Эпилог
Размен

– Он ушел, да? – спросил я, имея в виду Зодчего.

Дочка к тому времени более-менее пришла в себя. Жаловалась на головную боль, но в остальном была в полном порядке. Никаких переломов и вывихов – ничего! Просто чудо какое-то! Девочка медленно привстала, сказав, что хочет посидеть и отдохнуть. Клим еще дал ей попить из фляжки, и она сразу почувствовала себя бодрее.

– Похоже на то, – ответил Клим.

– Станешь его преследовать?

– Зачем? – ответил парень. – Я же говорил: его нельзя убить. И после того, что я здесь видел… не знаю, вряд ли я бы стал пробовать снова.

– Понимаю…

Потом взгляд упал на Марка. Тот сидел связанный, с кляпом во рту. От прежнего Марка Всемогущего не осталось и следа – священник выглядел жалким, как побитая собачонка.

– А с ним что? Будешь сдавать?

– Да, тут мне не отпереться. Надо сдать. Как и этот предмет. – Клим показал на книгу в руках. – Пусть дальше разбираются сами. Это уже не мое дело. Я хочу… хочу, в общем, немного отдохнуть. И да, подумать тоже не повредит.

На улице послушался гул винтов. Вертолет.

– Это за мной, – сказал парень, потом поднял Марка: – Ну, пойдем, что ли… Покажу тебе новую «обитель». На ближайшие годы…

– Его не убьют? – спросила Лера.

– Вряд ли, но быть подопытной мышью… даже не знаю, что и лучше?

Марк что-то промычал на это, но парень не обращал внимания. Они вдвоем зашагали к выходу, как всего полчаса назад это сделали Зодчий и Нхагль.

– И что? Все? Сделка, типа, отменена? – спросил я.

– По ходу так… – ответил парень, не оборачиваясь.

– А с нами что? Нас зачистят?

На этот раз Клим все же обернулся. На лице его играла улыбка.

– Я не собирался сдерживать обещание, ты же знаешь. Но тут случай особый – ты же, типа, снова стал обычным человеком. Не вижу оснований для зачистки. И вообще, не помню, чтобы видел тебя когда-либо… Удачи вам с дочкой! – бросил он напоследок. – И не высовывайтесь из пещеры, пока мы не улетим.

– Да я, собственно, и не собирался.

– Тем лучше…

– Еще увидимся? – крикнул я вдогонку.

– Вряд ли! – донеслось из-за поворота.

Я улыбнулся и зашагал к дочке.

– Ма-акс! – меня остановил знакомый шепот, похожий на дуновение ветерка.

– Аня! – обернулся я.

Она была прекрасна: черные волосы развевались на ветру, хотя мы были в пещере и его здесь просто не могло быть. Неоткуда взяться. Но кудряшки жены разметались в стороны, приоткрывая милое личико, которое я так любил целовать.

Аня едва заметно улыбнулась.

– Ты… Как? – Я хотел так много всего ей сказать, но слова разом застряли в давке на выходе. Проскочили банальности.

Вместо этого Аня заговорила сама:

– Макс, это действительно я, но мне надо поторопиться. Мое время здесь истекает, осталось очень-очень мало. Что-то еще ушло на предупреждение, хорошо, что ты разобрался в итоге. Ну, насчет Дракона… А сейчас я просто хотела, чтобы ты… ну, в общем…

– Чтобы я увидел тебя?

– Да. А еще я хотела сказать, что ты – молодец. Правда! Ты справился. Спас нашу девочку…

– Я ее чуть не угробил, Ань. Это ведь все из-за меня произошло… – Почувствовал, что снова подступают слезы. – Если бы я не поддался слабости… и жалости к себе…

– Ты не виноват….

– Виноват. Даже перед тобой, и то виноват… Ты ведь тогда пошла вместо меня.

В памяти возник вечер, когда Анечка умерла. Все могло быть по-другому, если бы я не поддался болезни. Дал слабину.

– Ты ведь заболел… Тебя рвало… Сильно рвало. Просто так совпало, такое бывает. Никто не застрахован.

Действительно, в тот вечер чем-то отравился – будто сама судьба не хотела, чтобы я выходил на улицу. В итоге за продуктами пошла жена. ДСО поставил временный лоток для раздачи продуктов и медикаментов после того, как магазины перестали работать. Всего-то несколько домов от нас, пять минут пешком максимум, но Аня не дошла – случился прорыв, и баррикада была уничтожена стаей альфа-собак.

– Все равно… это я должен был идти тогда… Я!

Аня вздохнула:

– Не вини себя. Каждому предначертано свое. Если бы ты тогда умер, то некому было бы помочь Лерочке. Я бы не справилась.

– Зря ты… ты сильная. Куда сильнее меня!

– Это так кажется… Точнее – казалось.

Анечка поцеловала меня – все равно что снежинка легла на щеку.

– Извини. Нынче я могу только так, – смущенно улыбнулась жена.

– Можно я тебя обниму? – спросил я. – Просто давно об этом мечтал. Все эти дни…

Аня покачала головой:

– Я тоже, но ничего не выйдет…

Образ жены становился нечетким, будто дымок растворялся в воздухе.

– Я так много хотел тебе сказать, Анечка… – Я уже не скрывал слез. – Так много! Но сейчас, когда наконец снова увидел тебя, твое лицо… я просто не могу… не могу даже подобрать слова, понимаешь?

Она кивнула. Смахнула слезу, которой не было.

– Я ведь так и не сказал Лере про тебя… что ты умерла.

– Знаю, – ответила Аня. – Я все знаю, поэтому хочу помочь тебе объяснить ей. Пусть это будет последнее, что я сделаю перед уходом. Надеюсь, мне хватит сил.

Помотал головой.

– Лера хотела бы тебя увидеть, очень, но будет лучше, если я сам ей все объясню. Это была моя ошибка, и мне ее исправлять!

– Ты справишься! – согласилась Аня. Голос ее таял, поэтому она ускорилась: – Ну вот, говорю тебе, что смогу, а самой уже пора. У вас все будет хорошо, дорогие мои. Все будет хорошо… Я всегда буду с вами, ведь я так…

– Аня-я! – рванулся за женой, но было поздно – смог обнять только пустоту.

– …вас люблю! – ветерком долетели оставшиеся слова.

Я сел на пол туннеля:

– И мы тебя тоже, Анечка… Сильно-сильно!

– Па-ап! Ты что, плачешь? – за спиной стояла Лера. – А с кем ты разговаривал?

Пришлось взять себя в руки. Едва успел смахнуть слезы, прежде чем обернуться.

– Ни с кем, малыш. – Я едва поймал себя на мысли, что опять, пусть и неосознанно, вру дочке. Нет, так не пойдет! Дальше – только правда, даже если будет очень больно.

Выдохнул.

– Правда? – Лера присел рядом со мной на корточки, заглядывая в глаза.

– Нет, неправда. Я только что говорил с твоей мамой, поэтому мне так много нужно тебе рассказать…

Дальше пошло легче…

Серый остановил машину у самодельного дорожного знака. На деревяшке крупными буквами было выведено:

Дальше пути не было – снега намело так много, что машина просто не проедет.

– Черт-черт-черт! – ругнулся бандит, ударив по бамперу труповозки. Раздался гулкий звук, который отчего-то эхом прокатился по окрестностям. Серый оглянулся по сторонам – звучал не только капот.

– У-ур-р! – донеслось сквозь метель.

Это еще что такое? Серый крутанулся на месте, но никак не мог понять, откуда именно доносится звук. Казалось, что он долетал со всех сторон одновременно.

– Кто здесь? – прошептал он. Его слова поглотила буря. Было наивно надеяться, что кто-то услышит его сквозь шум бури.

Но ему на удивление ответили:

– У-ур-р!

– Кто-о здесь? – на этот раз бандит закричал. Руки непроизвольно затряслись, мочевой пузырь грозил опорожниться.

В ответ задрожала земля – сотни, если не тысячи ног неслись к нему.

– Бали-ин! – Серый с размаху открыл дверцу авто, но запрыгнуть в машину так и не успел.

Громадная туша волка сбила его с ног, опрокинула на спину. Зверь сразу же вгрызся в глотку бандиту. Раз – и он вырвал кадык прихвостню Мрака. Тут же подскочили остальные из стаи. Вместе они стали рвать тело Серого на части.

– Ур-р-р! – успел прореветь бандит точно так же, как минуту назад стая, для которой он стал обедом.

Серым обедом для серых волков.

Уже через несколько минут все было кончено. Стая умчалась дальше, за своим хозяином. И только дорожный знак, забрызганный кровью, напоминал о произошедшей здесь бойне.

Но и его очень скоро занесло снегом.

Неожиданно луч солнца пробился сквозь снежную завесу, словно Господь Бог при помощи фонарика пытался рассмотреть место свершившегося возмездия. Видимо, одного луча оказалось мало, поэтому за ним скользнуло еще несколько.

Метель все еще гудела, но постепенно звук бури шел на убыль, будто кто-то поворачивал ручку невидимого приемника. Непогода медленно, но верно отступала перед рассветом.

Новым рассветом старого мира.