14. День рождения друга

Митя поставил точку, аккуратно и красиво расписался, а потом неспешно, c расстановкой прочитал вслух написанное письмо.

Некоторые места он даже выразительно перечитывал по несколько раз, смаковал удачные находки и выражения, улыбался от удовольствия.

«Дорогой мой друг Борода!

День рождения друга – это не просто так, это не жук пукнул.

Потому что мало ли у кого день рождения. На земле каждый день рождаются тысячи, а может даже десятки тысяч. И вся эта огромная толпень ежедневно празднует свой день рождения. Ну и что отсюда следует, спрашивается?

А ровным счётом ничего. Потому что никакого дела до их бесчисленных дней рождения тебе нет. Пусть все эти именинники хоть обосрутся разом, тебе-то что!

А вот день рождения друга – тут, конечно, уже совсем другое дело, он уже тебя непосредственно касается. Потому что, ревностно следя за его ежегодными праздниками, ты тем самым и о своих начинаешь размышлять.

Во-первых, вспомнив, сколько другу исполнится, сразу припоминаешь и собственный возраст, даже если это и неприятно. Во-вторых, понимаешь, что и тебе никуда не деться, тоже рано или поздно придётся праздновать. В-третьих, начинаешь припоминать всякие совместные прогулки и проделки и про многое другое тоже вспоминаешь. Куча эмоций, короче.

Ну и дальше, естественно, начинаешь думать, что другу подарить. Это вот и есть самое сложное. Потому что если бы, допустим, у кого-то постороннего день рождения, то опять же и голову ломать не надо, женщине – цветы купил или духи, а мужчине – бутылку. И достойно, и красиво.

А тут – нет, так не получится. Друг скажет: какой же ты друг, если такую хуйню мне даришь! И будет прав, между прочим.

Значит, надо что-то придумать. А что можно придумать, ежели у него всё есть?

Притом часть того, что у него есть, ты ему же сам и подарил, всё-таки сколько этих дней рождения уже было. Так что с каждым разом всё труднее.

Друг, конечно, скажет, какие там подарки, ничего, мол, не надо, ты, главное, сам приходи!

Но понятно же, что это он так просто говорит, а на самом деле, конечно, будет ждать, что ты ему подаришь. А если ты и вправду такой мудак, что с пустыми руками припрёшься, то он, конечно, виду не подаст, на то он и друг, но поди знай, пригласит ли он тебя на следующий день рождения!

Во всяком случае подумает. Кому приятно, когда приходят без подарка в тот редкий день, когда как раз надо приходить с подарком. Так что никуда не денешься, придётся сначала долго мучиться, ломать голову, а потом ехать этот чёртов подарок покупать.

А ведь его может и не быть!

То есть времена дефицита, конечно, безвозвратно унеслись в далёкое прошлое, теперь полное изобилие, но вот именно того, что нужно, никогда и нет. Вчера как раз кончилось. Завтра должны подвезти.

А тебе-то надо сегодня.

То есть, конечно, друг поймёт, если ты ему объяснишь, что подарок попозже передашь, на днях, когда подвезут, но про себя подумает: чего ж ты, мол, раньше не купил, до того, как кончилось. И опять же будет прав. Потому что день рождения – это же не стихийное бедствие, его можно заранее предусмотреть.

Но с другой стороны, кто же в здравом уме заранее подарки покупает! Мало ли что, может, ты заболеешь или, скажем, уедешь куда-то и не пойдёшь на день рождения. Получится, зря купил.

Можно, конечно, этот купленный подарок на следующий год отложить, а вдруг ты и на следующий год заболеешь. Или то, что купил, уже не нужно. Из моды вышло, устарело, потеряло актуальность. В общем, никакого смысла нет заранее покупать.

И потом, ты же не можешь жить и всё время думать про чей-то день рождения. Даже если это день рождения друга. Когда придёт время, тогда и будешь думать.

Если, допустим, у него день рождения 7 августа, то 6-го он сам по себе и вспомнится. Почти без всякого с твоей стороны напряжения.

Только призадумаешься, на что же это словосочетание «6 августа» намекает, что же, мол, завтра такое знакомое должно случиться, как сразу и сообразишь – вот оно что, день рождения друга, не жук пукнул. Стало быть, надо поздравить.

Хотя если вдуматься, то с чем тут особо поздравлять? Что, мол, дожил до такого-то возраста?

Сомнительное какое-то достижение. Тысячи людей то же самое завтра сделают, в смысле доживут до этого в точности возраста. А может, даже и миллионы. Что же, каждого поздравлять?

А куда денешься – традиция.

Единственное опять же, что хорошо, что поздравлять надо только друзей. Так что очень удачно, что их мало.

И чем их меньше на самом деле, тем лучше. А иначе совсем затрахаешься с этими днями рождения. За это мы их и любим, наших друзей, что их так немного.

Так что, дорогой Борода, в этот славный праздничный денёк желаю тебе всего того, что ты и сам себе желаешь. Потому что лучше тебя самого никто не знает, чего тебе надо. А желать того, что тебе, может, вовсе и не нужно, совсем нелепо, просто полный мудизм, согласен?

А насчёт подарка ты не думай: если я когда на твой день рождения попаду, то обязательно принесу. И не для того, чтобы покрасоваться – вот, мол, я какой хороший друг, какой дорогой подарок принёс, – а просто так.

Потому что день рождения друга – это наш общий праздник. Можно даже сказать, что это нам такой своеобразный подарок от жизни.

Так что мой подарок – ответный. И тебе будет вручён символически, как самому яркому представителю этой самой жизни. На данный период времени. То бишь на этот единственный в году день. С которым я тебя и поздравляю.

Твой друг Митя.»

Митя закончил чтение, ещё раз улыбнулся, поднял голову и огляделся. Настроение у него было приподнятое.

Прекрасный августовский день царил вокруг. Он сидел на скамейке в скверике, над ним щебетали птички, неподалёку слышались голоса играющих детей, густая, чуть шевелящаяся от лёгкого ветра крона растущего рядом дерева отбрасывала на песчаную дорожку длинную, причудливую, находящуюся в постоянном движении тень.

У Мити были все причины быть довольным собой. Не зря он потрудился. Письмо получилось на славу – в меру ироничное, но в то же время доброе, написанное с явной любовью. Старый друг Лёша Безбородко, в просторечии Борода, с присущим ему тонким чувством юмора просто не сможет не оценить это послание. Наверняка придёт в полный восторг, прочитает его вслух всей своей многочисленной родне.

К тому же и открытка, на которой написано письмо, была выбрана им очень удачно – на обороте фотография собаки той же мудацкой породы, что и Лёшин любимый Джек. Один к одному, такая же мохнатая слюнявая морда. Какой-то там особый терьер, как точно называется, запомнить всё равно невозможно. Борода по нему просто с ума сходит.

А ведь на редкость мерзкая тварь, если вдуматься.

В прошлый раз, в марте, когда Митя был у них в гостях, эта сволочь Джек вдруг ни с того ни с сего подскочил к нему, подпрыгнул и с разбегу лизнул прямо в губы. Митю чуть не вырвало тогда.

Его и сейчас передёрнуло от жуткого воспоминания. Какое вонючее дыхание было у этого паскудного животного, он успел его почувствовать…

Как бы то ни было, но Борода, конечно, просто обосрётся от счастья, когда эту фотографию увидит. А тем более когда раскроет открытку и прочтёт его, Митино, письмо.

Митя аккуратно засунул открытку в конверт, заклеил его, послюнив палец. Красивым почерком тщательно вывел адрес.

Он не спешил. Всё хорошо задуманное рано или поздно осуществляется.

Главное, не суетиться.

Ждать, как он и предполагал, пришлось недолго. На дорожке появился конопатый паренёк лет двенадцати. Он сосредоточенно слизывал мороженое с палочки, равнодушно поглядывая вокруг.

– Эй, пацан, – остановил его Митя. – поди сюда!

Паренёк приблизился, ни на секунду не прерывая при этом своего занятия.

– Чё? – лениво поинтересовался он.

– Сто рублей хочешь? – без обиняков спросил Митя.

С подобными персонажами необходимо разговаривать деловито и жёстко. Другого разговора этот народец не понимал.

– А чё? – озаботился персонаж.

– Как звать-то? – немножко смягчился Митя.

– Вова, – ответил паренёк, кривыми зубами стаскивая с палочки в рот остатки эскимо.

Митя достал бумажник, вынул деньги.

– Вот, Вова, пятьдесят рублей. Видишь вон тот серый дом?

Тусклые глаза Вовы при виде купюры оживились. Он повернулся в указанном направлении, облизал уже пустую палочку и, щелчком отбросив её в сторону, индифферентно произнёс:

– Ну, вижу.

– Отнесёшь туда это письмо, – строго сказал Митя. – Второй подъезд, третий этаж. Код 4848. Войдёшь в подъезд, поднимешься, позвонишь в дверь. Кто откроет, отдашь письмо, скажешь, вам просили передать. И сразу уходи, ни на какие вопросы не отвечай, понял?

– Понял, – шмыгнул носом Вова.

Кажется, у него были сопли. Митя про себя поморщился. Он терпеть не мог всякую неопрятность, был брезглив от природы. Но отступать уже поздно.

– Тогда бери и беги.

Вова, однако, медлил.

– А сказали – сто, – снова шмыгнул он носом.

– Вторые пятьдесят получишь, когда вернёшься. Если всё точно сделаешь. Не волнуйся, я здесь буду, дождусь тебя.

Вова, уже больше ничего не обсуждая, взял деньги, открытку и припустил по дорожке.

Митя лучезарно смотрел ему вслед. На душе у него было хорошо и спокойно.

Чего только не сделаешь, чтобы порадовать близкого друга! Доставить ему приятный сюрприз в день рождения.

В это время рядом на скамейку опустился крупный мужчина, от которого за версту несло перегаром. Живот у мужчины сильно выдавался вперёд, как у беременных.

Митя внутренне поморщился, но деваться было некуда, ближайшая свободная скамейка просматривалась весьма далеко отсюда. Да и то, пока дойдёшь, могут занять. И потом, если он пересядет, Вова может его не найти.

Толстый мужчина, судя по всему, нуждался в собутыльнике или по меньшей мере в собеседнике. Он ёрзал, похрипывал, чистил горло и бросал на Митю быстрые красноречивые взгляды.

Митя, однако, никак эти поползновения не поощрял, смотрел строго и в сторону.

– Погодка-то… шепчет… – наконец решился толстяк.

– А? Что? – будто бы отрешился от раздумий Митя, надеясь этим приёмом охладить пыл незваного господина.

Но ничего не вышло. Кран открылся, фонтан заработал, заткнуть его не было никакой возможности.

– Говорю, погодка хорошая, – радостно поделился мужчина. – В такую погодку на пляж хорошо.

Митя молча и глубокомысленно покивал, как бы давая понять тем самым, что ему совершенно неинтересны размышления случайного соседа по скамейке о летнем московском климате.

Но толстяк полностью проигнорировал это подчёркнутое отсутствие реакции на его слова.

– А я вот к сыну собрался, – ничтоже сумняшеся продолжил он. – Он от меня отдельно живёт, с бабкой. Кровиночка моя единственная. В зоопарк обещал с ним пойти. Пять лет пацану. Пора уже, правильно?..

Митя продолжал ту же политику. Ни на что не реагировал, ушёл в свои думы, сидел неподвижно, смотрел безынициативно, боясь, что любое движение или произнесённый им звук будут только потакать дурацкому разговору.

Но его словоохотливый сосед вовсе не нуждался в поощрении.

– Тем более, говорят, там сейчас звери новые, диковинные, – всё более воодушевляясь, рассказывал он, – панда-шманда какая-то, белка летучая, представляете?

Митя шумно вздохнул. Он совершенно упомянутых животных себе не представлял и представлять не хотел.

Его вообще уже немало раздражал этот бессмысленный монолог. Просто трудно себе представить, сколько же вокруг водится идиотов!

– А бывшую жену-то мою убили не так давно, – без всякой связи с предыдущим неожиданно заявил толстый господин.

– Ну, Андрюшкину мать! – пояснил он таким тоном, как будто Митя этого неизвестного Андрюшку по меньшей мере наблюдал ежедневно в течение последних трёх лет его пятилетней жизни.

Митя окончательно заскучал. Во-первых, он терпеть не мог разговоры об убийствах, как правило, люди говорили о том, о чём понятия не имели. А во-вторых, он стал догадываться, к чему это всё ведёт.

Толстому пьянице просто нужны деньги на опохмелку. Вот он и заходит так издалека.

Но не на того напал!

Никаких денег он у Мити не получит.

– Актриса она была, – уже совсем вне логики произнёс толстый, – Гаврилина её фамилия, может, слышали? Она в сериале снималась, «Московские тайны». Не видели?

Митя сурово и решительно покачал головой. Слушать ахинею про убитую артистку было выше его сил.

Но, однако, и это ничуть не остудило стремящегося к своей единственной кровиночке отца.

– Я, собственно, и сам… – начал он, но не договорил.

К счастью, вернулся запыхавшийся Вова.

– Вот, – переведя дыхание, выпалил он, – отнёс. Всё как велели.

Отдал и сразу убёг.

– Молодец, – похвалил Митя, с облегчением отключаясь от бредового монолога соседа. – Вот тебе оставшиеся.

Вова живо спрятал деньги в карман и повернулся было, чтобы уйти. Но Митя внезапно остановил его.

– Слушай, Вова, – сказал он. – А хочешь ещё сто рублей?

– Хочу! – заявил подросток, ни на секунду не задумавшись.

– Тогда вот что, голубчик, – ласково произнёс Митя, – отнеси туда же вот этот пакет.

Он взял лежавший рядом с ним на скамейке полиэтиленовый пакет с рекламой гипермаркета «Рамстор» и протянул его Вове.

– Это чё? – полюбопытствовал голубчик.

– Подарок. Другу моему на день рожденья, – пояснил Митя. – Торт «Сказка». Вот видишь?

Он наполовину вытащил из пакета коробку с тортом, продемонстрировал её Вове и засунул обратно.

– Сказка? – ухмыльнулся паренёк.

– Да, «Сказка». А тебе-то чего?

– Да, ничего, – пожал плечами посланец. – название духарное.

– Хороший торт! – бесцеремонно встрял молча взиравший на всё происходившее толстяк.

Чувствовалось, что его давно распирало высказаться по какому-нибудь поводу.

– Я знаю, я пробовал. Вкусный, – одобрил он.

– Нормальное название, – строго сказал Митя, начисто пропустив мимо ушей очередную идиотскую реплику соседа. – Может, я хочу, чтобы у моего друга был сказочный день рождения, понял?

– Угу, – бросив быстрый взгляд на толстого, кивнул Вова.

– Ну как, сделаешь?

– Угу, – сопливый подросток снова шмыгнул носом.

– Значит, договорились. Условия те же. Ни в какие разговоры не вступать, ни на какие вопросы не отвечать. Можешь только сказать, что это подарок, просили передать имениннику прямо в руки. Он, кстати, там был?

– Это такой бородатый, что ли? – догадался Вова.

– Он самый, – подтвердил Митя.

– Он дверь открывал.

– Очень хорошо, – обрадовался Митя. – то, что надо. Вот ему в руки и передашь. Понял?

– Угу.

Вова протянул руку к пакету, но Митя ловко перехватил её.

– Вот ещё что, – сказал он, с подозрением глядя прямо в блёклые глаза паренька. – Не вздумай по дороге торт пробовать.

И он выразительно покосился на сидящего рядом толстого сладкоежку.

– Я вашего брата знаю, сразу пойму. Если у тебя есть мысли кремовую розочку слизать или там шоколадку вынуть, лучше сразу это из головы выброси. Ни копейки тогда не получишь. А соврёшь, хуже будет – я всё равно моему другу позвоню – проверю. Найду тебя тогда из-под земли и деньги назад отберу.

– Да не собираюсь я, – выдернул руку Вова. – Зачем мне он нужен, ваш торт-то!.. Я, вон, мороженое только съел. Если надо будет, я себе сам куплю.

– Вот это правильно, – одобрил Митя. – Деньги теперь у тебя есть. А будет ещё в два раза больше. А если ты за пять минут уложишься, как говорится, одна нога тут, другая там, так ещё и бонус получишь.

– Это чё это? – насторожился посланец.

– Ну, премия. Ещё двадцать пять.

– Полтинник! – тут же предложил смышлёный мальчик.

– Хорошо, полтинник, – рассмеялся Митя.

Вова напрягся и зашевелил губами. Было очевидно, что он не без труда складывает в уме, пытаясь подсчитать, какую же общую сумму получит в результате всей этой выгодной операции.

– Ладно, я пойду, – неожиданно объявил бывший муж убиенной актрисы, очевидно сообразивший наконец, что ловить ему здесь нечего. – А то Андрюшка ждёт.

– Счастливо вам в зоопарк сходить! – радостно напутствовал его Митя. – Привет Андрюшке.

– Спасибо, – просиял толстяк. – Хороший вы человек, я вижу. О друзьях вон как заботитесь. Денег не жалеете. Сейчас таких мало. Все больше под себя гребут.

– Да, вот последние деньги ему отдаю, – кивнув на Вову, со значением сказал Митя.

Пьяница намёк понял. Ловить тут было нечего.

– Ну, до свидания! Всегда приятно поговорить с хорошим человеком. Мир тесен, может, ещё и встретимся, – заключил он, тяжело встал и зашагал прочь.

Митя презрительно посмотрел ему вслед.

Вряд ли они когда-нибудь опять пересекутся. Мир, к счастью, не так тесен, как кажется этому обалдую.

Места в нём пока ещё достаточно.

Он перевёл взгляд на занятого сложными арифметическими подсчётами Вову.

Митя не торопил подростка. Спешить вообще никогда не следует, этого правила он придерживался всю свою сознательную жизнь. И оно его никогда не подводило, он в результате обязательно что-то выигрывал.

Не все, правда, считают, что его жизнь удалась. В марте, например, он был в гостях у Бороды по случаю дня рожденья его мамы. И всё святое семейство – сам Борода, его жена Света, именинница-мама, – рассевшись вокруг праздничного стола, без конца обсуждало тех, кто, по их мнению, не состоялся.

Даже драгоценная тёща Бороды свои пять копеек вставила, не удержалась. Всю их старую юношескую компанию перебрали, всем кости перемыли. Кто, мол, какие надежды подавал, и как грустно, что эти надежды не реализовались.

Про Митю тогда никто, конечно, слова не сказал, поделикатничали, пожалели его. Но было совершенно ясно, что Митя, с их точки зрения, тоже не состоялся.

И то правда, куда ему рядом с Бородой, ни денег таких, ни положения. Митя всего-навсего работает продавцом в магазине «Свет и Уют», продаёт лампочки. Можно сказать, низшая ступень социальной лестницы.

Другое дело, что и тут есть свои плюсы. Никого всерьёз эта ступень не интересует, так что можно спокойно жить как хочешь и заниматься чем угодно, не опасаясь излишнего стороннего любопытства.

Но, впрочем, всё это не так уж и важно. Главное, что они всё равно близкие друзья, а кто из них кем стал, это уже десятый вопрос.

– Ну так я побёг? – предложил Вова, завершивший наконец свои сложные мозговые операции.

– Давай, – напутственно кивнул Митя, – беги.

Он посмотрел на часы.

– Время пошло. Только ты смотри, осторожно, не упади, не помни торт. Тогда уж извини, денег не дам.

– Угу, – кивнул Вова и сорвался с места.

Митя проводил его взглядом, потом встал, улыбнулся нежным лучам полуденного солнца и с лёгким сердцем зашагал к выходу.

В этом мире встречают по одёжке, ничего тут не поделаешь. Редкие люди умеют смотреть в корень, понимать подлинную человеческую ценность. Старый друг-однокашник Борода, равно как и его родственники, к сожалению, к таковым не относятся.

Всё получилось славно и обошлось ему сравнительно недорого. Сто рублей, в общем-то, совсем небольшая сумма.

Зато пластиковая бомба, которую он надёжно упаковал в коробку из-под торта, при открытии коробки разнесёт на кусочки не только самого Бороду, но и всю его любезную семейку, включая этого вонючего терьера Джека.

Теперь у него будет на одного дорогого друга меньше. Ну что ж, ничего не поделаешь, придётся с этим примириться. Он ведь не шутил в своём письме. Мудак Борода, небось, так этого и не понял.

А ведь он написал ему чистую правду. Чем меньше дорогих друзей, тем лучше.

Тем меньше хлопот с этими их днями рождения.