5
Сергееву Павел все-таки позвонил. Через полчаса. Федор был суров и сосредоточен, он готовился сбросить «Мерседес» с шоссе Энтузиастов на железнодорожные пути, но все никак не мог дождаться подходящего товарняка. Да, Филиппыч ему уже все рассказал. Да, он знает, что в кабине «Мерседеса» должен быть… Но если Пронин не поторопится, то второго поезда Федор ждать не будет, и тогда пусть он как хочет, так и засовывает труп в разбитую машину!.. Кстати, откуда он его возьмет, такого похожего на Павла?.. Ах, свои люди в морге… Да, в общем, правильно, после поезда сходство определить будет трудно. Только поверят ли атланты?.. Ну может быть, может быть… Хотя бы на пару часов, пока ДНК не сверят…
Пару часов… Отключив трубку, Павел задумался – о ДНК он, честно говоря, попросту забыл. Как и о ментаслепке (интересно, можно его снять с трупа?) и о зубной карте… Н-да… Вот только менять что-то уже поздно. И потом, какие, к черту, два часа? Пока на путях будут работать аварийщики, нелюди туда не сунутся – не станут они ради этого включать «паузу». А потом остатки тела отправят на вскрытие, если только там будет что вскрывать. В морг чужие смогут попасть только через Филиппыча, но тот сегодня работает не на Ассамблею. А все вместе это потянет не меньше чем на сутки форы.
Брахмир с Унием, конечно, тоже не дураки, они наверняка поднимут в поиск все оперативные резервы Миссии и Общины. Но, во-первых, резервов этих на Земле сейчас куда как меньше сотни человек, а во-вторых, всегда остается надежда на несовершенство доступных им методов поиска по сравнению с колдовством смарров…
Неспешное и в общем-то бесцельное перемещение по ночным улицам города не успокаивало. Безлюдные тротуары, пустынные дороги, мигающие желтым глазом светофоры… Мир и спокойствие. Почти идиллия. И «поет приемник на любимой волне…». Однако вообразить, что вот так вот запросто можно уехать от всех проблем, все-таки не удавалось. Не отпускало ощущение, что развязка может наступить в любую минуту в любой форме… И хорошо, если Филиппычу не придется жалеть о своем согласии на план Головина.
Рассеянно вращая баранку и старательно соблюдая скоростной режим, Павел старался думать только о своих механических действиях. Переключить передачу, притормозить на красный, отвернуть в ближайший переулок, подальше от показавшихся впереди милицейских «Жигулей»… Это был единственный доступный способ отвлечься от давящего ощущения угрозы и ежесекундного ожидания удара. Можно делать кучу умозаключений о том, что нужно или чего не нужно смаррам, однако правда куда проще: никто не может предугадать, что им опять понадобилось в самой вероятной из реальностей.
Атланты с гипербореями ввязались в опасную игру, имея за собой практически все резервы своих миров, и если отбросить досужие суждения о вероломстве и предательстве, то поступали они по-своему правильно. Заряженные «паузы» – это навязывание Совбезу нужных решений и в конечном итоге возможное повышение собственного индекса вероятности, что, безусловно, оправдывало любое вероломство.
Все это было мерзко и цинично, но совершенно понятно. А вот на кой черт землянин, реальность которого и так сам незыблемый Ствол Древа, сунулся в драку сильных мира сего? Да не просто сунулся, а встал между, стремясь упредить удар одних и принять на себя первый выпад других?
Долг перед планетой… Служебная обязанность… Привычка к адреналину… Стремление доказать превосходство…
Десятки причин – выбирай на вкус. И нет одной-единственной – каждая включает в себя кусочки остальных. А что взамен? Одна огромная усталость и какое-то детское искреннее недоумение: зачем? Ну зачем снова все так просто и подло одновременно? И даже нет выбора «ты или тебя…», потому что если «тебя…», то страшно подумать, чего и скольким еще это может стоить…
Шеф, наверное, нашел бы что ответить. Ничего возвышенного, никаких пламенных речей о передовом рубеже обороны и защите интересов человечества, хотя, в общем, и это было бы правдой. Скорее всего он просто вспомнил бы одно-два события из истории, когда не было еще никакого Земного отдела и некому было указать нелюдям на последствия их борьбы за перераспределение индекса. Что-нибудь вроде татаро-монгольского нашествия и Цусимского сражения… Да что там нашествие – за полгода работы Павел и сам кое в чем поучаствовал. Он пресекал контрабанду оружия инков на Землю и попытку передать его чеченским боевикам. Он сражался со смарром гиперборейским мечом, чтобы не позволить тому стереть в пыль половину Москвы. В конце концов, не прошло еще и двух недель после ареста ведьмы и ликвидации прорыва Хаоса…
Все это было. И всего этого как будто не было. Потому что никто на планете ничего и никогда об этом не узнает. Так может быть, у них, не ведающих, доля лучше? Может быть, стоит вернуться на ту сторону баррикады, где Земля хоть уже и круглая, но пока еще единственная, где нет никакой Ассамблеи, а всякие параллельные миры и великие договоры не больше чем досужие выдумки писак? Забыть про нелюдей, устроиться в ЧОП на пятьсот баксов в месяц и считать, что все природные катаклизмы есть проявление стихий, а социальные – некомпетентности властей. Тем более что чаще все именно так и есть…
Павел скрипнул зубами в томительной и бессильной злобе на самого себя. Надо же, все-таки развезло! Не слишком ли часто в последнее время?..
Нарушая размеренный темп, он резко свернул из переулка в сторону Ленинградки, вырвался на пустое шоссе и прибавил газу. Раздражение требовало выхода, а те, кому надо, – пусть попробуют угнаться…
В тот же миг резкий переливистый звук вывел его из прострации.
Милицейский свисток. Черт!..
В боковом окне мелькнул «красный» светофор. Взгляд машинально коснулся спидометра – 120 километров в час. Н-да… Экипаж патруля ДПС, должно быть, уже поделил на двоих пару сотен «зеленых», а ведь они еще не знали, что у Павла нет с собой прав и документы на машину выписаны на чужое имя… Короче, нескольких сергеевских тысяч могло хватить только на «звонок адвокату».
Павлу захотелось рассмеяться. Атланты, гипербореи, смарры… Все силы нелюдей брошены на его поиски, а попадется он двум удачливым ментам?.. Да черта с два!
Старый мотор, казалось, отозвался угрюмым сосредоточенным согласием, когда Павел утопил педаль до упора. Должно быть, он тоже давным-давно хотел выкинуть что-нибудь этакое, безрассудное… Например, посоревноваться в резвости с новеньким милицейским «БМВ», только что взявшим старт с оставшегося позади перекрестка…
Недавно перестеленное полотно Ленинградки лежало перед капотом скатертью. «Баварец» дал невольную фору своему «волжскому» оппоненту, но силы все равно были далеко не равны. Безумству обязательно придет конец. Лопнувшим, истертым почти до корда колесом, пробитым от невиданного напряжения радиатором или просто обгоном и «притиром» к обочине… Но пока впереди несколько минут адреналина и свободы. Так неужели оно того не стоит?!
Препятствие Павел увидел заблаговременно – одинокая темная фигура прямо посреди шоссе. Справа и слева две свободные полосы, но он почти сразу понял – миновать ее не суждено… Павел держал скорость до последнего в тщетной надежде, что ящер отступит. А когда эта надежда рассыпалась в прах, все же утопил до упора предательски мягкую педаль тормоза.
Колеса встали, оставив на сухом асфальте паленый след. Бампер чуть ли не со стуком уперся в плотную серую ткань, спадающую с массивных сутулых плеч.
Глубокий капюшон и абсолютная тьма под ним… Широкие свободные складки… Сгорбленная фигура, желающая казаться меньше, чем есть…
Может быть, и не стоило так тормозить? Прибавить газу и… Впрочем, Павел обещал Федору вернуть машину целой.
Он разжал хватку на руле, неторопливо размял пальцы. Потом так же неторопливо потянул ручку и раскрыл дверцу. Это не было испытанием терпения смарра, просто в голове ошеломляюще звенела пустота… Не самое подходящее состояние для начала переговоров.
Ящер ждал.
И весь мир ждал вместе с ним. Застывший воздух, замершие светлячки фар далеко впереди на дороге, остановившиеся проблесковые маяки милицейского «БМВ», отставшего на какую-то сотню метров… Все правильно. Уходя с Земли, смарры захватили с собой три своих «паузы», и возвращаться без такого сильного оружия было бы на их месте глупо.
Павел наконец поставил ногу на асфальт и выбрался из салона. Медленно обошел капот – раструб капюшона неотрывно следил за ним. Остановился в полутора шагах от рептилии.
– Я мог не успеть затормозить, – произнес Павел, просто чтобы начать говорить первым.
– Ты ус-спел… – отозвался ящер.
Шипение змеи, шорох песка на барханах, завывание ветра в горных вершинах, треск пламени… Все было в этом голосе, кроме одного – хоть одной человеческой нотки.
Мурашки стайкой пробежали по коже. Слишком неприятные воспоминания, слишком яркие…
– Твое имя? – спросил Павел.
– С-смар-р…
Понятно. Гость не собирался затягивать диалог, его имя землянину ни к чему. Ну так не оставаться же в долгу…
– Слишком сложно для моего языка, – заметил Павел. – Я буду звать тебя ящер.
– Х-хорош-шо… – Смарр не стал спорить. Ему было все равно.
Павел вдруг обнаружил, что его тело непроизвольно заняло позицию ожидания: расслабенно-настороженное состояние, способное мгновенно взорваться клубком атакующих или оборонительных движений.
Рукопашная со смарром! А в руках не то что меча – даже ножа нет… Он мысленно усмехнулся и присел на капот «девятки», сложив на груди руки. Наверное, это было невежливо, но смарру ведь это тоже все равно.
– Говори, ящер, – предложил Павел. – Теперь я готов слушать.
– Говори с-сам… – парировал тот. – С-скажи ц-цену…
Вот оно. Началось. Словесный поединок, часто решавший больше, чем добрая драка. Где же ваше красноречие, шеф?!
– Цену?.. – Землянин вовремя прикусил язык, оставив при себе десяток глупых вопросов. – У нас так не торгуются, за этот товар первым цену предлагает покупатель. Сколько ты готов заплатить?
– Ч-человек… – выдавил ящер, – х-хорош-ший купец-ц…
И совершенно невозможно было понять, уважение звучит в его голосе или презрение.
– Да, – на всякий случай согласился Павел.
Действительно – хорош купец, если даже не знает, что продает.
– Я отдам тебе твою кровь… – медленно произнес ящер. Фраза далась ему с трудом, но вопреки обыкновению смарр не стал подбирать слова с обилием шипящих. Он сказал то, что должен был, сплел словесную формулу, не терпящую искажения.
Шантаж? Прямая угроза? Объявление войны? Что бы это ни значило, слово «кровь» очень плохо увязывалось с честной торговлей.
Павел порывисто поднялся – немного быстрей, чем хотелось бы.
– Не забывайся! Ты в гостях здесь, и ты один. Вспомни, как Ассамблея встречает незваных гостей.
Ящер промедлил с ответом целую секунду. Капюшон дернулся из стороны в сторону то ли в недоумении, то ли в злобе… Наконец смарр выдавил:
– С-соглас-сен…
– С чем ты согласен? – Павел едва не сорвался на крик. – Ты под прицелом! Ты не можешь диктовать условия!
– Нет ус-словий… Только ц-цена…
– Моя кровь? За что ты собираешься заплатить мне такой ценой?
– За это…
Рука с желто-коричневой, по-лягушачьи крапчатой кожей выпросталась из-под плаща. Золоченый, аккуратно опиленный коготь уперся Павлу в грудь. В самое сердце…
Тот невольно отступил на шаг.
У Филиппыча был феноменальный нюх на проблемы, который порой работал лучше, чем любые расчеты Потапова… Так что же, Семен снова оказался прав?
– Я не торгуюсь так… – выдавил Павел. – Я ухожу. Ты не получишь ни того, ни другого.
– С-стой!..
Стараясь не поворачиваться к ящеру спиной, Павел обошел открытую дверцу машины и нырнул в салон. Смарр не сдвинулся с места.
– Не прос-си больш-шего!..
Землянин захлопнул дверцу и повернул ключ в замке. Ящер мог сделать все, что угодно: заглушить мотор, подавить волю человека, испепелить машину целиком… Но он лишь стоял и смотрел. А тихий голос его не мог преодолеть стекло и металл.
Павел включил заднюю передачу и надавил на газ. Метров через пятьдесят он крутанул руль, разворачивая машину по ходу движения. Фигура в зеркале заднего вида быстро уменьшалась в размерах. А потом «девятка» пересекла границу действия «паузы», и в миг, когда мир снова сделался живым, ящер исчез. Все правильно: за одно мгновение в реальном времени оставшийся под «паузой» безымянный смарр мог пересечь половину Москвы.
Разминувшись с «БМВ» на встречных курсах, Павел успел поймать безумный взгляд милиционера за рулем, для которого разворот «Жигулей» произошел в одно мгновение. Пытаясь осмыслить ситуацию, патрульный промедлил лишнюю секунду, торможение и движение рулем получились недостаточно энергичными, и «баварец» завершил свой вираж в разделительном бортике между встречными полосами.
Павел шумно перевел дух: одной проблемой меньше. Хотя, ей-богу, сейчас он, пожалуй, предпочел бы сдаться наряду, чем продолжить разговор с ящером. Короткая встреча далась нелегко. Только теперь, когда напряжение последних минут стало потихоньку отпускать, Павел осознал, насколько это было страшно – стоять один на один против существа, способного померяться силой с шагающим танком помешанных на технике инков.
Впрочем, способного ли?.. Почему ящер выпустил жертву? Что помешало ему просто взять необходимое, не затевая дурацкую торговлю и сводя к минимуму собственный риск? Во всяком случае, не опасение столкнуться с бойцами Ассамблеи. Слова Павла о «прицеле» были даже не блефом – глупостью. Никто не сумел бы попасть внутрь «паузы» без другой такой же, предварительно синхронизированной с прибором ящера.
Поведение смарра можно было объяснить только одним – цель встречи была в самой встрече. Рептилиям зачем-то понадобилось продемонстрировать свое присутствие и, возможно, припугнуть землянина, что с успехом и было проделано.
Какой реакции ждут от него мастера интриг и предсказаний? Бегства? Попытки затаиться? А может быть, порыва забрать и перепрятать из тайника что-то по-настоящему ценное для них? Например, заехать в гостиницу и увезти за город Тому…
Павел усмехнулся: а вот такой выходки смарры от землянина, случайно, не ждали? Он подобрал телефон с правого сиденья и, не глядя, набрал номер. Филиппыч отозвался быстро, но недружелюбно:
– Вот умеешь ты позвонить, пехота! Как всегда, вовремя…
Чем бы он ни занимался – вез Федору труп для подсадки в «Мерседес» или разбирал с эмчеэсовцами завал на железнодорожных путях, – тянуть резину было некогда.
– Я встречался со смарром, – оборвал его Павел. – Ты был прав, договориться не удалось.
– А-а-а… – протянул Филиппыч. – Тогда почему ты…
Он не закончил, но смысл вопроса был очевиден: «Почему ты еще жив?»
– Я не знаю, – честно сказал Павел. – И не в этом дело. Просто найди мне господина Уния, и как можно быстрее.
– Зачем?
Павел вздохнул и сдержался от хамства.
– Просто узнай, где он находится. И перезвони мне на этот номер.
– Не буду я ничего узнавать, – брякнул Филиппыч, но возмутиться Павел не успел. – Дома он, в московской квартире. Десять минут назад звонил мне, просил организовать допуск в морг для опознания «твоего» тела.
На благодарности Павел тратить время не стал. Развязка Ленинградского с Третьим транспортным подвернулась очень вовремя, теперь до земной резиденции главы Миссии оставалось полтора десятка минут езды.
Проспект Мира, 146, знакомый адрес: все высокие иерархи Миссии атлантов почему-то предпочитали селиться именно здесь. Подъездная дверь с кодовым замком тоже знакомая. Едва ли обычные жильцы понимали, как именно этот замок сортирует посетителей на тех, кого можно впускать и кого нельзя, но повода быть недовольными они не имели.
Входной код был несложный, Филиппыч разведал его давно. Но для постороннего этот набор из четырех цифр был совершенно бесполезен.
Павел вздохнул и набрал на домофоне номер квартиры. Ответили ему сразу. Неудивительно, один из трех телохранителей главы Миссии всегда около трубки.
– Да?.. – Мягкий акцент сына Посейдона пробивался даже в этом коротком слове. Впрочем, возможно, это было все, что атлант знал по-русски.
Павел напрягся и сформулировал предельно корректный для своего психологического состояния ответ:
– Передай Унию, Головин пришел.
Пауза была слишком длинной. Настолько, что Павел усомнился: понял ли его слова собеседник на другом конце провода.
– Оставайся у двери, землянин, – распорядился наконец воин, проявляя недюжинное знание местного диалекта.
Домофон щелкнул, прерывая связь. Павел пожал плечами и отступил на шаг. Конечно, он останется, не думали же они, что избавятся от него так просто…
Шестой этаж – два десятка секунд для тренированного бойца. Атланты успели раньше. На счете «шестнадцать» подъездная дверь распахнулась, и трое служителей Посейдона скользнули в ночную тишину. Наверное, при желании и некотором везении Павел мог бы выйти из охвата, но сейчас обострение не входило в его планы.
– Оружие? – лаконично осведомился боец, оказавшийся спереди. И двое заступивших за спину молчаливо присоединились к вопросу.
– Нету. – Павел развел в стороны руки. – Можешь сканировать.
В приглашении атлант не нуждался. Зажав светящийся стик за торцы между большим и указательным пальцем, он прошелся по телу землянина. Павел покорно стерпел короткую электрическую судорогу.
– Наверх, – наконец распорядился телохранитель, удовлетворившись осмотром. – Господин Уний ждет.
Поднимались бойцы, к счастью, не пешком. Нереально чистый лифт (спасибо «разборчивой» двери) выпустил конвой на хорошо освещенную, до блеска надраенную лестничную площадку. Шедший впереди телохранитель открыл сейфовую дверь своим ключом и первым ступил в прихожую. Двое оставшихся вошли сразу вслед за Павлом и неуловимо быстро перестроились. Теперь это был не конвой – стена, отделявшая хозяина от гостя. Стена непроницаемая, несмотря на то что видимого препятствия между Павлом и главой Миссии так и не появилось.
Господин Уний встречал землянина в кресле прямо в прихожей. Впрочем, в прихожей ли? Роскошный ковер от самой двери, витиеватые бра на стенах, витражи в окнах… Скорее холл и по совместительству, возможно, приемная. Так или иначе приглашать гостя в квартиру атлант не торопился.
– Действительно, Головин… – произнес он наконец, задумчиво осматривая Павла с головы до ног. – Ты умеешь делать сюрпризы, землянин.
Тот коротко поклонился. Заметив второе кресло, Павел бросил куртку на подлокотник и, не дожидаясь приглашения, уселся.
– Слуга Брахмир почти поверил в твою смерть, – известил его глава Миссии.
– А Градобор? – произнес Павел, чтобы сказать хоть что-то. Дальнейшее его молчание могло стать вызовом.
– Градобор пока не в форме. – Господин Уний сделал многозначительную паузу. – Даже нашей медицине нужно время на реабилитацию после поражения электричеством и обширного ожога. Впрочем, ты это знаешь.
Павел кивнул, он действительно знал.
– А… ты? Тоже поверил?
Почти фамильярное обращение как бы выводило собеседников на один уровень, чего атлант стерпеть, конечно, же не мог.
– Не позволяй себе лишнего, Головин! Я отлично знаю, что такое обращение в твоем языке является способом оскорбить!
– Потому ты используешь его так часто? – парировал Павел. Он нарывался на гнев иерарха и отлично понимал это. Однако тон переговоров следовало задать с самого начала: прогибаться под атланта он не собирался.
– Ты не слишком догадлив, если понял это только сейчас, – прошипел глава Миссии, почти уподобившись смарру. – Впрочем, я могу исправить ситуацию раз и навсегда! Гипербореи не станут протестовать – они уже считают тебя мертвым.
– Ты не убьешь меня раньше, чем поймешь, зачем я пришел, – охладил его пыл Павел. – А после этого и подавно. Что же касается обращения… На «ты» мы зовем не только недостойных уважения. Но еще и друзей… или деловых партнеров. Первым ты, слава богу, никогда не станешь, а вот вторым – к сожалению, имеешь шанс.
Господин Уний был истинным атлантом. Рука его почти мгновенно оделась «ежиком» пляшущих голубых разрядов – на таком расстоянии для удара ему не нужно было даже стика. Но господин Уний был умным атлантом, и уже через секунду электрические отблески погасли в его глазах.
Павел глубоко втянул воздух с привкусом озона и усилием воли расслабил мускулатуру.
– Пронин был на редкость убедителен, – через силу произнес глава Миссии. – И на редкость настойчив… Но я все-таки поверил: трудно было устоять перед таким соблазном. Операция провалилась бы, но Земной отдел в будущем стал бы гораздо более предсказуем.
– Благодарю. – Павел скривил подобие улыбки. – Однако об операции… Я пришел как раз за этим.
– То есть провалить ее? – Атлант едва не фыркнул.
– Поддержать, если это еще возможно. Но сначала я хочу понять все до конца. Ты приказал своему воину устроить мне побег?
– Разумеется. – Господин Уний поморщился на обращение, но в его тоне все же проскользнуло удовлетворение от своего удачного хода в сложной партии.
– Ты собираешься переиграть гипербореев и зарядить «паузы» только себе.
Атлант усмехнулся.
– Грех делиться добычей с противником, который тебе уступает.
– Разве что в коварстве, – парировал Павел. Оскорбление в адрес гипербореев почему-то задело и его.
Впрочем, атлант проигнорировал встречный выпад.
– Ты говорил об операции, – напомнил он.
– Да, – согласился Павел. – Я предлагаю завершить ее вместе. Не представляю, как ты собираешься договариваться с ящером, но если это удастся, «пауза» Земного отдела тоже должна быть заряжена.
Атлант приподнял брови в благородном удивлении.
– И это все?
– Нет, – подумав секунду, поправился землянин. – Остальные требования выставит Потапов.
– Когда он появится на Земле, все давно закончится. У него не будет предмета для торговли.
– Кроме твоего желания скрыть от Совбеза подробности, – напомнил Павел.
Атлант снова усмехнулся.
– Это решается просто. Переговоры с ящерами – дело тонкое. Может возникнуть крошечное недопонимание и… Ты ведь понадобился им не для дружеской беседы. Может получиться так, что Потапову не от кого будет получить доклад.
– Вот здесь ошибаешься, – изрек Павел, натянув на лицо фальшивую маску уверенности. Блефовать так блефовать. – Продать меня ящерам ты не сможешь.
– Неужели? – В легкой улыбке атланта было многое: сознание собственной силы, презрение к слабости оппонента, удовлетворение от абсолютного контроля над происходящим… И еще – малая капля сомнения. – Почему же?
– Потому что я уже говорил со смарром, – отчеканил Павел и, сделав паузу, во время которой господин Уний стремительно менялся в лице, закончил: – Ящерам нужен не я, иначе они уже получили бы искомое.
– Когда это было? – бросил атлант. Из всего сказанного больше всего его зацепило то, что смарры, оказывается, уже на Земле.
– Меньше часа назад, – подлил масла в огонь Павел. – Они явно могут следить за мной, потому что остановили прямо посреди шоссе.
– И ты вздумал привести их сюда?! – В голосе атланта промелькнула нотка паники, но он быстро справился с собой. В конце концов, куда больше личной безопасности его волновала возможная потеря инициативы.
– Почему бы и нет? – Павел пожал плечами. – Если это ускорит переговоры… Мне в любом случае терять нечего.
– Переговоры? – Атлант помедлил секунду, переваривая это слово. До сих пор оно не приходило ему в голову во время бесед с землянами. – Хорошо, пусть это будут переговоры. Но только после того, как ты назовешь истинную цель возвращения ящеров!
Павел очень постарался, чтобы его взгляд казался удивленным.
– Ты действительно считаешь меня идиотом? Как только я скажу хоть слово… Возможно, ты оставишь меня в живых, но из игры выбросишь точно.
– Я могу вырвать из тебя эти слова, – прошипел господин Уний, подавшись к землянину. И правая рука его снова медленно скомкала из воздуха трескучий клубок электрических нитей. – Поверь, земные палачи ничто по сравнению с моими мастерами! Впрочем, возможно, я сжалюсь и прикажу просто прочесть твою память…
Павел тоже наклонился к нему и доверительно произнес:
– А успеешь? Смарры могут быть здесь в любой момент.
Глава Миссии порывисто стряхнул с ладони сноп искр, вскочил, быстро прошелся по комнате. Остановился у витража, изображавшего почему-то герб Москвы. Должно быть, поверженный копьем змей наглядно отражал сиюминутное желание атланта.
– Хорошо, допустим, – резко бросил он, снова поворачиваясь к Павлу. – Чего хочешь ты?
Тот пожал плечами.
– Я уже сказал.
– «Паузу» и требования Потапова… – Глава Миссии кивнул. – Предположим, я согласился. Что ты хочешь в этом случае?
Павел наконец понял.
– Оружие. Защитный «колпачок». Троих слуг Посейдона в свое распоряжение. И… все-таки «паузу».
– Зачем она тебе сейчас? Все равно не сумеешь включить.
– Просто хочу, чтобы была под рукой в нужный момент. Свою ведь ты уже наверняка приготовил?
– Земная «пауза» в спецхране… – отмахнулся атлант, но Павел перебил его:
– Не думаю, что для тебя это проблема.
– Так… – повторил атлант, размашисто прошагал через комнату и снова уселся в кресло. – Предположим, я согласился…
– Не надо предполагать, – снова вставил Павел. – Просто соглашайся. Или я снова встречусь со смаррами один.
Такая перспектива не могла устроить господина Уния, но и сомнения были еще сильны.
– На твоем месте я так и сделал бы, – заявил он, пристально следя за глазами землянина. – Почему ты пришел ко мне?
– Потому что мне страшно! – рявкнул Павел, не сдерживаясь больше, и его эмоции говорили больше, чем слова. – Я боюсь этих тварей до чертиков и хочу хоть кого-то иметь за спиной во время разговора! И еще потому, что я готов делиться добычей, когда это выгодно… Даже если потом шеф намылит мне шею.
Атлант еще делал вид, что колеблется, но решение уже читалось в его взгляде. В конце концов, гораздо разумнее зарядить одну «паузу» Земного отдела, чем три гиперборейских. Тем более что люди все равно не могут пользоваться ею без посторонней помощи. Дело оставалось за малым: найти в себе силы признать человека своим равноправным союзником.
– Нам не хватит троих воинов, – проговорил наконец глава Миссии, и Павел едва сдержал ухмылку, услышав это «нам». – Наша доктрина предполагает не менее двух десятков служителей Посейдона для уверенного подавления одного смарра.
– Мы не собираемся его подавлять, – возразил Павел. – Нужно лишь отбить охоту напасть сразу. И потом… вдруг их будет двое? Ты рискнешь поднять весь боевой резерв Ассамблеи?
– Ассамблея не должна знать! – резко оборвал атлант.
Павел пожал плечами.
– Тогда нам должно хватить твоих телохранителей.
– Возможно… – Атлант еще секунду подумал и сделал следующий ход. – Оружие… Пожалуй, я найду его. А вот остальное…
– Без «паузы» шага не сделаю, – бросил Павел.
– Понадобится получить разрешение Совбеза на изъятие и вызвать гонца…
– Получай и вызывай. Для тебя это дело нескольких минут. И не экономь на мелочах, пусть гонец тоже включит «паузу».
– Ему понадобится несколько десятков субъективных минут, чтобы добраться сюда посреди ночи! Это непозволительное расточительство!
– Тогда вели ему бежать быстрее! Сколько субъективного времени в полностью заряженном приборе?
– Около пяти суток…
– Так о чем мы тогда спорим?
Атлант смерил землянина взглядом. И, прикрыв глаза, сосредоточился на передаче приказа в Миссию. Несколько секунд молчания – томительная, но необходимая пауза.
– Где ты собираешься искать смарров? – медленно произнес Уний, не поднимая век. – Они назначили тебе встречу?
– Можно, конечно, и поискать, – философски отозвался Павел. – Но тогда есть риск разминуться. Я разве не сказал, что они следят за мной?
Атлант распахнул глаза и целую секунду непонимающе разглядывал землянина. А потом выдавил несколько энергичных слов на языке Острова и вдруг расхохотался.
– Клянусь трезубцем Посейдона, ничего глупее я еще не слышал! – выговорил он через некоторое время. – Ничего глупее и ничего проще. Твоя простота, Головин, может сбить с толку кого угодно! Бесполезно разгадывать твои интриги, у тебя их просто нет! Мне следовало бы догадаться раньше… Еще когда ты проговорился в первый раз…
Павел в удивлении смотрел на главу Миссии, который, оказывается, все это время искал в его словах двойной или тройной смысл, запутывая сам себя.
– Ну что ж… – подытожил наконец тот, отсмеявшись. – Ты получишь оружие и «паузу», раз уж все так вышло… И раз уж ты все время говорил правду… Так, значит, по-твоему, нам просто надо дождаться, пока ящер позвонит в эту дверь?
Величественный жест господина Уния остался незавершенным.
Мелодичный сигнал дверного звонка взорвал напряжение атмосферы приемной комнаты, словно искра – горючую смесь. У воинов тоже были уши, и они великолепно понимали, что теперь было только два варианта: гонец Миссии или смарр.
Мгновенно забыв про землянина, тройка телохранителей переместилась к двери, заняв классическое для засады положение. Рука Павла непроизвольно дернулась к несуществующей кобуре. Господин Уний привстал в кресле, в его ладони, как и у бойцов, появился орихалковый стик.
– Войдите! – крикнул он, будто створка из нескольких слоев брони могла пропускать звуки.
Ближайший из воинов сделал шаг и отомкнул замок, мгновенно вернувшись в позицию готовности. Еще несколько секунд дверь оставалась неподвижной. Затем ручка осторожно повернулась и…
Слуги Посейдона ударили первыми.
Сразу два сияющих силовых жгута спеленали жертву, опрокинули на пол, втянули в прихожую. Третий воин, построив сложную комбинацию из стика и собственных пальцев, набросил на поверженного полупрозрачный пузырь какого-то поля…
Глава Миссии занес руку со стиком, на конце которого налилась добрая, величиной с кулак, шаровая молния…
Треск электричества, запах озона, прилипшая к телу наэлектризованная одежда… Да что за черт! Это так Уний представляет себе переговоры со смаррами?
– Эй, потише!.. – Щурясь и закрываясь рукой, Павел отшатнулся от разгула энергий. – Пусть сначала «паузу» отдаст!
Гонец Миссии действительно торопился, если поднялся в квартиру главы без звонка в домофон на подъезде. Но такого обращения он все-таки не ожидал.
– Отставить! – Окрик господина Уния перекрыл треск и гудение силовых жгутов, и свет роскошной люстры в холле показался Павлу тусклым после сияющего оружия атлантов. – Вставай, – приказал глава, пряча свой стик в набедренный чехол.
Наполовину оглушенный гонец сначала неуклюже поднялся на четвереньки, потом осторожно выпрямился. В присутствии высочайшего иерарха Миссии он не посмел вымолвить ни слова, но в глазах его ясно читалось все, что он думает по поводу излишней бдительности воинов.
– Ты был не очень расторопен, – проворчал глава, бросив взгляд на часы. – Семь лишних субъективных минут «паузы» ты оплатишь из своего жалованья.
Не прибавив ни слова, господин Уний протянул руку. На ладонь его легла маленькая серая коробочка с единственной кнопкой и сигнальным окошком, в котором без индивидуальной настройки на восприятие оператора можно было видеть лишь равномерное зеленоватое свечение.
Атлант повертел коробочку в руках, повернулся к Павлу:
– Ты все еще считаешь, что она нужна тебе?
– А почему я должен был передумать? – Павел пожал плечами. – Мое оружие?
– Я принес, – отозвался гонец, снимая с себя перевязь с кобурой. – Малый ручной лучемет гвардии инков. Правильно?
– Отдай ему. – Уний кивнул в сторону землянина, брезгуя прикасаться к оружию чужих богов. – Можешь быть свободен, возвращайся в Миссию.
Павел принял кобуру, придирчиво осмотрел индикатор заряда, заглянул под клапан кармашка с запасной батареей. И только после этого затянул перевязь на плечах. «Гюрза», конечно, была бы патриотичней, но землянам кривиться не к лицу. Разве что… Не потому ли атлант предпочел отдать ему лучемет, что керамические пули «Гюрзы» могли пробивать электрическое поле слуг Посейдона?
Гонец коротко поклонился в знак повиновения и повернулся к двери. Уний уже забыл о своем человеке: его внимание снова переключилось на землянина.
– Ты получил все, что хотел, – возвестил атлант. – Надеюсь, ты исполнишь и свои обещания.
– Это какие? – Павел нахмурился. – Я, кажется, ничего еще не обещал.
– Так ли? – Атлант склонил голову набок. – Ты всего-навсего обещал оплатить сделку с ящерами. Ведь только тебе известна их цена.
Павел сглотнул. Отпираться можно было сколь угодно долго и изворотливо, сути дела это не поменяло бы. Атлант был прав, итог устного договора сводился именно к этому: сыны Посейдона осуществляют силовое прикрытие, глава Миссии ведет торг, обеспечивая выполнение требований землянина, а тот оплачивает сделку.
Вот только цена его, кажется, не устраивала!
Проклятие! Как же слепо он ввязался в эту интригу, думая, что все рассчитал, и даже диктуя условия, сумел позволить себя облапошить! Кто сказал, что атланты – простаки? Даже если и так, то тягаться с ними не рядовому оперу отдела…
С этим что-то нужно было делать прямо сейчас, потому что, когда атлант с ящером хлопнут по рукам, будет поздно.
– Вот насчет цены… – проговорил Павел. Неуверенность ему изображать не пришлось, о том, что последует за его словами, он действительно мог лишь гадать. – Насчет цены… Боюсь, тебе придется блефовать. Мы не сможем расплатиться.
– Что? – Уний шагнул к землянину. Он не был выше или массивнее, но Павлу на миг показалось, что атлант навис над ним всей тяжестью одноименной античной скульптуры. – Ты все же вздумал играть со мной, человек?
На этот раз глава Миссии обошелся без электрических эффектов. Он больше не собирался запугивать, теперь все было всерьез. Ведь чтобы убить землянина, не нужны молнии, достаточно прикосновения.
– Подожди! – Павел невольно отступил, выгадывая мгновения, чтобы придумать убедительную ложь. – Никаких игр! Просто он захотел то, чего у меня нет!
– Говори! – приказал атлант, делая еще один шаг. – Или клянусь трезубцем: больше не пощажу!
Павел уперся в кресло и остановился. Да какого черта, в конце концов! Он все равно выстрелит раньше, чем Уний допрыгнет!..
Телохранители опередили его почти инстинктивный рывок к кобуре. Двое уже стояли слева и справа от хозяина, удерживая на стиках диски защитных полей. Третий занес руку для броска молнией…
Вот только ослепительный шарик так и не успел разгореться в его ладони.
От входной двери донеслось оглушительное «ш-ш-ш-ш…» – и атланты не смогли не оглянуться…
Смарр стоял в разверстом проеме. Позади него на некогда чистой лестничной площадке виднелся поверженный гонец, похоже, так и не осознавший до конца происходящего, когда из подошедшего лифта шагнул ящер…
Телохранители главы Миссии были подготовлены не в пример лучше: скорости их реакции на угрозу мог бы позавидовать самый крутой коммандос из самых дешевых шедевров Голливуда… Но только не смарр. На первого он даже не стал тратить магию, оружие предков сработало лучше колдовства.
Рывок вперед, щелчок челюстей с дюймовыми клыками… Край капюшона потемнел от крови убитого, а воин с надкушенной шеей мешком рухнул под ноги рептилии…
Два жгута ударили из рук уцелевших. Прямое истечение энергии без преобразования в молнию, плазменный шар или силовое поле… Самое мощное, что могли предложить атланты в ближнем бою…
Вот только ящер уже рявкнул охранное заклинание и, удерживая перед собой светящийся щит, комкал другой рукой сгусток огня…
Уний наконец выхватил свой стик, раскинул перед собой и воинами диск защиты. Павел добрался до кобуры, отчаянно понимая, что стрелять сейчас бесполезно… Не так он представлял себе новую встречу. Совсем не так!
Смарр закончил боевое заклинание, и клуб огня сорвался с его крапчатой ладони. Без видимых потерь призрачное пламя пронизало защиту главы Миссии и ударило в грудь одного из воинов. Переставшее быть живым тело откатилось в дальний угол холла…
Последний воин что-то выкрикнул и бросился вперед. Не дать ящеру времени для колдовства – единственный шанс уцелеть.
– Назад, Головин!
Уний схватил Павла за шиворот, увлекая за собой к дальней стене. А посреди холла уже вился неуловимо быстрый клубок движений. Рукопашная схватка с ящером… Кто бы мог подумать, что это возможно?
Воин успевал уворачиваться лишь чудом. Челюсти, лапы, мощный хвост… Для смарра оружием было все его тело, и все-таки он не успевал. Слабые, но частые ответные выпады атланта жалили словно пчелы. Плащ опал горелыми лохмотьями, обнажая поразительную пластику атакующей рептилии… Дорогой ковер летел клочьями из-под когтей… Вдребезги разлетелся хрустальный столик, покатилось, треща деревянным скелетом, кресло…
И вдруг все кончилось.
Стик атланта блеснул в последний раз электрическим сполохом, скатываясь из расслабленной руки. Шейные позвонки сына Посейдона хрустнули под тяжестью мозолистой лапы.
И наступила тишина.
Смарр медленно оглядел сначала мертвых противников, потом живых. Подобрал с пола дымящиеся ошметки ткани, набросил на плечи. Плащ оказался безнадежно испорчен, но удивительным образом укрыл смарра целиком. Недостаток ткани тот компенсировал магической тьмой, заполнившей прорехи.
Не пострадал лишь капюшон, зев которого теперь был обращен к выжившим.
Нет, только к атланту!
– С-ыны Пос-сейдона… – прошипел ящер. – Зач-чем?..
Он не смотрел на Павла, но сомнений в том, кому именно обращен вопрос, не возникало.
Землянин молча открыл и закрыл рот. Отвечать было нечего, любые слова оказались бы фальшью. Истинные эмоции и желания смог бы выразить только выстрел из лучемета… Но пока ящер готов к удару, давить на кнопку было нельзя.
– Позволь мне… – хрипло произнес Уний, не отрывая глаз от растопыренной крапчатой пятерни, направленной в его сторону. Бесполезное защитное поле атланта угасло, орихалковый стик опустился к полу, но многолетний опыт словесных игр уже брал свое: глава Миссии нащупывал почву для начала диалога. – Ты же пришел не для драки. Зачем напал?
– Вы лиш-шние… – Смарр качнул капюшоном, и ладонь его сжалась в щепоть, в которой блеснула зловещая ледяная игла. Отправить ее в полет для ящера было проще, чем для землянина спустить курок.
– Подожди! – выкрикнул Павел. Все его расчеты, все договоренности с атлантом пошли прахом. Надежда на умение главы Миссии вести переговоры рухнула – рептилии просто не нужны были никакие переговоры. – Подожди!..
На удивление, смарр отреагировал. Ледяная игла дрожала от нетерпения, но так и не покинула его ладонь, раструб капюшона обратился к землянину.
– Не стреляй, – попросил Павел и сглотнул.
Какой ему толк в том, что атлант выживет? Уний на его месте не стал бы даже пытаться помешать рептилии, а к виду отнюдь не безвинной крови Павлу давно не привыкать… Может, все дело в том, что один на один с ящером у него совсем не было бы шансов? Ни на драку, ни на диалог?
– Ты станешь врагом Атлансии. – Влажные пальцы землянина перебирали по рукояти оружия… Бесполезного оружия, но его тяжесть в ладони придавала чуточку уверенности. – Ты должен помнить, что такое старший иерарх Миссии, вы же сами недавно из Ассамблеи!
– В Ас-с-самблее – никогда… – отрезал смарр и, вновь повернувшись к Унию, повторил: – Лиш-шний… Хоч-чешь спас-сти?..
Павел думал целую секунду. Положительный ответ наверняка тянул за собой какие-то обязательства, а быть обязанным смарру – смерти подобно. С другой стороны, никогда еще землянину не выпадало шанса заполучить в должники самого главу Миссии…
Чушь! Все не то! Просто ему действительно страшно снова остаться один на один!..
– Хочу, – выдохнул Павел. – Что тебе нужно за это?
Капюшон ящера удовлетворенно качнулся.
– С-скажи ц-цену…
– Цену на что? – среагировал Уний, как будто не его жизнь висела на волоске. – Может быть, я смогу предложить тебе товар лучше?
Нет, это уже не было попыткой продать ненавистного землянина. К чему смарру покупать то, что можно просто взять? Но упустить случай хоть немного набить себе цену атлант не мог.
– Молч-чи… – оборвал ящер. – Ты с-сам товар… – И снова взглянул на Павла сквозь кромешную тьму капюшона. – С-слуш-шаю…
– Моя цена – твой уход, – выдавил Павел и облизнул губы. – Ты исчезнешь и больше никого не убьешь.
– Головин! – прошипел Уний. – Что ты мелешь, глупец?
Даже под прицелом он не забывал об ускользающей выгоде.
– Вс-се?.. – Голос ящера почти не передавал интонации, но в этот раз Павел почти явственно услышал удивление. Только гадать, не продешевил ли, было некогда: если смарр согласится уплатить… – Глупец-ц, – сообщил тот вслед за атлантом. – Я с-соглаш-шался на больш-шее…
– На что? – Кажется, Уний едва сдерживался, чтобы не ударить землянина молнией. – На что ты соглашался? И что ты покупаешь, во имя Посейдона?..
– Это здес-сь…
Вот и все, главное сказано. Сейчас ящер укажет на того, за кем пришел, и тогда останется только стрелять.
Павел судорожно сдвинул переключатель режимов с луча на разряд. Слишком опасно в ближнем бою… Однако не более, чем сама схватка с ящером.
– Что – это?
Удивленный вопрос Уния почти застал землянина врасплох – от первого выстрела его отделяло лишь мгновение. Но перст рептилии указывал совсем в другую сторону…
Куртка, оставленная на кресле, почти не пострадала во время боя нелюдей. Она лишь слетела с подлокотника, и кто-то из сражающихся пинком загнал ее в угол.
Всего лишь куртка… В кармане которой…
Когда до землянина наконец дошло, он не сумел удержаться от хохота, хотя смех этот вышел горьким. Он громоздил нелепость на нелепости, один страх на другой. Он мучился от безысходности, пытался торговаться и играть в дипломатию. Он подставил верховного иерарха Миссии Атлансии и фактически убил троих его бойцов… А все дело, оказывается, было в языковом барьере и готовности видеть угрозу в любом жесте смарра.
Положительно невозможно в такой ситуации удержаться от смеха… Даже если это в последний раз в жизни.
Продолжая хохотать и придерживая рукой с лучеметом заколовший бок, Павел доковылял до своей куртки и пиком отправил ее к ногам смарра.
– Забирай… Пусть хоть пропадом пропадет…
Кольцо с проклятым камнем оси, звякнув, выкатилось из внутреннего кармана и вопреки законам гравитации вспорхнуло в ладонь рептилии, из которой уже исчезла ледяная игла.
– Что?.. – У господина Уния на секунду отнялся язык. – Откуда?.. Ты хоть понимаешь, что я за одно это растопчу весь твой Земной отдел!..
– Не купец-ц, – констатировал ящер, и Павел руку бы дал на отсечение, что в его шипении прозвучало торжество. – Я обещ-щал вс-сю с-свою кровь… Ты продеш-шевил…
– Свою? – тупо переспросил Павел, переставая смеяться и утирая проступившие слезы. – Почему – свою?
– Он действительно сказал тебе это? – Казалось, атлант сейчас пошатнется и упадет замертво. – Воистину Посейдон лишает разума того, кого желает наказать! Посылая удачу лишь избранным.
– Да что такое-то? – взорвался Павел. – Что тебе опять не так?!
– Теперь мне все так, – облегченно выдохнул атлант и, сделав нетвердый шаг, уселся на перевернутое кресло. – Просто на секунду мне стало дурно от мысли, что ты мог согласиться… Этот ящер обещал тебе служение своего гнезда в обмен на артефакт. Служение в одном, но зато любом твоем желании. Ваша сказка про мальчика Аладдина врет лишь в части описания облика джинна – ты мог бы получить все, что захотел… Или что захотел бы Потапов, а уж он не упустил бы случай сформулировать нужное желание… Но боги все-таки оказались милостивы ко мне.
– К черту! – выругался Павел. – Идите все к черту с вашими тайнами и ритуалами!.. А ты!.. – Ствол лучемета взметнулся в сторону ящера. – Ты можешь отправляться прямо сейчас! Это твоя цена, не забыл?..
– Фальш-шивка!.. – Тон смарра повысился с шипения до рева, ящер порывисто шагнул вперед. Кончик ствола почти погрузился во тьму капюшона, но смарр, похоже, совершенно не страшился оружия инков. – Ты с-сказал ложь!.. С-сила камня ис-страч-чена!..
– Ну да… – Растерянности в голосе землянина было больше, чем испуга. – Ты не знал? Вы же сами подбросили кольцо сектантам!
– Не мы… – прошипел ящер. – Ус-спели ис-стратить!.. Теперь с-смерть…
– Кому? – осторожно осведомился атлант.
– Ему… – неожиданно донеслось в ответ.
И всем троим понадобилось целое мгновение, чтобы понять: никто из них не мог произнести это короткое слово.
– Во имя Посейдона… – выдохнул Уний.
Землянин рывком перенацелил оружие в сторону двери, но палец на кнопке все же удержал.
И лишь ящер начал действовать сразу. По-звериному порывистый рывок-перекат в сторону, молниеносный разворот, выброшенные из-под плаща в неведомом магическом жесте руки…
Вот только вторая, тоже закутанная в совершенно целый пока еще плащ фигура имела одно мгновение форы.
Когда борются равные, зрелища не получается. Красота выпада уступает эффективности, изящность защиты – надежности. А мизерная разница в мастерстве становится решающей.
Один смарр нападал, другой защищался, и воздух между двумя магами дрожал подобно мареву. Никакого огня, льда или молний – лишь голая сила против голой силы.
Миг… Другой…
И шаткое равновесие нечеловеческой схватки пошатнулось. Из глотки вновь пришедшего донеслось глухое ворчание, и он сделал коротенький шаг вперед.
Павел перебросил ствол на обороняющегося, потом – рывком – обратно. Казалось, малейшее вмешательство, и чашу ужасных весов можно склонить в нужную сторону. Только вот какая из сторон нужнее?
– Во имя Посейдона… – повторил атлант, закрывая рукой зрачок ствола. И пояснил в ответ на удивленный взгляд: – Ты сегодня спас меня, я хочу поквитаться. Пробьешь их защиту – умрешь.
Рычание пришельца стало явственней. Он сделал еще один шаг вперед, и бывший преследователь Павла наконец отступил. Какие энергии давили на него? Какие заклинания – атакующие и оборонительные – метались между магами? Ни один из гуманоидов никогда не постигнет этого… разве что менталы.
Менталы?!
Взгляд Павла уперся в кольцо, лежащее теперь точно посередине между двумя рептилиями. А торговля-то, похоже, не закончена! Ассоциация проскочила яркой искрой, но Павел поспешно затолкал свою мысль обратно в подсознание, всерьез опасаясь, что ее подслушают.
Нападающий прошипел что-то на своем языке. Обороняющийся ответил… И в тот же миг упал на одно колено. Пришелец сделал странное движение руками, будто разводил двери лифта. И бросился вперед. Молниеносный выпад, хруст плоти и костей… Два капюшона сомкнулись, а мгновение спустя нападающий уже отступил. Тело первого смарра с глухим стуком обрушилось на искореженный паркет, и Павлу показалось, что оно стало на голову короче.
– Зараза… – прошептал землянин.
Гость отступил от поверженного еще на шаг. Нагнулся, бережно поднял кольцо и повернул свой капюшон к Павлу.
– Здравс-ствуй, Головин…
Тот вздрогнул, словно от оплеухи. И секундой спустя опустил оружие.
Все голоса смарров для людей одинаковы, но назвать землянина по имени мог только один из ящеров. Бывший друг, дравшийся плечом к плечу… Бывший соперник, терпевший поражение в интригах… Бывший враг, кровавой победе которого помешал лишь случай…
Кем он станет теперь?
– Здравствуй, Чщахт, – проговорил Павел. И, почувствовав, что ноги больше не держат, присел на остатки кресла. – Хоть и не знаю, стоит ли желать тебе здравствовать…
