Глава 15

в которой Нина слишком организованна себе же во вред

Четверг был любимым днем Нины. В четверг после работы у нее ничего не было запланировано. Она так и написала в органайзере на промежутке с шести до десяти вечера: «Ничего». На самом деле это означало чтение, потому что, когда ей нечего было делать, она читала. Иногда ее пытались заставить чем-нибудь заняться, но Нина яростно отстаивала свое право на ничегонеделание.

Поэтому, когда она отвлеклась от стопки книг, которые расставляла по полкам, и увидела, как в магазин заходит Том, первой ее мыслью было: она не может пойти с ним на свидание, потому что у нее на сегодня ничего не запланировано. Второй мыслью было: он ее еще даже не пригласил, и нет никаких оснований думать, что пригласит. Третья мысль была о том, что она слишком много о себе возомнила и нужно взять себя в руки. И, наконец, четвертая и последняя мысль в этом потоке обратила ее внимание на то, что он направляется прямо к ней и нужно поздороваться.

– Привет, – сказала она. Он был выше, чем ей запомнилось. Или это она съежилась.

Он улыбнулся:

– Привет.

– Ищешь книгу?

Он отрицательно покачал головой и даже примирительно поднял руки.

– Мы же выяснили, что это не мое. Я умею читать, просто не очень люблю. Прости.

Она вздернула брови.

– Может, ты еще не нашел правильную книгу?

– Я не слишком-то усердно ищу, – беззаботно ответил он. – В любом случае, я зашел спросить, не поужинать ли нам вместе.

Он был доволен тем, как спокойно и уверенно это прозвучало. По его тону она никак не могла догадаться, что он нервничает сильнее, чем недальновидная муха, попавшая на собрание к паукам. «Так держать!»

– Э-э… о’кей.

«Отлично, Нина, а можно еще меньше энтузиазма?»

«Так, ладно, она не кажется заинтересованной, но продолжим».

– Какой день подойдет?

Он вспомнил ощущение ее тела в своих руках, поцелуй, приглашение… Казалось, сегодня на работу пришла совсем другая девушка.

– Дай свериться с органайзером, – сказала Нина, отнесла оставшиеся книги обратно на прилавок и скрылась под ним в поисках ежедневника.

– Вау! – произнес Том, когда она вытащила блокнот. – Это серьезный органайзер.

Он подумал о том, что у него самого в роли органайзера выступает крошечный участок мозга, которому редко выпадало чем-нибудь заняться. Если Тому нужно было запомнить больше трех вещей, он мог записать на листочке, но это и все. Возможно, эта девушка слишком организована для него. Какой она будет в постели? «Пожалуйста, две минуты на этот сосок, потом сорок секунд на…»

Нина смотрела на органайзер так, будто видела его в первый раз. Он был большой и весь в каких-то штучках. Торчащие со всех сторон закладки, ленточки, наклейки и еще кармашек, полный принадлежностей специально для ведения ежедневника.

– Мне нравится быть организованной, – ответила она. – Просто…

Она открыла органайзер на текущей неделе, и Том нахмурился, увидев, как исписана страница.

– Вау! – повторил он свое восклицание. – У тебя столько всего происходит?

– Да, – Нина кивнула, неожиданно смутившись. – Э-э, на этой неделе не получится. Может, на следующей? – она перелистнула несколько страниц. – Нет, эта тоже занята.

Пока она листала органайзер, Том рассматривал ее лицо. У нее был изящный прямой нос, чуть тронутый веснушками. Вообще Том вел относительно активную личную жизнь – все-таки он был привлекательным тридцатилетним мужчиной из Лос-Анджелеса. Но вот уже несколько лет он ни в кого не влюблялся. Ему нравились женщины, с которыми он встречался, но ни одна из них не овладевала его воображением, как эта. Он думал о ней, представляя, какой будет ее кожа на ощупь, как его рука ляжет ей на талию, как он будет сжимать ее в объятиях… Нахмурившись, он попытался сосредоточиться на человеке, стоящем перед ним в действительности, а не на версии для взрослых, неожиданно вспыхнувшей у него в голове.

Нина подняла глаза и обнаружила, что Том неотрывно смотрит на нее. Она вспыхнула.

– Э-э… Может, через три недели? У меня свободен вечер пятницы…

Эти слова резко вернули Тома к реальности.

– Три недели? – обескураженно переспросил он. – Серьезно?

– Да… – она снова посмотрела на текущую неделю.

Он изогнул шею, чтобы заглянуть в органайзер.

– Как насчет вот этого? – ткнул он пальцем в страницу. – Здесь так и написано, что у тебя ничего не запланировано.

Нина покачала головой.

– Ничего – это на самом деле не ничего.

Он посмотрел на нее.

– То есть для меня это не ничего, это чтение.

– Ты обязана читать?

– Это моя работа.

«И чтение приносит мне куда больше радости, чем любые другие занятия, но это уже неважно».

– Подожди, а вот здесь? – ткнул он в надпись «Киноночь». – Мы могли бы сходить в кино вместе, – сказал он и добавил с видом триумфатора: – У тебя уже даже есть билет.

– Верно подмечено, – ответила Нина, – но на этих выходных не получится. Я иду на «Чужих» с друзьями. Мы уже договорились.

– Тогда, может, через неделю? – Том неожиданно смутился. Если Нина не хочет идти с ним на свидание, он не будет настаивать. Конечно, он не ожидал, что ради него она тут же отменит все свои планы, но все-таки приятно было бы увидеть взаимный интерес.

Она перелистнула несколько страниц.

– Нет, я иду на марафон фильмов по Джейн Остин с Лиз, моей начальницей, – объяснила она, подняла глаза и улыбнулась. – «Гордость и предубеждение», «Эмма», «Разум и чувство». Здорово, правда?

– Э-э, да.

Возможно, это была не такая хорошая идея, как ему казалось. Возможно, эта девушка ему все-таки не подходит. Он не читал Джейн Остин, не смотрел все эти фильмы, не любил читать, не любил быть организованным, не знал, чем будет заниматься каждую минуту каждого дня следующей недели, не говоря уж о месяце. Но потом она шевельнула головой, и до него снова донесся ее запах, лимон с медом, и он понял, что все равно хочет свидания, чтобы посмотреть, сможет ли он пробиться сквозь этот слой организованности.

Нина все еще листала страницы.

– Но можно еще через неделю. Наверное.

Наверное?

– Есть какой-нибудь листок? – спросил Том, его улыбка померкла.

Нина нашла и, нахмурившись, протянула ему. Том взял ручку из тех, что стояли рядом с кассовым аппаратом, и быстро начеркал что-то. Потом вернул листок ей.

– Вот мой номер. Если у тебя что-то отменится, напиши. Посмотрим, смогу ли я выделить время.

Он повернулся и вышел из магазина, пытаясь скрыть разочарование. Вполне успешно, если смотреть глазами Нины.

– Ну что за бред, – отреагировала Полли, когда Нина рассказала ей о произошедшем.

Нина посмотрела на нее с сомнением:

– Ты так считаешь? Или ты думаешь, что с моей стороны тупо так цеплятся за расписание?

Полли всегда честно высказывала свое мнение.

– Ну, и это тоже. То есть, – быстро добавила она, – я не хочу сказать, что ты тупая, просто иногда ты немного педантична в плане расписания.

– Правда?

Полли кивнула, прислонившись к ближайшему стеллажу.

– Вспомни тот раз, когда гимнастический зал затопило. Ты тогда была совершенно выбита из колеи, потому что запланировала фитнес и не знала, сможешь ли уместить в это окно что-то другое.

Нина заставила ее отойти от стеллажа, поправила книги и нахмурилась.

– Ну, занятие отнимает восемьдесят две минуты, так что это все, что у меня было.

– Вот именно. Уже тот факт, что ты знаешь, что занятие отнимает восемьдесят две минуты… – Полли запнулась. – Подожди. Занятие длится сорок пять минут.

Нина кивнула:

– Да, но три минуты уходят на то, чтобы дойти туда-сюда, семь минут – переодеться, минута – взять полотенце и настроить тренажер, две минуты – чтобы потом остыть и выйти на улицу, не истекая потом. Еще четырнадцать минут – чтобы дойти до «Чипотле» и съесть салат. Оставшиеся десять минут – чтобы дойти от «Чипотле» до дома.

– Как, скажи на милость, ты можешь предугадать, что ужин займет четырнадцать минут? Вдруг там будет очередь или салат-бар загорится?

– У них нет салат-бара. К тому же латук – не такое уж воспламеняющееся вещество, как тебе кажется.

Полли посмотрела на нее с отчаянием:

– Это неважно. Я хочу сказать, что жизнь непредсказуема. Может случиться что угодно.

– Конечно, – ответила Нина. – Мое расписание основано на статистике и личном опыте. Я знаю, что обычно такое-то действие занимает столько-то времени, и планирую соответственно. Но я умею быть гибкой. Могу подстраиваться под обстоятельства.

Полли фыркнула:

– Как в тот раз, когда у Фила завелись глисты и тебе нужно было свозить его к ветеринару?

– Отличный пример, – ответила Нина, чувствуя себя немного уязвленной. – Я полностью отменила свое расписание в тот день. Нисколько не колеблясь.

Полли засмеялась:

– Да, потому что ты не знала, как все перепланировать, чтобы вместить ветеринара, поэтому вместо того, чтобы попытаться, ты просто все отменила.

– Что ты хочешь сказать?

– Что ты не умеешь быть гибкой, – Полли улыбнулась Нине. – И ты скорее все бросишь, чем попытаешься как-то переделать. Но, конечно, это не важно, если только ты не жалеешь, что из-за этого упустила свидание.

Нина покачала головой:

– Он все равно мне не подходит. Он не любит читать.

– Чтение не самое важное в мире, Нина.

– Это одна из пяти идеальных вещей.

– А какие остальные четыре?

– Кошки, собаки, яблоки сорта «Ханикрисп» и кофе.

– И все?

– Нет, есть и другие замечательные вещи, но эти пять идеальны.

– По-твоему.

– Да, конечно, по-моему. У каждого есть свои пять идеальных вещей.

Полли подумала над этим:

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Для меня это кино, стейк с картошкой фри, Джуд Ло в возрасте тридцати, чистые простыни на кровати и канализация в доме.

– А для меня – прибыль от продаж, открытый магазин, расставленные по полкам книги, заполненные заказы и сотрудники, которые не болтают в рабочее время, – заявила как из-под земли возникшая Лиз.

– Видишь? – беззаботно спросила Нина, забирая список заказов. – У каждого свои пять.