Глава 17
В то утро, на которое был назначен поход в пещеры, Ольга за ранним завтраком вслух зачитала новость:
– …Жители Ключевых Вод внезапно вернулись в свои дома. Вернулись вместе с домашними животными. И принимают первые визиты родных…
Она радостно улыбалась и даже встала с места, пока торжественно, будто на мероприятии, зачитывала с телефона новость.
– А самое интересное, пишут, что жители очень удивлены поднявшейся шумихой. С их слов, они никуда не пропадали. Жили своей жизнью. А тут – телевидение и толпы журналистов.
Ольга бросила многозначительный взгляд на Алекса. И, отложив телефон, закончила:
– В общем, ты был прав, жители действительно не поняли, что куда-то исчезли. Какие мы все же молодцы! Аж от гордости распирает!
– Оль, лучше пусть тебя распирает от сытости, – усмехнулся Матвей и кивнул на ее почти нетронутый бутерброд. – Ешь, неизвестно, когда еще поедим.
Она плюхнулась обратно на стул. Но, завтракая, продолжала счастливо улыбаться. Алекс же, в отличие от нее, расслабиться не мог. Даже такая замечательная новость не коснулась его в той степени, в какой должна бы. Да, заметка подтвердила то, что все сделано правильно, что их труды оказались не напрасны, а значит, теперь они могут вернуть ключ охраннице. Однако он нервничал. И нервничал не столько из-за предстоящего похода в пещеры, сколько из-за того, что ни на минуту не переставал думать о рожденной Ириной твари. Насколько она уже окрепла? Прячется ли до сих в пещерах? Если тварь отсиживается в пещерах, встреча с ней грозит обернуться катастрофой. Но, с другой стороны, если тварь свету предпочитает сырую холодную темноту, это говорит о том, что она еще не настолько сильна, чтобы стать непобедимой.
Еще Алекс думал о своем сне. Под утро, когда ночь растворялась в зарождающемся рассвете, ему приснился ясновидящий. Они с Федором сидели вместе у пруда и молча глядели на воду, на лопающиеся на поверхности пузырьки, на водомерок-конькобежцев и на чуть покачивающийся от ветра тростник. Их молчание было таким благостным, таким объемным и совершенным, что слова и не требовались. Но в какой-то момент Федор развернулся к нему и сказал…
– Алекс? – вырвал его из задумчивости голос Матвея. Алекс даже не заметил, что Ольга с Дымовым закончили завтракать и встали из-за стола. И только он продолжал сидеть над пустой чашкой и размышлять.
Алекс поспешно вскочил, вымыл за собой тарелку с чашкой и посмотрел на Матвея честным взглядом.
– Все в порядке? – не поверил его взгляду Дымов.
– Да.
Матвей качнул головой, но расспрашивать не стал.
Они погрузили снаряжение и рюкзаки в машину и выехали на место. По дороге Матвей сказал, что Петр и люди из клуба будут поблизости на тот случай, если потребуется помощь. И еще раз провел инструктаж. Ольга с Алексом не перебивали, хоть маршрут, который составили Матвей с Петром, давно выучили и знали, где им встретятся колодцы, где – залы, где галереи разветвляются и грозят увести в лабиринты, а где придется снимать снаряжение и протискиваться через узости – «шкурники».
Когда они прибыли на место, утро было в разгаре, солнце вызолотило каменное «лицо» и установленные навески. Неподалеку парни из местного клуба разбили небольшой лагерь, и в глазах Алекса эта подготовительная суета придавала происходящему торжественности.
Матвей вышел из машины и поздоровался за руку с подошедшим к ним Петром.
– Вы тут с вечера дежурите? – пошутил он, окидывая взглядом группку беседующих в сторонке мужчин. Двоих Алекс уже видел в клубе, а Севу знал.
– Практически с рассвета, – серьезно ответил Петр. – Навеску установили. У заваленного входа тоже группа. Все вроде норм.
– Спасибо, Петя.
– Дать вам еще человека в пару? – спросил Хворостов. – Сева вызвался.
Но Матвей решительно отказался:
– Не надо. Мы это уже обсудили.
– Ну, как скажешь.
Петр задержал взгляд на Алексе, словно сомневаясь в его подготовке, хоть вечера в клубе и не прошли даром. А потом хлопнул Матвея по плечу и пожелал:
– Удачи! Если услышим камнепад, то взрываем второй входняк и начинаем спасы. Даже если контролька не выйдет.
Пока Матвей обсуждал с Петром другие вопросы, Алекс отошел в сторону, вытащил из рюкзака бандану и убрал под нее дреды. В термобелье, изотермике и комбинезоне под солнцем ему было жарко до одурения, хотелось поскорее окунуться в мрачную прохладу пещер. И в адреналине предвкушения утонула утренняя тревога.
– Как настрой? – с улыбкой спросила Ольга, подходя к нему.
– Настрой боевой! – ответил Алекс и показал большой палец.
– Это хорошо. Только, ради бога, не зависни на веревке! Если устал, замерз или еще что, говори сразу! В таком состоянии легко ошибиться и запаниковать.
– Не боись, – приободрил он ее и ласково улыбнулся.
Ольга втянула воздух, потом медленно выдохнула, будто желая унять сильное волнение. Но не успел Алекс сказать ей что-нибудь, как она уже привстала на цыпочки и поцеловала его.
– А другой поцелуй – после сброски! – пообещала она с лукавой улыбкой и водрузила ему на голову каску.
Заброска прошла без эксцессов. Ольга шла первой, Алекс – за ней. Матвей – параллельно с ним по другой веревке, чтобы контролировать и подсказывать. На занятиях в клубе, отрабатывая технику одной веревки, Алекс делал успехи и довел свои действия почти до автоматизма, но Матвей по-прежнему был обеспокоен тем, что времени на подготовку оказалось мало.
В колодец Ольга тоже спустилась первой и подала команду:
– Свободно!
Алекс с Матвеем начали спускаться, снова параллельно.
Колодец привел их в небольшой зальчик, в котором мирно подремывали летучие мыши. Свет от налобных фонарей растревожил их. Мыши всполошились и налетели на их небольшую группу. Ольга рассмеялась и чуть пригнулась. Этот момент так и остался в памяти Алекса, как полароидный снимок.
– Когда вернемся домой, сделаю себе татушку, – сказала Ольга, когда они друг за другом направились по узкой галерее. Первым шел уже Матвей, Алекс – за ним, а Ольга замыкала строй.
– Как истинная спелеодевушка, набью себе летучую мышку, – продолжала разглагольствовать она. – Алекс, нарисуешь мне эскиз?
– Без проблем! И к надежному татуировщику отвезу. Есть один знакомый парень.
– О! Спасибо, – мечтательно поблагодарила она.
– Где хоть собралась набить тату? – поинтересовался Матвей. Но Алекс, опередив ее, брякнул:
– На ягодице! На память о знакомстве с Шарлоттой. Оль, она тебя за это место укусила, да?
Матвей засмеялся и тоже вставил пять копеек:
– Ольга, если эскиз сделает Алекс, то мышь раскинет крылья на все твое «сиденье»!
– Татушка будет на плече, дурни! Размечтались… Причем оба!
– На плече – это предсказуемо, – поскучнел Алекс.
– Зато видно! Зачем мне татуировка, если я ее сама не увижу?
Галерея сузилась, стены подступили с обеих сторон, потолок опасно приблизился, так, что в какой-то момент Алекс неосторожно чиркнул об него каской. Шли они тут уже даже не согнувшись, а пробирались на четвереньках. А потом и вовсе пришлось ползти. Время под землей чувствовалось по-другому. И бежало оно тоже по своим законам. Где-то минуты растягивались до бесконечности, как в этом узком лазе, где-то, наоборот, часы сжимались до минут. Он потерял ощущение времени, как и потерял возможность ориентироваться. Вдруг стало непонятно, протискивается ли он через узкий извилистый «шкурник» вперед или пятится в охватившей его панике назад. А может, и вовсе застрял. И это самое страшное. Оказывается, самым пугающим для него было не застрять беспомощно на веревке и умереть от синдрома зависания в обвязке, не удариться о стену при спуске, не поскользнуться на каменном выступе, а застрять в такой узкой и беспросветной дыре. Матвей споро пробирался вперед, сзади раздавался шум Ольгиной возни. А Алексом овладела такая паника, что он внезапно потерял способность двигаться. Тело намертво впечаталось в мягкую и тормозящую движения глину, в рот набилось грязи, одна рука оказалась плотно прижата к телу, другая, наоборот, вытянута вперед, как у пловца. Только «плыть» в этой каменной кишке в вязкой глине оказалось невозможно. Алекс ясно понял, что так и останется тут на все времена, превратится в окаменелость в позе пловца. Матвей уползет вперед. Ольга попятится назад. А он так и останется начинкой хищного лаза.
– Алекс? – встревоженно спросила Ольга и дернула его за сапог. Ее мир подземных царств оказался сложнее и страшнее его мира темных демонов.
– Алекс, двигайся, – ласково, но настойчиво потребовала она. – Если Матвей тут пролез, то и ты легко!
Легко! Легко говорить.
– Ты обещал мне эскиз, – напомнила она. – Думай о мышке!
Думай о мышке. А еще лучшее – об Ольгином упругом «сиденье», как выразился Дымов. Не удивительно, почему у нее такое подтянутое спортивное тело: пещеры требуют хорошей подготовки. От воспоминаний об их недавней жаркой «тренировке» Алекса внезапно отпустило. Ушли клаустрофобия и паника, а вместе с их уходом будто расширились стены лаза. И Алекс пополз. Пополз так уверенно, будто это был не первый его «шкурник». И даже в том месте, где лаз изгибался под углом наверх, сумел перевернуться с живота на спину, изогнуться и подняться.
Матвей подал ему руку и помог окончательно выбраться.
– Фрики! Вы – настоящие фрики! – воскликнул Алекс, когда наконец-то смог вдохнуть полной грудью. – Потому что ни один нормальный человек не может чувствовать себя комфортно в такой щели и грязи!
– Мы не только чувствуем себя тут комфортно, но еще и фанатеем от этого, – усмехнулся Матвей. Он, как и Алекс с Ольгой, был измазан грязью и глиной по самые брови. Шахтеры и то чище из шахт поднимаются!
– Шоколадку будешь? – предложила с лукавой улыбкой Ольга. Но Алекс только фыркнул:
– Есть в таких антисанитарных условиях чревато диареей! А тут, так понимаю, кабинки не предусмотрены.
– Приспичит – вернешься, – Матвей указал пальцем на «шкурник». Ольга только весело засмеялась.
– И все равно не понимаю, что заставляет вас снова и снова уходить под землю. Нравится лазать по веревке? Так можно ж было в альпинисты податься. В чем прикол спуска под землю?
– А вот в этом, – ответила Ольга и с мягкой улыбкой обвела рукой зал. Только тогда Алекс осмотрелся. Зал был просторным, с причудливо-ребристыми стенами, казавшимися такими из-за натечных образований. На одном из выступов расцветал бледный цветок причудливой формы, такой хрупкий и нежный с виду, что Алекс не сразу понял, что он на самом деле – не какой-то суккулент, а антолит. Так вот каким мог быть легендарный «каменный цветок»… Вспомнив сказ, Алекс вспомнил и о том, зачем они сюда пришли – на встречу с «хозяйкой горы», то есть пещеры, охранницей. Но Ольга уже легонько дернула его за рукав и показала скрывающееся под уступом небольшое озерцо.
– Сюда спускаешься, чтобы обнулиться. Сбрасываешь все до заводских настроек. Все – это проблемы, тревоги, стресс, передоз информацией. Здесь нет буйства красок, и глаза, как ни странно, в темноте отдыхают. Настолько, что потом на поверхности начинаешь замечать все оттенки цветов. Здесь и тишина не глухая, а музыкальная. Кто-то ходит в консерваторию, чтобы послушать классику, а мы слушаем музыку пещер.
Ольга опустилась на один из выступов и пригласила его присесть рядом. Затем протянула руку и погасила его налобный фонарь. А потом – и свой. Темнота с непривычки надавила даже на плечи. Но уже мгновение спустя Алекс заметил падающий сверху в расщелину луч, сфокусировавшийся на каменном цветке. И освещенный им бледный антолит вдруг засиял мягким золотистым светом. По слюдяной поверхности озерца разлетелись, словно светлячки, блики, отразились крошечными звездами над нависавшим над водой сводом.
– Космос, – тихо прошептала Ольга. – А теперь закрой глаза и просто послушай.
Алекс так сделал и услышал. Услышал симфонию пещеры: увертюру из капели, главную тему в первой части из журчания воды, во второй – из органного гудения ветра в «каминах», репризу из капели, зазвучавшей часто и тревожно, и, наконец, коду, в которой смешались темы двух стихий. Он так увлекся этой неожиданной симфонией, что даже не понял, в какой момент Ольга переплела свои пальцы с его. Очнулся только тогда, когда она потянула его за руку.
– Пойдем!
Матвей уже стоял неподалеку с включенным фонариком, дожидаясь, когда они поднимутся.
– Пойдемте. Если задержимся, Петр забьет тревогу. А у мчс-ников и без нас забот хватает.
Сколько они еще так шли, то поднимаясь, то спускаясь, проползая, пробираясь и делая недолгие перерывы, Алекс не знал. Иногда ему казалось, что прошел всего час, иногда – что года. Усталости он почти не чувствовал, только стало неуютно от холода, который забрался под намокшую одежду. Но, глядя на все вокруг взглядом художника, стараясь запомнить каждую деталь, он начал понимать Ольгу и Матвея. Здесь и правда не было буйства красок, но каждый зал являл им то или иное сокровище, которое так и просилось на бумагу.
Однако, увлеченно все рассматривая, Алекс не забывал о том, что нужно вызвать охранницу. Но как он ни пытался сосредоточиться, как ни вкладывал силу в свой молчаливый призыв, она не откликалась. Что сделал Федор, как «достучался» до подземной царицы, раз она даже вышла на поверхность? Жаль, во сне ясновидящий об этом не сказал. После третьей неудавшейся попытки вызвать охранницу Алекс высказал вслух опасение, что ничего у него не выйдет.
– Ну и хорошо! – обрадовался Матвей. – Так даже лучше. Мы дойдем до места, где нашли ключ, и спрячем, где взяли.
– Может, охранница и появится, когда вернется ключ, – предположила Ольга. И Алекс согласился с ней.
– Мы должны были уже выйти к старым каменоломням. К той точке, откуда начинаются галереи, – сказал в какой-то момент Матвей.
– Не туда свернули? – обеспокоилась Ольга. Вроде шли они верно. И помечали пройденный путь меловыми метками, которые собирались стереть на обратном пути.
Матвей вытащил карту, и они склонились над ней.
– Вот тут! Тут мы повернули налево, а надо было направо, – объявил он.
– Повернули налево, потому что вход в галерею справа оказался завален.
– И то верно. Если мы пойдем вперед, то выйдем к нужному месту. И окажемся совсем близко ко второму входу. Жаль, что он завален.
Матвей убрал карту и кивнул в сторону очередного прохода. На этот раз лаз, широкий и с высоким сводом, не петлял, не поворачивал назад, но вывел их к очередному подъему. По выступам они взобрались наверх и увидели, что внизу находится небольшой зал.
– Отсюда начинаются горизонтальные галереи. До нужного места совсем близко.
– Осталось только спуститься, – вздохнул Алекс. Усталость все же чувствовалась. Он снова смерил взглядом высоту, на которой они находились, и обратил внимание на находящийся в паре метров под ними похожий на полку выступ. Ольга же заметила другое:
– Здесь уже ходили группы! И, похоже, недавно. Вон там забыли совсем новенький спит.
– Раз ходили, значит, нам будет проще, – откликнулся Матвей. Но новость отчего-то не ободрила Алекса. Почему-то он чувствовал тревогу. Возможно, дело было в усталости.
Они подготовились к спуску и снова распределились, как раньше. Ольга шла первой. Алекс должен был идти за ней по ее веревке, Матвей – с ним рядом.
Она уже начала спуск, когда Алекс, снова окинув взглядом зал, внезапно понял, отчего в этом месте ему стало не по себе. Зал был ему знаком. Именно его он увидел в последнем кошмаре, но не узнал сразу, потому что увидел все с другой стороны и другого ракурса. Во сне он стоял внизу у противоположной стены. Сейчас же наблюдал за всем сверху. Алекс в тревоге оглянулся на Матвея, но тот не заметил его взгляда, занятый своим снаряжением.
Ольга прошла «козырек» и неожиданно остановилась.
– Оль? – встревожился Алекс, поняв, что что-то произошло.
– Спусковуху заклинило! Или сломалась, или еще что! – крикнула она, пытаясь что-то наладить в спусковом устройстве. Потом попробовала подтянуться и закинуть ногу на козырек. И когда ей это не удалось, заметно разнервничалась.
– Ольга, не кипишуй! Сейчас я к тебе спущусь, – крикнул Матвей.
– Спустись! – ответили ему снизу, но не она. И на выступ из незамеченной ими вертикальной расщелины вышел Костя. Одет он был как в тот день, когда они оставили его в гостинице вместе с Ириной – в обычную обувь и одежду, без каски и снаряжения. Будто в пещерах он не чувствовал ни холода, ни опасности.
– Явился, – тихо процедил Матвей.
– Спускайся! – повторил Костя, запрокинув лицо. – Вместе с ключом. Он у тебя? Или у нее? Или у вашего провидца?
– Хрен тебе, а не ключ! – не сдержался Матвей.
– Значит, у тебя! – улыбнулся Костя, а Алекс внезапно увидел вместо его красивого лица безобразную рожу. Видение длилось всего мгновение, но лишь подтвердило, что родившаяся у Ирины тварь захватила тело Кости.
– Дымов, не задерживайся! Поторопись на помощь Оле. Ведь с ней может случиться что угодно!
– Вот гад…
– Это не Костя, – напомнил Алекс, но Матвей лишь крепко сжал челюсти.
– Случиться может что угодно! – повторил Костя. – Веревка, к примеру, перетереться, навеска оборваться. Камни здесь тоже падают. Вот так.
С этими словами он топнул по козырьку, и рядом с Ольгой пролетел небольшой каменный осколок.
– А можно ничего не делать, она и так зависла. Слышишь, Дымов? Знаешь же, чем это чревато? Конечно, знаешь, ты же столько раз говорил нам про синдром зависания в обвязке! Если не поторопишься, Оля скоро вырубится. И тогда, Дымов, она может умереть, даже если ты ее снимешь! Думай, но быстро!
– Убью гада, – зло процедил Матвей и приготовился к спуску.
– Не сможешь убить, – торопливо прошептал Алекс. – Он сильнее тебя, только разозлишь его, и он убьет вас обоих. Отдай ему ключ. Помоги Ольге. Но не нападай на него. Сделаешь хуже.
Матвей кивнул и начал спуск. Костя вновь улыбнулся, и Алекс, напряженно следя за ним, снова увидел не знакомое лицо, а страшную рожу твари.
– Матвей! Не делай этого! – закричала Ольга. – Дымов, остановись! Нельзя!
Но он уже спустился на козырек и протянул Косте ключ.
– Дымов, ты рехнулся! – завопила Ольга. – Зачем ты это сделал?!
Затем. Затем, что Алекс прекрасно понимал Матвея в его любви к Ольге и страхе за ее жизнь. И будь он на месте Дымова, сделал бы то же самое. Впрочем, Алекс так и сделал. «Отдай ему ключ. Помоги Ольге».
– Вот и ладненько. Нравится мне твоя сговорчивость, Дымов! Все нравится. Особенно то, что и его не забыли.
Костя кивнул на Алекса.
– Или он сам навязался? Мне даже искать его не пришлось. Все три ключа собраны!
– Что это значит?! – закричала Ольга. – Алекс, золотой ключ у тебя?! Не отдавай ему!
– Он сам и есть этот ключ, – бросил ей Костя. – Не знала? Дымов, а ты не слишком усердствуй в ее спасении. Бесполезно! Не слышишь разве?
И после его слов Алекс услышал. Услышал, как неподалеку что-то грохочет, а сквозь грохот пробивается шум бегущей воды.
– Началось! – осклабился в неприятной усмешке Костя и высоко поднял зажатые в обоих кулаках ключи.
– Маленькая катастрофа скоро превратится в масштабную! Слышите? Слышите рокот под землей? Чувствуете вибрации? А шум воды? Она заливает галереи и залы и скоро затопит все и тут! Как быстро все началось!
Костя обвел ладонью лежащий у его ног маленький зал и, заметив, что Матвей пытается помочь Ольге спуститься, захохотал.
– Не усердствуй, Дымов! Бесполезно. Вы оба обречены. Гуманнее дать ей вырубиться. Тогда она ничего не почувствует.
Но Матвей уже что-то перестегивал на веревке Ольги и едва успел уклониться от пролетевшего рядом камня.
– Старый мир будет разрушен. И на его обломках выстроится новый. Темный! Наш мир!
«Еще одна попытка», – с закипающей в душе злостью подумал Алекс. Костя стоял на козырьке спиной к нему, у самого края, уверенный в своей силе. И то, что он спокойно следил за тем, как Матвей аккуратно начал спускать Ольгу, категорически не понравилось Алексу. Значит, дьявольское отродье было уверено в том, что ни Ольга, ни Матвей отсюда не выйдут живыми.
А камнепад набирал силу. И журчание воды раздавалось так громко, что отчасти перекрывало грохот разбивающихся камней. Скоро вода, как во сне, ворвется мощным потоком в зал. Сверху полетят метеоритным дождем камни. И Ольга с Матвеем погибнут. А он, Алекс, выживет, потому что он – тот пресловутый третий ключ и нужен этому порождению Сатаны. Апокалипсис будет набирать силу, потому что три ключа соединились и оказались не в тех руках. И остановить это все можно только в одном случае…
«Или если ты его убьешь», – будто наяву услышал Алекс голос Федора. «Оно, дьявольское порождение, еще мало и потому не настолько сильно, чтобы нельзя было его убить. Пока оно цепляется за чужое тело – это возможно. Но когда окрепнет и вырвется наружу, будет поздно».
Алекс проследил взглядом за спустившимися на землю Матвеем и Ольгой. Шум раздавался совсем близко. Ольга встревоженно обернулась, Матвей что-то ей крикнул, и они посмотрели наверх – на Алекса. «Не смотрите на меня, не смотрите!» – едва не крикнул он. Нельзя допустить, чтобы Костя разгадал его намерения.
«Убить его сможешь только ты. Твой друг – нет. Оно его сильнее», – вспомнил Алекс последнюю фразу Федора. И хоть изначально эта подсказка провидца вызвала недоумение, сейчас Алекс понял, что Федор мог иметь в виду. Эффект внезапности. Момент, когда Костя отвлечется. Не борьбу, в которой бы победил сильнейший, то есть Костя, а эффект неожиданности.
«Чего ждешь?!» – подстегнул себя Алекс, когда Костя остановился прямо под ним. Другого момента не будет. Как и второго шанса. Два метра отсюда до козырька – достаточно, чтобы попасть в цель. А той пары-тройки десятков метров от выступа до земли достаточно, чтобы убить.
То, чем для него обернется такой отчаянный поступок, Алекс тоже понимал. Если ему повезет, он упадет на Костю, и тогда, возможно, выживет. Если не повезет… То повезет остальным. Потому что золотого ключа больше не будет: Алекс не успеет передать «эстафету», и многовековая цепочка передачи ключа наконец-то оборвется.
Алекс замешкался всего на секунду. Но в тот момент, когда Костя уже разворачивался к нему с торжествующей улыбкой, он прыгнул.
Крик Ольги слился с криком Матвея и с нечеловеческим воплем нечисти. Алекс еще ощутил силу удара, когда столкнул Костю с выступа, а боли от удара о землю уже не почувствовал.
Может, на пару мгновений он пришел в себя, а может, это были игры угасающего сознания, но Алекс увидел, как над разбившимся Костей приподнялось черное облако, принявшее очертания человеческого тела. И не успело оно взмыть вверх, как рядом с ним оказалась другая фигура. В реальности охранница была страшнее, чем Алекс ее нарисовал, но подходила под описания Матвея. Охранница вобрала в себя воздух, а затем с силой дунула на «облако», которое Алекс выбил из тела Кости. Оно разлетелось мелкими клочками, словно пепел, и исчезло.
Алекс столько раз по дороге сюда безуспешно звал охранницу, что уже смирился с бесполезностью своих попыток. Но она его слышала, только явилась позже, чтобы не просто забрать ключи, а вместе с ним уничтожить дьявольское отродье.
Охранница подхватила когтистыми пальцами оба ключа. «Сними проклятье», – мысленно попросил Алекс, в этот последний миг думая об Ольге и Матвее. «Они все исправили…»
Охранница его услышала и повернулась. Ему она явила прекрасное лицо молодой девушки и даже слегка улыбнулась.
«Провидец сказал, что тварь убьешь ты, потому что только тебя я могу слышать, – прошептала она. – Проклятье снимаю».
Охранница исчезла, и вместо нее Алекс увидел лицо склонившейся над ним Ольги. Она что-то то ли кричала ему, то ли шептала, но он уже не различал слов. Хотел сказать, что любит ее. И не смог.
