42. Стейнер

– Нам правда нужно носить мантии? – спросил Стейнер, как только они вышли во двор.

Фиолетовые одеяния почти достигали земли, а капюшон никак не хотел сидеть ровно, однако Стейнер был рад тёплому облачению.

– Не снимайте капюшоны, – велела Фельгенхауэр, на чьём лице вновь появилась маска в форме книги. – Здесь повсюду шпионы. – Она протянула Стейнеру пеньковый мешок, и по его весу можно было сразу догадаться о содержимом. – На всякий случай, – шёпотом добавила тётя.

Её присутствие успокоило юношу, несмотря на странность ситуации.

– Куда мы направляемся? – полюбопытствовала Кристофин.

На ней были схожие одеяния, но девушка, казалось, без всяких усилий затянула пояс и ровно расположила складки капюшона. Стейнер позавидовал её мастерству, поскольку сам тонул в длинной мантии.

– В Центральную библиотеку, – ответила Фельгенхауэр. – Это самая древняя часть Большой библиотеки, где хранятся самые старые книги, запрещённые для граждан Империи.

– Но не для Зорких, – догадался Стейнер.

– Даже академики и имперские историки не имеют права ступать туда. Когда доберёмся до верхнего этажа, оставайтесь начеку.

Через деревянные двойные двери, окрашенные в синий цвет, они вошли в Большую библиотеку.

– Совсем не похоже на школу Циндерфела.

Кристофин ухмыльнулась в ответ на замечание Стейнера.

Фельгенхауэр провела их через цепь смежных комнат, заставленных книжными шкафами из красного дерева. В помещениях пахло пергаментом и пылью, и из каждого перехода доносился шёпот и шелест страниц. Большая часть библиотеки пряталась в тени, и посетителям приходилось освещать полки стеклянными фонарями в поисках нужных книг. Встречные кивали Зоркой и с благоговением наблюдали, как она проходила. Лестницы уводили их выше и выше, пока все трое не оказались на четвёртом этаже. Одна комната перетекала в другую, и огромный лабиринт из книжных полок лишь изредка прерывался одинаковыми просторными залами, вмещавшими четыре стола и четыре стула. Здесь царила глухая тишина, отчего Стейнер задумался, не одни ли они в этом мрачном месте.

– Откуда ты знаешь, куда идти? – прошептал он. Фельгенхауэр указала на маленькие медные указатели, прикреплённые к полкам, но юноша не смог их прочесть. – Там написано направление? – Тётя кивнула. – Так я представлял себе Хель, – пробормотал Стейнер. – Попасть в лабиринт из книг, не умея читать указатели.

Они оказались в очередном зале, но здесь в отличие от остальных имелась железная винтовая лестница.

– Здесь я вас оставлю, – объявила Фельгенхауэр и жестом показала на ступени. – Подожду вас тут.

– Что? – изумился Стейнер. – С кем мы встречаемся?

– Не могу сказать, – ответила Зоркая, склоняясь ближе. – Но будьте почтительны, иначе встреча окажется болезненно короткой.

Заинтригованный юноша протянул руку Кристофин, и вместе они поднялись по лестнице. Помещение находилось под самым куполом и могло похвастаться высокими окнами. А ещё огромным количеством книг. Кое-где высились стеклянные витрины с оружием и доспехами, к удивлению и удовольствию молодого кузнеца.

– Что теперь? – спросила Кристофин.

Стейнер пожал плечами, и в тот же момент заметил высокого широкоплечего мужчину в белых одеждах. Несмотря на седину, посеребрившую тёмные волосы, лицо его казалось весьма молодым. Незнакомец держал в руках стопку из пяти книг и расставлял их по местам, сохраняя серьёзное и сосредоточенное выражение лица.

– Приветствую! – поздоровался юноша на северном языке и тотчас пожалел, что не перешёл на сольский.

– И вам здравствуйте, – ответил мужчина, а затем криво ухмыльнулся. Его глаза лучились весельем. Борода, как и волосы, оказалась пронизана сединой. – Нечасто я слышу северный язык в моих четырёх стенах. Может, вы страной ошиблись?

– Меня зовут Стейнер. А это Кристофин. Нас отправили к вам, но я не знаю причину.

– Неопределённость всегда заставляет людей нервничать, – ответил незнакомец, ставя на место очередную книгу. – Но мне всегда это нравилось. Так интереснее. – Он отвернулся от гостей и отправился по своим делам.

– Замечательно, – буркнул под нос Стейнер. – До чёртиков люблю загадочных персонажей.

– Вам известно, с кем нам предстоит встретиться? – Кристофин последовала за мужчиной через помещение.

– О да. – Он медленно кивнул, улыбнулся и вновь вернулся к своим книгам. – Сюда никто не поднимается. Неплохое местечко я заполучил.

– Так вы скажете, к кому мы пришли? – спросила Кристофин с ноткой нетерпения.

– Ко мне. – Мужчина выпрямился, явно довольный собой. Стейнер тут же ощутил резкий прилив антипатии. – Меня зовут Гор. – Таинственный незнакомец повернулся к юноше. – Мне нравится твоя девочка. Смелая особа. Если она тебе наскучит, можешь оставить её здесь.

Кристофин нахмурилась и открыла рот, чтобы ответить, но Стейнер сжал её руку.

– Помни, что велела тётя, – прошептал он ей. Гор смерил девушку насмешливым взглядом. – Не думаю, что она мне наскучит, – заявил раздражённый юноша, закрывая собой возлюбленную. – Что это за имя такое, Гор?

– Сокращённое. А ты – последний Вартиаинен по мужской линии. – Мужчина внимательно посмотрел на собеседника. – Вижу, ты давно не ел.

– Времена нынче тяжёлые.

– Говорят, твой дед… Или прадед? Неважно, – Гор покачал головой, – говорят, он был великаном и крепким, как бык. Конечно, слухи были слегка преувеличены, однако он всё равно был куда мощнее тебя, если память мне не изменяет.

– Вы не могли знать моего прадеда, – возразил Стейнер с хмурым видом.

– Почтительность… – шёпотом напомнила Кристофин.

– Ещё как знал, – развеселился Гор. – А ещё вижу, что у тебя в мешке его кувалда. Невежливо приходить на переговоры с таким серьёзным оружием, особенно учитывая мою с ним историю. Хотя откуда бы она тебе была известна?

– Вы всегда с гостями говорите загадками?

– Значит, мы решили оставить в стороне любезности? – фыркнула Кристофин.

Усмехнувшись, Гор поставил на полку последнюю из книг.

– Полагаю, Фельгенхауэр велела кланяться и сдувать с меня пылинки? – Он снова усмехнулся. – Это правильный подход. Она мне нравится. Очень благоразумная для человека. Твоя тётя?

Стейнер кивнул.

– Что значит «для человека»? Как это понимать?

Гор указал на пару кожаных диванов и велел присесть. Между сиденьями располагался низкий стол с серебряным подносом, на котором стояли вино и бокалы.

– Вино – это лучшее, что вы, люди, сумели создать, – заявил Гор, наполняя бокал. – И единственное, что делает моё заключение сносным.

– Не очень-то это место похоже на тюрьму, – заметил Стейнер, глядя на аккуратные ряды книжных полок. – Я вот побывал на Владибогдане.

– Слышал, ты чуть не уничтожил остров. – Хозяин комнаты уселся на диван и принялся потягивать вино. – И «Огненную пытку». Полагаю, это привлекло внимание Императора.

– Думаю, я заставил его поволноваться не только об этом, – с лёгким самодовольством произнёс Стейнер, желая поставить высокомерного библиотекаря на место.

– Подумать только. Ты развязал восстание на острове, о котором почти никто не знал. Пролетел на драконе над океаном, а потом умудрился уничтожить Зоркого, а заодно и один из самых мощных артефактов на всём Винтерквельде. Но освобождения драконов тебе мало оказалось, и ты решил учинить акты открытого неповиновения сразу в трёх местах: Вираге, Тристбире и Восточных лисах.

– Всего лишь воздал по заслугам. Вираг причинил много зла моей сестре и некоторым друзьям.

– Времена нынче тревожные, Стейнер, – продолжил Гор, как будто не слышал собеседника. – И именно ты источник тревог Императора. Он ненавидит тебя. Я же, напротив, наслаждаюсь тревожными временами. Вот только еду и напитки теперь доставляют с материка реже.

– Тогда стоит жить поскромнее, – заметил юноша.

– Вы не могли знать прадеда Стейнера, – внезапно заговорила Кристофин. – Вам бы тогда было бы девяносто лет. Никто не доживает до такого возраста. Кроме того, вы не выглядите старше пятидесяти. – Гор хмыкнул низким баритоном, и тут же залился смехом, а в глазах сверкнули слёзы. Он долго хохотал, но наконец взял себя в руки. – Ты прав. Он ещё тот засранец, – прошептала девушка любимому на ухо.

– И что же здесь смешного? – неприязненно уточнил юноша.

– Стейнер, – уже серьёзно обратился к нему Гор, поставив бокал на стол. – Те драконы, которых ты видел, были совсем молодыми особями, так?

– Да. Ужасное зрелище. Им было не больше тридцати лет, но все они выглядели громадными…

– Те существа с острова в лучшем случае были подростками. Драконы созревают медленнее людей и зрелыми становятся лишь к ста годам.

– Получается, они были детьми?

Гор снова усмехнулся.

– Ты мне нравишься, Стейнер. Давно я не встречал таких, как ты. Хотя я вообще здесь почти никого не встречаю. – Их собеседник отпил вина. – Эти «дети», как ты их назвал, пока не обрели полную силу. Драконы не просто большие ящерицы, как уверял Император. Они настоящие мастера волшебства.

– Я кое-что знаю о волшебстве.

– Но не столько, сколько драконы, – самодовольно заявил Гор, отчего кулаки у Стейнера зачесались. – Они не ограничены четырьмя стихиями, как вы, люди. Драконы владеют более глубокими тайнами, властью над жизнью и смертью, перевоплощением.

Потрясённый юноша медленно встал и отступил за диван. Кристофин последовала за ним, поочерёдно глядя на обоих.

– Фрёйа милостивая!

– Стейнер, в чём дело? – прошептала она.

– Ах, – выдохнул Гор, – а я уже думал, придётся демонстрировать. Ненавижу это делать, поскольку одежда в процессе всегда рвётся в клочья.

– Ты не просто Гор, – воскликнул бывший пленник Владибогдана.

– Я же говорил, что это сокращённое имя.

– Ты – Горекрыл, отец всех драконов.

Хозяин комнаты счастливо вздохнул, отпил вина и откинулся на диван, скривив губы в усмешке.

– Тебе удалось вспомнить мой титул. Впечатляет.

Кристофин нахмурилась.

– Ты что, головой ударился? Он обычный старик, который слишком много времени провёл в одиночестве с книгами.

– Знаешь ли, непрактично оставаться драконом, будучи заключённым. Места не хватает, аппетит зверский, да и страницы переворачивать когтями крайне неудобно. Конечно, я скучаю по полётам, однако это мудрое решение. Кроме того, мне же нужно поддерживать выдумку Императора о том, что он убил меня. Вернее, твой прадед.

– Мой прадед?

– Твой прадед. Волшебной кувалдой. Его, кстати, тоже звали Стейнер.

– Что за ерунда! – Кристофин скрестила руки на груди. – В своё время я наслушалась пьяных бредней, но это уже слишком.

– Если сказанное вами – правда, вы знаете Императора лучше всех ныне живущих.

Гор кивнул.

– Ещё бы.

– Он победил вас, поработил…

– Ближе к делу, Стейнер. – Все следы веселья пропали с лица Гора. – Не слишком приятно вспоминать прошлые поражения.

– Всё это время вы, должно быть, обдумывали, как его убить, если представится возможность. Строили планы более семидесяти лет.

Гор вновь улыбнулся.

– Ты не такой глупый, каким кажешься.

– Да, мне говорили. – Стейнер сел на диван. – Расскажите мне, как его уничтожить.

Взгляд дракона задержался на спрятанном в мешке оружии, и он покачал головой.

– На данный момент это практически невозможно. Даже твой молот не сразит его.

– Почему? Кувалда пока не подводила.

– Она создана для того, чтобы не знать поражений, – согласился Гор. – Более того, сделана из того же материала, что и лестница, по которой вы только что поднялись.

– Чёрной стали?

– Драконы способны многое вытерпеть. – Казалось, Гор вот-вот плюнет на пол. – Но не чёрную сталь.

– Так как мне убить Императора? – спросил Стейнер. – Расскажите мне.

– Только два клинка во всём Винтерквельде способны на это. Я знаю, потому что сам их создал на поздних этапах войны. Один из них находится у Императора, а второй украл у меня брат.

– У вас есть брат? – изумилась Кристофин.

– Он появился на свет из той же кладки яиц. Может, я и отец драконов, но это лишь титул за выдающиеся заслуги, принёсшие мне известность по всему континенту.

– И кто же ваш неразборчивый брат? – полюбопытствовал Стейнер.

– Велес. Он украл у меня один из Пепельных клинков и заменил подделкой. Я быстро узнал правду, но брат спрятал оригинал. Невзирая на то что я оторвал ему крылья, он так и не сказал, куда спрятал кинжал. Велес сбежал в Ижорию и окружил себя армией мертвецов. Если я когда-нибудь освобожусь из этого места… – Гор угрюмо глянул в сторону окна, где в свете солнечных лучей ярко блестели пылинки.

– Значит, я должен проникнуть во дворец Императора, найти клинок и убить его?

– Или отыскать Велеса на болотах Ижории, сразиться с ним и легионом нежити.

Приложив руку ко лбу, Стейнер выпустил длинный безрадостный вздох.

– Фрёйа милостивая.

– А ты думал, убийство Императора – простая задача? – Гор налил вина.

– Нет, мы не питали иллюзий, – вздохнула Кристофин. – Однако всё это выходит за рамки возможного.

– И всё же у вас получится, – сказал отец всех драконов. – Я чувствую это. Винтерквельд ждут перемены, но кто станет их источником, пока неизвестно.

– Что? Кто-то ещё пытается убить Императора? – изумился Стейнер.

– Мне известно только то, что говорят кости.

– А что они говорят? – спросила Кристофин.

– Они шепчут о королеве-воительнице, которая восстанет на юге. Она пережила невообразимые трудности и теперь идёт на север, но с какой целью, я не могу сказать.

– Что ещё?

– О силе некоей сущности, что спала под водами морскими долгие десятилетия.

– А мой отец?

– О нём кости не сообщают. Он не несёт важности для грядущих перемен.

Стейнер поднялся на ноги и достал из мешка кувалду.

– Зато он важен для меня.

– Судьбу не заботят личные привязанности, Стейнер. Твой отец не повлияет на конечный исход войны. Он уже сыграл свою роль.

Молодой кузнец поднёс кувалду к лицу надменного собеседника.

– Я бы сказал, что его судьба очень сильно повлияет на будущее мира. Если понадобится, я уничтожу целый континент, чтобы вернуть его.

Гор посмотрел на волшебный молот и резко побледнел. Сердито взглянув на Стейнера, он оттолкнул оружие.

– Какой напор! Все мужчины в вашей семье такие.

– Пойдём, – тихо позвала любимого Кристофин. – Он был полезен нам. По-своему. – Она взяла его за руку, и они вместе направились к лестнице.

– Стейнер, – позвал Гор, поднимаясь с дивана. – Если ты убьёшь Императора и займёшь трон, не повторяй моих ошибок и ошибок Императора.

– Я никогда не собирался становиться правителем. Я лишь хочу, чтобы Империя прекратила забирать детей из Обожжённых республик. Хочу, чтобы они перестали разлучать семьи.

– Природа не терпит пустоты. Когда ты сядешь на трон, твои ошибки повлияют на всю историю.

– Какие ошибки?

– Власть опьяняет. Она жестока и бесчувственна. Человек, обладающий ею, хочет всё контролировать, хочет уважения и почестей, хочет стать неприкасаемым. Но всё это лишает истинной сущности.

– У Стейнера есть то, чего у вас с Императором никогда не было, – заявила Кристофин, стоя на верхней ступеньке чёрной железной лестницы.

– И что же это, моя храбрая малышка? – с улыбкой спросил Гор.

– Я. У него есть я. И я не дам ему сбиться с пути.

– Она права, – согласился Стейнер. – Без неё я бы ничего не добился. – Он перевёл взгляд на свою гордую, прекрасную возлюбленную, взирающую на Горекрыла. – Если я когда-нибудь окажусь у власти, она не даст мне оступиться. Однако сейчас есть дела поважнее.

– Верно, – согласился пленный дракон. – Например, проникнуть в лабиринт под императорским дворцом. Ступайте. – Он махнул им рукой. Решайте проблемы, но не попадайтесь в лапы Империи. Они уже идут, чтобы уничтожить вас.