем будет Сара. – За мной приедут. Ничего страшного.

С Астрид и Майлзом я не была знакома, но слышала о них. И, по-моему, они были теми еще кутилами.

– Расслабься. – Сара подтолкнула меня. – Мы в мгновение ока привезем тебя домой.

Хорошо. Если она будет рядом, полагаю, все должно пройти нормально.

Стянув сумку с плеча, я забралась в машину. Когда холодная кожаная обивка коснулась моих бедер – я не переоделась, оставшись в форменной клетчатой юбке, рубашке и галстуке-бабочке, – я резко вздохнула и ощутила запах сигарет. Устроившись на сиденье, я сразу отправила сообщение водителю.

После того как Сара тоже села, мы тронулись с места. Я почувствовала, что автомобиль повернул, значит, мы огибали площадь, а потому дальше должны были срезать путь через жилые кварталы и так добраться до шоссе.

Судя по гулкому рокоту двигателя, кожаному салону и громко захлопнувшейся двери, машина была явно старая. Классический американский масл-кар, возможно? Не хотела показаться предательницей, потому что просторный салон показался мне все-таки довольно удобным, но я бы предпочла другую машину. Его машину. Единственную, которой мне довелось управлять самостоятельно, наверное, в первый и последний раз в жизни. Проворная, быстрая, восприимчивая… Она ехала так, как никакая другая.

И я сидела у него на коленях. Это тоже было немаловажно.

Мне казалось, что это была BMW. Сестре подарили машину этой марки в честь окончания школы. Я чуть не впала в транс, нащупав в центре руля такую же круглую эмблему, какая была у него.

– Выключи дальний свет, урод, – произнес парень.

– Он висит у нас на хвосте всю дорогу, – возмутилась Астрид.

– Ага, за тобой следят, Майлз, – добавила Сара с издевкой. – Скоро Ночь Дьявола. Да начнутся бесчинства.

Он недовольно усмехнулся, и мне в лицо ударило новое облако дыма.

Все верно. Ночь Дьявола завтра.

– У вас есть какие-нибудь планы, ребят? – спросила Сара. – Без Всадников так скучно.

– Пошли они на хрен, – сказал Майлз. – Мы и сами можем заварушки устраивать.

Я провела пальцами по волосам и перебросила их на одно плечо, отвернувшись к окну. Майлз единственный не преклонялся перед алтарем Всадников, насколько я знала. Интересно почему?

После их выпуска атмосфера в школе царила удручающая. Баскетбольная команда терпела неудачи, школьников больше никто не воодушевлял. Все будто впали в анабиоз.

Майлз резко свернул вправо и, ударив по тормозам, остановился. Чтобы не улететь вперед, я уперлась рукой в спинку его сиденья.

– Вылезай, сучка, – объявила Астрид.

А?

Дверца со стороны Сары открылась, она сдвинулась и прощебетала:

– Спасибо, что подвезли.

Все мои мышцы напряглись, я оцепенела.

– Вы ведь знаете, где живет Уинтер?

Стоп, они сначала ее высадили? Я сдержала стон. Черт. Спасибо огромное. Почему Сара оставляет меня с незнакомыми людьми?

– Не беспокойся, – ответила Астрид. – Мы отвезем ее домой.

– Все в порядке, – выпалила я, подхватив свою сумку и телефон. – Я выйду здесь и позвоню своему водителю.

– Не будь сучкой, сучка, – дразнящим тоном возразила девушка.

– Хорошего вечера, Уинтер, – сказала Сара и захлопнула дверь.

Я выдохнула. Все нормально. Ничего страшного.

Парень переключил передачу и сорвался с места. Откинувшись по инерции назад, я сжала мобильник.

Нужно научиться говорить «нет». Мне стоило отказаться от их предложения.

Несколько минут мы ехали молча. Так как автомобиль двигался по прямой, я понадеялась, что мы держали путь к моему дому по шоссе.

– Та машина по-прежнему следует за нами? – послышался вопрос Астрид.

– Ага, – отрезал Майлз.

Мой пульс участился. Кто-то следил за ними? Если что-то назревало, я хотела убраться отсюда раньше, чем все начнется.

– Итак, – снова заговорила девушка, – что именно ты видишь?

Повисла тишина. Насторожившись, я выпрямила спину.

– Ты у меня спрашиваешь?

– Да, – она засмеялась.

Я покачала головой.

– Ничего не вижу.

– Ну, я знаю, но все, типа, черное, или белое, или какое? – настойчиво продолжила она. – То есть, когда я закрываю глаза, иногда вижу калейдоскоп цветов, а иногда просто темноту.

– Ничего, – повторила я. – Я не вижу. У меня зрительного восприятия просто не существует.

– Психоделика, – одобрительно проворковала Астрид.

Я хохотнула. Людям трудно это понять. Зрячие не видели, только когда закрывали глаза, и полагали, что для меня все обстоит так же. Для них мои глаза просто были закрыты.

В действительности же я вообще не имела глаз. Хотя они иногда непроизвольно двигались: я моргала, плакала…

– У тебя очень миленькая форма, – сказал Майлз.

Астрид промолчала, поэтому я решила, что он говорил со мной, и пробормотала:

– Спасибо.

В его голосе слышался подтекст. Внезапно юбка показалась мне слишком короткой, и я инстинктивно одернула ее как можно ниже.

– Вы же знаете, где я живу, верно?

Девушка ничего не ответила, а Майлз лишь засмеялся.

Я стиснула сотовый в ладони, поглаживая большим пальцем кнопку включения.

Прохладный металл коснулся моей руки, отчего я дернулась.

– Попробуй, – предложила Астрид, вручив мне что-то.

Забрав и повертев предмет размером с ладонь, я услышала всплеск жидкости внутри.

– Нет, спасибо. – Я отдала вещицу обратно.

До сих пор я слышала слова матери, сказанные, когда мне было двенадцать. Она учила меня с ранних лет. Никогда не пей алкогольные напитки, которые приготовила или открыла не сама.

Ари мама сказала то же самое, однако понимала, что я более уязвима. Люди могли подсыпать в мою выпивку что угодно, прямо у меня под носом, и я не узнаю.

Астрид забрала бутылку, проныв:

– Кайфолом.

Я собиралась сказать «все равно спасибо», но мы повернули. Под колесами захрустел гравий. Встревожившись, я сощурилась. Около моего дома не было грунтовых дорог.

– Куда мы едем? – спросила я.

Они не ответили.

Из-за подозрений свело живот. Здесь меня не затолкнут в раздевалку, зато парочка могла найти множество других способов поиздеваться надо мной.

– Машина все еще у нас на хвосте? – поинтересовалась Астрид.

– Они тоже свернули на какую-то дорогу позади нас, – ответил парень.

– Клево.

– Что происходит? – требовательно воскликнула я.

– Мы хотим показать тебе кое-что, – сказала девушка.

– Я хочу домой.

Автомобиль трясло на ухабах; я подскочила и, ударившись головой о крышу, зашипела:

– Ой.

Проклятье, это не смешно. Уже перевалило за десять вечера, и я не знала этих людей. С чего они взяли, будто могут увезти меня, куда им вздумается?

– Я хочу домой, – опять повторила я.

– Попридержи коней, – отчитал Майлз. – Нам нужно, чтобы ты помогла нам с одним делом.

– Что?

– Перелезай сюда и садись посередине сиденья, – проинструктировал он.

– Зачем?

– Ну же. – Астрид дернула меня за руку. – Ты должна подержать меня за ноги.

– Подержать тебя за ноги?

Вдруг ветер начал захлестывать салон, кружа мои волосы. Снаружи донесся крик.

Мое дыхание стало поверхностным. Она высунула голову в окно?

– Ну, пожалуйста? – попросила Астрид, снова дернув за руку. – Мы отвезем тебя домой через несколько минут.

Я не поверила. Ладно.

Сняв куртку и оставив телефон с сумкой на заднем сиденье, я поднялась и перекинула ногу через спинку переднего сиденья. Ветер задувал под юбку, бросал мои растрепанные волосы в лицо, поэтому я быстро опустилась на нераздельное сиденье между парой. Волоски на шее встали дыбом от страха и восторга.

Нахлынуло чувство дежавю, и на секунду мне показалось, будто он здесь, везет меня навстречу новому приключению.

– Ладно, я вылезаю, – предупредила девушка. – Хватай мои ноги и держи.

– Подожди…

Но она уже двигалась. Машина неслась, подпрыгивая на неровной дороге. Я обвила руками ее ноги, облаченные в джинсы, когда она села на дверь и высунулась в открытое окно.

Прохладный ночной воздух наполнили крики. Вес тела Астрид утягивал меня за собой. Сомневаясь, что достаточно крепко ее держу, я неуклюже перехватила ноги девушки. Она упадет. Я не смогу ее удержать. Черт, что Астрид вытворяла?

Как бы то ни было, ей, похоже, нравилось. Она смеялась и кричала, а Майлз все ускорялся.

Он дернул руль, и я почувствовала, как Астрид слегка подпрыгнула, после чего сжала ее так крепко, что мои мышцы болезненно заныли.

– Проклятье, детка, – произнес парень. Надеюсь, он разговаривал с ней.

Спустя примерно минуту девушка проскользнула обратно в салон, заливисто хохоча, и закрыла окно.

– Это было горячо, малыш, – сказала Астрид Майлзу.

Машина сбавила скорость. Я сдвинулась на середину сиденья, вытерев пот с задней поверхности шеи.

– Тебе тоже нужно попробовать, – предложила девушка, хлопнув меня по плечу.

– Мне и так хорошо, – ответила я, тихо засмеявшись.

Попробовать я была не прочь, но хотела сделать это с людьми, которым доверяю.

Мотор постепенно затихал, автомобиль еще больше замедлился. Я провела по бедрам, вытирая вспотевшие ладони.

Но Майлз не поехал дальше и не развернул машину в сторону моего дома. Он подался вбок, на траву, и остановился.

Почему мы остановились?

Не заглушив двигатель, он переключился в режим паркинга. Под тихий аккомпанемент музыки мы несколько секунд сидели молча. Я сглотнула, потому что в горле пересохло.

Парень не объяснил, зачем мы остановились, а Астрид не стала уточнять. Словно у них уже был составлен план и они знали, что сейчас случится.

Справа от меня девушка развернулась и тихо произнесла:

– Ты очень хорошенькая.

Почему-то ее тон прозвучал… интимно. Во рту стало суше пустыни.

– Спасибо, – ответила я едва слышно.

Я также чувствовала на себе его взгляд.

– Мы видим тебя в школе, – сказала Астрид. – Порой кажется, что ты боишься веселиться. Как будто ты не в своей тарелке.

Сжав край юбки в кулаке, я ответила:

– Это сложно.

Мне просто хотелось домой.

– Мы любим развлекаться, – встрял Майлз. – Живем на полную катушку.

Внезапно шепот девушки коснулся моего уха:

– И мы хотим взять тебя с собой.

Перестав дышать, я резко отстранилась.

Но она не закончила и продолжала дразнить меня:

– Мы покажем тебе столько веселья, сколько ты никогда не чувствовала. – Сказав это, Астрид лизнула мое ухо и провела пальцами по внутренней поверхности бедра.

О боже.

Я оттолкнула ее руку, прорычав:

– Отвали от меня!

– Мы тебе понравимся, – твердо сказал парень, схватив меня за затылок и силой развернув лицом к себе. – Когда ты нас попробуешь.

– Нет! – крикнула я, ударив его по лицу.

Козел.

Разозлившись, он встряхнул меня.

– Мелкая суч…

Но Майлз не договорил, что-то отвлекло его внимание.

– Ты это слышала?

Я пыталась высвободиться, обрадовавшись заминке. Надеюсь, это были копы или другие люди, кто угодно, к кому я могла бы убежать из этой машины.

А потом услышала рев, крики, визг и лай.

– Что это такое? – буркнул парень себе под нос.

В наших краях водятся волки? Вряд ли, однако уж лучше я рискну встретиться с дикими животными, чем с этими двумя.

Звуки стихли. Едва дыша и не двигаясь, Майлз с Астрид прислушивались еще несколько мгновений. Ветви деревьев, раскачиваемые ветром, скрипели у нас над головами. Мне показалось, что вокруг машины шуршали листья, но из-за музыки не могла сказать точно.

– Там что-то есть, – пробормотала девушка.

Я вспомнила, как за ними кто-то следовал.

Майлз шелохнулся рядом.

– Я не…

Когда что-то тяжелое ударило в лобовое стекло, он осекся. Астрид охнула.

– Что за?.. – рявкнул парень.

Тот же стук донесся с пассажирской стороны, затем сзади и с водительской стороны.

– Это… краска? – спросила девушка. – Кто-то забрызгивает краской окна.

– Сукины дети! – прорычал Майлз.

Отпустив меня, он открыл дверь. С улицы послышались резкие шлепки. Взвыв от боли, парень рухнул обратно в салон.

Кто-то попытался захлопнуть его дверь?

Я не понимала, что происходит, но чувствовала, как сотрясалась машина. Ее задняя часть раскачивалась, словно там происходило что-то страшное.

– Окна залиты черной краской! – воскликнула Астрид. – Снаружи кто-то есть. Уезжай отсюда!

Мысли кружили в голове, пока я размышляла: попробовать ли выбраться из машины, или снаружи меня ждала еще большая опасность? Но принять решение я не успела. Майлз переключил передачу и нажал на газ. Только мы не тронулись с места. Он надавил на педаль сильнее, но колеса просто прокручивались со свистом.

– Ты чувствуешь бензин? – поинтересовалась девушка.

Вздохнув, я ощутила резкий запах, от которого засаднило в горле.

– О черт, – внезапно произнес парень.

Что? Проклятье, что происходит?

– Смотри, – сказал он Астрид.

– Они не посмеют, – еле слышно ответила она.

Что они видели?

Не успела я опомниться, как двери открылись и парочка поспешно выскочила из машины, оставив меня одну.

Какого черта?

Я не знала, почему они убежали. Астрид и Майлз явно увидели нечто, что их напугало, значит, в машине небезопасно? Я понятия не имела, как поступить, куда бежать, кого бояться. После полусекундных раздумий я метнулась к водительской двери, захлопнула ее и заблокировала замок, то же самое проделала и с пассажирской дверью. Может, самое страшное еще впереди, зато я, по крайней мере, обезопасилась от Астрид и Майлза.

Ключ остался в зажигании. Наверное, это плохая идея, но я выберусь отсюда, если придется. Просто буду ехать по грунтовой дороге. Конечно, если мне удастся завести машину.

Посидев так несколько секунд, я больше не услышала никаких звуков снаружи, кроме рокота мотора и какого-то ремикса White Stripes, игравшего по радио.

Мой телефон. Я позвоню маме и попрошу ее отследить мое положение по GPS, потому что не представляла, где нахожусь.

В следующий миг я услышала его дыхание. Прямо у себя за спиной, на заднем сиденье.

Я оцепенела от страха, мое воображение рисовало дикие картины, пытаясь определить, кто или что находилось позади меня.

Шум был едва различимый, но постоянный. Я хотела закричать, но не могла. Мне так хотелось закричать, что я ощутила спазм в горле. К глазам подступили слезы. Поверить не могла в свою глупость – я забыла запереть задние двери.

Открыв рот, я собиралась заорать, однако парень прошептал мне на ухо:

– Привет, Маленький Дьявол.

Я резко вздохнула, едва не заплакав от счастья. Это прозвище и приглушенный тон его голоса накрыли меня мощной, теплой волной.

Это шутка?

Внезапно парень подхватил меня и перетянул на заднее сиденье. Вскинув руки назад, я дотронулась до его лица, острого носа и угловатой челюсти, провела по шрамам на коже головы и уткнулась носом ему в шею. Он недавно принял душ. Как обычно.

– О боже. – Прильнув лбом к щеке Призрака, я крепко его обняла. – Где ты был?

Парень не ответил, просто держал меня на коленях, в своих объятиях.

Я закрыла глаза и выдохнула с таким чувством, словно избавилась от воздуха, копившегося два года. Он здесь. Он жив и не забыл обо мне.

Но…

Развернувшись, я оседлала парня и схватила его за воротник толстовки.

– Ты чертовски меня напугал.

– Ага, я так частенько делаю.

Да, многим жителям нашего города нравилось так делать.

Мне хотелось разозлиться, однако вместо этого я не сдержала смех. Он здесь. Он спугнул Майлза и Астрид.

Не отпуская его, я наслаждалась давно забытыми ощущениями.

Незнакомец взял меня за предплечья и строго спросил:

– Что ты делала с ними?

Я не сдвинулась; наши губы по-прежнему разделяли буквально сантиметры.

– Ты следил за их машиной?

Он кивнул.

– Как только я приезжаю, чтобы вновь с тобой увидеться, ты садишься в машину с другим мужчиной.

– Не преувеличивай, – сумничала я. – Со мной были еще две девушки. Я думала, что буду в безопасности.

Отпустив воротник, я провела ладонями по его шее, чувствуя теплую гладкую кожу, такую знакомую. Парень не двигался, почти оцепенел, пока я цеплялась за него и дышала им.

Он неспешно опустил руки и слегка сжал пальцами мою талию. У меня между ног зародился жар. Я прикусила губу, стараясь держать под контролем свое дыхание.

– Ты ведь не сделала ничего, о чем я заставлю тебя пожалеть? – прошептал Призрак.

Заставит меня пожалеть?

– Ревнуешь? – поддразнила я.

Мысли об Астрид и Майлзе отошли на второй план и едва меня волновали. Завтра я расскажу маме о случившемся. Сейчас в этой машине находилось все, что мне было нужно.

Скользнув подушечками пальцев к его ключицам и зависнув над губами, я играла с оставшимся мизерным пространством между нами.

– Уинтер… – едва ли не прорычал парень.

Я ласкала его лицо, терлась об него носом и лбом, поглаживала ладонями. Ужасно хотелось лизнуть его кожу, чтобы ощутить вкус.

– Тебя не было два года. Это очень долго.

– Они тебя тронули?

– Даже если и тронули? – спросила я дразнящим тоном. – Я уже взрослая.

– Ничего подобного, – предупредил он, однако сам стал дышать тяжелее.

Сжав бедра, я прильнула грудью к его груди.

– Я достаточно взрослая для некоторых вещей.

Незнакомец крепче стиснул мою талию, прижав меня к себе.

– Ты будешь достаточно взрослой, когда я так скажу.

Я улыбнулась, запрокинув голову назад, и почувствовала, как он провел губами вверх по моей шее. Парень говорил одно, а делал другое.

Дразня его, я начала двигаться, тереться об него.

Мне хотелось прошептать его имя, но я не могла.

Взяв парня за руки, я заставила положить их мне на бедра и просунуть под юбку. Рядом с ним я не стеснялась. Я знала, что он хотел меня, однако своими командирскими замашками и гиперопекой напоминал старшего брата. Нужно положить этому конец. Я не ребенок и была готова.

– Ну, что скажешь? – спросила я, предлагая ему притронуться ко мне.

Он согнул пальцы и распорядился:

– Перестань.

– Мне шестнадцать, а я еще ни разу не целовалась. – Накрыв ладонями грудь незнакомца, я почувствовала, как мои соски касаются его. – Я ждала тебя.

– Уинтер…

– Я ждала тебя, – повторила я, часто дыша, и невесомо коснулась его губ своими. – Но я не стану ждать вечно.

Лизнув губы парня, я качнула бедрами. Его явно затвердевший член терся о мои трусики сквозь ткань джинсов. Я застонала.

Парень подхватил меня под мышки, приподнял и огрызнулся:

– Тебе же будет лучше, если это не угроза.

Затем он одной рукой обхватил мои щеки и завладел моим ртом, прикусив нижнюю губу с жадностью изголодавшегося человека. Незнакомец испустил стон, я пискнула, и мы оба сдались, растворившись в поцелуе и объятиях.

Все происходило быстро и неуклюже. Я не поспевала за его губами, его языком у меня во рту, однако наслаждалась каждой секундой.

Он покусывал, целовал с напором, сжал волосы на затылке, чтобы я запрокинула голову. Затем стал целовать шею. Поднялся вдоль трахеи к подбородку, по линии челюсти, опять вернулся ко рту. Впившись в его плечи, я потянула за толстовку и продолжала раскачиваться у него на коленях. Боже, я не могла остановиться.

С ним было так приятно. Хотелось утолить этот зуд внутри. Я дернула свой галстук-бабочку, утратив способность дышать. Ослабив воротник, я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки. Наконец-то почувствовав облегчение, я вновь прильнула к нему, в то время как он посасывал мою шею.

Мои бедра двигались вперед и назад, все настойчивее прижимались к парню.

– Уинтер… – застонал он, отстранившись. – Я не хочу…

Я ускорила темп. Он схватил меня за задницу, помогая раскачиваться.

– Не хочешь чего? – выдохнула я.

– Замарать тебя.

Замедлившись, я нежно поцеловала его в губы.

Почему он так думал?

– Не замараешь. – Я покачала головой, дотронувшись до лица парня. – Мы не пойдем до конца. Лишь поиграем.

Он тихо засмеялся.

Снова его поцеловав, я ощутила, как незнакомец опять впился в мою плоть пальцами. Мое тело буквально взорвалось, каждый сантиметр кожи наэлектризовался. Господи, мне нравилось, когда он так делал.

– Эй, старик, что ты делаешь? – крикнул кто-то снаружи. – Хочешь, чтобы мы подождали, или как?

Встрепенувшись, я только через несколько секунд осознала, что он был с друзьями. Я запустила пальцы ему в волосы и вновь накрыла его рот своим.

Не уходи.

– Чувак! – еще раз рявкнул парень. – Здесь полно девчонок твоего возраста! Какого хрена?

Едва слышный смех вырвался из его груди.

– Не думаю, что смогу дождаться, пока она повзрослеет, приятель, – прошептал Призрак в ответ, однако услышать его могла лишь я.

Игриво прикусив его губу, я поддразнила:

– В тридцати трех штатах возраст согласия начинается с шестнадцати лет.

– Но не в нашем штате. Это формальность.

– Искал информацию, да?

На моем лице начала зарождаться улыбка, но парень снаружи терял терпение.

– Чувак, идем!

Незнакомец, которого я обнимала, стукнул кулаком по окну, чтобы заткнуть своего друга. Послышался треск стекла.

– О господи, – проныл его приятель, еще несколько засмеялись. – Давайте оставим их в покое, парни.

Их голоса затихли. Он неторопливо продолжил знакомиться с моим телом, буквально пожирая шею, трогая каждый ее сантиметр. Его ладони скользнули под юбку, оставаясь на той грани, за которую переходить было нельзя, а я запустила руки под его толстовку и футболку, почувствовав горячую кожу, упругие мышцы и узкую талию.

Задев неровности на боках, я замерла на мгновение и вспомнила шрамы на его голове. Они ощущались точно так же. Я несколько раз погладила бугорки большими пальцами.

– Почему ты была расстроена? – поинтересовался парень. – Когда уходила с работы?

Верно. Он видел, как я вышла из театра. Я казалась расстроенной?

Думаю, я действительно слишком сильно хлопнула дверью.

– Кто-то еще тебя обидел? – Отстранившись, спросил он, застегнул мою пуговицу и завязал бабочку.

Обычно я терпеть не могла, когда со мной нянчились подобным образом, словно с ребенком, думали, будто за меня все нужно делать, но сейчас создалось впечатление, что он сделал это скорее для себя. Чтобы «привести меня в порядок».

– Просто неудачный день, – ответила я.

– Что случилось?

– Ничего важного.

Закончив поправлять мою одежду, парень положил руки мне на талию и стал ждать.

Тихо засмеявшись, я уступила:

– Думаю, я сегодня уволилась. Я работала в кассе театра «Бридж-Бэй». Они попросили меня больше не танцевать там, и… – Я пыталась подобрать слова, чтобы объяснение не звучало слишком жалко. – Решила любым способом остаться в театре и, может быть, заставить их передумать. Но она все упирается. – Я глубоко вздохнула, повторив слова своей начальницы – Это небезопасно, я могу пораниться. – К глазам подступили слезы, я опять начала злиться. – Мой босс сказала что-то вроде: «Бог назначил мне путь, и я должна следовать туда, куда меня приведет жизнь».

– Какого хрена?

– Скажи? – произнесла я сдавленным голосом. – Мне хотелось… спалить этот театр.

Он прыснул и затрясся от смеха. Спустя мгновение я тоже рассмеялась. Поцеловав меня, парень напомнил, что, несмотря на плохое начало, день закончился очень хорошо. Я хотела остаться с ним, но его ждали друзья, к тому же я не знала, есть ли у него другие планы на сегодня.

– Итак… – сменив тему, сказала я. – У тебя есть друзья.

Было странно убедиться в том, что мой таинственный незнакомец – обычный парень, ведущий обыденную жизнь. А я-то считала его вампиром, пробуждавшимся только с заходом солнца.

– Могу я с ними встретиться?

– Нет.

– Почему?

– Потому что они мои, а не твои, – предупредил парень, поцеловав меня под ухом. – И ты моя, а не для них.

– Ну, это сужает круг кандидатов на твою личность, – ответила я. – Единственный ребенок в семье, который не научился делиться.

Рано или поздно я узнаю, кто он такой. Или найду способ выудить из него признание. В конце концов, я тоже хранила его существование в тайне. Однако мне пришло в голову, что я не была загадкой для него. Почему же он скрывался от меня?

Я не чувствовала вины за то, что никому не говорила о своем незнакомце. Но у него явно были свои причины.

Он старый? В серьезных отношениях? Психопат?

Или, может… парень стыдился меня?

Вдруг он произнес, прервав мои размышления:

– Где живет твоя начальница?

Моя начальница?

Я прищурилась:

– А что?