Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Глава 9
Архетипы — это устойчивые схемы человеческого поведения, олицетворяемые стандартным набором типовых персонажей кино, литературы и фольклора. Вот короткий список распространенных архетипов. Их подробное описание есть в «Путешествии писателя».
Главные фигуры в повествовании. Любой из нас — герой своего собственного мифа. Обычно герой — тот персонаж, которому предстоит больше всех узнать и чье путешествие самое длинное. Классический идеал героя — человек, добровольно жертвующий личными желаниями ради чего-то большего.
Злодеи и враги, возможны враги внутренние. Темная сторона силы, подавленные составляющие личности героя, его способность к злым делам. Могут быть и другие варианты подавления: подавленное горе, гнев, тоска или тяга к творчеству пагубны, если не находят выхода. Бывает, что в истории нет злодея или антагониста, но герою приходится преодолевать отсутствие или нехватку чего-то, какие-то препятствия или действие природных сил, которые становятся для него тенью.
Проводник героя или его путеводные принципы. Йода, Мерлин, замечательный тренер или учитель. Также это может быть интуиция, внутренний поведенческий код.
Те, от кого исходит зов к странствиям. Люди либо события, побуждающие героя к действию. Задача доставить призыв иногда препоручается наставнику, оборотню или даже, при оказии, тени. Бывает, специально для этой миссии создается отдельный персонаж.
Стражи, которые стоят на пути героя у важных рубежей, в том числе враги-завистники, привратники по долгу службы или собственные страхи и сомнения героя. Мифы изобилуют примерами того, как герой при помощи хитрости, обмана, маскировки, обаяния и иных уловок обходит, парализует, склоняет на свою сторону, так или иначе минует стражей на пограничье миров.
В хорроре и фантастике хорошо известны вампиры, ликантропы и другие существа, способные менять внешний облик. Оборотни — это символическое отражение того, что сами наши личности и настроения подвержены непредсказуемым изменениям. Вступая с другими персонажами в любовные, дружеские или товарищеские связи, герой зачастую наблюдает, что его партнеры опасно изменчивы или двуличны. Видимость обманчива — такой урок на все лады повторяют разные истории. Люку Скайуокеру Оби-Ван Кеноби кажется сначала странноватым никчемным одиночкой, но потом он оказывается великим джедаем с большой властью и влиянием. Принцесса Лея видится Люку то взбалмошной, высокомерной и гордой, то хрупкой, то игривой. Хан Соло появляется в образе нахального или самолюбивого космического ковбоя, чья верность вызывает сомнения, но затем превращается в героя, способного к самопожертвованию. Первое впечатление Люка всегда сменяется новым пониманием. Даже под маской Дарта Вейдера открывается иное измерение, потаенная личность, отец Люка, когда-то — такой же молодой идеалист.
Герои тоже могут облачиться в плащ и маску оборотня. Им нередко приходится скрывать истинное лицо, чтобы миновать стражей на границе, и они принимают вид других людей или животных, чтобы «побывать в их шкуре», оказаться на их месте, понять, каково им живется. В «Тутси» мужчина-актер вынужден изображать женщину, и это помогает ему лучше понять женскую природу.
В любовных историях возлюбленная героя или возлюбленный героини может представать персонажем изменчивым, непостоянным, говорящим одно, а думающим иное. Этот мотив настолько распространен в любовных линиях кино, что я помещаю «любовный интерес» героя (старый голливудский термин для обозначения персонажа, к которому у героя романтическое влечение) тоже в категорию оборотней. Бывает, герой (героиня) воспринимает предмет своих вожделений как наставника или союзника, иногда даже как тень, но, как правило, возлюбленная (возлюбленный) видится ему оборотнем.
На мой взгляд, в концепцию оборотня хорошо укладываются и комедии о дружбе, где основная эмоциональная связь между двумя главными героями не любовь и не секс, а дружба или партнерство. Два человека с очень несхожими характерами вынуждены вместе добиваться какой-то цели, и столкновение их личностей и мировоззрений рождает комический или драматический сюжет. В большинстве случаев зритель склонен отождествлять себя с одним из этих двух персонажей, скорее с рассказчиком или с более «нормальным» из двух. С точки зрения этого «зрительского героя», второй участник пары будет восприниматься как оборотень, чья верность под вопросом и чья истинная натура постоянно преподносит первому герою сюрпризы.
Шуты и интриганы вроде Багза Банни, Даффи Дака, Ричарда Прайора и Эдди Мерфи. Наше озорное подсознание, вынуждающее нас меняться. Плуты переворачивают нормальный порядок жизни общества, чтобы обнажить его недостатки. Плут может быть персонажем второго плана, но вообще-то способен нести на себе всю историю, как герой-трикстер. Европейский средневековый проныра Тиль Уленшпигель, о котором я писал сценарий полнометражного мультфильма для немецкого производства, — дерзкий герой большого цикла историй.
Персонажи, помогающие герою в его метаморфозах. Помощники, приятели, возлюбленные, которые поддерживают и направляют в жизненных передрягах. Это расходный материал, эти персонажи часто попадают в беду, получают травмы, их похищают или убивают, чтобы побудить героя к действию и вызвать сочувствие у зрителя.
Интересный и полезный вариант системы архетипов мы находим у русского ученого Владимира Проппа в выборке из 103 русских народных сказок (см. главы 13 и 14 о функциях сказки и действующих лицах согласно теории Проппа). Он выводит следующие типы персонажей.
1. Вредитель борется против героя. Может искать и получать сведения, строить планы, как обмануть героя, хитростью заставлять героя помогать злу, причинять вред другим (убивать, похищать, истязать, порабощать, околдовывать, зомбировать, вампиризировать и пр.). Потерпев поражение, обычно не оступается, провоцирует, ищет мести, делает ложные заявления, вызывает героя на заведомо невыполнимые испытания, изобличается, несет наказание. Эквивалент тени или антагониста в путешествии героя. (Учтите, что в некоторых историях Пропп обнаруживает и второго вредителя, самозванца, который появляется ближе к концу сказки, когда первый вредитель уже убит или побежден.).
2. Даритель подготавливает героя или вручает ему какой-то волшебный предмет. (Эквивалент наставника. Может сочетаться с №3 и №5).
3. (Волшебный) помощник помогает герою в походе. Волшебные животные, предметы вроде летающих ковров и способности, например, быть невидимым действуют по тем же схемам и правилам, что и помощники-люди (эквивалент союзника).
4. Царевна и ее отец — царевна может стать целью похода героя, если она похищена или заточена. В противном случае, по мнению Проппа, царевна и ее отец с точки зрения их функции в сюжете суть взаимозаменяемые персонажи, хотя, конечно же, царевна может выйти за героя замуж, а царь может только пожаловать ему свое царство или его часть. Суть этого персонажа — предмет любви либо носитель власти, который дает герою трудную задачу, изобличает и наказывает фальшивого героя, награждает подлинного. Принцесса Лея в «Звездных войнах» укладывается в этот сказочный формат: ее захватывают силы тьмы и спасает герой, которого она в конце вознаграждает, устроив пышную церемонию.
Этот набор функций можно связать с архетипом оборотня, потому что персонажи зачастую меняют свое отношение к герою на разных поворотах сюжета: то просят у героя помощи и дарят ему дружбу, то сомневаются в нем и посылают ему испытания.
5. Отправитель обнаруживает нехватку чего-то и отправляет героя на поиски. Эту миссию может исполнить даритель или отдельный персонаж, создаваемый специально для этого (эквивалент вестника).
6. Герой или жертва / герой-искатель покидает дом, взаимодействует с дарителем, отправляется в поход, сражается с вредителем или восполняет нехватку, состязается с самозванцем, женится на царевне / занимает трон. (Соответствует версии героя в «Путешествии героя».)
7. Ложный герой / самозванец / второй вредитель приписывает себе подвиги героя или пытается жениться на царевне / занять трон. Состязается с героем в решении трудной задачи или серии из трех задач. Обычно изобличается как самозванец и несет наказание по приказу царя или царевны: смерть, изгнание или подобающий позор. (Может быть эквивалентом тени, практически злым двойником героя и его темным потенциалом, бросающим герою вызов, требующим полной самоотдачи прямо в момент развязки, на пороге победы. Либо это может быть кто-то вроде привратника, который чини́т препятствия герою, когда тот почти уже одержал победу.)
Пропп называет их «персонажами», но на деле это просто функции, их могут брать на себя разные люди, животные и даже неодушевленные предметы. В сочетании с архетипами эти описания ключевых событий повествования мало-помалу обнажают атомы, из которых состоят истории и персонажи. Для того чтобы мы увидели в каком-то рассказе историю, там должны произойти определенные события в определенной логической последовательности, а осуществлять их должны персонажи с определенными базовыми характеристиками. Архетипы и проппов анализ функций истории дают нам что-то вроде алфавита персонажа, набора важнейших качеств, из которых можно построить целый язык персонажа.
Разумеется, у персонажа может быть множество граней, и, чтобы их моделировать, автору необходимо учитывать человеческую психологию, мотивацию, воздействие общества и тысячу других компонентов. Некоторых аспектов персонажей Дэвид касается в главе о средовых факторах и о том, как они добавляют реализма действующим лицам и сценам. В следующей главе он покажет вам полезный инструмент, помогающий понять, как действуют персонажи.
Войти с помощью соц. сетей: