Глава 13

Несмотря на угрозу устроить раннюю побудку, Матвей дал всем выспаться после ночных приключений. Алекс так и не стал перетаскивать спальник в другую комнату. Только на этот раз от усталости они с Ольгой не обменялись ни фразой. Она уснула мгновенно, едва забралась в кровать, и так глубоко, что утром проспала. Не услышала даже, как Алекс проснулся и скатал свой спальник. Разбудил ее деликатным стуком в дверь уже Матвей.

Ее не стали торопить, дали спокойно принять душ, привести себя в порядок и позавтракать. Пока Ольга готовила себе кофе и бутерброд, Матвей заканчивал сборы: убирал в рюкзак бутылки с водой, печенье, шоколад, яблоки, запасной блок батареек для фонарика и прочие нужные «мелочи». Дымов оставался самим собой – практичным и заботливым. Даже к недолгой поездке готовился, как к экспедиции. Алекс в это время пролистывал за столом привезенные из библиотеки брошюры, с Ольгой поздоровался кивком и вновь углубился в чтение. Сегодня он убрал дреды под темно-синюю бандану, полностью открыв лицо. И Ольга, бросая на него поверх чашки короткие взгляды-штрихи, будто заново «перерисовывала» его для себя. Сосредоточенный на чтении, с усмиренными дредами и открытым лицом, Алекс выглядел намного взрослее, чем показался при первой встрече. Ольгу больше не могла обмануть его дурашливая улыбка, которая вступала в диссонанс с серьезным взглядом синих глаз. Алекс перевернул страницу и чуть нахмурился. Ольга опустила глаза и улыбнулась – не ему, а своим мыслям. Узнав о нем больше, она поняла, почему возник этот образ чудного парня. Вытравленные до пегого цвета дреды-антенны отвлекали внимание от красивого лица с правильными мужскими чертами. Дурашливая улыбка маскировала чересчур серьезный взгляд. А нелепо-широкая одежда лишь дополняла обманчивый образ «клоуна». Как там сказал Матвей? С таким даром, как у Алекса, жить непросто…

Ольга скользнула взглядом по черным дугам бровей, приласкала, как ладонью, чуть тронутую загаром скулу, остановилась на четко очерченных губах. И остывший кофе вдруг показался обжигающим.

– О, смотрите, что я нашел! – громко сказал Алекс. Ольга поспешно отвела взгляд. Заметил ли Алекс, что она его рассматривала? Похоже, нет, потому что он уже принялся что-то зачитывать вслух. Она не сразу поняла, что именно, но явно что-то интересное, потому что Матвей оставил рюкзак и нахмурился.

– Это сборник статей некоего Вязницова А.А., – Алекс заглянул на коричнево-серую, напечатанную будто на упаковочной бумаге, обложку. – Вязницов А.А., как тут говорится, доцент местного университета, кафедры… Впрочем, не важно. Его работы посвящены местному фольклору.

– Там есть что-то про ключи или охранниц? – включилась в разговор Ольга.

– Нет, – качнул головой Алекс. – Но есть про рождение Антихриста, апокалипсис и погружение мира во тьму. Правда, версия Вязницова о зарождении хаоса отличается от общепринятой. Он не отрицает, что Антихрист будет зачат дьяволом и блудницей, пусть и не Вавилонской, а отчего-то нашей, черноморской…

Он усмехнулся и продолжил, глядя в брошюру, вольный пересказ трудов доцента:

– Изучив местные легенды, сделав какие-то исследования, о которых, видимо, упоминалось в других монографиях, Вязницов предполагает, что рождение Антихриста и последующий за этим апокалипсис может случиться скоро и прямо здесь.

– Ну, не знаю. Сколько «концов света» мы благополучно пережили? – скучающим тоном возразил Матвей и вернулся к рюкзаку: завязал веревки, застегнул ремень и взвесил ношу в руке.

– Согласен. Тем более написана эта монография много лет назад… – Алекс снова заглянул на обложку. – Хоть один конец света с тех пор мы точно пережили. Но вот это звучит интересно: «И попадет темное семя в бесплодное лоно блудницы, и родится от этого…»

Ольга громко фыркнула и чуть не подавилась кофе.

– Алекс, хорош эротическую литературу за завтраком читать! Ольгу смущаешь, – ухмыльнулся Матвей.

– Это не эротическая, а пророческая литература! – поднял вверх палец Алекс. Затем, стараясь сохранить серьезный вид, не заразиться общим весельем, дочитал:

– … И родится вскоре после этого нечестивое дитя. И порожденное тьмой, погрузит оно мир во мрак…

– Алекс, глаголишь прям как…

– Погоди, Матвей, – перебила его Ольга и кивнула на брошюрку, которую Алекс уже закрыл и отложил:

– Зачатие от блудницы – это антитеза непорочному зачатию.

– Не просто от блудницы, а от бесплодной блудницы. Для усиления эффекта, так понимаю, – добавил Алекс и с намеком потарабанил пальцами по столу.

– Ну, ребята… – развел руками Дымов. – Если вы намекаете на то, что случилось с Ириной, то, боюсь, вы ошибаетесь. Какая она блудница? Была замужем за Костей.

– А у тебя есть объяснения случившемуся? Она родила, Матвей. Бесплодная женщина не только забеременела, но и выносила и родила какое-то дитя за сутки! – напомнила Ольга.

– То, что она родила, сказал Алекс. Ребенка никто не видел, – возразил Матвей, но неуверенно. Провел ладонью по ежику волос и протяжно вздохнул:

– Ну, хорошо, хорошо! Нет у меня объяснений. И я не знаю, почему сбежал Костя. Надеюсь, что-то прояснится в этой деревне, куда вас обоих так тянет. Готовы?

– Я готова! – отрапортовала Ольга, сполоснув чашку и убрав ее на место.

Матвей поднял рюкзак, закинул на здоровое плечо, но вдруг снял и поставил обратно на пол.

– Неспокойно мне.

– Так мы, Матвей, не в санатории, – усмехнулась Ольга, натягивая ветровку. – У нас даже ночью спокойного отдыха не получается.

– И я о том, – сказал он и наморщил лоб. – Ночью залезли к нам, до этого – к Галине. Явно искали ключ. Значит, знают или подозревают, что он у нас. Алекс, где связка?

– Тут, – хлопнул он себя по карману.

– Угу, – усмехнулся Матвей. – Куртку сдернуть ничего не стоит. Как и залезть к тебе в карман.

– Дома оставлять ключ тоже нельзя. Влезут и найдут. Да и мы так неожиданно меняем дислокации, что тайник устраивать нет смысла, – возразил Алекс.

– Спрячем ключ в машине?

– И рискуешь лишиться и своего «танка», – парировала уже Ольга.

– Я бы предпочел носить ключ с собой, – сказал Алекс, вытащил из кармана связку, расстегнул кольцо и примерил на левое запястье. «Браслет» пришелся ему впору. Но и такой вариант не устроил Матвея:

– С руки сдернуть даже проще, чем из кармана вытащить.

– Погодите, – задумчиво произнесла Ольга, наблюдая, как Алекс расстегивает кольцо. – Не самый лучший вариант, но… Спонсор идеи – кусачая Шарлотта.

Она хитро улыбнулась и кивнула вопросительно поднявшему брови Матвею:

– Дымов, вытаскивай аптечку! Нашему раненому нужно сделать перевязку.

Матвей усмехнулся и развязал рюкзак. Ольга тем временем отцепила от кольца два ненужных ключа – чтобы не мешали. И открыла аптечку.

– Я тоже люблю фильм «Бриллиантовая рука», – сказал Алекс, аккуратно разматывая старый бинт. И когда встретился с Ольгой взглядом, заговорщицки ей подмигнул.

– Ты, Сеня, главное, береги руку, – вздохнула она и протянула ему «браслет».

К тому времени, когда они вышли на улицу, день разгорелся ослепительным солнцем, дохнул почти летней жарой, заставив немедленно снять куртки и убрать их в багажник. Они бы оставили верхнюю одежду и дома, но Ольга вовремя вспомнила, что в деревне свои «климатические условия».

Она снова заняла место рядом с Матвеем, а Алекс притих на заднем сиденье. И когда джип зарычал мотором, сзади раздалась какая-то возня. Ольга оглянулась и увидела, что со стороны свободного сиденья сам собой оттянулся ремень безопасности. Щелкнул замок, а затем наступила тишина: Шарлотта тоже собралась с ними в путь.

До деревни по свободной дороге они доехали быстро. Но на этот раз Матвей оставил машину за околицей, выбрав место, откуда близко было и до самой деревни, и до обрыва, возле которого Алекс обнаружил Ирину. Единогласно решили начать исследования с деревни. Ольга вышла из машины, вытащила из багажника куртку и, несмотря на жару, предусмотрительно накинула на плечи. Матвей с Алексом решили оставить свою верхнюю одежду в машине.

– Сложно что-то искать, если мы не знаем, что, – проворчал Дымов, когда они направились к небольшому пригорку, с которого начинался спуск в деревню.

– На месте разберемся, – оптимистично заверила его Ольга. Она чуть отстала, потому что едва не наступила на развязавшийся шнурок. Наклонилась, чтобы завязать и отвлеклась на зашуршавший рядом кустарник. Но, поняв, что это всего лишь Шарлотта, успокоилась. После того, как тварюшка вовремя разбудила ее ночью, пусть и таким экстравагантным способом, Ольга не просто стала испытывать к ней симпатию, но и чувствовала себя в ее обществе надежно. Главное, не сердить и не обижать Шарлотту, а еще кормить молоком и печеньем.

Мужчины тем временем уже взобрались на пригорок и остановились. Алекс приложил ко лбу ладонь, чтобы лучше рассмотреть расстилающуюся внизу деревню. Матвей что-то ему сказал. Сейчас, когда они оба стояли рядом, и Алекс снял свою безразмерную куртку и остался в джинсах и обтянувшей плечи футболке, Ольга увидела, что он лишь немного ниже Матвея, а в одежде своего размера даже на фоне крупного Дымова не кажется щуплым. Ольга замедлила шаг, любуясь ими обоими издалека. За Матвея она испытывала гордость, что такой он вот – крепкий, хорошо сложенный и надежный. Так же она гордилась раньше успехами брата. Алекс… Алекс неожиданно пробудил в ней нечто новое, волнующее и забытое. Смерть брата не только отчеркнула привычную жизнь от новой, но и набросила на последующие дни холодную тень. И в этой тени выцвела не только радость, но и чувства, которые Ольга тогда испытывала к Матвею.

– Ольга, идешь? – окликнул он.

Она взбежала на пригорок, и мужчины расступились, освобождая ей место в середине.

– Граница очень четкая, – повторил уже для нее Алекс и махнул вдаль рукой. Но Ольга и сама увидела. Солнце проливало яркий свет на дорогу, то расстилающуюся ровным полотном, то скручивающуюся в полукольцо. Но там, где начинались первые дворы, кто-то будто прочертил темную линию. Густой туман цеплялся за черепичные крыши, путался в проводах, окутывал острые иглы телевизионных антенн. Погодная граница в столь солнечный и яркий день казалась разительной. Ольга закуталась в куртку и задернула «молнию» до подбородка. Окунаться в холод мрачного тумана совсем не хотелось, хоть это она настояла на возвращении в деревню.

– С нами Шарлотта, – сказала Ольга, когда они начали спускаться. Алекс кивнул, будто даже не сомневался в этом. Может, Шарлотта увязалась с ними в надежде вернуться туда, откуда пришла? Ольга внезапно пожалела о том, что, видимо, придется расстаться с тварюшкой.

– Пусто, как и несколько дней назад, – сказал Матвей, заглянув в окно первого из домов. Алекс уже поднялся на крыльцо и нажал на дверную ручку.

– Не так уж тут и пусто, – задумчиво произнес он, осторожно переступил порог и в нерешительности остановился в прихожей. – Грязищи больше, чем в день нашего приезда. Другой грязи, не обычной…

Он был предельно сосредоточен, хмурился и кусал нижнюю губу, будто его что-то сильно беспокоило. Ольга скользнула по Алексу встревоженным взглядом и едва подавила желание взять его за руку.

– Сань, если тебе тут плохо, давай вернемся в машину, – неожиданно назвал его домашним именем Матвей, и Ольга лишь уверилась, что все куда серьезней, чем кажется на первый взгляд.

– Все под контролем, – отрывисто ответил Алекс и прошел через прихожую в первую комнату. Ольга вошла следом и остановилась, разглядывая скромную обстановку спальни. Обычная мебель, двуспальная кровать и шкаф с простыми, чуть покосившимися дверцами. Чужие вещи в отсутствие хозяев было неловко даже рассматривать, не то что прикасаться к ним.

– Не переусердствуй, – продолжал беспокоиться Матвей и на всякий случай встал рядом с Алексом.

– Не волнуйся. Я не собираюсь ничего делать. С таким количеством грязи мне не справиться. Да и пытаться ее сейчас убрать бесполезно. Это как сражаться с Гидрой. Без ключа, который все это открыл, ничего не сделаешь.

– А если бы у нас был этот ключ, ты бы что-то сделал? – спросила Ольга. Алекс неопределенно качнул головой, а затем нехотя ответил:

– Не уверен. Возможно, нет. Слишком ее много. Даже в одной комнате. А тут целая деревня.

– Что ты видишь? – поинтересовалась Ольга.

– Что все тут обмотано черной паутиной, я даже не вижу обстановки.

– То есть, ты не видишь вон ту кровать?

Алекс оглянулся на Ольгу, и его глаза в полумраке комнаты неожиданно показались темными до черноты.

– Нет. Только большой кокон.

Ольга зашипела, будто от боли, и поморщилась. Алекс чуть улыбнулся ей и вышел в прихожую.

– Ты только не слишком открывайся всему этому, – попросил Матвей, следуя за ним по пятам, как телохранитель. – Почувствуешь себя плохо, сразу говори.

– Не беспокойся. Я помню твое адское «лекарство». Больше не хочу, – усмехнулся Алекс, быстро обошел небольшое помещение и отправился во двор, на воздух.

Они зашли еще в несколько домов, и с каждым пройденным Алекс все больше хмурился. Наконец они добрались до дома Марии Петровны. Но Алекс неожиданно остановился перед калиткой и качнул головой:

– Деревня утонула, как в болоте. Сожалею…

– То есть уже нельзя вернуть ее жителей? – ахнула Ольга, Алекс задержал на ней взгляд, и она отметила, какое у него бледное и уставшее лицо.

– Пойдемте отсюда, – скомандовал Матвей и, приобняв Алекса, повел по разбитой дороге к околице.

– Думаю, все началось с дома, в котором мы ночевали, – сказал чуть позже Алекс. – Там и открыли «дверь».

– Получается, мы стали причиной этой беды, – грустно усмехнулся Матвей.

– Мы или Ирина с Костей, – вмешалась Ольга. – У Ирины оказался телефон хозяйки этого дома!

– Не знаю. Не знаю, как это получилось. Случайно ли, специально… – вздохнул Алекс. – Но возвращаться в деревню нам пока не стоит. Если вообще стоит.

– Как ты тут вообще смог переночевать? – ужаснулась Ольга.

– Тогда здесь не было так грязно. И я максимально закрылся, – пояснил он. – А сейчас будто в каждом доме – распахнутая «дверь».

Когда они переступили черту и вновь оказались в солнечном дне, Матвей вытащил из рюкзака шоколадку. Алекс отломил сразу половину, а остаток вернул.

– Если у тебя остались силы, сходим к обрыву. Если нет – поедем.

– Силы есть. И раз уж мы тут, давай зайдем.

Шоколад взбодрил его. Алекс зашагал энергичнее, по пути рассказывая, как почувствовал, что с Ириной что-то случилось.

– Если восстановить хронологию той ночи, то Ирина вышла с кем-то поговорить, – добавила Ольга. – Я не видела ее собеседника, но уверена, что это Костя. Особенно в свете последних событий. Потом она вернулась. А когда снова вышла, я уже не услышала. Но меня сразу удивила реакция Кости. Он запаниковал. Причем сразу, как только узнал, что Ирины нет в доме.

– Помню, малая. Ты посчитала, что она не в себе, – усмехнулся Матвей.

– Да. А сейчас думаю, что это связано с ключами или с визитом к Федору. Она или Костя обронили адрес…

– Костя адрес Федора знал, – напомнил Алекс. – И адрес был записан почерком Ирины.

Они дошли до обрыва и осторожно подошли к краю. Ольга почувствовала, как Матвей предусмотрительно ухватил ее за полу куртки, и не сдержала улыбки. Дымов страховал. Дымов оставался главным и здесь.

– Вот здесь я ее нашел. Она оступилась и чуть не упала, – указал Алекс на земляной пятачок. – Подошла к самому краю.

– Ты ее спас. А она все равно погибла, – вздохнула Ольга. – Будто была изначально обречена.

– Она и была обречена, – пробормотал Алекс и обхватил себя руками. – Эта чертова рамка, которая внезапно возникла…

– Рамка, которая и на нас с Матвеем.

Алекс метнул на нее быстрый взгляд, а затем резко произнес:

– Пойдемте. Нечего нам здесь больше делать. Ничего мы не узнали, только убедились, что в деревне все только хуже.

– Будто апокалипсис уже начался, – тихо добавила Ольга. Она развернулась, чтобы следовать за ними, но почувствовала, как что-то обхватило ее ногу. А затем кто-то легонько укусил ее за лодыжку чуть выше ботинка.

– Шарлотта, ты? – воскликнула она, не понимая, за что тварюшка на нее рассердилась. Но когда опустила взгляд, заметила в траве что-то серебристое. Ольга наклонилась и подняла флешку.

– Смотрите! – закричала она, поднимая руку. – Шарлотта нашла это!

Нахмурившись, Матвей шагнул к Ольге и взял флешку. Затем открыл ее и повертел в пальцах. Алекс заглянул ему через плечо и удивленно вскинул брови.

– Тут ходила Ирина. Могла обронить она! – взволнованно воскликнула Ольга, от нетерпения пританцовывая на месте.

– Если только не Алекс. Он тут тоже бродил.

Но Алекс отрицательно мотнул головой.

– Поехали домой, посмотрим!

Обрадованные тем, что поездка оказалась полезной, они торопливо вернулись в джип. Шарлотта снова заняла место рядом с Алексом, и тот факт, что тварюшка едет с ними, обрадовал Ольгу. Матвей завел машину и вырулил на дорогу. Ехали они быстро, но когда проехали нужный поворот мимо, Ольга удивилась:

– Матвей, куда мы едем? Не домой?

– Домой потом, – улыбнулся он.

– И?

– Отпуск. Сегодня у нас отпуск. Заслужили! Едем обедать, а потом – к морю. И эти несколько часов не разговариваем о ключах, проклятиях, апокалипсисах, флешках. А наслаждаемся жизнью. Лады?

– Еще какие лады! – засмеялась Ольга.

Матвей привез их в небольшой приморский поселок. И несмотря на то что курортный сезон еще не начался, они нашли на набережной открытый ресторан. За обедом болтали, шутили, смеялись, но не касались темы ключей. Больше всех историй рассказывал Матвей. Алекс предпочитал отмалчиваться, но иногда бросал меткие реплики, которые смешили Ольгу. Рядом с ней на свободном стуле примостилась невидимая Шарлотта, которая лакомилась мороженым, и когда Ольга отвлекалась, таскала из ее тарелки испачканные мясным соусом салатные листья и маринованные луковые колечки. Вкусно ли ей было есть лук с ванильным мороженым? Судя по тому, что Ольга так и не успела попробовать лук, вкусно. Заразившись от Шарлотты, она стащила у Алекса пачку мятной жвачки, выпотрошила половину и вернула остатки, выцыганив у него еще и шарик шоколадного мороженого.

После обеда они уехали на дикий пляж и отыскали живописную бухту с пологим спуском. Шарлотта, предпочитая морю равнину, прошуршала по траве прочь. Ольга шутливо наказала ей не теряться и быть на месте к отъезду.

Море обожгло босые ноги арктическим холодом. Ольга попинала ледяную прозрачную воду и предпочла вернуться на нагретую солнцем гальку. Матвей с Алексом, набрав плоских камешков, устроили соревнование по метанию «блинчиков». Ольга улыбнулась: совсем как мальчишки. И оставила их развлекаться.

Солнце припекало совсем по-летнему. Она, оголив живот, завязала узлом футболку, подтянула до колен штаны, подложила под голову свернутую куртку и растянулась на горячей гальке. Солнце тут же защекотало закрытые веки, поцеловало в нос, ветер ласково взъерошил волосы. «Тш-ш, тш-ш», – зашептало море, погружая в легкую дрему, в которой смешались не образы, а звуки – шорохи, шепот, крик чайки, всплеск воды. Усталость разлилась по раскинутым в стороны рукам, свернулась уютной кошкой на оголенных ногах. Давно Ольга не испытывала такого блаженства, как сейчас, убаюканная морским прибоем и обнадеженная ласками теплого ветра. Засыпая, она еще успела подумать, что если смерть похожа на сон, на такой вот счастливый сон на морском побережье, то она готова умереть прямо сейчас.

Но умереть ей не дали. На согретый солнцем голый живот вдруг полилась ледяная вода. Вырванная из сна так жестоко, Ольга вскрикнула и мгновенно вскочила на ноги. Алекс с Матвеем с хохотом отпрыгнули на безопасное расстояние. Кто из них облил ее холодной водой, а кто оказался генератором идеи – было уже не важно. Она уперла руки в боки и заорала, заглушая и шум моря, и крик чаек:

– Крети-ины!

Затем схватила куртку и замахнулась ею, не зная, кого огреть первым, потому что Алекс и Матвей предусмотрительно разбежались в разные стороны.

– Оль, сгоришь же! – примирительно пробормотал Дымов. – Ты ж у нас Белоснежка…

– А вы – два гнома-идиота! – выкрикнула Ольга, но все же улыбнулась. Сколько она проспала? Кожа на животе опасно порозовела, в этом Матвей оказался прав. Но Ольге хватало и четверти часа, чтобы сгореть. За то время, что она дремала, Дымов, судя по блестевшим на голой коже груди каплям и влажному пятну на штанах в районе плавок, успел сделать заплыв в арктически-холодной воде. А вот в том, что Алекс повторил «подвиг», Ольга усомнилась: мокрыми у него были лишь ноги и края закатанных до колен джинсов. Подхватив с гальки футболку, он поспешно оделся. Однако Ольга успела заметить у него на боку уходящую за пояс джинсов вытатуированную змейку.

«Еще и татушка!»

Оказывается, Ольга произнесла это вслух, потому что Матвей вскинул брови и недоуменно спросил:

– Татушка?

– Шикарная татуировка, говорю! – нашлась она и кивнула на его ушибленное плечо, на котором красовался лиловый синяк.

– Что там у нас со временем? Может, пройдемся?

– А куда нам торопиться, малая? – ответил вопросом на вопрос Матвей и присел, чтобы обуться.

Оставив за спиной солнце и уходящий в море гребень скалы, они побрели по кромке прибоя к следующей бухте. Матвей что-то рассказывал, Алекс, опустив взгляд на мокрые камни, слушал его и чему-то улыбался. Ольга, делая вид, что ее тоже увлек рассказ, шла между ними, иногда случайно соприкасаясь голыми руками то с одним спутником, то с другим. Матвей что-то рассказывал, а она, кивая его словам, отчаянно мечтала, чтобы Алекс нашел ее ладонь и переплел свои пальцы с ее. Но не просто сжал, а потянул ее за руку и развернул к себе. Ей хотелось увидеть в его глазах, синева в которых сгустилась бы до ультрамаринового оттенка, собственное отражение. Алекс что-то ответил – ей или Матвею. А она думала об этой чертовой змейке, которая, искушая и дразня, вилась по его боку. Он снова случайно задел ее предплечье. И в то место, с которым соприкоснулась его рука, будто вонзились тысячи мелких иголочек – не больно, а щекотно.

Ольга первой заметила на врезавшемся в море гигантском парусе скалистого гребня пешеходную тропу. Тропа с раскиданными по ней подобно ступеням каменным выступам уводила вверх. Матвей тоже увидел подъем и с сожалением объявил, что пора возвращаться, но отвлекся на зазвонивший телефон. Ольга не стала дожидаться, когда он закончит разговор, первой направилась к тропе и принялась взбираться наверх. Настроение взлетало выше птиц, от адреналина покалывало кончики пальцев. Море оставалось позади, а Ольга взбиралась наверх – к ярко-синему небу. Бросив взгляд вниз, она увидела, что Матвей все еще расхаживает по берегу с прижатым к уху телефоном, а Алекс поставил ногу на первый камень. Она подбодрила его улыбкой и отправилась дальше. Подъем не был сложным, здесь мог бы подняться и ребенок. Тропа не брала круто вверх, а разматывалась по гребню полураспущенным серпантином. С этого ракурса море отливало не оттенками закаленной стали, а внезапно напиталось небесной синевой. Сердце билось в груди беспокойной птицей. Ольга слышала за спиной шорох шагов и осыпающихся под подошвами ботинок мелких камешков. Не оглядываясь, она знала, что Алекс молча следует за ней. И, украдкой улыбаясь своим мыслями, продолжала восхождение.

Тропа закончилась обидно быстро, ткнулась в травяной бережок и растворилась в широкой равнине, на которой был припаркован джип. Однако справа начинался крутой подъем на скалистый выступ. Недолго думая, Ольга ухватилась за камень и поставила ногу в первую выбоину.

– Оль? – раздался за спиной голос Алекса. Она мельком оглянулась на него через плечо и загадала, что если он последует за ней, то сегодня она сумеет коснуться неба.

– Оля? – в его тоне прорезались нотки беспокойства. Алекс замер в сомнениях. А затем решительно поставил ногу на уступ, от которого несколько секунд назад оттолкнулась она.

– Ольга, там не огорожено! – уже всерьез обеспокоился он. Но она, ведомая не ангелом-хранителем, а змейкой-искусительницей, продолжила подъем. Три уступа, и она взобралась на козырек. Море далеко внизу разбивалось о камни, а небо лежало так близко, что вытяни руку, и коснешься его.

– Сумасшедшая, – прошептал за ее спиной Алекс. Ольга улыбнулась ветру и почувствовала, как пальцы Алекса сомкнулись на ее запястье. Запустить руки ему под футболку, коснуться разгоряченной отнюдь не солнцем кожи, поймать ладонью змейку… Алекс резко развернул Ольгу к себе, обжег морской синевой взгляда. И она, ни секунды не сомневаясь, подалась к нему.

Ольга еще успела ощутить холодок мяты в его дыхании и морскую соль на его губах, но следом за этим подошва ее ботинка скользнула по козырьку вместе с осыпающимися камешками. Миг, и ее нога поймала страшную пустоту. Мгновение, в которое испуганный писк слился с отчаянным криком Алекса, растянулся до вечности. Мир опрокинулся, Ольга почувствовала сильный рывок и поняла, что летит.

Падение на землю было жестким. Приземлилась она на четвереньки, больно ударившись ладонями о каменную плиту и едва не уткнувшись носом в чьи-то ботинки. Но не успела еще понять, что упала не назад, в пропасть, а вперед, как над ее головой громыхнул гневом знакомый голос:

– Чуть не навернулись!

Матвей употребил другое слово, жестче и правдивее описывающее их едва не случившийся полет.

– Секунда, и разбились бы к ядреной маме!

Ольга, тяжело дыша, поднялась и отерла ушибленные ладони о штаны. Матвей стоял прямо перед ней и, раздувая ноздри, продолжал громыхать:

– Успел, как кутенка, поймать за шкирку!

Он кивнул на стоявшего со свешенными вдоль тела руками Алекса. Бледный, как мел, тот молча сносил ярость спасшего их Дымова.

– Чего вас сюда понесло?! Романтики захотелось?! Экстрима?!

Матвей развернулся, чтобы уйти. Но в последний момент оглянулся:

– Алекс, если угробишь мне Ольгу, пять шкур спущу! Пять, слышал?!

Алекс дернулся, будто ему влепили пощечину, закусил губу и кивнул.

– Это не он! – возмутилась Ольга. – Я сама сюда залезла! Сама! А Алекс подстраховать…

– Я видел, как он тебя страховал! Малая, если не терпится убиться, то дождись хотя бы двадцать первого!

С этими словами Дымов спустился и сердито зашагал по равнине прочь.

Алекс, по-прежнему бледный и молчаливый, подал ей при спуске руку. Но как только Ольга оказалась в безопасности, поспешно выпустил ее ладонь из своей. И по этому невольному его жесту она поняла, что страшное и непоправимое все же случилось.