17

Наша стихия – воздух

Ревна прижалась к днищу боевого жука. Окружавшие ее солдаты Эльды бросились тушить костер, который перед этим развели в старом сарае.

Она услышала крик, слабый и отчаянный. Линне. Потерпи, – молча взмолилась Ревна. Я к тебе приду. Штурман, должно быть, сильно пострадала. Может, оказалась в ловушке под жуком, или ее погребли обломки. Может, застряла на крыше. Ревна пригнулась, чтобы спрятаться в дыму. Ей показалось или крик действительно стал ближе?

В ее сторону двинулся какой-то силуэт. Она съежилась под кожухом жука. Если это скаровец-эльд, он унюхает ее под боевой машиной и в два счета оттуда вытащит.

Меньше чем в метре от ее лица остановились ботинки. Ревну охватили гнев и страх, но под ними – чувство твердой решимости. Она будто вновь оказалась в кабине. Ревна потянулась за табельным пистолетом – просто так, на всякий случай. В этот момент Линне выкрикнула ее имя так громко, что ее, должно быть, услышало полбазы, и Ревна, сильно вздрогнув, со всей силы ударилась головой о шасси жука.

Она схватила Линне за лодыжку и потянула на себя. Линне вскрикнула, упала и закатилась под жука. В кожу на горле Ревны с яростью злобной зверюги глубоко вонзились острые ногти. Свой пистолет Линне сжимала, будто дубинку, ее рот исказился от рыка.

– Хватит… – прохрипела, задыхаясь, Ревна.

Линне широко открыла глаза. И тут же отдернула руку, содрав кожу с шеи Ревны.

– Что ты делаешь? – дрогнувшим голосом спросила Линне. – Я тебя чуть не убила.

Ревна дотронулась до саднящей царапины на шее.

– А какого черта ты бегаешь повсюду и зовешь меня? Теперь они точно будут знать, что мы здесь.

– Ах да, прости, что пытаюсь спасти твою задницу в ситуации, в которой, позволю себе напомнить, мы оказались по твоей милости.

Справа лицо Линне было забрызгано грязью, на нем виднелись полосы от пепла. Она попыталась его вытереть, но безуспешно.

Голова у Ревны кружилась. Вполне возможно, что от дыма.

– Экая ты заботливая…

– Тихо, – сказала Линне.

Она припала к земле у задних лап жука и выглянула наружу.

– Только вот…

– Тсс…

Над их головами кто-то трижды сдавленно кашлянул.

– И как будем отсюда выбираться? – прошептала Линне.

Ревна подумала о разбившейся Стрекозе. Покинуть базу своим ходом они не могли – их окружал огонь, а где не было его, там присутствовали эльды. Пилот сжала кулаки.

– Надо подумать.

Хотя на самом деле ей не хотелось ни о чем думать. Ни об острой боли в ногах. Ни о Кате и Асе, ни о том, что Елена с Надей могли бы остаться в живых, согласись она лететь вторым номером. Ты проклята.

Где-то за пеленой дыма рявкнул эльд-скаровец.

– Думать нет времени, – сказала Линне, – какие у нас варианты? Бежать?

– И как мы доберемся домой?

– Хороший вопрос, – хмуро глянула на нее Линне, – как насчет вот этого?

Она презрительно сжала губы и похлопала по задней лапе жука, хотя это предложение, по всей видимости, не приводило ее в восторг.

– Не думаю, что он захочет куда-то пойти, – сказала Ревна.

– А какая разница? Не захочет – заставим!

– И что потом? По пути к горам нас уничтожат Небесные кони.

Рядом прогремели чьи-то шаги, Линне выглянула, чтобы посмотреть.

– У тебя есть предложение получше?

Ревна приложила грязную ладонь к шасси жука. Линне в любом случае захочется его оседлать, и живая боевая машина, скорее всего, в панике скинет их еще до того, как ей удастся взять на себя управление. А это наверняка привлечет к ним внимание. Даже если они смогут покинуть базу, эльды пошлют за ними своего Змея.

Опять рявкнул скаровец. Линне схватила Ревну за руку.

– Если у тебя нет идей, то…

Змей.

– На самом деле есть.

Ревна попыталась подтянуть под себя ноги, однако протез перекосился, уперся в икру, и она со сдавленным криком упала на Линне.

– Тсс, – зашипела ей в ухо Линне, пытаясь помочь Ревне выпрямиться и при этом не уронить пистолет.

Ревна высвободила руки и закатала левую штанину.

Кожаная пряжка в верхней части икры порвалась, носок на культе был разодран. Стараясь не обращать внимания на покрасневшую кожу под ним, она с трудом отделила внутреннюю часть протеза от пропитавшейся потом ткани. Щелкнула застежка. Металлическая нога была сломана. Ревна прижала ее к груди, к горлу подкатила тошнота.

– Что, совсем плохо? – спросила Линне. – Идти сможешь?

Ревна побаюкала ногу и сказала:

– Не знаю.

– Тогда мне придется тебя нести. Приделывай ее обратно.

Ревна отодвинулась от нее, терзаясь от боли.

– Я попробую.

– У нас нет времени, – сказала Линне.

Ревна вспомнила миссис Родойю. Скорость превыше гордости. Она было уже решила, что ее подвижность больше никогда не будет зависеть от других.

– Я могу идти.

– Отлично, но…

До их слуха опять донесся звук шагавших по обломкам ботинок. Линне махнула рукой. Ее нетерпение пришпорило Ревну так же отчетливо, как во время их совместных полетов. Да шевелись ты.

Ревна дрожащими руками пристегнула ногу обратно. Подумала об отце, и перед ее мысленным взором встали его черты в тот момент, когда он прилаживал ей слишком большие протезы. Вспомнила, как он держал ее за руки, когда она училась ходить на своих новых ногах. Как утешал ее, когда она плакала. За то, что он сделал ей эти ноги, его отправили в тюрьму. И вот теперь она сломала одну из них.

Она оторвала полоску ткани от подкладки шинели и кое-как с ее помощью затянула пряжку. Живой металл сжался, пробудив в ее душе слабую надежду.

– Тебе не придется тащить меня, я дойду сама.

Линне посмотрела на нее долгим, тяжелым взглядом.

– Ладно, верю, – наконец, сказала она, с сомнением перекатывая во рту слова.

Затем выскользнула из-под боевого жука.

Ревна опять взяла ее за руку и попыталась встать, опираясь на целую ногу. Потом прислонилась к боевому жуку, чтобы посмотреть, как себя будет вести сломанный протез.

Нога пыталась слушаться, живой металл напрягся, но когда она перенесла на нее вес тела, перекосилась и ушла в сторону.

– Ревна… – произнесла Линне.

– Ее нужно перецепить…

В дыму проступил чей-то силуэт. Линне потащила Ревну назад, за боевого жука, и они втиснулись в узкий проем между деревянной стеной и металлом. Линне прижала к губам Ревны ствол пистолета – емко предупреждая о необходимости хранить молчание. Силуэт превратился в мужчину. У Ревны перехватило дыхание. Линне рядом с ней медленно поднимала пистолет, целясь и скользя пальцем по спусковому крючку.

От угла сарая донесся чей-то голос. Мужчина что-то крикнул в ответ и пробежал мимо.

Ревна облегченно вздохнула и толкнула Линне.

– Не надо меня таскать туда-сюда.

– Так ты можешь двигать этой штуковиной или нет? – спросила Линне.

– Это не штуковина! – горячо возразила Ревна.

Она обвила левой рукой Линне за плечи и крепко за нее ухватилась. Та сунула пистолет в кобуру, и они заковыляли в направлении, показавшемся Ревне правильным.

Сломанная пряжка на ее левой ноге скользила по носку и царапала культю, горевшую огнем, но живой металл пока держался. Идти Ревна могла. От дыма щипало в глазах, в носу и немного в горле. Она уткнулась в плечо Линне. По крайней мере дым скрывал их от эльдов.

Земля горела, наполняя воздух вонью раскаленного металла и горелого дерева. Когда сломанный протез пропорол голую кожу на икре, Ревна подавила рвущийся наружу крик. Они с трудом проковыляли вдоль стены крестьянского дома, время от времени опираясь на нее. На фоне ревущего огня крики эльдов то затихали, то усиливались вновь.

Линне выглянула из-за угла и осмотрелась.

– Будь готова к неожиданностям.

Ревна расстегнула кобуру и вытащила пистолет.

Их плечи опалила волна жара. Размышлять о том, получится у них или нет, не было времени. Они, спотыкаясь, обошли паланкин и натолкнулись на обломки прожектора.

Боевой жук рядом с ним опрокинулся на спину и все еще шевелил лапами в предсмертных конвульсиях. Над складом справа поднимался столб пламени, несколько человек тщетно пытались заморозить огонь своими холодными искрами. Девушки спрятались за дымящейся кучей проводов и металла. Ревна прислонилась к ограждению из мешков с песком. Дым здесь немного развеялся, и она разглядела край поля. Змей стоял там, до него не было и двухсот метров.

– Я думаю, эльды решили, что мы погибли, – сказала Линне. – К тому же они слишком заняты огнем, чтобы искать наши тела. Но времени у нас мало.

Она положила Ревне на плечи руки и спросила:

– Ты уверена, что сможешь на нем полететь?

Ревна вытерла пот с тыльной стороны шеи и ответила:

– Я могу летать на чем угодно, дай мне только шанс.

– Ха, – Линне наградила ее мимолетной мрачной улыбкой, которая исчезла так же быстро, как и появилась.

Вокруг Змея суетились люди, проверяя крылья и двигатель.

– Они готовятся к полету, – сказала Ревна.

– Отлично, мать их.

Упрекать Линне Ревна в себе сил не нашла.

Змей вытянулся во всю свою длину, покрытый коваными чешуйками из живой стали размером с грудь Ревны. Его хвост оканчивался острым шипом, выглядевшим таким же опасным, как и узкая пасть машины. Каждое крыло было длиной в три человеческих роста, позвонки на спине сияли звездным светом.

Линне проползла вперед и взглянула из-за угла.

– Вот черт, – сказала она.

Ревна не удержалась и тоже выглянула. Вокруг аэроплана расхаживал человек. Он прищурился, потянулся за ружьем и пошел вперед.

Ревна со своим пистолетом замешкалась, и Линне оказалась быстрее, выхватила свой и сделала два выстрела. Он упал. Ревна не могла оторвать глаз от этого клубка конечностей, от внезапной пустоты там, где еще совсем недавно была жизнь. Этого человека она убила бы, не задумываясь. И не сделала этого только потому, что ее опередила Линне.

Штурман убрала оружие и обняла Ревну за плечи.

– Выстрелы наверняка слышали. Идем.

Когда они, спотыкаясь, прошли мимо мертвеца, Ревна сильнее прижалась к Линне. Месть. Я жажду мести. И местью этой была шеренга солдат Эльды, лежавших лицом в грязи. Но она подумала о своей семье, объятой пламенем, и не смогла испытать радость.

После их боя с Небесными конями Узор вспыхивал, его нити запутывались в узелки. В отблесках огня сверкала сталь Змея. До поля они доковыляли вместе – едва дыша.

– Эй! – крикнул им с противоположной стороны Змея какой-то человек.

Линне ринулась вперед, Ревна, стараясь от нее не отставать, тут же споткнулась. Ее протез с силой впился в кожу. Стараясь сохранить равновесие, она выронила из рук пистолет. Поднимать его уже не было времени – сцепив зубы, она рванула к аэроплану. За спиной послышались крики. Но девушки уже были почти на месте – Змей закрыл собой весь обзор, и они оказались в тени его крыла.

Ревна одной рукой схватилась за крыло, другой за нить Узора. Взлетела к люку наверху, кое-как его открыла и ввалилась внутрь, сильно ударившись ногами о пол.

Просторная, огромная кабина словно предназначалась для великанов. В ней было три сиденья – два перед приборной доской и одно сзади.

Линне забралась на штурманское сиденье рядом с ней. Третье, теперь пустующее, наверняка отводилось стрелку.

– Летим! Быстрее!

Пилотской клетки, чтобы принять Ревну в свои объятия, здесь не было, рядом с ее креслом болтался только тонкий ус с двумя острыми концами, по форме напоминавшими зубы. Ревна натянула очки и потянулась к полетным перчаткам. Но их не было. О боже! Боже! Как же она без них полетит?

Заметив крышку на приборной доске, она откинула ее, нашла две сетчатые перчатки, соединенные с приборной доской тонким проводом. Это они и есть? Ревна натянула их на пальцы. На тыльной стороне каждой из них от большого пальца до мизинца тянулось небольшое крылышко. Крылья Змея. На третьей перчатке была крохотная змеиная голова. Она протянула ее Линне и сказала:

– Найди подачу питания.

Надо было срочно взлетать, пока их не подстрелили.

Линне сунула руку в торчавший перед ней дроссель.

– Нашла. Поднимайся в воздух.

И, не дожидаясь приказа Ревны, включила тягу.

Живой металл пробудился, Змей тихо загудел. Ус питания со стороны пилота скользнул Ревне под рукав, проколол руку и вонзился глубоко в вену. Когда она ухватилась за живой металл, по всему телу пополз обжигающий холод. Узор вспыхнул ярче.

Змей понял, что за штурвалом не его хозяин.

Ему это не понравилось.

От прикосновения металла у Ревны зазудела кожа, воздух в кабине тут же нагрелся. В животе заворочалась тошнота, ей вдруг показалось, что она сделала что-то не так и сотворила что-то ужасное, за что теперь заплатит собственной кровью.

Преодолевая сопротивление Змея, Ревна распахнула Узору мысленные объятия. Но летательный аппарат двигался слишком медленно.

– Добавь тяги! Хотя бы чуть-чуть! – сказала она.

– Я пытаюсь, – огрызнулась Линне.

Ревна чувствовала, как в чреве Змея грохотали искры Линне. Но сколько бы она ни давала, ему все было мало. Рукой в перчатке Линне грохнула по приборной доске. Выгнутая голова Змея дернулась вперед, кабина накренилась. Ревна схватилась за приборную доску и сказала:

– Не делай так!

Во всяком случае пока.

С края поля к ним, размахивая пистолетом, ринулся человек с выражением жгучей ярости на лице. По носу аэроплана хлестнул выстрел, ветровое стекло треснуло.

– Сделай хоть что-нибудь, – прошипела сквозь стиснутые зубы Линне, – ты же говорила, что можешь летать на чем угодно.

Нет, она в любом случае поднимет Змея в воздух. Для этого у нее было все необходимое.

Кроме нужной энергии.

Третье сиденье.

Ревна вытянула шею, чтобы убедиться в своей догадке. Да, там тоже был узел питания, прямо за ее креслом. Машина требовала, чтобы свои искры ей отдавали и штурман, и стрелок.

Выражаясь словами Линне, Змей их просто поимел.

– Что ты там ищешь?..

В этот момент Линне тоже заметила второй дроссель.

– Я не ошиблась, это действительно узел питания?

Ревна кивнула. К горлу, вонзая когти, поднялась паника.

К носу Змея подбежал солдат. Линне взмахнула рукой в перчатке, и голова аэроплана тюкнула его по голове, неприятно чмокнув. Он упал на землю. Другой схватился за крыло. Из дыма вынырнули еще несколько человек, на их лицах было написано только одно слово: убить!

– Ну давай уже, жар-птица, поехали, – тихо сказала Линне, стащила с руки перчатку и швырнула ее на приборную доску. Потом отклонилась назад и втиснула плечо в пространство между их сиденьями.

– Что ты делаешь? – закричала Ревна.

Линне закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Ее ладони озарились светом, и он, мерцая, охватил все ее тело, от ступней до корней волос. Кожа девушки засветилась, и на миг она стала похожа на богиню. Затем она сунула руку в дополнительный дроссель и послала в двигатель мощный заряд огня.

Змей пробудился ото сна. Ревна почувствовала, что его шасси вгрызлось в землю. Длинное тело пошло волнами, он поднялся на дыбы и взмыл ввысь, стряхнув с себя солдат. Под кожей Линне стремительно неслось пламя. Она орала, вжавшись спиной в кресло и посылая в дроссель поток искр, постепенно сходивший на нет.

Вокруг них пульсировал Узор – ярко, почти ослепительно. От украденной силы у Ревны покалывало кожу. Они пролетели над головами эльдов и устремились в ночное небо, оставив внизу озадаченных вражеских солдат ругаться и проклинать их.

* * *

Линне умирала. Она не спасет положение, не получит медаль Героя Союза, не построит карьеру на военном поприще. Но ей было плевать. Когда-то она усомнилась в Ревне и предала ее, а теперь доставит пилота через горы обратно на территорию Союза, пусть даже это станет ее последним делом в жизни.

Из нее рвались искры, вихрились в двигателе и вспыхивали вдоль Узора, нити которого утолщались, шли рябью и несколько долгих секунд стояли перед глазами. Линне мысленно сосредоточилась на одном-единственном образе: Ревна сидит в столовой и пишет близким письмо. В полной безопасности. Она увеличила тягу, и Змей еще быстрее понесся над землей.

– О боже, – сказала Ревна и выглянула из кабины поглядеть на мелькавший внизу мир.

Змей то поднимался, то опускался, то бросался вперед, то притормаживал. Ревна гневно зашипела, пытаясь его усмирить. Ее злость и изумление слились воедино, но Линне вряд ли могла это почувствовать за неприкрытой ненавистью Змея.

– Ты бы попридержала язык, – сказала она.

Слова у нее во рту норовили превратиться в кашу.

Ревна хохотнула, хотя ее смех больше напоминал рык.

– Кто бы говорил.

Линне посмотрела на свои руки. Под кожей протянулись длинные нити искр. Сила била струей в ее жилах, уходила из нее, наполняя все естество девушки наркотическим теплом. Она горела. Появись перед ней кто-нибудь из эльдов, она испепелила бы его одним прикосновением. И если бы не знала, что собственные искры медленно ее убивают, наверняка бы от них захмелела.

По затылку, вискам и щекам Линне струился пот. Перед глазами побежали черные точки.

– Летим дальше.

Как же трудно было говорить.

– Надо вернуться к Тамаре.

Возвращение со Змеем убережет их от любых проблем, думала Линне. Новые технологии, способные дать Союзу больше шансов в этой войне, были для него навязчивой идеей. Тогда Ревну все оставят в покое.

Ревна была сосредоточена на борьбе со Змеем, который брыкался, не желая их признавать. Линне знала, что Ревна ненавидит ее и думает, что она отвечает ей тем же. И хотя самой Линне больше не было дела до борьбы, выживания и каких-то идиотских медалей, перед смертью ей надо было довести до конца одно-единственное дело.

– Ревна?

Ей хотелось кричать, но из уст вырывался лишь громкий шепот. Отступить было нельзя. Змей бесновался, вытягивая из нее искры. Мир окрасился в серые тона. Под ними простиралась тайга, наползая на Каравельские горы, смутными силуэтами маячившие впереди. Девушки подлетали к ним все ближе, но до гор по-прежнему было еще слишком далеко.

– Прости, – сказала Линне.

По ее подбородку вниз скатилось что-то мокрое.

– За что? – спросила Ревна. Ее голос зазвучал громче, но при этом потерял четкость, словно она говорила по радиосвязи с помехами. Пусть она скажет: «Да ладно, все нормально». Пусть простит Линне.

– Можешь немного сбавить тягу. Мы в безопасности.

Голова Змея металась взад-вперед, и руки Ревны, пытавшейся удерживать крылья летательного аппарата в стабильном положении, окоченели. В голове у Линне туманилось.

– Прости, что я пыталась найти другого пилота. Прости, что думала, будто ты не в состоянии…

Она старательно выталкивала из себя слова, они все куда-то ускользали. Ну почему Ревна не может сказать, что все хорошо?

– Я не могу…

Умереть рядом с человеком, который меня ненавидит.

– Линне?

Все куда-то улетело – и печаль, и гнев, и боль от рвущегося из нее потока искр. А впереди все так же маячили Каравельские горы. Линне хотела было сказать Ревне продолжать держать курс на горы, но вместо этого произнесла совсем другое:

– Не злись на меня.

Я не хочу вот так умереть. Я вообще не хочу умирать.

Ревна перегнулась через борт кабины, вместе с ней покачнулся и Змей.

Они ввинчивались в воздух, пока облака внизу не превратились в серый океан.

– Прошу тебя, – едва слышно пробормотала Линне, – прости.

Ее лоб опалило горячее прикосновение руки Ревны.

– Линне, хватит. Ты убьешь себя.

Она дернула штурмана за предплечье, но безуспешно.

Двигатель прожорливо вытягивал из нее искры, Змей жаждал ее страданий.

– Спаси себя…

Голова Линне бессильно откинулась на спинку кресла. Стало очень трудно открыть глаза.

– Ну нет, так не пойдет, – сказала Ревна.

Ее рука выдернула из-за пояса Линне пистолет. Ревна приставила ствол к основанию второго дросселя.

В мозгу Линне зажегся сигнал тревоги. Ревна не может так поступить, им надо перевалить через горы…

В ее серый мир ворвался грохот выстрела. И все вокруг побелело.

* * *

Когда крыло Змея вспыхнуло, словно солнце, Ревна с трудом вернула аэроплан на прежний курс и схватилась за нить Узора. Ее левая перчатка горела. Она даже не подумала, что от принудительного разрыва контакта аэроплан может воспламениться.

И в тот же миг она увидела, что на них со всех сторон стрелой ринулись аэропланы, похожие на серебристых рыбок. Каждый раз, когда они открывали огонь, Узор отзывался всполохом. Их опять пытались убить, но уже не Змей, а Небесные кони.

Линне на соседнем сиденье лежала без движения и тяжело дышала. Из разбитого второго дросселя вверх по ее руке струились искры, возвращаясь в тело. Ревна надеялась, что их будет достаточно, чтобы она выжила.

– Линне? Ты жива?

Та еле заметно кивнула головой и прошептала:

– Ты…

Когда Небесные кони вновь открыли огонь, ночь над их головами озарилась светом. Змей неуклюже болтался в воздухе. Вокруг девушек хлестали нити Узора. Ноги Ревны швыряло из стороны в сторону, она ухватилась за края своего сиденья и буквально прочувствовала спасительное решение – полностью отделить загоревшееся крыло аэроплана и рухнуть в подлесок тайги. Их начинало закручивать.

Линне попыталась выпрямиться на сиденье, но вновь без сил откинулась на спинку. Ее лицо блестело от пота.

– Что ты наделала?

Ревна не удостоила ее слова вниманием и изо всех сил потянула на себя нить Узора. Змей клюнул носом. Небесные кони над их головами кружили в танце. Ревна повернула к небольшой колее в снегу, которую Линне, когда они летели на задание, определила как реку Аву.

– Ты в меня выстрелила, – недоверчиво протянула Линне.

В ее словах слышалось обвинение.

– Я выстрелила не в тебя, а в аэроплан, – поправила Ревна.

– Но почему?

Она что, серьезно?

– Еще немного, и ты бы умерла!

– Но теперь умрешь ты!

– Нет, мы скоро приземлимся.

Опять.

Линне перевела взгляд с Небесных коней на землю.

– На реку? Шутишь, что ли?

Шасси. Плюнь на эту неблагодарную девушку, твоего штурмана, и выпусти шасси. Каждая команда, которую Ревна пыталась отдать, наталкивалась на осязаемую ненависть Змея. Пилот давно работала с живым металлом, но с такой враждебностью с его стороны ей сталкиваться еще не приходилось. Она хваталась за Узор до тех пор, пока ей в ладони не врезались перчатки из живой стали. Металлические сочленения обжигали кожу. Змею перед ней не устоять. И пока они падали вниз, она все дергала и дергала нити Узора, не обращая внимания на вопли штурмана, молясь любым богам, законным или нет, которые в этот момент могли ее слышать.

Они рухнули в реку, пробив во льду дыру, через которую волнами хлынула вода. Ветровое стекло треснуло сверху донизу, затем разлетелось вдребезги и осыпало девушек дождем стеклянных осколков. Когда они ударились о камни и корни на берегу, живой металл вскрикнул. Аэроплан пропахал брюхом полосу земли и, наконец, медленно остановился в излучине реки.

Линне в изнеможении рухнула на приборную доску. Ее лицо стало пепельного оттенка, а когда она вытащила руку из дросселя, из-под рукава закапала кровь.

Ревна соскользнула в своем кресле вниз. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. Она никак не могла вдохнуть достаточно воздуха. Все ее тело тряслось.

Она далеко не сразу поняла, что хохочет.

Она спасла Линне. Спасла их обеих. Причем дважды.

– Мы живы!

Линне взглянула на Ревну.

– Ты вся в крови.

– Я в порядке, – хихикнула Ревна.

Да, она была в порядке, если не сказать больше. Ночка выдалась на славу – она потеряла аэроплан, их взяла в плен тайга, а в полку их наверняка считали погибшими.

Линне подалась вперед и провела вниз по лицу Ревны скользкую линию. На ее собственных щеках виднелись крапинки крови – крохотные порезы от осколков ветрового стекла.

– Ерунда, – засмеялась Ревна.

Потому что сегодня выдалась славная ночь.

– Дай я посмотрю, – дернулась Линне к краю ее сиденья.

Змей покачнулся, под его фюзеляжем зазвенел лед. Линне осмотрела шею Ревны и протерла саднящий порез под ухом. Затем ощупала плечи и грудь девушки, расстегнула куртку и оглядела рубашку. Провела руками по коленям и культям, дотронулась пальцами до линии соединения плоти с протезом.

– Судя по всему, ты действительно в порядке, – признала она.

– Потому что сегодня выдалась славная ночь, – ответила Ревна.

Она и в самом деле выдалась славная.

Они оказались в ловушке в тайге.

И их все считали погибшими.