– …И тогда нам навстречу выехал воин. Мы никогда в жизни не видели такого кошмара! Доспехи его были проедены ржавчиной, кое-где – насквозь, поверх них развевался черный плащ – словно его трепал ураган, хотя не было ни ветерка. А страшнее всего был его конь… это был скелет, скелет лошади, и он мчался галопом на нас, словно боевой скакун! Мой Король, осудишь ли ты нас, что мы не вступили в бой с таким чудовищем?

Артур отвечал:

– Вот уже который из вас возвращается и рассказывает мне жуткие вещи о Черных Всадниках, преграждающих путь в Карбонек. Найдется ли среди вас хоть один, кто сокрушит этих воинов?

– Я! – вскочил Медрауд.

Морвран вздрогнул, но, встав, заговорил спокойно:

– Мой Король, прежде чем биться, неплохо бы сосчитать наших врагов. Пусть те, кто вступал в бой с Черным Всадником, скажут, как он выглядел, ибо думается мне, что это один-единственный всадник, легко меняющий обличье.

Артур кивнул, и Морвран обратился ко всем:

– Достойные эрлы и могучие воители, запомнили ли вы хоть что-нибудь в облике вашего врага? Какого он роста и сложения? Каков он на лицо – бородатый, бритый? Какого цвета его волосы?

– Волосы его были черными, – припомнил Гвартегид, – пряди по обеим сторонам лица блестели золотом…

– Они были заплетены в косы? – прищурился Морвран.

– Я не видел. Он был слишком далеко, когда…

– …когда вы помчались наутек, – язвительно заметил Кей.

Артур жестом приказал ему замолчать.

– Точно, у него косы. Я с ним долго бился, – вздохнул Гвиддлуг.

– Борода? – требовательно спросил Морвран.

– Нет, его щеки были чистыми. Как у мальчишки.

– И еще, – подал голос Тейти Хен, – он был на удивление узок в плечах.

Несколько голосов подтвердили это.

– И вы все бежали, как зайцы, от этого щуплого юнца на сдохшей кляче?! – не выдержал Кей.

– Насчет «юнца» ты заблуждаешься, – резко ответил Морвран. – Он постарше тебя веков на дюжину или больше.

– Ты знаешь, кто это? – напряженно спросил Артур.

– Я почти уверен, что это – Сархад Коварный, освободившийся из заточения. Он в очередной раз обманул всех: поклялся жить в мире с Аннуином, и ему поверили, хотя я предупреждал, что такому лжецу доверять нельзя ни в чем! И вот цена всем его речам о мире. Мой Король, я много веков знаю, на какие подлости он способен, я поеду с ним биться и на этот раз, надеюсь, убью его. Пора освободить Прайден от этого могущественного злодея!

– Хорошо. Морвран и Медрауд, отправляйтесь. И положите предел бесчинствам Сархада Коварного.

– Ты посмотри, какие гости к нам движутся! – сказал Бендигейд Вран, склонившись над шахматной доской.

Там поползли вперед две черные башни.

– Узнаешь, Вороненок?

Сархад вгляделся. Лицо молодого воина было смутно знакомо, но не понять, кого он напоминает; зато второй..!

– Какая встреча! Наконец-то он сам…

– Он воин Артура, помни об этом. А ты – Страж Котла Мудрости.

– Ж-жаль, – сквозь зубы процедил Коварный. Потом спросил: – А кто второй?

– Его сын. По духу – уж точно его. А по плоти – этого тебе даже Котел не расскажет. Моргауза сама не знает, то ли от Морврана она его родила, то ли от Артура.

– Ее родного брата?

– Именно. В общем, многообещающий юноша.

Сархад опустился на одно колено:

– Мой Король, разреши мне их убить. Только этих двоих. Они заслуживают смерти. Оба.

– Заслуживают, да, – негромко отвечал Увечный Король. – Кто как Морвран и его бастард недостойны жить? И кто был достоин жизни больше, чем моя сестра Бранвен и ее добрый малыш Гверн?

Он резко поднял голову и посмотрел на Сархада:

– Ради высшей справедливости ты можешь вернуть жизнь Бранвен и Гверну? Нет. Тогда почему ты считаешь, что можешь отнимать жизнь – ради высшей справедливости?

…Отражения Увечного Короля и Сархада в Котле Мудрости задрожали, сменились, и стало видно, как почти те же самые слова произносил? произнесет? некто очень похожий на Бендигейда Врана, хотя его слушатель ничем не напоминает Сархада.

– Слушай меня, Вороненок. На моих глазах был убит Гверн, и бритты с ирландцами ради справедливости бросились друг на друга. И до сих пор нет конца этой войне. А если бы я ради справедливости отомстил убийце своего сына? Что стало бы с Прайденом тогда?

– Я понял.

– Сархад, если мое слово для тебя хоть что-то значит, то поклянись мне, что будешь сражаться лишь для защиты – себя, близких, дома, страны. Но никогда – ради справедливости.

– Можно, я не буду клясться? – тихо спросил Мастер. – Я слишком хорошо умею нарушать клятвы.

– Да, Вороненок. Не клянись, – улыбнулся Вран. – И поспеши: твои враги уже близко.

Сархад хищно усмехнулся.

– Удачи тебе, Вороненок. Боюсь, тебя ждет нелегкая схватка.

– Боишься? – расхохотался Коварный. – Да я только на это и надеюсь! Мне до зевоты надоело распугивать храбрецов одним своим видом.

Когда-то ты многому научил меня, друг мой Морвран.

Помнишь, как ты учил меня идти к цели, не замечая никого и ничего? Помнишь, как ты обучал меня искусству лгать? Как учил меня выслеживать врагов? Как учил притворному дружелюбию, такому полезному в той войне, где не блещут мечи? Как тщательно объяснял мне искусство обманных чар?

Помнишь?

Главное, что всё это помню я.

Обманные чары – это прекрасно. Всего одно легкое усилие воли – и все воины Артура видели мой меч стальным. Интересно, что тебе рассказали про Черного Всадника? Но одно я знаю точно: ничего про мой меч.

Меч из белого дерева остается с сидхи в миг превращения. А в эльфийском облике его нетрудно скрыть заклятием.

Ты твердо уверен, что я безоружен… Что тебе угрожают лишь когти и клюв Ворона.

Твои уроки, Морвран. Друг мой. Учитель мой.

Сегодня мы узнаем, хорошо ли Сархад усвоил твои наставления.

На этот раз Сархад не стал ничего выдумывать. Ни коня-скелета, ни тучи воронов, предшествовавших его появлению, ни пляски туманов, ни призрачных всадников, сквозь которых копье проходит, не причиняя вреда.

К своему бывшему другу и нынешнему врагу Сархад вышел просто. Не наводящий ужас Черный Всадник, а просто – Коварный.

И меч сокрыт под туникой.

– Ну здравствуй, Сархад, – усмехнулся Морвран. – Как говорят люди, тысячу лет не виделись.

– Соскучился? – приподнял бровь Мастер.

– Я обещал Артуру твою голову, – отвечал тот.

Коварный изумился:

– Артур верит твоим обещаниям?! Бедный мальчик… Как его, такого наивного, Королем-то избрали?

И тут Медрауд бросился на него.

В другой раз Медрауд, которого еще не называли Мордредом, не напал бы на безоружного противника, но Сархада он таким не считал, хоть у того и не было меча на поясе и брони на теле. Сын Морврана лучше лучшего знал: этому врагу нельзя верить ни в чем. Лгать для него всё равно что дышать.

Так что Мордред ударил, пока враг опрометчиво похваляется своей силой.

Сархад уклонился – в последний миг, так что Мордред невольно сделал шаг вперед, оставив врага сбоку и чуть сзади. Мгновенно Коварный вцепился ему в плечи – и сменил облик.

Огромный ворон расправил крылья и с добычей в когтях взмыл в небо.

Морвран взвыл.

– Давай, – расхохотался Сархад, – отбей его у меня! Боишься, что весь Аннуин будет опять смеяться над вами? Как же, двое на одного! Ну, чего ты стоишь?!

Я всегда добиваюсь своего.

Сархад, ты думаешь, я испугаюсь за сына? Если ты его сбросишь, я успею подхватить.

А если ты решишь его отпустить на условиях – это еще лучше.

Говорят, ты стал честным, а, Сархад? Честных я давлю меж пальцами.

Ты уже потерпел поражение – когда вышел против меня.

Ты уже мертв, глупец.

Ты не бился тысячу лет, ты просто-напросто разучился сражаться. Я легко убью тебя.

– Верни мне его, проси что угодно, только верни живым!

– Морвран, ты считаешь меня наивным? Единственное обещание, которое ты сдержишь, это – ударить мне в спину. Так что просто лови своего ублюдка. Пусть забудет вмешиваться в войны Древних!

Сархад разжал когти. Окровавленный Мордред рухнул вниз.

Морвран подхватил сына. Тот был жив, но беспощадно истерзан. Глубокие раны от когтей, сломано плечо, пара ребер.

– Ну, Морвран, – загремел голос Сархада из поднебесья. – Сразимся как Ворон с Вороном!

Тот принял вызов и взмыл в небеса. Человеческое оружие и латы были бессильны в схватке двух исполинских птиц, но Морвран гораздо больше полагался на свои когти и клюв, чем на меч и кольчугу.

Они сошлись, словно две тучи, одна – пронизанная молниями, другая – истинно кромешная тьма Авагдду. От взмахов их крыльев по земле проходились свирепые ветра, ломавшие деревья, выворачивавшие их с корнем.

Воздух почернел от вырванных перьев.

Кровавый дождь шел над Вороньим замком, вода в озере побурела и посолонела.

Противников уже невозможно было различить – две черные тучи слились в одну, огромную. День стал темнее ночи. От тошнотворного запаха крови невозможно дышать.

Ветер стонал меж стенами замка, а из поднебесья яростнее грома слышались крики бойцов.

Кому мне желать победы из вас двоих? Кому?

Тому, кто был рожден мной, но отвернулся от меня, избрав путь гнева и обратив мудрость во зло?

Или тому, кто и рожден и взращен другой, но служит Котлу так верно, что я невольно хочу назвать его своим сыном? Его, не Авагдду.

Сархад, ты пощадишь Морврана, я знаю. Но он не пощадит тебя… рано или поздно он нападет опять.

И слово матери не удержит его.

За что я обречена видеть схватку сыновей?!

Сархад слабел. Тысячу лет назад он был превосходным бойцом, но тогда – не теперь.

И когда он с отчетливой ясностью понял, что силой на силу ему не одолеть Морврана, он резко пошел вниз.

Враг ринулся за ним, настиг почти у самой земли, вцепился когтями в спину… только это было его ошибкой.

Сархад сменил облик, гибкое тело сидхи выскользнуло из огромных когтей, и Коварный вскочил на ноги, одновременно выхватывая меч.

Один взблеск белого дерева – и гигантское правое крыло Морврана повисло безжизненно. Сидхи чуть с ног не сбило потоком крови.

И всё-таки, Морвран, ты непростительно наивен. Уж ты-то знал меня хорошо, как никто. Тебе было отлично известно, что у Сархада всегда на один клинок больше, чем видно.

Или не на один…

Да, конечно, ты сам помог Рианнон уничтожить мой меч. Конечно, я постарался, чтобы ты не узнал о новом. Но ты мог бы догадаться, что я не выйду на бой безоружным.

Ты лежишь у моих ног в луже крови. Вряд ли ты когда-нибудь возьмешь меч в правую руку. Сомневаюсь, что ты еще хоть раз взлетишь. Лишить Ворона полета – пожалуй, убить тебя было бы милосерднее.

Я хотел твоей смерти, но мне удалось большее.

Хорошо, что я дал слово не убивать тебя. Как бы я сейчас вернулся в замок Керидвен – убийцей ее сына?

Прощай, Морвран. Ты был мне другом, ты был мне врагом. Теперь ты – никто. Калека, достойный лишь презрения и жалости. Ползи отсюда вместе со своим Мордредом. Вы живучи, вы не умрете от этих ран.

И вам не понять, почему я вас пощадил.

– Жив, Вороненок! – Бендигейд Вран, хромая, поспешил к нему.

Сархад улыбнулся, но видно было, что он держится только на гордости.

– Окунись в воды озера. Эта вода заживит твои раны.

– Спасибо.

– Обопрись на меня. Пойдем.

– Но ты сам еле идешь!

– Ты когда-нибудь перестанешь спорить со своим Королем?

Они дошли до берега, Сархад вошел в воду – как был, в окровавленной одежде, сел, прислонившись к песчаному склону.

– Как хорошо…

На том берегу Керидвен хлопотала над сыном и внуком.

Мать есть мать.