Глава 14

Чтобы не терять времени (а если честно, то попросту желая избежать буравящего взгляда Койела), я вытащила Вемуда на площадку перед нашим «гостевым» домиком и, всучив ему отломанную от дерева ветку, принялась обучать премудрости боя с шестом.

Первым не выдержал Койел. Пробормотав, что у некоторых нестандартных глаза не в том месте расположены, он решительно отодвинул меня в сторону. Вемуд нервно сглотнул, но не отступил. Не знаю, что так подействовало на лиса: то ли перспектива самостоятельно править миром оборотней, то ли лелеял надежду избавиться от помолвки с Росаей, то ли мечтал о карапузике на троне… Мне он упорно представлялся похожим на уменьшенного Дэпа. Не в силах скрывать смех, я бросилась в домик. Ну не могу я всерьёз думать о Вемуде, как о возможном муже.

Снаружи доносились резкие голоса, треск скрещивающихся веток и отрывистый смех. Судя по всему, в парнях проснулась здоровая конкуренция, даже Шо с удовольствием присоединился к безобразию. Я же растянулась на циновке и, уставившись в потолок, вздохнула: мы точно выберемся из плена! Но меня это не радовало. Как бы я ни стремилась улизнуть отсюда, было больно и представить момент горького триумфа. Ведь он будет означать окончательное расставание с Земко.

Вспомнив, как холодно тот встретил меня, прикусила губу. Не похоже, чтобы единорог скучал по мне. Даже не верится, что посылал те самые бегунки, про которые упоминала Росая. Сейчас мне казалось, что эти сообщения никогда и не существовали. Получается, Койел провёл лето со мной, записывая сообщения каждый день, но молчал об этом. Делал вид, что я безразлична ему. А Земко, который утверждал, будто отправил мне сотню посланий, обманывал? Но зачем?

Надо бы объясниться с единорогом, но как? Конечно, это можно было легко сделать, отправься я в девятый дом. Вот только выйти оттуда уже не получится. Как бы я ни любила Земко, мысль о том, что мне придётся стать одной из сотни его законных женщин и навсегда запереть себя с другими рабынями в одном доме, пугала до холода в груди. Нет, я не хочу так жить! Вемуд говорил, что многие даже не видят своего хозяина. И чем дом Земко отличается от клетки в Северной академии, куда «приглашал» меня ледяной маг Рольер? Коллекция!

Вспомнила заинтересованный взгляд доминанта и передёрнула плечами: коллекционный материал для опытов! И что с нами (мной и Дэпом) собрался делать единорог? Не хочу знать! А тем более принимать в этом безобразии активное участие. Пусть лучше друг на друге экспериментируют. Нет-нет! Любовь, конечно, хорошо, но я не готова ради Земко на такие жертвы. Тем более что он ради меня вообще ничем, похоже, не поступился.

Села и обняла колени. Небо за окном медленно темнело. Парни так увлеклись, что сражались и в сумерках. Даже слышала весёлый голос Вемуда: кажется, у принца неплохо получается. Наверное, Одан и другие тичи сейчас на приёме у доминанта. Я надеялась, что ректор не пустит всё на самотёк, придумает запасной путь на случай неудачи.

Веки закрывались сами собой, сквозь дрёму показалось, что ко мне плывёт пятно света. Вздрогнула и распахнула глаза: при виде светлого пятна подумала, что зажглась лампа, но свет дрожал и двигался, будто кто-то нёс свечу… Где-то в ином измерении, потому что луч двигался в стене! Сон как рукой сняло, я вскочила и подбежала к миражу: что это?

И тут ко мне навстречу шагнул Земко. Прямо из стены! Выражение лица каменное, глаза наполнены тьмой, во лбу сияет рог. Я испуганно отпрянула, но единорог схватил меня и зажал ладонью рот. Быстро осмотрелся и, стиснув меня в объятиях, попятился в стену. Я забилась в руках Земко, не желая вмуровываться, как он. Один лишь вид, как плечи парня входят в стену, словно в воду, почти лишил сознания. А потом я перестала видеть, кажется, меня всё-таки утянуло в стену.

Когда лица коснулся прохладный ветерок, я распахнула глаза и, быстро осмотрев небольшой дворик и каменную стену, судорожно вдохнула. Ощупав себя, убедилась, что жива, все конечности на месте, и только тогда возмутилась:

– С ума сошёл?! Что творишь?

– Нам надо поговорить, – спокойно отозвался Земко, – а это единственный безопасный способ.

– Стой, – вздрогнула я, снова рассматривая стену. – Мы сейчас прошли здесь? В голове не укладывается… Ты протащил меня сквозь стену? Как?!

– Сила рода единорогов, – тихо ответил Земко. Сейчас лоб его не светился. – Моё проклятье иногда бывает полезным…

Я снова осмотрелась, больше для того, чтобы не встречаться взглядом с Земко. И так понятно, что мы во дворике, подобном нашему, только вот домика тут не было, лишь стена… Да вдоль аккуратной, украшенной разноцветными камешками тропинки росли цветущие коренастые деревца. Щебетали птички, жужжали работящие пчёлы. Земко молчал. Я решительно посмотрела на единорога и, собрав волю в кулак, как можно спокойнее произнесла:

– Давай поговорим. Повторю, что не получила от тебя ни единого бегунка за всё лето. Росая рассказала, что их было не меньше сотни. Также знаю, что ты приезжал в академию, возможно, несколько раз, даже попросил Койела приглядывать за мной. А ещё отдал ему кулон Росаи. Я стремилась встретиться, чтобы сказать, что думала о тебе всё лето! Но вижу, тебе это не интересно. Ты женишься на другой девушке.

Высказавшись, я опустила голову и затаила дыхание. Конечно, я надеялась, что всё это недоразумение, что Земко мне сейчас всё объяснит. Разубедит меня… Обнимет. Поцелует.

– Найка, – позвал Земко, – посмотри на меня, пожалуйста.

Я сжала челюсти и скрепя сердце подняла голову. Встретилась взглядом с единорогом и затаила дыхание. Казалось, я думала о своём парне каждый день, но выяснилось, умудрилась забыть, насколько он красив. Дыхание перехватывало! Белоснежные волосы отросли ещё больше и сейчас спускались сияющим потоком по плечам. В свете луны выглядели нереальным волшебным серебром. Тёмные глаза, полные загадки, влажно мерцали. Красиво очерченные полные губы подрагивали в полуулыбке. Зная, как редко Земко улыбается, я осознавала, что сейчас он счастлив. Вот только не понимала почему.

– Это я, Найка, – мягко проговорил Земко. – Это всё ещё я. И что бы ни случилось в прошлом, что бы ни тревожило тебя сейчас, что бы ни нагрянуло в будущем, ничего не изменит того, что я люблю тебя.

Мне хотелось разрыдаться, броситься ему на грудь, обнять так крепко, чтобы перехватило дыхание, но я оставалась на месте. И, судя по опустившимся уголкам губ единорога, он тоже ждал от меня иной реакции. Сердце моё разрывалось, но я глубоко вдохнула и произнесла как можно спокойнее:

– Мне приятно слышать это, потому что мои чувства к тебе сильны так же, как и три месяца назад.

– Не похоже. – Казалось, тон Земко стал холоднее на пару градусов. – Ты изменилась.

– А я не говорила, что не изменилась. – Кажется, мне всё легче удаётся эта новая роль. – Я сказала, что мои чувства сильны.

– Хорошо, – кивнул Земко и напряжённо поинтересовался: – А что у вас с Койелом? Пожалуйста, ответь, мне важно знать.

– Важно? – нахмурилась я. – Что именно тебя интересует? Приёмы райнов, которым волк должен был научить меня заочно? Он справился с этим. Исправно записывал мне бегунки всё лето, вот только получила я их оптом. Или хочешь понять, почему волк не удержал меня от Белой горы до твоей свадьбы? Думаю, хотел показать, какой ты…

Оборвала себя. Нельзя так! Я же совсем о другом хотела спросить, но сейчас обида, которая росла во мне, нашла выход. И ревность играла вовсе не на моей стороне. Казалось, сейчас я поняла, что ненавижу единорога так же сильно, как и люблю.

– Или важно узнать, что случилось с кулоном твоей милой сестрички, который ты передал вервульфу? – сглотнув подкативший ком в горле, уточнила я. Усмехнулась: – Я думала, эта гадкая вещица уничтожена, что наш узел распался, но нет! Мы всё ещё связаны… Знаешь, я вспомнила, что это ты не дал мне его разбить. И хранил всё это время. – Посмотрела Земко в глаза, голос дрогнул: – Зачем?

– Не хочу потерять тебя, – спокойно ответил Земко.

Я нервно рассмеялась.

– Мне сразу всё стало понятно. Не хочешь потерять, поэтому не дал разбить магию, которая… – Замолчала, осенённая догадкой, от которой всё в груди перевернулось. Спросила тихо: – Значит, ты не веришь мне. Думаешь, что мои чувства к тебе – это магия узла. Это так?

Единорог промолчал, а мне всё сильнее хотелось вызвать Дэпа и попросить мою вторую ипостась отправить белоснежного коня к звёздам. Останавливало лишь то, что Дэп не станет этого делать: парень безмерно уважает Земко. В груди всё горело, к горлу то и дело подступал ком, но я не могла позволить себе разреветься.

– Какая теперь разница? – прошептала я. Всё вдруг встало на свои места, словно внутри меня оборвалась некая ниточка, которая тянула сильнее самого толстого каната. Голова прояснилась, а боль отступила. – Какая разница, хочешь ли ты потерять меня? Ты уже потерял.

– Нет, – упрямо возразил Земко. – Ты не могла полюбить другого. Я всё сделал для этого…

– Дело не в других парнях, – отмахнулась я и ткнула Земко пальцем в грудь: – Ты женишься! Это конец. Я никогда… Слышишь? Никогда не стану наложницей.

Вздрогнула и посмотрела с подозрением:

– Что ты сказал? – По спине пробежался неприятный холодок. Я напряжённо спросила: – И что же ты сделал, чтобы я не полюбила другого?

– Я задействовал магию узла, – признался единорог, – чтобы ваша дружба с Койелом… так и осталась дружбой. А лучше…

– А лучше бы мы ненавидели друг друга, – потрясённо прошептала я, осознавая сейчас, о каком «отравлении» намекал мне Койел. Посмотрела на единорога, но словно увидела перед собой другого человека: – Ты… как ты мог?

Земко порывисто шагнул ко мне и обнял. Прижавшись так крепко, что стало трудно дышать, быстро заговорил:

– Найка, прости! Я не мог иначе… Я пытался! Горы косматые, я так сильно старался стать другим… Быть обычным. Отец говорил, что я не смогу, но я пытался. Я отказался от Белой горы, привилегий, девятого дома, – всё ради тебя! Я отказался от силы рода ради тебя! Но я не смог… Оказалось, что без этой проклятой силы, которая не даёт нам быть вместе, я не могу жить!

Я всхлипнула и, зажмурившись, вспомнила видение из бегунка. Худой измождённый Земко, будто больной… Так он пытался отречься от магии единорогов? И довёл себя до такого состояния ради меня?! Не выдержав горячей волны сочувствия, которая разрывала мне грудь, я тоже обняла Земко и прижалась мокрой от слёз щекой к его груди. Шепнула:

– Ты жутко выглядел…

– Тогда я понял, – прошептал Земко, – что ещё день два, и я умру. Доминант был прав, я не смог отказаться от силы рода, потому что это и есть жизнь единорога. Мне пришлось вернуться на Гору, Найка. Не было другого выхода, как принять девятый дом и объявить о женитьбе.

– А вот этого не понимаю, – отстранилась я. – Ну ладно, ты не можешь не быть единорогом. Так я и не просила этого! Но почему ты не можешь быть со мной?

– Потому что ты не хочешь быть наложницей, – печально ответил Земко. – И я знаю это. Ты достойна быть моей любимой и единственной. И я сделаю тебя такой! Клянусь.

– Правда? – невесело хмыкнула я. – Странный ты выбрал для этого путь.

– Единственно возможный, – нахмурился Земко. Он живо огляделся и, снова прижавшись ко мне, быстро прошептал: – Я понял, что доминант не отпустит меня. Если попытаюсь сбежать, лишит силы рода, и я приползу обратно… Как уже случилось. Поэтому у меня остался один путь, Найка. Но тебе придётся немного потерпеть. Я женюсь на Мелисане, вступлю в права наследника доминанта и… – Он добавил едва слышно: – Стану им.

Отстранился и посмотрел мне в глаза:

– Вот тогда мы будем вместе: только ты и я! Потому что я сам буду устанавливать правила. Первым делом отменю многожёнство, затем рабство…

– Стоп, – помотала я головой, в которую не укладывалось то, что сейчас наговорил единорог. Недоверчиво посмотрела на своего парня: – А как ты собираешься… – Земко прижал палец к губам и снова огляделся. Я прошептала: – Как ты собираешься завладеть местом, которое уже занято?

Уголок его рта дёрнулся, а в тёмных глазах будто сверкнула сталь. У меня словно булыжник в желудок провалился, затылок сжало холодом от страшной догадки. Я снова помотала головой:

– Нет… Ты не можешь.

– Другого выхода нет, – как отрезал Земко. – Я всё решил.

– Но… – Я смотрела на единорога и будто не узнавала в этом жестоком и холодном оборотне своего Земко. – …Это же твой отец.

– Найка! – схватил мои руки единорог. – Не смотри на меня так! Мне это не нравится…

– Что? – невольно скривилась я. – Иначе тоже… всё решишь сам и скажешь, что другого выхода нет?

– Что ты? – с болью в голосе произнёс Земко. Притянул меня к себе и прошептал: – Ты самое дорогое, что есть у меня в жизни, Найка. Я никогда не причиню тебе вреда.

Я прикусила губу и прикрыла веки, по щекам скользнули слёзы. Он уже это сделал… Да, не физически, но он ранил меня. И сейчас в груди ныло так, будто там зияла дыра. То есть единорог решил жениться на невезучей Мелисане, которая только-только избавилась от необходимости выходить за старика, как теперь приходится служить ступенькой к трону доминанта…

И что Земко с ней сотворит, когда добьётся своего? Он же обещает сделать меня единственной… В расход, как папочку? Зажмурилась и всхлипнула: не хочу видеть Земко таким! Изо всех сил оттолкнула и, вырвавшись, быстро отвернулась.

– Найка… – начал было единорог.

– Не хочу ничего слушать, – прижала я ладони к ушам.

Я и так на грани. С каждым произнесённым единорогом словом тает моё восхищение им и растёт страх. Земко обнял меня со спины и прошептал:

– Я сделаю тебя королевой! Просто немного подожди.

Скрипнула зубами, ощущая, как болезненно утекает из сердца оставшееся тепло. И этот хочет скотчем к трону примотать. Если бы я могла выбирать, то лучше бы добровольно пошла за Душаном, чтобы быть марионеткой, чем торжественно ступать по Белой горе… горе трупов жён, наложниц и старого доминанта. Единорог слегка подтолкнул меня к стене, и в ореоле проклятого света силы рода провёл сквозь неё. Отпустил, но я не двигалась. Не отнимала ладоней от ушей, не открывала глаз. Казалось, ещё один лишь взгляд на Земко, одно его жестокое слово, и что-то во мне безвозвратно погибнет. Не хочу!

То, что Земко ушёл, я скорее ощутила, чем заметила. Стало холодно и тоскливо, словно я вдруг оказалась в детстве под ледяным дождём без малейшей возможности скрыться от непогоды: окружённая разгневанными селянами, загнанная в угол… Упала на колени и, прижав кулаки к ноющей груди, тихо заплакала. Земко пришёл мне всё объяснить и обнадёжить… но словно вырвал что-то из моего сердца. И теперь там было больно так, что кружилась голова и пропадали звуки.

– Найка, ты посмотри, как из лиса трусливого Вемуд превратился в лиса побитого! – смеясь, зашёл Койел. Увидев меня тихо рыдающую, вервульф бросился ко мне: – Что с тобой?

Я не могла и слова выдавить. Казалось, каждая попытка лишь ранила меня ещё сильнее. Даже думать о Земко было больно. Койел не стал меня расспрашивать, просто обнял и, прижав к себе, замер. Разгорячённое тело вервульфа согрело мне не только оледеневшие от ужаса руки, тепло медленно проникало в мою грудь, немного облегчало невыносимую боль. Слёзы всё лились и лились, но теперь я могла дышать.

Вдыхая такой приятный, такой привычный пряно-удовый аромат, сама не заметила, как обвила торс вервульфа руками и, уткнувшись в шею, глотала слёзы. Вспомнила слова Пренега о том, что волки не успокаивают, а просто находятся рядом, когда паре плохо. И сейчас я была безмерно благодарна Койелу, что он около меня… И что молчит. Тишина исцеляла…

Вот только стало уж совсем тихо. Со двора не доносились голоса и стук палок. Запоздало вздрогнув, я подняла голову и увидела на пороге столпившихся парней.

– Не мешаем? – понимающе ухмыльнулся Урвук.

Но я смотрела не на него, а на принца. Взгляд Вемуда был направлен на вервульфа, и мрачное выражение на лице верфокса не предвещало ничего хорошего.

– Думаешь, победил? – тихо спросил принц. – Да я ещё не начинал…

Я удивлённо приподняла брови и медленно обернулась на Койела. Заметив победную ухмылку вервульфа, отпрянула так поспешно, что растянулась на полу. Как же захотелось огреть волка чем-нибудь… Жаль, что в комнате, кроме кувшина, ничего тяжёлого (вода нам ещё пригодится), а то и верфоксу бы досталось за рыжелисью сверхнаглость!

Села и посмотрела на друзей исподлобья. Нет, так не пойдёт! Надо все эти романтические бредни выкинуть из головы… и из сердца. Это мешает главному… не говоря о том, что больно зверски. Земко желал, чтобы я оставалась подальше от Горы до его свадьбы, чтобы не пришлось посвящать меня в планы. Знал, что они мне не понравятся. Но Койел, хоть его и связали заклятиями по рукам и ногам, всё же изловчился и подстроил всё так, чтобы я сама сорвала с него сдерживающий кулон. И что теперь?

Только что я искала утешения у друга, но волк тоже вёл свою игру. И правила в ней были волчьи! Он добился своего: я ненавижу Земко так отчаянно, мне так больно, а он милостиво подставляет серую жилетку. И что в итоге? Всё просто: никто из этих троих не считается со мной. Ёжики бородатые! Мне осточерепахело быть игрушкой парней! Изображать из себя канат, который перетягивают из стороны в сторону. Конечно, я убедилась, что меня так просто не порвать и запас прочности ого-го. Но хватит! Довольно…

Я вытерла слёзы и поднялась.

– Ой-ой, – отступил за принца Урвук. – Сейчас прольётся чья-то кровь…

Решительно приблизилась к Вемуду (тот неожиданно взмахнул руками, будто защищая лицо от ожидаемой пощёчины) и сорвала с его груди кулон. Покачала перед носом принца и усмехнулась:

– Не против, я заберу? – Отодвинула опешившего верфокса и, покинув домик, рявкнула: – За мной, рыжеухий! Пока я эти ушки бантиком не завязала.

Боль отступила, теперь во мне росла злость… Нет, не злость. Ярость! Казалось, если я её не вылью, она разорвёт меня изнутри, уничтожит всё вокруг, и Белая гора превратится в лысую. Ещё не знаю как, но я сломаю все планы, уничтожу все заговоры, разорву все сети, которые плетутся вокруг меня… Нет, снова не так. В которые меня пытаются затянуть, чтобы получить в руки козырь или марионетку. Уж я покажу этим кукловодам, почём фунт Дэпа на сером рынке в лисий год!

На улице развернулась и, яростно глянув на высунувшегося из двери вервульфа так, что Койел тут же скрылся обратно, прошипела:

– А ну-ка, лис хитроушлый, покажи мне место то волшебнутое, где ты эту гадость чародействовал!

Вемуд помялся:

– Найка, я же не могу просто так шнырять по Белой горе…

– Да ладно?! – неискренне изумилась я. – Ты не можешь?

– Ты права, – уныло сдался лис, – могу. Но ведь нужно ещё и тебя незаметно протащить, а это затруднительно…

– С Дэпом будет легче? – зло оскалилась я.

– Нет-нет, – поспешно отозвался лис. – И так хорошо.

Осмотрелся и ткнул пальцем в направлении тёмного дерева:

– Нам туда.

– Найка, стой, – всё же вышел Койел. Глянул хмуро на верфокса и прорычал: – Ты никуда не пойдёшь.

Ох, как я рада, что не могу видеть тот взгляд, которым наградила вервульфа! Судя по тому, как отпрянули все, включая райна, это было убийственно. Койел тут же добавил:

– Без меня, я хотел сказать.

– Ладно, – решительно кивнула я. – Идём.

– Я твой защитник, – тут же безапелляционно заявил Шо. – Куда ты, туда и я. До самой смерти.

– Ёжики квадратные! – топнула я. – Мы двинемся, наконец? Или будем клясться друг другу в верности на крови?

– Хорошая мысль, – вышел из домика Урвук. – Только чур не на моей. И да, вы же не собирались меня здесь одного бросить, а?

– Бросишь тебя, – пробурчала я недовольно. – Бумеранг рыжезубый.

Вемуд повёл нас к скоплению деревьев, а Шо осторожно тронул мой локоть.

– Найка, я, конечно, пойду с вами, поскольку моя жизнь теперь принадлежит тебе, но должен предупредить, что за попытку побега нас всех казнят на месте… Возможно, помилуют лишь наследного принца верфоксов.

Я следовала за Вемудом и рассеянно кивала в ответ на предупреждение Шо. Проще согласиться, чем объяснять, что бежать никто и не думал. Мало того, меня из дворца доминанту никто не вытащит… пока я не сделаю, что задумала. И не сочувствую тому единорогу, который вдруг встанет сейчас на пути. Пусть даже это сам Земко! Я ему этот рог обломаю по самую шею! Ощущая, как ярость захлёстывает меня, сжала кулаки. Ещё немного, и Дэп вырвется в мир, и тогда… Я помнила, как чутко моя вторая ипостась реагирует на подобную ярость. И то, что остаётся, когда он уходит. Чую, Гора всё же станет лысой…

– Не надейся одолеть стражников, – продолжал увещевать Шо и вдруг огляделся: – Эй, а почему мы удаляемся от внешней стены? Разве мы не пытаемся сбежать?

– Извини, что разочаровала, – сквозь зубы, едва сдерживаясь, рыкнула я.

– Найка, – нахмурился Койел. – Что с тобой? Ты ведёшь себя очень странно.

– Точно, – внимательно всмотрелся в меня Вемуд. – Вид такой, словно волчицу год держали на пирожках с кузнечиками… Сейчас сорвётся, и будет море крови. Это не похоже на нашу добрую Найку. Что-то тут не так.

– Сама не знаю, – процедила я и посмотрела на зажатый в руке кулон. Мысль осенила яркой молнией. – Вемуд, а далеко ещё до того места, где ты эту гадость сотворил?

– Вон под тем деревом, – кивнул верфокс. – А что?

– Земко задействовал магию узла, чтобы… – Я покосилась Койела и буркнула: – Чтобы вызвать не очень приятные чувства у того, кто его носит.

– Зачем это единорогу? – удивлённо отозвался Урвук.

– О, ты удивишься, – невесело усмехнулся Вемуд и посмотрел понимающе: – Думаешь, сила узла затягивается при приближении к дереву? – Протянул руку: – Дай мне.

– Нет, мне, – перехватил кулон Койел.

И тут же по коже вервульфа прошлась судорога, глаза сверкнули алым, из горла раздался рык. Койел посмотрел на принца лисов с такой дикой ненавистью, что, казалось, ещё мгновение, и он бросится на верфокса да растерзает парня. Волк с рычанием надвинулся на побледневшего Вемуда, и я, выхватив из рук Шо тренировочную палку, со всей силы ударила вервульфа по запястью. Кулон вылетел из ладони парня и упал в пыль.

Койел застыл на миг и, тяжело задышав, рухнул на колени. Я, выронив палку, бросилась к нему:

– Как ты? Прости… Очень больно?

– Что это было? – деревянным голосом уточнил Вемуд. – Только у меня было ощущение, что я на шёрстку от смерти? Койел, ты так меня ненавидишь?

Вервульф лишь глухо рассмеялся, а я серьезно посмотрела на верфокса и возразила:

– Нет! Это всё проклятый кулон. Я когда его несла, тоже думала, что сейчас кого-нибудь пришибу. И с каждым шагом желание крови усиливалось… Ты же сам говорил, что я сама на себя не похожа. Возможно, потому, что магия росла постепенно, мне было легче. На вервульфа сила кулона обрушилась сразу.

– Кулон? – Вемуд присел на корточки и потянулся к гадкой вещице.

– Не трогай, – резко предупредила я. – Только бешеных лисов нам тут не хватало!

– Может, я? – предложил Шо и тут же отступил под перекрёстными взглядами.

Если райн озвереет, тут через пять минут не останется живых оборотней! Может, конечно, сила кулона действует лишь на тех, кто был связан магией узла, но, может, и нет. Я думала, Койел уже освобождён, а волк едва не снял шкуру с Вемуда… Рисковать не хотелось, но и до цели оставалось совсем немного. Как же быть?