Часть четвертая
Темный зодчий
1
– Продолжай читать! – приказал Марк.
Лера открыла глаза. Буквы в книге наконец стали похожи на русский алфавит, но при этом сами слова были ей незнакомы.
– Нхагль орл катер-рахл. Атор и-ишт рах-шат, – прочитала девочка по слогам, если их можно так назвать. Она была без понятия, что это все значит, но Темного Зодчего, видимо, устроила фраза. Существо дышало размеренно, но при этом каждый выдох был похож на выпускание воздуха сквозь порванную шину тюбинга.
Больше оно ни о чем не спрашивало. Может, ждало, но чего?
– Читай дальше! – приказал ей Марк. – Быстрее! Ну же! Надо дочитать до конца, иначе не сработает.
При этом священник смотрел под ноги, не смея поднять глаза.
– Нхагль… лат-ырн аг-хул сабаош – рахл! – отчеканила девочка, едва не сбившись от страха. В горле стоял ком – было больно даже дышать, не то что говорить, а в нос ударил запах серы, будто кто-то разом сжег целый коробок спичек. Дыхание сперло.
Снова тяжелые шаги – нет, ей не показалось: существо удалялось. Марк выдохнул. Подождал еще с полминуты, а потом поднял голову.
– Сработало! – выпалил он, едва не подбросив девочку в воздух. После чего закричал ей прямо в лицо: – Сработало, понимаешь? Ты хоть понимаешь, что это значит? У нас по-лу-чи-лось!
– Что получилось? – не поняла Лера.
– Он принял плату.
– Плату? Что еще за плату? Мы разве что-то купили? – спросила она. Магазины уже несколько месяцев как закрыты, а страшный монстр вроде ничем не торговал.
– «Мы»?! «Купили»?! Да мы прямо сейчас, прямо здесь приобрели лучший мир! Для всех! И всего-то за… – тут Марк осекся. – Да ладно, не важно!
– А это… это существо, оно еще вернется, да?
– Конечно, вернется. Сейчас Зодчий ушел в одно условленное место, где будет ждать, когда мы будем готовы, потом вернется. Он еще спросит и за плату, и за прочие вещи. Но самое главное – у нас получилось!
– «Готовы»? Это как?
– Боюсь, тебе не понравится, – ответил Марк. При этом глаза его резко погрустнели.
– Почему?
– Ты поймешь, – сказал он уже намного тише, чем раньше. – Просто я хочу, чтобы ты знала… Я… я бы не хотел, чтобы так все закончилось. Просто так надо, понимаешь?
– Что «надо»? – не поняла девочка. Она и так уже успела тысячу раз испугаться, а тут священник еще подкидывал дров в пламя охватившего ее ужаса.
– Так надо, чтобы очистить этот испорченный насквозь мир. И вот… да-а, вот и мне под старость лет придется измараться в грязи, чтоб сделать его лучше… ты понимаешь, какая это ответственность? И какая боль?
Девочка не понимала, о чем он толкует.
– Боль? Разве будет кому-то больно? – спросила Лера. Она оглянулась – вдруг страшное существо вернулось и священник имеет в виду возможное нападение монстра. Но Зодчего не было видно.
– Да, будет! Ты уж прости меня! – выдохнул Марк.
– За что?
– За это! – ответил священник и наотмашь ударил Леру по лицу. Мир закружился в танце, но она не умела танцевать. Ни капельки! «Это очень-очень плохо!» – успела подумать Лера перед тем, как картинка перед глазами померкла.
2
– Лера-а! – Я бросился из укрытия к тому месту, где замер Марк Баюнов. Клим пытался остановить, но не успел.
– Нет, рано-о… Че-е-ерт! – заскрипел зубами парень, но ничего поделать не мог – я уже мчался с гребня в ложбину. Марк стоял возле деревянной избушки и неподвижно смотрел на девочку, которую только что ударил. Его веки дрожали. Он будто бы сожалел о том, что сделал. Эта мысль мелькнула у меня в голове, прежде чем я сбил его с ног.
– Боже-е! – успел выдохнуть священник.
Я опрокинул его на спину, намереваясь выдавить глаза. Как когда-то Борову.
Мы упали в снег, покатились по склону в сторону избушки.
Но Клим успел нас догнать, заорал над ухом:
– Не-е-ет! Не надо!
Парень уже знал, что я не оставлю священника в живых. Ломота в суставах уже началась. Еще чуть-чуть – и начнется процесс превращения в монстра. И тогда меня точно не остановить – от Марка останется только груда костей и мяса. Суповой набор.
– Нет! – рявкнул Клим и обрушил приклад мне на голову.
Я охнул и откатился. Снова бросился к Марку, но Клим встал между нами. Наставил на меня ствол.
– Я. Сказал. «Нет!» – отчеканил он.
Марк пытался подняться, но ноги подгибались. Он завалился обратно в снег. Из растерзанной щеки текла кровь. Священник пытался остановить ее рукой, но это было бесполезно – кровь текла сквозь пальцы. На белоснежном снегу она смотрелась чудным, неземным орнаментом – практически произведение искусства.
– Дай мне его убить, – зарычал я. – Я должен это сделать. Должен покончить с ним, пока эта тварь…
А вот что дальше? Я ведь даже не знал, в чем цель преподобного. Зачем он выкрал мою дочь?
– Нет – значит нет. Он мне нужен живым! – ответил Клим.
Вот оно что! Это и был тот самый мотив, из-за которого парень следовал повсюду со мной. Шел и в огонь, и в воду, только до медных труб не добрались. Ему с самого начала нужен был священник, но для чего?
Я нашел глазами Леру – рванул к ней, поднял дочь на руки. Она дышала, но, похоже, была без сознания. На щеке расплывался сине-красный кровоподтек.
– Не бойся, она жива! – вдруг прохрипел Марк. – Я не собирался ее убивать. Только обездвижить.
«Обездвижить» – так, сука, и сказал!
– Ты ее ударил, тварь! – вскипел я. – А до этого – выкрал. Издевался над ней. Ты и твои сраные прихвостни. И если бы не наш новоявленный защитничек, то я бы с радостью тебя убил. Прямо здесь и сейчас. Разорвал бы на месте!
– Знаю, – устало ответил Марк, стирая кровь с лица. – Я хотел бы сказать, что не издевался над ней… ну, до этого момента. Но ты ведь все равно не поверишь, да?
Рычание было ему ответом.
– То-то же. Но это все равно ничего не изменит. Процесс запущен. Вы его не сможете остановить. А если не выполнить условия договора, то все в округе будет уничтожено. Не только это место, а вообще вся эта реальность. Зодчий просто перестроит мир по-другому. Задаст ему другую конфигурацию. Сотрет картинку и нарисует новую. Это не обновление, как хотел я. Это полное уничтожение.
– О чем ты говоришь? – спросил я.
– Да все о том же. Ты думаешь, что я выкрал твою дочь только потому, что такой весь из себя плохой, да?
– А разве нет? С тебя что, иконы надо писать?
Марк усмехнулся.
– Ты лучше на себя погляди! – ответил он мне. – Ты в зеркало вообще давно смотрелся?! Ты выглядишь, как бродячая собака, которая заразилась бешенством и успела сожрать всю стаю.
Да, блин, я давно не умывался – тут он, конечно, прав. Ну что же, сразу после следующего убийства обязательно приму душ и выпью чашечку кофе. Или прямо во время процесса – глядя на корчащегося в агонии священника.
– Ты и есть воплощение того зла, с которым я борюсь, – ответил Марк. – От таких, как ты, и надо очистить землю. Прежде всего. В медицине есть такая штука – хиджама называется. Не знаешь, что это такое?
– Что ты мне зубы заговариваешь! – я бы снова рванул к Марку, но Клим кивнул на ствол: лучше не дергаться!
– Это кровопускание, так его называют. Этой планете давно пора устроить такую процедуру. В глобальном масштабе. Пустить дурную кровь. Избавить от убийц, воров, коррупционеров и прочей мрази. Всего одним надрезом. И сразу организму станет легче, потому что вся пакость выйдет наружу, а дети Зоны смоют ее с лица земли.
– Дети Зоны? Это ты сейчас про кого, про мутантов?
– Про них в том числе, но и они – только средство. Одноразовый инструмент, который надо утилизировать после использования. Они не выживут. Вымрут после того, как выполнят свою Миссию – очистят землю.
– Ты долбаный псих!
– Не больше, чем кто-либо из вас. Посмотри хотя бы на него. – Марк показал на Клима. – Много ли ты знаешь об этом человеке?
– Достаточно! – отрезал я, хотя и знал, что священник прав. Признаваться в этом самому себе было противно.
– И то, что он тебе врет, ты знаешь?
Клим растерянно посмотрел на Владыку. В глазах у напарника блеснул характерный огонек – парень снова был на грани.
– Дело в том, что он…
И тут Клим огрел Марка прикладом. Священник охнул и буквально стек на землю. Из раны в его голове потекла кровь.
Парень сделал вид, что сморкнулся, а потом кивнул мне:
– Нужно поговорить, – сказал он.
Я был только за!
3
В избушке нашелся камин. Клим растопил его, пока я искал одеяло для Леры. Укрыл ее потеплее. Девочка дышала, но все еще была без сознания. Приложил к ее гематоме лед. Клим сказал, что она очухается. Без понятия, откуда он это знал, но говорил он уверенно, будто уже давным-давно взял все необходимые анализы и поставил диагноз.
– Голова только будет болеть, – сказал он.
Лично я был готов оставить Марка на улице, но Клим затащил его внутрь и бросил на лавку, стоявшую в углу.
– Тоже оклемается, – сказал Клим, связывая священника. Замотал здоровенный узел на запястьях, а еще вставил в рот кляп. – Чтоб не орал, паскуда.
– Так зачем он тебе нужен? – спросил я.
Клим показал на стакан, стоящий на столе.
– Не хочешь? – спросил он, доставая фляжку.
– Что это?
– Один чудесный напиток, от которого мысли становятся яснее, а сознание расширяется. Начинаешь замечать то, что никто не видит. И на вкус отличная вещь – не хуже колы. Попробуй!
– Не-е, тяжелые наркотики не употребляю. Спасибо!
Парень усмехнулся:
– А ты шутник у нас, оказывается. Не замечал раньше, а я ведь за тобой давно наблюдаю. Еще с самой нашей первой встречи там, в библиотеке, где мы типа искали книги по расширению Зоны. Нам самом деле – инфу про нашего не совсем обычного друга-священника и его книжицу. Газеты, журналы, записи в архивах – любые упоминания. А потом появился ты… Мне, конечно, сказали, где примерно можно найти Марка, но вот я не знал, что именно ты благодаря своим способностям приведешь меня прямо к нему. Браво!
– Ты не ответил, для чего его ищешь?
– Это вообще долгая история, если честно, – сказал парень, наливая в стакан из фляжки пойло, напоминающее вино, но при этом совсем не пахнущее спиртом. Гораздо противнее – тухлятиной.
– Согласен – скверный запах, – Клим заметил, как я поморщился. – Но для нас, охотников на драконов, лучше и не придумаешь. Отлично обостряет боевые навыки, когда это требуется. При тебе старался не использовать, потому что знал – заметишь изменения.
– Охотники на драконов? Ты, парень, ничего не попутал? Здесь не Средиземье и не земли Таргариенов.
– О-очень смешно! Обхохочешься! – ответил Клим. – Но вообще да, согласен, звучит не очень, но сути не меняет. Мы охотимся на таких, как он… – Парень показал на Марка, который распластался на лавке, словно пьяный колхозник в бане.
– Охотитесь? Зачем?
– Как бы тебе сказать-то… дело в том, что таким, как он, не место на земле. Эти люди меняют ход событий, вскрывают ткань реальности. А так делать нельзя, ведь все нынешние устои рушатся. Люди лишаются своих денег, активов, а некоторые даже умирают. Нашим спонсорам это не нравится, поэтому мы вынуждены защищать этот мир от любых изменений.
– Вы – это кто?
– Одна, так скажем, организация… Вряд ли ты о ней слышал, так как в новостях про нас не говорят. Но это не значит, что мы не существуем. Еще как существуем! Просто тихо щелкаем вот их, – парень снова показал на священника, – как орешки… раз – и нету! Хотя некоторые бывают и опасны… но сложных случаев было не так много.
– Но ты сказал, что он тебе нужен живым? Для чего?
– А ты сечешь тему, – ответил парень и снова налил себе пойла. – У него есть один предмет. Вот этот! – Клим достал и положил на стол книгу. Ту, что держала в руках Лера, когда мы сюда пришли. – И пока мы не узнаем, как он работает и к чему могут привести последствия от его использования, убрать святошу я не могу. Мне просто не позволят это сделать. Я же подневольный человек… Поэтому просто обязан эвакуировать нашего общего друга за пределы Зоны. Плюс Марк сказал, что процесс Сделки, а по сути – ритуал, запущен… и еще это существо на мою голову, которое он вызвал. Мне придется решить проблему, отменить незаконную сделку с дьяволом, хех… и убрать за собой следы…
– Антон тоже был таким следом, да?
Парень ухмыльнулся. Зло.
– А ты действительно сечешь тему. Да, свидетелей существования «драконов» мы не оставляем.
– «Драконов»? Не понял, почему драконов?
– Да слушай, не знаю сам. Издревле так повелось, просто не стали менять термин. Наверное, потому, что они сжигают то, что нам дорого. Превращают в пепел мир, а на его останках пробуют устроить гнездо. Но это только теория, слушай. Нам тоже всего не рассказывают…
Клим засмеялся, а я подумал, что в принципе тоже подхожу под определение «свидетеля», а значит, меня тоже требовалось «зачистить».
Парень уловил эти мысли.
– Не бойся: тебе я оставлю в живых, если ты мне поможешь… И даже дочь твою не трону. В знак особой благодарности, хотя мы обычно так не делаем. Этика не позволяет.
– Мы разве можем тебе помочь?
– Ты знаешь выражение: «Клин клином вышибают»?
– Знаю, но при чем тут оно?
– А при том… Ты же не думал, что тебе твои суперпрекрасные способности даны просто так – на поразвлечься?!
Я замолчал. Посмотрел на Леру. Что бы она сказала, если бы увидела меня сейчас? Всего в крови и требухе внутренних органов жертв. Что бы она обо мне подумала? Наверное, разочаровалась.
– Это все не просто так… – сказал парень.
– Что ты хочешь? – процедил я, глядя Климу прямо в глаза. Они сверкали решительно, как никогда прежде.
– Ты мне поможешь изгнать Зодчего, – ответил он, – заставить эту тварь уйти туда, откуда она пришла. Заметь – я не сказал «убить».
– Да.
– Это потому, что это в принципе невозможно. Нереально – мы уже пробовали, и неоднократно. Но провести ритуал и заставить уйти – вполне возможно.
– Если помогу, ты отпустишь хотя бы Леру?
– Зуб даю, – ответил парень и засмеялся. – Как только все закончится – вы сможете уйти. Оба.
Он врал и даже не скрывал этого, но я все равно согласился. У меня был план и на этот случай.
4
За окном завыло. Я подскочил:
– Волки?
– Нет, – покачал головой Клим. – Просто ветер.
Вновь завыло, протяжно, словно стонал раненый зверь. Потом в деревянные стены швырнуло горсть снега.
– Давайте возвращаться назад, – предложил я. – Уже согрелись. Пока метель не началась. Я могу понести дочь на руках.
– Нет, еще не все дела закончили, – произнес Клим, подкидывая в огонь еще одну дровину. – Нам нужно провести ритуал по изгнанию Зодчего.
– Да это же бред какой-то, Клим! – не выдержал я. – Неужели ты веришь в эту ересь?
– А ты разве забыл его? Помнишь то трехметровое существо?
– Да мало ли что это было? Очередной призрак Зоны. Мутант, псионик – называй как знаешь.
– Нет, не мутант и не псионик. Это существо иного порядка и из иных пределов. И преподобный его вызвал.
– Ладно, – сдался я. Мне уже было плевать на все это – лишь бы скорее выбраться из этого гиблого места вместе с Лерой. – Что я должен сделать?
– Вот это другой разговор! – обрадовался Клим.
Встав, он подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул наружу. В образовавшуюся щель в дверном косяке потянуло холодом. Я тоже выглянул.
Небо заволокло черными тучами, низко по земле стелился белый туман, и я только через некоторое время понял, что это снежная буря идет такой плотной стеной с севера Зоны. Раскисшую грязь и наледь накрыло белым саваном снега.
– Буря намечается, – напряженно произнес Клим, мельком глянув на меня. – Нельзя тянуть. Надо спешить.
– Хорошо. Говори, что надо делать.
– Ритуал Призыва Зодчего, как и ритуал изгнания, приведен в книге.
– Надо прочитать какие-то заклинания? – спросил я. Мне это казалось полным бредом, но иного пути я сейчас не видел.
– Да.
– Давай я прочитаю!
– Нет, не все так просто, – сморщился Клим. – Книга написана древним языком, прочитать его может только избранный. Мы с тобой точно не можем.
– Это почему же?
– Это так важно сейчас? – не скрывая сарказма, спросил Клим.
– Хорошо, кто тогда может?
– Она.
Клим показал на Леру.
– Она должна провести основной акт по изгнанию, а мы будем на подмоге. Ну и твоя помощь тоже понадобится. Зодчий просто так уходить не пожелает, поэтому придется помочь ему. У тебя звериное нутро, а еще сила и ловкость – ему будет тяжело тебя выследить.
– А Лера – ей угрожает какая-то опасность при чтении этой книги?
Клим наморщился – лоб прочертила глубокая морщина.
– Макс, я не хочу тебе врать… Да, я долго водил тебя за нос, но сейчас… То, что мы сейчас делаем, – небезопасно. Мы играем с такими силами, которые нам даже и не снились. Все равно что муравьи будут разбирать на части атомную бомбу. Но процесс запущен – Марк нажал на кнопку запуска, и нам надо как можно скорее вернуть все в обычный режим, пока еще не поздно. Как только она очнется, мы начнем.
Мы вновь принялись ждать, напряженно вглядываясь в огонь, словно пытаясь увидеть там что-то.
5
Метель усиливалась. На горизонте уже было совсем черно. Пошел снег – густой, большими хлопьями, потом резко прекратился. С неба обрушился ветер, ударил в землю как кулаком, подул во все стороны сразу, пригибая деревья и кусты.
– Кто ты такой? На самом деле? – спросил я у сидящего напротив. Звали ли его вообще Климом или на этот счет парень тоже наврал?
Тот ухмыльнулся. Сказал:
– Сложно будет объяснить тому, кто в душе скептик. Хотя перед твоими глазами происходит то, что сложно объяснить голосом разума. Да даже взять тебя самого – кто ты такой? Наверное, это будет вопрос поважнее твоего. Не так ли?
– С собой я сам как-нибудь разберусь.
– Дело твое. Могу лишь сказать, что в мире есть такое, чему нет объяснения – ни законами, ни формулами и знаками. Есть что-то, расположенное за пределами разума. Книга – один из таких артефактов.
– Ты сейчас из себя дона Хуана пытаешься строить? – не смог сдержаться я.
– Кого? – не понял Клим.
– Карлоса Кастанеду не читал? Ладно, неважно. Извини, что перебил. Продолжай.
Клим открыл было рот, но шорох в дальнем конце комнаты заставил его резко обернуться и вскинуть автомат.
– Не стреляйте! – пропищала Лера.
Я подскочил к дочке.
– Папочка! – увидев меня, обрадовалась она и тут же расплакалась. – Голова болит!
– Тише-тише, все нормально. Теперь я рядом. Не брошу тебя. Все будет хорошо.
– Марк ударил меня. Он говорил какие-то странные вещи про очищение мира и про то, что я смогу увидеть маму.
– Он не в себе, Лера. Марк сошел с ума.
Я крепче обнял дочурку, не в силах справиться с внезапно захлестнувшими чувствами. Слезы навернулись на глаза. Так, Макс, не время сейчас давать волю эмоциям. Держаться!
– Макс, пора, – тихо произнес Клим, положив руку мне на плечо.
– Лера, – прошептал я. – Нам надо кое-что сделать.
– Что, пап?
– Мы должны кое-что прочитать из той книги, которую тебе дал Марк.
– Я не хочу, пап, – испугалась дочь. – Я уже читала.
– Надо, иначе приключится беда!
– Давай пойдем домой? – пролепетала Лера, глянув на меня широко открытыми глазами.
– Обязательно пойдем, но сначала нужно сделать то, о чем я тебе сейчас говорил.
– Хорошо, папочка! – обреченно кивнула та. – Если ты говоришь, что так надо, то хорошо. Только давай быстрее, пожалуйста! Мне очень страшно!
– Да, ни одной лишней минуты не задержимся!
– А это мы еще посмотрим! – зловеще прошептал преподобный Марк, поднимаясь с лавки и направляя на нас пистолет. – Это мы еще посмотрим!
6
– Скулу разбили! – недовольно процедил преподобный, свободной рукой ощупывая место ушиба. Кровь уже запеклась. – Ерунда! По сравнению с тем, что уже сделано, все остальное – тлен.
– Убери пушку! – произнес Клим, немигающим взглядом уставившись на пистолет, словно играя в игру, кто кого переглядит.
– За идиота меня держишь? – хмыкнул преподобный и указал пистолетом в сторону камина. – Туда встань. Но прежде – оружие на пол! Живо!
– Ладно, не дури только. – Клим медленно и нехотя стянул с плеча автомат, положил к ногам.
– А теперь – пошел!
– Что ты собираешься делать? – спросил я священника.
– То, что и собирался изначально. И тебя это не касается! Заткнись, если не хочешь, чтобы я тебя пристрелил.
Лера сильнее прижалась ко мне.
– Не бойся, малышка, – шепнул я.
– Иди сюда! – крикнул Марк девочке.
– Я не хочу, – простонала та.
– Не трогай ее! – Во мне вновь клокотал гнев, но те животные силы, что рвались наружу, в этот раз словно уснули. Я не чувствовал ничего, кроме дикой усталости. Мне хотелось просто упасть и уснуть.
– Я сказал: иди сюда! – могильным голосом произнес Марк, блеснув безумными глазами.
– Послушай… – попытался договориться я.
Но священник вновь махнул пистолетом и прорычал:
– Я пристрелю ее. Клянусь богом – я пристрелю ее! Прямо сейчас! Если она не подойдет ко мне! Сию же минуту!
– Лера…
– Папочка, я боюсь!
– Не бойся, малыш. Сделай, что он просит. Я – рядом! В случае чего приду на помощь. Есть только волос с упадет с твоей головки – я разорву его!
– Не надо врать девчонке! – хищно улыбнулся Марк. – Ты не поможешь ей. Не помог тогда, не поможешь и сейчас.
– Я тебя…
Раздался выстрел. Пуля прошла в паре сантиментов выше головы.
– Не двигайся! – сказал Марк, протягивая руку. – Иди сюда, дочь моя!
Лера нехотя подошла к нему.
– Вот и отлично. А сейчас будем ждать. Уже совсем скоро. Вы еще все меня благодарить будете! Хотя нет, вы точно не будете. Вы погибнете в очищающем пламени. Ибо греховны! И грехи ваши можно смыть только огнем. Пришло время очищения. Темный Зодчий уже поблизости. Я слышу его шаги.
Снаружи и в самом деле кто-то ходил или это так метель шумела? Я не мог четко расслышать звуки – вой ветра накладывался на низкий гул, исходящий от крыши, а постукивание крупинок снега, словно дроби, о стекло перемежалось с одиночными скрипами – словно кто-то очень большой медленно шел в нашу сторону, ступая по сугробам.
Клим подмигнул мне, полукивком указав на ноги. Я вспомнил, что там у него есть запасное оружие – нож, а может, даже и пистолет. Надо только отвлечь преподобного, чтобы парень смог его вытащить. Рискованно. Но иного выбора не было.
– А если твой Зодчий не явится? – спросил я первое, что пришло в голову, – просто чтобы перевести внимание священника.
Марк пристально посмотрел на меня. Потом победным шепотом произнес:
– Придет. Разве ты не слышишь его шаги? Он уже здесь!
Краем глаза я видел, как Клим медленно, стараясь не делать резких движений, тянется к обуви.
– Это метель – не более того, – сказал я.
Марк рассмеялся сухим смехом – словно в его легкие набили соломы и он с усилием прогонял через них воздух.
– Ты глуп! Ты слишком глуп, чтобы понять все его величие!
Шаги снаружи стали слышны явственнее – теперь их уже нельзя было спутать с чем-либо другим. Я вспомнил тот жуткий, полный леденящего холода взгляд, и мне стало не по себе.
Клим достал из сапога нож и тихо привстал на корточки. Кивнул мне.
– Марк, что же с тобой такое случилось, что ты стал тем, кем стал, – маньяком, безумцем, больным?
– Ты правда думаешь, что я безумец? – искренне удивился преподобный.
– А разве нет? Ты в церкви жрешь людей. Украл у меня дочь, затащил ее в самое опасное место на планете и вещаешь о Судном дне.
– Не-е-ет, я не безумец. Спаситель!
– Какой ты, к черту, спаситель?! Ты же хочешь уничтожить мир!
– Черта ты зря поминаешь! – недобро улыбнулся преподобный. – А мир действительно надо уничтожить, чтобы на его осколках сотворить новый!
– Точно – больной!
– Я вижу тебя насквозь! – прошипел Марк, в упор глядя на меня. – Вижу насквозь!
И вдруг резко развернулся в сторону Клима и выстрелил. Парень вскрикнул – нож отлетел в сторону. Теперь точно до него не добраться.
– Я. ВИЖУ. ТЕБЯ. НАСКВОЗЬ.
Марк перевел пистолет на меня.
– А ТЕПЕРЬ Я УБЬЮ ТЕБЯ!
7
Выстрела не последовало – что-то тяжелое бухнулось в дверь, и та с грохотом слетела с петель. И в ту же секунду комната наполнилась ветром и снегом, все взметнулось вверх, образуя адскую круговерть.
– Темный Зодчий! – выдохнул Марк, обернувшись в сторону звуков.
На пороге стояла размытая тень – сквозь плотную пелену снега я видел лишь силуэт «монаха».
– ТЫ ВЫЗВАЛ МЕНЯ? – проскрипел гость нечеловеческим голосом.
– Да! – триумфально ответил Марк.
– НАЗОВИСЬ.
– Меня зовут Марк, я преподобный. И мне нужна твоя помощь.
– ПЛАТА?
– Она была оговорена в ритуале. Я держу свое слово.
– ЧТО ТЕБЕ НАДО ВЗАМЕН?
– О, Великий Темный Зодчий! Ты тот, кто видел зарождение Вселенных и кто может управлять пространством и временем. Сотвори мне Обитель, в которой я и мои последователи укроемся в час гибели и Очищения! Только ты способен на это, ибо ни один земной ремесленник не способен построить такой дом, который выдержит удары гнева Господа нашего!
Зодчий не ответил. Постоял неподвижно, сканируя взглядом Марка, Клима, меня, Леру… Потом все тем же жутким, пробирающим до самых костей голосом произнес:
– ДА БУДЕТ ТАК!
И скрылся в белой дымке. Вновь рванул ветер, начал швырять в лицо снег, рвать одежду, сбивать с ног.
– Дверь! – крикнул мне Марк, ткнув пистолетом.
Я попытался подойти к выходу, но новый порыв ветра откинул меня в сторону. В этот же момент с пола вскочил Клим с ножом в руках, который успел поднять, пока Марк разговаривал с гостем. Парень бросился на преподобного. Марк успел увернуться, оттолкнув при этом Леру. Завязалась драка.
Я подскочил к дочке, шепнул:
– Пошли.
Надо было действовать стремительно. Пока эти двое заняты друг другом, надо валить.
– А как же тот, который приходил? – спросила Лера, испуганно поглядывая на дверь.
– Он ушел, – соврал я.
У меня тоже не было никакого желания выходить наружу, где еще минуту назад находилось это существо, – кто знает, может, оно продолжает там стоять до сих пор? – но выбора не было. Если остаться, то один из них – или преподобный Марк, или Клим – убьет нас.
– Не ушло, – прошептала девочка. – Я чувствую.
– Мы должны убираться, иначе… – не договорил, вовремя прикусив язык.
– Хорошо!
Мы выбежали наружу. Метель уже вовсю бушевала – и нас сразу же окатило с ног до головы колючим снегом, словно это было толченое стекло. Я закрыл собой Леру. Огляделся. Для начала надо выяснить, нет ли поблизости монстра, которого преподобный называл, кажется, Зодчим. Сквозь плотный снегопад и бьющий по глазам ветер увидеть что-то было сложно, но огромную тень, стоящую метрах в тридцати от меня, я все же заприметил.
Черт, он все еще здесь!
Существо, кажется, что-то строило. Вскидывая руки вверх, оно произносило жуткие каркающие звуки – и в ту же секунду из снега вырастал очередной каменный блок. Зодчий внимательно осматривал его, удовлетворенно кивал и вновь вскидывал руки. Кажется, нас он не заметил. Пока.
– Пошли, – шепнул я Лере.
Пригнувшись, чтобы ветер не так сильно сбивал с ног, мы двинули в сторону, откуда, как нам казалось, мы и пришли, но довольно скоро поняли, что заплутали. Белизна застилала глаза, не давая рассмотреть пространство вокруг, а ветер, усилившийся до небывалой скорости, мешал идти.
– Стойте! – сквозь свист вьюги услышал я голос Марка.
И выстрелы. Не могу сказать, близко ли от меня стоял преподобный, но стрелять он умел – одна из пуль ужалила меня в ногу, и я со стоном упал на землю.
– Папочка!
Лера подскочила ко мне.
– Просто задело. Не страшно! А ты – беги! – прохрипел я. – Беги, я его остановлю.
– Нет, я без тебя не пойду! Я боюсь.
– Не бойся! Иначе…
Надо мной нависла тень.
– Далеко собрались? – ухмыльнулся Марк.
Сквозь адскую боль, сжав волю в кулак, я бросился на священника и повалил его с ног. Хоть на вид он и был щуплый, но оказался крепким и жилистым, и заломить руки ему не получилось. Эх, сейчас бы те самые суперспособности! И почему их нет, когда они так нужны?!
Марк пару раз ударил меня в челюсть, но я его не отпустил, продолжая прижимать к земле.
– Ты глупец! – прохрипел Марк, пытаясь вырваться. – Она уже обречена!
– Что?
– Лера обречена. Вам не убежать. Даже если ты убьешь меня! Она подписала себе смертный приговор!
– Нет! – закричал я и со всей силы тряхнул преподобного. Тот ударился о торчащий из снега ледяной торос, кожа на взмокшей от пота голове лопнула, из раны хлынула кровь. Марк на это лишь шире улыбнулся.
– Тебе ее не спасти! Она будет платой Зодчему за строительство Обители!
– Ты больной!
Я пару раз ударил преподобного по лицу, пытаясь убрать эту жуткую ухмылку, но тот лишь клацнул челюстью.
Земля вновь задрожала – еще один блок вылез из снега, совсем рядом от нас.
– Столпы мира рушатся, из них мы и построим Обитель, в которой укроемся, когда будет гореть старый мир! А девочка была изначально обречена. Она – плата за новый мир!
Я начал бить Марка все сильнее и сильнее, в какой-то момент потеряв всякую власть над эмоциями. Мне хотелось забить его до смерти, превратить в кровавый фарш. И вдруг почувствовал, что животное, до этого крепко спящее глубоко внутри, начало пробуждаться. На руках затрещала кожа – то ли от мороза, то ли от того, что тело начало трансформироваться. Руки налились теплотой и тяжестью. Я зарычал.
Марк, до этого продолжавший веселиться и улыбаться, изменился в лице. Впервые за все это время радость сменилась страхом.
– Демон! – простонал он. – Демон!
Я ничего ему не ответил, лишь занес руку над головой, намереваясь поставить точку в этой борьбе.
– Нет! – Клим выскочил из снежной пелены, как черт из табакерки. – Не убивай его!
– Вовремя ты! – сплюнул я.
Все равно что рыгнуть во время секса – все желание превращаться в монстра куда-то улетучилось.
– Он заключил договор с Зодчим, и только он сможет его аннулировать. А если убьешь, то и вернуть ничего уже нельзя будет.
– Если убью, то договор аннулируется, – буркнул я.
– Нет. Зодчий начал воздвигать Обитель, а значит, доделает ее до конца, что бы мы ни предпринимали. А потом возьмет платой жизнь твоей дочери. Он единственный, – Клим кивнул на Марка, – кто может изменить условия договора. Поэтому я его и не убил тогда.
Первая волна ярости схлынула, оставляя после себя какую-то бездонную пустоту и апатию.
– Тогда давай, меняй договор! – сказал я Марку, но тот лишь сухо рассмеялся.
– Макс, времени мало! Сначала нужно остановить – хотя бы на время – Зодчего!
– Вот и останавливай! Мне плевать на все это! На все ваши разборки! Да гори оно все огнем! – не выдержал я.
Но вместо этого еще сильнее повалил снег – похоже, сегодня разом выпадет месячная норма осадков.
8
Я вел за собой Леру, Клим – Марка. Похоже, парень действительно решил вытащить священника из Зоны. Но у меня на его счет были собственные планы.
– Куда дальше? – спросил Охотник у Марка.
Тот показал рукой вперед, отвечать не стал.
– Точно?
– Да, блин, все равно вы ничего не сможете сделать. Все равно…
Клим наотмашь ударил его кулаком по раненой щеке. Священник рухнул в сугроб.
– Ты нас водишь кругами – думаешь, я не заметил, да? – Парень вскинул автомат и наставил его на Марка. Тот пытался выбраться из снега. Сверху его рану запорошило снегом, отчего он стал похож на клубничный пирог, щедро сдобренный сахарной пудрой.
– Ты же типа его вытащить хотел? – спросил я.
Клим сплюнул.
– Доставить живым, да, но не целым и невредимым. Такое было условие. Разговаривать сможет, если что… – усмехнулся парень. – А ты что, чем-то недоволен?
– Нет, я только за…
– Папа-а, – одернула меня Лера. – Он на самом деле хороший.
– Кто? Марк?
– Да. Он просто запутался, поэтому всем врет. Такое бывает со взрослыми. Они хотят быть полезными, но делают все так, что становится только хуже.
– Типа младенец наставляет на путь истинный, да? – подмигнул мне Клим, но откровенничать с ним мне хотелось еще меньше, чем с Марком.
– Типа того, – буркнул я, а потом опустился на колено перед дочкой. – Послушай, дальше могут произойти страшные вещи.
– Страшные? Страшнее, чем те, что уже были?
– Да, все может измениться, – перешел на шепот. – И даже я…
Лера кивнула.
Что, вот так вот просто? Я-то думал, что мне придется объяснять, что со мной могут произойти метаморфозы, из-за которых я могу стать Зверем. На время. Или даже навсегда.
– Я знаю, папочка. Ты сделаешь все хорошо!
– Спасибо, малыш! – я поцеловал девочку в щеку.
Клим тем временем пинал Марка ногами:
– Куда нам идти, тварь? Куда-а, отвечай?
Я положил руку на плечо охотнику. Тот резко развернулся, вскинул автомат:
– Что, тоже хочешь? – процедил он.
– Просто хотел сказать, что мы уже пришли. – Я показал ему в ту сторону, где сквозь бушующую метель был виден контур церкви. Обитель. Только почему-то она выглядела заброшенной, а в лунном свете и вовсе зловещей.
– Отлично! И где же наш друг? – бросил Клим, поднимая Марка.
Темного Зодчего нигде не было видно.
– Не знаю. Может, он внутри… затаился, – предположил я.
– На всякий случай книгу приготовьте! – сказал парень.
– Какая страница?
– Любая, – ответил вместо него Марк, сплевывая кровь. – Книга сама подыскивает текст по ситуации. Только сейчас это вам все равно…
– Заткнись! – рявкнул на него Клим, потом снова повернулся ко мне: – Пойдем, поищем ублюдка.
Мне хотелось сказать ему, что он не меньший ублюдок, чем Зодчий и Марк вместе взятые, но Лера меня остановила, прошептав:
– Па-а-ап…
– Что, малыш? – Девочка тормошила рукав и показывала трусящейся ручкой назад.
Обернулся и обомлел – нам не надо было искать Зодчего, потому что он сам нас нашел.
9
– Я ВСЕ СДЕЛАЛ! ВРЕМЯ ВНЕСТИ ПЛАТУ! – прогрохотал, как гром, голос существа. Темный Зодчий высился над нами так, что я не видел его голову – только темную тень вверху. Да и что бы я увидел – оно же скрыто противогазом? Для чего он ему? Тут же вроде нет радиации?
Зодчий ткнул пальцем, похожим на сухое бревно, в сторону дочки.
– Нет! – я закрыл собой Леру. – Я отменяю сделку, слышишь ты, урод?
Тень от головы наклонилась. Существо изучало меня.
– ПЛАТА ДОЛЖНА БЫТЬ ВНЕСЕНА, – проскрежетал монстр.
– Выкуси, хрен моржовый. И знаешь что? Пошел ты в задницу! – Последние слова доставили мне особое удовольствие. Все же не каждый день посылаешь по нужному курсу сверхъестественную сущность.
Клим покрутил пальцем у виска.
– Ты что творишь-то? Это, по-твоему, похоже на ритуал? – прошептал он, но меня было не остановить.
– Пошел на хрен! Убирайся обратно в свой ад! Или что там у тебя?! Отваливай! – сделал шаг вперед, и в этот момент Зодчий щелкнул пальцами – мощный поток ветра сбил нас с ног и раскидал в стороны.
– Лера-а! Лера! Ты где? – обернулся я, лежа в сугробе.
Откуда-то справа донесся голос Клима:
– Книга-а! Пусть читает!
Это он, конечно, вовремя, я ведь даже не видел дочку. Снег и ветер слились в общем порыве, создав плотную завесу, через которую невозможно было что-либо разглядеть.
– Лера-а! – снова крикнул я. Дочка застонала в ответ, но совсем не оттуда, откуда я рассчитывал. Слева.
Я бросился туда, но снова увидел перед собой трехметровую тень. Зодчий.
– Пропусти меня-я! – заорал прямо в метель. Та ответила гудением. – Лера-а!
Ответного стона не было.
– Что ты с ней сделал, ублюдок! – Я двинулся в сторону существа, чувствуя, как во мне вскипает злоба. Ощущение того, что позвоночник распадется на мелкие осколки, вернулось. Это значит, что процесс запущен.
Зарычал и бросился вперед, но новый ветровой удар настиг меня. Закружил, поднял вверх. Я уже не видел перед глазами совершенно ничего. Мир слился в один гудящий метелью круг. Упал в снег. Отфыркиваясь, приподнялся. Тени не было. Зато чья-то рука тронула плечо – Клим!
– Это Мрак… это все этот ублюдок. Напал на меня, когда мы упали. Забрал автомат… – Он показал на пустые руки.
Мне было плевать на него, но не на дочь.
– Он забрал Леру… – сказал Клим.
Секунду я просто смотрел на него, осмысливая информацию, а потом услышал голос девочки. Она что-то простонала. Где-то справа.
Рванулся в ту сторону, прорываясь сквозь бурю. Попутно шел процесс Превращения. На этот раз я чувствовал, что меняюсь полностью. Кости заскрипели, проворачиваясь в суставах, в которые засыпали песок. Кишечник растянулся, будто его использовали вместо буксировочного троса для того, чтобы вытащить танк из болота. Сердце рвануло хлопушкой, кровь хлынула во внутренние полости. Кожа трещала по швам.
– Р-р-о-о-а-а-р-р! – зарычал я от боли.
Марк и Лера впереди. Священник толкал девочку стволом автомата к заснеженному холму. В нем зиял провал. Пещера, что ли?
– Р-ра-стой! – то ли закричал, то ли зарычал я.
Марк обернулся, засмеявшись.
– Вот теперь, видя зло во плоти, я уверен в том, что делаю. Это действительно необходимо, да… – сказал священник.
– Лер-р-ра! – позвал я. Как мог.
Девочка, увидав меня, вскрикнула и прикрыла рот рукой. Но Марк не дал ей разглядывать меня – ткнул стволом, чтобы она продолжала движение.
Остановился, не в силах сдвинуться с места. Дочка меня увидела… и ужаснулась. Нежели я так изменился?
И только сейчас понял, что во время бега незаметно для себя перешел на звериный способ передвижения – на четырех конечностях. Увидел руку – и застонал. Кожи нет, только кровавые мышцы и сухожилия, через которые поблескивали кости.
Неужели я весь такой?
Судя по круглым глазам Клима – да.
Марк с Лерой как раз нырнули в пещеру.
– А это вам привет от Зодчего. На прощание! – донесся до нас крик Марка.
– Не знаю, что с тобой произошло, но надеюсь, это нам сейчас поможет. – Клим показал на окружающую нас стаю. Желтые глаза сверкали сквозь метель.
Даже не мутанты – волки! Их тут – сотни, если не тысячи!
Клим посмотрел направо, потом налево:
– Боже! Они повсюду.
Волки медленно брали нас в кольцо, так что выбора все равно не было – пора было испытать возможности нового тела. Я выгнул спину и надрывно завыл. Мне ответили тысячи глоток – битва намечалась нешуточная.
10
Волки мешали мне добраться до холма, поэтому я врезался в их строй, словно танк в ряды пехоты. Троих сразу отшвырнул в сторону, но четвертый вцепился в руку – или уже в лапу? Попытался отбросить его, но тут же меня атаковали еще двое. Один вцепился в бок, другой – прямо в ребра.
Зарычал, орошая кровью снег. Встал на ноги. Схватил за морду висящего на руке волка – и со всей силы сжал кулак. Кости черепа треснули, прорвав кожу. Глаза вылезли из орбит, но я продолжал давить, пока волк не обмяк. Отшвырнул его труп в сторону приближающихся тварей.
Грудь у меня тоже стала сплошным кровавым месивом. Кожи не было. Я различал мышцы и ходившие под ними сухожилия. Выглядело все это мерзко, а еще на нижнем ребре, будто рыба на крючке, болтался волк. Схватил его за голову и резко крутанул шею. Раздался характерный хруст, и тварь мешком рухнула в снег.
Оставался еще один монстр, который вцепился в бок – его вырвал вместе с солидным куском собственного мяса.
– Подавись! – взревел я и просто разорвал его напополам.
И тут на меня накатила новая волна волков. Клацали зубы, сверкали глаза – твари, повинуясь зову неведомого существа, совсем забыли про самосохранение и пытались любой ценой добраться до меня.
Не заметил, как рядом снова очутился Клим, орудуя большим армейским ножом. Надо сказать, у него это получалось довольно ловко. Но рядом со мной он все равно смотрелся, как Маугли рядом с Багирой. Таким же мелким и беззащитным.
Не выдержал и хрипло усмехнулся, хотя было о-очень больно. Кости продолжали стонать. Позвоночник ходил ходуном – куски битого стекла перетекали по нему к голове, а потом возвращались к тазу.
– На себя посмотри! – бросил Клим, вонзая нож в череп очередной твари. Та заскулила. Похоже, удар травмировал ее, но не убил. Она рухнула в снег, продолжая корчиться в агонии.
Еще несколько волков пытались зайти справа, но я быстро сообразил, что это только отвлекающий маневр, и не ошибся. Матерая тварь – раза в полтора крупнее остальных – попыталась лоб в лоб сбить меня с ног. Встретил ее мощным ударом под дых. Волк согнулся пополам, будто собирался сделать гимнастическую «складку», и рухнул на землю. Я тут же раздавил ему череп ногами.
И в этот момент мне на спину прыгнула еще одна тварь. На это раз ей удалось лишить меня равновесия. Поняв, что враг дал слабину, стая нахлынула с новой силой. Я чувствовал, как десяток глоток начали рвать куски мяса на спине. Еще несколько вцепились в бедро и лодыжки.
Но мне было плевать. Мне уже давно было так больно, что я мог выдержать хоть тысячу подобных пиявок, если они вздумают присосаться. Попытался перекатиться на спину, но твари тянули меня за мясо обратно.
– А-а-р-р! – зарычал я и, оттолкнувшись от земли, которую нащупал под сугробом, подпрыгнул в воздух. Как одна большая пружина. Упав, кубарем прокатился спиной по склону, сшибая тварей с загривка. Встал, сразу добив сбитых «грызунов».
Проход к туннелю был открыт. Надо было воспользоваться моментом.
– Не-е-ет! – вдруг раздалось за спиной.
Темный Зодчий стоял прямо посреди шеренги волков. За его спиной возвышался купол Обители, которая выглядела, как брошенная психбольница Готэма. За куполом – полная луна. На ее фоне хорошо видно: в одной руке монстр держал книгу – и когда только она успела перекочевать к нему? – а в другой Клима. Причем парень висел вверх ногами. Под ним прыгали псы, пытаясь достать до головы. Зодчий разглядывал добровольца через линзы противогаза.
Как же все не вовремя!
– Черт! – Я обернулся на провал туннеля. Он был всего в нескольких метрах.
Мне не следовало сейчас возвращаться за Климом. Вот же она, пещера! Это был единственный шанс попасть внутрь. Еще секунда – и волки опять встанут на пути. Не уверен, что переживу еще одну схватку с ними, тем более монстров заметно прибыло – все пространство вокруг Обители кишело ими.
– Пожалуйста-а! – закричал парень, обращаясь то ли ко мне, то ли к Всевышнему. Послышался треск – Зодчий встряхнул Клима, словно поманил им волков, как собак косточкой. Те завыли, предвкушая добычу.
Мне не следовало этого делать, но я не мог поступить иначе – развернулся и помчался на помощь Климу.
В этот же момент процесс Перерождения дал откат. Руки снова покрывались кожей. Видимо, я снова превращался в человека, а это было сейчас равносильно поражению – силы и так были неравны.
Строй волков позади меня сомкнулся, отрезая путь к Лере.
11
– Папа! Папочка-а! – стонала Лера. Она хотела вернуться, но Марк ей не давал. Один раз она вырвалась и побежала к выходу из туннеля, но он ей так саданул по спине, что девочка упала и начала хватать ртом воздух.
– Сама напросилась. Надо было просто делать то, что я скажу. И все! – бурчал Марк. – Вы с папашкой решили, что умнее всех. Что сможете помешать мне. Но это невозможно – высшие силы решили, что все должно быть именно так. И они не остановятся, ни за что не остановятся.
Девочке показалось, что священник спятил. Так говорила мама про тех людей, кто не дружил с разумом. Начинал ходить под себя или разговаривать со стенами. Сейчас Марк разговаривал с ней, но, казалось, обращался к невидимому зрительному залу.
– Да, вы все думали, что сможете остановить меня. Просто потому, что я несу для всех добро. Но вы – исчадия ада – решили, что остальным счастье не нужно. Что можно оставить все как есть. Нищета будет приумножаться, коррупция расти, криминал процветать…
Вдруг его мысли прервала Лера.
– Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу к папе!
Марк замолчал. Лере хватило одного его взгляда, чтобы понять – он никогда ее не отпустит. Умолять смысла нет.
– О, дорогая моя, ты скоро воссоединишься со своим папочкой, чтобы переродиться, – сказал священник и засмеялся. Хохот эхом отразили стены пещеры. – Всегда мечтал присутствовать при родах, но с женой как-то не сложилось. И потом… да и не время об этом…
Марк замолчал, прислушался.
– А теперь – топай! И побыстрее! – вдруг рявкнул он и включил фонарь.
Они зашагали прямиком в бездну.
12
– Зачем ты вернулся? – простонал Клим.
Парень висел вверх ногами, вжимая голову в плечи. Волки прыгали под ним, пытаясь достать свежего мясца. Зодчий неподвижно возвышался над этой композицией, от монстра сквозило могильным спокойствием. Но я знал, что на самом деле он наблюдает за мной. Изучает. Ему было интересно, что я буду делать, – только поэтому волки хоть и окружили меня, но пока не трогали.
– Я просто не мог поступить иначе.
– Ты мог… мог уйти! Там же твоя дочка! Какого хрена? Почему ты вернулся за мной?
– Потому что я – Человек, не Зверь… меня им хотели сделать. Почти получилось, а сейчас… Я бы просто не простил себе, если бы поступил иначе.
– Человек?! О чем ты говоришь?! Боже! – простонал Клим. Его слова тонули в метели. – Они же сейчас убьют нас обоих.
Волки завыли, будто ему в ответ.
– Все равно ты мне не поможешь! – прокричал парень. – Уходи-и! Беги, спасайся!
– Нет! – Я уже все давно решил.
Голова Зодчего наклонилась. Мне показалось, что там, за темными линзами, сверкнули красные огоньки. Что, удивился? Сейчас ты удивишься еще больше!
Даже сквозь гул метели был слышен приближающийся рев тысяч глоток. Земля заходила ходуном.
– ЧТО? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? – проскрежетало существо.
– Просто успел вызвать подкрепление, – ответил я, и в этот момент в строй волков ворвались первые альфа-псы. Они смели правый фланг, вырывая из серых туш большие куски мяса. Снег тут же окрасился кровью. Через дерущихся пролетели клубки – выси. Они прокручивались вокруг волков, не оставляя после себя живого места, будто тушу поместили в бассейн с пираньями. Где-то позади в строй врубились свинорылы, поднимая на клыки ошарашенную стаю Зодчего.
Глаза того горели красным огнем – теперь уже точно не почудилось, он был очень зол. Но мне было плевать. Пока Зодчий ошарашенно смотрел на перемены в битве, я прыгнул и сбил Клима, словно яблоко с ветки. Мы покатились по снегу.
– Уходим! Туда! – закричал я, увлекая парня за собой. – Где твой нож?
– Вот! Вот он! – дрожащими руками он достал оружие.
– Отлично! Сейчас пригодится!
И мы скользнули в просвет, который прорубили альфа-собаки. На их стороне была внезапность, поэтому они быстро расправились с первыми рядами волков. Те взвыли, закрутились на месте, а потом сгрудились вокруг Зодчего.
Еще секунда – и его от нас скрыла метель.
– Книга! Она осталась у него! – прокричал я. – У Зодчего! Без нее не провести ритуал.
Клим улыбнулся, показав то, что у него было в руках. Та самая книга. Артефакт.
– Черт! Как?!
– Ловкость рук и никакого мошенничества, – ухмыльнулся парень. – Меня бы не простили, если бы я вернулся без нее. Начальство – сам понимаешь!
И в этот момент на парня прыгнул волк. Он как раз передавал книгу мне, поэтому на время оказался беззащитен. Но ему повезло – крутящаяся масса, похожая на клубок змей, смела волка. Выси! Хищник на секунду застыл, словно чучело с деталями внутренних органов в кабинете биологии, а потом рухнул в снег.
– Быстрее! – закричал я, показав на вновь открывшийся проход к пещере.
Вокруг все гудело и ревело. Буря неистовствовала, ураганными порывами ветра периодически раскидывая противоборствующие стороны, но они тут же снова сходились волнами, заливая снег кровью. В стороны летели части тел и кишки – настоящая бойня!
– Мутанты типа на нашей стороне? – бросил мне Клим на бегу.
– Не уверен…
– В смысле? Ты же их типа позвал?
– Да, еще до того, как превратился обратно в человека. После этого, кажется, меня лишили полномочий… – ухмыльнулся я.
– Кто лишил?
– Блин, тебе виднее. Ты же у нас спец по аномальной активности…
Больше Клим ничего не спрашивал. Ему пришлось пустить в ход нож еще пару раз, прежде чем мы достигли пещеры. У входа обернулись. Метель скрыла от нас большую часть панорамы битвы, но я не сомневался, что сейчас посреди бури тысячи монстров сражаются за контроль над этим участком мира. Зодчего тоже было не видать.
– Следы, – заметил Клим.
Действительно, цепочки следов уходили вглубь пещеры. Но туннель и так был один, мы бы в любом случае не сбились с пути. Потолки постепенно становились все ниже, пока в один момент не нависли над нами настолько, что пришлось согнуться в три четверти и чуть ли не горбом скрести по камням.
– Надеюсь, мы не опоздали, – разогнулся я, когда мы вышли в просторную пещеру.
В центре – шахта. Провал с геометрическими ровными краями, над которым возвышался подъемник. Рядом с ним стояли Марк и Лера. Они обернулись, когда мы появились.
– Зря ты пришел, – сказал священник.
– Отпусти ее! Отпусти Леру! – закричал я.
Священник на это только улыбнулся:
– Конечно, я ее отпущу. Обязательно!
Девочка подняла на него заплаканные глаза, пытаясь понять, правду он говорит или нет.
– Это правда! Я ее действительно отпущу. Прямо сейчас.
Не сразу понял, что он собирается сделать. Но когда понял, то было уже поздно – Марк столкнул Леру в провал…
13
– Тва-р-рь! – зарычал я, с ходу сбив с ног Марка. Мы покатились по полу, мутузя друг друга. Причем перевес был не на моей стороне. Хотя я и был моложе, но священник – тяжелее. Он меня просто задавил своим весом, так, что стало невозможно дышать. Захрипел.
– А сейчас ты сдохнешь, потому что помешал Миссии. – Марк, рыча, схватил меня за горло.
Мне показалось, что я тону: воздуха не было, перед глазами все поплыло. Пробовал руками разжать лапы Марка, но не получалось – он лишь крепче сжимал хватку.
– Время очиститься! – процедил байкер.
И в тот момент на его голову что-то обрушилось. Он крякнул и сполз на землю. За его спиной возвышался довольный Клим, держа в руках книгу:
– Кажется, сообразил, как она работает…
Я бы посмеялся, конечно, но Лера упала в провал. Надо было срочно ее вытаскивать, если, конечно она еще жива.
Плохая мысль. Очень плохая! Побыстрее отогнал ее прочь.
– Лера-а! – закричал я в темноту, пока Клим осматривал Марка. Священник, кажется, снова вырубился.
– Я его держу, спасай дочку! – бросил Клим, заломив байкеру руки и для пущей надежности сев на спину.
– Не вижу ее! Не вижу! Фонаря нет? – Я обернулся к парню, но тот лишь развел руками, потом взгляд его упал на пол: – Вон! У Марка, видимо, был…
Я схватил валяющийся у подъемника фонарь, посветил в провал – ничего не видать.
– Лера-а! – прокричал в темноту, но мне никто не ответил.
Луч выхватывал из тьмы влажные стенки колодца, но при этом дна было не видно. Так глубоко? Боже!
А потом мне показалось, что вижу две точки, отражающиеся в лучах фонаря. Глаза!
– Лера-а! – снова закричал я, но быстро осекся.
Из глубины провала ко мне, используя руки и ноги на паучий манер, поднимался призрак.
14
Девочка. Очень похожа на дочку, только вот черты лица более резкие, кожа иссушенная. Нос орлиный, глаза глубже посажены, и в них блестит тот же огонь, что и у Зодчего.
– Что? Что там? – прокричал мне Клим.
– Я… я не знаю… – прошептал я, не в силах отвести взгляд от существа, которое быстро приближалось.
Но это было еще полбеды – надо мной нависла тень. Темный Зодчий стоял прямо за спиной.
– Да-а, Зодчий здесь, и вам не отменить сделку. Жизнь девочки за жизнь его дочки… – Марк был похож на говорящую обезьянку на батарейках, которую было невозможно заткнуть. – Такой был уговор. Такова цена Сделки. Так будет лучше… для всех! Она возродилась, и теперь они будут вместе. Всегда! Жизненная сила… переходит к ней. Когда Лера умрет, то процесс полностью завершится…
– Когда Лера умрет?! – переспросил я.
Выходит, дочка еще жива?
– Что ты сейчас сказал?
– Так будет лучше для всех!
– Нет, не это… Моя дочь еще жива?
– Ну, наверное… – прошептал Марк, медленно осознавая, что брякнул лишнее. – Согласно книге, ее жизненная энергия не сразу покидает тело…
– Сколько ей осталось?
– Минут пять-десять, что-то вроде того. – Марк замер на секунду, а потом начал откат назад: – Но все уже кончено! Все! Это точно! Ничего нельзя…
Полученной информации мне было достаточно.
– Клим! Бр-р-росай книгу! – заорал я.
И время будто замедляется. Вижу, как громадная тень за спиной приходит в движение. Зодчий пытается меня остановить, но поздно – я уже падаю вниз. Одновременно с этим Клим бросает мне книгу. Трехочковый. Хватаю артефакт на лету и проваливаюсь в бездну, на ходу сшибая существо, которое должно забрать жизнь Леры.
Вместе мы падаем на дно.
15
– Лера-а! – застонал я.
Голова гудела, кости ломило. Не вырубился – и то хорошо. Из носа текла кровь, капая на щеку существа с лицом мумии. Такое же иссушенное, как древний пергамент. И при этом черное, будто уголь.
– Лера-а! – Я попытался встать, но сил не было. Все тело ломило. Откуда-то сверху доносился голос Клима, но не было слышно, что именно он кричал.
Книга валялась неподалеку. Дернулся к ней – и вдруг глаза существа открылись.
– Вот черт! – Я быстрее заработал руками, пытаясь уползти в сторону.
«Мумия» зашипела – гремучая змея, не иначе – и схватила меня за лодыжку. Но книга была в руках, поэтому со всего размаха шибанул ее артефактом. Что-то треснуло.
– Это называется тяжесть осознания! – бросил я и снова обрушил на монстра книгу.
В этот момент за спиной раздался шепот:
– Папа-а!
Лерочка! Она жива! Девочка лежала на куче бог весть откуда взявшегося тряпья. Под ней растекалась кровь. – Боже мой!
Бросился к ней, но существо схватило меня за ноги и потащило назад.
Тогда я действительно рассвирепел. И мне не надо было становиться зверем, чтобы защитить дочь, вполне хватало той ярости, что бушевала внутри меня.
Снова обрушил на «мумию» книгу. Бил и бил, не обращая внимания на то, что переплет приходит в негодность.
– Папа-а! – прошептала Лера. – Остановись!
– Что? – замер я.
Существо откатилось в угол, зашипело.
– Она не плохая, папа… Ее сюда сбросили умирать… Папа, она мне все показала, она тоже не хочет, чтобы я умерла. Она…
До меня не сразу дошел смысл сказанного.
– Она тоже хочет жить, вернуться к своему отцу… Но не так, как сейчас… за нее опять все решили.
– Вернуться… – я еле смог договорить фразу, настолько она мне казалась фантастической, – …к Зодчему?
Лера кивнула.
– Но тогда он заберет твою жизнь в обмен на жизнь дочери – такова цена Сделки! И ее нельзя отменить – так Марк сказал, – попытался я достучаться до девочки.
– Можно, – на удивление уверенно ответила Лера. – Марк наврал. Он часто это делает, он плохой священник. Помоги мне, пожалуйста, папочка!
Существо в углу шипело, но больше не пыталось напасть. Уже хорошо.
– Я знаю, что делать! – сказала Лера. – Дай мне книгу.
Передал ей артефакт. Дочка, раскрыв книгу на первой попавшейся странице, начала читать. И делала это до тех пор, пока силы окончательно ее не покинули и она не упала без чувств.
16
Подъемник медленно возвращал нас в пещеру. В руках я держал сразу двух детей – Лерочку и Нхагль. Нхагль, для всех непосвященных просто Ольга, была дочерью Зодчего от земной женщины. Но однажды, несколько веков назад, жители поселка, находившегося рядом с шахтой, подняли восстание, обвинив ее мать – «ведьму», как они считали, в том, что урожай погиб. Тогда еще не было никакой Зоны, но место уже обладало аномальной активностью. Странные существа время от времени появлялись в лесах, люди периодически исчезали. А в то лето еще и засуха выкосила урожай.
Все это связали с семьей Нхагль, ведь ее отец… о нем много говорили. Чаще всего звучало слово «дьявол».
Женщину убили сразу, выстрелом в голову, а девочку сбросили в шахту, где она умирала еще несколько дней. Обезумев от боли и жажды, с переломанными костями, она лежала на дне сырой пещеры. Когда ее тело начали объедать крысы, она была еще жива…
Вся история промелькнула, как миг, перед глазами. Пронзила вспышкой – видимо, прощальный подарок от книги.
Сейчас я прекрасно понимал мотивы Зодчего, который смотрел на меня из-под линз противогаза внимательно и спокойно. Как только мы показались на поверхности, он поднял руку – и тело девочки, как по мановению волшебной палочки, плавно перенеслось ему в руки. Он провел над девочкой посохом и поставил на ноги.
Силы меня покинули, ноги подкосились. Я упал на колени, но Клим успел подхватить и меня, и Леру. Вместе мы опустили дочку на пол.
Я даже не заметил, как Зодчий оказался рядом. Его Нхагль стояла за спиной, несмотря на то что еще минуту назад она была при смерти. Он ее оживил, но почему Зодчий не мог это сделать раньше, вытащив из штольни и без нашей помощи? Для чего все эти ритуалы?!
– Потому что люди прокляли нас! – ответила дочь Зодчего. Вопреки всему, сейчас она выглядела обычной девочкой, даже ни капли не похожей на Леру. Может, это мне в темноте все только показалось?
– Ее сила переходила ко мне. Если бы прежний ритуал закончился, я бы стала ею. Отчасти. Но Сделку отменили, проведя новый ритуал, поэтому я свободна. Спасибо вам!
– Да… не за что! – На самом деле я не знал, что и сказать. Все перевернулось с ног на голову.
Глаза дочки были закрыты, а лицо приобрело синюшный оттенок.
Не говоря ни слова, Зодчий подошел к Лере и провел посохом над ней, а потом, взяв Нхагль за руку, все так же безмолвно зашагал к выходу.
– Что? Что он сделал? – затараторил Клим. – Ты видел? Он что, ее оживил сейчас, да?
Я не мог ответить, потому что меня душили слезы. Они текли и текли, падая на порозовевшее разом личико дочки, глаза которой вдруг открылись.
– Папочка! – прошептала она.
И это слово было самым сладким за всю мою жизнь. Вкуснее, чем конфетки из сливочного масла и кокосовой стружки, что готовила Аня по выходным, а ведь я их просто обожал. Как и моих девочек. Невольно улыбнулся – пусть и мысленно, но жена до сих пор была с нами.
– Да, это я, малыш!
