Каждое утро приходской дворник убирает облетающие с деревьев желтые и красные листья. Через час хоть заново мети и собирай.

Ветер кружит листопадный поток, стараясь забросить его на храмовую паперть, и в каждом уголке-закутке — яркий лоскуток опавшей одежды клена, акации и берез.

Скоро деревья вспомнят свое начало, и все ветки будут похожи на тот голенький росток, который когда-то пробился из земли, чтобы затем стать стволом с ветвями и кроной.

Но некоторые листочки задержатся. Одни до первого холодного дождя с порывистым ветром, другие до утреннего колючего заморозка, а некоторые и до снега. Даже когда станет по-настоящему холодно и деревья покроются ледяными сосульками, останутся редкие, но крепкие листья. Скукожившись, они будут упорно держаться за когда-то родившую их веточку…

В советской военной «учебке» на Виннитчине, в поселке Вапнярка, старшина роты прапорщик Опоростюк гонял нас, курсантов-срочников, по деревьям срывать упрямые листья, чтобы везде был порядок. Сказано зима — значит, зима.

Священники — тоже старшины своих рот — приходов. На исповеди они отыскивают в душах пасомых те листья греха, которые не желают отрываться. Но батюшки не прапорщики и обрывать увядшие, но яркие грехи без разрешения они не имеют права. Так что только с вашего позволения уборка возможна…