Глава 68
Карибу-Кантри, 2 февраля, суббота
Бар «Лось и Рог» был набит до отказа. Казалось, будто весь город явился почтить память капрала Ноя Норда. Все вокруг полнилось музыкой, болтовней, смехом, звоном бокалов и запахами доброй еды из кухни. Большинство сплетен было связано с убийствами, захватом Джесса Скотта и гибелью кузенов Генри. И с обстоятельствами смерти Уитни и Тревора. Но следствие продолжалось. Джесс Скотт отказывался давать показания. Другие возможные участники оставались неизвестными. Тем не менее Грейс уже открыла дело против Скотта по обвинению в убийстве Уитни, Тревора, Ноя Норда и Уны Феррис, хотя в последнем случае имелись лишь косвенные улики.
До сих пор не была установлена отцовская ДНК для останков плода, обнаруженного в скелете Уитни. Кем бы ни был отец, он мог оказаться совершенно не связанным с убийством. И его личность было почти невозможно установить.
В разговоре с Грейс Ребекка предположила, что это может быть Бак. Но получение ДНК от Бака было непреодолимым препятствием, если команда Грейс не найдет доказательства, что преступление было совершено в связи с отцовством ребенка.
Ребекка также спросила Грейс, не выяснили ли ее подчиненные что-то новое в связи с заявлением Рикки, что «Волчья стая» получила деньги за расправу с Уитни Ганьон и Тревором Бьючемпом. Но Грейс лишь сказала, что следствие продолжается, и недвусмысленно намекнула на то, что теперь Ребекка отстранена от дела.
Поэтому Ребекка временно сосредоточилась на церемонии в честь памяти отца. Она сидела за большим круглым столом возле небольшой сцены, где трио музыкантов исполняло композицию на скрипке и волынке в заунывном ирландском темпе с притопыванием и протяжной мелодией, как нравилось ее отцу. Ребекке хотелось, чтобы мероприятие было радостным, несмотря на горечь, и не было похоже на обычные поминки.
Эш и Рикки сидели рядом с ней за столом. Нос Рикки по-прежнему был закрыт повязкой, но опухоль на лице уменьшилась, и он пребывал в прекрасном расположении духа. За столом также находились Тора Баттерсби, Дон Бартон и Джерри Фиббс – собутыльники отца. И старый Клайв Додд, который до сих пор цеплялся за жизнь и которого прикатили в инвалидной коляске с кислородной маской на всякий случай. А также Дикси и Боб Маккракен, щедро предложившие оплатить первый круг выпивки для всех собравшихся.
Какой-то момент Ребекка смотрела на Тору, думая о том, что именно она сообщила о беременности Уитни и навела отца на мысль о расследовании. Когда Тора запрокинула голову и рассмеялась над словами Джерри Фиббса, Ребекка внезапно вспомнила слова матери Уитни:
«Супруги Баттерсби были добрыми соседями. Я всегда могла рассчитывать на помощь Джейка, когда ломалась посудомоечная или стиральная машина или когда возникали проблемы с водопроводом. Настоящий мастеровитый мужик, и он всегда улыбался».
Темная, мрачная мысль закралась в сознание Ребекки. Джейк часто посещал дом семьи Ганьон, а Уитни часто оставалась дома, пока ее мать надрывалась на работе. Уитни была незрелой, жаждущей внимания и склонной к распутству. Мог ли Джейк Баттерсби быть отцом ее ребенка? Могли ли они с Торой заплатить Уитни, чтобы она уехала из города? Могла ли Тора направить Ребекку по ложному пути после смерти отца? Она вспоминала слова Рикки, лежавшего на прицепе снегохода.
«Волчья стая. Охотники. Им платили за это».
Ребекка нахмурилась, обдумывая новое подозрение. Она кратко рассмотрела и такую возможность, что обаятельный и соблазнительный Льюис Мичем мог иметь роман с молодой домохозяйкой. Ребекка вернулась к своему первому разговору с Солли. В то время Уитни работала у Льюиса, и во время беременности, даже с учетом всех сроков, ей еще не исполнилось семнадцати лет. Это был «возраст согласия», но если мужчина, с которым она занималась сексом, был ее работодателем и мог принудить ее, это рассматривалось как изнасилование. Вполне вероятный мотив.
– Эй! – Ребекка почувствовала, как рука Эша нашла под столом ее руку. Их пальцы переплелись. – Перестань хотя бы на несколько минут думать о делах, – сказал Эш.
– Просто не могу отделаться от мысли… что они говорили о плате за свою работу.
– Оставь это на усмотрение сержанта Паркер, – сказал он. – Она крутая баба и добьется своего.
Ребекка глубоко вздохнула:
– Да, ты прав.
– Льюис и Солли превзошли себя. – Эш кивнул в сторону роскошно накрытого стола, возвращая ее к действительности.
– Это точно, – улыбнулась Ребекка.
Мичемы в самом деле проявили необыкновенную щедрость. Они бесплатно раздавали еду со своей кухни, а Солли находилась в своей стихии, работая в паре с барменом Хэнком, пока Льюис помогал разносить тарелки. Старые фотографии с Ноем Нордом заняли видное место на стойке бара, и Ребекка добавила еще одну: снимок отца в красном саржевом мундире, полученный от Эша.
Среди собравшихся Ребекка видела издателя «Клинтонского часового» Ренни Прайса, Бака и Гонзо. Уэс тоже пришел, несмотря на обвинения, выдвинутые против его дяди; очевидно, он решил сохранить хорошую мину при плохой игре и откреститься от деяний своего родственника. Да, он занимался ремонтом и дизайном машин для «Волчьей стаи» и мог подозревать, что его дядя занимается неблаговидными делами, но он не знал о преступлениях, и до сих пор Грейс со своими следователями не нашла доказательств обратного. Ребекка была рада видеть, что Джанет Ганьон тоже приняла ее приглашение. Джанет сидела в углу, беседуя с Марси Фоссам и ее спутником.
– Ною бы это понравилось, – заметил Эш, проследивший за взглядом Ребекки.
– Думаю, да. – К ее глазам вдруг подступили слезы, угрожавшие просочиться наружу. – Я… просто мне жаль, что я не вернулась домой пораньше. Что я не помогла ему.
– Ты помогла ему, Бекка. Это все организовала ты. Сегодня вечером ты собрала здесь весь город ради него. Душа Ноя находится здесь, и он знает, что ты любишь его.
– Спасибо, – тихо сказала она. Ей хотелось в это поверить.
Рикки наблюдал за их разговором. В выражении его глаз было нечто непонятное для Ребекки, но похожее на гордость. Ребекка улыбнулась ему, и он смущенно отвернулся.
Оливия и Коул вошли в салун вместе с Тори. Рикки встал и торопливо направился через толпу, чтобы поприветствовать их.
– Ты слышал, что я купила новый автомобиль? – обратилась Ребекка к Эшу.
Он наморщил лоб.
– Почему? Ты собираешься на какое-то время задержаться здесь?
– Звонил мой начальник, – сказала она. – Я нужна для расследования очередного дела. Это кабинетная работа, и она не помешает местному следствию. Он хочет, чтобы я приехала послезавтра, но, думаю, я смогу бывать здесь наездами, по крайней мере, до конца следующего лета. Я наняла подрядчика для сноса остатков отцовского дома после того, как Грейс даст отмашку на это и когда позволит погода. – Она помедлила, когда увидела напряженный взгляд Эша. – Я… я решила построить новый дом. Достаточно скромный.
– Для продажи?
– Может быть, там будет видно. Частица моего отца еще здесь, как и мои ощущения. Я еще не готова отказаться от этого. – Она кашлянула. – И, кроме того, есть ты.
Он удержал ее взгляд. Выражение его лица изменилось, глаза потемнели. Музыка и шум как будто отступили на задний план.
– Как насчет Лэнса? – очень тихо, почти шепотом спросил Эш.
– С ним покончено. – Музыка прекратилась, и все захлопали. – Это с самого начала было как-то неправильно.
Они продолжали смотреть друг на друга, и воспоминания о недавней близости пролетали между ними. Ребекка наклонилась вперед и прошептала Эшу на ухо:
– Эш Хоген, ты заслонил для меня любого мужчину, с которым я когда-либо была.
Он положил ладонь ей на затылок и немного притянул к себе. Их губы почти соприкасались.
– Я рад, что ты вернулась домой.
Она замешкалась, а потом поцеловала его, не заботясь о том, кто может это увидеть. Аплодисменты смолкли.
– Мне нужно произнести речь, – прошептала она Эшу в губы.
Он улыбнулся и отпустил ее. Такую улыбку Ребекка видела лишь перед тем жарким вечером в день фестиваля родео. Улыбка плясала в его глазах.
Теплая волна всколыхнулась в груди, когда Ребекка поднялась с места.
Она прошла на сцену, и музыканты отступили назад. Ребекка взяла микрофон и откашлялась.
– Я благодарю всех, кто пришел сюда. – Она обвела взглядом море человеческих лиц, сгрудившихся в этом теплом и уютном месте, и снова откашлялась.
– Несколько дней назад, когда я ужинала здесь вместе с мэром Бобом Маккракеном и его женой Дикси, Боб назвал это место «сельской гостиной». И он прав. Здесь был дом моего отца. Он приезжал сюда для встреч с друзьями и общения с ними. Он приезжал сюда, чтобы ощущать ваше тепло и проводить время с вами. Это был город капрала Ноя Норда, и здесь мой отец…
Двери салуна широко распахнулись. Все обернулись.
Вошли пятеро полицейских в мундирах. Ребекка быстро посмотрела в окно. Красно-белые полицейские мигалки заполняли улицу по мере того, как подъезжали новые патрульные машины. Сирен слышно не было.
Из-за спин полицейских появилась Грейс Паркер.
– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, – сказала она и обвела взглядом толпу. Женщина-офицер, стоявшая рядом с ней, указала на стол, где сидел Эш. Грейс кивнула и что-то сказала.
Полицейские в бронежилетах начали проталкиваться через толпу.
– Назад, пожалуйста, отступите назад!
Они остановились перед столом, рядом с Эшем. Он побледнел. Сердце Ребекки дало сбой.
Самый высокий коп твердо положил руку на плечо Боба Маккракена.
– Пожалуйста, сэр, не могли бы вы встать?
– В чем дело?
– Встаньте, сэр.
Он поднялся на ноги с потрясенным выражением лица.
– Что вы делаете?
– Повернитесь, пожалуйста. Руки за спину. – Полицейский защелкнул наручники на запястьях Боба. – Роберт Маккракен, вы арестованы в связи с убийствами Уитни Ганьон, Тревора Бьючемпа, Ноя Норда и Уны Феррис.
По залу пролетел общий вздох. Затем начались шепотки.
Боб выглядел сконфуженным.
– Ничего не понимаю. Я не имел никакого отношения… Это безумие!
Полицейский взял Боба за руку и увлек его через толпу к выходу. Боб оглянулся на свою жену.
– Что за чертовщина?
Дикси с побелевшим лицом вскочила на ноги.
– Это неправильно, этого не может быть! Что здесь творится?
– Мэм! – Это была Грейс Паркер. Она взяла Дикси под локоть, быстрым движением подтянула другую руку и сковала за спиной ее запястья. – Дикси Скотт Маккракен, вы арестованы в связи с убийствами Уитни Ганьон, Тревора Бьючемпа, Ноя Норда и Уны Феррис. Вы имеете право обратиться к адвокату. Вы имеете право на бесплатный телефонный звонок. Вы меня понимаете?
– Я… Я ничего не сделала.
Грейс сопроводила Дикси к женщине-офицеру, которая вывела ее из зала. Грейс направилась за ними.
Ребекка соскочила со сцены, взглянула на Эша и жестом велела ему оставаться с Рикки. Она выбежала из «Лося и Рога» следом за Грейс.
– Сержант Паркер! – позвала Ребекка.
Грейс остановилась. Ребекка подбежала к ней.
– Что это было?
Грейс отвела ее в сторону и понизила голос:
– Джесс Скотт сделал признание в обмен на сделку с правосудием. По его словам, он не собирается в одиночку страдать за всех остальных. Он сообщил, что двадцать лет назад Дикси Маккракен предложила ему двадцать тысяч долларов, если он избавится от Уитни Ганьон.
– Она заплатила ему? Почему?
Грейс помедлила, как будто оценивая, как много она может рассказать Ребекке. Потом посмотрела на вход в бар. Люди выходили наружу, возбужденно беседуя на повышенных тонах.
– Предположительно, ее муж Боб Маккракен был отцом ребенка Уитни Ганьон. Она была его пациенткой. Он приставал к ней, а потом занимался с ней сексом, хотя она еще не достигла совершеннолетия.
– По закону, это приравнивается к изнасилованию.
– И у него могут быть другие пациентки с такой же историей.
Ребекка выругалась и провела рукой по волосам. В детстве она всегда испытывала противоречивые чувства по отношению к «доктору Бобу», но приписывала это своей неприязни к любым визитам в клинику. А теперь Боб как будто изменился, стал благовоспитанным и добродушным мэром, защитником маленького городка. Ее мир снова перевернулся с ног на голову.
– Уитни и Тревор шантажировали Боба? Так они получили деньги?
– Именно так, согласно Джессу Скотту. Если бы стало известно, что он имеет ребенка от несовершеннолетней пациентки, с его карьерой было бы покончено.
– Они шантажировали его, но одновременно лгали Эшу и вымогали у него деньги?
– Предположительно, так.
Эш был жертвой. Как и Ребекка. И ее отец. Они все были жертвами. Радиоактивные осадки от этого преступления заражали их жизнь более двадцати лет и продолжали действовать даже сейчас.
– И, конечно же, Боб Маккракен заплатил, – тихо сказала Ребекка. – Заплатил сполна. Признание Уитни могло уничтожить его. Его семью, его врачебную практику и Дикси заодно.
– По словам Скотта, она присутствовала при передаче денег подросткам, – сказала Грейс Паркер. – Очевидно, Уитни, получив деньги, дала понять Дикси, что на этом дело не закончится. Что они снова и снова будут требовать денег и угрожать ей и ее мужу до конца их дней. И она связалась с Джессом Скоттом, который уже тогда был известным «решалой» среди группы байкеров и охотников в Девилс-Батт.
– «Следопыты».
Грейс кивнула:
– Дикси сказала Джессу, что он может забрать деньги, которые найдет у Тревора и Уитни, если избавится от них. А время имело решающее значение, потому что он должен был добраться до них раньше, чем они уедут из города на автобусе и Дикси потеряет контроль над ситуацией.
– Значит, Джесс Скотт подобрал их на автобусной остановке и предложил бесплатную поездку на юг?
– И убил их. После того как он и его приятели получили дополнительную премию от Уитни, или, как сказал Скотт, «заодно и развлеклись на стороне», – бесстрастно сказала Грейс. – Когда ваш отец начал следствие о пропаже подростков, Джесс Скотт испугался и заставил Уну Феррис дать ложные показания о белом фургоне с орегонскими номерами. А более двадцати лет спустя, когда Дикси узнала, что ваш отец снова подбирается к ним, она сговорилась с Джессом Скоттом о том, что нужно помешать ему и сохранить их тайну.
– Но почему Джесс Скотт? То есть как Дикси Маккракен узнала о нем? Что навело ее на мысль, будто она может заключить с ним контракт на убийство?
– Джесс Скотт – сводный брат Дикси Маккракен.
Ребекка заморгала, когда до нее дошло: Дикси Скотт Маккракен. Это было не совпадение.
– У них был один отец? – тихо спросила она.
– И история жизни в бедных семьях с разведенными матерями. Хотя они никогда не общались на людях, между ними существует прочная связь.
И возможно, общая предрасположенность к корыстолюбию, беспринципности и социопатии. Дикси изображала фальшивое сочувствие, когда Ребекка была сломлена при виде обгоревшего трупа своего отца.
Думая об этом, она посмотрела на Грейс.
– А мой отец?
– Все организовала Дикси. Она знала, что дело закончится расследованием самоубийства при невыясненных обстоятельствах. В качестве коронера она находилась в идеальной позиции для окончательного решения. Они с Джессом Скоттом заплатили Стью Генри за работу. Им повезло, что дети устроили пожар. Единственная ошибка, которую они допустили, – скрытые отпечатки на оружейном сейфе. Они совпадают с отпечатками Стью Генри.
– И двое малолетних свидетелей.
– И двое малолетних свидетелей, – эхом отозвалась Грейс.
– А тело Тревора?
– Его пока не нашли. Мы привлекли еще одну группу кинологов для работы на большой территории. – Грейс немного помедлила. – Ребекка, – сказала она. – Мне жаль, что так получилось с поминальным торжеством в честь вашего отца.
Ребекка глубоко вздохнула, потом сухо улыбнулась:
– На самом деле, я думаю, что он был бы только рад этому. Он вернул меня в город, чтобы я завершила его расследование.
– И вы это сделали. Он бы гордился вами. Отличная работа, сержант.
Глаза Ребекки жгло как огнем. Она не могла просить большего от этого хладнокровного детектива по расследованию убийств со стальной выправкой. Только уважения.
– Спасибо вам.
– Я отправляю запрос комиссару полиции о проведении официальной похоронной церемонии в честь капрала Ноя Норда, – сказала Грейс. – Как вам известно, почетная похоронная церемония проводится только для тех членов Королевской конной полиции, которые имели при жизни особые заслуги. – Она сделала паузу с намеком на улыбку в краешках губ. – У меня есть ощущение, что он это заслужил.
Грейс повернулась и ушла. Ребекка смотрела ей вслед.
Эш подошел сзади и обнял ее.
– Что случилось? Все в порядке?
Она кивнула, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами. Ее глаза наполнились слезами.
– Я сделала это, Эш, – прошептала она.
Она заглянула в глаза любимого человека. В каком-то смысле она уже понимала, что найдет способ провести с ним остаток жизни.
– Я поступила по справедливости. Я защитила честь своего отца.
Эш еще крепче обнял ее.
– Не думаю, что он когда-либо сомневался в тебе, Бекка. – Он помедлил и встретился с ней взглядом. – Поэтому он и позвонил тебе в тот день. Поэтому ты вернулась домой.
