Глава 8
Грейс надела голубые стерильные бахилы на туфли на каблуках с ловкостью женщины, которая делала это сотни раз. Передав Гэвину пару перчаток, она несколько раз пригладила волосы, чтобы убедиться, что ни одна прядь не выбилась, прежде чем натянуть свою пару.
В этом коттеджном поселке было полно опрятных, причесанных газонов, со вкусом выкрашенных особняков и любопытных соседей, которые уже собрались за кордонами и выглядели встревоженными и обеспокоенными.
– Тебе лучше, Джош? – спросила Грейс интерна, которого вырвало на лужайку.
Он помотал головой с несчастным видом.
– Первые несколько раз всегда тяжело, – подбодрила его Грейс.
– Ты привыкнешь, – добавил Гэвин.
Он был прав, конечно. Грейс привыкла к этому – менее чувствительная, чем большинство людей, способная абстрагироваться до такой степени, что вызывала у других восхищение, – но когда она поднялась в особняк, почувствовала, как смутный страх свернулся кольцом у нее в животе, готовый охватить ее целиком.
Когда Гэвин остановился и встал позади нее, ее спину обдало теплом – этот мужчина был именно таким горячим, каким казался, – и, хоть ей не хотелось признавать это, его близость успокоила ее.
Она осторожно открыла дверь и вошла в дом.
Ее сразу оглушил запах – невыносимое зловоние, с оттенком меди, так хорошо ей знакомое. Кровь. Много крови.
– Тебе нужна маска? – спросила Зоуи. – Этот запах…
– Я справлюсь, – сказала Грейс.
– Гэвин?
Он покачал головой.
– Ладно, я вас предупредила, – сказала Зоуи. – Пойдем.
Они прошли в холл и обогнули большую лужу крови.
– Если судить по следам волочения и тому, как расположены тела, – начала Зоуи, – то моя рабочая версия такая: убийца позвонил или постучал в дверь. Мистер Андерсон, муж, подошел. Убийца силой проник внутрь: посмотрите на отбитую штукатурку вот здесь, на стене.
Зоуи указала на стену за дверью, где была вмятина от дверной ручки. Гэвин подошел, чтобы внимательнее осмотреть ее.
– Вы уже извлекли пулю? – спросил он.
– 38-й калибр, – ответила Зоуи. – После того как наш преступник проник внутрь, все произошло быстро. Он тут же застрелил Андерсона, похоже, сразу как закрыл дверь, – объяснила она, указав на накрытое тканью тело справа от них. – Хотите взглянуть?
Грейс кивнула. Зоуи наклонилась и откинула простыню. Грейс с трудом сглотнула, стараясь подавить охвативший ее ужас.
Андерсон был убит выстрелом в лицо.
– С близкого расстояния, в кашу, – объяснила Зоуи прямо.
– Так и есть, – сказала Грейс, она дышала через рот. – Бедолага.
– Приоткрой еще немного, – велел Гэвин.
Криминалист сделала, как он сказал.
– На руках нет следов борьбы, – пробормотал Гэвин. – Хорошо, спасибо.
Зоуи вернула ткань на место.
– Не думаю, что у него было время, чтобы отреагировать и дать отпор. Но, по крайней мере, это значит, все произошло быстро.
– Слабое утешение, – трезво заметила Грейс.
Не имело значения, сколько раз она видела запекшуюся кровь и весь ужас убийства, это всегда было для нее потрясением. Но она не могла позволить эмоциям взять верх. Она должна была оставить чувства в стороне, чтобы сфокусироваться на науке. На психологии произошедшего, на деталях места преступления, на том, как было совершено убийство.
– Где была миссис Андерсон?
– Наверху, – ответила Зоуи, подведя их к лестнице.
– Значит, он уже был внизу, – сказал Гэвин, на мгновение повернувшись лицом к двери и указав на нее рукой. – Прозвенел звонок. Он подошел. Наш парень застрелил его, и она прибежала, когда услышала выстрел.
– Самый простой способ выманить ее. Это шокирует. Сбивает с толку. Она либо побежит, либо затаится и попытается спрятаться.
– Либо побежит прямо на него, либо станет легкой мишенью, – произнес Гэвин, снова посмотрев на лестницу. – У нее не было шансов, – сказал он тихо, почти что самому себе.
– Она была храброй, – продолжала Грейс. – Она вышла, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
– Она также была умной, – добавила Зоуи. – Она схватила телефон. – Она указала на телефон, лежащий на полпути наверх. – Я считаю, он настиг ее на середине лестницы. Видите? – Она указала на брызги крови на висевших вдоль лестницы портретах в рамах. – Она не смогла убежать достаточно быстро.
Им редко удавалось. Не в случаях, когда за ними приходил такой убийца. Грейс ненавидела это. Ненавидела стоять на месте преступления и осознавать, что, как бы они ни поступили, итог был бы тем же.
Гэвин нахмурился, и Грейс не смогла не задержать взгляд на изломе между его бровями.
– Если он застрелил ее на лестнице, то где тело? – спросил Гэвин.
– Тут странность, – сказала Зоуи. – Киллер немного передвинул мистера Андерсона, но, похоже, лишь для доступа к двери, чтобы выйти из дома. Перемещение тела миссис Андерсон лишено смысла. У меня нет предположений, для чего он это сделал. Пойдемте, я покажу вам.
Она провела их через изящно обставленные гостиную и столовую – хрустальный сервиз был расставлен на столе, словно они готовились праздновать что-то – и затем в кухню.
Грейс сглотнула, дыша через рот, осторожно обогнула кухонный остров, чтобы увидеть женщину, лежащую на животе; ее длинные темные волосы слиплись от крови.
– Господи, – не сдержался позади нее Гэвин. – Грейс, осторожно.
До того как она успела отреагировать, его рука скользнула на ее талию, он оттянул Грейс в сторону от лужи крови, куда она едва не наступила.
– Спасибо, – сказала она, снова переключив внимание на тело, ее мозг усиленно работал.
– Я не могу это понять, – говорила Зоуи, в то время как Грейс отступила назад, чтобы видеть место преступления целиком. Муж не был главной целью.
Нет, целью была женщина. Почему?
– Что ты не можешь понять? – спросила она Зоуи, подвинувшись, чтобы пропустить двух криминалистов, закончивших делать фотографии.
– Зачем было перетаскивать ее сюда? Вероятно, это было непросто. И ради чего, в сущности? Это вызвало еще больше беспорядка, заняло больше времени, создало больше риска. Пока я не нашла кровавых отпечатков ног, но я еще не все осмотрела.
У Грейс уже было объяснение, но она посмотрела на Гэвина.
Она хотела знать, что он думает. Мужчина, который оставил свои мечты в пустыне, чтобы стать лучшим детективом по убойным делам в столичной полиции. Теперь он снова играл в серьезные игры с большими мальчиками – и девочками. Был ли он достойным игроком?
– Что думаешь? – спросила она его.
У него заблестели глаза. Он знал, что она экзаменует его, и промелькнувшее было на его лице раздражение сменилось восхищением и одобрением.
Поразительно, но казалось, что у этого парня вообще нет типичного мужского эго. Это значило, что он и вправду был хорош – или же он был слабоумным идиотом.
Она бы поставила свою жизнь на первое.
– Муж – это сопутствующий ущерб, – сказал Гэвин. – Он стоял на пути убийцы. Истинный трофей для нашего парня? Она. – Он обошел тело, осматривая его. В том, как он присел на корточки, как отвел волосы жертвы ручкой, которую достал из кармана, чувствовался профессионализм.
– Удар тупым предметом по голове, до того как он застрелил ее, – сказал он. – Готов поспорить, что он проломил ей голову не просто чтобы получить контроль над жертвой.
– Он был зол, – закончила за него Грейс.
Он посмотрел вверх, его серьезный взгляд встретился с ее.
– Именно так, – сказал он. – Ярость женоненавистника в чистом виде.
– Почему ты так думаешь? – спросила Грейс. Она была поражена, что он употребил именно это слово, и ей было интересно, заметил ли он то же, что и она в ту самую секунду, как увидела тело.
– Туфли, – ответил Гэвин.
Что-то екнуло у нее внутри, снова то чувство? Это была встреча умов.
Такое случается редко. Она словно вытянула счастливый билет.
– На ней нет туфель, – осторожно сказала она, продолжая испытывать его.
– Именно. – Гэвин распрямился. – Босоногая? На кухне? Этот парень оставляет нам очевидный намек на то, что он думает о женщинах и их месте в этом мире.
Зоуи присвистнула.
– Я даже не заметила этого, – призналась она.
– Я заметила, – сказала Грейс, она смотрела Гэвину прямо в глаза, не в состоянии отвести взгляд.
Он скривил рот:
– Знаю, что заметила. Ты ничего не упускаешь.
– Очевидно, ты тоже.
– Стараюсь как могу, – пожал плечами Гэвин.
Грейс вновь посмотрела на тело женщины и нахмурилась: что-то сверкнуло в волосах после того, как Гэвин осторожно отвел их назад, осматривая тело. У нее все сжалось внутри, страх становился все сильнее по мере того, как она подходила ближе к телу.
– Заметила что-то еще? – спросил Гэвин.
Но она не ответила. Она не могла. Она должна была знать наверняка.
Грейс присела, рукой в перчатке убрала волосы, чтобы увидеть уши жертвы.
Это были они, искрились на фоне месива из спекшейся крови и разорванной плоти: бриллиантовые серьги, сиявшие у нее в ушах.
Холодок пробежал у Грейс по спине.
– Что это? – позади нее раздался голос Гэвина. Он наклонился, изучая истерзанное лицо женщины.
– Вы еще здесь? – на кухню вошел Пол, держа в руке телефон. Он нахмурился, когда увидел, что они оба склонились над телом, а Зоуи наблюдает за ними, облокотившись на кухонный стол и скрестив руки. – В чем дело?
– Грейс как раз собиралась нам рассказать, – ответил Гэвин.
Грейс снова взглянула на серьги. Это могло быть простым совпадением. Дженис Вакомб – жертва со вчерашнего места преступления – на ней бриллиантовые серьги были не к месту. Но у женщины, лежащей перед ней, было несколько бриллиантовых колец и платиновый браслет на запястье.
«Но на них нет крови», – шептал голос у нее в голове.
Грейс посмотрела на кольца. Они были запачканы кровью, так же как и браслет. Это было логично, ведь она сопротивлялась.
Но, несмотря на обширную рану на ее голове, серьги блестели над кровавым месивом, нетронутые и сверкающие, на них не было и капли крови.
Их не было на ней, когда он напал.
Он сам вставил их ей в уши. После того, как убил ее. Грейс была уверена в этом.
– Серьги, – сказала она.
– Что с ними? – спросил Пол.
Грейс потянулась вперед и осторожно отвернула мочку уха убитой женщины, показывая обратную сторону сережки-гвоздика.
Там также не было крови.
– На Дженис Вакомб были бриллиантовые серьги, – сказал Гэвин, и Грейс снова ощутила эту искру, связь, это удивительное чувство, когда ты на одной волне с другим агентом.
– Так… – медленно произнес Пол, не понимая, что они хотят сказать.
– Ты думаешь, там были такие же? – спросил Гэвин.
– Точно такие, как эти, – подтвердила Грейс.
– Грейс, – сказал Пол, смотря на нее как на сумасшедшую, – у множества женщин есть бриллиантовые серьги. У тебя есть бриллиантовые серьги.
– Но на них нет крови, – ответила она. – Посмотри. Здесь кровь повсюду, но не на сережках.
– Хорошо подмечено. – Он казался впечатленным. – Это предполагает, что они были надеты после того, как она перестала истекать кровью.
Пол наклонился, нахмурившись.
– Ладно, но что за версию вы выдвигаете? Что наш вчерашний убийца – тот же, что и сегодня? Что он… надевает бриллиантовые серьги на женщин, после того как убьет их?
– Почему нет? – спросил Гэвин резко, Пол буквально сочился скептицизмом.
– Грейс, это два совершенно разных почерка, – сказал Пол. – Это вторжение в частную собственность. Очевидно, ограбление. Он очистил лестницу в целях безопасности. Прошлым вечером была снайперская атака. И ты думаешь, что у нас здесь серийный убийца… основываясь на паре украшений? Это за гранью разумного.
– И тем не менее это вполне очевидная подпись, – сказал Гэвин, поднимаясь одновременно с Полом.
Грейс продолжала разглядывать серьги, они были той же квадратной формы, как и те, что были надеты на Дженис Вакомб, по меньшей мере карат каждая, в оправе из желтого золота.
Была и еще одна странность: остальные украшения миссис Андерсон были из платины или белого золота.
– Оба убийства – странные, – уверенно сказала Грейс, наконец поднявшись. – Убивать кого-то в том переулке – странное решение для опытного стрелка. А здесь. Передвигать тело женщины? Это слишком странно для ограбления, когда решающее значение имеет скорость, наш же убийца потратил время, чтобы перетащить тело в кухню. Это или своего рода маниакальный порыв, или способ оставить послание. Сексуального насилия ведь не было?
– Следов сексуального насилия нет, – подтвердила Зоуи, замотав головой.
– Значит, он женоненавистник, но не насильник, – сказал Гэвин.
– Он может быть импотентом, – предположила Грейс.
– И перенаправляет свою злобу на женщин? – закончил Гэвин, кивая. – Возможно. Но почему именно серьги? Что они значат для него?
Он вращал кистью, когда думал, словно привык перекатывать что-то на своем столе. Гэвин был тактильным человеком, он привык прикасаться, ощущать, это помогало ему думать.
– Может быть, это подарок? Признак угрызений совести? – Гэвин замотал головой сразу, как только слова слетели у него с языка. – Не-е-ет, не у этого парня. Он никогда не раскаивается. Он расчетлив.
– Если разбираться, что он хотел сказать, оставив ее босую на кухне, то, возможно, он имел в виду, что женщинам нужны мужчины лишь ради одного – денег.
– Хорошо, это уже что-то, – сказал Гэвин, показав на Грейс пальцем.
Пол прочистил горло, прервав их фантазии:
– Агент Уолкер, я ценю, что вы поощряете ее. Но Грейс, очнись. Я знаю, что ты всегда в поисках нового материала для книг, но серийный убийца, помешанный на украшениях? Это уже чересчур.
– Но…
– Нет, – настойчиво произнес Пол. – Между делами нет связи. Я хочу, чтобы вы оба работали над каждым по отдельности. Хорошо?
Грейс с трудом сдержалась, чтобы не бросить на Пола свирепый взгляд. Пусть они и были в дружеских отношениях, он все же был ее начальником.
– Хорошо, – сказала она, ни на секунду не сомневаясь, что поступит совсем иначе. Факты, зацепки – все было прямо перед ними, и, если Пол отказывается принять их во внимание, ей попросту придется его заставить. – Пришли мне фотографии с места преступления. Я дам тебе характеристику, когда изучу их как следует.
– А сейчас ты не можешь это сделать? – спросил Пол.
– Нет, – ответила она резко. – Не могу. Агент Уолкер, вы идете?
– Иду, – протянул Гэвин. Произошедшее явно удивило его, и он точно знал, что Грейс не собирается выполнять распоряжения Пола.
Не сказав Полу больше ни слова, она развернулась и вышла из особняка.
