Серега и фитнес

До сих пор толком не понимаю, на чем держится земля, но вот небеса мои подпирают пара-тройка атлантов. Сила духа в них дьявольская, а позвоночники человеческие. Короче, попал Серега в госпиталь. В самый разгар закрытия зимнего сезона. Ельцы с окунями близлежащих водоемов сильно праздновали, может, даже танцевали матросский танец, потому как устали смотреть на кузькину мать, что Серега им постоянно демонстрировал.

Но госпиталь Сергея переваривал плохо и отторгнул достаточно быстро, как только пациент смог самостоятельно передвигать не только челюстями.

Рассказывая, жаловался на заведение, что, мол, ерунда все, из прогрессивных методик только принудительное плацебо и вечный чапаевский рецепт: «Врешь – не возьмешь!»

Медсестры старой модификации, капельницу и клизму ставят с одинаковым лицом.

Лечащие врачи профессионально умеют смотреть сквозь пациента, из потешного – только МРТ.

Но!

И тут Серега поднимает вверх указательный палец. Обстоятельно любуется на него.

Госпиталь, говорит, в последнее время пользуется славой весьма эффективного учреждения: статистика выздоравливающих удивляет даже самих врачей, не говоря уже о мифическом Минздраве. А секрет чертовски прост – только, серьезно просит Сергей, вы никому не рассказывайте.

Сразу за госпиталем, вплотную, как жертва точечной застройки, стоит культурно-спортивный центр. На втором этаже, в фитнес-клубе, очень удачно сломались жалюзи. И вот три раза в неделю десять отборных фурий насилуют там велосипедные тренажеры. Надо уточнить, что госпиталь ведомственный, народ там ремонтируется в основном однополый, суровый, но чуткий до животрепещущих красот.

А красоты трепетали так живо, что некоторые умирающие даже на ужин не ходили, лишь бы не пропустить живительную процедуру. Прямо у окон и скрежетали зубами от радости.

Некоторые богини в среду крутят педали так, что сразу понятно – похудеть нужно к пятнице. Непонятно только зачем, ничего ведь лишнего на них нет, а некоторым даже не помешало бы чуть фундаментального. Размер красоты избыточным не бывает.

Кроме разнообразия выпуклостей, характеры у валькирий, беснующихся в спорте, проглядываются разные. Одна скачет, словно под ней породистый велотренажер-мустанг. Другая убегает, но так, чтоб точно поймали, третья догоняет кого-то и, судя по целеустремленным ягодицам, непременно настигнет. Общепризнанная фаворитка мчится, будто ежесекундно пересекает финишную черту «Тур де Франс». И всем видно и по всему: не нужна ей никакая майка лидера.

Гетры мелькают, лосины лоснятся, где макро – все колышется, где микро – все сосредоточенно. У пастушек пушкинской эпохи даже налобные повязки призывных расцветок. Продвинутые павы в наушниках, которые тоже ничего не скрывают. Произвол беспредела какой-то. Природа никогда не сдерживала себя в самовыражении. Звука нет, но в палатах слышны победоносные фанфары коллективного бессознательного либидо.

Гремя гипсами и костылями, команда болельщиков, во всех смыслах, четко по расписанию занятий, распределялась вдоль амбразур обозрения. Мало кто обращал внимание на стоны и мольбы лежачих, чтобы хоть как-то приподнять их до уровня благолепия. В палатах, где окна с наиболее удачным ракурсом, была установлена плавающая такса на сеанс.

Вот как?! Как можно умирать, когда прямо на тебя всеми своими горизонтальными вертикалями несется боевое отделение гарпий? Таких беспощадно живых и местами мягких. Тут Серега опускает палец и вдыхает весь мир. Знаете, говорит, это как будто охренительный десятисерийный фильм, только все серии идут одновременно. И ты не успеваешь. А тебе надо успеть. Приходится выздоравливать.

Только никому не рассказывайте: отремонтируют жалюзи в фитнес-клубе и – все, госпиталь перестанет лечить. И пошел поднимать рухнувшие от изобилия жизни небеса.

Так что никому не рассказывайте.

Сослан Плиев

Драка в ресторане

Драка в ресторане «Якудза» была великолепна. В ней было все: причина в виде женщины, крики «яегомать», задетая честь офицера, разбитые головы и, конечно, ОМОН на десерт.

А ведь ничего не предвещало. В большом зале кабака две компании отмечали каждая свое: гражданские – день рождения годовалого мальчонки, военные – 23 Февраля. Все были настроены миролюбиво.

Уже под занавес вечера начались танцы. Разгоряченные отдыхающие самозабвенно отплясывали под «Синий иней», который лег на провода. Среди танцующих был замечен Бзо. В любой компании бывает такой тип. Мирный и безобидный, но отмеченный печатью рока. При любом кипише он выхватывает первым.

Бзо был в меру пьян и сосредоточенно танцевал с супругой – женщиной крупной и суровой. Лицо Бзо выражало печаль и самопожертвование. С таким же лицом отдают супружеский долг на двадцатом году совместной жизни.

Вдруг от «военного» стола на танцпол ворвалась она: пышногрудая и крепкожопая брюнетка в коротеньком платье. Решительно оглядела танцующих. Спина Бзо показалась ей самой привлекательной.

Бзо, видимо, очень давно не испытывал таких ощущений. Ну, согласитесь, когда тебе под 60, у тебя пузико и лысинка, прикосновение к спине чужих сисек – это всегда неожиданно и даже тревожно. Фантомные боли. Поэтому, повернувшись на 180 градусов, он сначала замер, а потом издал громкий гортанный крик, переходящий в вой. Так кричал Тарзан в старом фильме. В этом крике было все: и пресловутое «яегомать» и «спасибо господи!».

Шок был настолько сильным, что Бзо даже забыл о том, что он женат. Брюнетка между тем сделала выпад. Теперь забытые прикосновения чужих сисек ощутили на себе и щеки Бзо. Незнакомка была значительно выше партнера. Бзо зарычал и начал свой танец, состоящий из элементов диско, кунг-фу и лезгинки. Так танцует ослепленный страстью пингвин, которого неожиданно ударило током.

Больше Бзо удивилась только жена Бзо. Такой активности у супруга она не наблюдала с двухтысячного года, когда Бзо баллотировался в местный парламент. Но не успела она толком порадоваться, как на танцполе возник новый персонаж. Он нетвердым, быстрым шагом ворвался в дискотэку. Правая рука его с зажатым кулаком была вытянута вперед. Он походил на летящего Супермена, который атакует злодея. Долетев до танцующей пары, Супермен неловко ткнул Бзо в голову вытянутой рукой.

Бзо удивился и сказал: «Оу?!» Вновь прибывший не понимал тонкостей туземного диалекта. На такое «оу?!» надо максимально нагло ответить: «В смысле?!» Завяжется диалог. И, возможно, будет достигнут консенсус. Но, увы, человек с кулаком был недавно прикомандирован в наш горный край. Он не знал всех тонкостей ведения переговоров на Кавказе. Поэтому на «оу?!» он заявил:

– Пр-р-р-рекратить! Я не позволю! Это моя жена! Я офицер! Я майор!

Бзо растерялся. Он не служил в армии и никогда не видел офицеров так близко. Поэтому на всякий случай предложил:

– Иди ты на… отсюда!

Офицер, который так и не опустил суперменскую руку, еще раз попытался ткнуть Бзо. Но Бзо был настороже и ловко оттолкнул незнакомца. Тот, естественно, начал падать, так как был чертовски пьян, и спиной налетел на другого танцующего. На вежливое замечание «оу!» ответил несмелым ударом в грудь.

В тот вечер на танцполе присутствовало человек 70. Майор умудрился выбрать самого неудачного партнера для спарринга. Совершенно трезвого чемпиона Европы по кикбоксингу в тяжелом весе. Среди юниоров. Но мальчики на Кавказе быстро взрослеют, поэтому чемпион был небрит и всегда готов к бою. Чисто рефлекторно поставил блок и провел прямой в корпус. Майор охотно лег.

Сразу на двух языках раздалось: «Наших бьют!» И понеслось. Военнослужащие, находясь в численном преимуществе, атаковали. Но получили достойный отпор. Мужчины били друг друга весело и азартно. Вокруг драки бегала пышногрудая майорша с белым полотенцем в руках. Она заливисто хохотала и кричала:

– Боже мой! Из-за меня дерутся мужчины! Кавказ! Как это прекрасно! Господа! Прекратите! Остановитесь!

Она бросала между дерущимися полотенце. Ее не слушали. А кто-то, из не знавших обычаев гор, даже дал ей пинка.

В этот момент, для усиления эффекта, Аллегрова запела про шальную императрицу.

Охрана кабака сначала пыталась разнимать дерущихся, но тут народ и армия оказались едины, и кто-то сломал об одного из секьюрити стул. Охранники сняли бейджики и стали рядовыми участниками конфликта.

Минут через 15 появилась милиция. Два скромных пэпээсника вошли и наблюдали. Поинтересовались у официантки, кто кого бьет. Время было такое. Нельзя было с наскоку мешать людям драться. Мало ли… Получив объяснения, патрульные бочком удалились.

Дрались уже долго. Даже начали уставать. Поэтому прибытие ОМОНа оказалось весьма кстати. Можно было прекращать драку, не потеряв лица, чтобы потом, рассказывая о ристалище, сказать:

– Ну, если бы не менты, мы бы, конечно, им вломили!

Особо пострадавших увезли скорые, особо дерзких – автозаки.

Из скорой слышались крики: «Я не позволю! Я офицер!», а из автозака доносился раскатистый женский смех…

В разгромленном зале ресторана оставалось совсем немного людей. В центре танцпола на стуле сидел Бзо. Его жена мокрым полотенцем пыталась вытереть кровь, которая сочилась из рассеченного лба Бзо. Он отмахивался и грубил. Иногда матом. Но жена не обижалась, а только утирала слезы и смотрела на отважного мужа влюбленными коровьими глазами…