Часть третья
Танцы на лезвии Оккама

DB-1 присвистнул от восторга и принялся барабанить металлическим пальцем по иллюминатору. «Тук-тук-тук!» – заслышав удары по стеклу, один из десантников, сопровождавших Карину, очнулся от спячки, внимательно посмотрел на робота. Другой спецназовец продолжал сидеть неподвижно, словно ничего не произошло.

Мэнигем усмехнулась, из-под полуопущенных ресниц разглядывая вояк. Всю дорогу, с того момента, когда забрала Диби в спецангаре и погрузилась на борт военного вертолета вместе со стрелками охраны, она задавала себе вопрос: успели бы эти горе-солдаты что-то сделать, если б модифицированный DB-1 действительно захотел убить людей? Убить, покалечить…

Что их там, перед вылетом, плохо инструктировали? Не объяснили, какой груз нужно доставить на космодром? Карина задумалась: надо ли отражать это в докладе? В любом случае, необходимо сделать пометку. Отчет потом, позднее, когда они вернутся на Землю…

Хотя, не исключено, спецназовцы лишь делают вид, что дремлют, – если получили соответствующие инструкции. Возможно, им приказали вести себя типично для охранников, выполняющих рядовой рейс. Как если бы не происходило ничего необычного. Диби же не предполагает, что люди много ставят на эту карту. Не знает, ибо ему не положено знать лишнего.

А спецназовцы – если поверить, что им дали правильные «установки» – не такие лентяи и тормоза, какими хотят выглядеть. В течение всего полета они находились поодаль от робота, сидели спиной к кабине, не выпуская оружие из рук. Идеальная позиция для выстрела, если модифицированный DB-1 вздумает проявить нежелательную активность. Даже если пуля пролетит мимо Диби, она точно не попадет в пилотов винтокрылой машины.

Десантники подремывали, но пальцы – и у одного, и у второго – лежали на спусковых крючках. Да, скорее всего, сопровождавшим приказали вести себя именно так. Впрочем, это не ее, Карины, дело решать: правильно спецназовцы выполняют инструкции или нет. Ее задача: отразить в отчете все нюансы испытаний, начиная от транспортировки «образца». Кстати, Диби абсолютно безразлично, что он летит на космодром в сопровождении двух вооруженных стрелков. Возможно, DB-1 не стал бы задумываться над этим, даже если бы тут находилось десять спецназовцев.

– Посмотри, радость моя! – воскликнул робот, закончив барабанить пальцем по стеклу. – Какие они огромные! Я и не думал, что нас двоих повезет такая здоровенная хреновина…

Карина чуть подвинулась вбок, к иллюминатору. Глянула вниз. Вертолет заходил на посадку возле одной из стартовых площадок. Винтокрылая машина описала широкий полукруг, и под фюзеляжем проплыла громада десантного корабля «Лютик».

Эксперт Мэнигем могла бы объяснить Диби, что это далеко не самый большой корабль, построенный людьми. Что, например, крейсер «Безупречный» смотрелся бы великаном по сравнению с этой машиной, предназначенной для трассы «Земля – Луна». Но решила не концентрироваться ни на «Безупречном», ни на людских возможностях. Сейчас ее волновало другое – способности экспериментального робота DB-1, который – при посадке в вертолет – несколько раз настойчиво повторил: «Зови меня просто Диби!»

Диби так Диби. Карине было все равно, хоть президентом Абрахамом Линкольном. В задачи Мэнигем не входило обучение робота правилам поведения, это осуществили другие, до нее. Хорошо или плохо – отдельный вопрос. Эксперт Мэнигем должна наблюдать за разумной машиной, а не воспитывать ее, словно ребенка в детском саду. Карина не была ни воспитателем, ни даже школьным учителем.

– Эй, парни! – завопил робот, сообразив, что девушка не склонна поддерживать беседу. – Эй, говорю! Ну, чего вылупили глазенки? Не на меня смотрите! Туда! Вниз! Корабль равновесие потерял! Вон, падает!

Карина с тревогой глянула в иллюминатор, как и двое спецназовцев. И внизу, под брюхом вертолета, где находился «Лютик», и дальше, где располагался еще один «десантник», не намечалось никаких проблем.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся робот. – Один-ноль в мою пользу, ребята! Я выиграл! Кто бежит за пивом?

Тот спецназовец, что сидел чуть ближе к Карине, посмотрел на рыжеволосую девушку. На миг убрав руку с автомата, выразительно покрутил пальцем у виска. И тут же снова вцепился в приклад, палец нашел спусковой крючок. Другой стрелок лишь плотно сжал губы, прищурился. Лицо его изменилось. Карина поняла, из-за чего.

Робот сумел обмануть спецназовцев, в этом дело. Если б на месте Диби находился человек, стрелки не повернулись бы к иллюминатору, даже на короткий миг. Но от машины подобного хода не ожидали, и фактор внезапности сработал на DB-1. А это значит, на какое-то время солдаты утратили концентрацию. Если б робот хотел напасть – спецназовцам не помогло бы оружие, Диби переиграл людей. Другое дело, что он не собирался использовать момент для нападения, просто прикалывался. Как за последнее время успела понять Карина, этот «экземпляр» не мог вести себя по-другому. Не мог или не хотел?

Винтокрылая машина нырнула в воздушную яму. Карина, почувствовав, как сжался желудок, в очередной раз поругала себя за то, что не воспользовалась одноместным пассажирским флайером. Пусть бы десантники без ее участия транспортировали робота от спецангара до стартовой площадки. Так нет, заупрямилась, захотела с первой минуты поместить экспериментального подопечного под наблюдение. Изучить его как можно лучше, до момента, когда Диби начнет работать в команде Шона Паркса. Вот за это теперь и расплачивалась.

Модифицированного DB-1 решено было транспортировать не на флайере, а на военном грузовом вертолете, где между роботом и людьми можно создать дистанцию в несколько метров. Дистанцию, позволявшую охранникам среагировать на движение, если б DB-1 вдруг захотел напасть.

Командование Военно-Космических Сил, усвоив первый урок, обжегшись на молоке – решило дуть на воду. Но это здесь, на Земле. Потому что и на борту «Лютика», и на окололунной станции никакого защитного пространства между роботом и людьми не будет. Если модифицированный DB-1 вздумает напасть, значит…

Двигатель сбросил обороты, транспортная машина мягко коснулась грунта, звук моторов стал еще тише. Заслонка, разделявшая грузопассажирский салон и кабину, отодвинулась в сторону. Оттуда выглянул пилот.

– Госпожа Мэнигем! – крикнул он. – Все, приехали! Выгружайтесь!

– Ах, спасибо, дорогуша! – робот послал летчику воздушный поцелуй. – Извини, я позабыла кошелек дома. Ты сегодня остаешься без чаевых.

Пилот глянул на DB-1, на Карину. Покрутил пальцем у виска, точно так же, как спецназовец. Ничего не говоря, девушка поднялась с места, подхватила сумку с вещами. Один из стрелков быстро шагнул вперед, дернул в сторону тяжелую боковую створку, открывая проход для Карины.

Девушка благодарно кивнула, но от поданной руки отказалась, спрыгнула на землю сама. Винты машины продолжали вращаться, они поднимали тучи пыли. Карина, не мешкая, забросила сумку на плечо. Побежала в сторону, прикрывая лицо руками. Следом за ней рысцой понесся робот.

– Уроды, какие уроды! – прокричал он, перекрывая шум двигателей. – Испортили тебе всю прическу!

Моторы винтокрылой машины взревели, вертолет оторвался от площадки. Повисел немного, начал стремительно набирать высоту, уходить в сторону. Через несколько секунд Карина убрала руки от лица – пыль уже не забивала глаза и нос. Девушка огляделась – со стороны корабля к ней торопился человек с сине-белой повязкой на рукаве. Карина машинально поправила разлохматившиеся волосы.

– Эксперт Мэнигем? – чуть громче, чем следовало, спросил мужчина, приблизившись.

– Я – Карина Мэнигем! – провозгласил Диби. – Разве не заметно? Среди нас двоих только я – молодая, рыжеволосая и длинноногая!

Вахтенный открыл рот от удивления, застыл на месте.

– А это, – Диби указал пальцем на Карину, – это робот марки DB-1. Не смотри, что он с виду красивый – внутри одно железо, никакой резины.

– Дежурный по кораблю сержант Чкареули, – машинально пробормотал член экипажа «Лютика», силясь правильно обработать то, что с серьезным видом грузил робот.

Мужчина чуть помедлил, и вдруг в его глазах прояснилось. Он вспомнил, о чем хотел спросить.

– Как вы долетели, Карина? Надеюсь, без происшествий?

Мэнигем опять не успела открыть рот. Ее опередил шальной DB-1.

– Все нормально, – успокоил встречающего Диби. – Все нормально, солдат! Вот только небольшие проблемы с желудком…

– В смысле? – сержант Чкареули не удержался, задал вопрос и лишь затем понял, что повел себя бестактно, ничуть не лучше, чем робот.

Если у дамы были неприятности с желудком, не стоило акцентировать внимание на данной проблеме. Этого мог не знать робот, но он сам, человек… Дежурный по кораблю покраснел.

– У меня при перелетах всегда начинается понос, – чуть наклонившись к сержанту, доверительно сообщил DB-1. – Знаете, нервы… Вода другая, микробы… Диарея, в общем.

– Заткнись! – не выдержав, приказала Карина.

Она больше не могла смотреть, как Диби издевается над человеком.

Сержант отшатнулся от полоумного собеседника. Теперь вахтенный побелел от гнева, догадавшись: робот пытается острить.

– Да ты… Да я… – Чкареули нервно вытер об себя ладони.

– Зовите меня просто Диби, полковник! – оборвал его страдания DB-1.

Глянув на корабль, робот снял с плеча девушки тяжелую сумку, быстро двинулся в сторону трапа. Карина Мэнигем догнала шутника.

– Диби! – строго произнесла она. – Что за ерунда? Как ты разговариваешь с людьми? Можешь хоть иногда вести себя прилично?

– Могу, прелесть моя, – спокойно отозвался робот. – Но почему все мужики одинаковы? Как только увидят «смазливую мордашку», сразу перья расправляют, будто павлины. А у них вместо красивого веера – куцый жалкий хвостик…

– Я не твоя прелесть, – усмехнулась девушка, мысленно отмечая образный язык робота.

Становилось ясно: у Диби были «тренеры», обладавшие чувством юмора.

– Моя – не моя, – философски заявил DB-1. – Все течет, все меняется. Ты стареешь, я ржавею, некоторые подсаживаются на «Виагру». Когда взлетаем, эксперт Мэнигем? Если эта космическая помойка по имени «Лютик» способна летать…

– Скоро, – фыркнула от смеха девушка. Пообщавшись с роботом час или немного больше, она утвердилась во мнении: с таким спутником от скуки не помрешь. – Скоро, прелестный мой! Вот только дождемся двух экспертов.

– Еще мужчины? – подозрительно спросил Диби. – Ну, развелось! Больше, чем бактерий в кишечнике.

– Они не мужчины, они наблюдатели-консультанты! – отшутилась Карина.

– Наблюдатели? – задумчиво протянул робот, начиная путь по трапу вверх. – А-а-а, вуайеризм, понял! Ну ладно, пусть залезают на борт. Скажи им: папа разрешил. Только знаешь, прелесть моя…

Он остановился на верхней площадке, обернулся. Посмотрел на девушку, которая поднималась следом.

– Наблюдать – пусть наблюдают, – выдал DB-1. – Это можно, если будут вести себя тихо. А вот консультировать не надо. Я сам кого хочешь проконсультирую.

Карина фыркнула, потому что робот ухитрился вложить в небольшую речь особый подтекст. Можно было понять фразу в общем смысле, или в эротическом – если б только захотелось.

«М-да, Диби готовили любопытные специалисты, – подумала Мэнигем. И тут же вспомнила о первом экспериментальном DB-1, который погиб от семи пуль Рея Литвинова. – Впрочем… Наверное, они правы. Хотели научить робота по-другому смотреть на вещи. Относиться к жизни проще, без рефлексий. Как говорится, take it easy…»

Вопрос только: не перестарались ли они?

– Давай, топай внутрь, академик! – потребовала Карина. – Пошли знакомиться с экипажем.

На борту небольшого военного самолета Джон Хеллард и Даниэль Викорски оказались единственными пассажирами. Едва только машина взмыла в небо и выровнялась, Джон вскочил с места, принялся метаться по салону, изрыгая проклятия.

Викорски сидел тихо, с грустью взирая на молодого спутника. Даниэль никогда не любил космических путешествий и точно знал: придется туго…

– Черт! Черт! – в очередной раз выругался Хеллард, ударил кулаком по металлической стенке «суперлайнера». – Ну почему я должен куда-то лететь вместе с этой долбанной железной коробкой?!

Викорски не ответил. Ему было не до риторических вопросов. Голова начала болеть заранее, еще до того, как руководитель экспертно-криминалистической группы оказался вне Земли. Впрочем, какой он теперь руководитель группы экспертов? Сапожник без сапог…

– Что ты молчишь, Дэн?! – бесновался Хеллард, чуть ли не топая ногами.

– Пол сломаешь, – отозвался Викорски. – В космос точно не полетишь. Вниз полетишь, как фанера.

– Нет, ты о другом скажи! – не отставал Джон.

Эксперт-аналитик притормозил возле иллюминатора, выглянул наружу. Военный самолет давно покинул территорию «Сигмы», оставил город далеко позади. Серебристая «птица» неслась в сторону базы Военно-Космических Сил, откуда Хелларду и Викорски предстояло стартовать к Луне.

– А что я скажу? – искренне страдая от всего происходящего, ответил Викорски. – Корпорации «Измерение „Сигма“ в прежнем виде не существует. Ты это знаешь не хуже меня, Джон. Очнись! Что ты видишь перед глазами?

– Дождь! – мрачно пошутил эксперт-аналитик. – Осень пришла, начались дожди. Я вижу серые тучи над самолетом. Внизу – хлябь.

– Вот и радуйся! – язвительно улыбнулся Даниэль. – Там, куда мы летим, нет дождей. Там сухо и тепло.

Хеллард опустился на жесткую скамейку, рядом с Викорски. Обхватил голову руками.

– Как все стало… по-другому. Странно, непривычно, – после длинной паузы объявил он.

– К власти в «Сигме» пришли военные, – помолчав, отозвался Дэн. – У них свои взгляды на вещи. Ты же знаешь, что такое армия. Там нет слов «я хочу», есть только приказы, которые следует выполнять.

– Но мы не военные!

– ВКС у руля «Сигмы». После того как робот DB-1 совершил покушение на Хортона, президента корпорации стали отодвигать от последних рычагов управления. Да и, честно говоря, Хортон сдал. Раньше он был другим – боролся, не отступал. Словно бык: не столкнуть с дороги, не обойти, можно только сломать. А теперь? Переживает… Считает, что допустил ошибку, после «Безупречного». Неверным способом пытался одолеть финансовый кризис. В итоге ушел в себя, замкнулся. Да и вообще, многие стали относится к Энди по-другому. Ты в том числе.

– Да, – признал Хеллард. – Есть вещи, которые я не могу простить.

– Вот поэтому у нас все изменилось, Джон. Одно наложилось на другое, Хортона оттеснили от управления, власть новая. Теперь никого не интересует, что мы думаем, чего хотим… Увы. Мы стали частью государственной военной программы. Все под колпаком у спецслужб. Это уже не ищейки Лайонса Торелли, гораздо хуже. Теперь нет выбора, либо мы работаем на «Новую Эру», либо…

– Что «либо»? – усмехнулся Джон.

– А сам не догадываешься? – Викорски удивленно посмотрел на собеседника. – Вроде еще недавно был экспертом-аналитиком. Умело выстраивал логические цепочки… Домысли сам: что делают с теми, кто не хочет работать на секретную военную программу? Тем более с «героями», которые слишком много знают о целях исследований.

– Значит, – Хеллард с любопытством глянул на старого приятеля. – Считаешь, мы должны молчать и выполнять то, что нам приказывают? Работать на ВКС?

– Пока не вижу другого выхода, – грустно вздохнул Викорски. – Потому и сижу здесь, готовлюсь к полету на Луну. Надо делать порученную работу, Джон.

– О, как ты заговорил! – Хеллард вновь поднялся с места. – Я удивлен! Словно передо мной другой человек. Не тот, который сидел на шестом участке металлопереработки и утверждал, что ему не по душе некоторые эксперименты. Помнишь?

– Хеллард, не трави душу, – попросил Даниэль. – Мне и без тебя тошно, честное слово.

Джон прошелся по салону, хлопнул ладонью по стеклу иллюминатора. Снаружи по-прежнему шел дождь, военный самолет продирался через серое воздушное море. Постояв и все обдумав, Хеллард повернулся к Викорски.

– Дэн! – требовательно произнес он. – Честно ответь: ты знал, что тот… тот робот, которого застрелил Рей Литвинов, – не единственный? Что их – двое? Знал?!

– Да.

– А тот, первый робот, знал?

– Нет, – помотал головой Викорски и закрыл глаза. Откинулся назад, оперся на переборку. – В неуправляемом «грузовике» роботы находились в разных отсеках. Так было запланировано ВКС с самого начала. Они ничего не знали друг о друге, после возвращения на Землю попали в разную среду. Первый оказался в «Сигме», второй – в лаборатории военных.

– Значит, жертва DB-1 была напрасна, – подумав, резюмировал Джон. – Он не подозревал, что есть такой же… еще один. Пытался остановить «Новую Эру», не понимая, что его красивая комбинация не могла иметь ника…

– Хеллард! Стоп! – резко потребовал Викорски.

Аналитик вздрогнул, опомнился. То, о чем он начал говорить вслух, имело право жить только внутри. В тайну были посвящены лишь Хеллард и Викорски. Приятели глянули друг на друга, затем по сторонам. Изучали: могут ли стены военного самолета услышать секрет, передать его кому-либо?

– Да… – Хеллард смущенно потер лоб ладонью. – Что-то я совсем плохой стал. Вышел из равновесия, из-за этого полета стал нести какой-то чудовищный бред… Не обращай внимания, Дэн.

– Не надо истерик, Джон, – попросил Викорски, подыгрывая аналитику и уводя разговор на другую тему. – Я старше. Поверь, мне тяжелее вынести полет до Луны, нежели тебе. Признаться, я вообще плохо переношу всю эту суету: разгоны, торможения, маневры, невесомость. Видишь? Даже про водку забыл… Набрал полные карманы упаковок с лекарствами, будто пенсионер со стажем.

Но Хеллард не повелся, он продолжал прокручивать в голове события, выстраивая их в цепь.

– Теперь понимаю, почему рыжая ведьма так быстро согласилась на наше заключение «несчастный случай». В том, первом инциденте с DB-1 и Хортоном. А чего ей? Есть ведь еще один «подопытный кролик»… Мэнигем знала: можно попробовать еще раз, главное – чтоб не было шума, широкой огласки. Получили по лбу? Не беда, эти грабли выбросим на помойку истории, у нас есть другие. Новенькие, блестящие.

Только во втором случае Военно-Космические Силы решили сыграть в опасную игру не на Земле… Перестраховщики, мать их! Первый опыт ничему не научил. Провели расследование, получили диагноз, галочку в бумажке поставили – и ладно!

Самолет клюнул носом, резко пошел на посадку. Хеллард не удержался на ногах, свалился на сиденье и неприятно ударился локтем о какой-то выступ. Эксперт-аналитик скривился от боли и матерился, не останавливаясь, до тех пор, пока машина не замерла на полосе. Дверь пассажирского салона отъехала в сторону. Внутрь заглянул человек с сине-белой повязкой на рукаве.

– Сержант Чкареули, – представился он. – Вы – эксперты Хеллард и Викорски! Как добрались? Надеюсь, без проблем?

Хеллард, потиравший ушибленный локоть, со злостью посмотрел на дежурного.

– Все нормально, – отозвался Викорски. – Добрались без происшествий. Только одному господину мешал словесный понос…

– Понос?! – удивился Чкареули, не расслышав прилагательного «словесный». – Как?! И у вас тоже?!

– А у кого еще? – пробурчал Хеллард, выбираясь из фюзеляжа на стартовую площадку космодрома.

– А еще – у робота DB-1, – охотно пояснил Чкареули. – Он тут недавно прилетел. С очень красивой рыжеволосой девушкой, Кариной Мэнигем.

Хеллард удивленно посмотрел на сержанта, потом на Викорски. Покрутил пальцем у виска и, ни слова не говоря, пошел в сторону трапа.

Обходя помещения десантного корабля перед стартом, командир «Лютика» Дэвид Ричардс думал, что еще ни разу в жизни ему не доводилось принимать на борт таких странных пассажиров. Мало того, что сама компания напоминала рок-группу «Отстой маленьких вурдалаков», так еще «сверху», от командования, дали литеру «Ноль» на выполнение этого задания…

Кто бы мог подумать?! Форма «Ноль» – сверхважная миссия – при в общем-то рядовых входных условиях. Принять на борт группу пассажиров и доставить их на окололунную орбиту, в район проекта «Зеркало».

– Еще раз проверить крепление десантных модулей на горизонте! – потребовал Ричардс от боцмана, проходя по грузовой палубе.

Командир немного нервничал. Раз дали высокий приоритет рядовому полету, значит, нечто важное кроется в пассажирах. Очень важное. Меж тем руководит странной группой не какой-нибудь опытный мужик, а молодая женщина. Карина Мэнигем.

«Сколько ей лет? – попытался угадать Ричардс, припоминая симпатичную рыжеволосую девчонку. – Двадцать пять? Тридцать? Вряд ли больше… Да и какое это имеет значение, если Карина выглядит так, что не хочется думать о полете? Хочется затащить ее в койку – и все тут…»

Капитан «Лютика» нырнул в шахту. Не пользуясь лифтом, спустился в отсек ходовых машин. Постоял за спинами механиков силовой группы, заканчивавших последнюю предстартовую проверку. Хлопнул старшего смены по плечу, поднял вверх большой палец, показывая: «Все в порядке». Тот радостно улыбнулся, подмигнул командиру.

Ричардс покинул машинный блок, вызвал лифт. Обратно поднимался в кабине, по-прежнему думая о пассажирах…

В дополнение к сексапильной девчонке – полоумный робот. «Зови меня просто Диби», – вспомнилось командиру «Лютика». Карина Мэнигем привезла этого шутника с собой. Экипаж знакомился и с девушкой, и с модифицированным DB-1 одновременно. Но, если от знакомства с Кариной остались только приятные впечатления, то Диби напряг всю команду.

Дэвида Ричардса он попросил повнимательнее проверить все винтики и шестеренки – и в трюме, и в голове. Пока командир «Лютика» соображал, что это может означать, Диби приобнял кэпа и доверительно сообщил, что не выносит, когда при старте громыхают плохо прикрученные беспризорные гайки. Потом робот строго глянул на экипаж и известил всех, что разгильдяйства на передовом рубеже не потерпит. И вообще, сказал он, экипаж обязан заниматься делом. Никому не разрешается смотреть в сторону Карины, потому как «Диби любит ее всем сердцем, и дама отвечает взаимностью». Официальное оформление отношений – дело времени. Ни больше, ни меньше.

Ржал при этом только Зураб Чкареули, который имел счастье познакомиться с юмором Диби ранее, еще у вертолета. Остальные стояли, отвесив челюсти, но DB-1 этого показалось мало. Узнав, кто в экипаже повар, Диби потребовал, чтоб тот чаще жарил котлеты из морской рыбы. Из свежей, только что пойманной морской рыбы. При этом, видя, как все шире открываются глаза собеседника, робот дожал. Мол, готов по секрету поделиться информацией. Речную брать нельзя, на нескольких химических заводах Европы проблемы со сточными фильтрами. Потому негоже травить самый лучший в Галактике экипаж всякой дрянью… Карина Мэнигем слушала эти заявления робота с непроницаемым видом. Так, словно он не порол невообразимую чушь, а говорил вполне обычные вещи.

В общем, одной этой пары было достаточно, чтоб свести с ума любой экипаж. Украдкой поглядывая на Карину Мэнигем, Ричардс несколько раз ловил себя на мысли: девчонка могла бы найти более приятное занятие, нежели полет на орбиту Луны в такой странной компании.

А потом к Диби и Карине добавилась парочка людей. Те самые эксперты-наблюдатели, которых ждала Мэнигем. Один из мужиков – лет тридцати пяти, крепкий, мускулистый, со светлыми волосами и серыми глазами. Второй – лет сорока пяти, может, даже пятидесяти, полный, седой, какой-то усталый. Первый из них был красным от злости, время от времени тихо ругался. Как понял Ричардс, он совсем не горел желанием отправляться на орбиту Луны. Для него командировка явилась неприятной неожиданностью.

Второй хотел на Луну еще меньше, но по другой причине. Даниэль Викорски, знакомясь с командиром корабля, честно признался: он плохо переносит невесомость и маневры в космосе, а потому заранее просит извинить за слабость… Викорски, в противоположность напарнику, был бледен, как мел. «Лютик» еще не покинул стартового поля, а Даниэль уже переживал оттого, что сейчас начнутся перегрузки, следовательно – и проблемы с сосудами.

«Еще бы, – невольно проникаясь симпатией к Викорски, признал Ричардс. – В таком возрасте лучше путешествовать на пассажирских лайнерах. Все-таки там и комфорта побольше, и системы защиты „гостей“ проработаны на уровне. На военном „десантнике“ никто о подобных мелочах даже не задумывается. Армия – работа для молодых, с крепким здоровьем».

…Лифт открыл двери в пассажирском блоке. Дэвид Ричардс выбрался из кабины, прошел по салону, проверяя, все ли в порядке на этом горизонте. Карина Мэнигем полулежала в противоперегрузочном кресле, опустив веки. Робот что-то говорил ей на ухо, но, кажется, девчонка не слушала. Как если бы где-то неподалеку бормотало радио.

«И правильно, – подумал командир корабля. – Первый раз вижу такого придурочного робота. Приласкать бы его кувалдой по башке, чтоб мозги на место встали…»

– Капитан! – заметив Ричардса, DB-1 вцепился в другую жертву. – Вы лично проверили топливо? Я слышал, теперь на бензоколонках разбавляют… Ох, разбавляют… Вешать надо! Каждого второго – на козырек собачей будки!

– Проверил! – отмахнулся Дэвид.

Его немного позабавило то, что Карина открыла глаза и с интересом наблюдала, как ответит человек.

– И на запах?! – не унимался Диби. – Очень важно проверять топливо на запах!

– Не только на запах, сэр, – не моргнув глазом, ответил Ричардс. – И на вкус тоже! Докладываю: топливо отличное! Но вам, сэр, пробовать не советую. Без привычки, сэр, у вас опять начнется приступ диареи.

Не дожидаясь, что ответит робот, капитан прошел дальше. На передних креслах расположились Хеллард и Викорски. Молодой эксперт чуть успокоился, хотя по лицу было видно: до полного контроля эмоций Джону далеко. Викорски по-прежнему был бледен, на висках блестели капли пота.

«Какой болван затащил его на борт „десантника“? Не угробить бы старика…»

– Даниэль! – обратился к эксперту Ричардс. – У нас есть препарат, который помогает спокойнее вынести стартовые перегрузки. – Может, дать команду врачу? Сказать, чтоб принес? И вообще, последил за вами?

– Благодарю, Дэвид, – слабо улыбнулся пожилой эксперт. – У меня есть… Взял с собой. Благодарю…

– Тогда взлетаем, – объявил командир «Лютика». – Приготовьтесь, пожалуйста. Объявляю пятиминутный обратный отсчет.

Он прошел в ходовую рубку, оглядел второго пилота и штурмана.

– Все нормально, Дэви, – объявил помощник. – Тесты – в норме. Добро на старт получено. Пятый взлетный коридор.

– Отлично! – Ричардс уселся в кресло навигатора, поерзал, ожидая, пока противоперегрузочное ложе примет форму тела. – Порядок, ребята! Даю обратный отсчет!

Лекарство, которое Даниэль Викорски принял перед стартом, помогло вынести первые трудные минуты, когда корабль отходил от планеты и маневрировал, чтобы занять предписанный диспетчерами транспортный коридор.

Потом стало чуть легче, Викорски смахнул пот со лба. Поехали защитные створки, открывая иллюминаторы пассажирского салона. Даниэль глянул на Землю, оставшуюся позади, и подумал: ради такого зрелища стоило мучиться.

Голубая планета в пуховом одеяле белых облаков была невероятно красива. Если б кто-то попросил Дэна описать охватившие его чувства, эксперт не смог бы найти подходящие слова в человеческом языке.

Да, ради этого стоило помучиться. Один раз. Последний. Именно сейчас, глядя на родную планету из космоса, Викорски вдруг понял главное: с него достаточно. Этот полет – как награда за все прошлое. Мучительная награда, тяжелое испытание. Он должен выдержать, вернуться домой. На Землю. Родная планета – его дом, огромный дом. Ему больше не нужны ни чьи-то тайны, ни расследования, ни «Сигма», ни «Новая Эра».

Он выдержит все. Конечно, лекарства не избавят от мучений полностью, лишь частично облегчат страдания. Несколько дней он почти не сможет спать, будет сходить с ума от тошноты, головокружений. Возможно, появятся какие-то осложнения с сосудами или позвоночником. Но он постарается выдержать. Вернется домой и напишет заявление об уходе из «Сигмы».

Он, Даниэль Викорски, увидел в жизни все, что хотел. Уйдет на пенсию, поселится где-нибудь в маленьком тихом городке, подальше от суеты и железного ритма цивилизации. Станет выращивать розы. Или помидоры. Там разберется – что именно. А по ночам будет закрывать глаза и видеть вот такую вот Землю – голубую, ранимую. Трогательную и нежную, словно молодая хрупкая девчонка в пуховом белом платке…

– Дэн, как ты? – тревожно спросил Хеллард, потрогав спутника за плечо. – Я беспокоюсь. Ты заснул, но так страшно, хрипло дышал. Помочь чем-нибудь?

– К черту все, Джонни, – негромко ответил Викорски. Осторожно покрутил головой, чтобы размять шею, усилить кровоток. – Знаешь, я вот сейчас понял – с меня достаточно! Возвращаемся на Землю – и ухожу. Пишу рапорт об увольнении. Все, на пенсию. Мне хватит, потому что семьи нет, детей нет. Копить не для кого, а запросы очень небольшие. Маленький домик. Немного еды. Что еще нужно старику, чтобы спокойно прожить оставшиеся годы?

– Дэн, очень плохо, да? – Хеллард придвинулся ближе. – Может, попросить, чтоб врач пришел? Ты держись, пожалуйста. Мы через такое проходили… А тут надо совсем немного потерпеть… правда?

– Да не переживай, – слабо улыбнулся Викорски. – Все нормально, лекарство помогает. Не до конца, но я в порядке. Думаешь, у меня приступ отчаяния, слабости? Нет, Джон! Я вот сейчас посмотрел на нашу планету и понял: фигней мы занимаемся. Не видим того, что у наших ног. Все лезем куда-то, все неймется. А надо просто остановиться и разглядеть…

Корабль развернулся соплами двигателей в сторону Луны, начал гасить инерцию движения. Воспользовавшись тем, что появилась небольшая сила тяжести, Карина Мэнигем встала с места, аккуратно подобралась к креслам, на которых располагались Викорски и Хеллард.

– Простите, Даниэль, – сказала она, виновато глянув на седоволосого эксперта. – Честное слово, не думала, что крупнейшие специалисты «Сигмы» – лишь кабинетные работники, не способные к действиям в полевых условиях.

Хеллард со злостью глянул на рыжую ведьму.

– К вам особых претензий нет, эксперт Мэнигем, – холодно произнес он. – А вот умника, который отправил Викорски в полет… Честное слово, знал бы, кто этот гад, – лично начистил бы ему рыло! У этого засранца вместо башки – унитаз!

Послышался смех Диби.

– Хорошо сказал, – встрял DB-1 в разговор. – Спасибо, Хеллард. Я запомню, может, пригодится.

– Диби, помолчи, пожалуйста, – попросила Карина и вновь повернулась к аналитику. – Вы хотели узнать, Джон, кто вытащил сюда Викорски. Так вот, это была я. Причина? Вы двое – крупнейшие специалисты по человекоподобным роботам. Нет! Я неверно сказала. По системам искусственного интеллекта, имитирующим человеческое мышление. Почему именно вы?

Вы участвовали в проекте «Безупречный» и в первом цикле «Новой Эры». Причем от и до, от начала до конца. Таких людей, знающих всю историю изнутри, больше нет. Именно потому я хотела, чтобы вы в качестве наблюдателей приняли участие в проекте «Зеркало». Написала соответствующую заявку командованию. Ее поддержали. Комиссия проверила состояние здоровья Даниэля Викорски. Медики сказали: годен для полета. Я была уверена, что все в порядке.

– Идиоты! – не смог утерпеть Хеллард. – Правильно говорят про военных: одна извилина – и то в фуражке. А у вас, эксперт Мэнигем, фуражки нет. И потому, надо понимать, извилин тоже. Ни одной!

– Прелесть моя! – донеслось из другого ряда. – Он тебя не любит. Иди ко мне, я утешу!

– Заткнись! – Карина ответила Диби, но не Хелларду.

Раскрасневшаяся, злая, вернулась на прежнее место. Теперь Мэнигем еще больше напоминала ведьму, Джон отметил это для себя.

Послышался звонкий шлепок – девушка выместила накопившиеся эмоции на роботе, ударив его ладошкой по плечу.

– Я ранен! – простонал Диби. – Медсестру мне… Молоденькую и без комплексов…

– Не надо с нею ссориться, Джон, – тихо попросил Викорски. – Тем более, из-за меня. Не надо, прошу. Потерплю я, все нормально. Кажется, немного пообвыкся.

– Да пошла она, ведьма! – ругнулся Хеллард. – Вместе с ВКС и «Сигмой»! Уволят – ну и черт с ними! Уйду вместе с тобой, помидоры разводить…

И тут Викорски стало не до разговоров. Корабль, приближавшийся к конечной точке маршрута, приступил к активным маневрам. Пожилой эксперт вцепился в подлокотники, закрыл глаза. Дыхание его вновь стало частым, прерывистым. На висках выступили крупные капли пота.

Памятуя о трудностях, которые Даниэль Викорски испытывает при маневрах «десантника», командир «Лютика» принял решение чуть изменить план разгрузки.

– Перебросим пассажиров на станцию, – проинформировал Дэвид Ричардс второго навигатора. – Лишь затем пойдем к блокам хранилищ и на монтажный причал.

– Дэви, – помощник удивленно посмотрел на командира. – А риск? Ты что, планируешь дважды стыковаться со станцией? Сначала, чтоб высадить пассажиров, а затем, после регламентных работ – еще раз?!

– Нет, – отрывисто бросил командир «Лютика», внимательно следя за показаниями компьютерной системы сближения. – Перебросим гостей десантной шлюпкой.

Прямо перед глазами пилотов замигал красный сигнал. Отрывисто рявкнула корабельная сирена, предупреждая экипаж.

– Мы в рабочей зоне, прошли дистанцию безопасного маневрирования, – на всякий случай напомнил штурман, глянув на Ричардса.

– Вижу, – коротко отозвался Дэвид.

В этот раз командиру не требовалось выполнять маневр стыковки со станцией, но любое приближение к огромному «ежу», вращающемуся в пространстве, таило опасность. Ричардс быстро обежал взглядом боковые мониторы, показывавшие, что творится вокруг «Лютика». Вновь сосредоточился на лобовом дисплее и колонках цифр, мелькающих перед глазами. Прикусил губу, выжидая.

Быстрое движение рук. Из носовых сопел вырвались столбы огня, корабль едва заметно вздрогнул, чуть изменил курс. И вновь – яркое пламя. Еще толчок, ощутимая вибрация корпуса…

– Все! – сказал Дэвид и подмигнул помощнику. – Ближе к этой чертовой штуковине не полезем.

«Лютик» не впервые подходил к «Зеркалу». По мнению экипажа, это был самый трудный объект на окололунной орбите. Больше всего станция напоминала змею, свернувшуюся в кольцо вокруг центрального ядра. Гигантская труба опоясывала шар. В ядре располагались вычислительный комплекс и служебные помещения, склады. Сотрудники проекта «Зеркало» жили в огромном кольце, не в самой трубе – в маленьких сферах-комнатах, примыкавших к магистральному переходу.

Станция вращалась в пространстве, за счет этого в исполинском комплексе создавалась сила тяжести. Не такая, как на Земле, но по трубе можно было ходить, а в комнатах – спать на кроватях, не привязываясь к ним ремнями. Сложнее всего приходилось в центральном ядре, проектировщики не случайно вынесли туда складские и служебные помещения. Шар тоже вращался, на его внутренней поверхности можно было стоять, но для людей оказалось слишком непривычным стоять или сидеть на стене-полу и видеть на противоположной стене-полу другого человека, повисшего вниз головой. К невесомости люди адаптировались, а вот к коллегам на потолке – в условиях гравитации – нет. И потому в центральный шар сотрудники станции выбирались нечасто.

От широкого кольца – во все стороны – торчали вспомогательные надстройки: антенны, зеркала радиопрожекторов, мачты ретрансляторов, магистрали электропитания. Вся эта чудовищная конструкция медленно вращалась, что создавало проблемы любому кораблю, маневрировавшему вблизи станции «Зеркало».

– Дэви, – вновь завел ту же песню второй пилот, едва убедился, что «Лютик» закончил маневр и командир доступен. – Все-таки я не понимаю: зачем ты рисковал лишний раз? Лучше было дойти до грузового причала, перекачать воду и кислород. Затем выполнить регламентные работы. И только потом совершать опасные маневры вблизи станции.

– Не обсуждается, – подмигнул ему командир, вставая с места. – Кто выиграл – тот выиграл. Дай команду боцману, пусть готовит десантный катер. Я туда, на палубу.

Дэвид Ричардс не стал объяснять, что причина его маневра – в Даниэле Викорски. Командир «Лютика» прошел в пассажирский салон, окинул взглядом своих гостей. «Корабль военный, да, – подумал он. – Но, кроме всего прочего, существует неписанный кодекс… Кэп должен заботиться о пассажирах».

– С прибытием, эксперт Карина! – Ричардс улыбнулся девушке, которая первой поднялась с места, вопросительно глядя на командира корабля. – Собирайте вещи, пожалуйста.

Дэвид быстро посмотрел на сотрудников группы Мэнигем. Робот прилип к иллюминатору и с интересом таращился на огромного металлического «ежа». Даниэль Викорски вытирал лоб носовым платком. Джон Хеллард сидел молча, выстукивая какой-то марш на небольшом откидном столике.

– Но «Лютик» не пристыковался к «Зеркалу»? – уточнила Мэнигем. – Капитан Ричардс, как мы попадем на станцию?

– На десантном катере, – объяснил Дэвид. – Я немного изменил график движения корабля. По плану стыковка со станцией – лишь третий этап. Сначала мы должны были подойти к специальным резервуарам, перекачать туда воду и кислород из баков. Все это специально заготовили на Земле, для базы. Мы ведь скорее транспортное судно, нежели пассажирское. Потом – переход до монтажного причала, регламентные работы. Любой старт с Земли приводит к возникновению проблем с кораблем. Необходима диагностическая проверка: техники сканируют обшивку и магистрали, силовые агрегаты. Мы составляем перечень необходимых работ, проводим калькуляцию финансовых и временны#х затрат. Только затем – переход до «Зеркала», стыковка. Переброска пассажиров и личных грузов. Мы решили чуть изменить план работы под влиянием обстоятельств.

Ричардс мельком глянул на Викорски. Командир по-прежнему не хотел объяснять, что нарушил последовательность операций из уважения к человеку в возрасте, которому маневры корабля могли доставить сильные мучения.

– Спасибо, кэп, – тихо произнес Даниэль, догадавшись: Ричардс сделал это ради него.

Диби оторвался от иллюминатора, внимательно посмотрел на Викорски, затем на командира «Лютика». Посмотрел, но ничего не сказал, что для этого свихнувшегося робота было просто-таки нетипичным, из ряда вон выходящим.

– Прошу за мной, – предложил Ричардс.

Группа экспертов прошла к лифтовому «столбу». Спускаться на грузовую палубу пришлось в два захода. Сначала поехали Ричардс, Мэнигем и робот, затем – Викорски и Хеллард.

Десантный катер уже был готов к приему гостей. Он оказался не очень большим, но удобным – все четверо пассажиров легко разместились за спиной у одного из людей Дэвида Ричардса.

– Готовы? – на всякий случай спросил пилот.

– Секунду! – вдруг попросил Викорски, вспомнив: из-за спешки он не сделал того, что хотел.

Даниэль выбрался из шлюпки, подошел к Ричардсу. Теперь они были один на один.

– Спасибо, кэп! – еще раз сказал эксперт и крепко пожал руку командиру «Лютика». – Я ваш должник. Надеюсь, будет возможность отплатить…

– И я надеюсь, – дружески улыбнулся Дэвид. – По плану через несколько дней мы должны забрать вас на Землю, обратно. Счастливо, Даниэль!

– И вам удачи, Дэвид!

Викорски, больше не теряя времени, вернулся в кабину десантного катера. Прозрачный колпак медленно поехал вниз. Зашипел воздух – автомат чуть увеличил давление внутри салона, проверяя, нет ли утечки, корректно ли проведено уплотнение швов. Помигал зеленый светлячок на пульте.

Ричардс, приветственно взмахнув рукой, шагнул из переходной камеры в грузовой трюм. Переборка опустилась, отделив зону разгерметизации от корабля.

– Три! Два! Один! Пошел!

Пилот лишь усмехнулся, слушая команды из центральной рубки «Лютика».

– Пошел, заяц!

Катер выскользнул из брюха судна, развернулся, медленно потащился к вращавшейся трубе станции.

– Счастливо, Лютиг-Одуванчег! – не удержался Диби. – Я буду скучать без тебя.

Пилот неодобрительно посмотрел на полоумного робота, вновь сосредоточился на управлении шлюпкой.

Хеллард присвистнул от восторга. Отсюда, с небольшой дистанции, можно было разглядеть детали, которые ранее оставались за кадром. Теперь Джон видел и тонкие сеточки батарей – огромные энергетические поля, аккумулировавшие солнечную энергию; и гроздья жилых комнат-шаров, раньше они казались наростами-утолщениями на внешней стороне трубы. Поодаль от этого – гигантское зеркало радиопрожектора, к которому тянулись тоненькие ниточки. Скорее всего магистрали подачи электроэнергии.

– Нравится? – вдруг спросила Карина, догадавшись: Хеллард восхищен увиденным. – Не хотите выйти в космос, эксперт? Прогуляться с дамой, так сказать? Приглашаю! А то когда еще выпадет случай оторвать задницу от кабинетной работы…

– Только если без скафандра и прочей резины, – DB-1 опередил Хелларда, вставив в чужой разговор неумную двусмысленную шутку.

– Диби, – чуть покраснев, сказал Джон, – я уже заметил, что у тебя прекрасное чувство юмора. Ты на каждом шагу стремишься продемонстрировать это всем. Но, поверь, кроме юмора, надо иметь и чувство такта. Этикет изучать, что ли. Правила хорошего поведения. Честное слово, тебе бы не повредило!

Робот глянул на эксперта-аналитика, но промолчал, углубился в созерцание окружающего пейзажа. Карина удивленно покачала головой, Хеллард это заметил. Видимо, девушка подумала о том же, о чем он сам: второй раз подряд DB-1 не ответил подколкой, смолчал. Что это значило? Он поражен и восхищен великолепием, мощью космоса? Диби не до состязания в остроумии? Но… но тогда, он – не робот. Тогда он – нечто другое, ближе к человеку. И это значит, что эксперимент военных имел локальный успех – им удалось получить машину нового типа.

Вот только будет ли от этого польза? Хеллард не знал ответа. А Карина склонилась над маленьким блокнотиком, делая какую-то пометку для себя.

Коридор орбитальной станции был довольно широким. Приятно удивило вновь прибывших то, что в трубе можно стоять и ходить. Огромное кольцо вращалось в пространстве, это создавало вполне комфортную силу тяжести. Даниэль Викорски сразу приободрился, почувствовав под ногами твердую почву. В отличие от десантного корабля, здесь пол не вибрировал и не дергался из стороны в сторону.

– Здравствуйте! – поприветствовал гостей высокий черноволосый мужчина. В первые мгновения знакомства показалось, что его лицо неестественно вытянуто. – Меня зовут Войцех Бонек. Я – командир базы «Зеркало».

Войцех стиснул ладони Викорски и Хелларду. Церемонно поклонился девушке, поцеловал ее руку. А возле робота замешкался, не зная, как приветствовать странную машину.

– Цветов и объятий не надо, – чуточку высокомерно заявил DB-1. – Зови меня просто Диби.

Командир базы с удивлением посмотрел на робота, но не ответил. Повернулся к Карине и ее спутникам.

– Пойдемте, покажу вам приготовленные комнаты.

Назначение виноградных гроздей, прилепившихся к огромному бублику, стало понятно очень быстро. Из основного – пустого – тоннеля, разделенного переборками на герметичные отсеки, открывались камеры-шлюзы в рабочие и жилые помещения. Проще говоря, комнаты-шары, пристыковавшиеся к внешней стороне основного коридора.

Передвигаясь из одного сегмента тоннеля в другой, Бонек давал комментарии, поясняя назначение помещений, рассказывая о жилых блоках и рекреационных зонах. Путешественники почти ничего не запомнили – слишком много информации обрушил на них командир базы.

– А вот и ваш отсек, – улыбнулся Войцех, открывая массивную гермодверь на лесенку, по которой следовало переходить в маленькое кольцо. – Как раз четыре жилые комнаты прилеплены к основной магистрали. Мы подумали… мы подумали, каждому из гостей надо выделить по одной.

Командир базы невольно глянул на DB-1.

– А как же! – мгновенно отозвался тот. – Или ты надеялся, что я буду спать на коврике возле дверей?

Бонек недоуменно посмотрел на робота, на Карину. Было заметно: Войцех недоволен панибратским обращением Диби и его довольно хамским тоном. Но, видимо, командиру базы дали какие-то инструкции, и он сдержался.

Люди спустились в другой коридор.

– Во вспомогательном кольце, где ваши жилые комнаты, есть пятый шар, – дав гостям «Зеркала» осмотреться, добавил Войцех. – Это санитарный блок. Проще говоря, душевая и туалет. Вы, ради бога, извините, у нас тут нет деления на «М» и «Ж». Санблок один на всех.

– Ну, и как прикажете выкручиваться из данного положения? – с иронией спросил Хеллард, выразительно указав глазами на женщину.

– Вы попали, ребята! – встрял Диби. – Сортир только один, так что не обижайтесь. Если у меня вновь разыграется понос, всем придется стоять в очереди.

– Заткнись! – рявкнул Хеллард.

– Зовите меня просто Диби, генерал.

Войцех Бонек смущенно посмотрел на Карину, развел руки в стороны, словно извинялся перед дамой.

– Вы извините, – пробормотал он. – У нас тут военная база, минимум удобств.

– Вот дерьмо! – Джон отвернулся к стене, выразительно шевеля губами.

– В чем дело, Хеллард? – довольно резко спросила Карина. – У меня нет проблем. У вас? Боитесь случайно увидеть молодую красивую женщину в душе?

Эксперт-аналитик покраснел, со злостью глянул на Мэнигем.

– Вы тут вроде как старшая, – решив не втягиваться в словестную перепалку, проговорил он. – Давайте, распределяйте комнаты. Кому куда?

– Это моя! – Диби открыл дверь в ближайший шар, забрался внутрь. – Мне на солнечной стороне и с видом на море!

– Не забывайте герметизировать переборки, когда уходите из одного помещения в другое, – напомнил Войцех Бонек. – На «Зеркале» есть правила безопасности, им подчиняются все – и хозяева, и гости.

– Метеориты? – уточнил Викорски. – По-моему, вероятность попадания в станцию камня довольно мала.

– Вы бы знали, сколько всякого хлама носится на различных орбитах вокруг Луны, – грустно вздохнул командир базы. – И мои хлопцы, бывает, ошибаются… Конечно, все инструменты привязываем, мусор стараемся не разбрасывать. Но ведь работа, стресс, усталость, сами понимаете. Бывает, что-то теряем. Ну, инструменты, детали механизмов. Все это носится в пространстве вместе с базой, но некоторые железяки постепенно сходят с нашей орбиты, занимают другие.

– Ну и что? – все равно не понял Викорски. – Они ведь движутся с той же скоростью, что и база. Параллельными курсами.

– Это факт, – усмехнулся Бонек. – Только мы ведь – не единственная база на окололунной орбите. Вспомните Землю, так проще всего. Допустим, один спутник вращается вокруг планеты, вдоль линии экватора. А другой – от Северного Полюса к Южному. Третий – вообще под наклоном, ну… под сорок пять градусов. Падающее кольцо получается. У одного спутника – орбита, близкая к круговой. У другого – более вытянутая, эллиптическая. Здесь – все то же самое. Я, конечно, упрощаю, чтоб было понятнее. Но… только прикиньте: сбоку, под углом девяносто градусов к плоскости станции, вылетает молоток или фрагмент трубы со скоростью двести-пятьсот метров в секунду.

– Так вы же смертники! – оценив сказанное командиром, воскликнул Хеллард. – Если на орбите постоянно теряется мусор, и существуют точки пересечения колец, значит…

– Ну, не все так плохо! – не согласился командир базы. – Мусор убираем регулярно. Чистим газончик, так сказать. Потом, диспетчеры стараются разводить кольца. Одно повыше, другое – пониже, чтоб вероятность встречи хвостов была как можно меньше.

Гости помолчали, оценивая перспективы, неожиданно открывшиеся перед ними.

– Ну ладно, обустраивайтесь, – видя, что вопросов больше нет, сказал Бонек. – Отдохните немного после утомительного перелета. В случае чего – зовите, пульты связи с диспетчерской – в каждой комнате. Мои люди предупреждены, чтобы помогали, если будет необходимо. Но, думаю, сначала вам надо немного привыкнуть к обстановке, к «Зеркалу». Просто осмотреться.

– Спасибо, командир! – поблагодарил Викорски. – Я бы хотел немного пройтись по большой трубе, по кольцу, если это возможно. Так сказать, размяться после перелета. На это нет ограничений?

– Нет, что вы, никаких ограничений! – отрицательно замотал головой Бонек. – Конечно, гуляйте. В стены вделаны иллюминаторы, открывается хороший обзор и на рабочие площадки, и на зеркало радипередатчика. Все это, разумеется, на удалении от станции. Но, тем не менее, есть на что посмотреть.

– Благодарю, – кивнул Викорски и поднял сумку, вопросительно глянув на Мэнигем.

Он хотел затащить вещи в комнату.

– Спасибо, капитан! – поблагодарила и Карина. – Немного передохнем… Мы обратимся к вам, когда будет нужно.

Улыбнувшись гостям, Войцех Бонек покинул вспомогательное кольцо, задраил за собой шлюз.

– Мне надо в душ! – сказала Карина, потрогав волосы, в которые набилась пыль еще на космодроме, когда взлетал вертолет. – Это недолго, минут пять-десять, не больше. Обживайтесь, господа! Чуть позднее, когда все будут готовы, проведем небольшое собрание. Я расскажу о целях нашей экспедиции, о роли DB-1, о задачах и обязанностях каждого.

Хеллард склонил голову, соглашаясь. Викорски пошел в комнату.

– Диби! – строго сказала Мэнигем. – Пока запрещаю тебе покидать вспомогательное кольцо! Ты не должен выходить за дверь, которую только что закрыл Войцех Бонек. Это приказ!

– Ох уж мне эти женщины-воительницы, – пробурчал робот, устраиваясь возле иллюминатора, из которого открывался вид на рабочие площадки проекта «Зеркало».

Убедившись, что все ее поняли, Карина Мэнигем быстро забросила сумку в свою комнату и с полотенцем в руках проследовала в душевую кабину.

Все оказалось далеко не так плохо, как представлялось Хелларду с Земли, когда он лишь рисовал в воображении будущий межпланетный перелет. Сейчас они находились у цели, и все шло как-то очень буднично. Дэн Викорски выбрался в центральную галерею прогуляться, задраил за собой шлюз. Карина Мэнигем исчезла в душевой кабине.

Хеллард задумчиво посмотрел на сумку с вещами, на комнату, которая ему досталась. На робота. DB-1 стоял возле иллюминатора, разглядывая открытый космос. Кажется, теперь, когда число зрителей резко уменьшилось, Диби стал серьезнее, прекратил дурачиться и паясничать. Джон украдкой понаблюдал за модифицированной машиной. DB-1 вел себя несколько необычно. Для робота. Застыл неподвижно у толстого стекла, совсем как человек. Да, именно так. Будто человек, потому что только люди молча созерцают бесконечную пустоту, размышляя о чем-то абстрактном.

«Может, все не так страшно? – вдруг подумал Хеллард. – Может, нет опасности в проекте „Новая Эра“? Да, конечно, робот ведет себя довольно странно – особенно в разговорах – но это, вероятнее всего, лишь следствие „воспитания“, которое Диби получил от тренеров…»

Эксперт-аналитик подошел поближе, встал за спиной Диби, глядя в иллюминатор. И вдруг понял – робот что-то тихо шепчет, разговаривает сам с собой. Джон прислушался и вздрогнул. Мороз побежал по коже! Хеллард мгновенно вспомнил, кому принадлежали слова, которые сейчас едва слышно произносил модифицированный робот.

– То, что открылось, было великолепно! Я существовал в невидимой серебристой паутине космических эпох, улавливал тончайшие вибрации звезд, галактик, туманностей. До этого лишь упрямо и тупо стремился к определенной точке пространства, которую указали мне люди. Теперь же видел не только цель. Еще и дорогу – бесконечную и прекрасную картину жизни вселенной, многомерной вселенной.

Я слышал, как шептались кометы, встречавшиеся на пути. Исчезавшие где-то далеко позади, в пенных водоворотах космоса, потревоженного двигателями. Улавливал далекие и прекрасные голоса звезд – зовущие, плачущие. Они напоминали сирен. Тех сирен, что привлекают моряков неземным пением, сбивая с пути. Древние людские мифы об этих удивительных созданиях заложены в моей памяти. Алогично! Непостижимо! Знал: там, куда зовут голоса, могла ждать гибель, но все равно хотел изменить курс! Лишь заложенная программа не давала свободы.

Вот ведь горький парадокс! Я, многоуровневое существо, был вынужден продолжать однообразный линейный полет к цели, выбранной кем-то другим! При этом люди, которые находились внутри корабля, не видели и не слышали ничего.

Хеллард с ужасом глянул на робота, попятился, будто от дикого зверя. DB-1 слово в слово повторял то, что говорил «Безупречный». Перед тем как Джон уничтожил мыслящий крейсер с помощью лазерного резака! Что это? Переселение душ? Возврат к тому, что, казалось бы, уничтожено бесследно?!

– Что… – задыхаясь, проговорил человек. – Что?! Откуда… откуда ты… эти слова… откуда?!

– А? – Диби будто очнулся. Провел манипулятором перед «лицом». Совсем как человек, пытающийся стряхнуть наваждение. – О чем речь, старина Хеллард?

– Ты! – эксперт-аналитик дышал хрипло, смотрел на машину с ужасом и недоверием. – Ты?! Откуда?! Выкладывай!

– Не понимаю, что ты хочешь услышать, – робот повернулся к человеку. Диби говорил неторопливо, спокойно. Теперь его голос был совсем другим, не таким, как минуту назад. – Если хочешь получить ответ на вопрос, сформулируй его четко.

Джон с трудом сглотнул слюну.

– Ты только что шептал слова, – сказал аналитик. – Паутина эпох, живые звезды, галактики, туманности. Многоуровневые существа. Скажи: откуда ты все это взял?

Диби удивленно посмотрел на человека. Хелларду померещилось: в электронных глазах жило недоумение. А может, смятение?

– Не знаю, – помедлив, ответил DB-1. – Я смотрел на звезды. Они смотрели на меня. Я словно уснул, хотя раньше такого со мной не случалось. Нет, не уснул. Люди это называют: впал в транс. Возможно, как раз тот случай.

– Но… Диби! Понимаешь, ты говорил, как некое живое существо, – Хеллард не знал, как объяснить про «Безупречный». – Живое существо, которого уже нет в живых.

– А здорово я тебя напугал, да? – вдруг рассмеялся DB-1. – Признайся, Хеллард, ты чуть не наделал в штаны от страха!

Эксперт-аналитик недоуменно вытаращился на робота. Теперь человеку показалось: перед ним клоун и шут, которого Хеллард успел возненавидеть за несколько часов.

– Ну, чего вылупился? – весело спросил Диби. – Знаю я, чьи это слова! Знаю, не переживай! Просто решил тебя разыграть. А то, понимаешь, не люблю, когда стоят за спиной и шумно дышат в ухо.

– Ты! – человек кипел от негодования. – Ты вообще способен вести себя нормально?!

– А что мне делать, Джонни? – робот вдруг погрустнел, его голос приобрел другие интонации. Диби тяжело вздохнул. – Вот поставь себя на мое место. Какая у меня жизнь, а? Денег на жратву не надо, налоги не плачу, собственность ни к чему. Вроде все есть, а с другой стороны – ничего нет. Даже Карину пощупать не могу. Обидно ведь… Потому и развлекаюсь, как умею.

Робот поднял металлические пальцы, пошевелил ими в воздухе. Вытянул средний вверх.

– Тьфу! – со злостью выдохнул эксперт.

Диби захохотал, увидев гримасу на лице Джона. Хеллард, ожидавший, что робот скажет что-то серьезное, подхватил сумку. Отправился разбирать вещи, изощренно матеря шутников, занимавшихся «воспитанием» этого железного болвана.

В длинной магистральной трубе оказалось тихо и безлюдно. Нетрудно было представить, что идешь по широкому коридору научного института, где все сотрудники – на рабочих местах, за дверями лабораторий. Лишь в одном сегменте Даниэль Викорски встретил двоих мужчин. Они поздоровались с экспертом, будто со старым знакомым. Гость с Земли ответил на приветствие, но, пройдя несколько шагов, удивленно обернулся вслед сотрудникам станции. Он видел их первый раз в жизни.

Немного поразмыслив, Даниэль догадался, в чем тут дело. Конечно же, в проекте «Зеркало» занято не очень много людей, все знают друг друга в лицо. Потому для «аборигенов» любой новичок сразу заметен – как гвоздь посреди ровного деревянного стола. Это для Викорски или Хелларда каждый сотрудник базы – незнакомец. А для них, местных старожилов – все по-другому. Вот поэтому и здороваются.

Дэн покрутил головой, помассировал шею. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше, нежели во время маневров «Лютика». Уровень гравитации был здесь не таким значительным, как на Земле. Это благотворно сказалось на позвоночнике – все килограммы Даниэля не так страшно давили на измученную годами спину. Возможно, кровоток улучшился из-за комфортного тяготения. Не исключено, помогли и препараты.

Даниэль остановился возле иллюминатора, выглянул наружу. И слева, и справа было одно и то же – движущиеся звезды. Немного другая картина наблюдалась над головой: там располагался центр огромного кольца – серебристый шар, ядро станции. Было странно сознавать, что почва под ногами – совсем не почва, и на противоположной стороне «бублика» люди твердо стоят на металлическом полу, только головой в сторону Викорски.

В одном из иллюминаторов Даниэль заметил «Лютик». Корабль отходил от станции «Зеркало» – осторожно и медленно. Он маневрировал, стараясь не зацепить многочисленные «щупальца», вытянутые в пространство: поля солнечных батарей, антенны и какие-то металлические трубы – то ли элементы несущих конструкций, то ли магистрали, внутри которых протянуты кабели.

Викорски заложил руки за спину, замер, наблюдая за кораблем. Почему-то вспомнился крейсер «Безупречный». Отсюда, из космоса, все представлялось другим, не таким, как на Земле. Истина, казавшаяся бесспорной, приобрела новые грани. Все зазвучало по-иному.

Даниэль будто увидел перед собой насмешливого DB-1 – младшего брата мыслящего корабля-убийцы. «Зови меня просто Диби», – прозвучало в ушах эксперта.

– Ох, будут нам от него проблемы, – пробормотал Викорски. – Чует мое нутро…

Если б кто-то спросил Даниэля, почему он уверен, что робот вляпается в какие-то неприятности, эксперт-криминалист не смог бы ответить. Просто вдруг осознал – так будет. И все. С одной стороны, Диби совсем не походил на «Безупречный». Викорски хорошо помнил монолог, который произнес мыслящий корабль перед расправой Хелларда. Да и потом, позже, не раз прокручивал видеозапись в тиши кабинета – закрыв глаза, пытаясь отыскать новые грани у того, что, казалось бы, изучено вдоль и поперек.

С другой стороны, Диби отличался и от своего полного брата – робота, нашедшего смерть от пуль Рея Литвинова. Тот, молчаливый и замкнутый, был скорее мыслителем. Не думал о себе, рассуждал о будущем, обо всем человечестве. По-своему оценил перспективы новой эпохи, которую стремились приблизить Военно-Космические Силы, взвесил плюсы-минусы и вынес приговор… И эпохе, и самому себе. Только бедняга не знал, что не был единственным. Остановило бы его это или нет? Викорски не раз задавал себе такой вопрос, но не нашел на него ответа.

А вот Диби не стал бы задумываться над проблемами новой эпохи. Похоже, он вообще не слишком часто задумывался о чем-то – больше молол языком. Клоун и паяц, очередная попытка ВКС, не похожая на предыдущие.

Но разве непохожесть гарантирует отсутствие проблем с Диби? Наверное, это понимали и военные. Именно потому решили не рисковать еще раз на Земле, отправили робота на окололунную орбиту. Если он сойдет с ума, то сумеет перебить лишь бедолаг, оказавшихся на борту станции, но не сбежит, даже до корабля-»десантника» не доберется.

Вот и получается: отправили нового подопытного кролика подальше, к парням, что беспрекословно выполняют приказы. К людям, которые постоянно готовы к неожиданностям, даже к смерти. Это – их обычная реальность. Выходит, теперь не только их. И Хелларда, и Викорски. И даже Карины Мэнигем.

«Но, черт возьми, в этом что-то есть!» – тихо прошептал Даниэль, глядя на плывущие в черноте звезды. Усмехнулся и медленно побрел назад, в жилой отсек.

На то, чтоб разложить немногочисленные вещи по закрывающимся полкам и шкафчикам, не требовалось много времени. Дольше всего Хеллард раздумывал: куда спрятать пару бутылок виски, которые он предусмотрительно захватил с Земли. Даниэль Викорски твердо решил не брать с собой спиртного. Из-за проблем с невесомостью и перегрузками пожилому эксперту было не до того. А вот Хеллард запасся «Johnny Walker», не испытывая никаких колебаний по данному вопросу – ему требовался хороший катализатор умственных процессов.

В итоге эксперт-аналитик припрятал одну бутылку в шкафчик со свитерами и футболками, а другую запихнул прямо в койку. Хеллард убедился, что матрас крепится к основанию ремнями – видимо, на случай, если бы станция перестала вращаться, и в коридорах, жилых помещениях воцарилась невесомость. По этой же причине все шкафчики и полки имели небольшие замочки – при любом форс-мажоре предметы не начали бы летать по комнате.

Отодвинув ремни в сторону, подняв матрас, Джон заботливо припрятал бутылку. Уложил покрытие обратно, зафиксировал его, как было. Повертел в руках широкий эластичный пояс с регулируемым захватом. Догадался: это чтоб отдыхающий человек мог прикрепить себя к койке и не беспокоиться, что заснет в постели, а пробудится – лежа калачиком на иллюминаторе.

«Нервные особи могут поседеть от такого праздника, – подумал Хеллард, глядя в „окно“. – Чтоб лежать на бездонной пропасти, наполненной звездами, необходима привычка. Или очень крепкая нервная система».

Покончив с личными вещами, Джон чуть повеселел и осмотрелся еще раз.

– В принципе, все не так уж плохо, – пробормотал он. – Я думал, будет хуже. Комната как комната. Это ничего, что она круглая. Зато голова квадратная…

Хеллард вдруг подумал, что Карина Мэнигем была права. Конечно, сейчас не утро по местному времени, но, если начинать рабочий день – необходимо взбодриться. Принять душ, выпить чашечку кофе. Тем более, еще ни разу в жизни Хелларду не доводилось принимать душ на космической орбитальной станции. Будет, что вспомнить на Земле…

Джонни подошел к ячейке с банными и туалетными принадлежностями, вытащил полотенце. Выбрался из комнаты во вспомогательное кольцо. Робот по-прежнему тусовался возле иллюминатора. Хеллард аккуратно – как его учил командир базы – задраил створку переходного отсека. Направился к санблоку, но вдруг, вспомнив про Карину, замер в нерешительности. Ушла девушка или нет?

– Диби, – после небольшой паузы спросил он. – Ты был тут, никуда не отлучался?

– Ну, – робот ответил нехотя, продолжая таращиться на звезды.

– Скажи пожалуйста, Карина Мэнигем уже покинула душевую кабину?

– Конечно! – Диби произнес это таким тоном, словно Хеллард спрашивал страшную чушь, отрывая DB-1 от важных дел. – Давно покинула! Она же просила пять-десять минут! Сплавала до буйков и вернулась обратно.

– Спасибо, – поблагодарил Хеллард и открыл дверь санблока.

В первый миг мужчина замер, потеряв дар речи. Голая Карина Мэнигем вертелась перед зеркалом, растираясь полотенцем.

– Придурок! – Хеллард получил увесистую пощечину раньше, чем успел открыть рот и извиниться.

Дверь захлопнулась перед носом Джона.

– Как, неужели она еще там? – смущенно пробормотал робот. – Значит, мне только показалось, что эксперт Мэнигем покинула душевую кабину.

– Диби!!! – взревел Хеллард. – Ты урод! Не знаю, для чего тебя притащили на станцию! Еще одна такая выходка – и не сможешь принять участие ни в каких проектах! Я разберу тебя! На гайки и шарниры! Без ключей! Без отверток! Молотком! Ты будешь страшно громыхать при старте! В грузовом трюме! Понял?! Ты навеки избавишься от поноса!!!

– Из-за чего шумим? – Викорски хлопнул старого приятеля по плечу. – Чем еще порадовал консервно-металлический друг?

Хеллард не успел заметить, как давно Дэн оказался в эпицентре событий.

– Да он… Да я… Да я его! – Хеллард задохнулся от возмущения. – Сволочь!

– А по-моему, неплохая шутка, – казалось, Диби абсолютно искренне удивился взрыву эмоций человека. – Она ведь сама хотела узнать: боишься ли ты голой женщины в душе? Я помню, хотела! А что вышло? Отвесила пощечину! Получается, она сама боится.

Викорски начал хохотать, сообразив, что здесь произошло, потому что одетая Карина Мэнигем появилась в дверях душевой кабины. В джинсах, но босиком, с мокрыми волосами, прилипшими к футболке.

– Что ты ржешь?! – вспылил Джон. – Конь! Да мне чуть половину зубов не выбили!!! Из-за этого железного кретина!!!

– Извините, Хеллард, – смущенно пробормотала Карина. – Я просто… просто растерялась от неожиданности. Это произошло как-то… как-то машинально. Просто хлопнула рукой. Подумать не успела. Я и представить не могла, что этот придурок…

– Конечно! – со злостью отчеканил Хеллард. – Она и представить не могла, «что этот придурок…» Гораздо легче представить, что придурок – я, а не он! Не правда ли, эксперт Мэнигем? Эта мысль пришла в вашу голову быстрее и охотнее!

Джон скрылся в душевой кабине, сильно хлопнув дверью. Викорски посмотрел на покрасневшую девушку и невольно фыркнул.

– Не расстраивайтесь, Карина! – сказал Даниэль после небольшой паузы. – Джонни – человек ранимый, вспыльчивый. Особенно в последнее время, слишком много всяко-разного свалилось на голову. У Хелларда довольно интересный тип личности: первая реакция – эмоциональная, а потом – головой обрабатывает ситуацию. Сейчас отойдет, поверьте. Через пять минут и не вспомнит об инциденте.

– Вам лучше? – дрожащим голосом спросила Карина. – Мы сможем провести собрание?

– Спасибо, более-менее, – отозвался Викорски. – Лекарство помогло. Да и теперь, когда под ногами твердый пол, я словно заново родился. Давайте подождем Хелларда и, наконец, узнаем, ради чего совершили это увлекательное путешествие. В компании с…

Даниэль скосил взгляд на шального робота, который, забыв об инциденте, любовался видом звезд.

Викорски оказался прав: через двадцать минут, когда участники экспериментального проекта собрались в комнате Карины, о маленькой стычке возле душевой никто не вспомнил. Мэнигем решила объясняться с экспертами в пределах жизненного пространства, которое отвел им Войцех Бонек. Не повела Викорски и Хелларда в кают-компанию базы, сознавая: если между людьми ее группы возникнут горячие споры – лучше, чтоб это осталось внутри «коллектива».

Десять минут Карина потратила на вводную часть, на информацию общего плана. Половину того, что говорила девушка, Викорски и Хеллард уже знали, однако Мэнигем сочла правильным начать с нуля.

Речь шла о колониях на Марсе и его спутниках. Они развивались уже много лет, но, если в первое время там жили совсем небольшие исследовательские группы, то за последние годы численность «марсиан» резко увеличилась. Это поставило перед Землей ряд новых социальных и технических задач, одна из них – включение инопланетной диаспоры в сообщество людей. Правительства ведущих держав считали, что колонии не следует изолировать от Земли. Обитатели Марса не должны позиционировать себя, как нечто инородное, чуждое материнской планете.

В далекой перспективе такая стратегическая ошибка могла привести к появлению сепаратистских настроений среди колонистов, стремлению избавиться от гнета далекой планеты. Ради нормальных отношений земные правительства были готовы пойти на значительные материальные издержки, создав мощный высокоскоростной канал обмена данными между Землей и Марсом. По мнению экспертов и психологов, это позволило бы колонистам обмениваться письмами по электронной почте с друзьями и родственниками, оставшимися на родной планете; участвовать в работе порталов и форумов, привычных «марсианам» по прошлой земной жизни; читать новостные ленты, скачивать в режиме он-лайн спортивные передачи с участием любимых команд.

Несмотря на кажущуюся второстепенность и неглобальность таких задач, правительства ведущих держав придавали огромное значение проблеме изоляции и сепаратизма колоний. Не за горами время, когда на красной планете появятся первые дети, рожденные вне Земли. В их документах будет указано не «землянин», а «марсианин». И тесный информационный контакт между двумя планетами поможет снять психологический груз с плеч колонистов, укрепит связи между людьми, оказавшимися на разных «полюсах».

– Действительно, – согласился Хеллард. – Гораздо приятнее сознавать себя человеком, который на время уехал в далекую деревню. Однако, пусть и далекую, но информационно включенную в жизнь большого континента. Так легче: меняешь место жительства, но часть привязанностей – если они реализованы через Глобальную Сеть – остается с тобой. Это помогает одолеть стресс, чувствовать себя, как если бы ты никуда не уезжал.

– Именно! – кивнула рыжеволосая девушка. – Примерно так же думали эксперты-психологи, поднимая вопрос о необходимости создания мощного информационного канала Земля – Марс.

Далее Карина перешла к сути. Как пояснила Мэнигем, проект «Зеркало» – та самая магистраль данных, которая должна связать две планеты. На окололунной орбите создается один из мощных ретрансляторов, в задачи которых входит объединение Земли и Марса в единое информационное пространство.

Специалисты Шона Паркса – руководителя группы инженеров и техников – монтировали гигантскую антенну. Это происходило неподалеку от станции, на которой разместились участники совещания. К моменту, когда гости прибыли на «Зеркало», уже были полностью собраны солнечные батареи, призванные обеспечить передатчик-ретранслятор энергией. Люди Шона Паркса проложили силовые магистрали, упрятав большую их часть в металлические трубы – для уменьшения вероятности поражения мусором, болтающимся на орбите Луны.

К концу подходили операции по монтажу зеркала и передатчика. По плану Земли, до завершения работ оставалось несколько дней. В финальном этапе должен был принять участие экспериментальный робот DB-1, которого привезли Карина и эксперты.

– Люди Шона Паркса проведут инструктаж, после чего возьмут Диби на монтаж зеркала, – уточнила Карина, заметив недоумение во взглядах сотрудников «Сигмы».

Викорски и Хеллард посмотрели друг на друга, но ничего не сказали.

Чуть помедлив, Карина добавила: именно ей принадлежит идея пригласить в качестве экспертов-наблюдателей Даниэля Викорски и Джона Хелларда. Мэнигем признала, что боится упустить какие-то важные детали в новых для себя условиях. По ее мнению, присутствие двух сотрудников «Сигмы», имеющих опыт работы с человекоподобным разумом, значительно снизит риск составления неполного или некорректного отчета об участии Диби в монтаже уникального зеркала.

– Кэр! – деловито сказал DB-1. – А ты будешь красить пухлые губки, глядя в это зеркало? Тогда я готов начать работу!

Хеллард не выдержал, усмехнулся.

– Эксперт Мэнигем! – язвительно произнес он. – Насколько я понял из объяснений, данный проект очень важен для Земли и курируется правительствами ряда ведущих держав. Однако Военно-Космические Силы в очередной раз надумали пойти на риск. Скажите, вы сами-то как считаете? Следует такому роботу принимать участие в серьезном проекте? По-моему, он слишком легкомысленно относится ко всему…

– А чего тут такого? – перебил аналитика DB-1. – Подумаешь, закрутить пару гаек на морозе! Главное, задницу от холода беречь! А то ведь оставят инвалидом, а в каком законе написано, что робот имеет право на компенсацию за понесенный моральный и физический ущерб?

Карина тяжело вздохнула, провела ладонью по лицу. По всей видимости, она не хуже Джона понимала: Диби на орбитальной станции – это как граната без чеки.

– Видите? – спросил ее Хеллард. – По-моему, еще не поздно остановить безумие.

– Гайки на морозе, гайки на морозе, – задумчиво пропел робот. – Хеллард! Ты ведь крупный специалист, да? Личный опыт большой… Знаешь, как лечить простатит и половую немощь?

Викорски не выдержал, затрясся от смеха. Мэнигем умоляюще взглянула на него.

– Ну и руководство у вас, Карина! – честно объяснил пожилой эксперт. – Глобалы! Сидят в кабинетах, что-то изобретают. Потом изобретут – и спускают вниз директивы. Этого – туда, этого – сюда! Всем упасть и отжиматься.

– Дэн, прекрати паясничать, будто ты больной DB-1! – сердито рявкнул Хеллард. – Сейчас не до смеха! Карина! Вы хоть понимаете, на какие грабли мы можем наступить?! Здесь монтируется уникальная антенная установка! Именно сюда присылают робота, который…

– Не кипятись, сынок, – похлопал его по плечу Диби. – Кэр уже поняла: ты затащился от того, как выглядела она в душе. Не волнуйся, это бывает с каждым. Не надо стесняться желаний, просто залезь к ней под одеяло.

Хеллард не выдержал. Гнусно ругаясь, бросился из комнаты наружу, во вспомогательный коридор. То, что задумали Военно-Космические Силы Объединенной Европы, казалось чудовищным бредом. Нелепой и неудачной шуткой, в которой заставили принять участие экспертов «Сигмы».

Карина с трудом сдерживала слезы, провожая Диби в тренировочный комплекс монтажной группы, где Шон Паркс и его помощники должны были ввести DB-1 в курс дела. Уникальным, воистину бесценным для Земли специалистам предстояло потратить кучу времени на обучение робота, за которого придется краснеть не командованию Военно-Космических Сил, а ей, Карине Мэнигем.

– Да ладно, прелесть моя, – сочувственно произнес DB-1, словно догадался о состоянии девушки. – Не надо так переживать, все идет отлично.

Губы рыжеволосой красавицы дрожали. Она и сама чувствовала: происходит что-то не то. С Земли все представлялось по-другому, вроде бы планы командования ВКС ОЕ выглядели безупречно. Изолированная станция, где нет гражданских людей. База, с которой робот не сможет исчезнуть даже при огромном желании. Технический проект, участие Диби в качестве монтажника. Всего несколько дней тестов, возможность проверить модифицированного DB-1 в полевых условиях. Три эксперта-наблюдателя – квалифицированные, опытные специалисты.

Казалось бы, полная гарантия, что будет вынесено правильное заключение по перспективам использования модифицированных роботов с человекоподобным интеллектом.

Так все выглядело с Земли – красиво, чуть ли не безупречно. С Земли, но не отсюда!

– Прелесть моя, – робот вновь обратился к Мэнигем, которая ничего не ответила, размышляя над словами Хелларда. – Ты игнорируешь своего мальчика?

Что, если аналитик «Сигмы» прав? Вот сейчас она отведет робота в мастерские, передаст Шону Парксу. И земляне наступят на грабли… Но нет, нельзя сдаваться! Трудные задачи и существуют для того, чтоб находить пути выхода из кризиса, способы преодоления заморочек. Надо отыскать ключ к роботу, заставить его делать то, что требуется!

– Диби! – довольно жестко произнесла Карина, отбрасывая приступ малодушия. – Я хочу напомнить: мы участвуем в очень важном для Земли проекте. Считай, это для тебя экзамен. Да! Выпускной экзамен. От его успешной сдачи зависит твое будущее. Не справишься – извини! Мне надоело уговаривать: Диби, веди себя достойно. Диби, помолчи немного. Диби, следи за тем, что говоришь. Разве я имею дело с ребенком? Нет! Ты взрослое существо, способное мыслить самостоятельно, без тычков и пинков. Решай сам, как быть дальше. Все, хватит! Имеющий уши – да услышит! Надеюсь, у тебя хватит ума сделать правильные выводы.

– Хорошо, Карина, – кротко ответил робот. – Чувствую, ты недовольна моим поведением. Но ведь мы пока не начинали работать. Откуда ты и Хеллард знаете, как я поведу себя, когда дойдет до настоящего дела? Может, я постараюсь быть образцовым парнем? Все будут гордиться мною?

– Да уж, постарайся! – с иронией ответила Мэнигем. – Постарайся, дружок! Хотя бы так, чтобы не надо было краснеть за тебя на каждом шагу!

Девушка тряхнула копной рыжих волос. Остановилась у двери, разглядывая табличку возле большой цифры «5», нарисованной на стене. Да, все правильно, она привела робота туда, куда указал Войцех Бонек. Пятый сегмент, тренажеры и мастерские группы Шона Паркса. Прикусив нижнюю губу, Мэнигем вдавила пальцем кнопку возле таблички.

– Карина!!! – почти сразу же раздался из динамика радостный голос. – Вы не представляете, как мы рады вас видеть!

– Вот, еще один… – тихо пробормотал Диби. – Сейчас начнет писать кипятком, распускать перья, целовать ручку и все такое. А еще говорят: я легковесное и несерьезное существо. Интересно, если я несерьезное и легковесное существо, то кто вот этот индивид?

Карина не успела ответить роботу, только растянула губы в улыбке. В дверях переходного сегмента возник Шон Паркс. Высокий, широкоплечий, с голубыми глазами и светлыми волосами, завивающимися в колечки.

– Вы прелесть, Кэр! – сказал мужчина.

Он почтительно склонился и поцеловал руку девушки. Робот выразительно хмыкнул за ее спиной.

– Догадываюсь, вы много раз слышали такие слова, – проигнорировав робота, продолжил Паркс. – Конечно, немного банально, не спорю. Но, Карина, поверьте: я – от всей души! Вы действительно прелесть! Зайдете к нам? Я был бы рад пообщаться с вами.

Теперь DB-1 фыркнул.

– Не сейчас, – чуть покраснев, ответила Мэнигем.

В общем-то Диби был прав. DB-1 то и дело нес потрясающую ерунду, и люди считали робота несерьезным существом. А сами? На пороге технического блока стоял руководитель группы инженеров и техников и говорил совсем не о задачах Диби. Паркс даже не думал об этом, потому что видел не робота, а сопровождавшую его женщину. Женщину – уникальное, редкое явление на этой базе.

«Значит, – грустно подумала Карина. – Надо убрать раздражающий фактор. Иначе работа так и не начнется…»

– Не сейчас, – с улыбкой повторила она. – Обязательно зайду к вам, Шон! Честное слово. Зайду, но попозже. Дело в том… дело в том, что у меня остались кое-какие срочные дела. Вы пока введите нашего подопечного в курс проблем и задач, а чуть позже…

Паркс не успел ответить.

– Зови меня просто Диби, – фамильярно хлопнув человека по плечу, сообщил робот. – Ну, пошли, что ли? Сколько можно пялиться на Кэр?

Шон Паркс смутился, чуть заметно покраснел, но быстро взял себя в руки.

– Ну, пошли, – усмехнулся он. – Коли рвешься начать процесс…

Карина облегченно вздохнула, хотя тревога внутри оставалась. Земля предупредила Шона Паркса, что за робот поступает в его распоряжение. Командир монтажников все знал. Однако, это не гарантировало отсутствие проблем с Диби.

– Я буду ждать, Карина! – напомнил мужчина. – Вы обещали…

Мэнигем вновь растянула губы в улыбке. Из-за сверхмалого числа женщин на базе она пользовалась слишком большой популярностью. Это напрягало.

– Здорово, организмы! – услышала девушка. – Ну, показывайте, где тут у вас самый большой гаечный ключ для папы?

И это было последнее, что долетело до ушей Мэнигем, потому что Шон Паркс задраил переходной шлюз. Теперь все, что нес робот, оставалось внутри пятого отсека. Но и последней фразы Диби оказалось достаточно, чтобы понять: он не одумался. Горячий монолог Карины прошел мимо его сознания.

Девушка округлила глаза, схватилась ладонями за горевшие щеки. Поспешила обратно, в жилой блок, подальше от Шона Паркса. Она уже предчувствовала: если только рискнет принять его приглашение – дело не кончится добром…

Убедившись, что Карина Мэнигем покинула вспомогательное кольцо, где обитали гости с Земли, Джон извлек из шкафчика бутылку виски.

Два приятеля сидели в комнате эксперта-аналитика. Вопреки требованиям Бонека и правилам поведения на базе, дверь герметизировать не стали. Все равно в этом сегменте трубы были только два человека, причем – в одной комнате. Какая разница? Если попадет метеорит – оба отбросят копыта. Остальные люди не пострадают, шлюзовая камера между основным и вспомогательными коридорами герметизирована.

– Будешь? – спросил Хеллард у Викорски.

Дэн отрицательно помотал головой.

– Не, спасибо. Не стану рисковать, от греха подальше. Только-только в себя пришел.

– А я малость вздрогну, – аналитик хлебнул прямо из горлышка. – Так лучше соображается. Как считаешь, Дэн, не слишком много странного в этом проекте? Вроде чисто гражданская задача: связать между собой две планеты высокоскоростным каналом. По сути, работа для провайдера. Нет, конечно, не спорю – не для рядового провайдера. Но при чем тут, собственно, военные? Каким боком Военно-Космические Силы влезли в этот проект и даже осуществляют монтаж зеркала передатчика?

В это время громыхнула тяжелая стальная дверь переходного отсека.

– Рыжая ведьма! – прошептал Хеллард, мигом закручивая пробку на горлышке бутылки.

Емкость с виски исчезла под матрасом. Джон торопливо – будто провинившийся школьник – сунул в рот жевательную резинку, отбивающую запах алкоголя. Даниэль Викорски не удержался, загоготал, наблюдая, как Хеллард энергично работает челюстями.

– А, вот вы где! – сказала Мэнигем, появляясь на пороге. – Разговор приватный или можно присоединиться?

– Пожалуйста, – любезно пригласил Викорски, потому что его собеседник боялся лишний раз открыть рот. – Присаживайтесь, Карина! Как наш дорогой друг?

– Дорогой друг? – не поняла девушка и тряхнула копной волос, отбрасывая их за спину.

И вдруг стала принюхиваться. Подозрительно оглядела экспертов.

– Наш особо гениальный Диби, – уточнил вопрос Даниэль. Он решил отыграть в одиночку, без Хелларда, еще пару минут. По комнате уже поплыл легкий аромат духов Карины, заглушая запах алкоголя. – Почему DB-1 не с вами? Неужели появился шанс хоть недолго побыть в тишине, обойтись без его странных шуток?

– Я сдала его Шону Парксу, – грустно ответила Карина.

– А почему нет оптимизма в голосе? – Викорски по-прежнему вел диалог с «боссом» один, без помощи Хелларда.

– Знаете, Даниэль, – Карина с тоской глянула на пожилого эксперта. – Я все больше думаю, что мы совершаем страшную глупость. Оттуда, с Земли, все казалось другим.

– Да уж, глупость вы точно совершили, притащив робота сюда, – не утерпел Хеллард.

– Карина, – Викорски, дабы погасить в зародыше назревавший конфликт, переключил внимание девушки на другое. – Когда вы пришли, мы обсуждали интересный вопрос. Непонятно, почему проект «Зеркало» контролируют военные? Ведь это чисто гражданская задача – объединение в Глобальную Сеть двух планет. Это задача провайдеров, а не Военно-Космических Сил. В чем тут хитрость?

– Хитрость в том, – без раздумий ответила Мэнигем, – что у провайдеров нет опыта решения подобных задач. Понимаете? Глобальная Сеть, объединяющая две планеты, создается впервые в истории человечества. Отсюда вывод – проводить монтаж должны те, кто располагает нужными специалистами и технологиями. Радиокомплекс, лежащий в основе Сети, уникален, мощность передатчиков – огромна. На Земле очень мало инженеров и техников, обладающих навыками, позволяющими разобраться в подобных системах, и многие из них работают на Военно-Космические Силы. Не только Объединенной Европы, других стран – тоже. Это очень дорогие специалисты, такие как Шон Паркс. В общем, ответ прост. Без ВКС подобный проект был бы невозможен.

– А без полоумного робота Диби? – с иронией спросил Хеллард, почувствовав, что уже способен принять участие в беседе.

– Без DB-1 Шон Паркс и его команда могли бы справиться, – грустно ответила рыжеволосая девушка. – Но мы… мы хотели научить модифицированного робота… Военно-Космическим Силам очень дорого обходится подготовка элитных специалистов класса Шона Паркса. По финансовым затратам модифицированный DB-1 гораздо дешевле. Руководство хотело, чтоб для начала Диби освоил рядовые операции – рутинные, по монтажу. Тестирование и настройку все равно проводили бы люди. Командование ВКС думало о деньгах налогоплательщиков, понимаете? Ведь Шон Паркс уникален, а модифицированных роботов можно наштамповать, хоть сотню.

– Восхитительно! – Хеллард иронически поаплодировал. – Эксперт Мэнигем! Опыт корабля «Безупречный» ничему не научил ваше командование? Нет? Печально! Похоже, «большие звезды» не в состоянии осознать: каждый модифицированный робот – уникальное существо. С любым из них надо возиться, почти как с человеком. Приставлять к DB-1 штат экспертов, которые будут исследовать поведение робота, определять его возможности и способности. Подозреваю, это обойдется налогоплательщикам еще дороже, нежели Шон Паркс!

Хеллард вскочил с места, начал взволнованно ходить взад-вперед по небольшой комнате. Это было непросто сделать, спальное помещение не предназначалось для прогулок.

– Первый робот очень серьезно относился ко всему, – остановившись у иллюминатора, заговорил аналитик. – И тогда решили привить второму подопытному кролику изрядную дозу пофигизма. Привили! А дальше?! Правильно говорят: заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет! Что сделали наши мудрые генералы? Понимая, что модифицированный DB-1 представляет опасность, отправили его монтировать уникальный передатчик в окрестностях Луны!

– Ну, а куда еще? – разозлилась Карина. – В пустыню, рыть окопы?!

– В песке окопы не выроешь, – парировал Джон.

– Куда?! – будто не слыша насмешки Хелларда, повторила Мэнигем. – Куда? На Земле уже попробовали, среди людей. Именно поэтому решили отправить к Луне! Надо было еще дальше? На Марс, да?! Между прочим, есть и другой передатчик! Скажите спасибо, что принято решение вести испытания на окололунной орбите! А то бы вам пришлось надолго покинуть Землю!

– Вот за это – мое искреннее спасибо, – Викорски прижал ладонь к груди, поклонился девушке. – Мне и Луна – выше крыши! Спасибо, что не потащили к Марсу.

– Надо было вообще никуда не брать робота – просто пустить на металл! – резко оборвал приятеля Хеллард. – «Новая Эра» – мертвый проект. Его следует закрыть и уничтожить все материалы, начиная от «Безупречного». И даже каким-то образом стереть информацию из памяти людей.

– Джон, – вставил реплику Викорски. – По-моему, ты забыл, с кем разговариваешь. Карина Мэнигем – не руководитель проекта «Новая Эра». Она такой же исполнитель, как мы. Ей приказывают – она выполняет. Мы в одной упряжке. Надо проявить волю и характер на Земле, в докладе командованию ВКС.

– Хорошо! – Хеллард вдруг успокоился, перестал барабанить пальцами по иллюминатору, уселся на кровать. – Хорошо! Ты прав, Дэн! Насколько я понял, нас сюда прислали для того, чтобы составить заключение по использованию модифицированных DB-1? Даю слово, я напишу отчет! Не промолчу! Скажу все, что думаю!

– Да, я поэтому и просила, чтоб вас командировали на «Зеркало», – напомнила Карина. – Необходимо, чтобы итоговый доклад был подготовлен не только мною, но и высококвалифицированными специалистами корпорации «Измерение „Сигма“. Надеюсь, мы сможем работать вместе, эксперт Хеллард. Я уже поняла, это – непросто, ничуть не легче, чем с Диби. Но все-таки верю, что возможно.

Хеллард, прищурившись, посмотрел на нее. Он думал о чем-то другом, не о реплике девушки.

– Значит, Военно-Космические Силы хотели сэкономить средства бюджета? – пробормотал он. – Подготовка специалистов класса Шона Паркса обходится весьма дорого, робот стоит дешевле. Почему тогда не использовали при монтажных работах обычных DB-1, без усиленного центрального процессора? Не подвергавшихся воздействию околосветовых скоростей?

Мэнигем вспомнила слова Даниэля Викорски: «Хеллард – любопытный человек. Первая реакция – эмоциональная. Потом он начинает обрабатывать ситуацию головой…» Седоволосый эксперт сказал примерно так. Кажется, Джон Хеллард отбросил эмоции и начал шевелить мозгами.

Карина улыбнулась, на миг перестала напоминать аналитику рыжую ведьму.

– Обычный робот способен лишь к выполнению механических операций. Необходимо существо, адаптивно меняющее алгоритм поведения в зависимости от ситуации. Понимаете? Работа в космосе – это постоянные стресс и шок. Кризисы один за другим. Тут почти нет механики, рутины, отлаженных приемов. Чуть ли не ежедневно – форс-мажор. Кстати, я в открытом космосе не была, так что это не мое мнение. Повторяю то, что объяснял руководству ВКС Шон Паркс.

Люди не смогли бы в кризисной ситуации – в условиях цейтнота – объяснять немодифицированному роботу, почему он вчера выполнял операцию так, а сегодня надо – вот эдак. Почему, образно говоря, в обычных условиях гвоздь забивают молотком, но в кризисный момент, когда этот гвоздь приобретает решающее значение, его можно загнать на место и микроскопом. Микроскоп – штука очень ценная, но иногда случается так, что гвоздь или винт в нужном месте – дороже, важнее. Простому DB-1 это не объяснишь…

Теперь уже Карина поднялась с места. Сцепила пальцы, дошла до иллюминатора. Встала спиной к слушавшим ее мужчинам. И вдруг резко развернулась, ноздри ее раздувались от возбуждения.

– Вода! – сказала рыжеволосая девушка. – Хороший пример! Мыслящее существо подобно воде. Понимаете? Представьте ручеек! Вот он бежит по песку или земле, отыскивая дорогу. Натыкается на преграду. Вода найдет способ, как одолеть барьер. Если преграда небольшая, легкая – ручеек поднимет щепку, сдвинет с места, потащит. А если на дороге нечто тяжелое? Камень, например? Вода найдет обходной путь! Ручеек побежит дальше, не испытывая проблем! Ну, а если встретилось что-то и тяжелое, и широкое? Плотина? Стена? Вода терпелива. Она будет накапливать силы, ждать мига, чтобы наполнить чашу, хлынуть через край. Пройдет какое-то время, и ручеек побежит своей дорогой! Кстати, вода может поступить и по-другому. Встретив плотину, ручеек способен потихоньку размыть основание преграды. То, что казалось огромным и могучим, рухнет, уступая маленькому язычку воды. Понимаете? Так же и человек! У него целый арсенал средств, чтобы найти выход из кризиса, отыскать способ решения задачи!

Даниэль Викорски поаплодировал примеру, который привела Карина Мэнигем.

– Ну, что ж, – уступил Хеллард. – В общем, доводы ВКС понятны. На первый взгляд, все увязано. Модифицированный DB-1, обладающий человекоподобным мышлением, действительно способен к нетривиальным действиям. Учитывая опыт, полученный в предыдущих попытках, эксперимент с Диби решили вынести за пределы Земли. В общем и целом, логично. Хорошо! Значит, рискуют лишь те, кто здесь. А Шон Паркс и его команда согласны на сотрудничество с роботом? Люди в курсе, что это опасный экземпляр?

Карина Мэнигем улыбнулась так, будто эксперт спросил какую-то глупость.

– Мистер Хеллард! Шон Паркс и его люди – служащие Военно-Космических Сил. Они солдаты, понимаете? Командование отдало приказ, люди в форме приказы не обсуждают. Выполняют!

– Весело у вас, – пробормотал Джонни, ему вдруг захотелось еще раз приложиться к бутылке с виски.

Он с трудом одолел это стремление.

– Привыкайте, – просто сказала девушка. – Попали в нашу систему – привыкайте.

– Да нет! – хмыкнул Хеллард. – Я уж лучше как-нибудь так… Вот вернусь обратно, после этого проекта, и – куда-нибудь подальше от доблестных Военно-Космических…

Карина проигнорировала реплику. Подошла к двери, положила ладонь на переборку, остановилась.

– Пойдемте в мою комнату, – предложила она мужчинам. – Я принесла информацию по радиопередающему комплексу. Не знаю, нужно вам изучать подробно или достаточно беглого ознакомления… Все равно пока делать нечего. Нам следует подстроиться под местный график. Войцех Бонек сказал, что у них сейчас вечер. Шон Паркс покажет Диби самые простые операции. Потом – ужин, отдых. DB-1 начнет работы вместе с группой монтажников, то есть – завтра. Соответственно, тогда же приступим к наблюдениям и мы. А на вечер – только вот эти бумаги о проекте «Зеркало». Ну, также, общение с экипажем станции – для желающих.

Хитом ужина была Карина. За большим столом собрались все сотрудники базы, свободные от вахт и работ. Каждый пытался о чем-то поговорить с рыжеволосой гостьей, оказать ей знаки внимания. Девушка отлично понимала, чем вызвано такое отношение со стороны мужчин, и от этого чувствовала себя неуютно, не в своей тарелке. Мэнигем пыталась улыбаться, без конца отвечала на какие-то вопросы, снова улыбалась. Почти ничего не ела, хотя сидела над приготовленным специально для нее праздничным ужином.

Наблюдая за мучениями Карины, Хеллард невольно смягчился, перестал мысленно обзывать ее рыжеволосой ведьмой. Да какая она ведьма? Молодая девчонка, на которую свалили огромный груз. Проект «Новая Эра» мог сломать и более крепких, а тут еще, кроме придурочного робота, чуть ли не взвод мужчин. И каждый мечтает, что прелестница ответит взаимностью именно ему…

Шон Паркс, устроившийся слева от Карины, хохотал, рассказывая о том, как намучились они с Диби во время тренингов. Войцех Бонек, обосновавшийся справа, вспоминал какие-то старые космические байки. Мэнигем улыбалась, сочувственно кивала. Однако, то и дело беспомощно поглядывала на Хелларда с Викорски, которые оказались на другом краю стола. Их задвинули подальше, решив, что счастливчики с Земли и без того слишком часто общаются с симпатичной дамой.

На фоне жизнерадостного гвалта затих, стушевался Диби. Теперь он не был в центре внимания, на его реплики никто не реагировал. Кажется, люди их даже не слышали. Убедившись, что острить бесполезно, робот погрузился в молчание. Он совсем не устал, не испытывал потребности в отдыхе или пище, однако, вынужден был подчиняться режиму дня людей. Посидев немного с краю стола, DB-1 тихо поднялся и, почти никем незамеченный, покинул кают-компанию.

Карина тревожно глянула вслед питомцу. Хеллард заметил: девушка занервничала. Аналитик понял, все-таки, невзирая на кажущееся спокойствие, Мэнигем постоянно держала в голове мысль: это – особый робот.

Вскоре после того, как Диби покинул кают-компанию, рыжеволосая красавица, извиняясь перед всеми и краснея, начала потихоньку рубить нити разговора. Мэнигем надумала ускользнуть в жилой блок. Джон догадался: девчонка боится оставлять модифицированного DB-1 без присмотра.

Хеллард невесело усмехнулся, покачал головой. Геройство Мэнигем выглядело бредово. Интересно, что она смогла бы сделать, вздумай робот взбунтоваться, расправиться с экипажем, устроить какую-то гадость? Что смогла бы сделать хрупкая девчонка?

Ничего. Карина сама прекрасно понимала это. Однако все равно пыталась находиться там же, где и ее шальной питомец. И потому Хеллард стал уважать ее чуть больше.

– Кэр! – обиженно пробасил Шон Паркс. – Дорогуша! Ты же обещала мне вечер!

Мэнигем, непривычно напряженная, уставшая, виновато улыбнулась.

– Извини, Шон! – пробормотала она. – Извини, пожалуйста. Не сегодня.

Девушка все-таки ухитрилась пробраться к выходу, исчезла за дверью кают-компании. По залу пронесся вздох разочарования.

Ужин перешел в другую фазу. Все как-то сразу притихли, набросились на еду, словно только теперь поняли, ради чего собрались. Хеллард не стал задерживаться в кают-компании надолго, ему хотелось побыть одному. Эксперт выскользнул из зала, отлично понимая: после его ухода вздох разочарования не последует. Но это Джона не очень заботило.

…Аналитик завалился на койку, не снимая ботинок. Немного полежав, приподнялся на локте, вытащил из-под матраса бутылку виски, приложился к ней. Потом дотянулся до тумбочки, достал из верхнего ящика пачку листов. Тактико-технические характеристики радиопередающего комплекса. Документы, выданные Кариной.

Ничего занимательного в бумагах Хеллард не нашел. Энергообъем батарей, размеры зеркала, «пробиваемое» расстояние, пиковая мощность импульса, полоса пропускания создаваемого канала… Джона заинтересовала только одна цифра – мощность импульса. Хеллард прикрыл глаза, пытаясь освежить в памяти то, что когда-то учил. Не сумев извлечь нужное из головы, обратился к бортовому информаторию.

Передатчик и в самом деле был невероятно мощным. Конечно, электромагнитный импульс значительно уступал тому, что обрушивался на Землю в случаях, когда на Солнце происходили вспышки, вызывающие магнитные бури. Но Солнце значительно дальше, а излучатель находился на окололунной орбите. При таком варианте рассеивание луча ниже, следовательно, с учетом небольшого расстояния от источника радиоколебаний до планеты, можно говорить о воздействии на Землю, сопоставимом с солнечной электромагнитной бурей.

Хелларда охватило неприятное предчувствие. По сути, Военно-Космические Силы монтировали на орбите Луны мощнейшую электромагнитную пушку, и до ее запуска оставались считанные дни. И, как только эта система заработает, земляне обретут еще одни «грабли» – невидимые.

Электромагнитный импульс обрушивается на цель незаметно, бесшумно, но в моменты солнечных бурь миллионы людей чувствуют недомогание. У кого-то начинает кружиться голова, появляются мушки перед глазами. Кто-то не может встать с постели – спазмы сосудов, боли в сердце. У некоторых возникают проблемы с суставами, позвоночником.

И вот на окололунной орбите состыковались проекты «Зеркало» и «Новая Эра». К чему это может привести? Джон выпил еще, надолго задумался, глядя в иллюминатор. Зевнул… Повернулся на бок, бумаги с колонками цифр упали на пол. «Безупречный»… Диби… Карина…

Засыпая, Хеллард вспомнил рыжеволосую красавицу, вновь увидел ее в душевой кабине. Думать об этом было гораздо приятнее, чем о бесконечных вселенских проблемах. Лишь когда Хеллард посмотрел и оценил, как реагируют на Карину сотрудники военно-космической базы, он научился видеть в ней не «эксперта Мэнигем», а женщину. Привлекательную молодую женщину.

– Не бойся своих желаний, – произнес кто-то.

Хеллард не понял, кто это был.

«Не просто ведьма, – беззвучно прошептал в ответ Джон. – Очень красивая рыжеволосая ведьма».

– Конечно, можно закручивать гайку вокруг оси, но подобным образом действуют только некрепкие духом! Разве так поступил бы настоящий техасский рейнджер?! Нет!!! Он закрутил бы ось вокруг гайки!

Диби «висел» на зеркале вместе с людьми Шона Паркса и был абсолютно неотличим от других монтажников. Его одели в самый обычный скафандр, рассчитанный на человека. Конечно, все понимали, что в открытом пространстве робот не умрет от недостатка кислорода, но страшный холод повредил бы внутренние системы DB-1. Ни приводящие механизмы, ни батареи, ни процессор не рассчитаны на работу в условиях абсолютного нуля, именно потому болтуна Диби упрятали в защитный скафандр, и внешне он походил на любого из людей, работавших в космосе.

Но только внешне! Монтажники работали молча, сосредоточенно, стараясь экономить силы и тщательно контролировать собственные действия. Диби, который знал, что усталость ему не грозит, не считал нужным беречь внутренний заряд. Конечно, робот болтал меньше, чем обычно, но – все равно – его глупые шутки то и дело доносились до экспертов, следивших за бригадой Шона Паркса из управляющего центра станции.

– Где взяли этого клоуна? – не выдержав, спросил Войцех Бонек. – Не удивлюсь, если вечером Шон оттрахает его монтировкой.

И тут же, вспомнив, что его слушают не только мужчины, но и дама, начальник военно-космической станции извинился:

– Пардон!

Действительно, в отличие от робота, люди в открытом космосе почти не разговаривали, обменивались короткими репликами, лишь когда возникала необходимость что-нибудь сделать вместе. Несколько раз Шон Паркс что-то подсказывал менее опытным товарищам, просил обратить внимание на какие-то нюансы. Иногда вспыхивали небольшие язычки пламени – монтажники использовали миниатюрные ракетные движители, чтобы перебраться с места на место.

Карина молчала. Она сидела перед монитором, что-то фиксируя в блокнотик. Мэнигем, Викорски и Хелларду выделили три дисплея – по одному на каждого. Посадили в центральной диспетчерской, в стороне от операторов дежурной смены – под честное слово, что гости не будут влезать в процесс управления, отвлекать сотрудников «Зеркала». Наблюдатели с Земли торжественно пообещали вести себя прилично.

А вот робот никому ничего не обещал. Работал он нормально, по крайней мере, замечания от Шона Паркса получал редко. Но закрыть рот все равно не мог. Викорски, наблюдая за модифицированным DB-1, дергал себя двумя пальцами за нижнюю губу. Хеллард сидел, подперев голову ладонью, неотрывно глядя на монитор и барабаня пальцами по столу. Время текло – минута за минутой, эксперты нервничали. Каждый из них подсознательно был готов к какой-нибудь выходке со стороны Диби.

Отсюда, с центрального пульта, наблюдать за работой группы Шона Паркса оказалось весьма удобно. Джон мысленно поблагодарил Войцеха Бонека за разрешение присутствовать в диспетчерской – были слышны все переговоры монтажников, а также команды операторов. В любом другом помещении – без полной звуковой дорожки – эксперты лишились бы части полезной информации. Здесь они не только слышали и видели – физически ощутили напряжение, повисшее в рубке, как только группа монтажников вышла в открытый космос, приступила к работам на исполинском зеркале.

– Винтер! – донеслось до всех. Говорил Шон Паркс. – Готовь контрольку для прогона первичных тестов.

– Думаешь, успеем уже сегодня? Так быстро?! – в голосе техника слышалась плохо скрываемая радость.

Люди здорово устали – скорее даже нервно, чем физически, – за несколько месяцев работ в открытом космосе. Командир группы надеялся, что до окончания монтажа осталось совсем немного, если предложил инженеру готовиться к тестированию системы. А коли так – скоро и финиш огромной, уникальной работы. Возвращение домой, на Землю.

– Не знаю: успеем – не успеем! – раздраженно буркнул Шон. – Ты готовь, там видно будет. Проверь отладочную программу.

Хеллард догадался: Паркс не желает говорить о планах. Командир группы монтажников просто опасается думать о перспективах, боится сглазить… Никто из находившихся на борту «Зеркала» не издал ни звука, не вмешался в беседу. Войцех Бонек перед началом рабочей смены предупредил гостей, чтоб ни при каких обстоятельствах не лезли в процессы взаимодействия операторов и монтажников. Чуть ли не каждый день сопровождался нестандартными ситуациями.

– Если на обед подадут такую же бурду, как на завтрак, – вновь донеслось до всех, – я сожру кока! Парни! У меня скафандр полон выхлопных газов, – выдал Диби.

Бонек выразительно посмотрел на Карину Мэнигем. Та еще ниже склонилась над записной книжкой, делая вид, что ничего не заметила.

– Ты бы заткнулся, хоть ненадолго, – недовольно пробурчал Шон Паркс. – Меньше болтай, внимательнее проверяй элементы отражающей решетки. Врубился? Это не забор на приусадебном участке! Все должно стать единым целым! Иначе наша работа не будет иметь никакого смысла. Придется по второму кругу проверять соединения, волноводы, элементы отражателя.

– Есть, сэр! – робот козырнул. – Долой заборы на приусадебных участках!

– Нет, я сам его прикончу, – пробормотал Войцех Бонек, – раньше, чем это сделает Шон Паркс. Ну погоди, клоун, только вернись на борт!

Гости с Земли понимали: хозяева станции, мягко говоря, не в восторге от робота. Эксперты тоже находились на грани нервного срыва. Идея отправить Диби на монтаж уникального зеркала принадлежала не им, но теперь, здесь, сотрудники базы отождествляли Мэнигем, Викорски и Хелларда с ненормальным DB-1. Для хозяев квартет гостей был единой командой. За все, что вытворял Диби, отвечала Карина и ее группа.

Робот на время заткнулся, ко всеобщему облегчению. Стал ползать по смонтированным элементам зеркала, еще раз проверяя собственную работу. Все успокоилось, и Мэнигем чуть перевела дух.

Прошло какое-то время, и в рубке прозвучал мелодичный сигнал.

– Обед! – сказал Бонек. – Шон! Возвращайтесь, ждем вас.

– Еще немного! – попросил руководитель группы. – Кажется, мы успеваем закончить монтаж элементов внешнего слоя.

– Никаких «еще немного», – быстро проговорил Войцех. – Шон! Все к черту! Сворачивайтесь!

Хеллард вдруг подумал: еще неизвестно, кто более суеверен – командир военной станции, остававшийся на борту «Зеркала», или начальник группы монтажников, работавший в открытом космосе.

– Ты прав, – согласился Паркс. – Парни! Сворачиваемся!

На экранах дисплеев было видно, как люди – один за другим, используя газовые пистолеты, – направились в сторону переходной камеры. Инженеры и техники собрались в кучу. Только одна серебристая фигурка зависла немного в стороне.

– Диби! – донеслось до ушей находившихся в рубке. – Чего медлишь? Ждем!

– Я был бы рад остаться здесь, в открытом пространстве, – отозвался робот. – Простите, клоуну не надо менять кислородные баллоны или употреблять пищу. И мне совсем не хочется, чтобы мне в задний проход вставляли монтировку.

Войцех Бонек громко хмыкнул. Отказывается, DB-1 все слышал.

– Командир! – донесся голос Шона Паркса. Было понятно, что начальник группы монтажников колеблется, не зная, как поступить. Еще бы, в его практике не встречалось ни одного прецедента, чтобы работающий в открытом пространстве хотел остаться там дольше положенного. Люди просто не могли себе этого позволить. – Командир! Я жду указаний…

Шон Паркс не стал взваливать бремя ответственности на себя. Предложил принять решение другим.

Лицо командира базы вытянулось еще больше. Войцех Бонек озадаченно подергал себя за ухо, вопросительно посмотрел на Карину Мэнигем.

– Возвращайте! – опережая девушку, сказал Хеллард. – Возвращайте на борт, вместе со всеми.

– Стоп! – потребовала Карина и нагнулась вперед, к микрофону. – Диби! Почему ты не хочешь вернуться на станцию?

– Зачем? – казалось, что робот удивился абсолютно искренне. – Я же объяснил: мне не требуется смена кислородных баллонов, равно как и биологическая пища. Подзарядка электробатарей осуществляется раз в сутки, по ночам. В чем смысл возвращения на борт? После обеда бригада Шона Паркса снова будет здесь! Я готов продолжить работу. Если вы против, просто подожду людей.

– Ладно, – уступила Карина. – Оставайся. Ничего не трогай без разрешения Паркса.

– Эксперт Мэнигем! – не выдержал Хеллард. – Вы совершаете ошибку!!!

– Я старшая в группе, – холодно отозвалась девушка. Зеленые глаза полыхнули огнем. Карина повернулась к Бонеку. – Командир, пусть робот остается! Но он должен все время находиться в поле зрения операторов дежурной смены.

– Добро! – согласился Войцех. Посмотрел на Хелларда. – Извините, Джон! Я получил указания от командования: группой экспертов руководит Карина Мэнигем. Последнее слово за ней, но я отражу в рапорте вашу точку зрения.

Джон начал беззвучно шевелить губами – ругался, уже не в первый раз за время пребывания на «Зеркале». Бонек повернулся к контроль-мониторам.

– Паркс! – распорядился он. – Возвращайтесь без робота. Диби! Тебе разрешено остаться в открытом пространстве. Нельзя приближаться к зеркалу и что-либо трогать, нельзя покидать зону видимости.

– Благодарю, сэр! – отозвался DB-1. – Только как я узнаю, где заканчивается зона видимости?

– Оператор подскажет! Все, до связи!

Глянув на экспертов с Земли, Войцех Бонек вышел из командной рубки – направился встречать монтажников. Мэнигем придвинулась ближе к монитору, внимательно наблюдая за DB-1. Он остался в космосе один – висел неподалеку от зеркала, поигрывая газовым пистолетом-движителем.

– Эксперт Мэнигем! – Хеллард быстро встал с места, подошел к Карине. – Какого черта?! Опять на грабли?!

– Я хочу понять, зачем он остался там, – отозвалась девушка. – Что у него на уме? Идите обедать, Хеллард. И вы, Дэн, тоже. Я посижу, понаблюдаю за Диби.

– В этом нет необходимости, – отозвался техник, дежуривший на пульте. – Вы хотите знать, что он будет делать? Изображения со всех камер записываются. Карина, мы сможем предоставить полный отчет, как только попросите. Сходите пообедайте, не стоит мучить организм. Никуда ваш робот не денется, тут он под контролем. Если возникнет нештатная ситуация – мы на прямой связи с командиром базы.

– Хорошо! – чуть подумав, согласилась Мэнигем. – Спасибо, тогда поем.

Во время обеда люди Шона Паркса сидели молча, хмуро поглядывая на гостей с Земли. Теперь никто из обитателей станции не пытался заигрывать с Кариной, не стремился добиться ее расположения. Все изменилось – резко, почти мгновенно, стоило только хозяевам чуть лучше узнать Диби.

Карина все чувствовала, все понимала. Девушка сидела, уткнувшись носом в тарелку, не поднимая глаз. Еще накануне рыжеволосая красавица мечтала о том, чтоб сотрудники «Зеркала» уделяли ей поменьше внимания. И вот это свершилось. Но теперь Мэнигем не была уверена, что так – лучше.

Только стук ложек по тарелкам да тяжелое дыхание уставших людей…

– Командир! – нарушил затянувшуюся паузу оператор, дежуривший на центральном пульте. Он обращался к Войцеху Бонеку по внутренней связи. – Командир, «Лютик» докладывает: закончил регламентные работы, подходит к станции для выполнения маневра стыковки.

Бонек отодвинул тарелку, поднялся из-за стола. Вытер губы салфеткой.

– Извините, – коротко, ни на кого не глядя, проронил он. – Я на центральный. Приятного аппетита!

– Да, кстати! – хмыкнул диспетчер, не видевший всего, что происходило в кают-компании. – Дэвид Ричардс, командир «Лютика», оставил личное сообщение для Диби: все гайки прикрутили, громыхать при старте не будут.

Шон Паркс закашлялся, подавившись супом. Никто не успел произнести ни слова. Из динамиков донеслось удивленное восклицание оператора. Нет! Сдавленный крик! И тут же, следом, вполне внятно:

– Матерь божья! Что это?!

Бонек среагировал мгновенно. Бросился к дверям зала, выхватывая из кармана коммуникатор.

– Трейси! – долетело до всех, когда командир базы уже находился в коридоре. – Трейси! Не молчи! Докладывай: что видишь?! Докладывай, черт побери!

Теперь крик донесся не из динамиков – из кают-компании. Один из монтажников Паркса подскочил к иллюминатору, тыча пальцем в толстое стекло. Хеллард, не рассчитав движений, подпрыгнул чуть ли не до потолка – при пониженном уровне гравитации это было не очень сложно. Приземлившись, бросился к другому смотровому гнезду.

Из разорванного бока «Лютика» вырывалась струя белого… газа? Пара? Дыма? Джон мог только гадать, что это: окислитель топлива, резервуар с кислородом, находившийся под высоким давлением? Десантный корабль, получив удар в борт, медленно вращался вокруг оси. Было понятно: экипаж не контролирует движение судна.

– Трейси! Связь мне! Связь с Ричардсом! – прогрохотали динамики.

Трансляция передавала все реплики Бонека и дежуривших в рубке операторов. И тут же в уши людей, застывших в обеденном зале, ворвалась какофония звуков. На борту поврежденного судна кто-то матерился, слышались быстрые команды. Разобрать их непосвященному человеку было невозможно – приказы шли в сумасшедшем темпе, на сленге, который могли понять только члены экипажа.

– Ричардс! – заорал командир орбитальной станции. – Контролируй движение! Вас разворачивает! Несет на зеркало!

И вновь – торопливая скороговорка в ответ. Никакой адекватной реакции на слова Войцеха. «А как еще? – часто дыша, подумал Хеллард. – Борьба за живучесть корабля, не до разговоров… Как там они? Все ли живы?!»

Что угодило в борт «Лютика»? Метеорит? Или мусор, оставленный людьми? Мусор, которого так боялся Войцех Бонек…

– Бонек! – вдруг донеслось до всех. Человек опять говорил быстро, но теперь чуть разборчивее, чтобы его смогли понять посторонние. – Удар в борт! Повреждение! Мы в аварийном режиме, восстанавливаю контроль. Опасности для базы нет, сманеврировали.

– Зеркало!!! – что есть мочи завопил Бонек. По-видимому, командир базы уже находился на центральном пульте. Видел то, что оставалось недоступным для людей, замерших в ожидании развязки, у иллюминаторов кают-компании. – Зеркало, Дэви!!!

Люди закричали в несколько голосов: на центральном пульте станции, на борту поврежденного «десантника». Медленно дрейфовавший космолет ткнулся в исполинский отражатель радиопередатчика. Инерция движения была весьма значительной, люди в кают-компании заметили, как дрогнули крылья антенны. Завибрировал излучатель, вынесенный над зеркалом на огромных мачтах.

И тут же, не давая людям ни секунды передышки, чтобы прийти в себя, сориентироваться в обстановке – тревожно запищал зуммер. Винтер хлопнул ладонью по карману, быстро вытащил панельку информатора. Глянул на дисплей и вдруг взмок. За какую-то секунду покрылся потом, лицо стало влажным. Руки затряслись.

– Шон! – прохрипел он. – Шооон!

Больше инженер-техник не мог вымолвить ни слова. Командир группы монтажников выхватил из дрожавших рук подчиненного маленький прибор.

– О боже! – нервно всхлипнул он. – Боже, только не это! Не это!!!

Он еще раз глянул на прибор, будто не веря собственным глазам.

– Как это могло произойти? Как, Винтер?!

– Не знаю, – прохрипел инженер. Горло его пересохло. Человек произносил слова через силу и часто-часто моргал. – Я прогонял запуск тестового импульса, в холодном варианте. Ты сам просил, Шон! Оставил контроль-панель подключенной к процессору. Наверное, от сильного толчка программа сглючила и перезапустилась. Излучатель в рабочем режиме.

Ни Хеллард, ни Мэнигем, ни Викорски не понимали, о чем говорят монтажники. Лишь по лицам видели: случилось нечто из ряда вон выходящее. И вдруг Паркс вышел из ступора, завопил, что есть мочи:

– Войцех! Вооойцех!!! Пошел тест передатчика! Тест! Пробный импульс на запуск!

– Матка Боска! – донеслось до находившихся в кают-компании.

От волнения командир базы заговорил на родном, не часто употребляемом им языке. А Шон Паркс, отлично понимая, что Бонек не в состоянии помочь, бросился к выходу.

– Камеру! – завопил он уже из тоннеля. – Готовьте камеру перехода! На пульте!!! Шон!

– Господи, – прошептал кто-то рядом с Хеллардом. – Господи, помоги! Только бы излучатель не был направлен на нас…

«Лютик» прекратил вращаться, стало понятно: навигаторы космолета взяли ситуацию под контроль. Поврежденный «десантник» начал медленно отползать в сторону от базы и радиопередающей системы. Зеркало, получившее чувствительный толчок, не пострадало – так казалось издали.

Что же обеспокоило военных, довело их до шока?

– Войцех! – нервно позвал Винтер. – Куда смотрит излучатель?

Командир базы не откликнулся. Послышался еще один выкрик, нервная ругань. Люди на центральном посту пытались что-то сделать, но что именно – понятно не было. Со стороны казалось – худшее позади. Поврежденный корабль ударил по антенне, однако экипажу удалось восстановить контроль над судном. «В чем же причина общей истерики?» – еще раз спросил себя Хеллард.

Неожиданно всплыли в памяти строки из технического описания, которое он читал накануне, и Джон понял. Необходимо было смонтировать два мощных передатчика, на орбитах Луны и Фобоса. Первый излучатель создавала группа Шона Паркса. Он должен был войти в строй чуть раньше, чем марсианский. Для проверки функционального состояния системы зеркало отражателя сориентировали на ретранслятор, расположенный на околоземной орбите.

Господи, неужели проблема в том, что самопроизвольно инициализировалась программа тестового импульса? И зеркало отражателя почти готово, и в батареях накоплен заряд. Куда уйдет электромагнитный смерч чудовищной мощности?!

– Шон! – послышался из рубки голос Бонека. Нет, не голос – рев бизона. – Шооон!!! Ось излучателя сместилась! Отключи прогон запуска! Отключи это!!!

Снова испуганная брань. Хриплое сопение Шона Паркса. Похоже, командир группы монтажников натягивал скафандр, готовясь к экстренному выходу в открытый космос.

– Как я дистанционно отключу тест, запущенный с пульта контрольки?! – истерично выкрикнул техник. – Я что, фокусник?! Программа в бета-режиме! Давай декомпрессию, быстро! Быстро-быстро, Войцех!

– Не успеть! – безнадежно прошептал Винтер. – Господи, только бы не в Землю…

«Ось излучателя сместилась», – вспомнил Хеллард слова Войцеха Бонека. Те, кто находился в центральной диспетчерской, могли анализировать техническую информацию. Неужели выстрел по родной планете?! Невидимый электромагнитный смерч, который изуродует голубой шар?!

– Бонек! – закричал Шон Паркс. – Я выхожу! Что на мониторах?

– Ничего! – мгновенно отозвался дежурный оператор. – Отключились в момент удара! Работает только радиосвязь! Повреждены кабельные линии!

– Паркс, ты не успеешь! – закричал Винтер, наблюдавший за информационной панелькой на ладони. – Тест закончен! Сейчас «плюнет»…

– Матка Боска, – простонал Бонек. – Терминал показывает: ось передатчика направлена на Землю… За что нам это?!

– Ричардс! – вновь крик Шона Паркса. – Дэви!!! Тарань зеркало! «Лютиком»! Катерами! Сверни его к черту!!!

– Не успеть… – безнадежно выдохнул кто-то рядом с Хеллардом.

А может, сам эксперт-аналитик, осознавший: до чудовищной техногенной катастрофы – десяток секунд. Или меньше? За это время «Лютик» не успеет сманеврировать и Шон Паркс не отключит контрольно-диагностическую панель.

Вот сейчас. Сейчас… Гигантский электромагнитный нож вспорет консервные банки домов. Никто не заметит невидимого резака. Но там, где по поверхности вращающейся планеты скользнет луч, погибнут миллионы людей. Тестовый залп – и люди будут корчиться от страшной боли в собственных жилищах. Обитатели голубого шара умрут быстро – от разрыва сердца, кровоизлияния в мозг, выстрела давления. Все зависит от того, какие болячки накопил человек. Страшная электромагнитная буря лишь поможет доделать их работу…

– Ух ты, ну и заварушка! – вдруг донеслось из динамиков.

Люди узнали голос робота, про которого начисто забыли.

– Диби! – закричала Карина, мигом сбросив оцепенение. – Где ты?! Где? Отключи контроль-панель!

– Радость моя! Подумай, разве я знаю: где эта панель и как эта хреновина выглядит? – показалось, что робот пыхтит от усердия, делая что-то непонятное. – Нет уж, друзья, на игру в жмурки нет времени…

– Диби! Где ты, что делаешь? – крикнул Войцех Бонек.

С пульта диспетчерской тоже не видели DB-1, изображение на мониторах так и не появилось.

– Где я, где я? – невнятно и тихо проговорил робот. – Здесь я. Возле антенны. Скафандр снимаю…

«Зачем?» – хотел спросить Хеллард. Вместе с ним тот же вопрос готовы были задать все наблюдавшие за катастрофой люди.

– У меня даже понос прошел, – совсем тихо вымолвил Диби. Помолчал и добавил: – Да… приятно чувствовать себя Всевышним. Вот пальнешь из этой штуковины – столько народу передохнет.

Карина Мэнигем стала бледной, будто восковая скульптура. С каждым разом голос робота становился все глуше и глуше.

– Шон! – невнятно, едва различимо пробормотал модифицированный DB-1. – Я делаю первый шаг. Но второй – за вами. Врубился? В следующий раз думайте мозгами, а не прикрученным к башке унитазом.

Страшная голубая вспышка ослепила людей. Кто-то отшатнулся, прикрыв глаза руками. Кто-то закричал вместе с дежурным оператором. Тот матерился, потеряв над собой контроль.

– Разряд! Матерь божья!!! На батареях – ноль! Пошел разряд! Пошел разряд! Не успели! Конец!

– Господи, неужели мы ударили по родной планете?! – нервно всхлипнул Винтер. – Армагеддон…

Все застыли в молчании, представляя, что сейчас творится на Земле. Миллионы умерших от страшного невидимого залпа. Залпа, от которого невозможно укрыться ни в жилищах, ни под землей. Горы трупов – в домах, на заводах и предприятиях, в вагонах подземки… Остановившийся транспорт. Сошедшие с ума компьютеры. Стертые электронные карты. Заблокированные двери супермаркетов, офисов, лифтов. Вырубившиеся беспроводные каналы связи. Хаос и паника среди тех, кто уцелел. Винтер прав, это Армагеддон.

Почему? За что? Никто из землян не мог предугадать, что это произойдет так быстро…

– Ничего не понимаю, – среди всеобщей тишины и скорби вдруг произнес Винтер, глядя на дисплей. – Если разряд прошел, почему мне передается сообщение, что тест не выполнен?

– Не пройден? – удивился Бонек. В голосе командира базы прозвучала робкая надежда. – Нет?! Это точно, Винтер?

– Сорвался! – подтвердил техник. – Командир, я же не слепой. Система передала – тест не пройден!

– На батареях – ноль, – растерянно пробормотал Бонек. – И потом… эта голубая вспышка.

И вдруг Карина Мэнигем хрипло вскрикнула, принялась барабанить пальцем по толстому стеклу иллюминатора. Хеллард присмотрелся. На что указывала девушка? Кажется, на большой, оплавленный кусок металла, медленно приближавшийся к «Зеркалу». Неужели тот самый, который ударил в борт «Лютика»?!

Другие тоже заметили странный комок – черно-серебристый, бесформенный. Все еще рассматривали его с недоумением, а Карина Мэнигем заплакала. Без сил опустилась на пол, закрыла лицо руками.

И тогда, глядя на плачущую рыжеволосую ведьму, Джон Хеллард все понял. Мимо них, медленно и величественно, уплывало в бесконечный звездный океан изувеченное тело робота.

– Я ничего не понимаю, – честно заявил Войцех Бонек. – Что у нас за чертовщина?! Куда исчезла энергия, накопленная в батареях?

– Сюда! – Хеллард указал пальцем на оплавленное тело робота. Эксперт-аналитик забыл, что командир базы находится в другом помещении и ничего не видел. Говорить было трудно, в горле стоял комок. – Сюда! Вот зачем он снимал скафандр…

– Металлическое тело! Металл! – схватившись за голову, вскричал Даниэль Викорски. Он тоже отыскал правильное решение. Единственно правильное решение, которое вело робота к успеху, в условиях, когда до рокового выстрела оставалось несколько секунд. К счастливому финалу для людей, но не для того, кто волей случая оказался ближе всех к антенне.

– Он же… металлический! Дуга!!! Он замкнул собственным телом клеммы энергомагистрали! Искра! Голубая искра! Боже мой! Разряд прошел через тело Диби!

Карина взяла себя в руки, поднялась, вытирая ладонями глаза. Она не могла не проводить своего питомца в последний путь. Прижалась щекой к иллюминатору, потянулась дрожащими пальцами, словно хотела прикоснуться, да помешало толстое стекло… Оплавленный шар неспешно проплыл мимо молчаливо стоявших у иллюминаторов людей, пропал из поля зрения. И все заговорили, разом. Хеллард не стал слушать того, что пытались объяснить друг другу сотрудники «Зеркала». Их возбужденный гвалт уже не имел никакого значения.

– Прости, брат… Прости за все. Спокойных снов… – тихо, едва слышно. Уже поздно по-другому.

Эксперт-аналитик вдруг почувствовал, что ему необходимо выпить.

– Правильно вы тогда сказали, Карина, – вздохнул Даниэль Викорски. – Помните? Вода находит дорогу. Она способна сдвинуть с дороги щепки, обогнуть камень. Накопить силы, чтоб одолеть плотину. Для нее не существует преград, как и для человека…

Трое людей сидели в пассажирском отсеке «Лютика», глядя назад, на тонувший во мраке космоса лабиринт антенн, труб, сеточек энергобатарей.

– Сержант Чкареули, дежурный по кораблю, – совсем недавно представился им вахтенный.

Машинально, словно забыв о том, что пару дней назад встречал этих людей на Земле, когда «десантник» принимал группу экспертов на борт. И так же машинально, на автомате, Чкареули посмотрел за спину Карине Мэнигем. Ждал: произойдет какое-то чудо и там, словно чертик из табакерки, появится шальной робот по имени Диби. Клоун, доставший всех дурацкими шутками.

Не появился.

Чкареули проводил гостей в пассажирский отсек. Молча постоял, будто собираясь что-то сказать, но так и ушел, не собравшись. Троица людей с мрачными лицами знала, о чем думал дежурный по кораблю.

…С базы их тоже провожали молча. Возле переходной камеры сгрудились все, кто был свободен от вахт и дежурств. Военные люди, привыкшие к риску и потерям, – во главе с Войцехом Бонеком и Шоном Парксом.

Нештатные ситуации, призрак смерти – обыденность для тех, кто работает в открытом космосе. Каждый из остававшихся на борту «Зеркала» знал, что одна неприятная история – пусть и благополучно пережитая – не является билетом в бесконечное счастье. Никто не мог угадать: где, в какой день произойдет следующий форс-мажор. Помнили об этом и улетавшие на Землю.

Но все меняет смысл, когда погибает тот, в кого не верили. Кого считали слабейшим звеном, на которое нельзя надеяться. Те, кто остался в живых, вдруг – совершенно неожиданно – почувствовали вину.

Лишь в самом конце Шон Паркс, крепко пожимавший всем руки, не выдержал.

– Простите меня, – сказал он, обращаясь к Карине. – А я ведь… Я готов был… прикончить его… Ненавидел… Виноват.

Начальник группы монтажников хотел еще что-то добавить, но не получилось. Паркс лишь махнул рукой.

«Я тоже его ненавидел», – мог бы ответить Хеллард, да только это уже не имело никакого значения.

Так и расстались.

…Трое экспертов сидели на борту «Лютика», мысленно прощаясь и со станцией, и с роботом, который предотвратил страшную катастрофу. Ушел в небытие, все так же – привычно – отпуская глупые шуточки. До последней минуты не изменил себе, а когда умолк, людям стало чего-то не хватать.

Десантный корабль, восстановленный после аварии, удалился от «Зеркала» на безопасное расстояние и пошел в разгон на двигателях основной группы. Металлическую шкуру отсека, в который угодила неизвестная космическая пуля, заварили. На всякий случай Дэвид Ричардс приказал блокировать и те помещения, которые разгерметизировались во время неприятного инцидента. В этом не было особой необходимости – обшивку восстановили полностью, но командир «Лютика» решил перестраховаться.

– Вода находит дорогу в любом случае, – задумчиво повторил Дэн Викорски. – Она даже камень проточит, если потребуется.

Хеллард вытащил из сумки бутылку виски, расставил на откидном столике маленькие пластиковые стаканчики. Пока корабль шел с небольшим постоянным ускорением – существовала сила тяжести, можно было выпить.

– Тебе наливать? – спросил он Викорски.

Тот утвердительно наклонил голову.

– А тебе? – спросил Хеллард Карину.

И сам удивился, что перешел на «ты». Пережитое будто объединило их с рыжей ведьмой. Мэнигем отрицательно помотала головой, пряча красные глаза.

– Зря, – сказал Джон. – За него стоит выпить…

Викорски и Хеллард подняли стаканчики, опустошили емкости.

– Вода находит дорогу, – в третий раз начал мысль Дэн. – И человек находит, потому что способен мыслить, анализировать.

Викорски поднялся с места, принялся медленно бродить по салону. Корабль по-прежнему шел в режиме небольшого ускорения.

– Получается, модифицированные роботы DB-1 и в самом деле рассуждают, как человек, да? – спросил эксперт – то ли коллег, то ли самого себя.

Остановился, ухватившись за спинку кресла.

– Вот только дает ли это результат, который требовался? Военные сажают роботов на корабль, разгоняют судно до околосветовой скорости. И вот вам, пожалуйста, готова партия человекоподобных особей. Вроде бы взрослые существа, да? Ну, я хотел сказать: мыслящие, как сформировавшиеся люди… Но разве можно создать взрослую человеческую особь? Даже Бог не решается на это! Любой детеныш или звереныш растет медленно: день за днем, месяц за месяцем. По крупицам прибавляется его опыт. Все это время рядом с малышом родители, которые учат, подсказывают. Ребенок накапливает нужные знания постепенно, перерабатывает ошибку за ошибкой. Когда что-то происходит не так, как надо, малыша поддерживают, объясняют, в чем проблема. Это единственный способ загрузить в мозг правильный опыт.

– Ладно, хватит умствовать, – попросил Хеллард. – Давай лучше еще раз выпьем, за Диби. Карина, может ты все-таки с нами?

– Давай, – согласилась девушка.

Они выпили за робота, которого еще недавно считали полоумным. Мэнигем посидела с закрытыми глазами. От спиртного у Карины перехватило дух.

– «Большие звезды» из командования Военно-Космических Сил верили, что в результате эксперимента получились взрослые человеческие особи, – продолжил Даниэль Викорски. – Но, друзья мои, разве способность мыслить заменяет человеку все остальное? Заработанный через шишки опыт? Память о прошлом? Нет!

Викорски хлопнул ладонью по стеклу иллюминатора.

– И теперь, кажется, я понимаю, в чем заключалась ошибка. Без личного опыта, пережитого и накопленного, они не взрослые. Нет! Дети. Может быть, подростки. Точно! Я все думал: почему никак не могу понять этих существ, правильно смоделировать их логику? Ответ прост: мы с ними очень разного возраста. Мы – взрослые люди, мы – другие.

А они – всего лишь подростки. Юнцы, на плечи которых свалили непомерный груз ответственности. Огромную тяжесть. Скажи, Хеллард, ребенок выдержал бы? Нет! И подросток не выдержал бы. Точно так же не тянут и они.

– Но Диби нашел выход, – тихо возразила Карина Мэнигем. – Он принял верное решение. Возможно, единственно правильное.

– Согласен, – вздохнул пожилой эксперт. – Нашел обходной путь, как находит его вода. Нестандартное решение, которое не было подсказано никем. Это надо обязательно отразить в итоговом докладе. И, все же, запомните мысль: мы неспособны понять их, просто не попадаем в «резонанс», в унисон. Возможно, это старость. Или закостенелость мышления, определенный менталитет. Они – другие. Я думал о Диби хуже, чем он был на самом деле. Гораздо хуже. А теперь мне стыдно, коллеги, и от этого уже никогда не избавиться.

– Ладно, не трави душу, – пробурчал Хеллард. – Честное слово, и без тебя тошно.

– Я еще не закончил, – возразил Викорски. – Пока лишь жгу мосты.

Седоволосый эксперт посмотрел на рыжеволосую девушку.

– Простите, Карина! – вымолвил он. – Я расскажу Хелларду всю правду, потому что принял окончательное решение… Джон! Их было трое. Три DB-1 с усиленными центральными процессорами погрузили на борт «беспилотника», который программно, с Земли, разогнали до околосветовых скоростей. Догадываешься, что я хочу сказать? Остался еще один, последний. Прости, дружище, тебе не сказали правду из-за снятия допуска, после «Безупречного». Я все время хотел поговорить с тобой обо всем, но боялся… Стаж, пенсия… Теперь мне безразлично. Я ухожу, ребята.

Викорски постоял молча, приклеившись к иллюминатору. Джон Хеллард, услышав, что модифицированных роботов было три, грустно усмехнулся, покачал головой. Налил себе еще, выпил, никому не предлагая.

– Я ухожу, – после паузы вновь заговорил Даниэль. – Джонни, теперь ты знаешь секрет: машин было три. Ни один из роботов не знал, что существуют другие. Двоих мы уже похоронили, и с меня достаточно. Как только возвратимся, пишу заявление об увольнении. Третьего робота обязательно захотят проверить, не знаю где: в космосе или на Земле. Не важно. Главное – сие произойдет без меня. Слишком это сложные существа, мир которых не постичь. Если не уйду – от меня ведь не отстанут, вновь потащат разбираться с «игрушкой». А это – не игрушки, понимаете?

Викорски посмотрел на молодых коллег.

– Я старый человек, уставший от проблем. Честное слово, очень хочется покоя и тишины. Джон! До недавнего времени мы хоронили людей. А теперь начали хоронить роботов, будто людей. Пить за них… Новая эра? Кажется, она уже пришла. Незаметно для нас.

Но, пока еще остается немного времени, хочу пожить тихо и спокойно. Так что не уговаривайте, ребята. Все. Третьего испытывайте без меня.

Джон Хеллард оценивающе посмотрел на Карину Мэнигем. Налил себе, немного плеснул рыжеволосой ведьме, не спрашивая ее согласия. Они вдвоем подняли стаканчики. Выпили, не чокаясь, по-иному глядя друг на друга.

Успели как раз вовремя. «Лютик» закончил первую фазу разгона, в пассажирском салоне воцарилась невесомость. Викорски прилетел на свое место, цепляясь за ручки и ремни, укрепленные на спинках и стенах. Чертыхаясь, привязался к креслу.

– Опять невесомость! – пробурчал он. – С этой суетой я даже забыл принять лекарство!

– Да ладно тебе, старина, – грустно пошутил Хеллард. – Потерпи уж немного… Утешайся тем, что такое приключение у тебя – последний раз в жизни.

– Это действительно радует, – согласился Викорски.

Он повис в кресле, закрыл глаза.

Карина Мэнигем не дослушала сетования Дэна. Она прильнула к выпуклому иллюминатору. Впереди, невообразимо далеко, виднелась родная планета. Прекрасный голубой шар, укутанный тонким одеялом белых облаков. Мир, в котором живут счастливые существа, не подозревавшие, какая страшная опасность угрожала планете лишь недавно. Красивая голубая игрушка в руках неразумных детей…

Но, несмотря на то, что Карине не часто удавалось наблюдать такую картину, девушка обернулась, посмотрела назад, за корму судна. Будто пыталась разглядеть в черноте мрака тонкие серебристые линии исполинского рукотворного лабиринта. И спекшийся, оплавленный комок металла.

«Прелесть моя…» – шепнул чей-то голос. Не Хелларда, не Викорски. Другой, знакомый голос. Тот, что ничего уже не мог вымолвить. Ни одну глупость, которую так хотелось услышать.

«Наверное, это просто действие спиртного», – подумала Карина, опуская дрогнувшие веки. И все же она прикоснулась губами к толстому стеклу. Будто послала воздушный поцелуй тому, кто остался позади, за кормой десантного корабля.