Глава 55

Рэйф

Он наблюдал из тени, сидя на краю крыши. Веселье происходило близко и в то же время бесконечно далеко от него. Юноша не мог ни различить лиц танцующих, ни услышать музыку или рассмотреть фигуры танца, но отчетливо ощущал разлитую в воздухе радость, осязаемую и такую густую, что та казалась удушающей.

Он немедленно отыскал глазами мелькающую в черном океане пару белых крыльев, но даже не они привлекли его внимание, а ее платье, расшитое по корсажу золотистыми бусинами и драгоценными камнями, сверкающими в отблесках пламени.

Лиана – ожившее воплощение магии.

Ее собственной магии.

Рэйф ощутил мощный прилив тоски и, принудив себя отвести от нее взгляд, вперил его в темноту, на которую и должен был смотреть. Никто не заметил его присутствия, значит, и на отсутствие тоже не обратят внимания, когда он решит удалиться – никто, кроме Ксандера. Именно из-за брата ему и надлежит уйти. Рэйф находился в шаге от совершения ошибки, которую невозможно будет исправить, балансировал на грани, которую нельзя пересекать – а он наверняка так и сделает, если останется.

Но когда ему уйти?

И как?

Не спрыгнуть ли с крыши и улететь прочь, даже не попрощавшись? Ксандеру никакого объяснения не будет достаточно, так что, возможно, нечего и пытаться. Проще раствориться в ночи.

Нет.

Он не может так поступить.

Ксандер может предположить худшее. Станет переживать. Бросится искать его по всем островам. Рэйф не может так с ним поступить. Не может причинить ему еще больше боли.

Он решил подойти к брату завтра, прямо перед церемонией, и сказать, что хочет проложить собственную дорогу в жизни в новом месте, где над ним не будет довлеть клеймо прошлого. Пообещает вскоре навестить, писать. Нужно как можно скорее со всем покончить, не дав Ксандеру шанса ответить отказом.

Это единственный способ.

Единственный план.

Рэйф лег на спину, уставившись в ночное небо. Из-за кружащихся в голове мыслей и бесконечных вопросов «что, если?» оно казалось ему не более чем черным размытым пятном. Потерев лицо, он закинул руки за голову. Его крылья были плотно прижаты к черепице, и он машинально согнул ноги, чтобы не съехать вниз по крыше.

Разум Рэйфа бродил далеко.

Он снова превратился в маленького мальчика, сидящего у огня и играющего в игрушки, а мама негромко напевала, прихорашиваясь перед стоящим в углу комнаты трюмо. Она расчесывала свои длинные черные волосы, мягко улыбаясь. Она всегда казалась счастливой и довольной жизнью. А может, наивному задумчивому ребенку так только казалось? Лишь незадолго до ее смерти он осознал, что любовь к отцу разрушила жизнь матери. Ее как будто прилюдно раздели. Все ее сторонились. Даже родители от нее отвернулись, так что Рэйф и не знал, кто они. Никто не пришел забрать его, проклятое огнем дитя, которое привело дракона в их дом. Иногда, встречая на улицах пожилые пары, Рэйф искал проблеск узнавания в их глазах. Он не мог не задаваться вопросом, решилась бы мама снова на этот шаг, знай она заранее, чем обернется ее жизнь? Три стены да балкон так глубоко под землей, что никто не увидит ее, если она выйдет на свет, и проклятый ребенок, обреченный на повторение всех ее ошибок.

Будь у нее шанс, сбежала бы она?

Вырвалась бы из отцовских объятий, пока не стало слишком поздно?

Ушла бы, когда у нее еще была такая возможность?

Или любовь действительно того стоила?

Рэйф долгое время лежал на крыше, размышляя над этим вопросом. Однако, как оказалось, недостаточно долго. Потому что, когда он поднялся на ноги и полетел в свою комнату, кое-кто его там ждал – воплощение ответа, в который он не хотел верить, но который его разбитое сердце признавало единственно верным.

Глава 56

Лиана

Она ведет себя глупо. Чрезвычайно глупо.

Он ведь выгнал ее. Велел уходить и никогда не возвращаться.

В действительности Лиана не понимала, зачем пришла. Одно голубка знала наверняка – едва оказавшись в своей комнате, она ощутила всепоглощающее желание улететь, и крылья сами принесли ее сюда. А остаться заставил вид выдвинутых ящиков комода, содержимое которых горкой свалено в углу, отполированные до блеска мечи, лежащие рядом с ножнами, и мешок с сухим пайком в изножье кровати. Лиана поняла, что, уйди она сейчас, рискует никогда не увидеть Рэйфа снова.

От раздавшегося стука сапог у нее чуть не остановилось сердце.

Лиана развернулась, и у нее перехватило дыхание. Рэйф стоял на балконе позади нее, полускрытый в тени, едва различимый через узкий зазор в неплотно задернутых занавесках. Его бледное лицо, казалось, сияло в лунном свете.

– Я же говорил тебе…

– Я знаю, – перебила Лиана.

Ни один из них не пошевелился, будто граница между ковриком на полу и каменными плитами пола означала нечто большее, что очень трудно пересечь.

– Ты уезжаешь, – произнесла она. Это было утверждение, а не вопрос.

Но он все же ответил сдавленным голосом:

– Да.

Вели мне уйти.

Вели мне уйти.

Вели мне уйти.

Мысли быстро замелькали у Лианы в голове, нахлынуло мощное желание. Она знала, что Рэйф не попросит ее уйти – и он действительно этого не сделал, за что девушка была ему благодарна, поскольку тогда не нашла бы в себе мужества противиться. Она всю жизнь провела, глядя в небо, на облака над головой и клубящийся внизу туман, мечтая о приключении, ожидающем ее за линией горизонта. У нее было много возможностей сбежать от обязательств, при помощи других людей или без них, но она никогда ни одной из них не воспользовалась. В глубине души Лиана понимала, что ее мечты всегда мечтами и останутся. Они не осуществятся, только не для нее – принцессы, которая однажды станет королевой, на чьих плечах будет лежать ответственность за жизнь тысяч подданных.

Лиана сделала шаг вперед, затем другой, и еще один, пока ее шелковые домашние туфельки не пересекли порога. Она отодвинула занавеску в сторону и вступила в тень балкона, в темноту ночи, где, возможно, сумеет хоть на краткий миг испытать на себе чудо сбывшейся мечты. У ее платья были длинные рукава, но обнаженные плечи. И от холодного поцелуя ветра по телу побежали мурашки. Сделав глубокий вдох, Лиана подняла голову.

Рэйф встретил ее взгляд.

Он стоял, прижавшись крыльями к перилам балкона, так что ему некуда было бежать, кроме неба.

Он не улетел.

Стоял, будто прирос к месту, и, не смея дышать, наблюдал за медленным приближением Лианы. Преодолев разделяющее их расстояние, она взяла его руки в свои, позволяя своей магии подняться к ладоням, чтобы снова ощутить искру от смешения их энергий.

– Давай сыграем в игру, Рэйф, – прошептала она.

Он выдохнул и отвернулся.

– В игру, значит.

– Завтра я принесу обеты, – продолжила она. Их пальцы сплетались, исполняли неистовый танец, между ними сверкали искры магии. Золото солнца и серебро луны на миг слились в единое целое. – Клятвы, которые никогда не нарушу. Но это будет завтра. А сегодня у меня есть еще несколько часов свободы. Поэтому давай сыграем в игру, Рэйф. Давай притворимся, что мы не в замке, а в глубокой темной пещере. Давай представим, что я просто голубка, без имени и титула, а ты – ворон, у которого нет прошлого. Давай представим, что у нас есть всего одна ночь, чтобы исполнить свои самые сокровенные желания, пока солнце не взошло и в наш идеальный мир не вторглась суровая реальность.

Они подняли руки, тесно прижимая ладони к ладоням. Глядя сквозь сверкающие искры, Лиана видела, что ее слова искушают его. Он смотрит на нее, окутанную созданным ими светом звезд.

– Что бы ты сделал, Рэйф?

Лиана шагнула ближе, коснулась краем подола платья мысков его сапог, прижалась к нему бедрами. В его глазах промелькнула яркая вспышка, подобная молнии в грозу.

– Что бы ты сделал, Рэйф? – повторила она снова, облизывая губы, обращая на них его внимание. – Мне нужно знать, потому что у тебя есть последний шанс показать мне.

Поначалу ничего не происходило.

Рэйф оставался неподвижным, совершенно неподвижным. И Лиана тоже: будто ее сердце вырвалось из грудной клетки и шлепнулось на пол, и любым движением она могла раздавить его, растерзать на кусочки.

Потом по его телу прошла дрожь – дрожь бессилия.

Он отнял руки от ее ладоней и заскользил ими вверх по рукавам платья, пока не нащупал ее обнаженные плечи. Прикосновение огнем опалило ей кожу, заставив резко ахнуть. Обжигающая дорожка его касаний поползла дальше, к шее, и Рэйф обхватил ее голову руками и принялся поглаживать большим пальцем щеку. То была нежная вожделеющая ласка, словно он долгое время мечтал об этом.

Они задвигались в едином ритме.

Не успела Лиана сообразить, что происходит, как Рэйф запустил пальцы в ее косы, а она вцепилась ему в плечи, и их тела столкнулись, как шторм налетает на берег, неизбежный, электрический, грубый и яростный. Рэйф принялся целовать ее в губы, в шею, спустился к плечу, а Лиана со вздохом запрокинула голову. Она провела руками вниз по его телу, ощущая под рубашкой силу мышц, переместилась на спину. Рэйф уткнулся лицом ей в шею и сдавленно застонал, когда она принялась ерошить ему перья. Лиана снова отыскала его губы. Ее поцелуй становился то медленнее, то быстрее, она отдавалась ему вся без остатка, потому что в их распоряжении всего одна ночь, одна краткая ночь украдкой, и она не собиралась терять даром ни секунды, насладиться каждым часом, каждым мгновением.

Потому что каждый миг может стать последним.

Ни на секунду не прерывая поцелуя, спотыкаясь, они ввалились в комнату, запутавшись в занавеске и взмахивая крыльями, чтобы удержать равновесие. Кое-как они переступали через препятствия на полу, не размыкая объятий.

Охваченные усиленной магией лихорадкой, заставляющей кожу пылать, они упали на кровать, не обратив внимания на негромкий, но отчетливо прозвучавший щелчок закрывающейся двери.