25. Летальный исход

В пустом коридоре приозёрской городской больницы сидели четверо: Саня Колосков, Геворк Асланян и чуть поодаль старшие Асланяны – Фрунзик Ашотович и Асмик. Фрунзик Ашотович, усатый, краснолицый, с круглым животиком, говорил по-армянски что-то утешительное, нежно прижимал к себе плачущую, периодически издающую протяжные стоны жену.

Саня выглядел жутко – взгляд дикий, лицо зарёванное, волосы торчком. Известие о смерти Тамары совершенно доканало его, он был абсолютно не в себе. Геворк настоял, чтобы Саня поехал с ним в больницу, потому что боялся оставить его одного: был уверен, что тот что-то с собой сделает. К тому же произошедшая трагедия внезапно сблизила их ещё больше.

Геворк тяжело вздохнул, покосился на Саню. Убедился, что даже сейчас, по прошествии многих часов, того по-прежнему коматозило.

Саня внезапно подобрался, встал, отошёл в сторонку. Вытащил из кармана телефон, судорожно набрал номер.

Разговор был короткий, он почти сразу вернулся обратно к Геворку. Покосился на его скорбных родителей, нагнулся к нему, сказал вполголоса:

– Я з-звонил Артёму. Г-горошевич п-п-пропал. Ищут.

– Только б он мне попался, это говно собачье! – яростно зашептал Геворк. – Пидор гнойный! Морда белорусская!.. Если только Арам…

– Не зав-водись. – Саня успокаивающе положил руку ему на плечо, крепко сжал. – Не д-думай о п-плохом. Арам в-выживет.

Геворк удивлённо взглянул на него. Саня впервые со вчерашнего вечера переключился на чужие переживания.

Но это продолжалось недолго. Глаза Сани закрылись, по лицу снова заструились слёзы.

– Не м-м-могу п-п-поверить, что Т-т-тамары н-н-нет, – с трудом выговорил он. – Х-х-хренов м-маньяк! Я в-в-всегда з-з-знал, что он б-б-больной на всю г-г-г-олову. Но т-т-такое…

Теперь снова наступила очередь Геворка успокаивать друга.

Дверь в операционное отделение внезапно распахнулась, оттуда вышел худой небритый человек средних лет в белом халате – доктор.

Рыдания и стоны сразу прекратились, все встали, ждали, что он скажет.

– Вы – Асланяны? – уточнил доктор.

– Да, мы – родители, – ответил Фрунзик Ашотович, – а это – брат. Что с Арамом?

Доктор помедлил, потом произнёс сочувственным тоном:

– Кровоизлияние в мозг слишком сильное. Ничего сделать нельзя. К сожалению, исход летальный. – Он сделал паузу. Добавил тихо: – Мне очень жаль.

– Я ничего не понимаю, – громко сказала Асмик. – Что он говорит? Какой такой исход?

– Арам не выжил, – мертвенно побледнев, пояснил Геворк. – Умер.

Асмик охнула и тяжёлым кулём осела в руках мужа. Он не удержал её, она упала на пол.

Доктор поспешно шагнул назад, в отделение, крикнул в приоткрытую дверь:

– Сестра! Нашатыря! Срочно!

Саня крепко сжал руку Геворку.

Тот повернулся к нему, смахнул слёзы, сверкнул полными ненависти глазами.

– Я убью его! – прошептал он.

Саня согласно кивнул:

– М-мы его уб-бьём!

Посреди огромного, засеянного овсом поля стоял старый «Запорожец». Внутри него, безмятежно посапывая, крепко спал Павло Горошевич.

Он и сам толком не знал, куда его занесло во время ночных скитаний. Когда понял, что сил мотаться по бескрайним родным просторам у него больше нет, остановил машину прямо на просёлочной дороге в кромешной тьме.

Луч солнца сквозь пыльное лобовое стекло добрался до спящего, ярко осветил его бледное, усталое лицо.

Горошевич сладко потянулся, открыл глаза и недоумённо посмотрел вокруг.

26. Свидание

Артём Раскатов вытянул длинные ноги, поудобней расположился в кресле начальника. С сожалением подумал, что недолго ещё тут кайфовать.

Балабин скоро появится!

Его чёрные выразительные глаза неотрывно наблюдали за сидевшей напротив тонкой девушкой с двумя тугими косичками.

Света Коновалова в свою очередь, отбросив стеснение, откровенно разглядывала Артёма. Про себя очень жалела его. Лоск, который запомнился ей при первой встрече, с него полностью сошёл за это время. Теперь вид у него был крайне измученный, глаза покрасневшие, под глазами образовались большие тёмные мешки. Он, похоже, совсем не спал.

– Наконец-то ты решился меня куда-то пригласить, – с некоторой долей сарказма сказала она. – Спасибо за свидание. – Повернула голову, нарочито медленно осмотрела начальственный кабинет. – А что, симпатичное местечко ты выбрал!

– Я старался, – поддержал игру Артём. – Я был уверен, тебе понравится.

Света не выдержала, улыбнулась. Артём, даже такой измождённый, с каждой минутой нравился ей всё больше. Она тоскливо думала о предстоящем отъезде.

Зачем куда-то бежать, когда он здесь?!

Вот тут, совсем рядом.

Ведь с ним совсем не страшно, он сильный, красивый, умный.

– Скажи, эти телефонные звонки, о которых ты мне говорила, всё ещё продолжаются? – посерьёзнев, спросил Артём.

Она тут же помрачнела, кивнула.

– Всё так же звонят и молчат? А номер не определяется?

– Ну да, – оживлённо заговорила Света. – Иногда думаю, меня просто глючит. Это ещё одна причина, из-за которой мы отсюда сваливаем.

– Понятно.

Артём что-то быстро записал в блокноте, снова поднял на неё свои жгучие глаза.

– Я боюсь до смерти! – тихо призналась она.

– Когда ты вернёшься, это всё уже будет закончено, – искренне пообещал он. – Преступник будет арестован, всё вернётся в свою колею.

Она печально покачала головой:

– Я уже сюда не вернусь. Папан меня прессует, говорит, что организует все экзамены в Святопольске или ещё где-нибудь. Осталось-то всего ничего. Так что потрясу картонкой в другом месте. А потом всё равно надо куда-то ехать в институт поступать. Не куковать же здесь всю жизнь. Оттяг закончился. Финиш.

– И куда же ты хочешь?

Она скривила губы, усмехнулась:

– А мне по фигу. Куда папан устроит.

Артём вздохнул. Не поверил ни словам, ни интонации. Девушка явно из себя что-то изображала.

– Да-а, это место, конечно, какое-то особенное, – задумчиво сказал он. – Милый, тихий городок, что и говорить… Я такого ещё не видел… – Света наклонила голову, слушала его с жадностью. – Какая-то тут аура… – он подыскал слово, – душная. Я, когда только приехал, сразу почувствовал, что-то не то. Я, честно говоря, тоже не хочу здесь оставаться. Как только поймаю этого сукиного сына, дуну отсюда как можно дальше.

Она отвела печальный взгляд.

Значит, решено, они расстанутся. Этот красивый парень не станет её первым мужчиной. А она никогда не будет его девушкой.

Не судьба!

Вслух сказала:

– Я тебе желаю… Надеюсь, всё у тебя покатит.

Он ждал совсем не этих слов. Отозвался уклончиво:

– Может, да, может, нет. Кто знает. Они помолчали.

Артём нахмурился. Разговор по душам, на который он рассчитывал, у них явно не клеился. Девушка ему нравилась, но это ровным счётом ничего не значило, никаких видов на неё он не имел.

Это было бы полным безумием!

Однако же полагал, что некий контакт у них установился. В связи с чем и надеялся на более откровенную беседу. Но, кажется, просчитался.

– А всё-таки, Света, – спросил он, – чем ты хочешь заниматься? Если честно. Если забыть про это «мне по фигу».

Она взглянула на него с удивлением. Так с ней никто никогда не разговаривал.

Неожиданно для себя ответила серьёзно, без обычного, прикрывающего искренность сленга:

– Психология или социология. Меня интересуют люди. Они для меня загадка.

Артём оценил ответ, похвалил:

– Классно сказала. Я тебя понимаю.

Настольные часы легонько щёлкнули. Он скосил глаза – уже час. Вот-вот вернётся Балабин.

Пора начинать!

Артём сделал над собой усилие, оторвался от её лица, взглянул в блокнот:

– Послушай, ты не против, мы поговорим немного о Новикове?

Она равнодушно скривила губы:

– Конечно. Как скажешь.

Артём улыбнулся. Пытался этой улыбкой скрасить переход разговора к деловой части.

В это время зазвонил её мобильник. Света нервно вытащила аппарат, посмотрела на определитель номера.

– Ну что? – спросил он.

Она раздражённо повела плечами:

– Заблокирован, как всегда. Как меня это достало!

Артём перегнулся через стол, вытянулся, почти коснулся её лица. Выразительно повёл глазами и бровью, чтоб она включила связь.

Она нажала на кнопку:

– Аллё!

– Здорово, Светик! – послышалось в телефоне.

Тут же озабоченное выражение на её лице сменилось облегчённым, даже радостным. Она жестом показала Артёму, что всё в порядке, откинулась на спинку стула:

– Привет, Заблуда! – Несколько секунд слушала говорившего, потом прервала его: – Слушай, не разминай. Я в ментовской конторе, не могу долго базарить. Я ничего не забыла. Буду. Хорошо, пока.

Она отключилась, взглянула на Артёма.

В ответ на его немой вопрос пояснила:

– Ромка Заблудший. У него сегодня тусовка – день рождения. Я обещала подгрести ненадолго, поторчать с ними на прощание.

Артёму эта идея почему-то совсем не понравилась.

– Лучше бы ты дома посидела до отъезда, – сказал он. – Тебе же спокойней будет.

– А тебе? – тут же полюбопытствовала Света. – Только без прогона?

– Мне тоже. Ну, ладно, в конце концов, это твоё дело, ты уже взрослая девочка. Если тебе будут опять звонить и молчать, дай мне знать, хорошо?

– Угу.

Он помялся, боялся её обидеть. Потом всё же решился:

– И ещё одно. У меня к тебе маленькая просьба. Давай будем разговаривать нормальным русским языком, а?

– А тебя что, ломает? – улыбнулась она.

– Ага, ломает. Ну что, согласна?

Она пожала плечами:

– Хорошо, как хочешь. Я постараюсь.

– Скажи мне, как часто ты ходишь к Новиковым?

– Ну, в общем… – замялась Света, – последнее время каждый день… – И через паузу добавила: – Мне очень жалко Рудика. Хороший парень, и так ему не повезло по жизни.

– Вчера ты там в котором часу была?

– Днём.

– А поточнее?

– В районе часа.

– Ты там не видела вашего директора?

– Не видела, но зато слышала. Я сидела у Рудика в комнате, там вся эта свара была прекрасно слышна.

– Свара? – поднял брови Артём.

– Ну да. Тётя Маша орала на него как зарезанная.

– И в чём было дело?

– Эдуард Николаевич попросил её перевести Рудика в другую школу. Сказал, что ему в другом месте будет лучше. Ну, а тётя Маша его как следует отшила, а потом вообще выгнала к чёрту. – Она засмеялась, припоминая. – Если, говорит, ты что-то моему Рудику плохое сделаешь, я тебе голову оторву и в жопу засуну!

– Так и сказала? – поразился Артём.

– Ну да, именно так.

Артём положил перед собой бланки допроса, быстро записывал.

– Что ты вообще знаешь об этой семье? Ну, о Новиковых?

Она задумалась.

– Да ничего особенного. Знаю, что они всё время переезжали с тех пор, как произошёл этот несчастный случай. Искали подходящее место для Рудика. Ну, сам понимаешь, чтоб ему было удобно…

– Несчастный случай? – уточнил Артём.

– Ну да. Он же как стал инвалидом? Его друзья подожгли ящик с динамитом. Они все погибли, а Рудику оторвало конечности. – Она поёжилась.

– Ты, случайно, не знаешь, когда и где это произошло? – небрежным тоном поинтересовался Артём. – Он не говорил?

– По-моему, лет семь назад. Он говорил, что им было по десять лет. Кажется, они тогда в Южинске жили. Это вроде где-то под Самарой.

– Очень хорошо, спасибо.

Артём взглянул на часы, подвинул к ней исписанные листы. Хотел закончить допрос до появления Балабина.

– Прочти и подпиши, пожалуйста.

– Ты что, подозреваешь тётю Машу? – удивлённо спросила Света.

Артём подумал, как ответить. Сказал вполне искренне:

– Каждая мелочь сейчас имеет значение. В данный момент я подозреваю всех.

– И меня тоже? – тут же с изрядной долей женского кокетства отреагировала она.

Артём встал, посмотрел прямо в её замечательные, тёмно-зелёные, вяжущие глаза.

– Нет, – произнёс он невольно. – Тебя – нет.

Тут же понял, что говорить так не следовало. Это прозвучало как какое-то обещание.

Глаза её вспыхнули, зажглись зелёным огнём.

– Пока нет, – добавил он, отводя взгляд.

По лицу Светы мгновенно пробежала и тут же исчезла обиженная гримаса. Это произошло очень быстро, Артём даже решил, что ему показалось.

Больше, однако же, она ничего не сказала. Взяла ручку, сдвинула тёмные брови и молча нагнулась над протоколом.