24
Кристофер Бауэр
Детский сад «Исследуя время» бурлил. Дети разных возрастов ходили по комнате, собирали предметы, мыли посуду, считали бобы, подглядывали, что делают их друзья. Это была первая организация в нашем списке, и пока что она превосходила все наши ожидания. «Исследуя время» использовали систему Монтессори, здесь все было детского размера. Джейни надо было во многом догонять сверстников, и мы не хотели, чтобы она ощущала себя отстающей, поэтому подход Монтессори был для нее идеален. Он позволит ей развиваться в собственном темпе, так, как ей комфортно.
Я указала на группу детей, лежащих под столом и разрисовывающих его снизу.
- Что они делают?
Ведущий учитель, миссис Аллуло, рассмеялась.
- Мы изучали творчество Микеланджело, и их так восхитила Сикстинская капелла, что я решила дать им возможность самим опробовать, как тяжело было ему разрисовывать потолок.
Ханна в предвкушении сжала мою руку. Мы потратили много времени, но в конце концов сумели приучить Джейни к горшку, так что теперь можно было выбирать детский сад. Для приучения к горшку мы использовали систему стикеров, разработанную на одном из занятий с Рондой. Мы ходили к ней раз в месяц, чтобы она следила за развитием Джейни. В какой-то момент я готов был сдаться, потому что Джейни категорически не интересовало использование туалета, и ей было плевать, если она испачкается. А потом в один прекрасный день, несколько недель назад, что-то щелкнуло, и с тех пор она ходила без промахов.
Для нашего дома приучение к горшку стало великой победой и воскресило наши надежды. Оно омолодило нас так же, как наших родителей омолодил приезд к нам. Впервые вопросы гигиены привнесли смех в нашу жизнь, это был первый намек на веселую сторону родительства. Ханна тоже это почувствовала. К ней вернулся былой энтузиазм, уверенность в себе стала возвращаться.
- Джейни не намного старше, чем некоторые мальчики в подготовительной группе. Я бы посоветовала ей завершить этот год в подготовительной группе, потому что к школе она сейчас не готова, а там есть еще и летняя программа. Тогда осенью вы сможете пойти в детский сад, - объяснила миссис Аллуло.
Мы записали ее, начиная со следующей недели. Мы организовали специальную встречу с директором и воспитателем, чтобы объяснить ее историю и прошлое. Мы сомневались, стоит ли рассказывать все, потому что хотели, чтобы с ней обращались как с нормальным ребенком. Мы не хотели, чтобы ее жалели или выделяли, но из-за всех ее проблем слишком опасно было не рассказывать ничего. В вопросах питания она делала маленькие шаги каждый день, но мы до сих пор не могли полностью доверять, что она не съест что-либо несъедобное. Об этом я больше всего волновался, Ханну же беспокоило, что у Джейни нет опыта общения с детьми, кроме как на детской площадке, и она потеряется социально.
- Я очень за нее переживаю, - сказала Ханна по дороге домой. - Она сильно отстает от других детей. Она не знает базовых вещей: алфавита, счета до десяти. Остальные дети в группе давно это знают. Они подумают, что либо она идиотка, либо мы жуткие родители. - На лице ясно читалось беспокойство.
- Ты же знаешь, как она любит встречать новых людей. Она наверняка подружится с половиной группы в первый же день, и тогда все остальное будет неважно.
- А ты не беспокоишься о... - она запнулась, оглянувшись на Джейни на заднем сиденье. - Ну: ты знаешь...
Она специально не закончила предложение. Чем дольше в деле Джейни не появлялось никаких зацепок, тем более мы привыкали жить в двойственности, хотя это и пугало. У нас не было выбора. Никто из нас не признавался, как страшно было выпускать Джейни из глаз.
Я протянул руку и сжал ее колено, не мешая вести машину.
- Она будет в безопасности. Двери запираются, и они не отпустят ее ни с кем, кроме нас и наших родителей.
Я просматривал результаты гольфа тем вечером, когда Ханна поманила меня в комнату Джейни. Она легла рядом с Джейни на полу.
- Во что ты играешь? - спросила она.
Джейни подняла ожерелье, которое она собирала, и гордо показала нам. Моя мама прислала ей набор с деревянными бусинами на прошлой неделе. Мы не хотели ей его отдавать, думали, что задача окажется слишком сложной, но мы ошибались. Ей безумно понравилось, и теперь она часами могла нанизывать цветные бусины на нитку. Отличное упражнение для мелкой моторики, хотя она об этом не догадывалась.
- Как красиво, - сказала Ханна. - Мне нравится узор.
Джейни подняла ожерелье повыше и показала:
- Смотрите: розовый, фиолетовый, сердечко.
- Мне очень нравится.
Цвета давались ей легче всего. Их она выучила еще в больнице. Больше всего ей нравилось копаться в коробке с карандашами, доставая оттуда разные и заставляя нас их называть. Ханна положила листок бумаги рядом с бобами.
- Я тоже кое-что сделала.
Джейни мгновенно заинтересовали яркие цвета.
- Что это?
- Это карта, - Ханна объясняла и показывала. - Вот наш дом. Это парк, а вот магазин.
- А это что? - спросила Джейни, показывая на школу.
- Это детский сад. - сказала Ханна. - Помнишь, мы объясняли тебе, в сад дети ходят учиться и играть?
Джейни кивнула.
- Когда дети становятся старше, они идут в школу. И угадай что?
Глаза Джейни загорелись энтузиазмом.
-Что?
- Ты уже достаточно взрослая, чтобы ходить в детский сад. Вот в этот, -Ханна снова показала на карту. - Он близко к нашему дому, и ты пойдешь туда в понедельник.
Возбуждение исчезло с лица Джейни.
-А папа?
Я сел на пол рядом с ними.
- Я буду на работе, пока ты там, но с огромным удовольствием все выслушаю, когда ты вернешься домой.
- То есть только с мамой? - спросила она.
Я замер. Она впервые назвала Ханну мамой. Ханна старалась сохранять спокойствие и не показывать, как дорог ей этот момент. Я положил руку ей на колено, понимая, как много для нее это значит.
- Нет, мамы там тоже не будет, - сказала она. Голос дрожал, несмотря на все ее усилия. - В школе только дети и учителя.
Джейни замотала головой:
- Я не хочу в детский сад.
Я собирался отвести Джейни вместе с Ханной в самый первый день, но меня ночью экстренно вызвали на работу. На трассе 10 случилась жуткая авария, и я помчался в операционную. Когда я наконец освободился, в телефоне была куча сообщений от Ханны: показывающих ход их утра:
Она отказывается от завтрака.
Я не могу заставить ее ничего съесть.
Ох... устроила истерику из-за одежды.
Вот в чем она хочет идти. Разве так можно?
Мы вышли. Без завтрака.
Отвела. Она лягалась и визжала, когда я уходила.
Я не стал печатать. Я позвонил, и она ответила со второго гудка. По эху от гарнитуры я определил, что она в машине.
- Похоже, у вас было напряженное утро, - сказал я.
- Я еду за ней, - в голосе читалось явное раздражение.
Я посмотрел на часы.
- Еще только половина одиннадцатого. Что случилось?
- Миссис Аллуло позвонила, Джейни дважды обкакалась, и у нее кончилась чистая одежда. Я оставила ей один запасной набор, но она уже испачкала оба, так что теперь мне надо ее забрать. Я извинялась, миссис Аллуло уверяет что все нормально. Говорит, дети часто возвращаются к прежнему поведению, когда впервые идут в школу или сад, и перестают ходить в туалет.
- Наверное, она права, - сказал я. - Все устроится. Ей просто надо привыкнуть.
Но Джейни продолжила пачкаться в саду. Она сдирала одежду и бегала голышом. Не слушалась, ее невозможно было отвлечь. Поначалу миссис Аллуло была понимающей и сочувствовала. Она заверяла, что это просто переходный период и Джейни приспособится. Но потом Джейни побила другого ребенка, когда тот не захотел отдавать ей игрушку, и миссис Аллуло позвала нас на экстренную встречу.
Она сложила руки перед собой на столе и сразу перешла к делу:
- Извините, но, похоже, Джейни не место в нашем саду.
- Но прошло так мало времени. Разве нельзя дать ей еще немного, чтобы она привыкла? - спросила Ханна.
Лицо миссис Аллуло, раньше доброе и мягкое, теперь стало жестким и неумолимым.
- К сожалению, сейчас ее поведение влияет на других детей, и этого мы не можем допустить.
- Разве не любые проблемы с поведением влияют на группу?
- Конечно, но с Джейни все иначе. Ей нужно постоянное внимание один на один, а это мы не можем обеспечить, это несправедливо по отношению к другим детям. И честно говоря, дело еще и в ее проблемах с туалетом: то, как она разбрасывает какашки, может создать опасность для здоровья. Во время собеседований мы особо подчеркивали, как важно, чтобы она умела ходить в туалет - Ее лицо выражало отвращение.
- Она приучена к туалету! Дома она ходит без промахов, - сказал я.
Миссис Аллуло посмотрела на меня с недоверием. Я не мог винить ее в подозрениях, что мы врем. Джейни еще ни одного дня не провела в садике, не испачкав одежду.
- Вот список других учреждений, которые вы можете попробовать, - она протянула нам лист бумаги и встала.
По дороге к парковке Ханна кипела, и в машине наконец взорвалась.
- Она все это сделала нарочно! - лицо у нее горело.
- Кто? Миссис Аллуло?
Она закатила глаза.
- Нет, Джейни. Она специально сделала так, чтобы ее выгнали оттуда.
Я покачал головой.
- Пожалуйста, не начинай.
Она фыркнула:
- Не начинай? Да ладно: Кристофер. Она же не хотела идти в сад.
- Да, просто для нее слишком много всего сразу. Всегда ведь что-то случается, когда мы заставляем ее делать то, к чему она не готова.
- Нет, что-то всегда случается, когда мы заставляем ее делать то, чего она не хочет, - она сжала губы.
- Я не хочу опять с тобой спорить, - отмахнулся я.
- Отлично. Мои слова все равно ничего не изменят - она сжала губы и уставилась в окно.
Доктор Чэндлер посоветовала отвести Джейни в другой детский сад, сказав, что поиск подходящего может занять некоторое время, так что мы без промедления записали ее во второй из нашего списка. Туда надо было ехать через весь город, но выбора не было. Накануне вечером я долго сидел с Джейни и объяснял, как важно хорошо вести себя в саду. Мы обсудили, что от нее ожидается, точно как накануне на занятии с доктором Чэндлер.
В этом саду Джейни не продержалась и недели. У нее сохранились те же проблемы с поведением, что и в первом детском саду. Только здесь руководство было далеко не так терпеливо. Она пересекла черту, когда обкакалась, а потом кинула какашки в стену. Директор даже не стала нас вызывать. Она написала письмо, в котором попросила не приводить ее в понедельник.
- Джейни, зачем ты это сегодня сделала? - спросила, когда мы вышли из здания.
Она пожала плечами.
- Не знаю. Можно мы поиграем в «Карамельный замок», когда приедем домой? Пожалуйста!
- Сейчас мы говорим не об играх. Мне интересно, почему ты накакала в трусы сегодня и потом бросалась какашками.
- Мне не нравится в детском саду, - она ухмыльнулась. На лице безошибочно читалась гордость. У меня в животе все перевернулось.
Ханна обернулась ко мне с таким явным выражением «Я же говорила», какого я еще не видел.
