Глава 4

Оборотни встали друг напротив друга, а я во все глаза смотрела на Земко: спина прямая, взгляд не отрывается от хитрого лиса, который до сих пор пытается увильнуть от поединка всеми доступными способами. То корчится, хватаясь за живот, то охает, прижимая руку к голове, то вдруг вспоминает о каком-то неотложном деле. Но вокруг небольшой полянки с вытоптанной травой уже собрались не только верфоксы, но и вервульфы. Я слышала, как студенты тихо делали ставки: кто на щелбаны, кто на обед.

Вемуд, поняв, что драки не избежать, весь преобразился: улыбка растаяла, скулы словно заострились, всё тело наполнила пружинистая лёгкость. В этот миг я даже поверила, что он действительно умеет очень неплохо драться. Лис напал первым: шест рассёк воздух как раз на том месте, где только что стоял Земко. Когда и как нестандартный сумел ускользнуть, я не поняла: скорость перемещений, ударов и блоков была настолько велика, что движения казались смазанными.

Непостижимо, почему верфокс всячески отнекивался от боя, – дрался Вемуд так, словно родился уже с шестом. Впрочем, Земко лису не уступал ни в чём, и острые атаки нестандартного очень живо обсуждали в рядах вервульфов.

– Чтоб мне волчью ягоду проглотить, – прошипел угловатый парень с густыми бровями и недовольным взглядом жёлтых глаз, – если у него не первый юношеский!

– Да, Икав, – иронично хмыкнула вернувшаяся Чжоу, – ты уж не попадайся блондинчику под горячую руку, а то останутся от вервульфа рожки на ножки!

– Какие ещё рожки? – возмутился Икав.

– А это ты у Янви спроси, – саркастично фыркнула Чжоу. Заметив меня, она подпрыгнула и с энтузиазмом помахала рукой: – Эй, Найка, привет! Не забудь про вечеринку. Жду у себя, подружка!

– Ого, да ты никак рискнула задружиться с Чжоу? – Услышав за спиной тихий голос Койела, я едва не подпрыгнула на месте: когда он успел подкрасться? По спине побежали мурашки. А вервульф добавил с едкой ухмылкой: – Похоже, у тебя напрочь отсутствует чувство самосохранения, нестандартная! Я считал, что ты наглая, а ты, оказывается, просто тупая… Даже странно, что оборачиваешься не в овцу. Впрочем, твой Дэп тоже умом не блещет.

Я скрипнула зубами и сжала пальцы в кулаки: вот бы треснуть ему! Да Ровьюр близко и посматривает в нашу сторону многозначительно так. Медленно выдохнула: вот чего волку от меня надо? Физиономия вся в порезах, хромает при ходьбе, наказание на носу, а Койел всё никак не унимается.

– Слушай, отвяжись, – простонала я. – Чего пристал?

Он сверкнул оранжево-красными глазами и проговорил сквозь зубы:

– Ты уже трижды оскорбила меня! Вервульфы такого не прощают. За каждое унижение отплатишь кровью!

Я упёрла руки в боки:

– По стакану на обиду, что ли? Давай прямо сейчас пойдём к Фулле – я сдам, не вопрос! Может, успокоишься!

Койел жёстко усмехнулся:

– Успокоюсь, когда выпью эти три стакана из твоего ещё тёплого тела!

Злясь, отмахнулась:

– Не мешай наслаждаться зрелищем, вампир недоделанный! Лучше сам посмотри на бой.

– Да разве ж это бой? – приподнял чёрные брови Койел.

– Да, – восхищённо прошептала я, наблюдая, как изящно, словно играючи, Земко нападает на Вемуда. Тот отбивается, но с каждым ударом становится всё слабее и неповоротливее. Даже мне понятно, что беловолосый выигрывает. – Земко прекрасно дерётся!

– Отстой, – сплюнул Койел и, отпихнув меня так, что я едва не сбила с ног тича Ровьюра, двинулся к дерущимся. Выхватил из рук одного из вервульфов шест и крикнул: – Вызываюсь вместо верфокса!

Студенты заволновались, кто-то прокричал:

– Так нечестно! Бой почти завершён. Победа за Земко, он заслужил свой балл!

Верфоксы, обрадовавшись, что штрафной балл не омрачит успеваемость их курса, загалдели:

– Всё честно! Вервульф сам вызвался. Кстати, Земко тоже вызвался вместо нестандартной.

– Но Земко уже подустал, несправедливо начинать бой свежего бойца с вымотанным противником.

Койел повернулся к декану нестандартного факультета:

– Так вы разрешаете бой, тич Ровьюр?

Тот задумчиво глянул на опирающегося на шест Земко, скользнул взглядом по едва переводившему дух верфоксу и скривился: очевидно, что положение ему тоже не нравилось, но, видимо, правила допускали подобную несправедливость.

– Земко, – позвал он. Нестандартный посмотрел на тича своими непостижимо-чёрными глазами. – Решать тебе.

– Я не против, – сухо отозвался беловолосый.

Койел хищно скривился и выступил вперёд, а Вемуд, словно лис, застуканный за кражей сметаны сторожевым псом, поспешно сбежал с поля. Отбросил шест и, выпятив грудь, важно произнёс:

– Земко ещё повезло! Если бы вервульф не остановил бой, уж я бы его так отделал, что он…

– Умер бы от твоей болтовни, – прошипела я. – Вот балабол рыжий!

Меня дёрнули за рукав. Обернулась и удивлённо посмотрела в восхищённо расширенные глаза Царьи:

– Ты видела, как он дрался?

– Мне тоже понравилось, – улыбнулась я. – Земко снова удивил.

– Да я о Вемуде, – отмахнулась Царья и счастливо вздохнула: – Он точно принц!

– Да? – несказанно изумилась я. – Принцы вызывают на бой девчонок и сбегают с поля боя, когда начинают проигрывать?

– Какой проигрыш? – обиженно спросила девушка. – Вемуд почти победил! Если бы не вервульф…

– То верфокса бы отправили к Фулле с почётным королевским эскортом! – рассмеялась я. – Царья, Земко дерётся гораздо лучше лиса!

Она сузила глаза:

– Ты что, влюбилась?

Я поперхнулась и, откашлявшись, пробормотала:

– Скажешь тоже. – Посмотрела, как Царья пожирает глазами Вемуда, который важно обсуждал с верфоксами свою новую тактику изматывания противника мольбами о пощаде, и усмехнулась: – А вот ты точно ослепла от любви!

– Ага, – хихикнула она. – Будет повод пощупать, раз ничего не вижу!

– Везде плюсы найдёшь, – фыркнула я и ехидно добавила: – Ты уж его пощупай как следует на свидании. Особенно там, где Земко приложился шестом…

Царья прижала палец к губам:

– Начинают.

Я подняла голову и увидела, как двое парней, мягко передвигаясь по кругу, внимательно наблюдают за движениями другу друга. Койел шагнул вперёд и выкинул шест одной рукой, словно пытаясь проткнуть противника, но Земко мягко скользнул в сторону и, отбив шест вервульфа с такой силой, что край коснулся земли, взмахнул своим орудием. Койел подпрыгнул и, извернувшись в воздухе, обрушил шест на голову Земко. Вскрикнув, я прижала руки ко рту, но палка просвистела мимо нестандартного студента, который присел на одну ногу за миг до удара и тут же сделал подсечку. Вервульф снова взвился в воздух.

Противники отпрыгнули друг от друга и, поняв, что почти равны по силе и умению, снова пошли по кругу. Раздался звонок, и тич Ровьюр весело хлопнул в ладоши:

– Стоп бой! Сегодня никто не разыграл баллы, так что они переходят на следующий урок.

Койел чертыхнулся и отбросил шест с такой силой, что тот воткнулся в землю, а сам направился в мою сторону. Я не успела отпрыгнуть, и вервульф ударил меня плечом, едва не выбив весь воздух. Царья подхватила меня, чтобы не упала и, обернувшись, рявкнула вслед вервульфу:

– Больной придурок! – Посмотрела на меня: – Ты уверена, что он вервульф? Больше смахивает на койота, даже имя похожее…

– Волк, – скривилась я, разминая ноющую от удара врага грудь, – здоровый такой.

Земко аккуратно водрузил свой шест в гнездо-держатель и направился в сторону раздевалок. Я пожала руку Царье и, попросив ждать в нашем домике, побежала за ним.

– Эй, Земко, постой! – Он даже не подумал остановиться, и я, догнав, вцепилась в его руку: – Только хотела сказать спасибо…

Он повернулся, осторожно высвободил свою кисть из моих пальцев и спросил:

– За что?

– Что вызвался за меня, – широко улыбнулась я и, ощущая, как начинают гореть щёки, добавила: – За то, что спас…

– Я спасал не тебя, – покачнул он головой, – а успеваемость всего курса. Рейтинг нестандартных и так низок, ни к чему ещё один штрафной балл.

Развернулся и широкими шагами направился к раздевалке, а я обиженно смотрела в спину парня с ледяным сердцем. Весь правильный до мозга костей! Оборотни рядом бурно обсуждали бой: кто-то получал заслуженные щелбаны, кто-то требовал свой выигрыш. Рейтинг у Земко, по их мнению, стал намного выше, чем у Койела или Вемуда, а в моих глазах он упал. И почему решила, что он особенный? Лучше бы и дальше молчал, он мне немым больше нравился! Хлюпнув носом, направилась к раздевалке, где меня ждала Царья.

Обед был шумным и весёлым: студенты первого курса живо обсуждали интересный бой, спорили о так и не выигранных ставках, а старшие яростно пререкались, решая, кто выступит от курса на батле. Я же виновато посматривала на Атли, которая постукивала ложкой по столу, так и не притронувшись к еде. Полоская свою ложку в безвкусном супе, вяло огрызалась на громкие заявления Уэнди и дружеские подколки Царьи.

– Да что с тобой? – не выдержала соседка. – Неужели так расстроилась, что Земко не выиграл?

– Вот ещё! – скривилась я, вспоминая неприятные слова беловолосого. – Просто стыдно. Если бы не моя выходка, старшим бы не пришлось драться на батлах.

– Ну, во-первых, – авторитетно заявила Уэнди, важно размахивая только что выданным «баллонаградителем», – это не твоя выходка, а моя! – Она фыркнула и рассмеялась: – И нечего примазываться к чужим заслугам!

– А что – во-вторых? – с интересом спросила Царья.

Уэнди подмигнула:

– Всё гениальное просто! Если стыдно, то нужно извиниться.

Я отложила ложку и поднялась:

– Идём. А то у меня кусок в горло не лезет.

– Да ты пережёвывай, – хмыкнул Ньяль, – не пихай кусками.

Но тоже поднялся. Неугомонная Уэнди притащила к нашему столику упирающегося и поскуливающего от ужаса пухлика. На все его протесты завила непререкаемым тоном:

– Любая инициатива наказуема, Ёрунд! Или хочешь схлопотать жезлом Моргана по серьге?

Я даже на миг забыла о предстоящих извинениях и посмотрела на серебристую штуку в её руке: так вот как называется «баллонаградитель»! Права Уэнди – всё гениальное просто. А староста уже потащила нашу компанию к старшим, которые для дискуссии сдвинули несколько столиков. При нашем приближении наступила тишина, Атли подняла лицо, а я, наоборот, вперила глаза в пол и пробормотала:

– Извините…

– За что? – искренне удивилась она.

Мы с друзьями растерянно переглянулись, и Уэнди выступила вперёд:

– За то, что вмешались вчера. Из-за нас вам придётся участвовать в батлах.

Старшие внезапно заржали так дружно, что мы испуганно отступили на пару шагов. Студенты других факультетов притихли и обратили всё внимание в нашу сторону. Атли поднялась и вдруг порывисто обняла меня (я стояла ближе других), а потом и всех остальных по очереди.

– Глупенькие, – нежно проговорила она. – Вы-то тут при чём? – Села на место и посмотрела снизу вверх: – Одану кто-то напел, что мы пронесли в общагу алкоголь, потому он так и зверствовал.

– И мы даже знаем, кто напел, – хмыкнул Лунь.

– Но дело не в этом, – сощурилась я, тоже понимая, кто напел, – а в том, что если бы не наше «геройство», вам не пришлось бы драться на батлах. – Посмотрела в глаза Луня. – Вы же сами говорили об этом.

– Не бери в голову, – отмахнулся парень. – Что только не ляпнешь, когда внутри всё кипит из-за присутствия вервульфов!

Атли улыбнулась:

– Это он так извиняется. Не переживайте, ребята. На самом деле всем очень повезло: и нам, и вам.

– Повезло? – не сдержался кудрявый Ёрунд.

– Конечно, – ответил за подругу Лунь. – Вы увидите, что представляют собой батлы, и будете знать, к чему готовиться, ведь это основное на экзамене. А нам перед выпуском нелишне ещё раз потренироваться. Вервульфы и верфоксы опасные противники, но ещё опаснее собственная неуверенность. Вы всё поймёте сегодня… И, кстати! А после мы таки устроим для новеньких приветственную вечеринку. Но не надейтесь, алкоголя на ней не будет.

Мимо нас к раздаточной стойке прошли девушки-волки, последней шла Чжоу. Она остановилась рядом, метнула высокомерный взгляд на нестандартных, манерно обняла меня и прижалась щекой к моей щеке.

– Ты же придёшь сегодня на нашу вечеринку, да? Я уже всё приготовила, подруга!

– Сегодня? – я быстро оглянулась на Атли и, вновь посмотрев на Чжоу, извинилась: – Прости, но сегодня не смогу.

– Старшие будут приветствовать новый набор, – пояснила Атли.

– Да, я обещала, – виновато проговорила я, – но ты же понимаешь, что приветственная вечеринка только раз в жизни?

Чжоу хмыкнула и, покосившись на пухлика рядом со мной, гадливо поморщилась:

– Неужели их общество приятнее моего? Думала, мы подружимся… Ладно, даю ещё шанс. До вечера реши, будешь ли ты в высшей лиге или останешься на самом дне.

И быстро направилась к подругам. Лунь внимательно посмотрел вслед Чжоу и проговорил:

– Непростой выбор. Если не пойдёшь, боюсь, станешь предметом охоты ещё и для неё. Вервульфы редко бросают преследование избранной жертвы.

– Да что они ко мне прицепились? – в сердцах спросила я. – Не понимаю!

– Всё просто, – вздохнул Лунь. – В тебе есть сила, а вервульфы уважают силу и пытаются подмять её под себя, ведь это сделает сильнее их. Инстинкт. Знаешь, что волки существа стайные? В этом их мощь, но вожак должен быть во всём лучше остальных… или собрать около себя сильных и верных сторонников. У нестандартных всё просто – избрали старосту и расслабились, а у вервульфов староста означает вожака стаи! Им был Койел, но после стычки с… твоей второй половиной значительно уступил свои позиции. Видимо, Чжоу планирует оспорить его право. И ты нужна как напоминание Койелу о его позоре.

Я вздохнула: опять меня пытаются использовать в чужих играх! Как же противно ощущать себя «силой». Атли решительно поднялась:

– Скоро звонок, пора идти в аудиторию. – Посмотрела с сочувствием: – Что у вас по расписанию?

– Защита, – ответила я.

– А! – улыбнулась староста и, похлопав меня по плечу, добавила: – Слушай Маар очень внимательно, её лекции – то, что тебе жизненно необходимо!

– Вообще-то, всем необходимо, – сухо проговорил Лунь.

– Да. – Атли многозначительно посмотрела на Уэнди. – Всем! – И снова перевела на меня сочувствующий взгляд. – Но тебе, Найка, особенно…

Надо ли говорить, что после такого напутствия на лекцию по защите я бежала быстрее ветра? Уселась на передней парте и, отметив, что в аудитории лишь нестандартные, вздохнула с облегчением. Но, поймав на себе изучающий взгляд Земко, скрипнула зубами и отвернулась: было до сих пор обидно. И самое противное, что он прав – я действительно не думала о других. Решив, что это мои баллы и моё наказание, и не подозревала, что будет страдать весь курс. Да, Лунь прав, у вервульфов настоящая команда, да и у верфоксов тоже, а нестандартные – лишь сборище совершенно разномастных оборотней. Сжала кулаки: буду учиться! Старательно, усердно, я исправлю все ошибки первого дня… и второго. И тогда Земко увидит, что я не такая уж бесполезная.

Раскрыв тетрадь, цапнула ручку и, вполуха слушая весёлую болтовню Царьи, внимательно смотрела на дверь. Кто же наш тич и почему его лекции особенно важны для меня? Защита… Дэп умеет защищаться, да и я могу двинуть, если разозлюсь. Так почему Атли сказала это? Уэнди – так более беззащитная, она вообще бабочка! Или крот Ёрунд. О ленивце так и вовсе молчу.

Дверь открылась, и в аудитории установилась мёртвая тишина, когда на кафедру, помогая себе острой косой, словно только что явилась с сенокоса, забралась старенькая горбатая женщина.

– Я её знаю! – восхищённо пискнула Царья и посмотрела на меня. – Именно она сделала шкафчик для Дэпа. Помнишь, рассказывала?

– Меня зовут тича Маар, – проговорила бабушка неожиданно низким и сильным грудным голосом. – И я буду преподавать для нестандартных предмет под названием «Защита». Как вы думаете, почему именно так называется? И отчего только для вашего факультета?

Она пытливо посмотрела на нас, задержалась странным взглядом мутных глаз на мне и криво ухмыльнулась:

– Молчите, потому что я страшная? Или нет версий?

– Вы страшная…

Ёрунд сказал это очень тихо, но Маар услышала.

– Правильный ответ, юноша. – И тут же поинтересовалась: – А что именно во мне тебя пугает?

Ёрунд густо покраснел и пожал плечами, бабка довольно потёрла руки:

– Это и называется интуиция, дети. Запомните то, что сейчас ощутили, это поможет в будущем. Итак, ответ: вас пугает сила ведьмы, которую вы ощущаете во мне. И это очень хорошее чувство. Дружите со своим страхом, слушайте его… но не подчиняйтесь ему. В страхе нет ничего плохого, это лишь компас, инструмент в ваших руках. – Увидев, что Ньяль поднял руку, спросила: – Да?

– То есть вы будете нам преподавать защиту от ведьм?

– Какой умный юноша, – умилилась Маар. – Даю тебе балл, пушистик! После занятия заберёшь. – Осмотрела нестандартных, и я точно знала, что она видит ипостась каждого. По спине поползли мурашки. А старушка продолжала: – В мире полно ведьм, которые спят и видят, как бы получить такого замечательного любимца, как нестандартный оборотень! Вервульфы и верфоксы живут стаями, у них круговая порука, да и любимцы из них так себе… Жрут много, работают мало, подругами не котируются. Да?

– Хотите сказать, – пролепетала Уэнди, – ведьмы… хвастаются нами?

– Да, моя радужная! – восхитилась Маар. – И тебе балл, детка, за сообразительность! – Покрутила косу и приподняла кустистые брови: – О да! Ведьмы охотятся за нестандартными, порабощают их, заставляют работать на себя. Одним везёт оставаться любимцами, а некоторых ведьмы используют в качестве… э… ингредиентов.

Ёрунд побелел, как мел, и мешком свалился под стол. Раздались смешки, Гестия помогла парню подняться, а Маар просто ждала. Увы, в глазах ведьмы я не видела ни единой искры веселья. Не выдержав, спросила:

– И как нам повезло до сих пор не попасть им в руки?

Маар посмотрела в мои глаза, и я ощутила, как по позвоночнику словно пробежался электрический ток, а волосы на голове зашевелились. О да, теперь я поняла, о чём говорила тича, когда советовала запомнить это ощущение. Теперь я знаю, как распознать ведьму.

– Да ты умна не по годам, – покачала головой Маар и едко усмехнулась. – Всё потому, что парень твой не особо сообразителен. Придётся тебе думать за вас двоих…

Я застыла на месте соляным столбом:

– Мой «парень» – это Дэп?!

А Маар кивнула:

– Двойной ум – двойной балл!

Сердце подпрыгнуло и забилось чаще: моя первая оценка! А тича продолжала:

– Вам повезло, это правда. Но не сильно, потому что ведьмы неохотно берут молодых оборотней. Щенки бестолковые и глупые, а вкладывать силы в воспитание ведьмы не любят. – Она усмехнулась: – Я редкое исключение из правила. Они подождут, и после того как пройдёте академию, обязательно постараются вас заполучить. – Погрозила косой: – Моя задача научить, как не дать кому-либо использовать себя.

Я выпрямилась и, широко распахнув глаза, вновь подняла руку.

– Это касается только ведьм? – прерывающимся от волнения голосом уточнила я. – Или вы научите, как не стать марионеткой и у других существ?

Маар сощурилась.

– Чую, девочка, ты будешь моей любимицей. Балл! – Она обвела всех строгим взглядом: – Не только ведьмы стремятся заполучить силу за счёт ваших способностей, хватает и других… существ, как метко выразилась студентка Найка. Более того, я уверена, что и некоторые студенты академии, даже сидящие в этой аудитории рано или поздно попытаются пленить кого-то и за счёт жертвы получить какие-то свои выгоды. Помните: из щенка вырастает волк! И это касается не только вервульфов. Держите открытыми и глаза, и сердца, тогда вам не придётся страдать, на какой бы стороне вы ни оказались в итоге. А теперь записываем…

Через час у меня уже отваливалась рука, каракули становились всё более неразборчивыми, а мозги плавились от обилия новой, сложной для восприятия информации. Царье же приходилось ещё хуже: обычно жизнерадостная девушка побледнела и просто выводила круги на листе. Заметив это, Маар стукнула косой о пол и произнесла:

– Перерыв пятнадцать минут.

Царья уронила голову на парту и пробормотала:

– От всех этих ужасов мне дурно. Пойду пообнимаюсь с белым другом.

Я поднялась:

– Помогу.

– Нет уж, – фыркнула она, явив бледную тень своей обычно жизнерадостной улыбки. – Третий лишний нам ни к чему! – И добавила жалобно: – Справлюсь, не переживай. Мне будет неловко, если ты это увидишь…

– Осторожнее там, – предупредила я.

Кивнув, Царья поднялась и, слегка пошатываясь, побрела к выходу. Я же ещё раз пролистала записи, волосы на голове снова зашевелились: сколько же методов изобрели предприимчивые ведьмы?! И это лишь перечисление, а потом придётся один за другим изучать и психологическое угнетение, и различное воздействие зелий, и прочее-прочее… Даже голова разболелась!

– Извини.

Вздрогнула и, выронив тетрадь, подняла глаза на Земко, который стоял у моей парты. Он посмотрел на меня и тихо добавил:

– Не хотел тебя обидеть.

– А я и не обиделась, – подбирая тетрадь, буркнула я.

– Обиделась. – Уголки его рта дрогнули так, словно Земко хотел улыбнуться, но губам это движение было непривычно. – Прожигала меня оскорблённым взглядом, что-то бормотала. – Он покачал головой: – Надеюсь, не проклятия?

– Я же не ведьма, – растерянно пожала я плечами. – Ладно, признаю, мне действительно было неприятно. После того как ты помог мне на дороге, и потом ещё… После всего я решила, что мы подружились.

– Ты записываешь в друзья так же легкомысленно, как и Дэп, – фыркнул он, и меня вдруг посетило ощущение, что я это где-то слышала. Не слова, а вот как он фыркнул. Земко спросил: – Что для тебя означает это слово?

Я охотно ответила:

– Веселье, лёгкость, общение, внимание, взаимопомощь…

– Хорошо, – кивнул он. – Проговаривай это про себя, как захочешь ещё кого-то назвать своим другом. Некоторые расшифровывают это слово иначе и, называя тебя другом, будут относиться, как к бесправному рабу.

Я чиркнула ногтем по строчке и кивнула:

– Психологическое манипулирование. Спасибо за предупреждение, Земко. Кажется, я поняла твой намёк.

Он положил руку на мою парту и, облокотившись, посмотрел в окно.

– Веселье, лёгкость, общение, внимание, взаимопомощь. Мне нравится.

И, оттолкнувшись, медленно направился к своему месту, а я удивлённо провожала его взглядом: так он согласился дружить или нет?

Вернулась бледная Царья, попыталась улыбнуться, но лишь слегка скривилась и плюхнулась на стул. Маар внимательно посмотрела на студентку и подняла руку:

– Эй, царевна! Да-да, ты – с зелёным лицом. Отползай-ка к Фулле, лягушка неугомонная. Мне на лекции героизм не нужен, приберегите для практики.

– А ещё практика будет? – деловито уточнила я.

– А ты, наша сверхнестандартная, помоги подруге доковылять до медицинского кабинета, – хмыкнула Маар, проигнорировав мой вопрос.

Я послушно встала и, поднырнув под руку Царьи, помогла ей подняться. Девушка пошатывалась и едва понимала, как нужно двигаться прямо. Я потащила её к дверям, а Маар продолжила свою увлекательную до дрожи лекцию. По пути я пыталась сообразить, у кого попросить потом записи, чтобы переписать очень важную и полезную для меня информацию, но столкнулась с кем-то. Подняла лицо и удивлённо посмотрела на декана фоксфака.

– Извините, тич Душан. Я не заметила вас.

Верфокс с интересом рассматривал бледно-зелёное лицо Царьи.

– Что-то случилось, студентка… э…

– Найка, – представилась я. Короткая у него память! Ещё не так давно лис при всех назвал меня уникальным талантом… по сбору штрафных баллов. – Царье стало плохо. Думаю, у неё несварение.

– Правда? – удивился Душан. – До сих пор стряпня Элль не вызывала подобных последствий.

Я не стала говорить, что Царья запросто могла кинуть в рот какое-нибудь мелкое насекомое, даже давно уже неживое, и устроить себе отравление совершенно самостоятельно. К тому же удерживать подругу было тяжело, но Душан не спешил уступать дорогу. Вздохнув, решила обойти его. Тич снова встал передо мной, я удивлённо посмотрела на верфокса:

– Вам что-то нужно, тич Душан?

Он, казалось, колебался, но через минуту всё же спросил:

– Слышал, ты преследуешь моего сына, хоть вы и расстались. Это правда?

От удивления я Царью едва не выронила, а противная лягушка вдруг приоткрыла замутнённые глаза и, икнув, пробормотала:

– Она на физре на моего рыжика набросилась так, что я едва сдержалась, чтобы не выцарапать глаза подруге!

Глаза Душана сузились, скулы словно заострились, тич стал выглядеть злым. Я судорожно прижала ладонь к губам Царьи и, нервно хихикнув, быстро проговорила:

– Нет-нет, Вемуд немного… не в моём вкусе. Точнее, абсолютно не в моём! Кто захочет встречаться с наглым лисом, который может и подножку поставить, и кинжал в спину воткнуть, мило при этом улыбаясь?

– Многие, – как-то слишком спокойно проговорил Душан.

Кажется, моя пламенная речь его совершенно не убедила. Подкинув сползающую Царью на плечо, я проворчала:

– Извините, тич Душан, у меня нет времени.

Хотела его обойти, но он снова шагнул вправо и загородил путь. Я разозлилась:

– Что вы хотите услышать?! Если вас не устроил мой ответ, то, возможно, успокоитесь, если я скажу, что обожаю вашего сына? Да, он такой лапочка, так бы хвост и отодрала, да на сумочку себе повесила… На память! И да, я, безусловно, преследую его, набрасываюсь с поцелуями, зажимаю по всем углам, – кивнула, – и там, и там… нет, вон в том я его еще не домогалась! Исправлюсь. Вот такая я сексуальная маньячка! А теперь дайте дорогу! Моей подруге действительно плохо.

Верфокс с задумчивым видом отступил, а я, пыхтя и обливаясь потом, потащила Царью к Фулле. В медкабинете было светло, тихо и пахло свежезаваренными травами. Кажется, мелисса и крапива, плюс кора дуба. Интересное сочетание! Осторожно уложила Царью на кушетку и, с хрустом распрямившись, позвала:

– Док! Лягушек заказывали? Притащила вам одну…

Фулла выглянула из соседней комнаты и, жуя, окинула нас пристальным взглядом. Кивнула и, исчезнув, захлопнула дверь. Я пожала плечами – война по плану, обед по расписанию! – и склонилась над соседкой:

– Ты как?

Царья приоткрыла глаза и проворчала:

– Как-как! Как будто из меня пытаются выжать даже то, что я съела неделю назад.

Царья прислонила ладошку к побелевшим губам, взгляд подруги заметался по комнате. Я схватила какой-то мелкий тазик… или большую тарелку, сунула её соседке. В это время вошла Фулла и, заметив, что лягушка собралась осквернить, крикнула:

– Стой!

Удивительно, но Царье стало полегче: губы порозовели, дыхание восстановилось.

– Ого, – уважительно проговорила я, – да вы лечите одним словом! – Закатала брючину, показывая синяк на коленке: – Я тоже пострадала…

– Пластырь там, – махнула Фулла на небольшой шкафчик. Подошла к Царье и, заглянув в глаза, пощупала пульс: – Что случилось?

– Её вдруг стало мутить на лекции, – обиженно пробурчала я, задетая тем, что меня лечить словом не стали! Наклеив пластырь, уточнила: – На лекции Маар.

– А, – с улыбкой протянула Фулла. – Это нормальная реакция на страшные сказки Маар! Вы слишком впечатлительны, девочки. Поймите, что времена, когда ведьмы коллекционировали нестандартных, давно прошли. В основном потому, что нестандартных признали оборотнями. Теперь удерживать их против воли так же незаконно и наказуемо, как вервульфов или верфоксов.

– В смысле признали? – насторожилась я. – А раньше нас кем считали?

Фулла хмыкнула:

– Хочешь знать, иди к Хекье! Это она историю вам преподаёт. Я же док, а не тич, поэтому… – Она протянула Царье бутылочку из тёмного стекла: – Отпей. И в течение дня, если будет ещё тошнить, делай по глотку. Это зелье быстро помогает даже при отравлении, а при несварении просто незаменимо.

– Спасибо, – вытирая губы, проговорила Царья. Протянула бутылочку мне: – Подержишь у себя? А то я такая слабая, боюсь, разобью случайно.

– Хорошо, – согласилась я.

Мы спустились на ярко-зелёный, залитый солнечным светом газон, и я подхватила Царью под руку:

– Признавайся, чем перекусила в обед?

Она нахмурилась и начала перечислять, а потом вдруг застыла и посмотрела на меня расширившимися глазами:

– Меня же отравили!

– Ага, – хихикнула я. – Элль, злодейски хохоча, специально опрыскивала кузнечиков ядом, чтобы потом угостить тебя пирожками с отравленной начинкой. И наверняка сейчас потирает руки да выбивает на стене кухни изображение головы ещё одного отравленного студента.

Царья, представив, видимо, как дородная женщина окропляет ядом трупики кузнечиков, хихикнула, но потом лицо царевны снова стало озабоченно-серьёзным.

– Но это правда, – упрямо проговорила она. – Я пила свой чай, а потом мы ушли извиниться перед старшими. Когда вернулась допить, он показался мне странным. Ещё подумала, что перепутала и выпила чей-то противный кисель… Сейчас понимаю, мне что-то подсыпали в чай: он пах мятой, но стал тягучим.

Я обеспокоенно оглянулась:

– Может, стоит рассказать об этом доктору?

Царья отмахнулась:

– Мне уже лучше. К тому же она оговорилась, что лекарство подействует и при отравлении. Пойдём, может, успеем на конец лекции.

Но мы не успели, и лишь тоскливо увидели, как наши обсуждают что-то явно интересное. Я умоляюще посмотрела на Уэнди:

– Дай списать!

Она хмыкнула и покрутила тетрадкой у моего носа:

– Уверена?

Я покосилась на невероятно мелкие неразборчивые каракули и обречённо простонала:

– Ты для бабочек, что ли, писала?

– Для гусениц, – едко фыркнула Уэнди.

Я повернулась к Ньялю, но тот лишь поднял руки:

– Не пишу лекций! У меня память хорошая.

– Везёт тебе, – простонала я и с надеждой спросила: – Продиктуешь?

Он смущённо улыбнулся и сбежал, я же поскакала на перехват Ёрунда, но впечатлительный толстяк даже не расслышал моей просьбы. Подрагивая всем телом, он шёл так, словно ничего перед собой не видел. Я уныло уронила руки и опустила голову, но тут перед носом материализовалась тетрадь с ровным, красивым, практически каллиграфическим почерком. Подняла глаза на Земко.

– Взаимопомощь, – проговорил он.

Я благодарно оскалилась и цапнула тетрадь:

– Спасибо! Буду очень аккуратной. Верну, как перепишу.

Он кивнул и направился к выходу, а меня несчастным голосом позвала Царья:

– Дай зелья глоточек!

Я протянула бутылку и, пока подруга пила, собрала вещи в рюкзачок. Закинув его на спину, улыбнулась:

– Вот и прошёл первый учебный день. А теперь бежим на батлы!

– Бежим? – простонала она.

– Ладно, ползём, – миролюбиво согласилась я. Вспомнив её слова про «кисель», спросила: – А ты не заметила, может, кто-то подходил к нашему столу? У тебя же глаза на макушке!

– Нет. Я, как и ты, открыв рот, слушала старших! А потом эти вервульфихи… Может, это Чжоу постаралась? Она из шкуры так и выпрыгивает, как хочет тебя в подруги. А тут я, противная лягушка, под ногами квакаю. Вот и решила избавиться от конкурентки.

– Не уверена, – протянула я. – Вервульфы вредные, да, но не подлые. Скорее похоже на верфоксов. – Покосилась на неё с усмешкой: – Может, это Вемуд отчаянно пытается увильнуть от свидания? Эта наглая рыжая морда ещё не на такое способна.

– Нет! – помотала головой Царья. – Это точно не он!

– Но ты же этого не видела?

– Я видела.

Тихий голос Гестии, которая незаметно шла за нами, заставил меня подпрыгнуть и схватиться за сердце.

– Да чтоб тебе Дэп приснился! – сгоряча буркнула я. – Нельзя же так пугать.

– Что видела? – спокойно уточнила Царья.

– Пока вы стояли у столов старших, к вашему подошёл верфокс.

Я даже подпрыгнула:

– Вот! Это точно он… Но не волнуйся, я ему напомню обещание, – не отвертится.

– Ты уверена, что это был Вемуд? – спросила Царья.

Гестия пожала плечами:

– Это был симпатичный рыжий парень с зелёными глазами.

– Вот! – удовлетворённо подытожила Царья. – Это не Вемуд!

– Да почему? – удивилась я. – По описанию он.

– Вемуд не симпатичный! – безапелляционно отрезала Царья.

– Рыжие очки разбились?! – обрадовалась я. – Он больше не кажется тебе привлекательным? Я так рада…

– Вемуд не просто симпатичный, – перебила меня соседка и, закатив глаза, простонала: – Он прекрасен!

Я скривилась и, посмотрев на подругу исподлобья, буркнула:

– Идём скорее, а то Одан влепит каждой по штрафному баллу. Или лавры моего безусловного таланта спать не дают?

И ускорила шаг. Ну ничего! Вот сходит она разок на свидание с Вемудом, и поймёт, насколько тот далёк от её идеала. Конечно, возможно, Царья так стремилась забыть помолвленного не с ней Шадра, новой любовью старую вытеснить, но могла бы выбрать кого-нибудь получше. Заметив, как опирающийся на ствол дерева Земко задумчиво листает книгу, улыбнулась. Могла бы найти кого-то надёжнее, добрее, красивее… и светлее.

Замечтавшись на ходу, наступила на чью-то ногу.

– Эй, нестандартная! – рыкнул накачанный вервульф, скорее всего, со второго курса, и я метнулась в сторону. – Где глаза забыла? В заднице своего монстра?

Довольный собственной шуткой, он заржал, а я поспешно отошла в сторону: похоже, вервульф этот такой же «умный», как мой Дэп. На любой ответ он только озвереет, а я и так наломала дров сегодня. Осторожно, привлекая внимание, тронула локоть Земко:

– Что читаешь?

– Практикум по анатомии оборотней, – ответил он.

Я покосилась на книжку с ужасом:

– Практикум?!

В мыслях тут же заметались кровавые картинки с расчленёнными жабками, проколотыми бабочками и… разделанный труп огромного парня. Сглотнув подкативший к горлу ком, осторожно заглянула в книгу, но жутких фотографий не увидела, – лишь одноцветные зарисовки и схемы с надписями.

– А зачем ты это читаешь? – решилась уточнить я.

Он мельком глянул на меня и вновь погрузился в книгу. Я уже не ожидала ответа, когда Земко произнёс:

– Разве ты не видела расписания? Завтра у нас первое занятие по анатомии. Набор нестандартных самый последний, мы много пропустили.

– Подожди, – растерялась я. – Разве тичи не учитывают это?

– Только не тич Душан, – ответил Земко. Он с силой захлопнул учебник и многозначительно посмотрел на меня: – Фоксфак ведёт по количеству баллов на всех трёх курсах, и декан факультета не допустит, чтобы кто-то украл добычу, которую он считает своей.

– Хочешь сказать, – ахнула я, – он будет спрашивать с нас так же, как и со студентов других факультетов, несмотря на то, что они далеко впереди?

Земко глянул на меня и, вздохнув, вручил книгу:

– Полистай перед сном. Возможно, завтра тебе удастся избежать штрафного балла.

Он направился к толпе, которая окружила небольшой огороженный стадион, где днём шестами дрались парни. Я же посмотрела на книгу, провела пальцами по корешку, ещё ощущая тепло от рук беловолосого парня, и, догнав Земко, спросила:

– А где ты взял эту книжку?

Он повернулся, белоснежная бровь его слегка приподнялась:

– В одном загадочном месте, где живут книги. – Я, заинтригованная, подалась вперёд, и Земко почти улыбнулся: – В библиотеке!

Он снова пошагал к группе нестандартных, которые в ожидании предстоящего мероприятия притихли в сторонке. Я же рассмеялась:

– Конечно! Библиотека… – И вздохнув, добавила: – Надо бы наведаться.

Тут шум голосов стих, и я увидела тича Одана. Ректор поднял руку и провозгласил:

– Начинаем!