Глава 3
Журналы в самиздате
3.1. «Самое большое достижение правозащитников» – бюллетень «Хроника текущих событий»
…На основе выпусков «Хроники текущих событий» <…> советологи делают вывод, что в СССР существует и развивается «движение за гражданские права»…
Из записки КГБ при Совете Министров СССР от 21 декабря 1970 г.
В культуре инакомыслия как общественного явления значительное место занимала деятельность по созданию и распространению «самодеятельной» журнальной периодики. Появление нелегальных журналов означало, с одной стороны, качественный рост и развитие самого самиздата, а с другой – организационное оформление различных оппозиционных движений. Едва ли не самым заметным явлением в истории советского самиздата было издание информационного бюллетеня правозащитников «Хроника текущих событий». Можно сказать и так: история «Хроники» – это один из самых ярких фактов истории правозащитного движения.
Первый выпуск «Хроники текущих событий» появился 30 апреля 1968 г. На титульном листе в качестве эпиграфа была приведена 19-я статья из «Всеобщей декларации прав человека»: «Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ». Издание «Хроники» продолжалось до 1982 г., когда вышел ее последний, 65-й выпуск. За годы своего существования бюллетень из 15–20 страниц машинописи превратился в солидные журнальные номера, состоящие из сотни и более листов. Вся 15-летняя подборка выпусков ХТС (в настоящее время она доступна в сети «Интернет» на странице Историко-просветительского центра «Мемориал») насчитывает около 4 тыс. машинописных листов.
Информационно-хроникальный характер журнала определил основные правила подачи материала: фактологичность; стремление к достоверности, точности и полноте информации; принципиальный отказ от оценок – только констатация фактов нарушения прав человека в СССР, правозащитных выступлений и действий по осуществлению гражданских прав «явочным порядком»; ответственность в работе над материалом. Создатели бюллетеня придавали большое значение вопросам достоверности и точности сведений. В ХТС № 7 (30 апреля 1969 г.) отмечается: «…в тех случаях, когда нет абсолютной уверенности в том, что то или иное событие произошло, “Хроника” указывает, что сообщение дается по слухам. <…> Ряд неточностей возникает в процессе размножения экземпляров…» В итоге журнал приобрел репутацию очень аккуратного источника информации о нарушении прав человека в СССР и правозащитном движении. Так, инкриминируя С. А. Ковалеву редактирование 28–34 выпусков «Хроники», судебное следствие пыталось изобличить его в публикации лживых или ошибочных сведений. Проверка 700 сообщений, составлявших названные номера журнала, обнаружила только 11 фактов, вызывающих сомнение, и лишь 2 явные ошибки.
Появление «Хроники» сегодня связывают с именами Алексея Костерина, Петра Григоренко, Павла Литвинова, Ларисы Богораз, Петра Якира, Виктора Красина, Ильи Габая и Натальи Горбаневской. Хотя, по воспоминаниям последней, «идея самиздатского информационного бюллетеня носилась в воздухе и нельзя сказать, чтобы она кому-нибудь принадлежала». Тем не менее первым редактором ХТС была именно Н. Горбаневская.
Значение журнала заключалось не только в информировании о нарушениях прав человека и распространении идей правозащитников, но также в поддержании связей между различными правозащитными группами, организациями и другими направлениями диссидентского движения. Самым большим достижением правозащитников называл «Хронику» А. Д. Сахаров, а Р. А. Медведев видел в регулярном выпуске машинописных журналов элементы организации, в ходе которой несколько оппозиционных кружков объединяются в своеобразное движение. А. Даниэль определил бюллетень правозащитников «информационным стержнем инакомыслия в СССР».
Нелегальный характер издания объяснял анонимность редакции «Хроники». После ареста Н. Горбаневской (1969) редактором бюллетеня до 1972 г. был А. Якобсон. В последующие годы редакция неоднократно менялась, часто из-за арестов, но оформление журнала, подход к отбору материала, принципы его подачи оставались неизменными. Тиражирование «Хроники» осуществлялось в традициях самиздата самими читателями по мере ее распространения. Первый «тираж» обычно не превышал 12 экземпляров машинописного текста через один интервал на папиросной бумаге. Как афористично подметил А. Даниэль, ХТС «разъезжалась по разным городам Союза, размножаясь по дороге, как амебы, делением». Постепенно расширялась тематика и география сообщений бюллетеня. В 1974 г. в Нью-Йорке Павел Литвинов вместе с Валерием Чалидзе и Эдвардом Клайном организовали переиздание самиздатских выпусков «Хроники» в типографском виде, перевод и распространение их на Западе и возвращение части тиража в СССР.
К концу 1970 г., когда вышел 17-й выпуск бюллетеня, издательская деятельность правозащитников всерьез обеспокоила органы государственной безопасности. В записке КГБ от 21 декабря 1970 г. подчеркивалось, что «…“самиздат” за последние годы претерпел качественные изменения. Если пять лет назад отмечалось хождение по рукам <…> идейно порочных художественных произведений, то в настоящее время все большее распространение получают документы программно-политического характера. За период с 1965 г. появилось свыше 400 различных исследований и статей по экономическим, политическим и философским вопросам, в которых с разных сторон критикуется исторический опыт социалистического строительства в Советском Союзе, ревизуется внешняя и внутренняя политика КПСС, выдвигаются различного рода программы оппозиционной деятельности».
В 1972–1973 гг. правительство предпринимает наступление на правозащитное движение, частью которого стали репрессии в отношении издателей «Хроники текущих событий». В январе 1972 г. было возбуждено дело № 24, содержанием которого являлось расследование обстоятельств, связанных с изданием и распространением ХТС. Обыски прошли в Москве, Ленинграде, Новосибирске, Вильнюсе, Киеве. По делу о «Хронике» были арестованы десятки людей, в том числе П. Якир, К. Любарский, В. Красин, Ю. Шиханович.
В результате издание очередных номеров «Хроники» приостановилось более чем на год. Но редакция не прекращала свою работу, она продолжала собирать материал для очередных выпусков. 1973 г. было посвящено два бюллетеня, 29-й и 30-й, которые вышли лишь в начале 1974 г. вместе с 28 номером ХТС за 31 декабря 1972 г., а следом за ними появился 31 выпуск (17 мая 1974 г.). По мнению Л. М. Алексеевой, значение возобновления «Хроники» заключалось в том, что заработали информационные каналы правозащитников, ожила связь между отдельными группами, кризис правозащитного движения был преодолен, и оно вновь вышло на видимые позиции, борьба за права человека в СССР продолжалась. Н. Горбаневская подчеркивала, что через выпуски «Хроники» все заключенные в лагерях, тюрьмах и психиатрических больницах могли рассчитывать на связь с внешним миром. Такая оценка свидетельствует не только об информационной, но и организационной роли бюллетеня в деятельности оппозиции.
Итак, за 15 лет (с 1968 по 1982 г.) в самиздате было распространено 64 из 65 выпусков «Хроники текущих событий» (59-й выпуск был изъят органами госбезопасности и до читателя не дошел). Общий количественный анализ выпусков показал некоторые закономерности в развитии бюллетеня (см. табл.). Первые пять лет, до кризиса 1973 г., «Хроника» выходила обычно 6 раз в год, как правило, в феврале, апреле, июне, августе, октябре и декабре. В последующие годы – 4 раза в год, по сезонам. Объем материалов вырос с 80 листов в 1968 г. до 583 – в 1977 г. Причем на протяжении периода издания бюллетеня количество выпусков за год сократилось в 1,5–2 раза, а их листаж вырос в 3–4 раза.
Таблица
Распределение выпусков информационного бюллетеня правозащитников «Хроника текущих событий» по годам
Самый короткий из всех выпусков «Хроники», третий (6 листов), появился в самиздате 30 августа 1968 г. Он посвящен событиям, связанным с вторжением войск Варшавского договора в Чехословакию летом 1968 г., в том числе в нем дана информация о демонстрации на Красной площади 25 августа, в которой приняли участие К. Бабицкий, Л. Богораз, В. Делоне, В. Дремлюга, П. Литвинов, В. Файнберг, Н. Горбаневская и Т. Баева. Самый увесистый по объему, 63-й выпуск (202 листа) датируется 31 декабря 1981 г. В этом бюллетене содержатся сведения о двух десятках политических судебных процессов (причем оба отмеченные журнала содержат сведения о судах над А. Марченко), арестах и обысках, деятельности правозащитников на Украине, в Грузии и Литве, преследовании верующих, а также репрессиях в отношении Рабочей комиссии по расследованию использования психиатрии в политических целях и Инициативной группы защиты прав инвалидов, о положении в тюрьмах, лагерях, ссылках и психиатрических больницах и т. д. При сравнении этих выпусков видно, насколько организационно выросло правозащитное движение, какие разнообразные проблемы попадают в сферу его внимания, как окрепла его связь с другими формами диссента.
Думается, что первый выпуск «Хроники» достоин того, чтобы рассмотреть его подробно. ХТС № 1 включает 7 разделов, оформившихся в последующих номерах журнала в постоянные рубрики. Содержание выпуска, напечатанное на первой странице бюллетеня, выглядит так: 1) процесс Галанскова, Гинзбурга, Добровольского и Лашковой; 2) протесты в связи с процессом; 3) репрессии в связи с протестами; 4) обращение к Будапештскому совещанию коммунистических и рабочих партий; 5) политзаключенные; 6) ленинградский процесс; 7) арест Валентина Пруссакова.
В начале этого номера говорится о судебном процессе, проходившем в январе 1968 г., по делу Ю. Галанскова, А. Гинзбурга, А. Добровольского и В. Лашковой, обвиненных в антисоветской агитации и пропаганде. Приведены их биографии. Отмечены факты нарушения гласности процесса и проявление интереса к нему со стороны как советских людей, так и иностранных корреспондентов: «Процесс формально был открытым, но вход на него был по пропускам. В ноябре 1967 г. в Мосгорсуд было направлено письмо со 116 подписями, авторы которого, ссылаясь на существующую практику закрытого доступа на открытые процессы, заранее просили обеспечить им возможность присутствовать на этом процессе. Ни одному из подписавших письмо такой возможности не было предоставлено – практика распределения пропусков на процесс до сих пор остается не совсем ясной. Известно только, что кроме большого числа работников КГБ и членов комсомольских оперотрядов, немногих представителей юридической общественности (так, на Московскую коллегию адвокатов было выдано всего два пропуска), остальная часть публики в основном получила пропуска в райкомах КПСС. <…> Большое число людей, несмотря на жестокие морозы, собиралось около здания суда, особенно к концу судебных заседаний. Наибольшее количество – человек 100 (не считая иностранных корреспондентов и огромного количества стукачей) – собралось в последний день, к объявлению приговора».
Во втором разделе дается характеристика важнейших писем, с наибольшим числом подписей, которые явились откликом на суд. Например, письма генеральному прокурору СССР и в Верховный суд РСФСР об отсутствии гласности на процессе и вмешательстве органов КГБ в обстановку суда, о тенденциозности суда и приговора (80 и 224 подписи соответственно), письма родственников и друзей подсудимых в редакции газет «Известия», «Вечерняя Москва», «Комсомольская правда», «Литературная газета» с опровержением опубликованных на их страницах обвинительных статей. Как наиболее содержательное называется обращение И. Габая, Ю. Кима и П. Якира «К деятелям науки, культуры, искусства», где политические процессы конца 1960-х гг. ставятся в прямую связь с другими явлениями ресталинизации в стране. Отмечается также, что ни на одно письмо ответа не последовало.
В третьем разделе помещены факты так называемых внесудебных преследований: невеста А. Гинзбурга и жена Ю. Галанскова были вызваны в прокуратуру г. Москвы для «профилактической беседы» на тему распространения ложных сведений о процессе; два активных участника протестов – кандидат физико-математических наук А. Вольпин и переводчица Н. Горбаневская – были подвергнуты принудительной госпитализации в психиатрическую больницу; исключены из партии люди, подписавшие те или иные письма, причем, как указано в «Хронике», вне зависимости от решения первичной организации и от того обстоятельства, рассматривалось ли вообще дело на собрании парторганизации; со многими беспартийными «подписантами» проведены беседы по месту работы с предложениями уволиться по собственному желанию.
В четвертом разделе бюллетеня напечатано обращение, направленное 24 февраля 1968 г. Консультативному совещанию коммунистических и рабочих партий в г. Будапеште. В обращении, подписанном в том числе Ю. Кимом, И. Габаем, П. Григоренко, П. Якиром и др., говорится о политических процессах конца 1960-х гг., в ходе которых людей судят за убеждения. Обращается внимание на то, что индивидуальные и коллективные письма протеста, направляемые в различные судебные, правительственные и партийные органы, остаются без ответа, в то время как многих «подписантов» увольняют с работы, насильственно помещают в психиатрические больницы, вызывают на беседы в КГБ, где угрожают арестом. В документе указывается также на факты наличия политзаключенных в лагерях и тюрьмах СССР и дискриминации малых народов (например, крымских татар), борющихся за национальное равноправие.
Пятый раздел первого выпуска «Хроники» посвящен политзаключенным. В нем приводятся сведения: о голодовке в Мордовских лагерях, в которой участвовали Ю. Даниэль, Б. Здоровец, В. Калныньш, С. Мошков, В. Ронкин, Ю. Шухевич, об отказе А. Синявского подать просьбу о помиловании, о постановке под административный надзор освободившегося из заключения Л. Ренделя.
В шестом разделе дана информация о суде в г. Ленинграде над участниками ВСХСОН, а также приводится устав этого Союза и список 17 осужденных по делу (И. Огурцов, М. Садо, Л. Бородин, Е. Вагин и др.).
В последней части первого выпуска кратко упоминается о несостоявшемся суде над студентом Института инженеров железнодорожного транспорта В. Пруссаковым, у которого были изъяты стихи собственного сочинения и предъявлено обвинение по ст. 70 УК РСФСР.
Информация о судебных политических процессах, внесудебных преследованиях политзаключенных обязательно присутствует во всех номерах начиная с первых выпусков «Хроники». Географические рамки материалов постепенно расширяются: так, например, в ХТС № 7 (30 апреля 1969 г.) сообщается о событиях в 34 городах. В 15 выпуске ХТС, датированном 31 августа 1970 г., впервые как самостоятельная рубрика появились известия о политических процессах в городах Советского Союза. С 16 номера (31 октября 1970 г.) «Хроника» начала знакомить читателей самиздата с процессами прошлых лет, не получившими освещения на страницах предыдущих выпусков журнала. В ХТС № 5 (31 декабря 1968 г.) впервые были помещены материалы о преследовании верующих. Вести из тюрем и лагерей, факты психиатрических репрессий, эпизодически встречавшиеся в выпусках «Хроники» 1968–1969 гг., становятся постоянной темой бюллетеня с 1970 г. 33-й номер ХТС (31 декабря 1974 г.) полностью посвящен политзаключенным. В этом году впервые отмечался День политзаключенного (30 октября). Сведения о национальных движениях попадают на страницы бюллетеня начиная со второго номера (30 июня 1968 г.), где они касались судьбы крымско-татарского народа. 7-й выпуск содержит информацию о движении народов Месхетии за возвращение на историческую родину. Уже в первые два года издания «Хроника» публикует материалы о событиях на Украине и о еврейском движении за выезд из СССР. С начала 1970-х гг. ХТС пополняется данными о национальных движениях и преследованиях верующих в Литве, а осенью этого же года – о событиях в Армении.
Материалы «Хроники» позволяют узнать о деятельности различных инициативных групп и организаций, создававшихся инакомыслящими. Так, в ХТС № 10 (31 октября 1969 г.) помещены сведения о преследовании Инициативной группы по защите гражданских прав в СССР. Последующие номера информируют о деятельности других правозащитных групп, например, о Хельсинкской группе – ХТС № 44 (16 марта 1977 г.), Инициативной группе защиты прав инвалидов в СССР – ХТС № 51 (1 декабря 1978 г.) и т. д.
Таким образом, ко второй половине 1970-х гг. определилась тематика бюллетеня и были сформированы его основные разделы: «Суды», «Аресты», «Внесудебные преследования», «Обыски и допросы», «В тюрьмах и лагерях», «В психиатрических больницах», «Преследования верующих», «Преследования крымских татар», «Право на выезд», «Еврейское движение», «События на Украине, в Литве, Армении, Грузии», «По страницам советской печати», «После освобождения», «В ссылке», «Письма и заявления», «Краткие сообщения», «Биографии», «Официальные документы», «Новости самиздата», «Поправки и дополнения». В начале 1980-х гг. бюллетень приобрел не только солидный объем, но и четкую структуру.
Остановимся подробнее на двух рубриках, многогранно характеризующих правозащитное движение и тесно с ним связанных в логике отношений с советским режимом: «Суды» и «В тюрьмах и лагерях».
Описание судебных процессов, занимающее довольно большое информационное пространство «Хроники», представляет собой подробное освещение хода самого суда и так называемых «околосудебных» деталей. В результате исследователями материалов ХТС могут быть проанализированы особенности следствия, нарушения объективности судебных заседаний, несостоятельность предъявленных обвинений или несоответствие приговора существующему законодательству, доказательства нарушения гласности суда и т. д. Записи протоколов судебных заседаний выходили также «отдельными изданиями» в самиздате, несмотря на то, что проникнуть в зал суда было делом весьма непростым, не говоря уже о стенографии или каком-то другом способе фиксации происходящего. В поле зрения бюллетеня попадали суды не только над правозащитниками, но и над представителями самостоятельных оппозиционных движений: национальных, религиозных, экономических и др.
Содержательная структура раздела «Суды» чаще всего была такой: краткая биографическая справка о подсудимом, где внимание обращается на проявление инакомыслия или диссидентскую деятельность; имена судей, обвинителей и адвокатов; предъявленное обвинение; описание хода судебного заседания (здесь может быть разная степень подробности, в зависимости от наличия у редакции информации); атмосфера вокруг процесса, реакция советской прессы и мировой общественности. По объему публикация о суде могла иметь вид краткой справки или занимать несколько десятков страниц.
Материалы суда над участниками демонстрации 25 августа 1968 г., прошедшей в начале октября 1968 г. в Москве, были помещены в 4-м выпуске «Хроники» (31 октября 1968 г.). В издании было отмечено: нарушение закона – к суду не привлечены те, кто избивал демонстрантов; отход от принципа открытости политического процесса – друзья и сочувствующие в зал не допускались; отсутствие состава преступления и несоответствие приговора законодательству. Известно, что статьи 190-1 и 190-3, по которым обвинялись демонстранты, не предусматривали ссылку, к которой их приговорили.
ХТС № 6 (28 февраля 1969 г.) информировал читателей самиздата о суде над И. Белогородской. Подробный анализ следственных мероприятий и хода самого судебного заседания показал, что право подсудимой на защиту было искусственно ограничено. По свидетельству документов самиздата, этот вошел в историю как первый, когда под суд отдали не изготовителя, а лишь распространителя писем в защиту человека, «на которого обрушилась государственная машина», – А. Марченко.
Впервые подробное описание судебного заседания с приведением вопросов и ответов участников разбирательства, слов свидетелей, речей прокурора и адвоката было помещено на страницах ХТС № 15 – это суд над Н. Горбаневской. Материалы «Хроники» почти хронометрически освещают то, что происходило в зале суда. Линию защиты представляла легендарный адвокат правозащитников – Софья Васильевна Калистратова. Драматизм этого дела усугублялся использованием методов «карательной медицины». Сама обвиняемая не была допущена в зал суда, т. к. была помещена в психиатрическую лечебницу. Публикация журнала производит очень сильное эмоциональное впечатление. Истинное восхищение вызывает С. В. Калистратова – незаурядный, яркий человек, профессионал высочайшего класса. Ее вопросы в ходе судебного разбирательства и заключительная речь, длившаяся более полутора часов, демонстрируют всю несостоятельность выстроенного обвинения.
Последнее слово обвиняемого впервые появилось на страницах «Хроники» в материалах суда над А. Амальриком и Л. Убожко – ХТС № 17 (31 декабря 1970 г.). Информация об этом судебном процессе лаконична, т. к. он проходил далеко от Москвы, в г. Свердловске. Кроме того, А. Амальрик, которому инкриминировалось авторство и распространение эссе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 г.?», заметок «Нежеланное путешествие в Сибирь» и других документов, отказался участвовать в судебном разбирательстве, давать показания и отвечать на какие-либо вопросы суда. В своем последнем слове правозащитник сравнил судебные преследования за взгляды со средневековыми «процессами над ведьмами», назвал их проявлением идейной беспомощности режима, которая приведет к его развалу.
Тюремно-лагерная хроника также представлена во всех выпусках бюллетеня начиная с первого. Если сведения о судебных преследованиях диссидентов сохранились, кроме того, в материалах архивно-следственных дел и возможно их компаративное изучение, то информация о местах заключения уникальна. В дополнение к самиздату источником для выяснения того, как функционировала «брежневско-андроповская» пенитенциарная система, могут служить, пожалуй, еще только воспоминания бывших политзаключенных и художественные произведения.
В ХТС № 2 напечатано письмо автора книги «Мои показания» А. Марченко, направленное в различные инстанции, в том числе в общество Красного креста, министерство здравоохранения, президенту Академии медицинских наук, директору института питания, председателям правления Союзов журналистов и писателей СССР и др., о положении политзаключенных в лагерях и тюрьмах Советского Союза. В письме говорится о нормах питания, принудительном труде и дисциплинарных порядках в местах заключения, которые практически лишают помещенных сюда людей возможности сохранить здоровье. «Положение политических заключенных во всем приравнено к положению уголовных, а кое в чем и значительно хуже: для политических заключенных наименьшая мера – лагерь строгого режима, для уголовных существует общий режим и более слабый; уголовные могут быть освобождены после 2/3 или 1/2 срока, политические отбывают свой срок полностью, “от звонка до звонка”. <…> Политзаключенные – люди, как правило, занимающиеся общественно-полезным трудом: инженеры, рабочие, литераторы, художники, научные работники. В лагере к ним в качестве “меры перевоспитания” применяется принудительный труд. При этом лагерная администрация использует труд как наказание: слабых принуждают исполнять тяжелую физическую работу, людей интеллигентных профессий заставляют заниматься неквалифицированным физическим трудом. Невыполнение норм рассматривается как нарушения режима и является поводом для различных административных наказаний – от лишения свидания до карцера и камерного режима. Наисильнейшая мера воздействия на заключенных – голод. Общие нормы питания таковы, что человек испытывает постоянную недостачу питания, постоянное недоедание. Суточная калорийность лагерного пайка – 2400 калорий (норма для 7–11 летнего ребенка), и этим взрослый, работающий на физической работе мужчина должен довольствоваться изо дня в день на протяжении многих лет, иногда 15–25! В основном эта калорийность покрывается за счет черного хлеба (700 г. в день). Свежих овощей, сливочного масла и многих других необходимых продуктов заключенные вообще никогда не видят – их запрещено продавать даже в лагерном ларьке (как и сахар)».
Необходимо отметить, что из номера в номер объем сведений о политзаключенных увеличивался: краткие эпизоды о судьбах отдельных людей, их сопротивлении нарушениям прав человека за колючей проволокой уступают место многочисленным и подробным сообщениям из тюрем и лагерей. Так, например, в ХТС № 7 данной теме соответствует шесть фактов, а в № 11 уже выделены самостоятельные подразделы, посвященные положению во Владимирской тюрьме и в Мордовских лагерях, в ХТС № 15 помещен список женщин-политзаключенных, перечень политзэков в ХТС № 27 (15 октября 1972 г.) занимает несколько страниц, а 33 выпуск, насчитывающий более полусотни страниц, как отмечалось выше, полностью посвящен Дню политзаключенного в СССР. К середине 1970-х гг. раздел «В тюрьмах и лагерях» получил следующую структуру: Во Владимирской тюрьме; В Чистопольской тюрьме; В Мордовских лагерях; В Пермских лагерях; В лагерях общего режима; После освобождения; письма и обращения политзаключенных; В защиту политзаключенных.
Значительное место в материалах этой тематики принадлежало публикациям списков политзаключенных. Кроме указания имени здесь приводились данные о возрасте, состоянии здоровья, причине осуждения (по какой статье и на какой срок). Иногда эти сведения дополнялись краткими биографическими справками в связи с правозащитной или иной оппозиционной деятельностью, информацией о судебных процессах. Часто бюллетень сообщал о голодовках, посредством которых осужденные по политическим статьям выражали протест против нарушения их прав в условиях заключения или отмечали День политзаключенного. Со второй половины 1970-х гг., когда был налажен информационный канал из заключения на волю, «Хроника» помещала в своих выпусках разнообразные сведения о лагерном и тюремном режимах, взаимоотношениях заключенных с администрацией, конкретных судьбах осужденных.
Кроме перечисленных и подробно рассмотренных рубрик, определяющих структуру журнала, в содержании его номеров имеется немало фактов, отражающих различные стороны советской действительности.
Например, в ХТС № 10 под заголовком «Книжное обозрение» даны краткие рецензии на книги А. Романова о Сергее Королеве и С. Резника о Николае Вавилове. Отмечалось, что ни слова не сказано о репрессиях, которым подвергся сам Королев и другие создатели первых советских космических ракет. Обойдены молчанием также факты ареста и трагической гибели выдающегося советского генетика. Опасные шаги к ресталинизации видели создатели 10-го выпуска «Хроники» и в подготовке к торжественному празднованию 90-летия И. В. Сталина.
В 14-м номере бюллетеня (30 июня 1970 г.) опубликован анонс самиздатского сборника документов «Существует ли в Советском Союзе цензура?», анализирующего важнейшие законодательные акты 1917–1922 гг., регулирующие издательское дело в стране: «Декрет о печати» и Положение о Главном управлении по делам литературы и издательств (Главлите).
Список частично или полностью запрещенных к показу кинофильмов поместил на своих страницах 19-й выпуск «Хроники» (30 апреля 1971 г.). Сегодня эти произведения 1960-х гг. считаются наиболее талантливыми и самобытными образцами советского киноискусства: «Фрески Киевские» и «Саят – Нова» С. Параджанова, «Интервенция» Г. Полоки, «Про Асю Клячину» А. Кончаловского, «Андрей Рублев» А. Тарковского, «Поименное голосование» и «Один час в кабинете Ленина» Л. Пчелкина, «Мольба» Т. Абуладзе, «Дневные звезды» И. Таланкина и др.
В 34-м выпуске (31 декабря 1974 г.) журнала были опубликованы сведения о разгоне 15 сентября 1974 г. в Москве выставки 24 независимых художников (Оскара Рабина, Евгения Рухина, Надежды Эльской и др.).
Об истории и положении клубов самодеятельной песни, созданных в 1967 и легализованных в 1973 гг., рассказала читателям самиздата 41-я «Хроника» (3 августа 1976 г.).
О выходе бесцензурного литературного альманаха «Метрополь» и судьбе его создателей говорилось в выпуске № 52 (1 марта 1979 г.).
В предпоследнем, 64-м, номере «Хроники» (30 июня 1982 г.) помещен материал о последних трагических годах жизни и смерти русского писателя В. Шаламова, отдавшего 20 лет сталинским лагерям.
Самостоятельное место отводил бюллетень публикациям об Александре Солженицыне и Андрее Сахарове. Так, редакция «Хроники» выражала свое отношение к масштабу этих личностей, значению их идей и деятельности в контексте развития инакомыслия в СССР.
«Хроника» опубликовала подробные материалы об исключении А. И. Солженицына из Союза писателей (ХТС № 11, 31 декабря 1969 г.), о присуждении и вручении ему Нобелевской премии «за нравственную силу в развитии лучших традиций русской литературы» (ХТС № 16, 31 октября 1970 г.; ХТС № 22, 10 ноября 1971 г.; ХТС № 25, 20 мая 1072 г.) и о высылке писателя из СССР (ХТС № 32, 17 июля 1974 г.). В 44-м выпуске бюллетеня (16 марта 1977 г.) помещена подборка документов, связанных с деятельностью А. Д. Сахарова: переписка с президентом Д. Картером, интервью иностранным корреспондентам. В ХТС № 56 (31 декабря 1979 г.) опубликованы материалы о высылке А. Д. Сахарова в г. Горький и тональности освещения этого события советскими газетами. О пребывании ученого в ссылке говорилось в 57-м (3 августа 1980 г.), 62-м (14 июля 1981 г.) и 65-м (31 декабря 1982 г.) выпусках.
Листая «Хронику», попадаешь в калейдоскоп фактов и событий советского времени, о которых нельзя было услышать по официальному радио или телеканалу, прочитать в газете, создание и распространение этих материалов требовало мужества, иногда, самоотречения, а также глубокого осмысления чувства человеческого достоинства. Видимо, эти качества людей, преследуемых за инакомыслие, и позволили в течение 15 лет существовать нелегальному журналу.
«Хроника текущих событий», информационный бюллетень правозащитников, которые пытались отстаивать свои представления о законности в условиях отсутствия реальной свободы слова, господства одной идеологии и преследования за инакомыслие, имеет огромное культурное и познавательное значение. Во-первых, «Хронику» можно назвать предтечей независимой прессы, составляющей, наряду с другим самиздатом, альтернативу государственной монополии на информацию. Являясь элементом культуры оппозиционных движений, она выражала интересы той части общества, чьи представления о свободе и демократии не совпадали с реалиями, насаждаемыми советским режимом. Во-вторых, этот информационный бюллетень имеет колоссальный научный потенциал как богатейший исторический источник, позволяющий глубоко исследовать феномен диссидентства. Большинство документов, появлявшихся в самиздате, попадали на страницы «Хроники» в виде текстов, обзоров, упоминаний, изложений и иных форм. 4 тысячи ее машинописных листов хранят в себе не только сведения об акциях протеста, фактах репрессий и нарушений прав человека, на этих страницах отражены судьбы сотен и сотен людей, их идеи и взгляды, их стремление жить в стране, где человек является высшей ценностью.
