Глава 13
Андрей помог Лыське слезть с мотоцикла у дома, стараясь не выпустить ее ладонь из своей руки. Девушка и не старалась ее забрать, хотя сама никаких шагов навстречу не делала. Она будто позволяла себя ласкать, и Андрей осторожно, шаг за шагом, прощупывал, как далеко он может в этом зайти.
В лифте он осторожно обнял ее за талию и прижался губами к натянутому на плече комбинезону. Лицо у девушки при этом ничуть не изменилось – она смотрела в пространство, словно думала о чем-то своем. Андрей никак не мог понять, возбуждает его такое поведение или, наоборот, затормаживает. Лыська дышала ровно, от этого хотелось ее растормошить, растрепать, заставить сначала неуверенно, а потом все жарче и жарче отвечать на его поцелуи. Ему хотелось увидеть ее не надменной и независимой, а подчиненной ему, отдающейся, страстно желающей его власти.
Это была лучшая из всех масок сверхженщины, о такой можно было только мечтать. Женщина, молодая и зрелая, бесшабашная и явно неглупая, красивая, будто с обложки дорогого модельного журнала. Горячая и, скорее всего, очень умелая в сексе. Такое умение рождается только необузданным желанием, Андрей в этом убеждался не раз, а желание чаще всего скрывается именно под покровом отстраненного безразличия. Когда вот так сжаты губы и когда глаза устремлены в непонятную даль. Андрей представил, какое пламя бьется у нее внутри, каких усилий ей стоит держать себя в руках, чтобы не броситься ему в объятия и не отдаться прямо здесь, в этом лифте.
«Это награда за все, что я пережил», – мелькнула в голове мысль.
Пожалуй, он согласился бы пережить все случившееся заново, только бы снова оказаться в замкнутом пространстве лифтовой кабины рядом с этой гибкой уличной пантерой в черно-белую полоску. Заново бить ломом в стену, заново глохнуть от грохота перестрелки…
Андрей не удержался и снова поцеловал горячее плечо под полосатым комбинезоном. Лыська не шевельнулась, зато лифт щелкнул и остановился, медленно открыв двери.
– Что ты хочешь? – спросила Лыська, открывая квартиру. – Чай или кофе?
– Кофе. – Андрей шагнул через порог и понял, что его добыча уже не уйдет, что теперь она будет его, даже если мир перевернется с ног на голову.
– Хорошо, – кивнула девушка, грациозно усаживаясь на диван. – А мне сделай чай. Кофемолка и кофеварка на кухне.
Такой поворот событий вызвал у него некоторое замешательство – Андрей был уверен, что готовить будет она. Но теперь это уже не имело значения – Андрей перешел в состояние активной охоты. Он смолол кофе, включил кофеварку и чайник.
– Я приму ванну, – сообщила Лыська, прикрывая за собой дверь ванной комнаты.
«Прими, прими, – подумал Андрей, все более распаляясь. – Ты будешь пахнуть чистотой и теплом, а я буду прижиматься к тебе и входить в тебя с неистовством льва, раздирающего полосатую зебру».
Он чуть не уронил со стола кофейную чашку.
«Спокойно, спокойно… – одернул он себя. – Не надо совсем терять голову».
Он заварил чай и рискнул отнести его в ванную. Чего стесняться? Она же входила, когда хотела.
– Тук-тук. – Андрей приоткрыл дверь, откровенно любуясь красотой ее тела. – Я тебе чай принес.
– Спасибо, – улыбнулась Лыська.
При взгляде на нее обнаженную создавалось ощущение, что под кожей бушует пламя. Ощущение урагана и ревущего водопада, ощущение каменной незыблемости и прозрачной непредсказуемости бездны.
Андрей вздрогнул.
«А может, это не маска? – испуганно подумал он. – Может, это и есть Она Сама? Сверхженщина, за которой я так долго наблюдал, пока она скрывалась под чужими обличьями?»
– Нравлюсь? – прищурилась Лыська.
– Безумно, – искренне ответил Андрей.
– Хочешь, полезай ко мне. Ванна большая. Надо же смыть с тебя морду Красавчика Рекса. Только разденься в прихожей, здесь не место для верхней одежды.
Андрей думал, что разорвет куртку, так он спешил ее снять. Вприпрыжку заскочил на кухню, стягивая остатки одежды, обжегся кофе, сделав излишне большой глоток. Но это все уже не имело значения. Он свалил снятую одежду в прихожей и протиснулся в приоткрытую дверь ванной.
– Ого! – усмехнулась Лыська, глянув снизу вверх на Андрея. – Крепкая у тебя штуковина.
– Не жалуюсь. – Андрей постарался скрыть неуместное смущение и влез в воду цвета медного купороса. – Ты безумно красивая.
Он уселся к ней лицом, ощущая под собой крупинки не до конца растворившейся соли. Это напоминало песчаный морской пляж, а бурлящие струи джакузи создавали ощущение пенных волн.
– Давай я с тебя этот скальп дурацкий сниму. – Девушка сорвала с него и отбросила в сторону латексную лысину с хохолком. – Перчатки тоже снимай, у меня есть лазерный заживитель.
– «Квантек»? – вырвалось у Андрея.
– Ты таким уже пользовался? – весело сощурилась Лыська.
– И чему ты смеешься?
– Да так. Наверное, прикольно смотреть со стороны, когда его включают на четвертую мощность ниже пояса.
– Ничего прикольного. Будто тебя трахнули без разрешения.
– Здорово. Хоть один из моих знакомых мужиков почувствовал это на собственной шкуре. Тебе должно было пойти на пользу.
– Уж не знаю, – пожал плечами Андрей, чувствуя, как спадает сексуальное возбуждение.
«Зачем она об этом напомнила? – подумал он. – Или специально играет?»
– Что ты хотел у меня спросить?
– А… насчет Дьякона. Бармалей сказал, что ты социолог, мол, должна знать.
– Спрашивай.
– Может, не сейчас? – Он протянул руку, чтобы обнять ее.
– Как раз сейчас самое время. – Она мягко отвела его руку в сторону.
– Ладно. Я хотел узнать, что значит «правильно» и «неправильно». Бармалей посоветовал обратиться к тебе.
– Иногда он может быть ужасным занудой. – Девушка пожала плечами, заставив соски грудей показаться из ярко-синей воды. – Мог бы и сам объяснить.
– Он только намекнул. Мол, существует некая топология…
– Так ты и этого еще не просек? – удивилась Лыська. – Слушай, ты прямо дубовый какой-то. Тебя нашли в неудобной позе в ночном лесу, а ты словно вчера родился.
– Лес тут при чем?
– При том, что каждый путь где-то начинается и кончается, понимаешь? Это свойство любого пути. Каждое из твоих действий, правильное или неправильное, приводит к тому, что путь отклоняется в ту или другую сторону.
– Это ты начинаешь религиозную пропаганду. – Андрей взял ярко-розовое мыло и принялся отмывать тональный крем с головы. – Теологических разговоров с меня на сегодня вполне достаточно.
– Но ты же хотел понять.
– Я думал, ты знаешь, как оно есть на самом деле.
– Так и есть.
Андрей молча взял душик на гибком шланге и смыл мыльную пену. Про себя он отметил, что джакузи очень хорошее – обновляет воду почти моментально.
– Процессы очень похожи на компьютерные. Странно, что ты сам не заметил.
Андрей напрягся, струя душа лилась и лилась ему на шею.
– Похожи? – заинтересованно переспросил он.
– Конечно. Изменение напряжения в той или иной точке цепи направляет сигнал в нужную сторону, это и дает возможность считать. Город работает точно так же – мы для него биты, сигналы. Вот и все. – Она зажмурилась и ополоснула лицо из ладоней. – Несколько раз город пробует направить тебя в нужную сторону, а потом, если не получается, уничтожает. Чтобы одна паршивая овца не портила все стадо.
Андрей расслабился и отложил душ. Ему стало совершенно ясно, что в таком объяснении нет ни малейшего намека на научный подход, хотя сама идея была очень похожа на его собственные догадки в больнице. Он улыбнулся и погрузился в воду по шею.
– Сплошной закон Ома, – усмехнулся он. – Ко мне прикладывают напряжение, а я оказываю сопротивление. Ты не пробовала считать человеческие поступки по закону Ома?
– Пробовала, – пожала плечами Лыська. – Все сходится.
– Бездоказательно как-то.
– Ты спросил, я рассказала, – махнула рукой девушка. – Не хочешь, не верь.
– Не грузись. Красивая теория. Я в твоем возрасте придумывал нечто подобное каждую неделю. Но понимаешь, с того времени я здорово повзрослел, и обобщенные конструкции меня уже не возбуждают. Мне хочется копнуть поглубже, понять, как все это реально работает. В твоем изложении город является абстрактным понятием с определенными свойствами, которые ты ему сама же и присвоила. А мне нужны факты, конкретные, физические. Я ведь физик. Ты вот говоришь – мол, город так поступает и эдак, он мне создает напряжение, заставляя поступать тем или иным образом. А что именно создает напряжение? Что такое твой город? Дома мне создают напряжение? Заборы, канавы? Они не дают мне пройти и этим вынуждают поступать правильно или неправильно?
– Ты так ничего и не понял, – вздохнула Лыська. – Город – это прежде всего люди. Они живут в нем, рождаются, размножаются, умирают. Время от времени ссорятся, пьют пиво и стреляют в соседей. Чаще работают, реже выбрасываются из окон. Это и есть город. Ты говорил, что он не живой. Но это неправда. Он настолько же живой, как стадо животных или колония насекомых. Только, в отличие от животных, каждый элемент этой колонии разумен. Представь себе компьютер, каждый из битов которого имеет свой собственный, сложно организованный разум.
– Не употребляй при мне слово «компьютер» без особой необходимости, – скривился Андрей. – Компьютер создали мы, носители разума. Запрограммировали и используем в собственных целях. А для кого считает город-компьютер? Кто его создал, кто написал программы?
Идея, родившаяся ночью у больничного окна, неожиданно получила мощное подкрепление, и Андрей решил выведать, что именно известно обо всем этом байкерам. Правда, остался неприятный осадок – уже было ясно, что эти вот недоученные пацаны и девчонки не только спокойно говорят о вещах, которые Андрей считает откровением, но и как-то научились эту систему использовать.
– Кто его создал? – Лыська посмотрела Андрею в глаза. – А почем мне знать? Да и какая разница? Кто создал человека и его мозг? Кто писал программы? Господь Бог? Тогда и все остальное можешь смело приписать ему. А если не веришь, то у тебя нет другого варианта, кроме признания постепенного усложнения человеческого общества до состояния мегаполиса – единой разумной системы. Информационного механизма. Компьютера, возникшего, как и наш собственный мозг, по законам эволюции.
– Кажется, я осознал правильность действий в вашем понимании, – задумчиво произнес Андрей. – Если мегаполис – это аналог стада, то правильно то, что не противоречит интересу этого стада. Так?
– Примерно, – ответила Лыська. – Это лишь кажется, что баба Маня из Мытищ ничего о тебе не знает. Напрямую действительно нет, но вы взаимодействуете через знакомых ее знакомых, через знакомых сотрудника ее пенсионного фонда, через дорожного мента, которого ты разозлил, а он через пятнадцать минут накричит на ее внука, который из-за этого сделает ошибку в банковском переводе. И если ты разозлил его не по делу, то последствия этого банковского перевода здорово стукнут тебя по башке…
– Я понял, – остановил Лыську Андрей. – Твой постулат гласит, что в городе абсолютно все взаимосвязано через большее или меньшее число сообщающихся элементов.
– Да.
– Забавно, – усмехнулся Андрей.
– Что в этом такого забавного?
– Все, что ты описала, здорово напоминает принцип работы квантового компьютера. Там тоже ограниченное количество атомов в оптическом резонаторе. Мы возбуждаем один атом, он выбрасывает случайный квант, который случайным образом отражается, вышибая кванты из встреченных атомов. То есть атомы как бы воздействуют друг на друга своими поступками. А потом мы по специальным квантовым алгоритмам обсчитываем результат.
– Что значит – по квантовым? – заинтересовалась Лыська.
– Ну, на квантовом уровне нельзя точно определить, что в данный момент происходит с атомом. Можно только прикинуть вероятность его нахождения в том или ином состоянии. То есть мы обрабатываем результат статистически.
– Мы тоже, – сказала Лыська.
– Вы – это кто?
– Социологи, – улыбнулась девушка. – Вот, оказывается, в чем суть города! В нем соединяются физика и психология, превращаясь в социологию, то есть в психологию общественных масс.
«Пашка предположил примерно то же, – вспомнил Андрей. – Город – это огромный мозг, состоящий из нейронов-людей».
Почему-то вспомнились мыши из эксперимента Светланы, но Андрей не смог с ходу увязать одно с другим. Сейчас это было не таким уж важным, мысли путались, подавленные струящимися в крови гормонами. Лыськино тело выглядело фантастически привлекательным через ярко-синий фильтр воды с пузырьками.
– Видимо, ты права. – Андрей решил перевести разговор в более интимное русло. – С тобой вообще приятно поговорить.
– А ты выглядишь не таким козлом, каким показался вначале, – усмехнулась девушка. – Другой на твоем месте уже давно приставал бы насчет потрахаться. А с тобой можно перемолвиться на умные темы.
– Эта тема меня очень волнует, – признался Андрей.
– Нобелевку хочется получить?
– Да ладно… – отмахнулся Андрей. – Не в премии дело.
– А в чем?
– Человечество хочется вывести из тупика.
– Ты серьезно? – удивилась Лыська.
– Вполне.
– Впервые вижу такого странного Красавчика Рекса.
– Меня зовут Андрей.
– Очень приятно. – Девушка протянула ладошку для рукопожатия. – Видимо, тебя теперь можно называть этим именем. Я же говорю, любому мужику пойдет на пользу денек постоять раком посреди леса.
– Ты женская шовинистка.
– Прости, милый! – противненьким голоском пропищала Лыська. – Может, тебе кофе сварить? Или трусы постирать?
– Ты можешь быть вредной, как химическое производство, – фыркнул Андрей. – Зачем ерничаешь? Я же заварил тебе чай и не переломился от этого.
– И уже поставил сам себе памятник. А бабы делают это каждый день, плюс готовят вам жрать, плюс трахаются с вами, когда вам этого хочется, плюс рожают детей, которых вы полноправно считаете своими.
– А мы обеспечиваем и детей, и их мамочек регулярной зарплатой.
– Здесь уже ты передергиваешь, – покачала мокрой головой Лыська. – У тебя какие-то феодальные представления. Женщина что, не может зарабатывать деньги? Да сейчас половина семей так живет – баба работает, а муж сидит дома.
– Слушай, Лысь, мне совсем не хочется с тобой ссориться.
– А что тебе хочется? Трахнуть меня?
Сказать правду в такой накаленной обстановке означало на корню загубить все дело.
– Хочется спокойно поговорить, – соврал Андрей. – Кстати, как тебя зовут в миру?
Он зачерпнул воду ладонями и ополоснул лицо.
– Алена, – ответила девушка.
«Вот черт…» Андрей был рад, что она не видит его лица.
Волна нарастающего желания вновь откатилась назад.
«А ведь они чем-то похожи. – Он убрал от лица руки. – Чем-то неуловимым, на уровне интуиции».
– У меня было мало знакомых с таким именем.
– Две, да? – заинтересованно спросила девушка.
– Теперь две.
– Забавная ситуация. Но ту, первую, ты не захотел.
– Она была некрасивая. Совсем.
– А что именно тебе в ней не понравилось?
– Она была похожа на мужика. Тяжелая походка, неухоженная прическа, одежда – словно мешок.
– Ну конечно. – Лыська недовольно свела брови и встала из воды во весь рост. – Мужику позволительно не следить за прической и одеждой, а женщина в таком виде вызывает не меньше чем отвращение.
Она вышла из ванны и накинула полотенце на плечи.
– Выходи, а то просолишься, как селедка, – усмехнулась девушка.
– Эта соль должна успокаивать нервы, а ты все время заводишься, – грустно вздохнул Андрей.
– С тобой трудно не завестись. Мир стал уже совершенно другим, а такие, как ты, до сих пор мыслят феодальными понятиями.
– А ты что предлагаешь? Уравнять то, что уравнять невозможно? Если тебе не нравится быть женщиной, я все равно не смогу кормить грудью. А кому-то надо.
– Так вы нас решили еще дополнительно подгрузить.
Андрей внутренне бесился, но найти разумных доводов не мог. На уме вертелось стандартное – «каждому свое» или еще глупее – «женщина, знай свое место».
Андрей тоже вышел из ванны, и Лыська дала ему махровый халат – женский, точно такой же, какой надела сама. Ей он шел, а Андрей чувствовал себя глупо.
– Еще чаю хочешь? – с хитринкой спросила девушка.
– Нет, спасибо.
Желанная близость все время откладывалась, и это начинало злить Андрея.
– А кушать?
Воспоминание о шашлыке почти стерлось из памяти.
– Перекусил бы, – осторожно ответил Андрей.
– Замечательно. Я бы тоже не отказалась. В морозилке есть курица, можешь засыпать ее специями и бросить в микроволновку.
– Может, ты сама? – Андрей не выдержал и сорвался. – Я все-таки у тебя в гостях.
– Можно подумать, я не знаю, зачем ты приехал ко мне в гости. И я должна пустить тебя в ванну, приготовить курицу, а потом еще дать? Интересно, чем ты заслужил столько почестей в один день?
– Я бы обошелся без курицы.
– Но мне хочется есть. – Лыська явно решила настоять на своем.
– Тебе хочется, возьми и пожарь.
– Значит, мое хотение – это моя проблема?
Андрей запнулся, уже понимая, что совершил ошибку, которой можно было избежать.
«Кажется, награды за страдания мне не видать», – подумал он.
– Тогда твое хотение – это твоя проблема. – Девушка подтвердила его догадку. – Думаю, не составит большого труда найти ту, которая тебе даст, и сготовит, и еще сопли утрет при случае. Можешь отправляться на поиски прямо сейчас.
– Ладно, не злись. – Андрей попытался уладить конфликт. – Я приготовлю.
– Спасибо, не надо. У меня руки еще не отсохли, так что о себе я как-нибудь сама позабочусь. Можешь забрать одежду Красавчика Рекса, она тебе очень к лицу.
– Ну, подожди…
– Катись колбасой. – Лыська не собиралась менять решение.
Андрей понял, что повлиять на нее уже не получится.
– Можно я от тебя позвоню?
Лыська кивнула на телефон, почти невидимый из-за полосатой маскировки, Андрей взял трубку и набрал номер:
– Светлана? Привет, это Андрей.
– Андрей?! – вскрикнула Светлана. – Где ты?! Что с тобой случилось?
– Это долгая история. Но сейчас мне очень нужна помощь. Артем дома?
– Нет, у него серьезные проблемы на работе. Оказалось, что его полимер сохраняет устойчивость только при комнатной температуре. Он очень переживает. Я тебе могу помочь?
– Только если разрешишь к тебе заехать.
– Какие проблемы! Мы жутко за тебя испугались. Пашка позвонил, рассказал, как тебя подставили и похитили. Милиция с ног сбилась в поисках.
– Я сбежал. И проблемы еще не кончились. Но милиция хоть уже знает, что я не виноват в перестрелке?
– Артем говорит, что на пальце одного трупа в коридоре нашли следы, какие остаются при выстреле. И его отпечатки нашли на пистолете. Но тебя все равно ищут, хотят выяснить все обстоятельства.
– Сейчас я не могу им сдаться. Ты пустишь к себе?
– Да, конечно. – В голосе Светланы послышалась едва заметная нотка неуверенности. – Подожди, кто-то пришел. А, это как раз Артем!
– Дай ему трубку, пожалуйста.
– Андрюха? – раздался удивленный и чуть испуганный голос Артема. – Что происходит?
– Полный треньдец происходит.
– Вот черт. Ты извини, я тогда не смог дозвониться до Валентина.
– Что?! – От удивления Андрей не удержался и присел на диван. – Как это не смог?
– У него мобильник не отвечал.
– Так, значит, Валентин ничего не знает?
– Знает. Когда поднялась кутерьма, ему из милиции сообщили.
«Ну и дела… – подумал Андрей. – Все мои предположения насчет Валентина полетели коту под хвост».
– Я бы хотел приехать, – сказал он вслух. – У меня большие проблемы.
– Конечно, – после короткой паузы ответил Артем. – Может, за тобой куда-нибудь заехать?
– Да, так будет лучше.
Андрей назвал место в пятнадцати минутах ходьбы от Лыськиного дома.
– Я там буду минут через тридцать, – прикинул Артем.
– Добро. До встречи. – Андрей отложил трубку.
– Хреново ты выглядишь. – Лыська облокотилась о дверной косяк.
– Тебя это удивляет? – фыркнул Андрей.
– Извини. Я не хотела так на тебя наезжать. Просто терпеть не могу, когда меня рассматривают только ниже пояса или как домохозяйку.
– Это ты меня извини. – Андрей опустил глаза. – Я себя повел как козел.
– Случилось что-то непредвиденное?
– Да. Раньше я был уверен, что похищение подстроил Валентин, но он не имеет к этому отношения.
– Разве это плохо? – Девушка удивленно подняла брови.
– Очень. Теперь я не знаю, где прячется враг. И кто он, этот враг, я тоже не знаю. И что ему нужно. Теперь под подозрение попадает любой из моих знакомых, начиная с Пашки и заканчивая Артемом.
– Так не бывает.
– Бывает, – вздохнул Андрей. – Мое открытие очень дорого стоит. Так что почти у каждого из знакомых есть мотивчик для моего уничтожения.
– Даже у Пашки?
– У него меньше, чем у других. Но я ведь так и не выяснил, кто сунул мне в кран слезогонку. А она может быть запросто связана с похищением.
– Типа, не удалось вывести из строя слезами, придется попробовать похищение?
– Именно так. Возможно, это дело рук одного человека. Тогда у меня под подозрение попадают Валентин и Пашка, больше в те дни в ванную никто не заходил. Валентин только что отпал.
– А может, тот, кому ты звонил, попросту врет?
– Нет. Это Артем. Он как раз в ванную не заходил.
– Не знаю, что и сказать, – пожала плечами Лыська.
– Да я уж как-нибудь сам разберусь.
– Ты на меня не злишься?
– Нет, – улыбнулся Андрей.
– Тогда можешь запомнить, где я живу. Если будет совсем туго, я найду чем помочь. Вот телефон. – Она достала из шкафчика пластиковую визитку. – Звони, если что.
– И не забыть сказать «пожалуйста».
– Ты о чем? – не поняла девушка.
– Да так. Вспомнил компьютерную игрушку. Ты в «Принца» никогда не играла?
– Нет. Мне больше нравится «Ноль».
– Гонки я тоже люблю. Ладно, я побегу, а то Артему придется ждать.
– Не боишься, что он тебя может подставить?
– Боюсь, – усмехнулся Андрей и вышел в прихожую.
Артемовская «Лада-Солярис» стояла там, где условились. Но Андрей на всякий случай внимательно оглядел окрестности, как это делают герои шпионских фильмов. Ничего подозрительного видно не было, хотя Андрей с трудом понимал, что в таких случаях считать подозрительным.
– Привет. – Он приоткрыл дверцу и сел на переднее сиденье.
– Рад тебя видеть, – улыбнулся Артем. – Чем могу помочь?
– Пожить у тебя пару дней можно?
– Думаешь, само собой утрясется? Не надейся. Менты уже в курсе твоих разработок, они теперь мечтают выловить с твоей помощью крупную мафиозную рыбу.
– А эта рыба действительно крупная?
– Скорее всего, да. Возможно, тут даже замешана корпорация Скотта.
– Бред, – отмахнулся Андрей.
– Не такой бред, как тебе кажется. Я уже сам заметил, что Скотт для чего-то сознательно притормаживает разработки нетрадиционных компьютеров. Это даже работ Светланы коснулось.
– А смысл?
– Очень простой. Либо Скотт сам ведет подобные разработки, попросту уничтожая конкурентов, которые продвинулись дальше его, либо у него в рукаве некий козырь, вроде резкого повышения быстродействия обычных компьютеров. По крайней мере, уже точно известно одно – денег в твое похищение было вложено много. Чего стоила хотя бы баржа с песком…
– Так это была баржа? Вот черт… – Андрей покачал головой.
– Да. Пашка как-то умудрился выведать подробности у следователя. Подготовлено было все по высшему классу – когда тебя провозили на броневике через мост, водителя пристрелили из мощнейшей снайперской винтовки большого калибра. И как раз в это время под мостом проходила баржа с песком, в которую броневик и свалился.
– Рискованный трюк, – поежился Андрей.
– Когда броневик рухнул в песок, его еще присыпали бульдозером для большей незаметности. Потом выварили кусок брони, а дальше ты знаешь больше милиции, потому что они ничего, кроме этого, не выяснили.
– Бредовая конструкция, – пожал плечами Андрей. – Ладно баржу поставить на якоре под мостом, но как они узнали, что меня повезут именно через этот мост? Любая пробка свела бы на нет все усилия.
– Наверняка у них было несколько вариантов.
– Столько вариантов не просчитать! Я бы мог не сообщить Пашке о своих планах, или он бы отказался мне помогать, или следователь бы ему не поверил. Да вообще чертовщина какая-то! Никто ведь не ожидал перестрелки! Кто же тогда додумался вызвать группу захвата?
– Откуда мне знать? Наверняка у бандитов есть связи в милиции.
– Может быть, – неуверенно вздохнул Андрей. – Ну что, на вашей территории можно временно разместиться?
– Опасно это, – наконец признался Артем. – Я за Надюшку беспокоюсь.
– Мог бы по телефону сказать.
– Не мог. Светлана бы мне этого не простила.
– Да.
Андрей хоть и ожидал такого поворота событий, но на душе все равно остался неприятный осадок.
– Хочешь, я тебя закину домой? – после неловкой паузы поинтересовался Артем.
– Домой я не попаду. Ключи остались в больнице, а дубликат карточки только у участкового в сейфе. Ладно, ты не грузись, я все понимаю. Пока.
Андрей распахнул дверцу и хотел уже выйти, но Артем его остановил.
– Тебе лучше сдаться, – посоветовал он. – Ясно ведь, что следствие очень скоро убедится в твоей невиновности. А так придется бегать, словно зайцу.
– Я разберусь, не беспокойся, – невесело усмехнулся Андрей. – Только ответь мне еще на один вопрос. Если ты не дозвонился до Валентина, то каким образом бандиты узнали подробности нашего короткого разговора?
– Ты меня подозреваешь в связях с мафией?
– Нет. Но ты бы мне очень помог, если бы рассказал, кому еще говорил о нашей телефонной беседе.
– Никому. Честно. Может, бандиты прослушивали твой телефон?
– Это было бы самое простое решение.
– Оно чаще всего и бывает самым верным.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Андрей. – Ладно. Пока.
Он захлопнул автомобильную дверцу и, не оборачиваясь, двинулся через двор. Небо все плотнее закрывалось тучами, воздух сделался тяжелым и плотным, предвещая скорую лавину дождя. Андрей немного попетлял между домами, иногда поглядывая через плечо, но слежки вроде бы не было. Тогда он пересек дорогу и вышел на бульвар.
Отыскав свободную лавочку, Андрей уселся и попробовал разработать стратегию и тактику дальнейшего поведения. Как ни крути, а в первую очередь необходимо было распознать врага, иначе следующий удар мог последовать с самой неожиданной стороны в самое неудобное время.
Странность с телефонным звонком не давала Андрею покоя. Конечно, бандиты могли прослушать разговор напрямую, но для этого им надо было знать, что у Андрея есть мобильник. Странно? Более чем.
Другим вариантом было вранье Артема с целью прикрыть Валентина. Технически это было более вероятным, но что могло связывать Артема и Валентина? Деньги? Артем никогда не ценил их слишком высоко. Для предательства у него должны были быть более веские мотивы.
Кому еще мог проговориться Артем? Светлане, конечно. И ей ведь тоже было выгодно завалить проект квантового компьютера! Программа по созданию вычислительных нейросистем является самым конкурентоспособным проектом.
Но во всех этих предположениях был один изъян – похищение было подготовлено безупречно, а значит, в него вложены крупные деньги. Из всех возможных кандидатов только Валентин мог найти людей, которые выдадут авансы под сорокамиллионную премию. Или же кто-то из кандидатов был связан с некой структурой, для которой уничтожение разработок по квантовым вычислениям было бы выгодно. Самой заинтересованной в этом компанией безусловно является корпорация Скотта. Если так, то убийство Самохина и похищение Андрея могут быть звеньями одной цепи. Сюда укладывается и попытка завладеть диском Алены. Скотт бы предпочел сам себе выдать премию, тем более его компания давно ведет исследования именно в этом направлении. Так что для мировой общественности все выглядело бы вполне естественным. А кому известна Алена? Кому нужно думать о ней?
Вспомнив девушку, Андрей попросил сигарету у проходящего парня. Прикурил. Голова закружилась, как всегда бывает от первой затяжки после долгого перерыва. Ветер подхватил дым и моментально развеял.
Странная все же случайность. Может, и не случайность вовсе. Вокруг увеличения быстродействия ведутся настоящие войны, а никому не известная девушка приносит готовую программу стоимостью в сорок миллионов долларов. Может такое быть? Теоретически да. Мало ли талантливых программистов на безбрежных просторах Руси? Но надо же было именно Андрею ввязаться в эту историю! Физику, который находится на острие квантовых разработок.
Может, Алена как раз и является стержнем всех навалившихся проблем? Андрей задумчиво докурил сигарету и отправил окурок в урну.
Может, именно она и была замаскированным агентом корпорации Скотта? Но в чем тогда смысл игры? Зачем, якобы случайно, оставлять в машине диск с бесценной программой? Совершенно непонятно. Причем программа ведь явно рабочая, Андрей это видел собственными глазами.
На противоположной лавочке две молодые женщины оживленно беседовали, а малыш, которому на вид было года три, то и дело дергал одну из них за руку. Ему было скучно, он хотел поиграть, считая это важнейшим делом на свете. У взрослых было другое понимание, их явно раздражала детская назойливость, мешающая беседовать. Наконец одна из женщин додумалась всучить ребенку связку ключей, и он как завороженный уселся рядом, разглядывая карточки разной формы и цвета. Больше взрослые его не интересовали, у него появилось гораздо более важное дело – познавать мир.
– Вот черт… – вслух ругнулся Андрей.
«А ведь действительно, сорок миллионов ничего не стоят по сравнению с квантовым компьютером, – подумал он. – Они могли попросту кинуть мне кость, стоящую больше, чем Нобелевка. С премией Скотта любой забросил бы научные разработки и поехал жить на Гавайи. Все просто. Представляю их удивление, когда, получив диск, я не побежал в ближайшее патентное бюро. Тогда и пришлось организовывать похищение».
Вполне логично. А раз так, можно принять эту гипотезу за рабочую и ожидать следующего хода противника. Корпорация Скотта владеет половиной мира, значит, мелочиться они не будут и нанесут удар при первой возможности. Важно как можно дольше им такую возможность не предоставить.
«Хорошо, что я не сдался милиции, – с облегчением подумал Андрей. – Следующий удар наверняка будет смертельным, а что может быть легче, чем убить человека в следственном изоляторе?»
Холодок страха пробежал по спине, но теперь он не потянул за собой липкую ниточку ужаса, плеснув в кровь изрядную дозу адреналина. Андрей вдруг отчетливо осознал, что не сможет долго ускользать от столь могущественного противника. Да и задача, по большому счету, состояла не только в сохранении жизни.
«Надо опубликовать статью под своим именем. – Андрей ощутил правильность выбранного решения. – Отправить сразу в несколько журналов, особенно в «Квантовые вычисления», которые неподвластны корпорации Скотта. Если статья выйдет, убивать меня уже будет бессмысленно – человечество в любом случае получит квантовую машину не из их рук. Скорее всего, они оставят меня в покое. Нужен компьютер и нора, в которой можно работать, не ожидая каждую минуту визита крепких ребят с Регалиями. К Пашке соваться страшновато. Он парень честный, может и сдать, уверенный, что для меня же делает лучше».
Дом в качестве убежища при сложившихся обстоятельствах не выдерживал никакой критики. Даже если удалось бы добыть ключи, например в больнице, все равно квартира наверняка находится под пристальным наблюдением. Артем в помощи отказал. Можно было бы чуть надавить на Светлану, выпросить ключи от их дачи, но Андрей понимал неправильность такого поступка. Не хотелось вовлекать ее в круговорот неприятных событий.
«Я ведь ее люблю до сих пор». Он наконец нашел силы признаться в этом хотя бы самому себе.
Что-то надломилось в душе, словно лопнул огромный гнойник, наливавшийся в течение десяти лет. Андрей ощутил себя извалявшимся в грязи, но все равно сделалось значительно легче.
Нет, ее подставлять нельзя ни при каких обстоятельствах.
Оставался еще Валентин, но обращаться к нему или прямо в милицию было все равно что одно и то же.
На людном бульваре Андрей вдруг почувствовал себя в ужасающем одиночестве, он показался себе отделенным прозрачной стеной от мира, от урчащих машин, от людей на бульваре, от птиц и деревьев, шумящих над головой.
«Как в пустыне», – подумал он и тут же вспомнил про сфинкса.
Андрей встал с лавочки и отряхнул кожаные штаны.
До дома Лыськи было ходу минут пятнадцать, но Андрей преодолел это расстояние гораздо быстрее. Он пробежал через двор, остановившись перед тяжелой дверью в подъезд – код на электронном замке был ему неизвестен. В таких случаях, еще в студенческие годы, им применялся не самый быстрый, но проверенный способ. Надо было дождаться, когда кто-нибудь выйдет, и успеть проскользнуть внутрь, пока дверь не закрылась. Пройти с входящими получалось реже – особо бдительные жильцы чаще всего противились этому. В нынешних условиях этого не следовало и пробовать, иначе дело могло кончиться банальным вызовом милиции. Правда, бесцельное стояние у двери было не менее подозрительно. Когда есть сигареты, можно стоять и курить, но у Андрея сигарет не было.
Пришлось отойти от подъезда на приличное расстояние и ждать. Но никто не выходил из подъезда и не собирался в него входить.
«Спят еще», – со злостью подумал Андрей.
Прошло около часа, но ничего не менялось. Из соседнего подъезда вышла дама с крохотной собачкой на поводке, а нужная дверь по-прежнему стояла на пути неотвратимым препятствием.
«Господи, помоги, – заставил себя подумать Андрей. – Сделай так, чтобы кто-нибудь вышел».
Привычная фраза. В ней уже не было весомости, которую дает настоящая вера, а без этого любое воззвание к Богу не имеет ни малейшего смысла. Когда-то вера была, но Андрей прекрасно помнил меры по усилению православия пятилетней давности, когда от частого употребления емкие слова затерлись, как некачественная позолота на университетских иконах. Но искусственную религию Андрей считал еще большей душевной пошлостью, поэтому не собирался молиться городу, как это делали байкеры. Хотя вид стальной двери, явной принадлежности мегаполиса, так и подмывал сказать про себя: «Отворись, именем Города!»
«Нет, до этого опускаться не стоит», – подумал Андрей.
Он прождал еще полчаса, уже теряя надежду. Тридцать два этажа, сто двадцать восемь квартир в подъезде. По меньшей мере, странно, что никто из такого количества жильцов не собирается утром выйти из дому, хотя другие подъезды жили обычной утренней жизнью. Хорошо одетый мужчина вынес сыну велосипед, а сам сел в машину и выехал со двора. Школьники первой смены спешили на занятия, а ребята второй смены потихоньку собирались во дворе. Опрятные старушки выбирались в магазин за покупками, молодой почтальон на японском мотороллере выгружал почту из решетчатого багажника. Скромно одетая девушка пыталась дозвониться кому-то из дворового таксофона, но то ли занято было на другом конце, то ли никто не брал трубку – девушка нервничала и нажимала кнопки набора номера.
Андрей устал стоять и отошел в глубину двора, усевшись на остатки изломанной лавочки. Никакого решения возникшей проблемы не приходило в голову.
Велосипед оказался великоват для катавшегося на нем мальчишки, но терпения пацану было не занимать – он становился на бордюр и раз за разом пробовал справиться со своим двухколесным механизмом. В конце концов он неловко провернул педаль, и цепь соскочила с задней звездочки. Мальчишка злился, пытаясь исправить поломку, но сил и умения не хватало.
– Дяденька, помоги, у меня сил нету, – обернулся он к Андрею.
– Тут не сила нужна. – Андрей встал с лавочки. – Давай покажу, как это делается. В следующий раз сам починишь.
– Не выйдет. Я уже десять раз пытался. Цепь слишком тугая.
– Вот посмотришь, получится.
– А ты что, байкер? – Мальчишка бегло оглядел одежду Андрея.
– Да. И прекрасно разбираюсь в разных цепях. На мотоцикле тоже есть цепь.
– Правда?
– Конечно. – Андрей перевернул велосипед вверх колесами. – Она идет от мотора к заднему колесу.
– Клево, – улыбнулся мальчик. – Значит, у меня почти мотоцикл.
Андрей провернул колесо назад и легко надел цепь на звездочку.
– Готово, – сказал он. – Понял, в чем секрет?
– Ага! – Глаза мальчишки засияли от осознания полученных знаний.
– А ты, случайно, не знаешь, почему никто не выходит из этого подъезда? – с напускным равнодушием поинтересовался Андрей.
– Какой же ты байкер, если не знаешь? – удивился мальчишка. – Там живет королева всех байкеров, а ее брат выкупил весь подъезд, чтобы сдавать квартиры внаем. Сейчас, кроме нее, во всем подъезде никто не живет.
– Ладно, катайся. – Андрей поставил велосипед на колеса. – Только тебе было бы удобнее не на раме кататься, а под ней.
Он показал, как можно продеть ногу под раму. Новый способ так увлек мальчика, что он даже не потрудился поблагодарить Андрея за помощь. Вместо этого, в очередной раз объезжая двор, он спросил, сколько времени, но часов у Андрея не было. Девушка продолжала дозваниваться. Мальчишка подъехал к таксофону и спросил у нее время. Она глянула на часы, ответила, зло бросила трубку на рычаг и быстрым шагом покинула двор. Андрей почувствовал в ней родственную душу – они оба пытались преодолеть препятствие сложившихся обстоятельств, но ничего не получалось. Обидно, когда обстоятельства оказываются сильнее, когда дверь заперта или к телефону никто не подходит.
Сквозь детские выкрики и автомобильный шум с бульвара Андрей расслышал прерывистый писк – так таксофон подает сигнал, когда из него забывают вынуть телефонную карточку. Такую внезапную удачу упускать было нельзя. Андрей пересек двор, снял трубку и достал из кармана пластиковую визитку.
– Алло, Лыська? – спросил он.
– Ну, – ответил голос девушки на другом конце.
– К тебе можно подняться?
– Что-то случилось?
– Да.
– Ладно, давай.
– Я не знаю код на двери.
– Он длинный. Есть чем записать?
– Нет.
– Ладно, сейчас я спущусь. – Лыська повесила трубку.
Андрей вернулся к подъезду, уже не опасаясь, что кто-нибудь из бдительных жильцов вызовет милицейский наряд. Во двор въехала машина и остановилась у таксофона, из-за руля выскочил парень, нервно оглядел двор и зло грохнул кулаком по капоту.
– Эй, молодой человек! – не очень уверенно окликнул его Андрей. – Это не вам девушка звонила из этого таксофона?
Парень медленно обернулся:
– Тебе какое, блин, дело?
Андрей тут же пожалел, что ввязался. Он вспомнил крышу небоскреба и проповедь Дьякона, но сейчас противоречащие православию заповеди не казались такими уж глупыми.
– Я тебя спрашиваю! – Парень явно нашел, на ком сорвать злость. – Какое твое собачье дело – лезть в мою жизнь?
«Хорошо, что она ему не дозвонилась», – подумал Андрей.
– У тебя язык отсох? Козел паршивый. – Незнакомец пнул переднее колесо машины и нервно направился к Андрею.
Щелкнула дверь, и из подъезда выглянула Лыська в полосатом домашнем халате.
– Заходи, – сказала она Андрею.
– Эй, не спеши! – Парень понял, что жертва сейчас скроется за бронированной дверью.
Но Андрею сейчас меньше всего хотелось ввязываться в уличную драку. Он проскользнул в подъезд и захлопнул за собой дверь. Парень тут же ударил в нее два раза ногой.
– Открой! Ссыкун паршивый! – выкрикнул он снаружи.
– Чего это он? – не поняла Лыська.
– Да я сам виноват, – признался Андрей. – Хотел помочь, когда меня не просили.
– Ого! – улыбнулась девушка, подходя к лифту. – Кажется, проповедь Дьякона не пропала для тебя даром.
– Это какое-то жуткое городское язычество. – Андрей решил честно высказать свое мнение.
– Ты перегибаешь. – Лыська нажала кнопку, и двери лифта открылись. – Это просто правила общежития в мегаполисе, возведенные в ранг обязательного исполнения.
– Кем возведенные?
– Теми, кто их принимает. И городом.
– Очень уж похоже на религию. – Андрей нахмурился. – Еще эта церковь на крыше.
– А ты не грузись понапрасну. Мешает она тебе, что ли? Или это в крови у православных – всеми правдами и неправдами насаждать свою веру?
– Это долг.
– Тогда засунь его себе в задницу, – посоветовала Лыська.
– Только не злись. – Андрей решил больше не высказывать своих религиозных концепций.
– А ты не говори всякий заученный бред, который не прочувствовал на собственной шкуре.
– Идет, – улыбнулся Андрей.
Лифт понес их вверх, быстро набирая скорость.
– Дворовые мальчишки называют тебя королевой байкеров.
– А я и есть королева.
– Всех байкеров? – не поверил Андрей.
– Нет, только некоторых, – усмехнулась Лыська. – Ладно, рассказывай, что у тебя случилось? Артем подставил?
– Нет. Но спрятаться у него не получится, ментам сдаваться тоже нельзя, а противник у меня, скорее всего, покруче, чем президент какого-нибудь средненького государства.
– Быстро ты это выяснил.
– Дедуктивный метод, – вздохнул Андрей.
Он вкратце рассказал о своих умозаключениях. За это время лифт добрался до тридцатого этажа и открыл двери.
– И ты решил обратиться ко мне? – сощурилась Лыська.
– Больше просто не к кому. Честное слово.
– Так и подмывает послать тебя подальше, чтобы понял, как тяжело одному.
– Я попросил тебя о помощи. – Андрей повернулся и посмотрел девушке в глаза. – А Дьякон говорил…
– Ты же только что обозвал это ужасным язычеством. Скор ты на смену веры.
Лыська вышла из лифта и открыла квартиру.
– Свою веру я не менял. Но по твоей нельзя бросать человека в беде, если он попросил о помощи.
– Но сам-то ты подставил девушку не моргнув глазом.
Андрей уже устал от одного и того же обвинения. Он устал от упоминаний об Алене, он измучился от воспоминаний о ней, он понял, что ни одна девушка еще не влияла на его собственную судьбу так сильно.
– Я устал расплачиваться за это, – ответил Андрей.
– Город никогда не берет лишнего, – пожала плечами Лыська. – Если продолжаешь расплачиваться, значит, еще не искупил вину до конца. Но это не мое дело. Вот ключи от квартиры этажом ниже, там есть мебель, постельное белье и компьютер. Пока тебе большего и не требуется. – Она протянула ему замочную карточку. – Можешь писать свою статью.
– Спасибо. Интернет там есть?
– Выделенка. Можешь пользоваться без ограничений. Если найдешь какую-нибудь еду, тоже можешь употребить. А вечером будем ужинать вместе – мои продукты, твоя готовка.
Последняя фраза неприятно резанула – все-таки Андрей считал себя физиком, а не кухаркой. Но говорить ничего не стал – не то положение.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил он и шагнул в лифт. – До вечера!
Двери лифта закрылись, и Андрей спустился на двадцать девятый.
Квартира по планировке оказалась точно такой же, как и у Лыськи, но дизайном здесь никто особо не занимался, да и денег в обстановку было вложено значительно меньше. Но Андрея это мало интересовало, он даже не заглянул на кухню – не хотелось терять времени. Если не думать о еде, ночного шашлыка должно хватить до вечера. Андрей снова впомнил про курицу, которую непременно придется готовить для Лыськи, и с неприязнью поморщился. Очень не хотелось этого делать.
Отогнав мысли о курице, Андрей включил компьютер и засел за работу. Запекшаяся на израненных ладонях кровь значительно снизила скорость набора текста, но Андрей по этому поводу не расстраивался – все равно на завершение работы нужно не менее трех дней. Вдвоем с Пашкой можно было управиться и быстрее, но Андрей не хотел без веской причины выдавать своего местонахождения. Затребовать помощь в технических вопросах все равно будет необходимо, но следует отложить ее на потом, насколько это возможно.
Андрей писал и писал, постепенно привыкнув к иной, чем в «Комманд Сервис», раскладке клавиатуры. Свет солнца, пробивавшийся через легкую ткань занавесок, медленно передвигался по полу, высвечивая новые предметы обстановки и скрывая старые в полутьме. Андрей подумал, что суть настоящего момента в том как раз и состоит, что он просто высвечивает события на бесконечном в обе стороны пути времени. Эта мысль не очень понравилась, поскольку предполагала некую предрешенность будущего, а такая концепция подавляла стимул к новым свершениям. Зачем суетиться, если все будет так, как будет? Но Андрей понимал прекрасно – лишь человеческая воля формирует будущее. Другое дело, что человек не всемогущ, что существуют некие ограничения, не позволяющие ему делать все, что угодно.
«Топология города, – вспомнил Андрей. – На самом деле это довольно забавная теория, и, может, стоит в ней покопаться поглубже».
Но сейчас предстояло дело гораздо более важное, и Андрей усилием воли заставил себя сосредоточиться на статье. Время шло, буквы на экране множились, соединялись в строки, в абзацы, постепенно превращаясь в осмысленный текст. Ближе к вечеру, когда пустота в желудке начала вызывать пустоту в голове, Андрей уперся в чисто техническую проблему. Без Пашкиной помощи разобраться с ней было невозможно, и, подумав, он потянулся за телефонной трубкой.
– Алло, кто это? – раздался на другом конце голос Пашки, смешанный с гулом мотора. – Алло!
– Это Андрей.
– Что?! Ты где?
– В Караганде. Надеюсь, ты уже знаешь о том, что я невиновен?
– Знаю, успокойся! Я с самого начала не верил.
У Андрея отлегло от сердца.
– Мне катастрофически нужна твоя помощь. Я пишу статью.
– Ну ты монстр! За тобой вся ментовка гоняется, а ты о статье думаешь! Или тебя похитители заставили?
– Нет, я от них вырвался.
– Сам?
– С помощью города, – усмехнулся Андрей. – Сейчас я в довольно надежном укрытии, и написание статьи под нашими двумя именами – это для меня единственный шанс остаться в живых.
– Подробнее можно?
– Не по телефону, – ответил Андрей. – Сможешь ко мне подъехать?
– Это в Москве?
– В самом центре.
Андрей хотел было назвать Лыськин номер, но удержался.
– Хорошо, я подъеду, – быстро согласился Пашка. – Куда именно?
Андрей назвал то же место, где встречался с Артемом.
– Добро. Через минут сорок тебя устроит?
– Вполне, – ответил Андрей. – Ладно, до встречи.
Он нажал кнопку отбоя и отложил трубку.
Конечно, риск этого предприятия был невероятно велик. И не потому, что Пашка плох, а именно потому, что хорош и наверняка верит в невиновность Андрея.
«Он вполне может решить, что я перепуган до смерти, что бегаю не по необходимости, а просто от страха. При таких раскладах он запросто может сдать меня ментам, чтоб они быстренько допросили и отпустили, – подумал Андрей. – Он и представить себе не может, что его хваленая милиция просто не в состоянии меня защитить».
И все-таки не было никакой другой возможности. Без Пашки статью не написать. Главное – обустроить все так, чтобы Лыська в любом случае не пострадала. Он набрал ее номер.
– Это Андрей, – сказал он в трубку. – У меня тут возникла одна проблема.
Он вкратце обрисовал суть.
– Значит, он запросто может привести за собой ментов? – Лыська осталась недовольна решением Андрея.
– Только вместе с собой. Он ведь не знает адреса.
– Ладно. Только давай я тебя подстрахую. У меня на ментов нюх.
– Спасибо.
– Встретимся у лифта на твоем этаже. Минут через десять. – Она повесила трубку.
Андрей не стал выключать компьютер, заглянул на кухню, но ничего съедобного не нашел. Подумав, он подключился к Интернету и скинул недописанную статью на один из своих электронных адресов. Затем глянул на себя в зеркало, отметив отросшую щетину на лице, но мужского бритвенного станка в ванной он не нашел, там лежал только женский с тремя запасными лезвиями. Андрей махнул рукой, надел байкерские сапожки и вышел в подъезд. Дожидаться, когда Лыська спустится, он не стал, зашел в лифт и поднялся на тридцатый. Хотелось курить, но не было ни денег, ни сигарет. От этого курить хотелось еще сильнее.
Наконец Лыська закончила собираться, и они вместе спустились на улицу. Внешность она изменила полностью, одевшись в оранжевую маечку и обтягивающий джинсовый костюм в стиле конца девяностых годов прошлого века. Волосы успела перекрасить в ярко-красный, а макияж навела самый вызывающий.
– Это для маскировки, – объяснила девушка.
Андрей мысленно усмехнулся.
Во дворе все еще стояла машина, а грубый водитель, ругаясь себе под нос, менял переднее колесо. На его светлой рубашке виднелся грязный след от резины. Андрей потянул Лыську в сторону, стараясь не попасть парню под горячую руку. Они наискосок миновали двор и оказались на Бульварном кольце среди шумного фырканья автомобилей.
– Где ты ему назначил? – спросила девушка.
– Подальше от твоего дома.
– Конспиратор, – улыбнулась она. – Значит, делаем так: ты сейчас идешь к нему, а я отстану и буду глядеть по сторонам. Постарайся на месте не упускать меня из виду. Если замечу что-нибудь подозрительное, сниму куртку и закину ее на плечо.
– И что мне тогда делать?
– Бежать.
– А статья?
– Тебе много осталось до завершения?
– Не очень, – ответил Андрей. – В основном технические моменты, которые без Пашки не описать. Копию статьи я закинул на свой почтовый ящик.
– Это правильно. Значит, тебе надо бежать в то место, где есть комп, подключенный к Интернету.
Андрей не ответил – такого места у него сейчас не было.
– Город тебе поможет, – неожиданно произнесла Лыська.
Это прозвучало как ответ на его мысли.
– Ты думаешь? – иронично спросил Андрей.
– Одежда Красавчика Рекса на тебе сидит уже не так хорошо.
Аргумент показался по меньшей мере странным, но Андрей не счел нужным вступать в бессмысленный спор. Лыська отстала и свернула на переход, затерявшись среди ожидающих зеленого света машин. В эту секунду Андрей почувствовал приступ щемящего одиночества и тревожного предчувствия. Он вдруг понял, что никогда больше не увидит эту девушку, что с ней обязательно случится нечто ужасное, если прямо сейчас он не бросится за ней следом. Вспомнился сфинкс, заваленный камнями в ущелье.
На переходе зажегся зеленый сигнал, и машины тронулись с места. Но Андрея это не остановило, он бросился на проезжую часть, на него загудели сигналами, закричали и завизжали тормозами, но он все равно рвался вперед, размахивая руками, словно переходил бурную реку из раскрашенной стали. Кто-то бросил в него недоеденным мороженым из окна.
– Придурок! – догнал визгливый женский голос.
Андрей выскочил на бульвар и встретился взглядом с изумленными глазами Лыськи.
– Ты что, ненормальный? – спросила она.
– Это доктор определит, – отшутился он. – Но тебе надо возвращаться домой.
– Это еще почему?
– У меня плохое предчувствие.
– Скорее нервно-психическое заболевание, – усмехнулась девушка.
– Пожалуйста, возвращайся домой.
– Это приказ? Разрешите выполнять? Разрешите бегом?
В этот момент она была очень похожа на совсем другую Алену. Не только чертами лица, не только яркой прической, но и мощной внутренней силой.
«Она убить, наверно, может», – совершенно непроизвольно проскочила фраза из песни.
– Я бы никогда не стал тебе приказывать, – сам себя одернул Андрей. – Я могу только тебя попросить.
– Очень интересно, – сощурилась Лыська. – Ты очень изменился.
– Нет. Просто я тебя полюбил.
– Ого! Ну и заявление посреди бульвара. С чего бы это вдруг?
У Андрея покраснели щеки под небритой щетиной.
– Извини, – тихо сказал он.
– Любовь – это светлое чувство, – насмешливо фыркнула Лыська. – За него нет надобности извиняться. Но может, ты не меня полюбил? Может, ту, которую видишь вместо меня?
Андрей промолчал. «Ведьма», – подумал он.
– Мы ведь похожи, правда? Как ее звали?
– Зовут, – зачем-то поправил Андрей.
Тут же вспомнились все страшные сны предыдущих ночей.
– Ее зовут Алена. Как и тебя.
– Меня зовут Лыська. – Девушка гротескно скопировала тон Нео из фильма «Матрица». – Запомни. И со мной ничего не может случиться. Знаешь почему?
Андрей нервничал, не зная, как отправить ее домой.
– Потому что я не человек! Я дух этого города! Понял?
– Ты просто дура, – сорвался Андрей и тут же понял, что случайно нашел верное решение. – Ты самовлюбленная идиотка, возомнившая о себе черт знает что. Ты решила взять на себя ответственность за меня? Ваши догмы, кажется, запрещают это делать. Запрещают?
– Не твоего ума дело.
– Слушай, ты меня заколебала уже. Я хотел тебя просто трахнуть, поэтому и вернулся. А ты, дура, не поняла своего счастья, выселила меня в другую квартиру и оставила скачивать порнографию из Интернета. А теперь прилипла как банный лист.
– Ты попросил меня о помощи. – Лыська словно не замечала обидных слов.
– Мне нужна была другая помощь, понятно? – Андрей постарался вложить в эти слова всю злость и все презрение, какие только смог отыскать в глубине души. – Мне нужна была интимная помощь. Лечь на спинку, ножки врозь. Никакой другой помощи мне не нужно. Катись отсюда и не мешай мне знакомиться с девушками посговорчивее.
– Дурак, – сказала Лыська.
Она развернулась и направилась вдоль бульвара. Пробивающийся сквозь листву свет осыпал ее сияющими пятнами, словно золотыми монетками. Андрей сжал губы и отвел от нее взгляд. Все. Теперь можно идти к Пашке.
Машина Резнова высунулась из широкой арки двора, Андрей узнал ее и улыбнулся.
– Привет! – Пашка вышел и помахал рукой.
Андрей сбавил шаг у проезжей части, ожидая, когда машины остановятся на переходе.
– Твою мать! – раздался за спиной мужской голос. – Ты бы смотрела, куда идешь!
– Извините! – донесся в ответ голос девушки.
Андрей узнал бы его из тысячи – это был голос Лыськи. Обернувшись, он увидел байкершу с закинутой на плечо курткой, ее оранжевая майка ярким пятном била в глаза, словно сигнал тревоги на корабле. Девушка держала в руке палочку от эскимо, а само эскимо густо размазалось по пиджаку высокого крепыша. Из-под его полы выглядывал краешек милицейской Регалии.
И как раз в эту секунду машины остановились у перехода, Андрей рванулся через дорогу, оттолкнул плечом Пашку и прыгнул на переднее сиденье его машины. Двигатель запустился мгновенно, Андрей нажал на газ, и машина стремительно сорвалась с места, проскочила проезжую часть и вылетела на бульвар, грохотнув днищем о высокий бордюр.
Парень с Регалией еле успел отскочить в сторону, всем телом растянувшись на клумбе. Андрей резко затормозил, ища глазами Лыську, но она уже исчезла из виду, видимо затерявшись в толпе. Он снова рванул машину с места, соскочил с бордюра на другой стороне бульвара и, рассеяв перепуганных пешеходов, скрылся в проулке между домами. Тут же зажегся зеленый свет, и поток машин преградил путь возможной погоне.
