III. Частные лечебницы. Призрение душевнобольных в своих и чужих семьях: меры, принимаемые различными государствами для контроля такого призрения. – Организация контроля со стороны государства над призрением больных как в заведениях, так и на дому. Бюро комиссионеров

1

Закон 1888 года имел одной из своих главных задач вывести душевнобольных из подвальных конур и тюрем и создать для них соответствующее призрение в общественных заведениях, по отношению к которым им и был предписан ряд мер, более или менее обеспечивающих контроль над этими заведениями. Но этот закон очень мало уделяет места частным лечебницам и совсем не касается вопроса о больных, которые лечатся и содержатся на дому, в частных жилищах. По старому закону частные лечебницы находятся под наблюдением общественной власти, хотя это наблюдение организовано в недостаточной степени. Кроме утверждения правительством новый проект требует еще для частных лечебниц внесения залога. Вместе с этим к частной лечебнице приравнивается всякое частное жилище, где содержится хотя бы один больной не под наблюдением опекуна или ближайших родственников, и больные, помещенные в чужую семью, находятся под таким же контролем, как и больные в общественных и частных заведениях. Кроме ближайших родственников и опекуна, всякое другое лицо, в доме которого призревается душевнобольной, обязано в течение месяца донести об этом прокурору и представить медицинское свидетельство о состоянии больного. Если лицо, в доме которого призревается больной, – врач, то это свидетельство должно быть подписано не им, а другим врачом. Если больной содержится в своей собственной семье или в частном жилище под непосредственным наблюдением опекуна или своих ближайших родственников, то вышеупомянутого донесения прокурору республики не требуется. Если, однако, необходимость содержать больного в заключении продолжалась три месяца, то родные или опекун обязаны точно также сообщить об этом прокурору и представить медицинское свидетельство о состоянии больного. Прокурору согласно с мнением инспектора, может требовать, чтобы ему было представляемо новое свидетельство всякий раз, как он это сочтет необходимыми. В случае, если будет признано, что больной не получает в своей семье надлежащего ухода, суд, по просьбе прокурора или особого уполномоченная семейным советом, может приказать, чтобы больной был передан на попечение другого родственника или даже помещен в специальное заведение.

Распространение контроля со стороны государства и на тех больных, которые призреваются в частных семьях, представляет чрезвычайно важное дополнение закона 1838 года, одним из крупных пробелов которого является отсутствие надзора за призрением больных в частных жилищах. Важность этой меры видна уже из того, что число больных, призреваемых в своих или чужих семьях, даже во Франции превышает число призреваемым в специальных заведениях. Между тем именно в частных семьях и случаются нередко самые вопиющие злоупотребления, в некоторых случаях дающие даже повод к вмешательству судебной власти. Парламентские расследования, назначается от времени до времени в Англии по поводу возникавших в обществе слухов о дурном обращении с душевнобольными в специальных заведениях, показывали всю неосновательность этих слухов, но зато они открывали возмутительным насилия, которым такие больные подвергались в семьях. У нас нет надобности в таких парламентских расследованиях для констатирования подобных печальных фактов. Кому неизвестно, что далее в московской губернии есть больные, содержащееся годами в хлевах на цепи?

Составители французского проекта точно так же указывают на те печальные последствия, которые ведет за собой лечение больного в семье. „Для недостаточной семьи собственно лечение душевного расстройства является в большинстве случаев прямо невозможным: больной может быть в ней насильно заперт, связан, прикован, но не может пользоваться правильным лечением. Лучшие, конечно, условия больной находит в богатой семье, если последняя не имеет другой цели кроме доставления возможного ухода и желания скрыть от других состояние больного. Но и здесь очень часто нельзя бывает обойтись без грубых мер, стесняющих свободу больного; если же болезнь затягивается, переходит в неизлечимое состояние, то место первоначальной жалости к такому больному занимают равнодушие, даже озлобление в конце концов дурное обращение с больным, которое является почти неизбежным следствием продолжительного домашнего заключения, хотя бы оно началось из-за гуманного отношения. Но нередко и с самого начала больные подвергаются в своих семьях самым грубым насилиям и из-за каких-либо корыстных расчетов.

Установление контроля над способом призрения больных в семьях представляет, однако, вмешательство государства в частную жизнь; многие видят в таком контроле посягательство на свободу семейной жизни, нарушение святости домашнего очага. Большинство, однако, западноевропейских законодательств не останавливается перед этим довольно существенным возражением и предписывают те или другие меры для надзора за больными, помещающимися в семьях. Вмешательство в частную жизнь представляет в этом случае единственную гарантию против возможных злоупотребления и необходимую меру покровительства, которое государство должно оказывать по отношение ко всем душевнобольным. В одних государствах, как, напр., в Голландии, контроль устанавливается только над больными, помещенными не в своей семье, в других же, как в Бельгии, он распространяется и на тех больных, которые лечатся в своей собственной семье: „Ни одно лицо, говорить бельгийский закон, не может быть заключено (секвестрировано) в своем доме, или в доме своих родителей или тех, кто заступает их место, без удостоверения душевного расстройства двумя врачами, одним по приглашение семьи или заинтересованных лиц, другим по предложению мирового судьи, который вместе с тем должен сам удостовериться в состоянии больного и навещать его по крайней мере через каждые три месяца. Кроме личных посещений мировой судья получает каждые три месяца удостоверение от пользующего врача, до тех пор, пока продолжается заключение и, всякий раз, как найдет это нужным, может назначить по своему выбору врача для контроля. Точно также норвежский закон предписывает, чтобы о каждом больном, содержащемся в частном жилище у своим родных или у чужих лиц, доводилось в возможно быстрый срок до сведения пастора или врача, который с этого и времени является ответственным лицом в исполнение закона.

Даже в Англии, стране, наиболее ревниво оберегающей неприкосновенность семейной жизни и святость домашнего очага, существует ряд мер для защиты душевнобольных, не помещенных в специальные заведения. Часть больных – именно тех, на которых наложена опека, считается находящимися под покровительством лорда-канцлера, причем надзор за способом призрения этих больных производится особыми лицами, так называемыми мастерами и визитёрами, которые и обязаны следить как за больными этой категории, помещенными, в специальные больницы, так и за больными, находящимися в частных жилищах. За остальными больными, не находящимися под покровительством лорда-канцлера, наблюдает так называемое бюро комиссионеров – центральное учреждение, в котором сосредоточены все дела, касающиеся душевнобольных. В ведении комиссионеров состоят все больные, как находящееся в специальных заведениях, так и помещенные к какому-либо частному лицу. При этом частное лицо не может принять в свой дом более одного больного и должно исполнить при приеме все формальности, которые требуются от частных заведений. Больной должен навещаться по крайней мере раз в две недели врачом, не находящимся в родстве или денежных отношениях с тем лицом, у которого находится больной. Комиссионеры должны посещать этих больных по крайней мере раз в год; по их требованию больной может быть перемещен в специальное заведение, если этого требует его состояние или если он плохо содержится.

В случае если больной содержится в своей семье, то обязательные уведомления о таком больном не требуется. Однако лорд-канцлер или министр внутренних дел могут при всяких условиях и во всякое время поручить комиссионерам или другим лицам посещение и исследование всякого больного, содержащегося и в своей собственной семье. Но и помимо этого, каждый констебль, инспектор общественного призрения (relieving officer) или приходской попечитель (overseer), получив сведения, что то или другое лицо их округа, считающееся душевнобольным, не пользуется надлежащим уходом или подвергается дурному обращению со стороны родственников, обязаны, под угрозой штрафа, в течение трех дней уведомить об этом мирового судью. Последний обязан лично, или через избранного им врача, произвести расследование о сообщенных ему фактах, посетить и расспросить предполагаемого больного. Если из его расследования окажется, что данное лицо действительно страдает психическим расстройством, и сообщенные ему сведения верны, он отсылает больного еще к двум другим мировым судьям. Эти судьи вместе с врачом снова рассматривают все данные и исследуют больного; если они найдут, согласно с мнением врача, что состояние больного требует более заботливого ухода и правильного лечения, они могут сделать постановление о помещении больного в специальное заведение. Таким образом в Англии вмешательство в семейную жизнь имеет место лишь в тех случаях, когда возбуждается подозрение о недостаточном уходе за больным или о дурном обращении с ним.

В Шотландии если лицо, содержащее в своем доме больного – все равно, находится ли оно с больным в родственных отношениях или нет – не извлекает из этого для себя никакой прибыли, то нет необходимости в разрешении шерифа и уведомлении комиссионеров. Если же такое положение продолжается более года, и если болезнь такого рода, что она требует насильственного заключения и применения каких-либо стеснительных мер, комиссионеры должны быть уведомлены о тех основаниях, которые заставляют продолжать лечение на дому. Если по истечении года продолжают употребляться стеснительные меры, или если в какое бы то ни было время возникает подозрение, что больной подвергается жестокому обращению, центральное бюро может назначить двух своих членов для исследования больного и в случае надобности обратиться к шерифу, который, после расследования с своей стороны, может поместить больного в специальное заведение.

В Италии родственники обязаны уведомлять представителей полиции о всяком больном, лечащемся дома, не позже месяца со дня обнаружения болезни. Это уведомление имеет главной целью принятие со стороны прокурора надлежащих мер для назначения временного администратора над имуществом больного. Если же больной представляет опасность для себя или для других, то прокурору должны быть указаны все те меры, которые родные и врач намереваются принять для ее предотвращения. Если прокурор, собрав нужные сведения, найдет, что предложенные меры недостаточны, он предлагает или дополнить их или поместить больного в лечебницу.

Все приведенные законодательства считают необходимым больных, призреваемых в чужих семьях в качестве пенсионеров, ставить под обязательную охрану закона и иметь над ними постоянное наблюдение. Далеко не существует, однако, такого же единогласия по отношению к больным, которые лечатся в своих семьях. В то время как одни не делают различение между больными, содержащимися в своей или чужой семье, другие допускают вмешательство в частную жизнь только, когда можно подозревать злоупотребления, или же назначают более или менее продолжительный срок болезни, по истечении которого вмешательство становится обязательными. Французский проект определяет этот срок в три месяца. Трехмесячный срок установлен в виду того, что очень многие семьи стараются тщательно скрывать от общества психическое расстройство кого-либо из своих членов, что удается, конечно, только в тех случаях, если болезнь продолжается недолго; более острые заболевания в течении трех месяцев нередко оканчиваются полным выздоровлением, если же болезнь затягивается далее, то все равно не удается сохранить ее в тайне.

Контроль со стороны государства над больными, содержащимися в семьях – все равно чужих или собственных – необходим как для защиты личности больного, т. е. для доставления ему надлежащего ухода и ограждения от возможных злоупотреблений, так и для охраны его имущественных и других интересов. Но этот контроль имеет значение лишь в том случае, если вместе с тем дана возможность принять меры для улучшения положения больного. Такой крайней мерой является на западе перемещение больного из семьи в специальную лечебницу. Таким образом необходимым условием действительного контроля со стороны государства должно быть достаточное количество мест для душевнобольных. В России, однако, этого необходимого условия не существует, так как часто родные, при всем желании поместить своего больного, не могут найти для него местам в силу необходимости должны прибегать к мерам насилия и жестокости. Нельзя, конечно, винить наших крестьян за то, что они некоторых больных держат на цепи; вина в этом падает на тех, кто отказывает им в приеме. Установления поэтому не фиктивного, а действительного контроля над содержанием больных в семьях возможно только на ряду с устройством такого количества больниц, чтобы в них могли найти себе место все нуждающееся в больничном помещении. Тогда исчезнет и один из главных поводов жестокого обращения с больными – отсутствие средств и невозможность иметь присмотр в домашней жизни.

2

Переходим теперь к рассмотрению вопроса об организации контроля со стороны государства над призрением душевнобольных как в заведениях, так и на дому. Наиболее выработанная система наблюдения и контроля была предложена сенатской комиссией. Эта система слагается из трех элементов:

1) постоянных комиссий, 2) генеральной инспекции и 3) высшего комитета. Постоянные комиссии (commission permanente) учреждаются в каждом департаменте; они состоят из 7 членов, большинство которых юристы (судьи, адвокаты, нотариусы) и лишь один врач, исполняющий обязанности секретаря комиссии. Обязанности, возлагаемые на эти постоянные комиссии совершенно иные, чем обязанности вышеупомянутых наблюдательных комиссий. Наблюдательные комиссии главным образом ведают финансовую сторону заведения, не касаясь или очень мало касаясь самих больных, между тем как в круг ведения постоянных комиссий непосредственно входят все дела, касающиеся самих больных. Под наблюдением постоянной комиссии находятся как все общественные и частные заведения, так и больные, содержащееся дома. Врач-секретарь в сопровождении одного из членов комиссии обязан каждые три месяца посещать всех больных своего департамента, как в больницах, так и в частных жилищах, входить подробно в положение каждого больного и делать свои замечания в установленных реестрах. Постоянная комиссия в лице секретаря и одного из членов исследует каждого больного, поступающего в больницу, и представляет об этом доклад прокурору; она принимает участие точно также при выписке больного, причем каждый член комиссии может ходатайствовать перед судом о выходе из заведения больного, даже находящегося под опекой; вместе с тем комиссия может не разрешать выписку не выздоровевшего больного на попечете родных, если найдет, что его состояние опасно для общества, или что родные не могут надлежащим образом заботиться о нем. Постоянные комиссии должны также заботиться об имущественных интересах всякого больного, помещенного в общественное или частное заведение, и для этого выбирают одного или нескольких из своих членов в качестве временных администраторов. Постоянная комиссия дает свое мнете относительно всех вопросов, касающихся душевнобольных своего округа, защиты их личности, охраны их интересов, посещения и содержания их в заведениях и частных жилищах, их выхода и оказать им покровительство после выхода из больницы. Постоянные комиссии являются таким образом местным органом, в котором сосредоточены все дела, непосредственно касающиеся больных. Сенатская комиссия справедливо полагала, что эти сложные обязанности, возложенные на членов постоянных комиссий, будут исполняться надлежащим образом только в том случае, если они будут нестись не безвозмездно, а оплачиваться определенным содержанием. При этом она ссылалась на пример двух соседних стран, Англии и Бельгии. В Англии комиссионеры, также как и визитеры, получая хорошее вознаграждение, исполняют возложенные на них законом обязанности но контролю над содержанием душевнобольных – образцово и приносят действительно существенную пользу. Между тем в Бельгии контроль, возложенный на мировых судей без всякого за это вознаграждения, представляется фикцией, так как он почти не приводится в исполнение.

Генеральная инспекция представляет второе звено в системе государственного контроля. Генеральные инспектора избираются по конкурсу, к которому допускаются лишь врачи, достаточно опытные в психиатрических вопросах (члены медицинской Академии, профессора, врачи, исполнявшие обязанности директора, или заведующих отделениями или секретарей постоянных комиссий в течение, по крайней мере, 5 лет, и доктора медицины, заявившие себя учеными исследованиями в психиатрии по представлению их высшим комитетом). Генеральные инспектора должны, по крайней мере, раз в год посетить каждое из общественных и частных заведений, при чем они при своих ежегодных объездах созывают постоянные комиссии, проверяют их деятельность и удостоверяются в надлежащем исполнении всех законов и регламентов, касающихся душевнобольных.

Высшим учреждением, в котором сосредоточено главное управление всеми делами о душевнобольных, служит высший комитет в Париже, образованный при министерстве внутренних дел. В состав этого высшего комитета входят: член государственного совета, член кассационного департамента, прокурор апелляционного суда, член медицинской Академии, профессор клинической психиатрии, 2 директора министерства юстиции и внутренних дел и генеральные инспектора. Комитет является объединяющим центром; он получает доклады от префектов и донесения от постоянных комиссий, составляет на основании полученных данных общий реестр всем душевнобольным; ведет список кандидатов на должности врачей, заведующих отделениями, и секретарей постоянных комиссий; дает свое мнение о частных регламентах, планах и проектах новых заведений, об условиях, заключаемых департаментами с частными заведениями относительно лечения их бедных больных, о ценах содержания больных, о разрешении на устройство частных заведений и обо всех мерах, обусловливающих исполнение законов и регламентов, касающихся душевнобольных. Ежегодно высший комитет представляет министру общий отчет, который печатается в официальном журнале и раздается членам палат.

Помимо специально учреждаемых с этой целью органов контроля, всякое общественное или частное заведение должно посещаться, по крайней мере, раз в год префектом. Кроме обязательного посещения префекта, председатель суда, прокурор, мировой судья и мэр могут также посещать эти заведения, когда найдут это нужным.

Сенат, однако, не принял той организации контроля, которую предложила сенатская комиссия, и отвергнул учреждение постоянных департаментских комиссий, заменив их с одной стороны врачебными инспекторами, с другой попечителями над личностью. Именно по проекту сената в каждом департаменте министром внутренних дел назначаются по представлению высшего комитета один или несколько докторов медицины, которые и наблюдают в своем округе, под ведением префекта, за исполнением закона и всех регламентов, следят за помещением и содержанием больных в общественных и частных заведениях, также как и за их выходом, и вместе с попечителями оказываюсь покровительство их личности. Что касается до попечителей – одного или нескольких в каждом департаменте, то они назначаются также министром по представлены) гражданского суда; они наблюдают за тем, чтобы доходы, получаемые больным, употреблялись для улучшения его участи и ускорения его выздоровления, и чтобы он снова вступал в пользование своими правами, как только дозволить его состояние. За исключением администрации над имуществом больных, врачебный департаментский инспектор несет все обязанности, которые предполагалось возложить на постоянные комиссии. Широкие полномочия, предоставленные ему, ставят под его непосредственный контроль управление всеми делами, касающимися больных данного округа; его контролю подлежать и врачи, как в больницах, так и в частной практике, так как он обязан навещать и больных, содержащихся в частных жилищах. Комиссия Палаты депутатов полагает, что нет возможности найти достаточное количество опытных врачей для исполнения этой обязанности, тем более, что в каждом департаменте потребуется нисколько инспекторов. Назначать же на должности врачебных инспекторов лиц молодых, не имеющих большой опытности, и ставить под их контроль как директора заведения так и всех врачей, пользующих больных на дому, она считает совершенно неправильным, и предлагаешь поэтому совсем уничтожить должность департаментских инспекторов. По ее мнению, для контроля над общественными и частными заведениями будут вполне достаточны с одной стороны учреждение генеральной инспекции, а с другой посещения префекта или прокурора, которые при том всегда могут пригласить опытного врача для исследования больного. Эта же комиссия вместо попечителей над личностью предлагает временных администраторов над имуществом больного, которые должны охранять интересы всех больных, как только они лишаются возможности заботиться сами о своих делах. Отвергнув постоянные департаментские комиссии, или правильнее заменив их врачебными инспекторами и попечителями. Сенат оставил без всякого изменения предложения своей комиссии об устройстве генеральной инспекции и высшего комитета.

3

Учреждение высшего центрального органа для общего руководства делом призрения душевнобольных представляет необходимое условие правильной организации этого призрения. Поучительный пример в этом отношении представляет Англия, где такое высшее учреждение – т. н. бюро комиссионеров – в течение полустолетия своего существования (с 1845 г.) оказало чрезвычайно важные и существенные услуги.

В Англии уже в глубокой древности оказывалось покровительство имуществу богатых больных. В настоящее время душевнобольные, обладающие значительным состоянием и признанные официально больными, находятся под покровительством лорда-канцлера. Для наблюдения за такого рода больными при лорде-канцлере состоит особый совет из 5 членов (2 мастеров и 3 визитеров), контролирующих способ содержания, лечения и управления имуществом всех больных лорда-канцлера, как помещенных в больницах, так и содержащихся в частных помещениях. Число таких больных однако незначительно.

Обязанность призревать больных несостоятельных законом о бедных возлагается на приходы. Большинство специальных больниц в Англии принадлежит городам и графствам; контроль над такого рода заведениями и над способом содержания в них больных принадлежит местным комитетам, состоящим из нескольких мировых судей и врача. Государство однако признало необходимость учредить и со своей стороны бдительный контроль как над общественными заведениями, так и частными лечебницами, а также и жилищами частных лиц, в которых больные призреваются в качестве пенсионеров. Органом такого контроля и является бюро комиссионеров, находящееся в Лондоне под ведением лорда-канцлера, но пользующееся большей самостоятельностью. Под его наблюдением, состоят все душевнобольные, за исключением лиц, пользующихся покровительством лорда-канцлера.

Бюро комиссионеров состоит из 11 членов, назначаемых лордом-канцлером; из них 3 доктора, 3 адвоката и 5 знатных лиц, принадлежащих к высшему обществу. Врачи и адвокаты получают очень высокое содержание и не должны иметь частной практики, также как занимать какие-либо другие оплачиваемые должности. Каждый комиссионер, вступая в свою должность, дает присягу, что будете исполнять свои обязанности с сохранением тайны, беспристрастием и усердием. Бюро должно выбрать из числа 5 членов, принадлежащих к знати, постоянного председателя (без жалованья). При бюро состоит кроме того секретарь, назначаемый лордом-канцлером, и его помощники, назначаемые самим бюро.

Бюро исполняет очень разнообразные обязанности, как административные, так и относящиеся до контроля над заведениями и частными жилищами, а также отчасти и судебные. К числу административных обязанностей принадлежат разрешения на устройство частных лечебниц, вновь открываемых, а также ежегодно возобновляемые разрешения (licences) на содержание уже открытых лечебниц. Эти разрешения даются однако самим бюро лишь для Лондона и его предместий (в окружности 3-х лье); в остальной части Англии разрешения даются мировыми судьями графства, но раньше своего постановления они обязаны представить просьбы и планы комиссионерам, которые и дают свое мнение по этому поводу.

Бюро комиссионеров представляет собой центр, в котором сосредоточены все дела, касающиеся душевнобольных во всей страна. Оно получает коши всех документов, которое требуются по закону при приеме всех больных, помещаемых в общественные заведения или в частные семьи в качестве пенсионеров; получает уведомление о выходе, перемещении, побегах, водворении и смерти, также как доставляемый несколько раз в год сведения о бедных больных, которые содержатся в своих семьях и посещаются врачами от местных благотворительных учреждений. При помощи всех этих документов комиссионеры ведут общий реестр всех душевнобольных, в котором вписаны все особенности, касающиеся каждого больного. Если комиссионеры найдут, что те или другие удостоверения, представленные в заведение при помещении больного, недостаточны в каком-либо отношении, они могут потребовать дополнение, которые должны быть представлены в течение 15 дней; при неисполнении этого, помещение больного считается несостоявшимся, и он должен выйти из заведения.

В каждом заведении для душевнобольных существуют специальные реестры, в которых делают свои отметки лица, инспектирующие эти заведения; к числу таких лиц принадлежат как сами комиссионеры, осматривающие во время своих поездок лично каждое из заведений, так и различные местные представители, обязанные иметь наблюдение за больницами. Бюро комиссионеров получает в трехдневный срок со всех этих замечаний и таким образом кроме реестра, относящиеся до каждого из больных, ведет еще реестр отдельно для каждого из специальных заведений.

Комиссионеры получают сведения о всех регламентах, устанавливающих внутреннюю жизнь заведений, как частных, так и общественных; они могут вносить в эти регламенты свои видоизменения, представляя их на утверждение секретаря внутренних дел. При возникновении каких-либо общих вопросов, представляющих интерес и значение для всех заведений, они составляют общие предписания, рассылая их всем заинтересованным лицам в форме циркуляров.

Комиссионеры заботятся также о хорошем составе надзирателей и служителей: чтобы лица, непригодные для ухода за больными, не могли переходить из одного заведения в другое, они получают из всех заведений списки лиц, уволенных за дурное поведение или дурное обращение с больными, и ведут им особый список, доступные для всех заведующих больницами.

Комиссионеры имеют очень большое влияние на устройство новых больниц и на расширение старых. Они обращают внимание министерства на те графства или города, которые не имеют больниц или где таковые недостаточны, при чем государственный секретарь предписывает те или другие меры. При постройке нового заведения или увеличения старого бюро предварительно должно одобрить выбор местности и подробные планы.

Наконец комиссионеры могут вести переписку с больными, которые имеют право отправлять им письма и получать от них ответы, при чем ни те, ни другие никем не могут быть вскрыты.

Кроме этих обязанностей, которые легко исполняются на месте в Лондоне, члены бюро комиссионеров должны еще лично посещать в течение года по крайней мере раз все общественные заведения, 4 раза в год – частные заведения, расположенные в Лондоне и его окрестностях, и 2 раза – частные заведения, лежащие далее 7 миль от Лондона. При своих обязательных посещениях комиссионеры всегда должны быть в числе двух: врача и адвоката. Но кроме этих обязательных визитов комиссионеры могут – вместе или порознь – посещать каждое из заведений столько раз, сколько они начнут это необходимым, при чем 1 комиссионер имеет те же полномочия, как и два. Комиссионеры могут выбирать какой угодно день и час для посещения, не предупреждая об этом заранее, и могут оставаться столько времени, сколько найдут это нужным. Частные лечебницы они могут посещать и ночью, если они в числе двух лиц. При своих посещениях комиссионеры должны обращать внимание на все обстоятельства, касающиеся содержания и ухода за больными; закон предписывает им видеть по возможности всех больных, проверить все документы, относящееся к больным, которые поступили после их последнего визита; наблюдать за количеством и качеством пищи, осведомляться об употребляемых методах лечения, о развлечениях и работах больных, о применении к больным механических мер стеснения, а также о тех результатах, к которым привели предшествовавшая замечания комиссионеров или других инспектировавших лиц. Они должны исследовать все списки, которые ведутся о каждом больном, и обращать особенное внимание на случаи сомнительные или спорные.

С своей стороны заведующее больницами обязаны показывать комиссионерам все помещения и всех больных, представлять им все книги и реестры, давать все требуемые сведения и представлять список всех больных, состоящих на лице с подразделением их на состоятельных и несостоятельных, излечимых и неизлечимых.

При своем посещении комиссионеры записывают результаты своего осмотра в реестре заведения. Они должны отметить условия, в которых его нашли, число больных, подвергнутых мерам стеснения, и причины, побудившие к принятию этих мер; они отмечают также все неправильности, найденные ими в документах, относящихся до помещения больного, и записывают те указания, которые они нашли нужным сделать. Хотя с сделанных ими замечаний в течение трех дней пересылается в бюро комиссионеров.

Помимо перечисленных обязанностей комиссионеры исполняют еще другие, приближающиеся к судебным. При производстве какого-либо расследования они могут вызывать свидетелей, приводить их к присяге и отбирать он них показания. Наблюдая за строгим исполнением законов, они уполномочены возбуждать преследование против тех лиц, которые их нарушили.

Бюро комиссионеров имеет свой собственный бюджет. Доходы составляются из налога на частные заведения и из платы, получаемой за справки в бюро. Избыток расходов, значительно превышающих доходы, покрывается из государственного казначейства. – Каждый год бюро представляет лорду-канцлеру отчет о своей деятельности, в котором дословно приводятся все замечания, сделанные комиссионерами во время посещения заведений. Отчет представляется парламенту и печатается, как все официальные документы, в виде синей книги. Коллекция этих отчетов представляет поучительную историю постепенного совершенствования организации призрения душевнобольных в Англии.

На обязанности комиссионеров не лежат охранение имущественных интересов больных; они могут только представить лорду-канцлеру отдельный личный доклад, если во время своих посещений найдут, что способ содержания больного не соответствует его имущественному состояния; принятие же покровительственных мер зависит от канцлерства. Комиссионеры однако сочли своею обязанностью вмешаться хотя бы косвенным образом и в этот вопрос. Так, в одном из своих циркуляров они предписали всем заведующим лечебницами, чтобы они ни в коем случае не дозволяли своим пенсионерам подписывать какие-либо бумаги, касающиеся их имущества или доходов.

Бюро комиссионеров существует точно также и в Шотландии; учрежденное в более позднее время (1857 г.) оно свободно от некоторых недостатков, которые присущи английскому бюро. В Шотландии не существует подразделения больных на помешанных лорда-канцлер а и остальных больных, нет поэтому и дуализма в контроле со стороны государства; все без исключения больные в Шотландии находятся в ведении бюро, контроль которого распространяется и на неимущих больных, содержащихся в частных жилищах (также как и в рабочих домах). Комиссионеры в Шотландии имеют больше отношения и к охране имущественных интересов. Наложение опеки для охранения имущества зависит в этой стране от обыкновенного суда, который по просьбе заинтересованных лиц, может назначить судебного администратора. Члены бюро, при своих объездах, сообщают суду обо всех неправильностях, замеченных ими в способе содержания таких больных и в тех расходах, которые идут на них; вместе с этим, если они найдут, что больной, не состоит под опекой, содержится не соответствующим его доходу образом, они извещают об этом суд, который в случае надобности назначает администратора. Назначение однако судебного администратора и в Шотландии обходится очень дорого, и поэтому комиссионеры в одном из своих отчетов указывали на желательность установления менее дорогой процедуры для охранения имущества больных