Ничто так не укрепляет нашу жизнь, как любовь мужа и жены. Ради нее многие берутся за оружие, а иные не щадят и своей жизни. Итак, не просто и не напрасно Павел выказал великую заботливость об этом деле, когда сказал: Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу (Еф. 5, 22). Почему? Потому что если они единомысленны, то и дети их воспитываются хорошо, и слуги благоустроены, и соседи, и друзья, и сродники как бы наслаждаются их благовонием. Если же где бывает напротив, то там во всем безпорядок и замешательство. И как если военачальники в мире друг с другом, то все идет, как следует, а если между ними возникнет распря, то там уже не бывает порядка, — так и здесь. Потому и говорит: Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу.

Итак, поставим мужа в качестве главы, а жену в качестве тела. Потом, доказывая умозаключениями, что муж есть глава жены, апостол говорит: Как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем (Еф. 5, 23–24). Сказав, что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, он затем присовокупил: И Он же Спаситель тела, потому что от головы зависит благосостояние тела. Таким образом, он предложил мужу и жене как основание их счастья взаимную любовь и заботливость, указав каждому подобающую область: ему начальство и попечение, а ей — повиновение. Итак, как Церковь, составляемая из мужей и жен, повинуется Христу, так и жены должны повиноваться мужьям, как Богу.

Ты слышал о великом послушании; ты доволен Павлом и рад, что он, как некий дивный и духовный учитель, учит нас порядку в жизни. Хорошо. Но послушай, чего он требует и от тебя: тот же самый пример он приводит и далее. Мужья, — говорит он, — любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь (Еф. 5, 25). Видел меру послушания? Послушай же и о мере любви.

Хочешь, чтобы жена повиновалась тебе, как Христу повинуется Церковь? Заботься и сам о ней, как Христос о Церкви. Хотя бы нужно было пожертвовать за нее жизнью, хотя бы нужно было тысячекратно быть рассеченным или потерпеть и пострадать что бы то ни было, — не отказывайся, но и хотя бы ты потерпел все это, не думай, что ты сделал что-нибудь подобное тому, что сделал Христос. Ты терпишь это, будучи уже в союзе с женой, а Он страдал за Церковь, отвращавшуюся от Него и ненавидевшую Его.

Как Он, когда она отвращалась, ненавидела, презирала Его и была развратна, по великому Своему снисхождению покорил ее под ноги Свои, не прибегая ни к угрозам, ни к порицаниям, ни к устрашениям и ни к чему подобному, — так и ты поступай в отношении к своей жене: хотя бы ты видел, что она пренебрегает тобой, что развратна, что презирает тебя, — умей привести ее к своим ногам твоим великим о ней попечением, любовью и дружбой: нет уз крепче этих, особенно для мужа и жены. Слугу можно иногда связать страхом, а скорее и его этим не свяжешь: он отскочит и сбежит, — но общницу жизни, мать детей и виновницу всех радостей нужно привязывать к себе не страхом и угрозами, но любовью и расположенностью. Что за супружество, когда жена трепещет мужа? Каким удовольствием может насладиться муж, который сожительствует с женой, как с рабой, а не как со свободной?

Если бы и случилось потерпеть что за нее, не ропщи: Христос этого не делал. И предал Себя за нее, — говорит, — чтобы освятить ее (Еф. 5, 25–26). Значит, она была нечиста, значит, на ней были грязные пятна, значит, была безобразна и ничего не стоила. А ты какую бы ни взял жену, твоя невеста была не такова, какой Христос обрел Церковь, она не так отлична от тебя, как была отлична Церковь от Христа. При всем том Он не возгнушался ею и не возненавидел ее за ее чрезмерное безобразие. Однако, несмотря на то что в ней было так много дурного, Он и за безобразную предал Себя как за прекрасную, как за возлюбленную, как за достойную дивной похвалы. И принявши ее такой, Он украшает ее и омывает и не отказывается от этого. И не только украсил ее, но и сделал славной, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного (Еф. 5, 27). Итак, будем и мы искать этой красоты — и мы сможем стать ее творцами.

Не требуй от жены того, чего у нее нет. Видишь, что Церковь все получила от Владыки? Через Него она сделалась славной, через Него — безпорочной. Не отвращайся же и ты от жены из-за ее непривлекательности. Послушай, что говорит Писание: Мала пчела между летающими, но плод ее — лучший из сластей (Сир. 11, 3). Она Божие создание — не ее ты порицаешь, но Того, Кто создал ее. Чем виновата жена?

Не хвали ее и за красоту. Развратным душам свойственны такая похвала и такая ненависть, да и самая любовь. Ищи красоты душевной, подражай Жениху Церкви. Телесная красота производит великую наглость и много неразумного; она возбуждает ревность и нередко заставляет подозревать тебя в гнусных поступках. «Но она, — скажешь, — доставляет удовольствие»? Один месяц или два, много если год, — но не далее: от привычки диво это скоро теряет свою прелесть. А то, что вследствие красоты бывает дурного, остается навсегда: ослепление, безумие, высокомерие. В удовольствии же, доставляемом не этой красотой, ничего нет подобного, — там любовь, начавшаяся надлежащим образом, остается постоянной, как любовь к красоте душевной, а не телесной.

Скажи мне, что прекраснее неба? Что прекраснее звезд? Скажешь: тело — но оно не так бело, укажешь на глаза — но они не так блестящи. Когда созданы были небеса, им удивились Ангелы — и мы ныне удивляемся им, хотя и не так, как сначала. Это от привычки, что мы ныне уже не так поражаемся ими. Не тем ли более можно сказать это по отношению к жене? А если приключится болезнь, то тотчас все улетает.

Будем же искать в жене благоразумия, умеренности, кротости: таковы признаки истинной красоты, — а телесной красоты не будем искать, и не станем укорять ее за то, что не от нее зависит, или лучше, и вовсе не станем укорять, потому что это свойственно дерзости, не будем огорчаться и негодовать. Или не видите, сколько таких, которые жили и с красивыми женами, но бедственно окончили свою жизнь, — напротив, сколько таких, которые имели жен не очень благообразных, но в полном благополучии дожили до глубокой старости? Истребим внутреннюю скверну, исторгнем внутренние недостатки, уничтожим пятна душевные. Бог желает такой красоты. Уготоваем ее (жену) прекрасной для Бога, а не для себя самих.

Не станем искать денег, ни внешнего благородства, но благородства душевного. Пусть никто не думает разбогатеть через жену, — постыдно и позорно такое богатство! — и вообще пусть никто не ищет здесь богатства, потому что желающие обогащаться, — сказано, — впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу (1 Тим. 6, 9). Не ищи от жены больших денег, и ты легко найдешь все другое.

Так должны мужья, — говорит апостол, — любить своих жен, как свои тела (Еф. 5, 28). Так должны, — итак, это не милость, а долг. Сказав: Как свои тела, он присовокупил: Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее (Еф. 5, 29), то есть заботится о ней с великим тщанием. Не говори же мне, что жена твоя такая-то и такая-то. Разве не видишь, что и в плоти много бывает недостатков? Один хром, у другого кривые ноги, у третьего сухие руки, у четвертого страдает иной какой-либо член. И однако такой человек не скорбит, не отсекает его и часто заботится о нем более, чем о других. И справедливо, так как это — его член.

Итак, какую каждый из нас питает любовь к себе, такую же хочет апостол, чтобы мы питали и к жене. И это не потому, что мы с ней одной природы, но у нас в отношении к жене гораздо более важная причина, именно что муж и жена — не два тела, а одно: он — глава, а она — тело.