XI. Как революция и империя преобразили Францию

1. Точно так же как распад одного атома запускает цепную реакцию со страшной суммарной силой, так и события, с виду незначительные и поддающиеся контролю, которые происходили в 1789 г. в Париже и Версале, породили во Франции и во всем мире череду бурных событий, конца которым мы не видим и по сей день. Самым важным и самым значительным результатом Французской революции явилось закрепление в законе понятия социального равенства, которое в XVIII в. только начинало медленно входить в обиход. Феодализм был приговорен Столетней войной, созданием постоянной армии и возникновением королевской артиллерии. Дворянство оказало огромную услугу в долгий период анархии, последовавшей за крушением Римской империи. Однако с момента образования устойчивых национальных монархий, способных обеспечить управление и поддержание порядка в крупных государствах, феодальное дворянство уже не могло выполнять свою роль. Но благодаря приобретенной ранее значимости оно долго сохраняло свои привилегии и высокое положение. Монархия, которая изначально опиралась на людей привилегированных, никогда не решалась поставить их в условия полного равенства с другими классами. За неимением решительного короля-реформатора требовалась шоковая терапия. Революция за несколько дней смела все привилегии. После Великой французской революции уже не возникало вопроса ни об освобождении от налогов, ни о карьере, доступной только дворянству. Империя сохранит возникшее относительное равенство. Даже Реставрация решится затронуть этот вопрос лишь с бесконечными предосторожностями. Последствия Великой французской революции понемногу ощутит вся планета, и вполне закономерно утверждать, что взятие Бастилии является самым значительным событием в истории Англии.

2. В актив революции следует также занести и секуляризацию европейского общества. Как и дворянство, Церковь оказала весьма значительные услуги и, в отличие от дворянства, продолжала их оказывать. Но Церковь могла бы стать более полезной и даже более сильной, если бы отказалась от политических и финансовых привилегий, которые коробили даже верующих. После долгих веков господства слишком часто Церковь стала жертвовать своим духовным авторитетом ради мирского престижа. Слишком часто она просила у светской власти защиты от ереси и неверия. Французская революция подготовила секуляризацию государства. Свобода вероисповеданий, эмансипация евреев, упразднение судов по вопросам веры – все это завоевания революции, которые гарантировали безопасность и счастье многих людей. Католическая церковь потеряла тогда часть своих богатств и в значительной степени лишилась политической власти, но эти потери превратили ее в более искреннюю и уважаемую религиозную силу. Дальше мы увидим, как во Франции, вслед за последним взрывом в этой цепи событий, то есть за отделением Церкви от государства, последовало заметное возрождение католического влияния.

3. Еще одним благоприятным достижением революции следует считать завершение процесса объединения Франции. Королевство состояло из провинций, в разные периоды истории присоединившихся к короне. Они входили на разных условиях, жили каждая по своим законам и обычаям, разделялись таможенными барьерами. «Франция не представляла собой единого государства. Это было собрание нескольких государств, расположенных по соседству друг с другом, но не слитых воедино. События прошлых веков и случай определили их единство. Революция уничтожила эти маленькие государства и создала из них новое. Не стало больше Бретани, Нормандии, Бургундии – возникла Франция… Франция – это более чем тридцатимиллионный народ, проживающий в естественных границах, состоящий из единого класса граждан, управляемый по единому закону, единому регламенту и подчиняющийся единому порядку…» (Наполеон). К сожалению, период между разрушением старого мира и образованием нового сопровождался анархией. На смену неестественному и деспотичному порядку террора пришла развращенность Термидора. Принципы 1789 г. заслуживали похвалы, но в 1798 г. их последствия оказались катастрофичными. Тогда многие французы желали возвращения к монархии. Решением проблемы оказался переворот 18 брюмера и новая форма деспотизма. Комитет общественного спасения подготовил диктатуру Бонапарта. Подавив любое сопротивление, он сохранил только одну силу – силу армии. Наполеон не есть вооруженная революция. Он есть армия, которая завладела революцией, но эта армия спасла многие революционные завоевания.

4. Наполеон верил в равенство, но не верил в свободу. Он восхвалял революцию за то, что она уничтожила монархию и феодализм, потому что его собственная карьера оказалась возможной только в силу падения монархии и феодализма. Он искренне желал возможности «карьеры, открытой для талантов». Но это не помешало ему создать новое дворянство и Почетный легион. Он не видел возможности управлять людьми, не прибегая к их тщеславию или амбициям. Но путем к почестям должен быть труд и мужество, а не происхождение. В империи все граждане имеют равное право на исполнение общественных должностей и равную обязанность в несении общественных расходов. Нет ничего более демократичного, чем подбор наполеоновских маршалов. Он имел право сказать: «Я привел революцию в порядок». Его недостатком можно считать непонимание того, что именно свобода – основная составляющая революции. На деле он считал (и не раз это повторял), что для французов гораздо важнее равенство и особенно почет, чем свобода. Он спас их от анархии, он стяжал для них баснословную славу, но считал, что большего им и не нужно. Однако в конечном счете французы рассудили иначе.

Садовник с острова Св. Елены. Гравюра неизвестного художника. Первая половина XIX в.

Изгнание на остров Св. Елены. Гравюра Поля Делароша. XIX в.

5. Революция расчистила пространство и уничтожила те институты, которые полагала устаревшими. Задача Наполеона заключалась в воссоздании государства в новых условиях, предусмотренных принципами революции. Он оказался прекрасно подготовленным для этой задачи, так как обладал талантом и пониманием значения централизации. Система автономных коммун, установленная в 1790 г., завершилась полным крахом. Наполеон отменил любую местную автономию. Он доверил управление департаментами префектам, округами – супрефектам, коммунами – мэрам, которых назначал самолично. Система походила на возврат к интендантам времен монархии, и Наполеон прекрасно это понимал: «Мои префекты были императорами в миниатюре». В его представлении эти институты управления, созданные диктатором, являлись временным военным оружием, и он намеревался смягчить систему с наступлением мира. Но ни одно французское правительство еще не сумело установить сильные местные институты управления по примеру английских или американских. По крайней мере, благодаря Наполеону основные институты оказались значительно улучшенными. Для сбора налогов император определил 5–6 тыс. чиновников, в то время как при монархии их насчитывалось 200 тыс. Фермеры выплачивали налог в четыре раза меньший, чем при старом режиме, а доход в пользу государства удвоился. Кодексы законов, организация судопроизводства были заложены по подсказке императора. В области образования он учредил Французский университет, который контролировал всю систему образования: начального, среднего и высшего. Даже семинарии подпадали под его управление. В 1801 г. он заключил Конкордат с Церковью. В итоге он смоделировал современную Францию, которая оставалась почти неизменной вплоть до 1939 г.

Смерть Наполеона на острове Св. Елены в 1821 г. Французская гравюра. XIX в.

6. Поскольку Наполеон не верил в свободу, то и не способствовал развитию искусств и литературы, которые не могут процветать в условиях деспотизма. В этом отношении Людовик XIV был значительно меньшим диктатором, чем Наполеон. Следует также отметить, что эпохи войн и революций не поощряют людей искусства. Поэзия – это «чувство, о котором мы вспоминаем в спокойной обстановке». Когда нет покоя, чувство может нахлынуть, но оно не получит выражения. Однако сразу после великих потрясений рождаются произведения, навеянные этими событиями. В период революции и империи во Франции обнаруживается много авторов, среди которых есть и гениальные. Самые великие гильотинированы (Андре Шенье) или ушли в оппозицию (Мадам де Сталь, Бенжамен Констан). Шатобриан во времена написания «Гения христианства» содействовал замыслам первого консула, но после убийства герцога Энгиенского жил во враждебном уединении. Искусство оставалось имперским, помпезным, аллегорическим, довольно величественным. Революция поощряла неоклассицизм, и римляне Давида воодушевляли римлян Конвента. Империя продолжала эту традицию, строила триумфальные арки, наподобие арок цезарей, возводила ростральные колонны и поручила Давиду запечатлеть коронование. Техника исполнения французских художников и мастеров оставалась безукоризненной. Декоративные орнаменты представляли реминисценции событий Египетской экспедиции, изображали императорских пчел, орлов, кариатид и лавровые венки. Заглавная буква «N», с которой начиналось имя властелина, присутствовала повсюду и служила подписью эпохи, соответствующей его образу.

7. Революция и империя – это две стороны одного и того же процесса: конца старого режима. Диктатура Бонапарта явилась неизбежным следствием правительственной анархии после Термидорианского переворота. Известный историк Гульельмо Ферреро считает, что Франция и мир оказались бы куда более счастливыми, если бы соблюдалась легитимность и если бы переходом от феодализма к демократии, от привилегий к равенству в правах руководила сама монархия (как это случилось в Англии). «В самом деле, – говорит он, – революционное насилие вызвало во всей Европе страшную панику и двадцать пять лет постоянных войн. Призыв на военную службу, нечто новое для того времени, послужил началом „тотальной войны“, катастрофические последствия которой мы наблюдаем и по сей день». XVIII в. старался установить права человека и законодательство для народов. В начале XX в. мы наблюдаем пренебрежение к правам человека и к любому международному закону. Прекрасные основополагающие начала – Свобода, Равенство, Братство – вылились, по мнению Ферреро, в современный тоталитаризм, то есть в регресс человечества. В 1815 г. Талейрану и Людовику XVIII хватило мудрости осознать, что в стране не может существовать равновесие, пока она не придет к согласованию социальных завоеваний революции с основополагающим началом легитимности. Является ли этим началом монархия? Или новый бонапартизм? Или мажоритарная республика? Вся история Франции XIX в. окажется историей трех партий в поисках легитимности.

8. Революция и империя явились совокупностью самых драматических событий истории. Французы сохранили от той поры любовь к славе и чувство величия. Другие народы привыкли следить за событиями во Франции, как некогда античный мир интересовался событиями, происходящими в Греции. В те времена у французов зародилась прочная симпатия к императору. Наполеону это было хорошо известно. «В конечном счете, – писал он на острове Святой Елены, – французскому историку все же придется затронуть тему империи. И если у него есть сердце, он будет вынужден воздать мне должное, и сделать это будет несложно, ибо факты красноречивы и лучезарны, как солнце. Я укротил водоворот анархии и упорядочил хаос… Я пробудил соперничество, вознаградил все заслуги и раздвинул границы славы! Все это чего-то стоит!» Это сбивчивое признание, это сочетание революционных и имперских воспоминаний, это стремление сохранить одновременно гражданские права и национальное достоинство объясняют рождение того союза бонапартистов и республиканцев против Бурбонов, который возник в 1815 г., и все последующие события Второй империи.