Тень в тумане

Столбы вмораживают в лед сразу же, как только по нему можно ходить. А потом натягивается колючая проволока, и теперь к секретному объекту нельзя подойти и со стороны озера.

Часовой заметил человеческую фигуру в ста метрах от берега. Нарушитель подошел к одному столбу, к другому, к третьему. Потом он наклонился… В утреннем тумане фигура человека казалась огромной, но часовой не испугался. Солдат был призван из Якутии, там он каждую зиму охотился, случалось, и медведя бил… «Стоять! Руки вверх!» – на плохом русском крикнул якут. Человек у проволоки не шелохнулся. «Стоять! Стрелять буду!» – грозно прокричал часовой… Человек приподнялся, встал в полный рост и шагнул в сторону объекта. Оказывается, он прополз под проволокой. Часовой выстрелил. Фигура сделала еще несколько шагов, зашаталась и рухнула на лед…

21 августа 1947 года председатель Совета министров СССР И. Сталин подписывает постановление СМ СССР № 2938–954сс («Сов. секретно. Особая папка») «О мерах обеспечения охраны объекта № 859 Первого главного управления при Совете министров СССР». В первом же пункте постановления сказано, что объект № 859 теперь относится «к особорежимным предприятиям, а район его расположения и окрестности в радиусе 25 км с входящими в него населенными пунктами отнести к режимной зоне с особым паспортным режимом».

Так начали рождаться закрытые города СССР, в которых и сегодня живет около миллиона человек.

Главные задачи, конечно же, возлагались на министерство внутренних дел, которое тогда возглавлял Круглов.

В постановлении, в частности, предписывалось:

«…б) оградить периметр завода протяжением 20 км двухрядным проволочным ограждением, оборудовать освещение и связь по периметру к 1 января 1948 г.;

в) принять под войсковую охрану запретную зону жилого поселка общим протяжением 25 км, организовав службу постоянными и подвижными нарядами к 1 ноября 1947 г…»

Приказ Сталина был выполнен к назначенному сроку. Вот только не везде удалось поставить проволочные заграждения – озер вокруг первого реактора для получения плутония оказалось много. Здесь создавались специальные патрули на моторных и весельных лодках. Именно они с весны и до глубокой осени несли охрану объекта. Ну а зимой «пограничные столбы» (их так здесь называли) вмораживали в лед. Хорошо, что зима на Южном Урале долгая…

В этом уникальном постановлении было еще несколько пунктов, которые сыграли решающую роль в судьбе многих тысяч людей, так или иначе связанных с Плутониевым комбинатом.

Судьба заключенных, которые принимали участие в строительстве, была определена более жестоко, чем для других узников ГУЛАГа. Теперь их «вина» усугублялась, так как они прикоснулись к высшей тайне государства.

Сталин предписывал:

«…в месячный срок вывести в Воркутлаг МВД СССР и разместить в изолированном лагпункте всех заключенных по ст. 58–6, 58–8, 58–9;

б) заключенных по ст. 58–1а, 1б, 1в, подлежащих освобождению ранее чем через три года, кассационников и осужденных, дела которых находятся на пересмотре, использовать только вне зоны цехов А, Б и С. Впредь не допускать направление на строительство объекта № 859 заключенных перечисленных категорий;

в) перед пуском завода вывезти заключенных по статьям, перечисленным в п. „б“, а также других особо опасных преступников, в том числе рецидивистов, в отдаленный и изолированный лагерь…»

О судьбе заключенных, попавших в закрытый район, быстро стало известно по всему ГУЛАГу. Считалось, что это, по сути дела, смертный приговор.

Но не легче было и вольнонаемным, и военнослужащим строительных полков и батальонов, которые попали сюда:

«Для предотвращения разглашения сведений о строительстве объекта № 859 обязать МВД СССР переводить всех рабочих, ИТР и служащих… по окончании строительства на другие объекты спецстроительства МВД СССР. Проверенных военнослужащих указанных полков и батальонов, подлежащих демобилизации, оставлять работать на строительстве № 859 в качестве вольнонаемных, а по окончании строительства перевести на другие спецстройки МВД СССР».

В общем, всем, кто попал в Атомное колесо, уже не суждено из него вырваться…

Особое внимание в постановлении уделялось борьбе со шпионами. Министерству государственной безопасности предписывалось «организовать усиленную оперативно-чекистскую работу на объекте № 859 и в районах Челябинской области, примыкающих в режимной зоне». На всю корреспонденцию, которая поступала сюда или выходила «в большой мир», устанавливалась цензура. Запрещались полеты самолетов не только гражданской авиации, но и военной. Первым, кто попытается пролететь над Плутониевым комбинатом, будет американский разведчик Пауэрс. Но это будет спустя пятнадцать лет. У-2 будет сбит ракетой под Свердловском. Кстати, американский разведчик проведет съемки не только Плутониевого комбината, но и Челябинска-70 – ядерного оружейного центра. Однако еще добрых тридцать лет американцы не будут знать, чем занимаются в городе Снежинске.

Так что выполнение постановления СМ СССР № 2938–954сс будет весьма четким и эффективным: ни одному из вражеских агентов не удастся попасть на Плутониевый комбинат.

…За всю историю Атомного проекта СССР известно лишь несколько попыток преодолеть «пограничную полосу», отделяющую атомные объекты от остального мира. Чаще всего это были рыбаки – им казалось, что на другой стороне озера рыба клюет лучше.

Однажды часовой застрелил безумную девушку, которая ранним морозным утром убежала из дома и бродила по окрестностям. Она оказалась на озере, попыталась перелезть через колючую проволоку. Часовой до призыва в армию служил охотником, а потому не промахнулся… За этот выстрел он был поощрен командованием: ему предоставили внеочередной отпуск.