Глава 15
Дэймон

Я нагнулся над ванной, впившись руками в края, нависая в считаных сантиметрах над ее ртом, и смотрел, как она мастурбировала.

Господи. Уинтер была прекрасна.

И принадлежала мне. Принадлежала мне полностью, нравилось ей это или нет. Она будет делать это для меня. Только для меня отныне и впредь.

Прядь волос спадала на лицо девушки, прилипала к ее мокрым губам.

Моя. Вот почему я терпел Арион. Потому что ее младшая сестра была моей любимой маленькой сучкой. Боже, только посмотрите на нее.

Ее тело плавно извивалось, бедра раскачивались, груди подпрыгивали, широко разведенные ноги свисали с края ванны… Струя воды дразнила ее клитор. Я провел языком по внутренним поверхностям зубов, желая занять место этого потока, ощущать ее вкус и делать все то, что делала вода.

Уинтер танцевала даже не стоя на полу.

Она трахала себя и, кончив, запрокинула голову назад, испустила стон. Я скользнул взглядом вниз по ее телу, вспоминая, как прикасался к нему, и отмечая произошедшие с тех пор изменения. Тот же плоский живот и подтянутые бедра. Округлые упругие груди и задница, выпирающие соски, созданные для того, чтобы их сосали. Только ее волосы были длиннее, мускулатура живота и ног стала более рельефной, а ее киска… Самая узкая киска, в которой побывал мой член. Уинтер стала женщиной. В этот раз мне не придется с ней осторожничать.

Мои глаза снова сосредоточились на лице девушки. Склонив голову, я наблюдал за тем, как ее брови сдвинулись вместе от удовольствия и истомы. Хотелось поцеловать Уинтер, чтобы ощутить вкус ее пота, выступившего над верхней губой.

Она думала обо мне? Часто ли этим занималась? Неужели Уинтер настолько сильно нуждалась в разрядке? Было ли ей сейчас так же приятно, как с мужчиной?

Я давно не чувствовал себя таким изнуренным, какой выглядела она.

Девушка опустилась в ванну, опять прижала согнутые колени к груди и пыталась отдышаться.

Нет, повтори. Мой член был тверже камня. Если бы я сейчас вошел в нее, насколько влажной она бы оказалась?

Боже, что Уинтер со мной делала? Повтори.

– Я знаю, что ты тут, – сказала она.

Мой взгляд метнулся к ее глазам, устремленным в пространство, к умиротворенному и непоколебимому выражению на лице.

– Теперь ты в курсе… – продолжила девушка. – Когда кончаю, я всегда закрываю глаза.

Я застыл на месте. Огонь, пылавший в моем теле секунду назад, превратился в лед. Она знала, что я здесь. Знала с самого начала. Когда Уинтер оставила дверь открытой, мне показалось это странным. И я просто предположил, что она думала, будто находится в доме одна. В чем меня обвинять, если я наблюдал за тем, что происходило у всех на виду?

Но оказывается, она все спланировала. Я поднял руку с согнутыми пальцами, изнывая от желания схватить ее прелестную шейку, но… в конце концов отстранился. Она хотела спровоцировать меня. Но не так ты попадешь в мою постель, малышка Уинтер.

Она считала себя сильной. Думала, что может поиграть со мной.

Пусть попытается. Однажды ты была моей. И будешь снова.

Выпрямившись, я молча проследил за тем, как Уинтер выбралась из ванны, укуталась в полотенце и ушла. Я тихо последовал за ней, остановился за дверью и проводил ее взглядом до конца коридора. Девушка не вертела головой, чтобы послушать, не идет ли кто за ней; не боялась, что у нее за спиной кто-то есть. Войдя в свою спальню, она закрыла дверь.

Глубоко вдохнув, я ощутил царившую в доме тишину в предвкушении предстоящих длинных ночей.

Ари и ее мать уехали.

Ее отец сбежал.

Все складывалось идеально.

Я вернулся к себе, закрыл дверь и увидел Михаила, спавшего на моей кровати. Пес поднял голову, спрыгнул с кровати и, виляя хвостом, подошел ко мне.

Не сдержав улыбки, я достал из кармана угощение. Он уплетал корм с моей ладони, пока я гладил его второй рукой по золотистой шерсти. Удивительно, как некоторые животные понимали, что нельзя кусать кормящую тебя руку, а другие не могли отрицать свою истинную сущность.

– Я не могу спать, мальчик, – сказал я псу, проведя обеими ладонями по его голове. – Для животного это не сложно, да? Почему же я не могу позволить себе таких простых вещей?

Я хотел трахаться. Хотел, чтобы все происходило медленно, хотел чувствовать ее страх и желание, чтобы ее рот отвечал моему с тем же рвением, что и раньше.

Но мне нужно было завладеть ее разумом.

– Это все у меня в голове, – пробормотал я.

Контроль. Воспоминания. Понимание того, что наши тела нас предают, а самый ценный приз – это мозг. Только разуму известно, чего мы действительно хотим, не телу.

Моего снотворного. Ведь это целительно для парней, когда их члены доят матери.

Можно подумать, ты шокирована. Она знает, чем я занимаюсь годами. О порезах, которые прячу на ступнях. О шрамах на руках и коже головы. Я скрываю раны, проколы и ожоги под бельем до тех пор, пока они не заживут, а потом заново все повторяю. Мои способы маскировки того, что я делаю для избавления от боли, стали довольно изобретательными.

Твое тело может чувствовать лишь один вид боли в конкретный момент.

Моя мать сбежала после того, как я ее избил. Час спустя, когда я вернулся в свою комнату с Бэнкс, матери там уже не было. Мы легли спать и оставили дверь открытой, потому что знали: оградиться от мира не получится, можно лишь отвечать на его злобу.

К утру мать покинула дом. Меня не интересовало, куда она уехала. Время шло, а отец не предпринимал попыток ее вернуть. С тех пор я не видел ее года два.

И при нашей следующей встрече я разобрался с этой проблемой раз и навсегда.

Так же, как разберусь с Уинтер и той фальшивой надеждой, которой она едва не уничтожила меня.

– Я хочу, чтобы она этого хотела, – сказал я Михаилу, выжидающе смотревшему в мою сторону своими карими глазами. – Чтобы она хотела меня, отдала мне свое сердце, была моим нежным, милым, улыбающимся Маленьким Дьяволом и не могла от меня оторваться. – Мой пульс ускорился. – А потом возненавидела себя за это. Чтобы она обернулась против себя самой и испытывала ненависть к себе из-за того, что ей нравилось. Чтобы знала – она слабая, жалкая и ничем не отличается от любой другой суки. Что в ней нет ничего особенного.

Только когда увижу Уинтер такой же, как все, я смогу уничтожить ее и свою одержимость ею. Я лишу ее власти над собой так же, как когда-то лишил Наталью.

– Думаю, Уинтер готова сыграть со мной в эту игру, – сказал я в шутку псу.

Раздался стук в дверь.

– Войдите, – окликнул я.

Дверь открылась и закрылась, и я услышал голос Крэйна у себя за спиной:

– Она спрашивает о собаке, сэр.

– Скажи ей правду, – ответил я, гладя Михаила. – У нее больше нет собаки.

– Еще девушка утверждает, что утром слышала какие-то звуки, – подметил он. – Что в доме находились посторонние люди после вашего ухода. Она испугалась и сбежала в Сент-Килиан.

– Как ей это удалось?

– Заказала Uber.

Я фыркнул. Господи. Даже не подумал об этом. Эта женщина определенно была самостоятельной.

Но я вспомнил, с чего Крэйн начал. Звуки?

– Думаешь, она преувеличивает?

– Не знаю. Похоже, она в этом уверена, – пояснил мужчина. – Я могу установить камеры и сигнализацию.

– Нет, – сказал я. – Возьми больше людей. Две группы по четыре человека.

– Да, сэр. Девушка будет в безопасности.

– Ото всех, кроме меня, – уточнил я.

– Да, сэр.

Вероятно, Уинтер стала чересчур бдительной из-за меня.

Однако она же когда-то упоминала незваного гостя в театре «Бридж-Бэй» несколько дней назад. Кто-то зашел в уборную и напугал ее. Уинтер думала, что это был я.

Меня там не было.

Дому нужна более серьезная охранная система, только я не любил камеры и видеонаблюдение. На горьком опыте усвоил – лучше не оставлять доказательств. Учитывая низкий уровень преступности и то, в каком богатом районе мы жили, отец Уинтер не посчитал необходимым установить даже простейшую сигнализацию. Может, со временем я ее добавлю. А пока мне нравилось приходить и уходить без лишних хлопот.

– И еще, сэр, – произнес Крэйн.

– Что?

– Ее телефон звонил внизу, – сообщил он, подойдя ближе. – Хотите, чтобы я отдал его девушке или?..

Я бросил взгляд на протянутую руку Крэйна. Меня позабавила его хитрая попытка отдать мне смартфон и при этом остаться невиновным. Я забрал гаджет и, после ухода охранника, включил его, однако обнаружил графический пин-код. Разблокировать мобильник я не мог, хотя на экране были видны оповещения. В основном от Рики.

Статья в местной газете о вчерашнем выступлении Уинтер. Разговоры в социальных сетях, несколько видео. Увеличивающееся количество репостов и комментариев по мере распространения новостей за пределы нашего города.

Я сжал телефон. Она ведь не думала, что выберется отсюда, да?

Затем я открыл сообщение Рики. Там оказался скриншот комментария к видео с Уинтер из «Твиттера»:

«Эта девушка должна быть повсюду! Почему она не гастролирует?»

Ниже картинки Рика написала:

«Я с ней согласна! Нужны спонсоры? Возможно, я знаю парочку. Давай поболтаем».

Стиснув зубы, я рявкнул псу на русском:

– Ко мне!

Он побежал рядом. Я вышел из комнаты, отнес мобильник вниз и бросил его на один из столов в фойе. Распахнув входную дверь, я вылетел из дома.

Гребаная Рика.

– Останься, – приказал я Крэйну, который мыл машину на подъездной дорожке. – Ее никуда не отпускать.

Мужчина кивнул. Я запрыгнул в свою машину, посадив собаку на переднее пассажирское сиденье, и сорвался с места, врубив высокую передачу через пять секунд.

Черт бы ее побрал.

Мои бывшие друзья – единственные люди, способные защитить близких Уинтер, которым я угрожал. Поэтому мне нужно, чтобы Рика была на моей стороне. Похоже, она устала ждать от меня выполнения моей части сделки, поэтому пыталась нарушить уговор.

Рика отдала мне Уинтер. А теперь пыталась ее забрать.

Я вошел в большой зал, держась в тени, пока вокруг кипело движение. Мне не хватало этого места. «Хантер-Бэйли» – отличный клуб, в котором можно расслабиться, ведь он был предназначен для мужчин.

Женщин сюда не пускали. Кроме одной.

Проведя небольшую разведку, я выяснил, что Рика организовала здесь поединки по фехтованию дважды в неделю. Одна из тренировок была запланирована на сегодня. Она давно увлекалась фехтованием, наряду с коллекционированием мечей и кинжалов. Несмотря на то, что женщинам вход на территорию клуба запрещался, Рика могла приходить в любое время, если конспирировалась. Такие привилегии она получала, будучи невестой звездного игрока баскетбольной команды Меридиан-Сити «Шторм» и будущей невесткой человека, владевшего большой долей города.

Боксеры сражались на ринге слева, кто-то занимался на тренажерах, кто-то беседовал, сидя в креслах с напитками. Я последовал за клацающими звуками рапир, свернув вправо, и прошел в следующее помещение, где обнаружил еще больше занятых кресел и бар. В центре зала проходила дуэль двух членов клуба в белых защитных костюмах и шлемах.

Рику я заметил сразу же. Ее фигуру ни с кем не спутаешь в таких обтягивающих штанах.

Она сделала выпад в сторону оппонента, ткнув кончиком рапиры прямо ему в сердце. Послышался его рык. Ненадолго отступив, он продолжил поединок.

Хотелось подойти и утащить ее с площадки, но я не мог этого сделать, потому что вообще не имел права здесь находиться. Майкл добился, чтобы мое членство в клубе аннулировали, два года назад. Мне едва удалось сюда пролизнуть сегодня.

Я наблюдал за тем, как она нападала и отступала, замахивалась, вращая запястьем. Бой напоминал хореографию. Методичный, с собственной стратегией, одновременно похожий на шахматы и танец. Грациозный и величавый.

Не уверен, сколько времени я простоял вот так, прислонившись к стене. Когда девушка закончила, я даже не понял, победила ли она. Не снимая маску, Рика подняла рапиру, пересекла комнату и двинулась вверх по лестнице.

Я последовал за ней.

Женских раздевалок в клубе не было – по крайней мере, раньше не было, – так что, думаю, переодевалась она в приватной комнате.

Преодолев два лестничных пролета, я поднялся на третий этаж и тихо ступил в коридор.

Двери офисов, библиотеки, нескольких спален располагались с обеих сторон, а я не заметил, куда она свернула. Когда я проходил мимо открытой бильярдной, то увидел Рику. Она стояла спиной ко мне, прислонившись к бильярдному столу, и смотрела на коллекцию оружия, развешенную на стене. Я остановился.

– Майкл не хотел, чтобы я приходила сегодня, – сказала девушка.

Улыбнувшись самому себе, я подумал, что больше не мог незаметно к ней подкрадываться.

– Он в курсе, что ты знаком с моим распорядком, – продолжила она. – Однако в последнее время, несмотря на все счастливые события в жизни, я чувствую себя уверенно лишь во время фехтовальных поединков. Я не могла пропустить тренировку.

Рика выпрямилась и развернулась. Она все еще была в костюме, но без шлема, с волосами, собранными в хвост на макушке. Глядя на бильярдный стол, девушка неосознанно перекатывала туда-сюда розовый шар.

– Знаешь, после нашей встречи в ночном клубе я начала читать о шахматах. То есть я умею играть. Отец позаботился об этом. Но никогда не владела ими искусно.

Слушая ее, я приблизился к столу.

– Я думала, что могущество каждой фигуры увеличивается в зависимости от близости к королю, но ошибалась.

Рика подняла взгляд на меня.

– Помимо королевы, самая сильная фигура…

– Ладья, – произнес я.

Она кивнула.

– Да.

– Итак, ты наконец-то готова начать? – спросил я, налив себе стакан бурбона.

Но Рика просто отвернулась от меня и опять посмотрела на оружие.

– Игра уже началась.

Кровь на шее начала пульсировать сильнее, когда я подошел с выпивкой к столу. Я жил ради этого чувства.

Хоть я и любил игры, интриги и дикости, мне не нравилось веселиться в одиночку. Я хотел, чтобы кто-нибудь был со мной рядом. Чтобы она была на моей стороне.

– Эта коллекция принадлежит мне. – Девушка указала на стену с оружием, после чего, повернув голову, встретилась со мной взглядом. – Я собрала ее всего за несколько месяцев. Что-то купила, что-то обменяла, что-то одолжила из частных коллекций.

Она снова отвернулась, а я уставился ей в затылок, сделав глоток бурбона.

– Куратор музея «Менкин» с удовольствием использовала бы ее для своей выставки оружия следующим летом, – пояснила Рика. – Я готовлюсь предоставить ей коллекцию в обмен на услугу ее мужа в случае необходимости.

Услугу? И кто этот муж?

После короткой паузы Рика уточнила:

– Ее мужа, который совсем скоро получит должность комиссара полиции, Мартина Скотта.

Я медленно моргнул; злость закипала внутри.

Мартин Скотт.

То есть старший брат Эмери Скотт.

Полицейский, который поднимал руку на свою сестру, в отместку за что был избит Каем и Уиллом, за что их и посадили в тюрьму.

Младшую сестру, которая давно повзрослела и которой по-прежнему был одержим Уилл.

Он ненавидел нас, этот коп, и сейчас был влиятельнее, чем прежде.

Подскочив к стене, девушка схватила меч, развернулась и, удерживая оружие сбоку, сердито на меня посмотрела.

– Угадай, где он играет в бильярд каждую пятницу? – с издевкой спросила Рика.

Проклятье. Мои пальцы сильнее сжали стакан.

– Видишь ли, меня всегда мучило любопытство, – продолжила она, двинувшись вокруг стола. Я последовал ее примеру. – Кай и Уилл получили срок за нападение на Мартина Скотта, но… – Рика окинула меня взглядом. – Они там были не одни. Кто-то ведь снимал их.

– А это уже… пособничество, верно?

Стакан треснул в моей руке. Я ощутил боль от пореза, в то время как алкоголь разлился, а осколки посыпались на пол.

Она лишь улыбнулась с довольным блеском в голубых глазах.

– Королева берет ладью.

Чертова сука.

– Гребаный маленький монстр, – пробормотал я, закипая от злобы.

– Парни защитили тебя. – Она уже с трудом сдерживала улыбку. – Еще одно обвинение плюсом к изнасилованию? Ты бы до сих пор сидел в тюрьме. Если Мартин Скотт узнает…

– Доказательств нет…

– Зато есть Кай и Уилл, – выпалила она в ответ. – И они сейчас обижены на тебя.

Черт бы ее побрал. Мартин Скотт знал, что я снимал на видео его вполне заслуженное избиение. Однако теперь, когда у Уилла и Кая не осталось причин держать языки за зубами по поводу моего участия, я мог полагаться только на Рику. Она руководила парадом.

Огибая стол, девушка подняла меч, направила его на меня и приказным тоном озвучила свои условия:

– Ты не будешь принуждать, угрожать, мучить, убеждать ее, чтобы затащить в постель. Ты к ней не притронешься.

Резко опустив руки на стол, я наклонился и посмотрел Рике в глаза.

– А если она захочет, чтобы я к ней притронулся?

– Мечтать не вредно, Дэймон.

Я едва не прыснул от смеха, но улыбку не сдержал.

– Боже, да ты просто женская версия меня. Это возбуждает.

– Логично. Ведь ты любишь себя больше всех на свете.

Вновь выпрямившись, я отряхнул руки. Рика была восхитительна. Если бы она не выступала против меня, я бы счел ее гениальной. Стойкой. Талантливой.

И хладнокровной, когда нужно.

Холодной.

– Королева, – подумал вслух я, катая шар, когда в голове всплыло воспоминание. – Снежная королева.

Девушка сощурилась, вероятно, сбитая с толку.

– Много лет назад, – объяснил я, – когда твой отец привез свою молодую невесту из Южной Африки, как я слышал, Гэбриэл был очарован ею. Она напоминала ему прекрасную снежную королеву из балета «Щелкунчик». – Опустив подбородок, я бросил на Рику многозначительный взгляд. – Так он ее называл. Своей маленькой снежной королевой.

Она зарычала и сделала выпад. Я вовремя увернулся, потому что Рика ударила мечом по столу, затем, забравшись на него, ринулась прямо на меня.

Ей не понравились мои намеки на то, что мой отец залез ее матери под юбку?

Рика нацелилась на мои ноги, однако я выбил меч из ее руки, наступив на лезвие. После чего повалил девушку на пол и прижал ее плечи к паркету.

Лицо у нее раскраснелось от ярости.

– Королева – самый ценный игрок, – сказал я, – но для победы ее одной недостаточно. Ее задача… – я умолк, вскинув бровь, – защитить короля.

Откуда-то вытащив нож, Рика приставила его к моему горлу.

Господи. С ней, наверное, интересно в постели.

Я ухмыльнулся.

– Ты меня не ранишь.

– Почему же?

– Потому что мы друзья.

– Тебе неизвестно значение этого слова! – огрызнулась она. – И ты плевать бы хотел на меня!

– Я убил бы за тебя, – выпалил я в ответ, прильнув к ее лицу.

Недоверчивое выражение на лице девушки – будто она не могла определиться, засмеяться ей или умилиться, – в точности повторяло сумятицу в моей голове.

Да.

Эти слова просто сорвались с языка, но я думал, что они правдивы. Когда-то я был готов убить ради Майкла, Кая и Уилла. Может, и сейчас убил бы.

А вот ради Эрики и Бэнкс определенно это сделаю. Пусть я им не особо нравился, зато они меня понимали.

Оттолкнув нож, я посмотрел на Рику сверху вниз.

– В общем, я впечатлен, только ты не на той стороне баррикад.

Я достал из нагрудного кармана флеш-накопитель с информацией, полученной от Алекс. Доказательства, которые я пообещал в обмен на компромат на отца Уинтер.

Она смотрела на меня непонимающе. Но когда до нее дошла моя мысль, то от злости в глазах не осталось и следа. Едва Рика забрала флешку, я слез с нее и сел рядом.

– Будет еще. Дай мне несколько дней.

– Там что-то плохое? – поинтересовалась Рика, повернув голову ко мне.

– Там именно то, что я рассказал тебе в прошлом году. Говорил же, что не лгу. Эванс Крист и Гэбриэл убили твоего отца.

Я понял это уже давно, случайно подслушивая разговоры в своем доме, и нанял Алекс, чтобы она обработала папашу Майкла – Эванса Криста. Девушке полагалось добыть записи камер наблюдения, банковские отчеты, которые он хранил на всякий случай, планируя использовать их против моего отца, если придется.

– Гэбриэл тоже причастен? Почему?

Хороший вопрос. Ответить на него я пока не мог. Было очевидно, почему Эванс хотел избавиться от Шредера Фэйна. Они дружили. У Криста была доверенность на имущество друга, случись с ним что. Он увидел свой шанс и хотел женить младшего сына Тревора на Рике, когда та подрастет, чтобы состояние Фэйнов досталось их семье. Эванс знал, что Шредер не собирался позволять дочери выйти замуж слишком рано, а вот ее мать была гораздо сговорчивее.

Что же касается помощи моего отца – я понятия не имел о его мотивах. Он не получил никакой выгоды. Может, просто оказал услугу на будущее?

– Этого я пока не знаю.

Рика села. Я наблюдал за ней, пока она смотрела на флешку и терла пальцем шрам на шее. Тот самый, который получила в тринадцать лет в аварии, унесшей жизнь ее отца и произошедшей из-за перерезанных тормозов.

Гэбриэл с Эвансом не предполагали, что девушка окажется в машине в тот день. Слава небесам, что она выжила.

Потому что Рика была нужна мне. Впереди нас ждало много дел.