23
Ханна Бауэр
Кристофер придерживал дверь багажника, пока я убирала пакеты с продуктами. Мы пытались решить, что можно купить на обед по дороге, а Джейни дергала его за штанину, чтобы привлечь внимание. Ему пришлось тащить ее через всю парковку.
- Джейни, подожди своей очереди. Сейчас я разговариваю с Кристофером, - сказала я, не глядя на нее.
Она принялась подвывать и перешла на детский лепет. Я выразительно посмотрела на Кристофера, когда он собрался было что-то ей сказать. Доктор Чэндлер постоянно объясняла ему, что Джейни не должна перебивать наш разговор. Он спохватился:
-Ах да... Так что ты говорила?
Я снова перечислила варианты, и он кивал на мои слова, но явно не вслушивался.
- Конечно, давай... - он опустил взгляд. Я тоже. Джейни там не было.
У меня сердце замерло.
- Джейни! - одновременно крикнули мы.
Мы побежали в разные стороны, выкрикивая ее имя. Я обогнула угол и заметила, как она срезает дорогу между двух машин. Я бросилась следом и схватила ее за руку.
Я присела, чтобы быть с ней лицом к лицу.
- Нельзя так делать. Понимаешь? Нельзя убегать на загруженной парковке. Ты могла на самом деле покалечиться.
Она вырвалась и с вызовом посмотрела на меня. Сзади прибежал Кристофер. Она заплакала, как только увидела его. и он ее обнял.
- Солнышко, нельзя так. Опасно бегать по загруженной парковке. Тебя могла сбить машина.
Она похлопала ресницами и обняла его за шею.
- Извини, папа.
Она недавно стала называть его папой, и он каждый раз таял от этого. Меня мамой она еще не называла, если не считать того раза в супермаркете, когда она орала, что я делаю ей больно, и я делала вид, что мне все равно, хотя, конечно, мне было не все равно.
Он погладил ее по спине.
- Все хорошо. Но, пожалуйста, больше так не делай.
- Не буду. Обещаю, папа.
Он быстро обо всем забыл, а я не могла. Я весь день проигрывала заново эту сцену. Я дождалась, пока мы вечером легли в постель, чтобы поговорить. Я повернулась к нему лицом и сказала:
- Ты понимаешь, что Джейни сегодня убежала, чтобы привлечь твое внимание?
Он пожал плечами.
- Может быть, она часто действует импульсивно. Ты же знаешь, какая она.
Я покачала головой, хотя в темноте он не мог этого видеть.
- Она сделала это специально. Ты говорил со мной и не обращал на нее внимания. Она это ненавидит, поэтому она побежала через дорогу, чтобы ты обратил внимание на нее.
- Ты слишком многого от нее ожидаешь, - сказал он и повернулся ко мне спиной. - Спокойной ночи. Я тебя люблю.
- Я тебя тоже люблю, - сказала я. Когда мы спорили, мы всегда поддерживали подчеркнуто сердечную вежливость, почти тошнотворную. Может, все было бы лучше, если бы мы топали ногами и швыряли книги, как другие парочки, потому что сейчас мы просто игнорировали то, что нам не нравилось, и у нас не было потребности как-то справляться с проблемой.
Мы все еще не обсудили то, что Джейни снова стала со мной говорить. Мы делали вид, что не было недель молчания, и может, меня бы это устраивало, если бы все шло по-старому нормально, но это было не так. Мои отношения с Джейни изменились, и мне это не нравилось. Но я не знала, как все поправить.
Я попыталась поговорить с Кристофером, но он не понимал моих чувств, его отношения с Джейни не подверглись испытанию неделями тишины и швами на губе. Кристофер не хотел возвращаться к доктору Чэндлер, но я настояла. Она сказала, что то, через что мы проходим, - это самая распространенная проблема новоиспеченных родителей: надо понять, как делать это вместе. Хотя я знала, что происходит, легче от этого не было.
Я надеялась, что все наладится, когда Джейни пойдет в детский сад. Мы все были согласны, что пора. Ей полезно быть в окружении других детей, а мне пора было возвращаться к работе. Но когда мы начали покупать вещи к саду, мы столкнулись с проблемой: Джейни не приучена к горшку. Мы вступили в битву за освоение горшка, которая продолжалась все выходные. Мы купили ей шикарный горшок с музыкой и лампочками, надеясь, что это поможет, но она отказывалась. Она скрещивала руки и мотала головой, когда мы просили ее присесть.
- Почему бы вам вместе не сходить? - предложил Кристофер после того, как мы три часа уговаривали Джейни сесть на горшок.
- В смысле? - спросила я.
Он показал на обычный туалет.
- Идите туда вместе. Ты сядешь, и она сядет. Вдруг это поможет?
Все, что касалось ванной комнаты, было для меня очень личной сферой. Мы уже шесть лет женаты, и Кристофер ни разу не видел, как я писаю. Ходить в душ с ним я тоже не любила. Он был совершенно другим. Ему было абсолютно все равно. Я вечно напоминала ему закрыть дверь в ванную.
- Ты серьезно? - спросила я.
Он пожал плечами.
- Почему нет? Что может научить лучше; чем пример другого?
- Забудь. Давай еще раз почитаем «Однажды на горшке». Куда ты положил книжку? - Я принялась копаться в книгах на полу.
- Ты не будешь этого делать? Не хочешь попробовать и посмотреть, вдруг это поможет? - Он не сдвинулся с места около двери ванной.
- Конечно, не буду. Ты же меня знаешь. Как ты вообще мог такое предложить?
- Я бы все ради нее сделал.
Дело было не в словах. Но то, как он это сказал: он действительно на все ради нее готов, но не я.
- Мы всего лишь приучаем ее к горшку, Кристофер, а не отдаем ей почку.
В другой ситуации он бы рассмеялся. Но сейчас промолчал, только повернулся и вышел из комнаты.
Я протянула руку к прикроватной тумбочке, взяла телефон и быстро набрала сообщение Элисон:
Нам надо завтра поговорить. Когда ты свободна?
После рождения мальчишек у нее были проблемы с Грегом. Они чуть не расстались. Он даже переехал на некоторое время, но потом они все решили и он вернулся. Элисон часто говорила, что шансы развестись резко падают, когда детям исполняется пять. Интересно, по ее мнению, нас ожидает еще пять лет вот такого, или мы пройдем ускоренный курс, раз Джейни далеко не младенец?
