Вопросы и ответы

— Батюшка, многие родители замечали, что дети в дошкольном возрасте очень остро чувствуют присутствие Божие, много говорят о Боге, спрашивают, «богословствуют». Это действительно какой-то закономерный духовный этап? Что мы, родители, должны при этом делать?

— Когда моему сыну Макару было лет пять, я как-то раз увидел, что он сидит грустный. Спрашиваю: «Ты чего?» Отвечает: «Я помолился, а вещь не нашел». Я говорю: «Ну не нашел. Ну и что?» Он мне объясняет: «Ну как же, всегда раньше молился — находил, а теперь помолился, но не нашел». Его это потрясло.

Мы должны развивать то, что в ребенке есть. Бога не покажешь. Можно показать пароходик. Или море — видишь, это море, это небо. Но Бога ребенок чувствует изначально. И это надо развивать. И делать это надо как можно раньше. Это у ребенка нормальная внутренняя потребность — думать о Боге, быть с Богом.

Конечно, нам лень, у нас суета, у нас много «настоящих взрослых дел». А чего ради мы живем, если будем суетиться, вроде важные вещи делать, а самое главное ребенку не дадим? Не разовьем эту склонность к вере, к духовному видению Бога? Если мы не будем помогать ребенку в этот важный для него духовный период, эти очи со временем закроются. И открыть их будет намного сложнее.

Случается, что человек сам, с возрастом, в 15–17 лет «расцерковится» сознательно, не захочет с Богом иметь дело, но это будет не наша вина. Но то, что от нас зависит, надо делать. Религиозное воспитание, вне всякого сомнения, должно присутствовать в семье, потому что это естественно. И при этом мы не столько учим детей тому, чего они в принципе не знают, сколько развиваем то, что в их душе изначально есть — видение Бога. Я много раз наблюдал: заходят в храм родители с маленьким ребенком, полуторагодовалым примерно, и ребенок начинает целовать крестик на аналое (он там нарисован, маленький такой). Когда я увидел эту сцену в первый раз, то ничего не понял — что он там целует? Потом присмотрелся — крестики целует. У него есть в этом внутренняя потребность. Это не просто повторение действий родителей — нет, это у него внутри протекают духовные процессы, у него внутренняя потребность молиться, быть с Богом — так, как он сейчас это умеет.

 

— Одному знакомому пятилетнему мальчику снились сны про ангелов, как он с ними летал. И еще он очень важный момент из этого сна пересказал: «Мама, если ты меня что-то просишь, а я не делаю, то между мной и ангелом растет гора. А если я сделаю, то он ее разрубает. А если человек долго не делает, то ангел уходит».

— Да, у меня дочь Маня сейчас в 5 лет выдает «богословские» рассуждения. Встанет как на кафедре: «Папа, на самом деле все сотворил Бог, ты понял?» Я пытаюсь ее поправить: «Суп сотворила мама. Но по Божьему Промыслу». — «Нет, папа, ты не прав, правильно: Бог, но через маму».

 

— Пятилетняя дочка моей подруги все время говорит про Бога, про ад, про рай. Можно ли так — все время?

— Можно. Единственное — это не должно превращаться в игру. Бывает, дети словами начинают играть. Это надо останавливать. Не хочешь серьезно разговаривать — не будем пока про это говорить. А в принципе хорошо, когда ребенок говорит о Боге, надо пользоваться моментом. Ребенок открылся. Он не всегда будет так открыт. И надо в этот момент ему это все рассказывать. И только если видишь, что он устал, начинает баловаться, тогда остановись.

Эти духовные разговоры с ребенком должны быть для церковного родителя важнее любых других житейских дел. Надо сейчас «вкладывать» в ребенка. Сейчас год жизни идет за 10. Сейчас не вложишь — потом, может, уже не сможешь. Психологи говорят, что внутренний мир ребенка формируется до четырех лет, дальше возможна только коррекция. Поэтому пока у тебя ребенку четырех нет — вкладывай.

 

— А нам с подругой это кажется странно — постоянно такие разговоры у маленького ребенка…

— Потому что вы с подругой не из церковной семьи, а ее дочка уже из церковной, вот и вся разница.

 

— Эта девочка, например, спрашивает: «Почему Адам и Ева поверили лукавому, он же страшный?» Мама ей отвечает: «А он стал красивым. Бывает, что злые показываются нам добрыми, вот и тут так случилось». Дочка ей в ответ: «А почему они ему в глаза не посмотрели?»

— Как у детей все четко! В глаза не посмотрели… Потому что собой были заняты, своими греховными переживаниями.

 

— Еще одна проблема: очень важно приобщать детей к храму, и причем быть именно в храме, а не около. Но при этом сложно самой помолиться.

— Это крест многодетной мамы, что большую часть службы приходится следить за детьми. И все-таки надо стараться с малых лет быть с ними в храме.

Сегодня на службу пришли два мальчика — лет 12–13. Они зашли в храм, уже когда «Отче наш» пропели. И пошли исповедоваться, чтобы причаститься. Причем они часто бывают в храме, они, в общем-то, церковные дети. И маму их я знаю, тоже церковный человек. Но эти дети — не малыши, а уже подростки — пришли в храм прямо к Причастию, у них не возникло мысли, что нужно перед этим постоять на службе, помолиться. Я их не причастил. Понимаю, Москва, спальный район, в храме всегда много народу, выстоять такую многолюдную службу непросто даже для взрослых… Но все же в этом возрасте уже необходимо стоять хотя бы часть службы. Жаль, что они этого не знают и не понимают.

И даже не очень большим детям возможно стоять на службе. Я видел, что 2–3-летняя девочка всю литургию стояла у ног папы, спокойно. Я поражался. Спокойно стояла, только глазами моргала.

 

— Родителям часто кажется, что их дети будут плохо себя вести в храме, мешать другим прихожанам, смущать их, поэтому они стараются привести их попозже.

— Это зависит от темперамента ребенка. Одни мои дочки будут спокойно стоять, и когда помладше были, тоже спокойно стояли, а моя пятилетняя Маня больше 30 секунд нигде не сможет стоять.

У меня есть знакомый батюшка, у него всенощная длится 4 часа, и дети нормально выдерживали. Так происходит, когда все благоговейно стоят на службе, когда взрослые серьезно относятся к богослужению и молитве. Благодать-то Божия есть. Благодать во многом через взрослых детям подается, по вере родителей. А если родители сами относятся к богослужению спустя рукава: «Ну все уже, ну что там батюшка затягивает, час прошел — литургия не кончилась. Распоясался, отец!» — то чего мы ждем от ребенка?

…Конечно, ребенок должен возрастать в доме Божием. И при этом должен по возможности не бегать по храму. Разумеется, это зависит от темперамента ребенка, от возможностей родителей — если семья большая, уследить за всеми сложно, дети разбегаются как «тараканы», но родителям надо прилагать усилия, надо стараться, а Господь за благочестивые намерения и за старания обязательно поможет.

 

— А как быть, если маленький, почти двухлетний ребенок все время просит вести его в храм на службу, в храме очень радуется, смотрит по сторонам, пытается креститься, молится как умеет, земные поклоны кладет, подпевает хору «аминь», но при этом ведет себя не очень тихо и, получается, своими восклицаниями, смехом, шумом мешает службе? А когда его за шум мама выводит, он горько плачет, кричит «В храм!» и пытается вернуться назад. Вот что тут делать — ведь это его внутренняя потребность, в этом его вера, его связь с Богом, ему в храме хорошо, но он не умеет быть тихим и, получается, мешает другим молящимся.

— Дети одной матушки активно вели себя в храме во время службы. Ей пожилые прихожанки по этому поводу сделали замечание. А она ответила: «Мои дети в храме. А ваши где?» И те опустили глаза.

Конечно, должен быть какой-то взаимный компромисс, но нельзя ребенка совсем лишать храма, лишать службы за то, что он еще маленький и поэтому шумный. Не препятствуйте детям приходить ко Мне… (Мк. 10, 14).

 

— Многие мамочки во время кормления грудью сначала крестят грудь и читают короткую молитву. Это ведь правильно, да? Потому что нужно детей приучать с младенчества к крестному знамению и к молитве.

— Тут есть один аспект. Нельзя подходить только поведенчески. Есть еще благодать Божия. Молитва — это не просто слова, которые ребенок должен запомнить, он не просто должен усвоить этот «навык», как приучаются мыть руки перед едой. Если молитву произнести с верой — она на ребенка низводит благодать Божию. Зачем мы крестим пищу? Это не просто национальная традиция — это благодатное действие, и этот момент не надо забывать. Смысл молитвы — низвести благодать Божию на ребенка. Почему же не крестить грудь кормящей маме? Надо крестить. Действуют не только эти слова. Действует благодать Божия. В этом смысл молитвы. Чего ради мы причащаем младенцев? Чтобы они возрастали в благодати Божией. Чтобы происходило обожение их природы. Все остальное тоже требуется — молитва, крестное знамение. Ребенок должен вырастать в атмосфере церковности. Но бывает, что какие-то другие дела отвлекают родителей от этого. Тогда надо пересмотреть свою жизнь, расставить приоритеты и какие-то вещи, усилия, которые на другое направлены, убрать. Силы-то наши ограничены — физические, психологические. Поэтому нужно себе задать вопрос: «Что мешает основному?» И от того, что действительно мешает, отказаться.

 

— И что, на церковное воспитание нужно все силы бросить?

— Вообще-то да. Это должно быть основной целью. Если, конечно, мы верим в жизнь вечную.

 

— Целыми днями разговаривать с ребенком?

— Если надо — да. А то потом дочери будет 14 лет, захочешь поговорить — она скажет: «Спасибо, мам, у меня есть с кем поговорить». Надо устанавливать контакт с ребенком, пока он маленький. А в 14 лет уже не установишь, опоздал.

Все силы нужно бросить на устроение церковности семьи, на церковный дух семьи. Если сил на это не хватает, то можно отказаться от каких-то дополнительных занятий, от секций. А что они дают? Они дают навыки, знания — английского языка, интеллектуальных игр, но мы-то люди православные, у нас главная цель какая? Спасти свою душу. Конечно, можно получать какое-то дополнительное образование или иметь какое-то хобби, но не так, что у ребенка 6 секций, он пришел домой и упал, какое там молиться, даже на «Отче наш» сил нет, доползти бы до кровати и спать-спать-спать… Такого не должно быть. Основное должно оставаться основным. Всем остальным негреховным заниматься можно, но надо помнить, что основное для церковных родителей — это воспитание ребенка в вере. Если не воспитать — все остальное будет безсмысленно.

 

— Как не переборщить с церковным воспитанием?

— Смотреть на ребенка. Не нужно быть как каток — проехал и все закатал. Надо смотреть в глаза. Врач лечит, а сам руку на пульсе держит. При родах используют специальное КТГ. Надо все время делать духовное КТГ своего ребенка.

 

— Как объяснить ребенку, что такое таинство Причастия? Можно сказать, что это святая пища?

— Нет. Это Плоть и Кровь Христова. Нужно говорить это с самого детского возраста. Нужно объяснить, что священник во время литургии берет хлеб и вино, в молитве просит снизойти благодать Божию — и тогда внешне все остается таким же, но это уже Плоть и Кровь Христа. Это Бог. Это обязательно нужно говорить ребенку. Насколько я знаю, ни один ребенок от этого с ума не сошел. Это мы постоянно с ума сходим со своими мыслями.