29 сентября, вторник

Когда утром раздается телефонный звонок, я вспоминаю слова Алекса о том, что звонить может кто-то знакомый, и беру трубку.

– Кто вы? – спрашиваю я скорее с интересом, чем с испугом. – Вы не тот, кто я думала; так кто же?

Положив трубку, я чувствую себя победительницей. Непривычно как-то. К моему разочарованию, он тут же перезванивает. Ответить или нет? Я знаю, что, если не ответить, он будет звонить бесконечно. Но не желаю потакать ему, не желаю покорно и молча стоять тут и слушать. Хватит. Я и так уже потратила на него слишком много драгоценных недель своей жизни. Если не хочу и дальше терять время, пора начать сопротивляться.

Боюсь все-таки сломаться и взять трубку, поэтому выхожу в сад, куда звонки не доносятся. Можно было бы отключить телефон, чтобы он вообще не мог дозвониться, но я не хочу злить его еще больше. Другой вариант – снова уехать на весь день и вернуться после Мэттью, однако я уже слишком устала специально болтаться где-то вне дома. Какое-то занятие – вот что мне нужно.

Взгляд падает на секатор, который уже два месяца лежит на подоконнике вместе с перчатками, – с той самой субботы накануне барбекю с Ханной и Энди. Вот и займусь обрезкой. Примерно час я тружусь над розовыми кустами, привожу их в порядок, а потом берусь за прополку и прилежно работаю до самого обеда. Поразительно, как много свободного времени у этого типа, который мне звонит, раз он тратит его на совершенно бессмысленное занятие; ясно ведь, что я не собираюсь брать трубку. Пытаюсь составить его психологический портрет, хоть и знаю, что навешивать на него ярлык одиночки, не умеющего строить отношения, было бы неправильно: он может быть общественным деятелем, примерным семьянином, может иметь кучу друзей и интересов. Единственное, что я могу точно сказать, – я его знаю. И от этого мне не так страшно, как, наверно, должно быть.

Уверенности мне придает понимание того, что если бы не убийство, то я бы с самого начала не стала покорно сносить эти звонки. Смеялась бы в трубку, стыдила его, угрожала обратиться в полицию, если он не оставит меня в покое. Я не сделала этого лишь из-за своей абсолютной убежденности, что мне звонит убийца; я была парализована страхом и потеряла способность действовать. Мысль о том, что ему столько времени сходило с рук все это издевательство, наполняет меня решимостью вывести его на чистую воду.

Постепенно звонки становятся реже, а около часу дня и вовсе прекращаются. Решил устроить перерыв на обед? Или пальцы свело постоянно набирать мой номер? Как бы то ни было, я, следуя его примеру, тоже делаю перерыв и готовлю себе поесть, радуясь, что смогла столько времени провести одна дома. Однако к половине третьего мне уже становится не по себе. Почему он больше не звонит? Я, конечно, хочу раскрыть его, но пока не готова встретиться с ним лицом к лицу.

Нужно обезопасить себя на случай, если он решит нанести мне визит. Иду в сарай и, вооружившись граблями, тяпкой, а главное – кусторезом, перемещаюсь ближе к фронтальной части дома: там мне спокойней. Когда я убираю с клумбы увядшие цветы, мимо проходит мужчина из дома в конце улицы, бывший пилот, – и на этот раз он здоровается. Я бросаю на него оценивающий взгляд. После вчерашнего разговора с Алексом я чувствую себя намного лучше, да и вид у мужчины скорее грустный, чем зловещий, поэтому я тоже здороваюсь в ответ.

Еще примерно час я работаю в саду, прислушиваясь, не зазвонит ли телефон. Потом приношу лежак и ставлю сбоку от дома: поваляюсь на нем до приезда Мэттью. Но отдохнуть не удается. Я хочу вернуться к своей прежней жизни – и знаю, что ничего не выйдет, пока я не выясню, кто мой мучитель. А для этого мне нужна помощь.

Иду в холл и набираю номер Рэйчел.

– Не могла бы ты сегодня встретиться со мной после работы?

– У тебя все в порядке?

– Да, все хорошо, просто мне нужна твоя помощь в одном деле.

– Ты меня заинтриговала! Можем встретиться в Касл-Уэллсе, если хочешь, но только я смогу быть там не раньше половины седьмого. Пойдет?

Я медлю с ответом; я не была в Касл-Уэллсе с тех пор, как потеряла машину на парковке. Но нельзя же каждый раз гонять Рэйчел в Браубери, тем более что работает она в десяти минутах от Касл-Уэллса.

– Тогда в «Пятнистой корове».

– Договорились.

Оставляю Мэттью записку («поехала за новым телефоном») и отправляюсь в Касл-Уэллс. Я не хочу снова потерять машину, поэтому нахожу место на небольшой уличной парковке и пешком отправляюсь в главный торговый район. Проходя мимо «Пятнистой коровы», я заглядываю в окно проверить, много ли там народу, и вдруг замечаю Рэйчел за столиком в центре зала. Почему она уже здесь – на час раньше, чем мы договорились? Пока я удивляюсь, кто-то подходит к ее столику и садится. Я смотрю на него и понимаю, что это Джон.

Ошеломленно отпрянув от окна, я поворачиваю назад и поспешно иду в обратном направлении, подальше от «Пятнистой коровы». Хорошо, что меня не заметили. Рэйчел и Джон? Вместе? Даже голова пошла кругом, но это просто от неожиданности. Значит, вот какие у них отношения? Они встречаются? Пытаюсь проанализировать их жесты; держатся свободно, но пара ли они? Чем больше я об этом думаю, тем более правдоподобным кажется это предположение. Оба умные, эффектные, веселые. Я представляю, как они проводят вечера, – куда-то ходят, без конца смеются, выпивают, – и на меня накатывает грусть. Почему они ничего мне не сказали? Особенно Рэйчел?

Я замедляю шаг, осознав, что мне неприятно думать о них как о паре. Хоть я и люблю Рэйчел как сестру, надо признать, что Джон для нее слишком мягок. И слишком молод. Мне стыдно за свое неодобрение; хорошо хоть, что я теперь все знаю и буду готова, если Рэйчел при встрече решит рассказать мне, что они с Джоном вместе. Хотя это, может, еще и не так. Может, они уже расстались и сейчас встречаются по-дружески, и тогда Рэйчел мне, скорее всего, ничего не расскажет. Если подумать, она ведь никогда особо не распространялась о своих мужчинах. Возможно, потому, что они у нее не задерживаются.

Я вдруг понимаю, что вряд ли найду магазин с телефонами, если буду и дальше идти в эту сторону, поэтому перехожу дорогу и поворачиваю обратно в центр – но так, чтобы не проходить мимо «Пятнистой коровы». Замечаю впереди «Детский бутик» и краснею от стыда, вспоминая, как тогда прикинулась беременной. Поравнявшись с ним, я неожиданно для себя толкаю входную дверь. Не могу поверить – я действительно собираюсь признаться, что солгала насчет ребенка? Но если я хочу вернуться к прежней жизни, то должна расставить все по своим местам. И вот я подхожу к прилавку; к счастью, покупателей нет, а продавщица сегодня та же самая.

– Не знаю, помните ли вы меня, – начинаю я.

Девушка, вопросительно на меня глядя, ждет продолжения.

– Я была у вас месяца два назад и купила слип.

– А, да, я вас помню! – улыбается она. – Мы ведь на одном сроке, да? – Скользнув глазами по моему животу и заметив, что он не вырос, она бросает на меня тревожный взгляд и произносит, запинаясь: – О, извините…

– Нет-нет, все в порядке, – поспешно говорю я. – Я на самом деле не была беременна. Я думала, что беременна, но ошиблась.

– Это было что-то вроде фантомной беременности? – сочувственно спрашивает она.

Я чувствую, что имею право на неприкосновенность определенной части моей жизни, поэтому говорю, что, наверное, как-то слишком фанатично этого хотела.

– Я уверена, что у вас скоро все получится! – отвечает она.

– Надеюсь.

– Вы, конечно, извините, но я тогда так и подумала, что покупать коляску еще рановато. Я сейчас вам точно не скажу, что можно сделать, но я спрошу администратора, и, думаю, она согласится принять коляску за чуть меньшую сумму.

– Нет-нет, я не затем пришла, чтобы попытаться ее вернуть, – заверяю я; так вот что она думает! – Я рада, что она у меня есть. Просто хотела поздороваться.

– О, я очень рада, что вы зашли!

Попрощавшись, иду к дверям и изумляюсь, как легко стало на душе.

– А кстати, коляску мы ведь прислали правильную? Бело-синюю?

– Да, – расплываюсь я в улыбке.

– Вот и славно! Кое-кто из ваших друзей убил бы меня, если бы я перепутала, – улыбается она.

Я выхожу на улицу, а в голове эхом отдаются ее слова. Кое-кто из ваших друзей. Может, я не так поняла? Может, она имела в виду ту молодую пару, что была в магазине одновременно со мной? Может, в тот день, после моего ухода, она засомневалась, эту ли коляску я выбрала, и спросила их, точно ли я хотела бело-синюю? Но она ведь сказала «убил», а не «убили», и к тому же знала, что мы с той парой не знакомы и случайно оказались в магазине в одно время. Так о ком она говорила?

Ответ очевиден, но я не хочу в это верить. Единственный, кто знал, что я заходила в тот день в магазин, – это Джон. И я не хочу верить, что это он организовал для меня эту доставку, потому что тогда возникает следующий вопрос – зачем? У меня опять голова кругом; я снова перехожу дорогу и сворачиваю в «Костас», куда мы с Джоном пошли после того, как он увидел меня выходящей из «Детского бутика». Взяв кофе, я сажусь у окна и, глядя на магазин через улицу, пытаюсь сообразить, как все было.

Возможно, существует вполне безобидное объяснение. Джон всегда испытывал ко мне симпатию; быть может, он зашел в магазин и сказал, что я посоветовала ему купить слип в подарок новорожденному, а продавщица без всякой задней мысли упомянула в разговоре о моей беременности, и он, порадовавшись за меня, решил сделать мне подарок. Но тогда он совершенно точно не выбрал бы такую дорогую вещь; и потом, если это подарок, то почему анонимный? И почему потом, когда мы через какое-то время встретились в Браубери, Джон не намекнул ни на подарок, ни на мою беременность? Стеснялся своего порыва? Нет, все это какая-то бессмыслица.

А что, если это вовсе не случайность? От этой мысли сердце начинает колотиться быстрее. Что, если Джон тогда за мной следил? И потом тоже – в тот день, когда он в Браубери постучал мне в окно машины? Ведь если подумать, довольно странно было вот так натолкнуться на него два раза подряд, с разницей дней в десять. Он послал мне коляску анонимно, чтобы напугать? Конечно, он никак не мог догадаться, что я решу, будто заказала ее сама, потому что на тот момент еще не знал о моей деменции; я рассказала об этом только за ланчем в Браубери. Но почему он все это делал? Потому что он тебя любит, подсказывает голосок в голове, и сердце падает. Любит настолько, чтобы ненавидеть?

Я с ужасом понимаю: все указывает на то, что это Джон преследует меня звонками. Он знал, что после убийства Джейн мне стало не по себе; когда я упомянула, что дом у нас на отшибе, он возразил, что рядом есть еще дома. Но он никогда у меня не был – так откуда ему знать? Я вдруг чувствую такой прилив злости, что едва не срываюсь в «Пятнистую корову» – призвать его к ответу прямо в присутствии Рэйчел. Нет, не сейчас; нужно быть уверенной на сто процентов.

Прокручиваю ситуацию со всех сторон, смотрю на нее под разными углами; и, хоть я совсем не хочу, чтобы это оказалось правдой, все факты кричат об одном: я нашла своего мучителя. Я вспоминаю, как в июле заорала в молчащую трубку и Джон прикинулся собой и изобразил удивление. Это был он, все это время был он! А я-то еще извинялась перед ним! Объясняла, что меня преследуют звонками из колл-центра! Как же он, наверное, веселился, притворяясь, будто звонит пригласить меня выпить с ним и с Конни. Я тогда ответила ему, что не уверена, смогу ли, потому что Мэттью взял два выходных, – и в следующие два дня звонков не было! И по времени совпадает: началось как раз с каникулами. Можно было все лето меня запугивать, ни на что не отвлекаясь. И все же это какое-то безумие. Скажи мне кто-нибудь этим утром, что мой мучитель – Джон, я бы просто рассмеялась от такой нелепости.

В памяти всплывает одна деталь, и это подобно удару молнии. В день убийства Джон не был у Конни! Когда-то они с Джейн играли в теннис, он об этом упоминал; может, они были любовниками? И он в тот вечер поехал с ней встречаться? Возможно ли, что это он убил Джейн? Я уверяю себя, что нет. Но потом вспоминаю его слова о том, что его девушка (которую, кстати, никто никогда не видел) «ушла в закат».

А как же Рэйчел? Если она теперь встречается с Джоном, ей грозит серьезная опасность. Или же наоборот – она знает о том, что он творит. Я вдруг чувствую, что совершенно выдохлась. Слишком много сценариев разворачивается в голове; может, лучше поехать домой, минуя «Пятнистую корову»? Смотрю на часы: у меня пять минут, чтобы принять решение.

В конце концов я все-таки решаю встретиться с Рэйчел. По дороге готовлюсь, прокручивая в голове возможные варианты: Джон будет там; Джона не будет; Рэйчел расскажет мне про себя и Джона; Рэйчел вообще не заговорит о нем. А если она ничего не скажет, стоит ли высказать ей мои опасения по поводу его? Даже мне самой они кажутся абсурдными и высосанными из пальца.

«Пятнистая корова» набита битком. Рэйчел очень кстати появилась здесь на час раньше, а то бы мы не нашли место.

– Не могла сесть где потише? – пытаюсь я пошутить; нас практически окружила большая компания французских студентов.

– Я только пришла, – отвечает она, обнимая меня. – Хорошо, что вообще столик нашелся!

От этой лжи внутри у меня что-то неприятно сжимается.

– Схожу возьму нам выпить, – говорю я. – Ты что будешь?

– Только маленький бокал вина; я за рулем.

Дожидаясь своей очереди у стойки, я размышляю, что ответить Рэйчел. Она спросит, зачем я ее позвала, а я ведь уже вычислила телефонного преследователя, и мне больше не нужна ее помощь. Если только это действительно Джон. Если я не перестаралась, состряпав целый детектив вокруг одной лишь фразы продавщицы.

– Ну, так о чем ты хотела поговорить? – спрашивает Рэйчел, когда я сажусь за столик.

– О Мэттью.

– Что такое? Что случилось?

– Ничего не случилось, просто скоро Рождество, и я хочу придумать для него что-то особенное. За последнее время он со мной натерпелся, много всего было, и я хочу как-то это исправить. И вот подумала – может, у тебя какая-нибудь идея возникнет? Ты в таких вопросах мастер.

– Еще ведь целых два месяца, – удивленно хмурится она.

– Знаю, но я сейчас совсем не в форме, лучше заранее. И я подумала, что если я с твоей помощью что-то спланирую, то ты мне потом, по крайней мере, напомнишь, что делать.

– Ладно, – смеется она. – Какого рода должен быть подарок, ты уже думала? Выходные в романтическом месте? Полет на воздушном шаре? Прыжок с парашютом? Кулинарные курсы?

– Ой, мне все нравится – кроме, пожалуй, кулинарных курсов.

Следующие полчаса Рэйчел фонтанирует идеями, а я на все соглашаюсь, потому что все мои мысли совсем о другом.

– Ты же не можешь осчастливить его сразу всем, – несколько раздраженно замечает она. – Хотя, конечно, это вопрос денег, а с ними у тебя проблем нет.

– Ну, благодаря тебе у меня теперь целый ворох идей! – отвечаю я с признательностью. – А у тебя как дела? Есть новости?

– Да нет, все по-старому, – кривится она.

– Ты мне так и не рассказала про того типа из Сиены. Ну, этого, который деверь.

– Альфи. – Она встает. – Извини, я на минутку, в туалет.

Дожидаясь ее, я решаю, что нужно как-то завести разговор о Джоне, а там уж как пойдет. Но Рэйчел, вернувшись, не садится обратно за столик.

– Ничего, если я тебя оставлю? – спрашивает она. – На работе сегодня был трудный день, и я уже хочу домой.

– Конечно, езжай, – отвечаю я, удивляясь про себя, что она уходит так скоро. – Я бы тоже с тобой пошла, но хочу еще кофе выпить.

Рэйчел наклоняется обнять меня на прощание:

– Пересечемся еще как-нибудь на неделе.

Я смотрю, как она уходит, продираясь сквозь толпу французских студентов. Странно это: никогда она так поспешно не срывалась. К Джону торопится? Может, он ждет ее где-нибудь в другом пабе? Когда Рэйчел подходит к двери, одна из студенток принимается что-то выкрикивать, и я догадываюсь, что она пытается вернуть ее.

– Мадам! Мадам! – зовет она, но уже поздно.

Студентка почему-то набрасывается на одного из сидящих рядом парней, и я теряю интерес. Окликаю официантку и прошу принести мне кофе.

– Извините, – слышу я и, подняв глаза, вижу стоящую передо мной студентку с маленьким черным мобильником в руках. – Мой друг взял телефон из сумки вашей подруги. Простите, пожалуйста.

– Нет, это не ее, – отвечаю я, поглядев на телефон. – У нее айфон.

– Qui, – настаивает она. – Вон тот мой друг, – тут она поворачивается и указывает на парня, с которым сцепилась, – вынул его у нее из сумки.

– Но зачем? – спрашиваю я, нахмурившись.

– Это был defi, спор. Это очень плохо. Я пыталась вернуть телефон, но он мне не давал. Но сейчас он у меня, и я возвращаю вам.

Я перевожу взгляд на провинившегося студента. Он, ухмыльнувшись и сложив ладони перед грудью, изображает легкий поклон.

– Он очень плохой, да?

– Очень, – соглашаюсь я. – Но я сомневаюсь, что это телефон моей подруги. Может, он его у кого-то другого взял?

Девушка что-то спрашивает у парня и после быстрого обмена репликами на французском, во время которого все в их компании, кажется, согласно кивают, снова обращается ко мне.

– Qui, – повторяет она. – Да, она проходила мимо, и он вытащил его из сумки. Хотите, я отдам его бармену? – взволнованно прибавляет она.

– Да нет, все в порядке. – Я беру у нее телефон. – Спасибо, я ей обязательно передам. Надеюсь, ваш друг ничего моего не взял заодно? – хмурюсь я.

– Нет, нет, – поспешно отвечает она.

– Ну хорошо, спасибо.

Студентка возвращается в компанию, а я верчу в руках мобильник. Сомневаюсь все-таки, что у Рэйчел может быть такой. Самая дешевая модель на рынке. Может, это Джон ей дал? У меня такое чувство, будто вокруг меня все рушится. Не знаю, кому можно доверять; даже я сама под вопросом. Открываю телефон и захожу в список контактов. Всего один номер. С минуту я колеблюсь; я что, действительно на него позвоню? Похоже на телефонное преследование. Но я пока даже не уверена, что это мобильник Рэйчел, и к тому же мне совсем не обязательно что-то говорить: важно лишь услышать голос на том конце провода.

Ощущая дурноту от нехорошего предчувствия, я звоню. Трубку берут сразу.

– Ты какого черта звонишь? Мы же договорились только писать.

Я не смогла бы заговорить, даже если бы захотела, потому что вдруг чувствую, что мне нечем дышать.

К реальности меня возвращает грохот отодвигаемых стульев: французские студенты засобирались уходить. Опускаю взгляд на свою руку, по-прежнему сжимающую телефон. Я даже не сбросила звонок – настолько была потрясена. Хотя, конечно, он сам прервался минуты через две. Теперь я судорожно пытаюсь сообразить, можно ли было за это время услышать что-нибудь такое, что выдало бы меня? Да нет, только приглушенные звуки голосов вокруг; но не безумную морзянку моего сердца. Да и он мог сразу повесить трубку, догадавшись, что это какое-то недоразумение.

Приносят кофе, и я проглатываю его залпом: Мэттью уже, наверно, недоумевает, куда я запропастилась, поскольку в записке я не упоминала встречу с Рэйчел, а лишь написала, что еду покупать новый телефон. Потом спешу к машине. Нужно как можно скорее добраться до дома, но по Блэкуотер-Лейн я не поеду ни за что в жизни. Единственное, что остается, – вдавить газ в пол. Мобильник Рэйчел я прячу в глубине бардачка и по дороге раздумываю, что сказать, когда она позвонит. А она точно позвонит.

– Ты, конечно, оставила записку, но я все равно не ожидал, что ты так задержишься, – укоризненно произносит Мэттью, когда я появляюсь на кухне, и тянется меня поцеловать.

– Извини, встретилась ненадолго с Рэйчел в пабе.

По сравнению с улицей здесь прохладно. Едва уловимо пахнет тостами.

– А, тогда понятно. Купила новый телефон?

– Нет, так и не смогла ничего выбрать. Обещаю завтра определиться.

– Мы можем вместе что-нибудь в интернете подобрать, – предлагает он. – Кстати, Рэйчел звонила, просила тебя перезвонить.

Сердце у меня екает.

– Ладно, перезвоню чуть позже. Схожу сначала в душ – на улице такая жара.

– Мне показалось, это что-то срочное.

– Да? Ну хорошо, тогда сейчас позвоню.

Я иду в холл за телефоном и возвращаюсь с ним на кухню.

– Вина? – спрашивает Мэттью, пока я набираю номер.

Бутылка уже открыта, и я киваю, прижав трубку к уху.

– Привет, Кэсс! – Рэйчел изо всех сил пытается скрыть совершенно не свойственное ей беспокойство в голосе.

– Мэттью сказал, ты звонила? – спрашиваю я.

– Да, слушай, ты не знаешь, там в пабе после моего ухода мобильник не находили? Я, похоже, его где-то посеяла.

– Не может быть – я ведь тебе на него звоню! – привожу я логичный довод.

– Это не мой, это мне друг на время отдал. Он, наверно, как-то выпал у меня из сумки, я не знаю…

Друг. Это слово тяжело отпечатывается в мозгу.

– А ты звонила в «Пятнистую корову», спрашивала, не передавали ли им телефон?

– Звонила. Ничего.

– Хм… Слушай, а он, случайно, не маленький, черненький такой?

– Да, да! Ты знаешь, где он?

– Боюсь, где-то на полпути во Францию. Помнишь, с нами рядом сидела толпа французских студентов? Так вот, когда ты ушла, они стали с этим телефончиком дурачиться. Кидались им, отнимали друг у друга. Но я особо внимания не обращала: думала, это чей-то из них.

На том конце провода повисает ошеломленное молчание.

– Это точно?!

– Да. Они явно шутили над тем, какой он примитивный. Поэтому я как раз не уверена, что это именно тот телефон, который тебе друг дал, – прибавляю я с сомнением в голосе. – Такими уже никто не пользуется.

– А ты не знаешь, они еще там? Студенты эти?

До ужаса приятно представлять, как она помчится обратно в Касл-Уэллс.

– Когда я уходила, были там. Они как будто надолго засели, – говорю я, не страшась разоблачения: ведь при мне они как раз собирались уходить, так что к приезду Рэйчел будут уже далеко.

– Попробую тогда съездить туда, вызволить его.

– Удачи тебе! Надеюсь, найдешь.

Я с облегчением кладу трубку. Справилась.

– Что там стряслось? – хмурится Мэттью.

– Рэйчел потеряла в пабе телефон, и его взяли французские студенты, – объясняю я. – Она поехала туда, попытается его вернуть.

– Понятно, – кивает он.

– Что хочешь сегодня на ужин? Стейк, может, сделать?

– Вообще-то тут Энди звонил, звал меня в паб. Ты не против?

– Да нет, езжай. Ты там поешь что-нибудь?

– Да, не готовь на меня.

Я, зевая, потягиваюсь:

– А я тогда, может, пораньше спать лягу.

– Постараюсь не шуметь тут, когда вернусь, – обещает он, выуживая из кармана ключи от машины, и направляется к выходу.

– Люблю тебя, – говорю я, глядя ему вслед.

– А я тебя еще больше, – оборачивается он с улыбкой.

Я жду, когда его машина вывернет на дорогу. Потом на всякий случай выжидаю еще немного. Потом бегу к своей машине за мобильником, который, как сказала Рэйчел, ей на время оставил друг.

Вернувшись в дом, я иду в гостиную и сажусь там. Меня так трясет, что я с трудом открываю мобильник. Захожу в сообщения и читаю последнее входящее, полученное перед выходом из паба.

ВТ 19:51

Держись там

Конец уже близок, обещаю

Читаю последнее отправленное, которое Рэйчел, видимо, написала в туалете.

ВТ 19:50

Ложная тревога, ничего интересного не сказала

Я ухожу, реально достало уже

Кажется, это никогда не кончится:(

Чуть раньше, тоже сегодня.

ВТ 18:25

Отпишись потом

ВТ 18:24

Готово, зерна сомнения посеяны

Попросила его рассказать директрисе

Надеюсь, поведутся. Жду ее

И все оставшиеся сообщения за сегодня, с самого утра.

ВТ 10:09

Есть проблема

Когда я утром позвонил, она сказала, что знает, что я не убийца

ВТ 10:09

Что за фигня?

ВТ 10:10

И голос был не испуганный

ВТ 10:10

Что думаешь делать?

ВТ 10:10

Названивать

Вымотать ее, как раньше

ВТ 10:52

Как оно?

ВТ 10:53

Трубку не берет

ВТ 10:53

Она точно дома?

ВТ 10:53

Точно

ВТ 10:53

Дожми ее

ВТ 10:54

Постараюсь

ВТ 16:17

Прикинь, она только что звонила

Хочет пообщаться. Есть идеи?

ВТ 16:19

Может, насчет моих утренних звонков

Выведай все, что сможешь

ВТ 16:21

Договорились встретиться в К-У

А я уже с Д там пересекаюсь, так что убью сразу двух зайцев

Тут я понимаю, что лучше отмотать на самые ранние сообщения: быстрее разберусь. Переписка начинается 17 июля. Как раз в тот вечер, когда я ехала по Блэкуотер-Лейн и видела машину Джейн.

17 ИЮЛ 21:31

Проверка связи

17 ИЮЛ 21:31

Связь работает:)

17 ИЮЛ 21:31

Отлично. Помни, никаких звонков, пиши только с работы или когда точно знаешь, что ее нет рядом

Телефон всегда держи при себе, это важно

Буду выходить на связь каждый вечер, как она заснет

17 ИЮЛ 21:38

Трудно будет не видеться несколько месяцев…

17 ИЮЛ 21:38

Думай о деньгах

Если бы она с тобой поделилась, до этого бы не дошло

Теперь получим все

17 ИЮЛ 21:38

Это ведь сработает?

17 ИЮЛ 21:39

Конечно! Это уже работает, ты же видишь

Она уже поверила, что все забывает

А это только цветочки, мы, по сути, даже не начали сводить ее с ума

17 ИЮЛ 21:39

Надеюсь, ты прав…

Позже напишу ей про подарок для Сьюзи

Если съест, мы будем молодцы

* * *

18 ИЮЛ 10:46

С добрым утром!

Решил предупредить, что она к тебе уже едет

18 ИЮЛ 10:46

Я готова, жду

Она говорила что-нибудь про подарок для Сьюзи?

18 ИЮЛ 10:47

Нет, но она вся на нервах

18 ИЮЛ 10:47

Надеюсь, это из-за моего сообщения

У нас тут женщину убили, слышал?

18 ИЮЛ 10:47

Да, кошмар

Отпишись, как все пройдет

18 ИЮЛ 12:56

Класс, прошло как по маслу!

Если что, она уже едет домой

18 ИЮЛ 12:56

Уже? Я думал, вы вместе обедаете

18 ИЮЛ 12:56

Она аппетит потеряла:)

18 ИЮЛ 12:57

Неужели такой сильный эффект?

18 ИЮЛ 12:57

Я о таком и не мечтала. Она в полном раздрае

18 ИЮЛ 12:58

Она реально поверила, что забыла про подарок?

18 ИЮЛ 12:58

Я сказала, что она сама же его и предложила

Она притворилась, что припоминает. Ужасно смешно!

Деньги готовы? Она проверит

18 ИЮЛ 12:58

160 в ящике

18 ИЮЛ 12:59 Ура!

У меня уходит около часа на то, чтобы прочесть все и замкнуть круг – вернуться к последнему сообщению Рэйчел, отправленному из туалета в «Пятнистой корове». Большинство сообщений я читаю сквозь слезы, а отдельные фразы надолго отпечатываются в мозгу. Переписки оказывается достаточно, чтобы открыть мне глаза, и я страшусь этой правды: она слишком тяжела для меня. Но вспоминая, что мне пришлось вынести за последние три месяца и через что я прохожу сейчас, я понимаю, что у меня гораздо больше сил, чем я думала.

Закрываю глаза. И когда же они сошлись, Мэттью и Рэйчел? Вспоминаю то время, когда они только познакомились, – примерно через месяц после того, как Мэттью появился в моей жизни. Я уже была влюблена в него по уши и мечтала, чтобы он понравился Рэйчел, но они тогда совсем не поладили. По крайней мере, так казалось со стороны. Возможно, на самом деле они сразу почувствовали непреодолимое влечение друг к другу, но договорились скрывать это. И возможно, быстро стали любовниками, еще даже до нашей свадьбы с Мэттью. Неужели мой брак был лишь фикцией? Способом прибрать к рукам мои деньги? Сознавать это очень страшно; хочется все же верить, что Мэттью действительно любил меня и поначалу не думал о деньгах и что именно Рэйчел внушила ему эту идею. Но пока ничего определенного сказать нельзя.

За два часа я словно постарела на сто лет. Медленно поднимаюсь с дивана с телефоном в руках: нужно спрятать его, пока Мэттью не вернулся. Очевидно, он сейчас не с Энди, а с Рэйчел. Помогает искать маленький черный мобильник, в котором столько компромата. Оглядываю комнату, и взгляд падает на горшки с орхидеями, в одном из которых так и лежит мой телефон. Подхожу к соседнему горшку, достаю цветок и, положив на дно мобильник Рэйчел, опускаю обратно. Потом иду спать.

* * *

Услышав, как Мэттью паркуется на подъездной дорожке, я внезапно осознаю грозящую мне опасность. Если им с Рэйчел удалось найти французских студентов, то они знают, что телефон у меня. Отбросив одеяло, я вскакиваю на ноги; как можно было лечь спать, вместо того чтобы идти в полицию?! Я совсем не соображала – от потрясения была словно в тумане. А теперь уже слишком поздно. Здесь, наверху, без мобильника и без домашнего телефона никуда уже не позвонишь.

С улицы доносится звук захлопнувшейся дверцы машины. Я бросаюсь в ванную в поисках какого-нибудь средства защиты и распахиваю шкафчик. Маникюрные ножницы? Нет, не слишком серьезное оружие. Мэттью шуршит ключом в замке, и я в панике хватаю лак для волос и бегом возвращаюсь в спальню, где снова забираюсь в постель и, сняв с лака крышку, засовываю его под подушку. Потом ложусь лицом к двери, закрываю глаза и, вцепившись под подушкой в баллончик, притворяюсь спящей. В голове, словно выстукиваемые телеграфным аппаратом, проносятся сообщения из переписки.

20 СЕН 11:45

Я скучаю

20 СЕН 11:51

Может, заедешь? Посмотришь на эффект кофемашины

Новенькая стоит уже

20 СЕН 11:51

Ты серьезно?

Думала, ты не хочешь, чтобы мы виделись

20 СЕН 11:51

Сделаем исключение

И надо, чтобы ты покопала

20 СЕН 11:51

На тему?

20 СЕН 11:52

Почему по выходным она ОК, а на неделе зомби

20 СЕН 11:52

Ладно. Во сколько?

20 СЕН 11:53

В два

20 СЕН 23:47

Ты рисковал, целуя меня сегодня в прихожей

20 СЕН 23:47

Оно того стоило

Выяснила что-нибудь?

20 СЕН 23:47

По выходным она не принимает таблетки

Не хочет, чтобы ты видел, как они действуют

Прячет их в тумбочке

Значит, пьет только те две, которые ты кладешь в сок

20 СЕН 23:49

А в какой тумбочке, она сказала?

20 СЕН 23:49

В прикроватной

20 СЕН 23:49

Сейчас проверю

20 СЕН 23:53

Точно. 11 нашел

Есть крутая идея

20 СЕН 23:53

Звучит интригующе

20 СЕН 23:54

Устроим ей передоз

20 СЕН 23:54

Нет!!! Не вздумай!!!

20 СЕН 23:54

Изобразим попытку суицида, выставим ее психически неуравновешенной

20 СЕН 23:55

А если она умрет?!

20 СЕН 23:55

Это решило бы нашу проблему

Но она не умрет. Рассчитаем дозу, не переживай

На лестнице слышатся мягкие шаги Мэттью, и с каждым его шагом мое сердце стучит все громче, барабанной дробью возвещая о его прибытии. Когда он останавливается у кровати, дробь ускоряется до предела. Не понимаю, как он ее не слышит? Как не видит, что мое тело сотрясается под одеялом? Он не может не чувствовать мой страх – я же чувствую, что он стоит и смотрит прямо на меня! Знает ли он, что телефон передали мне? Или я пока в безопасности, хотя бы на одну ночь? Ожидание становится невыносимым, невозможным. Слегка пошевелившись, я приоткрываю глаза.

– Вернулся? – бормочу я сонным голосом. – Хорошо провели время с Энди?

– Да, тебе привет от него. Спи дальше, я в душ пойду.

Я послушно закрываю глаза, и Мэттью выходит. Когда его шаги замирают внизу, в холле, у меня в голове снова оживает телеграф.

21 СЕН 16:11

У нас проблема

Она знает, что ты была сегодня в доме

21 СЕН 16:11

Откуда?

21 СЕН 16:11

Не знаю. Я вызвал полицию

21 СЕН 16:12

Что? Зачем?

21 СЕН 16:12

Она так захотела

Было бы подозрительно, если бы я отказался

Еду домой, надеюсь, получится тебя прикрыть

21 СЕН 23:17

Напиши мне, срочно

Я вся на нервах. Что было днем?

21 СЕН 23:30

Не волнуйся, все в порядке

21 СЕН 23:30

Как она узнала, что я там была?

21 СЕН 23:30

Ты ее чашку в посудомойку поставила

Она заметила

21 СЕН 23:31

Да? Не помню

21 СЕН 23:31

И у кого тут ранняя деменция?

21 СЕН 23:31

Тебе смешно? Мы чуть не попались!

21 СЕН 23:31

Все сложилось как нельзя лучше

21 СЕН 23:32

И как же?

21 СЕН 23:32

Когда полиция уехала, я сказал, что у нее паранойя и деменция

Она психанула и выпила две таблетки

21 СЕН 23:33

И?

21 СЕН 23:33

Завтра утром добавлю в сок еще 13 из тумбочки

+ 2 она сама выпьет, итого 15

+ 2 уже в крови

Этого хватит

21 СЕН 23:34

Ты правда это сделаешь?

21 СЕН 23:34

Нельзя упускать шанс

Сейчас или никогда

21 СЕН 23:34

А сработает?

21 СЕН 23:35

Я расскажу, что мы поссорились

Ты можешь сказать, что вчера видела ее депрессивной

Скажешь, что она говорила тебе о таблетках в тумбочке, но ты не думала, что она их выпьет

21 СЕН 23:36

Но 15 таблеток ее точно не убьют?

21 СЕН 23:36

Нет, только вырубят

Я заеду домой днем под предлогом, что хочу помириться Надеюсь, найду ее без сознания и вызову скорую

* * *

22 СЕН 08:08

Дело сделано

Еду на работу, через пару часов вернусь

22 СЕН 08:09

А если она не выпьет сок?

22 СЕН 08:09

Значит, будет еще попытка

22 СЕН 11:54

Только что звонили из больницы

Еду туда

22 СЕН 11:54

Значит, получилось?

22 СЕН 11:55

Видимо, да. Она сама скорую вызвала

Отпишусь потом

Я вдруг осознаю, что в душе так и не зашумела вода. Значит, Мэттью не в ванной. Сердце пускается вскачь. Где он? Лежа в полной тишине, я напрягаю слух и улавливаю глухое бормотание; его голос доносится из другой спальни. Они с Рэйчел, наверно, в панике оттого, что телефон может оказаться в полиции и игра будет окончена. Достаточно ли они напуганы, чтобы убить меня? Или, например, скормить мне еще таблеток и изобразить вторую попытку суицида (на этот раз успешную)?

Вцепившись в баллончик под подушкой, я жду возвращения Мэттью. Теперь, узнав про нож, я испытываю еще больший ужас, чем прежде.

8 АВГ 23:44

У врача сегодня все прошло на ура

8 АВГ 23:44

Выписал таблетки?

8 АВГ 23:44

Ага, но она говорит, что не будет пить

Надо заставить ее передумать

8 АВГ 23:45

Думаю, у меня есть одно средство

8 АВГ 23:45

Какое?

8 АВГ 23:45

Огромный и прекрасный кухонный нож

Такой же, как тот, которым убили женщину

8 АВГ 23:46

??? Где ты его взяла?

8 АВГ 23:46

В Лондоне

Думаю, можно его подбросить куда-нибудь, чтобы она нашла

Попугать

8 АВГ 23:47

Плохая идея, она вызовет полицию

А на нем твои отпечатки

Не думаю, что это сработает

8 АВГ 23:47

Сработает, если все сделать аккуратно

8 АВГ 23:47

Я подумаю

* * *

9 АВГ 00:15

Придумал

9 АВГ 00:17

Ты там?

9 АВГ 00:20

Уже да. Есть план?

9 АВГ 00:20

Да, но тут долго объяснять

Лучше позвоню

9 АВГ 00:20

Мы же решили не звонить? риск большой

9 АВГ 00:21

Игра стоит свеч

9 АВГ 20:32

Отпер заднюю дверь

Действуй как договорились, потом смывайся побыстрее

Надеюсь, не влипнем

9 АВГ 20:33

Доверься мне, я все сделаю:)

9 АВГ 23:49

Привет

9 АВГ 23:49

Наконец-то! Слышала ее вопли. Рассказывай скорее, как все прошло!

9 АВГ 23:50

Даже не верится, что сработало. Она так распсиховалась!

9 АВГ 23:50

Хорошо, что обошлось без полиции

9 АВГ 23:51

Удалось убедить ее, что у нее галлюцинации

9 АВГ 23:51

Я же говорила!

Пришлось оставить нож в сарае, ничего?

9 АВГ 23:52

Ладно. Как знать, может, он нам еще пригодится

Что, если в эту минуту Рэйчел убеждает его сходить в сарай за ножом и убить меня? Если он перережет мне горло, все подумают, что убийца Джейн снова заявил о себе. Мэттью подтвердит, что меня донимали молчаливыми звонками. Будет руки заламывать, сокрушаясь, что не поверил, когда я сказала ему, что за мной охотится убийца. А Рэйчел обеспечит ему алиби. Скажет, что попросила его заехать, потому что беспокоилась за меня после нашей встречи в пабе. Нож не найдут – так же, как не нашли тот нож, которым убили Джейн. Обо мне заговорят. Кэсс Андерсон, вторая жертва «лесного убийцы».

Дверь в соседнюю спальню открывается с легким щелчком. Стараясь не дышать, прислушиваюсь, куда он теперь пойдет: вниз по лестнице и в сад или по коридору ко мне. Если вниз, то успею ли я добраться до гостиной, достать из-под орхидеи мобильник Рэйчел и незаметно покинуть дом? Как лучше скрыться, пешком или на машине? Если на машине, то он примчится на шум мотора, когда я ее заведу. А если пешком, то как далеко мне удастся уйти, прежде чем он заметит, что я не в постели? Шаги приближаются к спальне, и мое тело обмякает от облегчения: не придется пока ничего решать. Если только он не с ножом. Если только он еще не взял нож из сарая.

Он заходит. Собираю всю свою волю в кулак, чтобы не выпрыгнуть из постели и не брызнуть ему в глаза лаком. Не нанести упреждающий удар. Правда, мой палец так дрожит, что вряд ли сможет как следует нажать на распылитель. Я не сумею обезвредить его до того, как со мной будет покончено, и эта мысль удерживает меня на месте. Он шуршит одеждой, раздеваясь; я заставляю себя дышать ровно, будто крепко сплю. Если он сейчас ляжет и заметит, что я дрожу как осиновый лист, то заподозрит неладное. Я обязана сохранять спокойствие, потому что сегодня ночью от этого зависит моя жизнь.