Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Вопросы о человеческих действиях, как и соответствующие «почему», относятся то к психологическому объяснению в собственном смысле, то к мгновенным действиям. Вот примеры:
«Кого вы больше всего любите – меня или маму? – Тебя. – Так не говорят, это немного невежливо»; «Все любят маленького Иисуса? – Да. – А вы? – Да. – А было бы гадко, если бы его наказали?»; «Вам было бы немножко страшно [влезть на дерево]?» и т. д.
И вся серия вопросов такой формы «Как вы думаете, прыгну ли я?»; «Взрослые тоже делают ошибку? Разве взрослые люди не могли бы об этом подумать?» (уже цитировалось по поводу вопроса о времени) и т. д.
В этих вопросах интересным для нас является убеждение детей во всеведении взрослых. Этот факт немаловажен для идеи антропоморфизма, которую ребенок вносит в свое отношение к природе. Если взрослый все знает и может, если захочет, дать на все ответ, то это потому, что все в природе гармонично, урегулировано и для всего есть свое основание. Прогрессирующий скептицизм ребенка в отношении мысли взрослого является вследствие этого очень важным: он влечет за собою мысль о данном как таковом и идею случайности. Итак, вопросы, подобные тем, которые мы здесь записали, должны тщательно отмечаться для того, чтобы можно было дать себе отчет о времени, когда у ребенка пробуждается скептицизм. В то время, когда эти вопросы задавались Дэлем, вера во взрослого была еще велика. К концу года (7 л. 2 м.) этой веры уже не было: «Если папа не может всего знать, то я тоже не могу».
Что касается вопроса о правах и правилах, то они представляют вместе с предыдущими целый ряд переходов, но интересно их отделить одни от других, во-первых, потому, что они соответствуют особой группе «почему», а затем и по той причине, что вопросы о правилах представляют, со своей стороны, переход к вопросам классификации в собственном смысле, составляющим очень значительную группу. Тем не менее необходимость объединения «вопросов о правилах» в особую категорию можно и оспаривать.
Исходя из нашей точки зрения, эти вопросы являются простыми психологическими вопросами, но относящимися к общественным обычаям: «Дамы всегда начинают устраивать игры, устраивать приемы – не правда ли?» и т. д., но непосредственно следует переход к школьным правилам: «Кто запретил [ставить “к” в слове “quatre”»]? Это месье из Парижа?»
Потом идет серия вопросов о правилах как таковых: «Как пишется [имя]?»; «Ставится ли accent aigu?»; «Правильно ли это?» и т. д. Эти вопросы не представляют собой ничего нового, и мы просто показали их для сопоставления с соответствующими «почему».
Каким образом от интереса к правилу, к «так делают» или «должны», переходят к логическому интересу, к отыскиванию причины, заставляющей принять или отвергнуть то или иное суждение? Мы видели, что первые логические «почему», появившиеся у Дэля, связываются с определением и благодаря этому кажутся происходящими от тех «почему» правил, которые относятся к речи. Следующие вопросы подтвердят именно это происхождение.
Ведь промежуточную категорию между вопросами о правилах и вопросами о классификации, которые, вероятно, являются как бы их общим стволом, составляют вопросы, касающиеся названий. Это – или простое объяснение значения незнакомого снова, или этиологический анализ:
«Конец года – что это значит?»; «Нос к носу – что это значит?»; «Что это такое – слуховое окно?»; «Что это такое – Рудольф?»; «Как называют реки, текущие между горами?».
«Кол… [читает] – это колет?»; «Что это значит – “втор” [начало слова “вторник”]?»
Ясно виден постепенный переход от этих вопросов о названиях к вопросам классификации.
Вопросы классификации – это те, с помощью которых о новых предметах уже спрашивают, не «как это называется?», а «что это такое?», в чем видны попытки дать определение предмету, название которого уже известно:
«Что это такое? Лужа?»; «Что это такое? Майский жук?»
«Что такое чашка?»; «Что такое скатерть?»; «Что такое убежище?» и т. д. (название как таковое уже известно).
Следить за генеалогией этих вопросов легко. По замечанию Сюлли и Компейре, дети думают, что все предметы обладают изначальным и неизменным наименованием, которое составляет в некотором роде их сущность. Когда маленькие дети спрашивают о неизвестном предмете: «Что это такое?» – то они хотят узнать его название, и это слово – наименование – служит им не только символом, но и определением и даже объяснением.
Итак, первый по времени среди вопросов о правилах и классификации – вопрос о названии. Но так как он является одновременно нормативным и классифицирующим, то понятно, каким путем от него происходят такие различные вопросы, как вопросы о правилах, классификации и, наконец, «логического основания». Здесь ясно видны все этапы перехода от номинального реализма к реализму интеллектуальному и от этого последнего к логическому обоснованию.
К классификации следует также отнести вопросы оценки (суждения о ценности): «Это красиво?»; «Это неверно?»; «Нехорошо?» и т. д.
Напротив, надо поместить в стороне вопросы счета, которые у Дэля встречаются в минимальном количестве, вследствие ли возраста, индивидуальных ли особенностей данного ребенка: «Мой папа мне сказал, что 1000 – это 10 раз по 100? – Да. – А чтобы было 10 000? – 10 раз по 1000. – А что бы было 100 000?»
Войти с помощью соц. сетей: