Глава 5

Прижимая к груди книгу, постаралась протиснуться ближе к ограждению, не особо обращая внимание на недовольный рык рыжих верфоксов. С другой стороны полянки старшие студенты поставили скамейку, на которую тут же уселись тичи академии оборотней. Хекья мило улыбнулась нашему Ровьюру, отчего тот покраснел так, что едва лысина не задымилась. Крючконосая Маар жевала губы и нетерпеливо постукивала косой о землю. Великолепный (если бы не чересчур надменное выражение красивого лица) Душан заложил ногу на ногу и рассматривал свои ногти… наверное, планировал поход в спа-салон. Какой же всё-таки неприятный тип!

Тич Одан задумчиво бродил по полянке, иногда что-то расчерчивал на белесом песке носком тяжёлого ботинка, отступал и придирчиво рассматривал загадочную схему. Хищные движения мужчины завораживали, от него так и веяло опасностью. В чёрном кожаном пиджаке и обтягивающих мускулистые бёдра джинсах тич напоминал гонщика. Я даже представила, как он рассекает просторы дорог, а его седые волосы треплет шальной ветер… А потом из-за туч появляется кровавая луна, тогда Одан спрыгивает с мотоцикла, в воздухе переворачивается, и рядом с разбитым байком приземляется матёрый серебристый волк. Сверкнув оранжевыми глазами, приближается к жертве…

– Нестандартная! – Рыжий староста второго курса фоксфака толкнул меня в плечо. – Брысь к своему вермиксу! Или правил не знаешь?

Я, слегка смущённая тем, что замечталась, рассматривая красивого тича, насупилась.

– А разве есть такое правило, что мне нельзя стоять здесь? – Вызывающе посмотрела на хмурого верфокса и громко заявила: – Покажи, где написано «только для рыжих»!

– Напишу твоей кровью, – тихо ответил раздосадованный парень.

Устраивать ссору при тичах ему не хотелось – так можно и штрафной балл получить, – но и отступить в споре с девчонкой он не мог себе позволить. На нас с интересом косились другие верфоксы, но вмешиваться не спешили.

– Найка! – Ко мне, протискиваясь сквозь толпу, подобралась Царья. – Вот ты где!

Я притянула лягушку-царевну к себе, сунула в руки книгу и, приложив рыжую косу подруги к своей голове, широко улыбнулась верфоксу:

– Так сойдёт?

Парень усмехнулся, взгляд его зелёных глаз слегка смягчился: то ли моя дерзость его насмешила, то ли действительно верфоксов умиляет всё рыжее… Хотя нет, на Вемуда это не подействовало. Но самое главное, что мне милостиво разрешили остаться: место здесь намного удобнее, чем колючие кусты, в которых притулился наш курс, да и видно лучше. Царья отобрала свою косу и, глянув на книгу, обиженно прошипела:

– Ты без меня в библиотеку ходила?!

– Ага, – хмыкнула я. – Вот сказочку на ночь взяла. А то ведь проспали бы до самого утра, время зря потеряли… А зачем ты меня искала? Ох! – Пощупала бутылочку в оттопыривающемся кармане и виновато посмотрела на подругу: – Извини, совсем забыла про зелье. Тебе плохо?

– Мне хорошо, – улыбнулась она. Я, приглядевшись, отметила здоровый румянец и счастливый блеск глаз. – Больше не мутило… Искала, чтобы поделиться радостью. – Она схватила меня за локоть и, притянув к себе, прошептала на самое ухо: – Вемуд назначил вечером свидание.

– Вот и славно, – кивнула я. – Быстрее в нём разочаруешься. – Встрепенулась: – Но у нас же сегодня… – осеклась и, осторожно покосившись на окружающих верфоксов, многозначительно приподняла брови: – Сама знаешь что.

Она виновато пожала плечами, а со стороны полянки раздался звучный голос ректора:

– Представитель второго курса факультета нестандартных, прошу подойти.

Мы с Царьей вцепились в заборчик и во все глаза уставились на невысокого брюнета с точёными чертами лица и коротким ёршиком каштановых волос.

– Бьят, – прошептала слегка полноватая рыжая девушка с узкими глазами на довольно привлекательном сердцевидном лице. – Его вторая ипостась ворон.

– Помню его, – тихо ответила ей подруга с красно-рыжей косой до самых колен. Мне стало любопытно, какой же длины у неё хвост в лисьем обличии. Лицо девушки было серьёзным, губы подрагивали. – В финальных батлах того года он был лучшим. Не хотела бы я оказаться его противником…

– Никто бы не хотел, – вздохнул высокий парень с солнечными волосами до плеч.

Я непонимающе вертела головой: что же за батлы такие? Сначала решила, что это такие же бои, как устраивал тич Ровьюр на физической подготовке, но этот высокий жилистый рыжик был явно сильнее и быстрее парня с аристократической внешностью и плавными движениями. Может, борьба происходит между вторыми ипостасями? Помотала головой: лиса не испугалась бы ворона. Наверное.

Тич Одан повернулся к нам, и я услышала его низкий вибрирующий голос, от которого затряслись поджилки:

– Представитель второго курса фоксфака, прошу подойти.

Вокруг раздались шепотки, и вперёд, сжав челюсти так, что на впалых щеках затанцевали желваки, вышел тот самый высокий жилистый парень, который признался в превосходстве противника. Девушка с миловидным лицом и пышным телом порывисто схватила верфокса за руку и быстро прошептала:

– Я верю в тебя, Роксот. Ты победишь!

Тот, не глядя на неё, замер на мгновение (кадык на длинной шее его так и ходил ходуном), едва заметно пожал её руку и, отпустив, быстро прошёл к тичу Одану. Сердцевидное лицо девушки очаровательно покраснело, а многочисленные веснушки словно запылали. Улыбаясь, она опустила горящие счастьем глаза. Её мимолётное признание было принято, даже я заулыбалась от нестерпимо милого зрелища.

– Тича Маар, – позвал Одан, когда парни встали рядом с ним, и протянул руку к странному рисунку на песке. – Прошу!

Старушка, кряхтя и бормоча что-то себе под нос, поднялась, опираясь на косу, вышла в середину полянки. Перехватила древко двумя руками и, размахиваясь так, словно действительно собиралась косить траву, воткнула сверкающее лезвие в землю. Песок взмыл ввысь, веером разлетелся по всей площадке… но не упал, а завис, обрисовывая полупрозрачную схему, похожую на архисложный лабиринт с вариантами ходов не только вправо-влево, но и вверх-вниз.

– Что это? – завороженно прошептала Царья. – У меня от этого мурашки по всей лягушке!

Маар рывком вытащила косу, ухмыльнувшись так, что и по моей «лягушке» мурашки побежали, затем вернулась на место, а Одан поднял руку:

– Внимание…

Студенты, сосредоточенно глядя на лабиринт, напряглись и слегка присели, словно готовились одолеть стометровку за десять секунд.

– Я думала, они драться будут, – растерянно пробормотала Царья.

– Это тебе не физра, нестандартная, – надменно фыркнула девушка с длинными волосами, – а батл!

– Тсс, – дёрнула её за локоть взволнованная пышка. И тихо добавила: – Давай, Роксот.

– Старт! – резко опустил руку тич Одан.

Парни рванули с такой скоростью, что над полянкой взвилось облако пыли. Первым подбежал Роксот. Перекинувшись в симпатичного лиса с белой грудкой, он юркнул в один из призрачных ходов, Бьят же на бегу превратился в крупного блестящего ворона и, спикировав вниз, влетел в другой.

Я даже рот открыла от такой мгновенной трансформации, причём сознательной! От зависти, сжавшей острыми когтями моё трепещущее сердце, забыла, как дышать. Нет, не хотелось бы вызывать Дэпа так же легко, – наоборот! Хотелось научиться быстро его прогонять, чтобы не портил жизнь своими выходками. Для этого и приехала в академию. После увиденного желание учиться возросло в разы, я вдруг поверила, что моя мечта осуществима! Вырвав из рук Царьи книгу, поклялась себе прочесть её от корки до корки, пусть даже мне будут сниться интимные органы жуков… на лекции, ведь ночью, судя по толщине книги, мне поспать не светит.

– Роксот прошёл ментальную ловушку, – прошептала пухленькая девушка. – Он молодец!

– Он отстаёт, – недовольно буркнул староста второго курса. – Смотри, Бьят уже трансформировался в человека и подбирается к финишу.

Я увидела, как парень с каштановыми волосами передвигается на четвереньках практически в воздухе, слегка обозначенном песком. Возможно, с его стороны лабиринт не был прозрачным, Бьят что-то разглядывал и ставил ладони и колени очень избирательно, но явно неудобно, словно в детской игре, где на большом разноцветном листе должен был опереться левой рукой на красный круг.

– Как вы думаете, что он проходит? – взволнованно спросила девушка с длинными волосами.

– Возможно, анатомические ловушки? – с сомнением ответил староста. Я вздрогнула, прижав практикум по анатомии к груди. А парень продолжал: – Видите, как он двигается? Словно выбирает ответы из предложенных.

Девушка помотала головой:

– Не может быть! Слишком быстро он определяет внутренние органы своего подвида. Я в прошлом году на этот кусок лабиринта потратила полчаса! На глаз отличить рисунок сердца лисы от сердца собаки… Каково, а?

– Бьят прошёл, – обречённо уронила руки пухленькая.

Нестандартный уточкой нырнул вниз и, прокатившись кубарем по песку, раскинулся у ног Одана. Рассмеявшись, встал и, отряхнув голову, поднял руки:

– Прошёл!

Нестандартные захлопали в ладоши и закричали. Я тоже присоединилась, за что тут же получила подзатыльник.

– Будешь так активно радоваться – покусаю, – прошипела девушка с длинными волосами.

Я миролюбиво улыбнулась, а верфоксы вновь обернулись к невидимому лабиринту. Роксот в образе лиса в панике метался в небольшом ограниченном пространстве, щёлкал зубами и сверкал алым зрачком. Шерсть на его загривке вздыбилась, хвост распушился.

– О нет, – покачнулась пухленькая девушка, – он же не угодил в капкан ведьм?!

Ответом ей было мрачное молчание верфоксов. Одан поднял руку и провозгласил:

– Финал. Студент факультета нестандартных – зачёт, плюс балл за победу и три балла за личный рекорд по времени.

Он протянул жезл Моргана и легко прикоснулся к серьге сияющего от радости Бьята. Парень кивнул и побежал к нестандартным, которые, рукоплеская, встречали победителя. Одан повернулся к скамейке тичей и вежливо попросил:

– Тича Маар, пожалуйста, освободите проигравшего.

При этих словах лицо Душана побелело так, что даже чистенький воротник его рубашки показался серым. Маар поднялась. Хмуря кустистые брови, побрела к мечущемуся в невидимом кубе лису, взмахнула косой, и песок осыпался на землю, следом свалился обезумевший от страха оборотень. Старушка присела, быстро сжала его оскаленную пасть и посмотрела в глаза.

– Студент Роксот, – яростно прошипела она, – каким местом ты слушал, когда я рассказывала про ловушку ведьм, а? – Она стукнула концом древка косы о землю и рявкнула: – Давай я это место тебе отрежу!

– Тича Маар, – холодно проговорил Одан, – не задерживайте батлы. Впереди ещё девять.

Старушка отпустила трясущегося лиса и, когда он отполз в ноги ректора, пробурчала:

– Надеюсь, не придётся каждый раз создавать и убирать лабиринт.

Одан подождал, пока Роксот перевернётся, и только затем объявил:

– Студент фоксфака – незачёт, плюс штрафной балл за попадание в ловушку ведьм.

Он прикоснулся жезлом к золотистой серьге Роксота, и цацка вдруг стала обычной серебряной. Душан вскочил:

– Протестую! Штрафные баллы на батлах не назначаются!

Одан повернулся к нему и, разведя руки, проговорил обманчиво-мягким тоном:

– Не вы ли, тич Душан, настояли об их назначении в прошлом году? Если теперь желаете отменить, вносите предложение на тичсовете.

Душан, сжав кулаки, неохотно отступил и опустился на скамью, а ректор повернулся к нестандартным:

– Следующий представитель второго курса факультета нестандартных, прошу подойти.

Из толпы медленно, словно в любое время готова была сорваться и убежать, вышла невысокая хрупкая девушка с огромными серыми глазами. Сглотнув, замерла слева от тича Одана и, накручивая на палец крашеный зелёный конец пряди русых волос, испуганно покосилась на черноволосых вервульфов. Видимо, она знала, что будет сражаться с волком.

– Представитель второго курса вульффака, прошу подойти, – бесстрастно отчеканил Одан.

Увидев, как из группы вервульфов вышел высоченный накачанный парень с квадратной челюстью и сросшимися на переносице бровями, я удивлённо спросила:

– Парень будет соревноваться с девушкой? Разве это честно?

– Разумеется, нечестно, – хмыкнул староста верфоксов, одарив меня при этом таким презрительным взглядом, что я поняла: нам разрешили остаться только для того, чтобы поизмываться над новенькими, когда они будут смотреть на проигрыши своих старших. Вот только план не удался, поэтому с лица лиса слетела вся его псевдодружелюбность. – Девчонки меньше, им легче пролезать по лабиринту, да и ипостаси их более юркие.

– Не у всех, – буркнула я.

– Точно, – чему-то обрадовался тот. Сощурившись, добавил издевательским тоном: – Лабиринт не рассчитан на верберов и прочих крупных тварей, так что вторая ипостась тебе не поможет… Я слышал, что тебя называют супернестандартная? Хочу посмотреть, как ты застрянешь в лабиринте без всяких ловушек. Уверен, это будет супер!

Захохотал, и верфоксу вторили одиночные смешки. Царья потянула меня за руку, привлекая внимание к батлу.

– Смотри. Мне кажется, или лабиринт немного отличается от предыдущего?

Я взглянула на Маар, которая как раз вытащила из земли лезвие косы, затем скользнула внимательным взглядом по разлетевшемуся песочку, обозначающему края невидимого лабиринта.

– Ты права, – ответила я. – Он другой.

– Разумеется, другой, – фыркнула девушка с длинными волосами. – Каждый взмах косы может создать новое сочетание ловушек, но их количество и набор не изменятся. Тич Одан сотворил список, которого ведьма придерживается. Кто-то пытается подмечать неудачи предыдущих студентов, но я думаю, это бесполезно. Надо рассчитывать на собственные знания, а не терять время, пытаясь обойти ловушки.

– Потому ты и отличница, Гильена, – уважительно отозвался невзрачный, невзирая на яркую шевелюру, парень.

Гильена горделиво прикоснулась к золотой серьге и довольно улыбнулась.

– Внимание, – поднял руку Одан и тут же сделал отмашку. – Старт!

Амбал сразу же помчался к лабиринту, девушка же немного замешкалась, то пригибаясь, то выпрямляясь: казалось, она не могла решить, когда ей трансформироваться, или же не получалось это сделать. Едва не плача, она побежала за волком, в которого перекинулся вервульф. Тот уже пролезал над землёй, словно пёс по трубе, а девушка неловко подтянулась, забралась в невидимый лаз. На прохождение заданий ей требовалось не так много времени, а вот определиться, в какую сторону свернуть или как действовать после ловушек, почему-то было архисложно. Наверняка всё потому, что она не сумела превратиться во вторую ипостась. Я сочувственно смотрела, как она выбирается из лабиринта, а довольный вервульф уже топчется около ректора. Может, переволновалась?

– Обоим зачёт, – улыбаясь, проговорил Одан и поднял жезл. – Студент вульффака – балл за победу.

Следующая пара проходила всё тот же лабиринт, как и последующие три. За первые пять батлов нестандартные одержали две победы и все получили по зачёту. Лидерство осталась за одним верфоксом и двумя вервульфами, третий же, поджав хвост, сбежал с состязаний. Он получил зачёт, но позора от проигрыша не вынес – победила его очень милая девочка с карими глазами и ипостасью зайца.

Третий курс бился яростно, казалось, что лабиринт разлетится на невидимые куски. Атли вырвала победу у вервульфа меньше чем за три минуты! Скорости тут были умопомрачительные, а перевоплощения такие неуловимые и многочисленные, что я перестала понимать, кто же скачет по лабиринту. Четыре победы были за нестандартными!

А вот Лунь, всё-таки вызвавшийся на батл, проиграл Пренегу, который промчался по лабиринту ещё быстрее, чем староста третьего курса нестандартных. За всё время заслужил незачёт, да ещё и штрафной балл лишь Роксот, и на парня было жалко смотреть. Он постоянно прикасался к своей посеребревшей серьге и вздыхал. Полненькая девушка пыталась его успокоить.

– Ну лишился ты звания отличника, – поглаживая его по тыльной стороне ладони, елейным тоном протянула она, – ничего страшного. Со всяким может случиться. Зато ты красивый…

Я хмыкнула: отвлечь парня от горя у неё получалось так себе. Мимо проходили вервульфы. Услышав слова девушки, засмеялись так громко, что высоченный Роксот сжался в комочек. Вперёд выступила Чжоу.

– По сравнению с тобой – да, он гораздо симпатичнее. Даже с серебряной серьгой. – Девушка отчаянно покраснела и, отдёрнув руку, убежала, а Чжоу перевела беспощадный взгляд на вторую жертву: – А ты помнишь, как относится ваш декан к верфоксам с серебряной серьгой, да, приятель?

Роксот побледнел и гулко сглотнул, дрожащими пальцами снова прикоснулся к серьге Моргана, словно это могло вернуть ей золотой оттенок. А Чжоу не унималась:

– Какой позор для студента второго курса попасться в ловушку ведьм! – Она медленно, словно загоняя лиса в угол, приближалась к парню: – Как избежать простейшего заклятия – знает любой студент-первокурсник…

– А я не знаю, хоть и первокурсница! – выпалила я, а Царья испуганно схватила меня за руку, словно пытаясь удержать, но слова уже вырвались. Ведь не планировала вмешиваться, но смотреть, как волки, будто шакалы, окружили беззащитного, всеми брошенного и презираемого своими лиса, я не могла. – А он, возможно, просто забыл за лето. Верфоксу и так плохо…

Чжоу развернулась так резко, что взметнулось её чёрное шёлковое платье. Будто тёмное пламя, оно объяло тонкую фигуру, и девушка на миг стала похожа на самую настоящую ведьму, а не на вервульфа. Поняв, что той, кто посмела прервать глумление над неудачником, оказалась я – как бы её подруга, – оскалилась. Должно быть, это означало улыбку, но я не поверила.

– Найка! – радостно воскликнула Чжоу и, схватив меня за плечи, клюнула в щёку. Я потёрла лицо – должно быть, останется синяк. А девушка восторженно прощебетала: – Ах, подруга! Я жду не дождусь вечера, когда мы насладимся нашей пижамной вечеринкой! – Пальцы её сжались на моих предплечьях с такой силой, что я невольно крякнула. Чжоу склонилась к самому моему уху и прошептала: – А если не придёшь, позавидуешь этому рыжему неудачнику, поняла?

И, легонько оттолкнув меня, белозубо улыбнулась своим спутникам:

– Будет весело!

Когда вервульфы ушли, Роксот посмотрел на меня исподлобья, неохотно буркнул:

– Спасибо.

И тут же отвернулся, словно и не видел нас. Я усмехнулась:

– Не за что.

В конце концов завтра мы будем в одной мусорной куче. Обняв Царью, потащила её к лабиринту, который ещё не растрансформировали. Батлы закончились, студенты цепочками тянулись в сторону общежития, некоторые сворачивали к зданию академии, а мы с Царьей зачарованно пялились на лабиринт. Тичи оживлённо переговаривались у скамьи и не смотрели в нашу сторону. Я потянула подругу за рукав и, облизав пересохшие от волнения губы, прошептала:

– Может… посмотрим поближе?

– Да что ты? – испугалась Царья. – Мы же ещё ничего не знаем!

– Я же не сказала «давай залезем», – хихикнула я. – Только посмотрим!

– Ладно, – решилась Царья. – Но быстро.

Взявшись за руки, мы перелезли через заборчик и, крадучись, подошли к едва обозначенной песком невидимой грани. Я протянула руку и дрожащими пальцами прикоснулась к гладкой прохладной поверхности. Похоже на невидимое стекло. Прикусив губу, восхищённо посмотрела на воровато озирающуюся Царью и, поднявшись на цыпочки, заглянула в лаз, который был стартовым для Атли. Меня поразила абсолютная темнота: впереди ничего не видно, хоть глаз выколи. Просунула голову внутрь и ухнула:

– Эй!

Звук получился гулким, как в колодце.

– Что слышно?

Я испуганно вздрогнула, дёрнулась, ударилась подбородком и, клацнув зубами, высунулась из лабиринта. Моргая от яркого солнца, прижимала к ноющей челюсти руку (как только язык себе не откусила?), с ужасом уставившись в оранжево-красные глаза ректора. Губы его изогнулись в короткой усмешке, Одан положил руку на невидимую стену лабиринта.

– Любопытство не порок, студентка Найка, – низким голосом произнёс он, – если у вас есть более серьёзные пороки. В ином случае оно всегда наказуемо.

Царапнув хищным взглядом, словно на вид определял, сколько во мне мяса, ректор взял мою руку. Царья, бледнея, медленно отступала, но при этом смотрела на меня так жалобно, что не возникло и мысли обвинять её в побеге: в конце концов, это я спровоцировала подругу. А тич Одан, не отрывая взгляда, предложил таким вкрадчивым тоном, что у меня волосы на голове зашевелились:

– Не хотите ли прямо сейчас посмотреть, что там внутри?

– Хочу, – деревянным голосом отозвалась я.

Тич подвёл меня к другому, более низкому лазу и, отпустив руку, кивнул:

– Тогда вперёд.

– Ага, – хрипло ответила я и со всех ног бросилась в сторону общежития.

Вслед нёсся хриплый смех ректора. Но далеко убежать не удалось, передо мной, словно из-под земли, выросли три вервульфа.

– А вот и она.

Я тут же повернула в сторону академии и прокричала:

– А вот меня и след простыл!

И врезалась в Душана. Декан фоксфака взял меня за шиворот и оттащил от себя.

– Не знал, что ваша вторая ипостась заяц, студентка Найка, – раздражённо прошипел он. – Но даже зайцам приходится отрабатывать штрафные баллы.

– Ах да, – вспомнила я о предстоящем наказании.

– Ах да? – усмехнулся Душан. – Значит, я ошибся. Ваша вторая ипостась – лось.

– Почему? – удивилась я.

– У лосей крайне короткая память, – саркастично усмехнулся он и кивнул. – И да, они тоже любят бегать и сбивать всё на своём пути.

– А разве бывают лоси-оборотни? – почему-то заинтересовалась я.

– Ох, девочка, – рассмеялся Душан. – Каких тварей только не бывает. На досуге посмотри в зеркало. А сейчас, если мы закончили обсуждать подвиды оборотней, может, займёмся вашим наказанием?

Койел посмотрел на спутников, едва заметно кивнул, и у меня возникло нехорошее предчувствие. Что эти волки опять задумали? Мало им досталось от Дэпа? Увидела у кустов Царью, которая с энтузиазмом делала знаки, мол, вперёд, ты справишься! Я улыбнулась и махнула ей, чтобы не ждала. Конечно справлюсь! Даже если тич Душан заставит перемыть все туалеты академии, не расстроюсь, потому что и Койел будет делать это. А вот на вервульфа было жалко смотреть: и куда только делась его привычная надменность?

Душан распахнул перед нами дверь и приказал:

– Заходите и присаживайтесь.

Я, прижимая к груди книгу, осторожно переступила порог. По спине поползли мурашки при виде больших ярких плакатов: красочные рисунки внутренностей различных оборотней. В этот момент я поверила, что лоси-оборотни тоже существуют, и, наверное, тич Душан знает всё об их внутреннем строении. Декан фоксфака сел в большое кресло, а я притулилась на краешке деревянного стула рядом со скелетом выше человеческого роста. Судя по черепу, это, наверное, медведь. Точнее, вербер.

Тич Душан поставил на стол три стакана и налил из термоса тёмной жидкости.

– Обсудим за чаем ваше задание, – будничным тоном проговорил он. Сунул нам по стакану и приказал: – Пейте!

Я с сомнением посмотрела на тёмную жижу, вдохнула вяжуще-цветочный аромат – словно чай заварили из смеси луговых трав, коры берёзы, да и чаги не пожалели, – и осторожно отхлебнула. На вкус оказалось лучше, сладковато-кислый чай обволакивал нёбо. Пригубила ещё раз, а Койел залпом осушил стакан и поставил на стол. Тич Душан улыбнулся и мягко произнёс:

– Вот и замечательно! А теперь вам нужно отработать штрафные баллы. Студент Койел разберёт записи старших курсов, – тич показал на большую стопку, – по результатам «зачёт» и «незачёт», подошьёт в соответствующие папки. А студентка Найка переберёт книги, – махнул на шкаф, – протрёт пыль и расставит так, чтобы первые буквы названий шли по алфавиту.

Он поднялся и пошёл к выходу, Койел растерянно посмотрел на декана фоксфака:

– И это всё?

– Ах да, – остановился Душан. Вернулся к нам и, вынув жезл Моргана, прикоснулся сначала к серьге вервульфа, затем к моей. – Я минусую штрафные баллы, рассчитывая на вашу честность. Когда закончите, возвращайтесь в общежитие. Не забывайте про комендантский час: если вдруг не будете успевать, доделаете потом.

И стремительно покинул кабинет. Койел посмотрел на меня исподлобья и проворчал:

– Не нравится мне это…

– Тоже не особо в восторге, – хмыкнула я, – работать с вервульфом, но сделаю вид, что тебя тут нет. Постарайся изобразить примерно то же, и этот день пройдёт для нас обоих более приятно.

Койел поднялся, подошёл к высокому креслу декана, склонился над полным стаканом, к которому Душан так и не прикоснулся, и понюхал. Я же положила практикум по анатомии, встала и приблизилась к шкафу: книг было очень много, но задача не представлялась такой уж невыполнимой. Если постараюсь, то успею даже на вечеринку нестандартных.

– Цветки бузины, лист папоротника, – бормотал Койел, принюхиваясь к стакану.

Он всё продолжал перечислять названия трав и цветов. Я пожала плечами – не собираюсь тратить время! – и уверенно принялась за работу. Осторожно сгружая книги на пол, порой косилась на застывшего вервульфа. Дался ему это чай! Ничего так на вкус…

– Это же любовное зелье! – вдруг вскрикнул Койел.

Я замерла на месте, книги повалились из рук, сердце пропустило удар. Медленно повернулась к вервульфу и уточнила:

– Что ты только что сказал?

– Оглохла? – зло рявкнул он и швырнул стакан на пол с такой яростью, что брызги «чая» оставили тёмные пятна на стенах, книгах и на моей одежде. – Душан заставил нас выпить любовное зелье! Знаешь, что это значит?

Я смотрела на вервульфа, а в мыслях болезненно пульсировали слова «любовное зелье». Неужели тич Душан опоил нас с Койелом, чтобы мы… Схватилась за голову: так вот что означают его слова о предотвращении подобных инцидентов в будущем! Решил из врагов сделать… кого? Икнула и села на пол.

– Как же быть? Я не хочу влюбляться в тебя! Лучше смерть!

– Могу помочь, – хищно усмехнулся Койел и тут же сник: – Можно подумать, я мечтал волочиться за нестандартной. Позор!

Я вскочила и крикнула:

– Нужно бежать к Фулле, она поможет!

Койел покачал головой:

– Она уже закрыла кабинет. Пока отыщем, время упустим… Если не принять противоядие в течение часа, всё кончено. А уже прошло почти полчаса.

Я прижала ладони к щекам: через полчаса буду считать Койела самым классным парнем в мире? Думать, что он лучше Земко? Смотреть на того, кого ненавижу, влюблёнными глазами? И он тоже… Возможно, даже поцелует меня? Ощутив тошноту, помотала головой и расхохоталась так, что Койел проворчал:

– Тебе смешно? А мне впору вены себе резать…

Я же не могла остановиться, уселась на пол и, размазывая по щекам выступившие от смеха слёзы, хохотала, как сумасшедшая. Койел вздохнул:

– Истеричка!

Он, присев, замахнулся, чтобы отвесить мне пощёчину, но я отшатнулась, и его рука пролетела мимо. Постанывая от смеха, еле выговорила:

– А вторая ипостась тоже будет… влюблена?

Койел застыл, на лице его не осталось ни кровинки, зрачки расширились: догадался, что меня так развеселило! Я уже похрюкивала от смеха, представляя, как очарованный Дэп бросается на вервульфа с поцелуями. «Дэп любить!» Ради такого шоу можно было и потерпеть.

– Сколько? – едва дыша, спросила я. Койел бросил на меня ненавидящий (пока ещё!) взгляд, и я уточнила: – Сколько будет действовать эта дрянь?

– Достаточно, чтобы надо мной потешались все от Западной академии верберов до северных белоснежных верпантов, – простонал он и, зарычав, схватил нож для резки бумаг. – Ну уж нет!

Прежде чем Койел успел полоснуть лезвием свою руку, бросилась вперёд и перехватила его запястье:

– Что ты делаешь? Совсем сбрендил? – Быстро досказала: – У меня идея…

Он оттолкнул меня так, что я врезалась в шкаф. Сверху повалились книги. Закрываясь руками, я заорала:

– Незачем себя убивать! Давай попробуем…

– Ничего я с тобой пробовать не собираюсь, – плюнул Койел. – Это омерзительно!

Я выпрямилась и, вытащив из кармана зелье, которое Фулла дала Царье, ответила:

– Как хочешь! А я попытаюсь. – Сделала большой глоток и, вытерев губы тыльной стороной ладони, добавила: – Док сказала, что это поможет при отравлении зельем. Вдруг нейтрализует и любовное? Или хотя бы ослабит действие… Буду считать тебя не таким противным, и всё!

Койел выронил нож и, шагнув, вырвал из моей руки бутылочку, залпом осушил её до последней капли. Я возмущённо выкрикнула:

– Эй! Так нечестно. Надо было разделить поровну!

– Не равняй меня с собой, – презрительно скривился Койел. Отбросил пустую бутылку и прислушался к себе: – Либо подействует, либо… – Посмотрел хмуро и заявил: – Не волнуйся, вены себе резать не буду! Лучше перегрызу тебе горло.

Я изумлённо покачала головой, присев, подняла нож и сунула в его руки:

– Знаешь, я передумала. Режь!

Он отпрянул и, подарив мне кривую усмешку, перекинулся в волка. Я вжалась в угол, а когда зверь зарычал, взвизгнула и забралась на шкаф. Вот бы мне так легко вызывать свою другую ипостась! Замерла в растерянности: уже второй раз в жизни захотела превратиться в Дэпа, и снова по вине Койела. Замахнувшись книгой, попыталась отогнать злобного зверя, но тот увернулся от снаряда и лишь рыкнул, снова попытавшись достать меня.

– Дэп, – прошептала я. – Ну где же ты?

В прошлый раз он пришёл и разобрался с волками. Может, и сейчас повезёт? Но время шло, а Дэп и не думал появляться. Скрипнула зубами: всё! Не буду больше есть те ужасные пирожки со сладким мясом! Часы на стене показывали, что с момента «чаепития» прошёл час, я вскинула руку, привлекая внимание зверя:

– Уже шесть! И лично я считаю тебя ещё более омерзительным, чем прежде. А у тебя как?

Койел превратился в человека, уселся в кресле Душана, подхватил мой недопитый стакан, понюхал и проговорил:

– Может, ошибся? Я не большой специалист в зельях, знаю состав лишь приблизительно, да и то потому, что сестра делала…

Я попыталась слезть, но оказалось, что забраться было гораздо проще. Шикнув от досады, буркнула:

– Вот же! Паникёр зубастый.

Койел смотрел на мои неуклюжие попытки, а потом, вздохнув, поднялся и подошёл.

– Давай помогу.

Я испуганно посмотрела на его протянутые руки и скривилась:

– Что? Ногу сломать? Спасибо, сама справлюсь!

Койел поймал меня за щиколотку и, не обращая внимания на моё сопротивление, потянул за ногу. Взвизгнув от страха, я вцепилась в шкаф, пытаясь удержаться, но пальцы заскользили по гладкой поверхности дерева. Лишившись опоры, я неловко взмахнула руками и упала в объятия вервульфа. Он осторожно придержал меня и, лишь убедившись, что я стою, отпустил. Я боялась дышать.

– Спасибо, – выдавила скрипуче, но при этом ожидала всего: от ножа для бумаг в грудь до рук вервульфа на моей беззащитной шее.

Он кивнул и, отступив, пошёл в угол, где, усевшись, принялся разбирать папки. Молча! Я некоторое время буравила его спину насторожённым взглядом, а затем пробормотала:

– Может, это благодарность за зелье Фуллы? Возможно… У вервульфа же язык не повернётся «спасибо» сказать, переломается в десяти местах!

Успокоив себя, тоже занялась работой: вечеринка уже через час, а у меня книги на полу, да шкаф весь в пыли! Эх, предположи я в тот момент, как всё может повернуться, не была бы так спокойна.