Глава восемнадцатая

Сломанные кости

Адриан, Ройс и Скарлетт тронулись в обратный путь на телеге Вагнера, после того как вылили отравленное пиво, чтобы избавиться от лишнего груза. По настоянию Ройса одну бочку они оставили, на всякий случай. Что он под этим имел в виду, Адриан не знал, да и не хотел знать.

Они собрали все вплоть до щепок от расколотой крышки и сложили – вместе с телами – в тюремный фургон, который отогнали за деревья, подальше от дороги. Лошадей распрягли и привязали сзади к своей телеге. При удаче никто не станет искать ни работорговцев, ни их животных. Ройс утверждал, что с Манзантом вели дела независимые похитители. Вряд ли их кто-нибудь хватится в обозримом будущем.

Осведомленность Ройса насчет работорговцев и Манзанта напомнила Адриану слова, которые произнесла Скарлетт, когда Ройс прижал ее к фургону. В тот момент Адриан испугался, что Ройс убьет ее. Однако позднее, на тряском обратном пути в Далгат, он вспомнил.

– Что ты имела в виду, когда говорила, что Манзанту не удержать Ройса? – спросил он у Скарлетт, которая сидела рядом с ним и правила лошадьми. Прежде она нещадно гнала их, чтобы настичь работорговцев, и теперь позволила животным идти неспешным шагом.

Адриан посмотрел назад, на устроившегося в телеге Ройса, который осторожно держал руки на коленях.

– Ты побывал в Манзанте?

Скарлетт изумленно вкинула брови, но промолчала.

– Ты это знал, – произнес Ройс.

– Неужели?

Адриан задумался и действительно что-то вспомнил. Их с Ройсом познакомил профессор Шериданского университета. Аркадиус упомянул тюрьму, в которой нашел Ройса. Название вылетело у Адриана из головы.

– Это было три года назад. Думал, я запомню?

Ройс натянул капюшон себе на голову:

– Пожалуй, вздремну.

– Ты когда-нибудь рассказывал мне, почему там очутился?

– Уже сплю.

– Ты говорил, что сделал после того, как выбрался?

– Рука болит. Оставь меня в покое.

Адриан нахмурился, затем взглянул на Скарлетт.

– Не надо на меня смотреть, – сказала она. – Я в это не вмешиваюсь.

Они ехали до темноты, потом свернули с дороги. Ройс спал в телеге, а Скарлетт с Адрианом заночевали под ней, завернувшись в одеяла работорговцев. Шесть работорговцев – шесть одеял. Хватило, чтобы постелить на землю и использовать в качестве подушек.

– Ты, случайно, не взяла какой-нибудь еды? – спросил Адриан, сворачивая одеяло и кладя под голову. Они лежали рядом под осью телеги, с колесами по обеим сторонам. – Умираю от голода.

– Я немного торопилась, – ответила Скарлетт, натягивая одеяло до подбородка, хотя было совсем не холодно. – Когда я пришла на работу, Вэг сообщил, что вас схватили. – Она поерзала и вытащила из-под себя камень. – Нужно было приготовить яд. Я не храню его про запас, знаешь ли. И надо было залить его в бочки и погрузить их в телегу.

– Ты сделала все это сама?

– Нет. Джилл и Бретт запрягли лошадей, Таша помогла с ядом, а Вэг прикатил пиво. Он действительно огорчился, можно было подумать, я попросила его убить любимую собаку. Брук с Клемом помогли погрузить бочки в телегу.

– Бычья Шея и Оранжевая Туника?

– Они самые. Неплохие ребята, если познакомиться с ними поближе. Они все неплохие. Конечно, Брук до сих пор злится на меня, но это пройдет, когда заживет нога.

– Это ты его ударила? Я думал, это сделал Ройс.

Скарлетт пожала плечами:

– Это казалось правильной идеей. С учетом моего позднего выезда, надеюсь, ты простишь меня за то, что я забыла захватить припасы для готовки. – И она со вздохом уронила голову на подушку.

В нескольких ярдах от них привязанные в березовой рощице лошади щипали траву, переступая с ноги на ногу и обмахиваясь хвостами. Стрекотали сверчки и кузнечики, легкий ветерок уютно шуршал травой.

– Спасибо, – произнес Адриан.

– Я сделала это не ради тебя. – Скарлетт потянулась и зевнула. – А ради себя. Чтобы не пришлось тревожиться о Ройсе. Я же говорила.

– Знаю.

– Я серьезно.

Адриан поднял голову к дну телеги, в котором застряла грязь и пучки старой травы.

– К тебе это не имеет никакого отношения, – сказала Скарлетт, громче и настойчивее.

– Нам нужно поспать. Ройс поднимет нас до рассвета. Он всегда так делает – словно чует солнце.

Они лежали рядом, слушая ночь. Дыхание Скарлетт было тихим и ровным – приятный звук. Адриану хотелось прикоснуться к ней, протянуть пальцы к ее руке. Он этого не сделал. Она могла испугаться, собрать одеяла и уйти. Не самый лучший способ поблагодарить ее за спасение жизни. Адриан попытался повернуться на бок и ахнул от боли. Вновь лег на спину. Он терпеть не мог спать на спине.

– Нужно было перевязать тебя, – прошептала Скарлетт.

– Что мне нужно, так это хорошая выпивка, для разнообразия ничем не сдобренная.

– И сон, – добавила она. – Сон тебе тоже необходим.

Адриан набрал полную грудь воздуха и вздохнул:

– Спокойной ночи, Скарлетт Додж.

– Спокойной ночи, Пес-с-мячиком.

Он усмехнулся, и бок отозвался болью.

– Больше так не делай!

– Ты это заслужил. – Скарлетт повернулась к нему спиной. – И я сделала это не ради тебя.

Нет, ради меня, подумал он, но промолчал.

* * *

Лощина Брекен не изменилась. Нет, Адриан не ожидал каких-либо перемен за те несколько дней, что они отсутствовали. Эта мысль была намного глубже: Адриан думал, что лощина вообще не менялась. Да, листья желтели и опадали, снег укрывал поля, а имена и лица людей менялись, но сама лощина оставалась прежней. Он осознал это, увидев деревню сверху, с горной дороги. «Неизменная» – вот слово, пришедшее ему на ум. «Вечная» – вот второе.

Почему Адриан так подумал, определить было сложнее. Затем он понял, что не видит полуразрушенных фундаментов и заброшенных зданий, обугленных скелетов сгоревших мельниц или амбаров, вросших в землю телег или фургонов на пастбищах. И невозделанных полей.

Адриан не был фермером, однако вырос среди них и знал, что треть земли оставляли на год отдыхать, чтобы не истощилась. Но только не в Далгате. Пастбища казались постоянными, и хотя каждый клочок возделанной земли был засеян, все процветало. Законы, управлявшие внешним миром, здесь словно не действовали. Кроме того, Адриан не видел ни одной стройки. В Медфорде повсюду были леса: здания возводили или сносили, мосты постоянно нуждались в ремонте. Не проходило ни дня без стука молотков по крышам. Однако в лощине Брекен время будто взяло выходной.

Может, она действительно благословенная!

Несколько дней назад он чувствовал себя в этой деревушке неуютно. Весь этот плющ и разговоры о том, что тут никогда не бывает дождя, заставляли его нервничать. Далгат был другим, странным, но Адриан больше не ощущал себя чужаком. Теперь это место казалось правильным. Первое впечатление безмятежности не было ошибочным. Либо так, либо участок дороги в Далгат прямо перед въездом в лощину заколдовали.

Они въехали сюда еще до полудня. В прошлый раз Адриан с Ройсом прибыли прямо в разгар расправы над пастором, однако сегодня утром деревня словно вымерла. Они миновали персиковый сад, по словам Скарлетт, принадлежавший семейству Бичем. Бичемы также владели тридцатью молочными коровами и являлись крупнейшими производителями молока в округе. Клем был их третьим сыном. Однажды он попытался очаровать Скарлетт корзиной персиков и сливками.

– Думал, это умно, – сказала она. – Но я прожила в деревне всего несколько месяцев, и это лишь напомнило мне, как сильно я выделяюсь.

Они проехали через рынок с закрытыми киосками, где не было ни одной телеги. Адриан не стал задавать вопросы: по недоумению на лице Скарлетт он понял, что она этого не ожидала.

Когда они приближались к конюшне «Колдуэллского дома», на улицу выбежал Вагнер.

– Ты справилась! – крикнул он Скарлетт, потрясая неизменным грязным полотенцем.

За ним выбежали Клем и Джилл, вместе с женщиной с короткими каштановыми волосами и приветливой улыбкой. Женщина была в шляпе. Последним вышел Брук, щадивший правую ногу.

– Ты во мне сомневался? – усмехнулась Скарлетт.

– Тревожился, дорогая, просто тревожился. Очевидно, зря. Все прошло успешно?

– У того, кто лежит сзади, сломана рука и палец, а у Адриана трещина в ребрах, но в остальном все хорошо.

– Я скажу Эшеру, что у него пациенты, – произнесла женщина в шляпе и торопливо зашагала через пустынный рынок.

– Спасибо, Таша. – Скарлетт спустилась с телеги. – Что происходит? Где люди?

– Вчера прибыл король. Все на церемонии.

Скарлетт кивнула, словно поняла, о чем речь.

– Какой церемонии? – поинтересовался Адриан, слезая с ее помощью на землю. Вообще-то он в этом не нуждался, боль была не настолько сильной, но все равно принял руку Скарлетт. Ее маленькие пальчики так удобно легли в его ладонь.

Персики и сливки, вспомнил он – и сообразил, что совершил бы ту же ошибку, что и Клем, если бы вообще додумался до подобного.

– Леди Далгат приносит присягу королю Винсенту, – объяснила Скарлетт. – Она клянется ему в верности, а в ответ он дарит ей поцелуй и официально провозглашает ее графиней Далгат.

Ройс слез с телеги без посторонней помощи, прижимая правую руку к груди.

– Жители лощины Брекен отправились на это поглазеть?

– Конечно, – кивнул Вагнер, поглаживая лошадей по шее и осматривая их. – Там собрались люди со всех деревень. Не каждый день получаешь нового правителя. Многие просто хотят взглянуть на короля или на денек выбраться с поля.

– Джилл, позаботься о Миртл и Марджори. Им пришлось туго, – произнесла Скарлетт. – Ах да, Вэг, эти новые лошади – для тебя. В качестве компенсации за пиво и беспокойство.

– Откуда они взялись? – удивился он.

– Тебе лучше не знать. Считай, что потерялись, а ты их нашел. – Она подмигнула ему.

Джилл занялся упряжью, а Вагнер повернулся к Скарлетт и обнял ее за талию.

– Все в порядке?

В его голосе звучала озабоченность. Может, это что-то значило, а может, не значило ничего, однако он притянул Скарлетт к себе, не отрывая взгляда от Адриана.

– Все хорошо, – ответила она, покосившись на Адриана. Очевидно, поведение Вагнера не осталось незамеченным.

Не раздражение ли в ее глазах?

– Раз соберется столько людей, надо полагать, они не станут проводить церемонию в замке? – заметил Ройс.

– Во дворе, насколько я слышал. – По-прежнему обнимая Скарлетт, Вагнер снова посмотрел на Адриана. – Вы в большом долгу перед моей Скарлетт. Надеюсь, вы это понимаете.

– Мы понимаем, – ответил Адриан.

Вагнер посмотрел на Ройса, словно ожидая благодарности. Вместо этого Ройс спросил:

– Когда начнется церемония?

– Сразу после полудня. – Вагнер нахмурился.

– Почему тебя это интересует? – спросил Адриан.

– Потому что у нас имеется еще более крупный долг, и я знаю, как его выплатить.

* * *

Таша привела Эшера, местного целителя. К тому времени они перебрались в главный зал «Колдуэллского дома», где не было посетителей. Все отправились на церемонию в замок Далгат.

Увидев презрительную усмешку Ройса, Эшер решил сначала заняться Адрианом, что не заняло много времени. Требовалось лишь туго перевязать ребра. Потом целитель сел напротив Ройса и посмотрел на его руки. Больше Эшеру ничего не удалось сделать, поскольку Ройс запретил ему прикасаться к ним.

– Мне нужно осмотреть твои руки, – сказал Эшер. – А для этого надо прикоснуться к ним.

– Коснешься моей руки – и я заберу в уплату твою.

Эшер, дружелюбный мужчина с густой бородой и облупленным носом, вскинул ладони и поглядел на Скарлетт:

– Я ничего не смогу сделать, если он не разрешит.

– Ты прав, – кивнул Ройс. – Лучше пойди выпей. В телеге стоит бочка с элем.

– Не пей, – предупредил Вагнер. – Необходимо вылить эту отраву.

– Нам пора, – сказал Ройс.

– Почему? – удивился Адриан. – Что творится в твоей голове?

– Леди Далгат еще жива.

– И что?

– А то, что я велел графине убрать плющ, – объяснил Ройс. Эшер по-прежнему сидел напротив. – Раз она еще жива, значит, прислушалась к моему совету. И, следовательно, Фокс переключится на план Б.

– Что за план Б? – спросила Скарлетт.

– Ты говорил, план Б невыполним. – Адриан надел рубашку поверх жесткой повязки Эшера. – Ты говорил, ему понадобится Том Перышко или другой парень, который сидит в Манзанте. Ты ведь не думаешь, что они его оттуда вытащили?

– Что за план Б? – повторила Скарлетт.

Ройс покачал головой:

– Вряд ли. Они не знали о его существовании, пока я не рассказал. Им бы не хватило времени съездить туда и вернуться. Кроме того, Хокинс провел в Манзанте много лет. Если он до сих пор жив, то вряд ли способен на что-либо большее, чем пускать слюни. Однако Фокс мог найти самострел.

– Самострел? – Скарлетт встревоженно посмотрела на них. – О чем вы говорите?

– Я сказал Фоксу и Пейну, что если им удастся заманить леди Далгат в заранее оговоренное место, где можно спрятать стрелка с луком, то…

– Они собираются убить ее на торжественной церемонии? – Глаза Скарлетт расширились.

– Вероятно. Однако при небольшом везении мы сможем застукать Фокса, Пейна и их возлюбленную церковь с пальцем на спусковом рычаге – прямо на глазах у короля.

– Нам нужно идти. Скорее! – Лицо Скарлетт было испуганным.

– Он никуда не пойдет с покалеченными руками, – провозгласил Эшер. – Я должен хотя бы вправить кости. Иначе эта рука превратится в бесполезную клешню.

– Он прав, Ройс, – произнес Адриан.

– Сделай это сам, – заявил тот.

Сначала Адриан решил, что Ройс шутит: Ты так считаешь? Сам попробуй! Ему хватало ума понять, что по его лицу нельзя прочитать мысли, иначе он бы давно решил, что Ройс хочет убить каждого встречного мужчину, женщину, ребенка и собаку. Раньше Адриан верил, что так оно и есть, но Ройс часто удивлял его, и в конце концов он сообразил, что у этого дерева есть невидимые корни.

Подсказки имелись, однако их было трудно заметить и еще труднее – понять. Ройсу не нравилось, когда его «читали». Он проклинал каждую раскрытую тайну. Вот почему их совместные поездки были такими странными. Разговаривая, люди всегда выдавали некую часть себя. Если Ройс и собирался поделиться секретом, то не в праздной беседе. Однако Адриан иногда находил подсказки. А как иначе? Живя с тигром-людоедом, быстро учишься отличать рычание от мурлыканья.

Сейчас Ройс не рычал.

– Этот врач…

– Я ему не доверяю.

Ройс не смотрел на целителя – даже не взглянул на него с тех самых пор, как тот пришел. Иначе он мог бы изменить свое мнение. Эшер, врач лощины, был крупным, рыхлым мужчиной с нахмуренным лбом и добрыми глазами. Однако Ройс не доверял никому. И его слова – пускай невысказанные – о том, что он доверял Адриану, не остались незамеченными. Нуждаться в помощи – значит, признавать свое поражение. Ройс не мог поступить так на людях.

Адриан сел рядом с Эшером.

– Мне доводилось вправлять кости, но не на руке. Что я должен делать?

– Для начала попроси его вытянуть руку ладонью вниз и растопырить пальцы.

Все собравшиеся смотрели на Ройса. Тот стиснул зубы и раздраженно дышал через нос.

– Скарлетт, Таша, вы не могли бы попросить Джилла и Вагнера оседлать лошадей? – сказал Адриан.

– Вы двое не сможете ехать верхом в таком виде, – возразила Скарлетт. – Я запрягу Полночь и Мэка в фургон. Они не такие дружелюбные, как Миртл и Марджори, зато свежие и привычные к упряжке. Идем, Таша, мальчики хотят остаться одни.

После их ухода Ройс наконец вытянул руку и, поморщившись, растопырил пальцы. Три пальца, включая большой, выпрямились; еще два вяло повисли.

– Хорошо, – произнес Эшер теплым, обнадеживающим тоном. – Я вижу, что вправить нужно не пальцы, а кости ладони. Адриан, мягко подними пальцы, по одному. Распрями их. Затем потяни – не дергай, просто аккуратно потяни. И одновременно нажми большим пальцем на кость, которую нужно вправить. Надо найти перелом. Когда найдешь, просто дави, пока он не выровняется. А ты, Ройс, постарайся не напрягать руку. Знаешь, Скарлетт может заварить тебе что-нибудь от боли. Она…

– Нет! – хором крикнули Ройс и Адриан.

Адриан покачал головой:

– Мы имели дело с ее рецептами. – Он с мрачной усмешкой посмотрел на Ройса и взял его за руку. – Готов?

– Заткнись и делай свое дело.

Адриан полагал, что Ройс пытается решить, что хуже – боль или унижение. Он ставил на последнее. Ройс никогда никого ни о чем не просил. Адриан нащупал бугор и постарался справиться как можно быстрее. Он давил и тянул, а Эшер подбадривал его.

Ройс не издал ни звука. Он крепко зажмурился; его дыхание стало резче, отрывистее.

Кость встала на место, и Адриан занялся второй. Затем Эшер попросил Ройса снова растопырить пальцы. На сей раз выпрямились все.

– Отлично! – Эшер улыбнулся, его борода встопорщилась. – Теперь возьми эти щепки, приложи одну снизу, другую сверху и плотно примотай. Не забудь о пальцах – чем меньше движения, тем лучше.

С другой рукой все прошло быстрее, там требовалось лишь свести концы перелома и наложить на палец шину. Адриан делал повязку, когда вернулась Скарлетт.

– Закончили? Фургон готов, – сообщила она, проходя за стойку. – Похоже, у нас есть два-три часа до начала церемонии, но нет смысла ждать последней минуты. Я соберу поесть. Перекусим по пути.

– Ты не едешь, – заявил Адриан.

– Если вы собираетесь спасти леди Далгат, то я хочу вам помочь.

– Не представляю, что ты можешь сделать.

Его слова задели ее, но она заставила себя улыбнуться:

– Прежде всего я могу поручиться за вас. Вам может пригодиться человек, который обратится от вашего лица к леди Далгат.

– С чего ей слушать тебя? – удивился Ройс. – Ты даже не местная.

– Мы с ней знакомы.

Скарлетт разломила буханку хлеба пополам и завернула в ткань.

– Правда? – спросил Адриан.

– Да. Как и я, графиня часто посещает монастырь. Мы несколько раз беседовали. Она совсем… другая. Если выбирать между Фоксом, Пейном, вами двумя и мной, то она послушает меня.

– Ладно, можешь ехать, – произнес Ройс.

– Что? – Адриан уставился на него. – Это опасно.

Ройс пошевелил забинтованными руками:

– Она член «Алмаза», а не дебютантка.

– Прекрасно, – усмехнулась Скарлетт. – Что мне делать?

– Следить за лошадями и фургоном, пока мы будем внутри, – ответил Ройс.

– Договорились. – И Скарлетт вновь занялась корзиной.

– Договорились? – ошеломленно переспросил Адриан. – Он велит тебе ждать снаружи и смотреть на миленьких лошадок – и тебя это устраивает? Если бы это предложил я…

– Я бы назвала тебя ослом. – Она добавила в корзину сыр.

– Почему?

– Потому что ты пытался бы защитить меня. А Ройсу наплевать на мою жизнь. Кроме того, в «Алмазе» учат не спорить с главой миссии и никогда, ни при каких обстоятельствах не возражать офицеру гильдии.

Адриан закончил перевязывать палец Ройса и озадаченно посмотрел на него:

– Ты был офицером гильдии?

Скарлетт подняла корзину и фыркнула, убирая с лица волосы.

– Вы двое вообще знакомы? – скептически осведомилась она. – Ты не знал, что он был в Манзанте. Очевидно, не знал, что он единственный человек, которому удалось оттуда сбежать, и не знал, что он был офицером «Алмаза». О чем вы беседуете во время длинных совместных поездок?

Адриан расхохотался. Ройс смерил его хмурым взглядом:

– Заткнись!