Глава 42
Грир

Мы едем уже несколько часов. Извилистые дороги то и дело ныряют между горами. Мимо пролетают указатели городов, о которых я никогда раньше не слышала, и, уменьшаясь, исчезают вдали.

Я стараюсь запомнить каждую мелочь, каждую ферму, мимо которой мы проезжаем, каждую придорожную закусочную. Но через некоторое время все в голове перемешивается, и я вновь пытаюсь сосредоточиться на происходящем.

Я уже полдюжины раз планировала побег, каждый раз воображая что-то новое, каждый раз предугадывая его реакцию. Мысленно я выбивала из его рук руль, била его по лицу, кричала «на помощь!» проезжавшей мимо машине и выбрасывалась в окно, пока мы с ним неслись по автостраде со скоростью больше сотни километров в час.

Увы, я должна напомнить себе, что мы не в кино. Я понятия не имею, что нужно делать, и моя обычная стратегия «веди себя как сумасшедшая, пока он не испугается» не сработает, когда преступник сам ненормален. К тому же я подозреваю, что он везет меня к моей сестре, потому что, где бы он ее ни запер, это явно надежное, тайное место – именно туда он увозит и меня.

Ронан жмет на тормоз и, посмотрев в зеркало заднего вида, без сигнала сворачивает влево. Грузовик, подпрыгивая, катит по извилистой гравийной дороге, затем спускается с холма и проезжает сквозь стену сосен высотой в несколько этажей.

Я смотрю на часы, чтобы засечь время. Проходит минута, затем вторая, третья. Через одиннадцать минут он тормозит у заросшей травой подъездной дороги, которую я бы даже не заметила, если бы мы ее проехали. На соседнем дереве висит табличка «Частная собственность. Посторонним въезд запрещен».

Оставив мотор работать на холостом ходу, Ронан вылезает из кабины и вставляет в висячий замок на старых железных воротах ключ. Этот ржавый заслон вряд ли остановит полицию, но, несомненно, отпугнет местных жителей – жаль, что их здесь не видно.

Никто не узнает, что я здесь. Я сколько угодно могу кричать, но никто меня не услышит.

Он забирается обратно в кабину. Поворот рычага – и мы влетаем в открытые ворота. Мы трясемся по ухабам и колдобинам, подпрыгиваем на каждой кочке и вскоре резко тормозим перед небольшим светлым домиком.

При мысли о том, что внутри моя сестра, мое сердце бешено бьется. Если она жива и здорова, мы непременно выберемся отсюда. Мне все равно, что мы сделаем, чтобы вырваться на свободу, но если что, я готова убить этого съехавшего с катушек мерзавца.

Ронан вылезает, обходит грузовик и выпускает меня. Его движения спокойны и неторопливы. Толкая меня к входной двери, он даже насвистывает какую-то веселую мелодию. Крепко схватив меня правой рукой, он ногой открывает старую серебристую штормовую дверь, а левой вставляет в замок ключ. Секунду спустя нас встречает затхлый и пыльный воздух.

Я оглядываюсь по сторонам, в надежде увидеть признаки присутствия другого человека, но это место выглядит так, словно оно стояло запертым долгие годы.

– Ее здесь нет, – говорит он, подталкивая меня к задней комнате. – Если это то, о чем ты думаешь.

Мои пальцы замерзли. Я подношу их к губам, пытаясь согреть дыханием, но он толкает меня дальше и, остановившись перед гобеленом, висящим на стене в центре темного коридора, отодвигает его в сторону. За гобеленом виднеется потайная дверь. Он поворачивает ручку, и я каменею от ужаса.

Я вижу складной металлический стул посреди пустой комнаты без окон; с потолка свисает одна-единственная голая лампочка. Он толкает меня спиной вперед, и я не падаю только потому, что наталкиваюсь на стул.

Присев, он достает горсть прозрачных пластиковых гибких манжет, не спеша продевает их одну в другую и, закрепив вокруг ножек стула, соединяет с теми, что на моих запястьях. Весьма хитроумная система, призванная не дать мне даже пошевелиться, не говоря уже о попытке бежать.

– Ну вот. – Он выдыхает, с горделивым блеском в темных глазах восхищаясь своей работой.

Я напрягаю мышцы, проверяя, сколько у меня возможности для движений. Я отказываюсь верить, что это конец. Я что-нибудь придумаю. В ту же секунду, как только он уйдет отсюда. Человеческий дух по своей природе упрям, как и воля к жизни.

– Я поражен тем, насколько ты спокойна, Грир, – говорит он. – Твоя сестра поначалу плакала, но ты… ты зверь, а не женщина, начиная с твоего непроницаемого взгляда и кончая неспособностью показать хотя бы капельку эмоций, когда тебе осталось жить считаные секунды.

Он пытается меня запугать.

Он хочет, чтобы я думала, что он меня убьет, хочет подавить мою волю, но я не дам ему запугать меня. Не доставлю ему этой радости. Не дам ему того, что он хочет.

Протянув руку за спину, он неторопливым движением достает из кобуры пистолет, с хитроватым блеском в глазах наблюдая за моей реакцией. Крепко сжав обеими руками рукоятку и удерживая палец на спусковом крючке, он ухмыляется.

Вот же засранец!

Мое дыхание учащается, подмышки становятся липкими и влажными. Живот скручивается узлом, перед глазами все плывет.

В последний момент я думаю только о своей сестре. И о том, как я подвела ее.

– Ты не могла заткнуться, не так ли? – спрашивает он. – От тебя требовалось лишь закрыть рот и молчать про преследователя, но ты никак не унималась. Задавала глупые вопросы. Тебе вечно что-то нужно. – Ронан морщится. – Я не убийца, Грир. Я в жизни никому не сделал больно. Просто знай: ты сама во всем виновата. Я вынужден это сделать, потому что, если я этого не сделаю, ты все испортишь, и все пойдет прахом.

– Ронан, – говорю я, понимая, что не могу урезонить чокнутого, но будь я проклята, если я умру, не сделав ни единой попытки. – Ты красивый парень. Ты успешный, милый, обаятельный. При желании ты можешь иметь любую женщину, какую захочешь…

– Сам знаю. – Он вздыхает и опускает пистолет. – Тебе не отговорить меня, так что… если ты хочешь сказать что-то такое, что я бы передал твоей сестре… говори это сейчас.

В моей голове всплывает миллион воспоминаний, которые тотчас разлетаются, словно листья на ветру.

Мередит – моя лучшая подруга. Моя сестра. Моя родственная душа. Мы прошли через огонь, воду и медные трубы и вернулись живыми. Ради нее я готова на все, а она – ради меня. Вот только в данный момент я бессильна подкрепить мою любовь к ней каким-нибудь поступком.

По моей щеке скатывается крупная слеза и останавливается между губами. Соленый вкус поражения – до этого момента он был мне неведом.

– Ты позаботишься о ней, – говорю я, мой взгляд такой же холодный и ожесточенный, как и моя душа. Я не прошу. Я требую. – Ты сделаешь все для ее безопасности и счастья.

Ронан усмехается.

– Не обижай меня, Грир. Я не монстр.

– Ты можешь оправдывать себя сколько угодно, но ты ошибаешься, – говорю я. – Ты монстр. Ты эгоист. И к тому же псих. И она никогда не полюбит тебя так, как ты хочешь.

Он щурится и направляет на меня пистолет.

– Довольно. Заткнись.

Ронан щелкает затвором.

Мой мир сейчас висит на волоске.

Закрыв глаза, я наслаждаюсь своим последним вздохом.