Если судить по гальским и галло-римским следам, которые здесь нашли и о которых я опубликовал очерк в Мемуарах комиссии древностей Кот-д'Ора, loc. cit.

Монография, часть первая, глава первая, примечание 33.

Около трех километров.

Куртепе, второе издание, т. 4, стр. 255.

См. иллюстрацию с изображением водопада.

См. Статистические данные, которые даются в продолжение этой публикации.

Doc. in., t. 2, p. 218.

Это подтверждает фрагмент из Неизданных документов (t. 2, p. 190), где речь идет о посвятителе, борющемся с посвящаемым или профессом: «Extrahens de sinu suo quamdam parvam imaginem de leone vel de auro» – «достав со своей груди маленькую медную или золотую фигуру».

В письмах, которыми мне оказал честь знаменитый господин фон Гам-мер, он рассматривает шкатулки, имевшими предназначение скорее для хранения льняных веревок, необходимых для посвящений.

Reghellini, t. 2, p. 53.

Все изложенное мной прежде, меня избавляет от иных доказательств. Что касается нравов, принесенных с Востока в продолжение Крестовых Походов, историки нам их описывают в печальных тонах. Вильгельм де Нанжис (Guillaume de Nangis), повествуя в своей хронике о трагической смерти двух сыновей и одной дочери английского короля Генриха I, которые в XII столетии погибли с многими английскими сеньорами во время кораблекрушения, рассматривает это бедствие как наказание небес и не боится сказать:

«Omnes fere sodomitica tabe dicebantur et erant irretiti».

Пьер Дюфур (История проституции у всех народов мира, т. 3, стр. 397), у которого я позаимствовал эту цитату, добавляет, что моральное разложение являлось тайной связью различных еретических сект. Известны повеления Святого Людовика против этих безобразий, размножившихся до предела, когда легальная проституция, будучи поощряемой, удостаивалась считаться как бы лечебным средством, или, по крайней мере, мерой временного облегчения от подобной мерзости (там же, т. 4, стр. 58).

Бонневиль, Шотландское масонство, стр. 97.

См. гравюру METE, где между другими фигурами, по краям размещенными под главным изображением, находится египетский эон, держащий крест Ансата или гностический ключ. В нем легко узнается египетский эон из-за возвышающейся прически из двух змей вместо зубчатой короны, украшающей головы двух иных персонажей.

Офиты имели своей эмблемой усеченный крест или фаллос. Крест Ансата никак не является христианским символом: это просто мера из одной, двух или трех поперечин, называющихся phal, diphal, triphal. К этому меряющему жезлу (phallus) прибавлялось кольцо, служившее для его скрепления (Reghellini, p. 294, 357). Крест Ансата или гностический ключ, ястреб и ветвь акации, по словам Крейцера (Kreutzer), играют большую роль в египетских иероглифах. И действительно, эти два последних символа видны на той же самой части шкатулки из Вольтерры. Более того, на ней в противоположной части мы замечаем символ, называвшийся египтянами жезлом солнца. Послушаем на сей счет Плутарха (de Isi. et Osiri., c. 50): «Египтяне чествуют другой праздник, называющийся жезлом солнца, который после осеннего равноденствия дает понять, что солнце нуждается в поддержке, опоре и упрочении, поскольку его тепло начинает уменьшаться, а его свет уклоняться и удаляться вкось от нас». Остальные мистерии, изваянные на второй шкатулке, полностью манихейские с резкой и характерной азиатской чертой: так, вместо водного и огненного крещения, виден культ тельца друзов или быка Митры. Одним словом, всякая манихейская доктрина, отраженная в этих камнях, датируется скорее всего эпохами слияния гностицизма и манихейства.

Так, на крышке присутствуют семь знаков и среди них: солнце, луна, две цепи эонов, две звезды и мертвая голова; эон андрогин METE завершает огдоаду. Наиболее выступающая звезда с семью лучами направляется к своей главной эманации эону МЕТЕ, образуя вторую огдоаду. И так до пределов двух арабских линий, расположенных с определенным замыслом: восемь слов в линии с правой стороны и столько же слов с левой стороны, чтобы прийти в итоге к слову МЕТЕ, повторенному в конце левой линии, и благодаря этому лишнему для смысла; получалось T. ME, что переставлялось в начале самой линии буквы N, относящейся к основной части слова KIA. С той же самой целью буква B, сокращение от BARBELO, оказалась там только для того, чтобы завершить число необходимых слов и знаков в этом необходимом проявлении и повторении Огдоады (см. таблицу с толкованием гравюры МЕТЕ и арабской надписи рядом с этой таблицей). – Примечание, которое только что прочли, взято из 3 тома, 2 выпуска Мемуаров комиссии древностей Кот-д’Ора, стр. 196. Я воспроизвел этот фрагмент, чтобы можно было лучше понять и таблицу, о которой идет речь, и примечания, ее сопровождающие. – Арабское слово tiz соответствует греческому praktos (греч.) и латинскому podex: все это срамные слова.

Крестоносцы и тамплиеры должны были принести из Азии только оригинальные памятники. Легко об этом думать, исходя из арабских букв надписи, которые довольно обыкновенно извращены и неопределённы, что тем самым подтверждает имитацию со стороны европейских художников, о чем мне оказал честь сказать и барон фон Гаммер: «Лучшие граверы не идут до конца в гравировке восточного написания, чтобы можно было бы за ним признать его первоначальный облик». Нужно, конечно, не так много для искажения смысла по причине важности, которую играют точки в арабском написании; вот почему всегда боятся делать новые копии или рисунки этих надписей.

Припомним, что процесс тамплиеров начался лишь в XIV веке 13 октября 1307 года.

Найденная в Эссаруа шкатулка сделана из оолитного камня, но если бы даже в нашем краю существовал известняк, подобный материалу шкатулки, это еще не повод для признания, что она была произведена здесь. Известно, что большая часть галло-римских изваяний и надгробных камней из оолитного известняка имеется и в странах, наиболее лишенных этой породы. Основание предпочтения оолитного камня над мрамором и всяким другим известняком это сопротивление ломкости и большая послушность резцу для получения возможных форм. Этим объясняется, почему использование данного мягкого камня приобрело повсеместность в Средневековье.

Эта форма является всегда указанием первоначального влияния христианства на греческое искусство.

Один из главных персонажей барельефа шкатулки одет как одевались военнослужащие Византийской Империи.

Женщина одета в такой плащ с рукавами, который замечаешь на самых древних витражах двенадцатого и тринадцатого веков.

Исходя из мнений знатоков, шкатулка из Эссаруа тринадцатого века: это категорическое и обоснованное мнение господина фон Гаммера, столь авторитетного в данном вопросе; совершенно того же придерживается господин Арне (Arnetts), хранитель кабинета древностей.

Среди памятников двенадцатого столетия (Album Dusommerard, 1 serie, p. 31) мы видим шкатулку шестнадцатого века, нарочно помещенную сюда в качестве предмета сравнения. Итак, на последней шкатулке отделка обладает полнотой: на ней заметна бросающаяся в глаза обнаженность, господство кариатид здесь в полной силе; простая шкатулка или сундучок удлиняется и уже не представляет собой форму христианского алтаря или саркофага, которую скульптурные композиции обретали в предшествующие столетия. Следовательно, шкатулка из Эссаруа по отношению к последней характеризуется элегантной суровостью: платья с капюшонами в бороздках, одеяния без полноты, персонажи коренастые и коротковатые как на памятниках двенадцатого столетия.

В том же альбоме (1 serie, ch. 21, p. 12) мы видим шкатулку тринадцатого столетия венецианской работы. Над ней много постарался резец, а платья персонажей в складках с капюшонами. Сюжет барельефа взят из романа двенадцатого века, озаглавленного Лебединый рыцарь. Форма этого предмета имеет большое сходство с формой шкатулки из Эссаруа.

Здесь же нам представлена и другая шкатулка тринадцатого столетия. Внешне она – восьмиугольник из слоновой кости, а резьба на ней столь же богата, сколь и на шкатулке из Эссаруа. Сюжет взят из романа о Крестовых Походах.

«Люди, которые возгораются идеей и делают ее самоценной всеми возможными средствами, оказывают науке намного больше услуг, чем тот, кто не пытается в это даже поверить» (Lenormant, Cours d’Hist. Ancienne, p. 178).

Рапорт в Институт, 12 ноября 1852 года, стр. 31.

Мемуары комиссии древностей Кот-д’Ора, 1850-1851, т. 3, 2 выпуск, стр. 197 и сл.

Я сличал все мнения: Мемуары комиссии древностей Кот-д’Ора, 1850–1851, т. 3, 2 выпуск, т. 3, стр. 200.

«Respondit quod Dominus Papa reservaverat dictum ordinem sibi» (Doc. in., t. I, p. 87).

В 1204 году Крестовый Поход против альбигойцев и катаров Юга Франции проповедовался папой Иннокентием III, и в 1219 году другой Крестовый Поход против тех же самых еретиков возглавил Людовик VIII.

Все противодействующие манихеям Соборы объявляли анафему этим еретикам.

Отец де Гуссанкур, Мартиролог рыцарей Святого Иоанна Иерусалимского – Le P. de Goussancourt, Martyrologe des chevaliers de St-Jean-de-Jerusalem, p. 292 et suiv.

Id., p. 298, 300.

Id., p. 308.

Courtepee, 2 edition, t. 4, p. 328.

Id., ib., p. 390.

Courtepee, 2 edition, t. 4, p. 328.

Гарро, Частное описание земель, городов и поселков Бургундии – Garreau, Description particuliere des pays, villes et bourg de Bourgogne, p. 233.

Le P. le Goussancourt, p. 310.

Id., p. 312.

Великий приор Прованса имел достоинство великого командора (id., p. 292); великий приор Оверни – великого маршала (id., 298). Великие приоры Рима являлись адмиралами ордена (id., p. 314).

Id., p. 314, 326, 327, 328.

Видно, что великий магистр, которого звали Террик (Terric) или Тьерри (Thierry), имел в 1185 году титул Summus Praeceptor (Histoire crit. et apolog. des Templiers, par P. Mansuet (introd., p. 21).

Frater Gerardus, Vicarius Praeceptoris domus de Fontanis (Doc. in., t. 2, p. 413).

«Дома тамплиеров делились на приоральные или простые командорства. В последних управление доверялось нескольким рыцарям или сержантам, которые имели капелланом орденского священника, обязанного их наставлять и совершать для них таинства в своей независимой часовне. При-оральные или прецепториальные дома были более значительными и более многочисленными по рыцарям, сержантам и капелланам; здесь принимали в послушники и совершались неукоснительно ночные и дневные службы; священники тут подчинялись старейшему из них, иногда называвшемуся приором, и весь этот клир у рыцаря, называвшегося прецептором или магистром и возглавлявшего капитулы, следил за строгим соблюдением правил, накладывал епитимьи как за большие, так и малые грехи, и посылал к священникам для отпущения грехов» (Le P. Mansuet, loc. cit., liv. 1, p. 18).

Le P. de Goussancourt, p. 312. Епископство Меца, некогда являвшееся викариатством архиепископства Безансона, было викариатством Трирского архиепископства (Annuaire historique de 1838, p. 61). До 1777 года, когда было образовано епископство в Нанси, этот город зависел от епископства лотарингского Туля, являвшегося, как и епископство Меца, викариатством Трирского архиепископства (id., ib., p. 62). См. также Gallia christiana, стр. 1365 и карту Трирского диоцеза.

Garreau, Description particuliere des pays, villes et bourg de Bourgogne, p. 326.

Краткое изложение истории Бургундии Дюфея, том 2, стр. 87 и 93.

Courtepee, 2 éd., t. 4, p. 296.

Id., ib.

Это место называется Куррери, и я объяснял его происхождение во 2 части монографии о шкатулке.

Courtepee, 2 éd., t. 4, p. 255.

См. мою Историю различных культов, суеверий и таинственных практик бургундского края, стр. 43.

Courtepee, loc. cit.

Histoire des diffenents cultes, superstitions et practiques mysterieuses d’une contree bourguignonne, loc. cit.

В эпоху процесса над тамплиерами прецептор Храма Мормана именовался братом Лаврентием (Doc. in., t. 1, p. 435, 591).

Courtepee, 2 éd., t. 4, p. 296.

Espalhe, Espalhi, Espalhiaeo, Espeilleyo, Espeilly (Index des Doc. in., t. 2, p. 524). Во время процесса над тамплиерами прецептор Эпэйи звался братом Гуго (Doc. in/, t. 1, p. 350).

Id., ibid., p. 249.

Id., ib., p. 296.

Тамплиеры имели в Биссей-ла-Кот около Эпэйи в собственности виноградники, о чем можно прочесть в Неизданных документах (Doc. in., t. 2, p. 350): «Frater Constancius de Biciaco-la-Coste, venditor vinorum domus Templi dieti loci». Дом или отделение Туар называлось domus Templi de Tauris Lingonensis Diocoesis (Doc. in., t. 2, p. 265).

Во время процесса Петр де Сиврей являлся прецептором дома Бюра (Doc. in., t. 1, p. 301, t. 2, p. 358). Этот дом всегда сохранял свое преимущество, ибо от него пошло великое приорство Вулена. Его еще называли Baillivie de Bure, то есть бальяж Бюра (см. Doc. in., loc. cit.)

Именно в 1118 году Гуго де Пайеном был учрежден в Иерусалиме Орден Храма (см. мою заметку о печати Шатийона в XII веке).

Courtepee, 2 edition, t. 4, p. 296.

Гарро, Описание губернаторства Бургундии – Garreau, Description du gouvernement de Bourgogne, p. 83.

Примечание господина Гарнье, архивиста города Дижона.

В эпоху процесса над тамплиерами Роберт Лесколь (Robert Lescolh) являлся прецептором Тампля в Шатийон-сюр-Сен (Doc. in., t. 1, p. 317).

Courtepee, 2 edition, t. 4, p. 275.

Валейр, Валуар и бальяж Авелёр, в котором был прецептором брат Гумберт (Doc. in., t. 1, p. 396, 434, 522, 562, t. 2, p. 396).

Buxiere, diocesis Lingonensis (Doc. in., t. 2, p. 396).

В эпоху процесса над тамплиерами Этьен или Стефан (Stephanus de Divione) был прецептором Храма Дижона, Preceptor de Divione (Doc. in., t. 1, p. 301).

Примечание господина Гарнье, архивиста города Дижона.

Courtepee, 2 edition, t. 2, p. 117; Garreau, Description du gouvernement de Bourgogne, p. 84.

L’abbe Fiot, Cartulaire St-Etienne – аббат Фио, Картулярий Святого Стефана.

Примечание господина Гарнье, архивиста города Дижона.

Courtepee, 2 éd., t. 2, p. 188.

Id., ib., t. 2, p. 243.

Courtepee, 2 éd., t. 2, p. 186, t. 1, p. 145.

Id., ib., t. 2, p. 205.

Id., ib., p. 182.

Id., ib., p. 293.

Id., ib., p. 320.

Courtepee, 2 éd., t. 3, p. 577.

10 или 12 километров.

См. Courtepee, 2 éd., t. 4, p. 15, 390.

Id., ib., t. 4. p. 12.

Toysi vel Toysiaco, или Тоссиако. – Reginald Praeceptore dicte domus (Doc. in., t. 1, p. 437).

Courtepee, 2 éd., t. 4, p. 86.

Courtepee, id., ibid.

Id., ib., t. 4, p. 145.

Замечание господина доктора Морело (Morelot) из Эгийи (d’Eguilly).

Во время процесса над тамплиерами брат Одон являлся прецептором Храма Шалона – Praeceptor Ballivie Cabilonensis (Doc. in., t. 2, p. 350).

Полное название исследования таково: Mysterium Baphometis revelatum, seu fratres militiae Templi, quae gnostici et quidem ophiani apostasiae, idoladuliae et impuritatis convicti per ipsa eorum monumenta.

Париж, 1828, in-8, с атласом.

Маттер говорит здесь ту же самую вещь, что я сказал в Mysterium Baphometis, p. 40:

«Haec symbola, cum apud architectonicos (масоны) et hodie in usu sint, multumque de vera eorumdem origine perquisitum fuerit, pleraque eorum antiquissima et jam in variis veterum mysteriis adhibita fuisse probatur».

«Malleus; 2, crater; 3 cinglum; 4 , velum; 5, catena; 6, perizonium; 7, ferula; 8, candelabrum septuplex; 9, liber; 10, luna; 11, sol; 12, stella fulgurans; et stroma» (V. Myst. Baph., p. 41, 42).

Господин Сисмонди, который становится в своей Истории французов защитником отдельных осужденных церковью сект, не меньше ошибается, взявшись за их защиту, когда, говоря о вышеприведенной ереси стадингиан (V, стр. 148), город Рацебург, о котором идет речь в папской булле, изменяет в Раххасбург (Rachhasburg) в Штирии. Сначала обозначаемый Сисмонди штирийский город называется Радкерсбург (Radkersburg), но не Раххасбург; впрочем, город, епископу которого была обращена булла, есть Рацебург по соседству с Любеком в герцогстве Саксен-Лауэнбург.

Rainaldi, tom XIII, p. 446, 447, ad annum 1234.

Здесь мы даем перевод только некоторых отрывков из знаменитой буллы от 1233 года папы Григория IX. Полностью давать текст буллы по-русски мы воздерживаемся из-за крайне кощунственных ритуалов, описываемой в ней секты.

Voyage dans les départemens du midi de la France, p. 719.

«Неофит, который впервые вступает в сборище этих еретиков видит появление существа, похожего на жабу. Присутствующие целуют нечистое животное и позволяют запустить в свои рты его язык и слюну. Затем оно появляется в виде утки, гуся и бледного худого человека, плоть которого, кажется, разлагается в гниении. Неофит лобзает этого человека и после поцелуя все его вены пронизывает ледяной холод, и всякое воспоминание о кафолической вере стирается в его сердце. Присутствующие садятся за стол, и пиршество завершается: видно как нисходит, пятясь, от некоей статуи, находящейся обычно на собраниях, черный кот с вертящимся хвостом, величиной и ростом со среднюю собаку. Неофит, руководитель собрания и все присутствующие целуют животное в зад. В его честь исполняется песнопение, и каждый склоняет перед ним голову: «Смилуйся над нами», – говорит ему великий магистр. По команде последнего, его сосед говорит коту то же самое. Третий обращается к нему: «Мы тебя признаем нашим учителем». Четвертый добавляет: «И мы должны тебя слушаться». Потом исполняется речитативом нечто подобное гимну, и все собрание предается актам самого омерзительного сладострастия… Когда светильники снова зажигаются и каждый занимает свое место, видно выходящего из темного угла сборища человека от поясницы: верх его тела сияет ярче солнца, а низ оброс шерстью как у кота; его сиянием освещается все собрание. Тогда великий жрец, изъяв некую вещь из одежды неофита, говорит этому светящемуся существу: «Учитель, я даю тебе то, что было дано мне». Блистающий человек отвечает: «Ты мне часто исправно служил и будешь служить мне еще лучше, я оставляю тебе на хранение то, что ты мне сейчас дал». Сказав это, он немедленно исчезает…»

«Каждый год на Пасху эти сектанты принимают облатку, освященную рукой священнослужителя; каждый из них ее хранит в своем рту и, возвратившись к себе домой, они ее бросают в отхожее место в презрение к Искупителю…»

«Наконец, – говорит папа Григорий IX, – эти богохульники в своем безумии осмеливаются верить, что Владыка Небес насилием, хитростью и против всякого правосудия ниспроверг Люцифера в пределы преисподней. Именно в последнего веруют эти несчастные и утверждают даже, что создатель небесных вещей, он поднимется однажды в славу, откуда его низверг Бог, и только с ним, но не до него, они надеются прийти к вечному блаженству. Они проповедуют, что нельзя делать того, что угодно Богу, и нужно делать то, к чему Он питает отвращение».

Между прочим, вышеприведенное обвинение в осквернении облаток и святого таинства Евхаристии буквально повторяется в материалах допросов, проведенных против тамплиеров в Англии. Почитание кота в ордене, неоднократно появлявшегося на тайных капитулах тамплиеров, установленное 14 статьей расследования Римской курии, признается свидетельскими показаниями многих тамплиеров, среди которых Готтфрид де Татан (Gaufred de Thatan), Бернард де Сельг (Bernard de Selgues), Бертран де Сильва (Bertrand de Silva) и Жан Неритон (Jean Neriton). Что касается ереси стадингиан, то никто не сомневается в ее чисто люциферианском характере. Moldenhauer, Process gegen den Orden der Tempelherrn, p. 195; Raynouard, Monuments, etc., p. 280, 293, 296. (Прим. пер.)

Ногами гусыни одной из этих фигур (in modum anseris vel anatis, как говорит булла); французское выражение о королеве Педок (Pedauque) объясняется более естественно, чем легендой об ужасных ногах царицы Савской, сообщенной Нуантелем (Nointel) под статьей о королеве Педок; жабы подтверждают обвинение species quoedam ranae quam bufonem consuevere aliqui nominare.

Notice de l'Église de Sainte-Croix, à Bordeaux, г-на Jouannet.

Mines de l’Orient, VI, Myst. Baphomet., table IV, fig. 14, 26.

Именно сопровождавший меня господин барон фон Коллер, секретарь делегации Его Величества Императора Австрийского, привлек мое внимание к древнееврейской надписи с другой стороны, которая была незаметна для всех посетителей.

Matter, II, p. 237.

«Si quidem canum instar et porcorum sua se corruptela turpitudinis inquinant. Hoc enim modo tam canes ac porci quam caetera se animantia corrumpunt et profluentem ex corporibus suis libidinis humorem delingunt». S. Epiph., adversus haereses, t. II, l. I; Haer. XXI, II.

Это кот, который появлялся на капитулах тамплиеров, согласно свидетельским показаниям Готтфрида де Татана (Gaufred de Thatan) (Moldenhauer, Process gegen Tempelherrn, p. 195); тот же самый кот появлялся на капитулах в Бренде (Brindes), Приложение к работе г-на Райнуара, стр. 296.

«26, Item quod in receptione fratrum dicti ordinis interdum recipiens et receptus aliquando se deosculabantur in ore, in umbilico, seu in ventre nudo et in ano seu spina dorsi. 27, Item aliquando in umbilico. 28, Item aliquando in fine spinae dorsi. Item aliquando in virga virili». Les articles d’enquete, у Dupuy, p. 141. Bruxelles, 1713.

Museum Borgianum, 1782, p. 105.

Интересный фрагмент из Константина Багрянородного нам сообщает, что вождь мардаитов пребывал в Атталии: «τύπος ἐκράτησεν παλαιὸς τὸν κατεπάνω Μαρδαϊτῶν Ἀτταλείας παρὰ τοῦ Βασιλέως δηλονότι προβάλλεσϑαι». Constantinus Porphyrog., de adminisratione imperii, in Banduri I, pag. 137 [ныне гл. 50]. Именно в 677 году мардаиты заняли Ливан, а в 686 году Константин переселил 12 000 из них в Армению (на гору Изале). Theophanes, ed. Paris., p. 295-302.

«Et quoniam erravit Achamoth extra pleroma, et quaesita est a salvatore manifestare eum, dicunt in eo quod dixit semet pervenisse ad eam quae erravit ovem». S. Irenaeus, Opera, Paris, 1710, p. 39, 80.

Вот арабский текст Ибн Вахшиe [Ibn Wahschié, Wahschyé, Wahsyeh здесь, Aben Vaschia у Афанасия Кирхера, Ibn Wahshih в ранней английской книге Хаммера, совр. транскр. Aḥmad Ibn-ʿAlī Ibn-Waḥšīya. – Пер.] (J. Hammer, Ancient alphabets and hieroglyphic characters, London, 1806, p. 90):

И вот завершенная фигура, которая у них является мистерией, называемой Бахомид или овечка.

Английский перевод, стр. 23, гласит:

«The figure is expressive of most sublime secret called Bahomed and Kharuf (or calf)». Я добавил в скобках or calf (или телец), что затем было встречено суровой критикой со стороны господина С. де Саси в Энциклопедическом журнале (Magazine Encyclopédique), как если бы я взял тельца за эквивалент слова kharouf (овца), хотя я желал только показать взаимосвязь овцы с тельцом друзов. Эта взаимосвязь теперь подтверждена благодаря скульптурам обеих шкатулок.

Для подробного объяснения этой фигуры было бы желательно найти полное издание Ибн Вахшие, на которое автор ссылается и которое носит название:

То есть солнце солнц и луна лун в раскрытии герметических тайн; господин де Гулианофф (русский египтолог и академик Иван Александрович Гульянов (1789-1841) – прим. пер.), используя иероглифические алфавиты Ибн Вахшие для обоснования своего открытия акрологических иероглифов (Essai sur les Hiéroglyphes d'Horapollon et quelques mots sur la Cabale, Paris, 1827 – Эссе об иероглифах Гораполлона и несколько слов о Кабале), уже привлек внимание ученых к алфавитам Ибн Вахшие, в которых легко признаются варианты алфавита Странгуэло и сирийского алфавита, воспроизводимого на стр. 9 арабского текста. Замечу здесь, что небесный алфавит, стр. 36, имеет очевидные взаимосвязи со scriptura coelestis (небесной письменностью), которая находится в произведении знаменитого Агриппы из Неттесгейма, de Occulta Philosophia, p. 273, вероятно почерпнувшего ее из кабалистического труда, подобного Ибн Вахшие.

«Hanc autem matrem et ogdoadem vocant et Sophiam et terram et Hierusalem et Spiritum Sanctum et Dominum masculinum»: S. Irenaeus, contra Haeres., c. V, p. 25.

Reinaud, Monuments arabes du musée Blacas, t. II, p. 240 et suiv. Нельзя, как это неоднократно делалось, смешивать пентаграмму с гексаграммой. Именно последнюю восточные народы называли печатью Соломона. См. также Reinaud, tom. II, p. 55.

«42. Idola quorum aliqua habebant facies tres et alia unam, et aliqua cranium humanum habebant». Dupuy, p. 142.

Βλέπε ἄστρον Marc. Ant. Comment., l. XI, 27, οὐδὲν γὰρ προκάλυμμα ἄστρου

По числу фальшивых талисманов и восточных печаток, которые мне приходится всякий день расшифровывать, могу тысячу раз убедиться, что самые искусные гравёры, намеревавшиеся изобразить подлинные восточные талисманы, всегда совершали ошибки, так как не усваивали письменности, которую брались воспроизводить. Когда я сообщил это наблюдение своему другу господину барону Шиллингу фон Канштадту, в приcутствии которого исполнялись самые удачные подражания китайской и монгольской типографике, он подтвердил мое замечание на практике, сам убедившись, что наиболее искушенный художник настолько плохо передает черты восточной письменности, насколько не сумел изучить манеру ее написания у туземцев.

См. Dupuy, p. 94; более того, в его Истории мы читаем: «Другой добавляет такую подробность: показывая идол, орденский начальник произносит сарацинское слово Yhalla». Буква h поставлена по ошибке в арабском слове как здесь во французском yhall, она должна быть отправлена в конец слова.

«54. Item quod aliquod caput idolorum praedictorum cingebant seu tangebant chordulis, quibus se ipsos cingebant citra camisiam seu carnem. 55. Item quod in sui receptione singulis fratribus praedictae chordulae tradebantur, vel aliae longitudinis earum. 57. Item quod injungebant eis quod dictis chordulis, ut praemittitur, se cingeret, et continue portaret, et haec faciebant etiam de nocte». Dupuy, p. 44.

То же самое видим в латинской надписи бафометического идола, опубликованной в Каменоломнях Востока, т. VI, стр. 7, где слова Mete и Gnosticum обозначены только их слоговыми инициалами: Me.. и Gno..; на иллюстрации K, № 9 присутствует лишь инициал G от слова Gnosis.

Корень этого слова означает: «Infixum scope fuit tremuitque telum». Gol., p. 406.

«52. Item quod facit arbores florere. 53. Item quod terram germinare». Это Σοφία Ζωογονή гностиков (София, порождающая жизнь).

«Nonne, inquiunt, et intestina nostra quibus et alimur serpentis effigiem referunt». Epiphan. Змея была, как сильно и надолго выразился Святой Епифаний, истинным проводником офитов, и вот почему Святой Климент Александрийский ее справедливо называет первенствующим князем зла (omnis mali archidux).

Господин Рейно, чье великолепное произведение о памятниках герцога де Блакаса содержит все, что можно рассказать интересного о гравированных камнях восточных народов, с основанием говорит: «Если бы восточные люди позаботились сделать свои надписи непонятными, то сократили бы свои слова, изменили бы порядок слогов и рассеяли бы, так сказать, элементы смысла». Слоги и буквы надписей шкатулок и кубков переставлены и рассеяны, как и надписи божественных свойств, приводимых Рейно (II, стр. 79), спрятаны в изолированных буквах и в кабалистическом порядке.

Ἀνάπαυσις. См. Matter, II, 155, согласно Святому Иринею Лионскому, Святому Клименту Александрийскому и др. (Стр. 21)

«Imprimis enim haereticos istos ferunt ecclesias suas sive latibula et cavernas in hypocaustis extruere. Quippe subter ignem excitant ad eos vaporandos ac fovendos, qui in illud cubiculum conveniunt. In ingressos vestimentorum custodes pro foribus capsariorum instar appositi sunt» S. Epiphanii adversus Haereses, l. II, haeresis XXXII. Coloniae, 1682, I, p. 459.

Theod. Excerpta, XXXI. Это была пародия на крещение огнем, упоминаемое в Евангелии (Мтф 3:11; Мк 1:8; Ин 1:33). Святой Иустин говорит об этом в Диалоге с Трифоном (in Dialogo cum Tryphone, p. 315). Это было истинное просвещение, ωτισφμός: Apol. S. Just., p. 95.

Странно, что названия многих сосудов пришли из арабского во французский в период Крестовых Походов. Таковы, к примеру, la carafe (араб.), или (араб.), графин, la dame-jeanne (араб.), плетеная бутыль, la jarre (араб.), глиняный кувшин: они все арабского происхождения. Одинаково обстоит дело со словами: le magasin (араб.), магазин или амбар, mesquin (араб.), жалкий или узкий, une algarade (араб.), враждебная выходка, une haquenee (араб.), иноходец или дылда, la farde (араб.), тюк кофе, le sorbet (араб.), шербет и т. д. То же самое и с тремя сектами – ессеи, садукеи и фарисеи, имена которых по-арабски: (араб.), (араб.), (араб.); и если бы можно было искать объяснение слова abraxas в двух различных языках, как это делал Венделин (Matter, II, p. 51), то наиболее естественным оказалось бы производить его от арабского слова (араб.) abrac, я благословляю, и греческого σας, вас, и, таким образом, слово abraxas могло бы быть формулой благословения.