Мия еще лежала голая в кровати, когда они выбили дверь.

Она проснулась от громкого топота ног, и ее загривок мгновенно вздыбился. Только она потянулась к штанам, как дверь слетела с петель. В ту же секунду Мия вскочила и перекатилась по полу, вытаскивая меч из могильной кости из ножен. Эш достала свой из-под подушки и встала на кровати – веснушчатая кожа обнажена, оружие наготове.

На пороге стояло четверо грозных мужчин, каждый с черной волчьей шкурой на плечах.

«Вульфгарды».

Ваанианец впереди был почти таким же высоким, как Трик. Красивый, как кровать с балдахином, полная элитных куртизанов, с густой светлой шевелюрой и бородой, заплетенной в семь косичек. Его бровь и щеку рассекал длинный шрам, но даже это не портило общую картину.

– Это она? – спросил он.

Мия посмотрела в коридор и с упавшимв сердцем заметила знакомое лицо, обрамленное сальными рыжими волосами, и старый добрый монокль в подбитом глазу.

– Она, – прошепелявил юноша разбитыми губами. – Шука выбила мне гебаные жубы!

Мия услышала крик Мечницы дальше по коридору, ругань Сидония.

«Йоннен…»

Она шагнула вперед в чем мать родила и приготовилась заставить этих ублюдков пожалеть о той перемене, когда это сделали их матери. Мужчины прошли в комнату, не убирая рук с рукоятей мечей. Они пока не обнажили свою сталь, и это означало, что они либо невероятно тупые, либо чрезмерно самоуверенные.

Их предводитель посмотрел на Мию, сверкая зелеными глазами.

– Его величество Эйнар Вальдир, Черный Волк Ваана, Бич Четырех Морей, требует, чтобы ты предстала перед троном Мерзавцев, девочка. Если ты верующая, советую начинать молиться. – Его взгляд скользнул в сторону Эшлин, стоявшей с мечом на кровати. – И если у тебя есть одежда, советую поскорее надеть ее.

– Убери от меня руки, бандит! – раздался крик Йоннена. – Мой отец освежует тебя и скормит псам!

– Мечница? – позвала Мия с колотящимся в груди сердцем.

– Да? – послышалось издалека.

– Вы в порядке? Йоннен…

– Его схватили, – крикнула женщина. – Но с ним все хорошо.

– Ничего не хорошо! – взвизгнул мальчик. – Отпусти меня, кретин, я сын…

– Ворона, если хочешь, чтобы мы разделались с этими ублюдками, только скажи! – подал голос Мясник.

– Я бы молчал на твоем месте, – посоветовал мужчина со шрамом. – Меч ты держишь уверенно, но бежать вам некуда. А если король Эйнар узнает, что ты пыталась сбежать, тебе же будет хуже. – Покачал головой. – Ты в полной жопе, девочка.

Мия лихорадочно обдумывала свои варианты и проклинала себя за дурость. Несомненно, она могла бы убить этих мужчин, но кто знает – возможно, они приставили нож к горлу Йоннена. Если его ранят прежде, чем Мия успеет до него добежать, она никогда себя не простит. Она буквально осталась с голым задом, понятия не имела, где Трик и какой у них расклад, а противников было больше, чем друзей.

«Терпение».

Мия окинула ваанианца оценивающим взглядом. Привык командовать. Слишком заносчивый. Умный. Его люди пожирали ее взглядами, но с момента, как Мия достала меч, он ни разу не отвел глаз от ее лица.

– Как вас зовут, сэр?

– Ульф Сигурссон, вульфгард и старший помощник на «Черной Банши».

– И часто ваш король отправляет своего старшего помощника разбираться со смутьянами?

– Когда ему скучно. И у меня для тебя плохие новости, девочка. Скучает он уже очень долго.

Мия покосилась на Эшли.

«Это опасно», – осознала она.

Окружать себя любимыми людьми. Семьей. С ними Мия позволила себе потерять бдительность. Они делали ее уязвимой, и враги могли этим воспользоваться. Меркурио. Эшлин. Йоннен. Сид и Соколы. Будь она одна, как раньше, то уже скрылась бы в тенях и поминай как звали. Будь она одна, то выпотрошила бы эту четверку, как ягнят, и пошла своей дорогой. Будь она одна…

Но тогда она была бы одна.

Мия посмотрела в глаза Эшлин.

«И тогда какой во всем этом смысл?»

Мия согнула пальцы и встретилась взглядом с Сигурссоном. Тени в комнате зашевелились и, заострившись, потянулись к мужчинам. Ее волосы разметались вокруг плеч от холодного, как звездное сияние, ветра, который дул только на нее. К его чести, разбойник не дрогнул, но все же вытащил меч.

– Да кто ты, блядь, такая? – спросил он, прищуриваясь.

– Мы пойдем с вами, Ульф Сигурссон, – заявила Мия. – Но если вы или кто-то из ваших людей невежливо прикоснется ко мне или моим друзьям, я убью вас и всех, кого вы любите. Ясно?

Сигурссон ухмыльнулся, наконец рассматривая ее с головы до пят.

– Мои люди следуют моим указаниям. А тебе не хватает такелажа, чтобы поднять мой парус, девочка.

Мужчина наклонился и швырнул в лицо Мии ее штаны.

– А теперь одевайся, мать твою.

В южном конце доков их ждала каменная крепость.

Она вырастала прямо из воды, словно скала. Стены из известняка были круглыми, как могучий барабан, и облепленными коркой водорослей и ракушек. Пушки, выставленные на зубчатых стенах и в окнах, смотрели на воду. На самой высокой башне развевался зеленый флаг с серебряной оторочкой, изображавший черного волка с окровавленными когтями. На стене вокруг него висели сотни клеток, заполненных мужчинами и женщинами. Некоторые были мертвы, другие еще живы, но большинство, судя по состоянию, находились где-то между жизнью и смертью.

– Мне пиздец, – бормотал Мясник. – Мне пиздец…

Впереди шел Сигурссон, а по бокам шагали вульфгарды. У Мии и ее друзей забрали все оружие, кроме небольшого короткого ножа, спрятанного в каблуке ее левого сапога. Сигурссон нес ее меч из могильной кости, как новую игрушку. Когда вульфгарды ворвались к Соколам, Сиду подбили глаз и разбили губу, его подбородок покрывала запекшаяся кровь. Эш держалась рядом с Мией, а та несла на руках Йоннена. Несмотря на Эклипс в его тени, мальчик весь дрожал. Она крепко прижала его к себе и поцеловала в щеку.

– Все будет хорошо, братец.

– Я хочу домой, – сказал он, чуть не плача.

– Я тоже.

– Ты вообще не должна была приводить меня в такое место.

Мия наблюдала, как перед ними широко распахиваются огромные двери с железными шипами.

– Да уж, сейчас я тоже не кажусь себе лучшей сестрой в мире.

Она уже искала пути к отступлению. Тени, через которые можно прошагать, удачные моменты, когда можно накинуть плащ на плечи и скрыться из виду. Йоннена она бы еще потянула. Может, даже Эшлин, если сильно постараться. Но Мечницу, Мясника и Сида…

В ее животе свернулся страх. Ледяной, кишащий червями. Страх за тех, кто ей дорог. Мие хотелось вернуть Эклипс, чтобы справиться с ним, но тогда Йоннен останется один, и лишь одной Богине известно, как он тогда себя поведет. Без Мистера Добряка – о, бездна и кровь, как же она скучала по нему – ей приходилось бороться со страхом в одиночку. Подавлять трепет и дрожь, воспоминание о мертвых Брин с Волнозором на каменном полу, и думать, думать, думать, каким образом им выпутаться из этой ситуации…

Когда они вошли в длинный коридор с аркимическими фонариками через недра крепости, свреху послышались крики и радостные вопли. Впереди маячили новые вульфгарды, охранявшие широкие двери. Мужчины кивнули Сигурссону и со скучающим выражением посмотрели на Мию и ее друзей. На дубовых дверях были вырезаны мрачные рельефы драков, когтистых спрутов, лангускитов и других кошмаров морских глубин. По крепости, подобно одинокому волку, с воем пронесся неночной ветер, и Мия поежилась от холода.

– Где, бездна его побери, Трик? – прошептала Эшлин.

– Без понятия. Надеюсь, поблизости.

Двери широко открылись.

Зал был круглым, около шестидесяти метров в диаметре, построенным по подобию амфитеатра. По краям вырастали три концентрических деревянных кольца, как ярусы на арене. На них толпились моряки и матросы: пестрая публика в кожаных бескозырках и треуголках, плащах и платках с оборочками, со шрамами на лицах и серебряными зубами. Повсюду сверкали клинки, курительные трубки и свирепые улыбки. Все они – пираты.

Посредине в полу находился широкий бассейн, вырезанный прямо в известняке и открытый океану. Лазурная вода была мутноватой, на поверхности плавали мясные обрезки. Над бассейном, в двух метрах от поверхности, натянули сетку из железных тросов с квадратными ячейками сантиметров по шестьдесят. Зрители вокруг ликовали. А прямо на сетке, с трудом удерживая равновесие, сражались двое мужчин.

Стройный двеймерец и грузный лиизианец, оба голые по пояс. Они дрались на деревянных мячах, что Мия сочла несколько странным. Орудие было окаймлено обсидиановыми осколками, так что прекрасно резало кожу – у обоих мужчин из ран текла кровь и капала в воду внизу. Но убить таким оружием можно было только прямым ударом по артерии.

– Что это? – прошипел Сидоний.

– Замес, – объяснил Мясник. – Пятый закон соленых. Суд поединком.

– В жопу соленых и их законы, – прошептала Эшлин. – Кто, в бездну, это такой?

Мия проследила за ее взглядом. На верхнем уровне колец, отдельно от остальных, стояло величественного вида кресло. Вместо спинки у него был штурвал с двенадцатью широкими спицами, но судно, с которого его забрали, явно принадлежало великанам. Все остальное было вырезано из обесцвеченных кораллов и человеческих костей, рисунком напоминавших морских монстров. Кресло было обвешено сотней безделушек, украшений и сувениров – некоторые Мия видела у соленых, расхаживающих по улицам Амая. Веревка, завязанная в петлю. Алая кожаная перчатка. Белая тряпка с вышивкой в виде черепа.

«Подношения», – поняла она.

На троне развалился мужчина, лениво закинув одну ногу на спину раба, который стоял перед ним на четвереньках. Взглянув на него, Мия почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки – непроизвольная дрожь, которую она не смогла сдержать. Его пронзительные зеленые глаза были подведены сурьмой – таких Мия еще не видела; как осколки изумрудов, заточенные в ножи. Его кожа загорела от многих лет под солнцами, светлые волосы были сбриты по бокам и сплетены, как и борода, в длинные косички вдоль макушки. Тяжелая челюсть, телосложение кузнеца, лицо, испещренное десятками шрамов. Он был одет в кожаные штаны и высокие сапоги, мускулистая грудь оставалась открытой на всеобщее обозрение, а плечи укрывал плащ из задубевшей кожи человеческих лиц, сшитых вместе. Он был таким длинным, что собирался в складки на полу у ног мужчины.

– Это Эйнар Вальдир, – прошептал Мясник с нескрываемым ужасом.

– На своем троне Мерзавцев, – пробормотала Мия.

Вульфгарды отвели их в сторону. Мия встретилась взглядом с Эш и увидела, что та напряжена и готова действовать. Пока мужчины на проводах продолжали бороться, она вновь обвела взглядом зал, выискивая выходы, тени. Здесь собралось как минимум двести корсаров, еще тридцать вульфгардов и сам Вальдир. Сражаться – не вариант. А когда двери за ними захлопнулись, побег показался несбыточной мечтой.

Внезапно толпа заревела, и Мия посмотрела на дуэлянтов – двеймерец вновь пролил кровь, и она капала в воду со свежей раны, алевшей на плече лиизианца. Провода гудели, словно струны лиры, пока мужчины танцевали и атаковали; двеймерец перепрыгнул на соседний трос, чтобы избежать удара врага, и лиизианец промахнулся мимо цели, потерял равновесие и покачнулся. Двеймерец быстро сделал выпад в его колено и сам чуть не упал. Лиизианец вскрикнул, не найдя опоры под ногами, и, под рев вскочившей толпы, провалился через сетку и с плеском ушел под воду.

Двеймерец триумфально заорал. Лиизианец в панике вынырнул и поплыл к краю водоема. Мия заметила, что Вальдир впервые за все время встал с трона и подошел к балконным перилам, чтобы лучше видеть. И тут желудок Мии скрутило – под водой зашевелилась длинная темная тень.

Лиизианец добрался до края, но уровень воды был слишком низким, чтобы забраться на стену. Он попытался прыгнуть, и Мия мельком увидела его лицо – бледное и исполненное ужаса. Его пальцы царапали камень, зрители топали ногами. И тут, прямо на глазах у Мии, на поверхности показалось длинное, черное, блестящее щупальце с крючками, обвилось вокруг шеи мужчины и затащило его под воду.

«Черная Мать, это же левиафан!»

Отчаянный плеск. Срывающийся вопль. В воде расплылось алое пятно, и толпа взревела. Вальдир захлопал и рассмеялся, откинув голову. Лица на его плаще напомнили Мие о неизменно кричащих лицах под Годсгрейвом. Она увидела, как загорелись его глаза, и заметила, что его зубы обточены в острые клыки.

«Ладно-ладно. История, что этого ублюдка родил шакал, уже не кажется такой неправдоподобной».

– Дочери сказали свое слово! – крикнул он.

Тишина, подобно молоту, обрушилась на зал, и все мужчины и женщины мгновенно замерли. Вальдир широко развел руки, его голос звучал низко и громогласно:

– Моя леди «Неукротимой», ты довольна?

На втором ярусе вышла вперед женщина лет тридцати. Ее светлые волосы были заплетены в косу, глаза, как и губы, ничем не накрашены.

– «Неукротимая» довольна, мой король, – с улыбкой поклонилась она.

– Лорд «Алой Свободы», ты доволен? – требовательно поинтересовался Вальдир.

Бородатый итреец с жутким шрамом, одетый в алое пальто с медными пуговицами, низко поклонился, скривив лицо так, будто съел целую миску свежего дерьма.

– «Алая Свобода» довольна, мой король.

– Что ж, вот так гребаное облегчение! – Вальдир вернулся к своему трону и вновь забросил ноги на раба, откинулся назад и погладил себя по заплетенной бороде. – Итак, кто еще хочет разрешить спор? Или я могу вернуться к вину?

– Ваше величество!

Вперед вышел и поклонился кривозубый лиизианец с редеющими рыжими волосами и свирепой кошкой, свернувшейся на его плечах. Вокруг его шеи, подобно платку, была завязана петля – как у юношей, которым недавно устроили взбучку Мия с Эш.

– Лорд «Висельника», – ответил Вальдир, не глядя. – Говори.

– Я по делу, о котором уже говорил вам ранее, ваше величество, – мужчина алчно покосился на Мию. – Ваши вульфгарды вернулись.

– Да-да, какие новости, Сигурссон?

– Мы схватили шестерых, капитан. Они скрывались в «Марии».

– А седьмой?

Словно по сигналу, двери со стуком распахнулись, и в зал проковыляла полудюжина побитых и истекающих кровью вульфгардов, волоча за собой сопротивляющегося юношу. Сердце Мии подскочило, и она было шагнула вперед, но Эшлин схватила ее за руку.

– Трик…

Он был закован в цепи и извивался, как змей. С него сняли потрепанную черную мантию, оставив лишь кожаные штаны, ржавые железные звенья глубоко врезались в кожу. Вульфгарды кинули его на пол, и Трик зарычал, его дреды зазмеились по камню. От гнева щеки юноши окрасились легким румянцем, его кожа была забрызгана кровью.

– Этот ублюдок убил Пандо, Трима и Максиния, – объявил один из стражников, чей нос напоминал кровавую лепешку. – Сломал Донатео ноги, словно гребаные сучья. Я трижды пырнул этого урода в грудь, но он не упал. Даже кровь не пошла.

– Трик, не дергайся, – предупредила Мия.

– МИЯ…

Один из вульфгардов пнул его по голове.

– Заткни пасть, безбожный членосос!

Вальдир опустил взгляд на непокорного двеймерца, и его пронзительные зеленые глаза сощурились.

– Капитан? – Сигурссон поднял клинок Мии из могильной кости. – Я могу подойти к вам?

Вальдир буркнул в знак согласия и скинул веревочную лестницу с края балкона. Тут-то Мию и осенило, что его место было недоступно для всех присутствующих в зале. Единственный путь к его насесту – это запертая дверь за троном Мерзавцев или лестница, которую он скинул своему старшему помощнику. Обведя взглядом помещение, она увидела по меньшей мере пятьдесят мужчин, которые выглядели так, будто готовы перерезать глотки собственным детям за медяк. Вновь почувствовала это затаенное чувство жестокости. Заметила его в глазах пиратов, когда они смотрели на своего короля.

«Никто из мужчин и женщин в этом зале не любит Эйнара Вальдира, кроме, пожалуй, его команды. Король пиратов удерживает трон только благодаря страху…»

Сигурссон забрался по лестнице и тихо прошептал что-то королю на ухо, передавая ему меч Мии. Подведенные глаза Вальдира наконец обратились к ней, и Мия заставила себя не отводить взгляд. Даже находясь в тридцати метрах от него, она ощущала исходящую от него силу. В нем было что-то притягательное – с этим не поспоришь. Но эта притягательность грозила оставить синяки на твоей коже и кровь на простыне.

Вальдир долго и молча разглядывал ее, его губы изогнулись в голодной улыбке.

– Что скажешь, лорд «Висельника»? – наконец спросил он. – Какую плату затребуешь?

– Эта пресноводная сука выбила зубы моему парню, – сказал кривозубый мужчина, кивая на избитого Монокля. – Она его по праву. Блондиночка тоже. – Он показал на Йоннена. – И я заберу мальца в качестве компенсации.

– Да ну? – Вальдир усмехнулся, сверкнув заостренными зубами.

– …Если позволит его величество, разумеется, – капитан потупил взгляд.

Вальдир повернулся к Моноклю, облизывая заточенный резец.

– Ты действительно позволил этой глисте напасть на тебя, парень? Был бы ты в моей команде, мне было бы за тебя стыдно.

Монокль поник, его щеки зарделись от смешков, раздавшихся по всему залу. Вальдир взвесил на руке меч Мии. Пробежался взглядом изумрудных глаз по лезвию, а затем по ее телу. От его улыбки у Мии скрутило живот.

– Эклипс, – прошептала она. – Будь готова.

– …Всегда…

Мия посмотрела на Мечницу, Сида и Мясника.

– Побежим к водоему и выплываем в океан. Лучше попытать счастья с той тварью в воде, чем с тварями здесь.

Сидоний кивнул.

– Пиздец, пиздец, пиздец… – бормотал Мясник.

Король Эйнар перевел взгляд на Монокля и блеснул острой, как лезвие, улыбкой.

– Ты бы не знал, что делать с такой кисой, даже если бы я ее тебе подарил, – вновь посмотрел на Мию. – Брюнетку я заберу себе. Блондинку можешь оставить, Дрейкер. Но я бы засунул ей кляп в рот и заковал руки в цепи, прежде чем подпускать к ней своего дружка. Мальчишку тоже забирай, если хочешь. – Затем он показал на Трика, по-прежнему лежащего на полу. – Этого пусть осмотрит Алео. Двеймерку и лиизианца отправьте в Тернистые башни. – Водоем пошел ленивыми волнами. – Высокого отдайте Донне, она уже давно не лакомилась итрейцами.

Сердце Мии бешено забилось в груди. Тени вокруг нее покрылись рябью.

– Держись за меня, – прошептала она на ухо Йоннену. – Ослепи любого, кто подойдет слишком близко.

– Я… я попытаюсь…

Мия сжала руку Эш.

– Будь рядом, милая.

Она понятия не имела, что делать с Триком. Понятия не имела, что делать с левиафаном, поджидающим их в водоеме. Понятия не имела, смогут ли они вообще подобраться к воде, и куда бежать дальше, если они все же выплывут в океан. У них не было оружия, не считая крошечного ножа в каблуке сапога и теней, клубящихся вокруг нее.

Вульфгард взял ее за плечо.

Руки Мии сжались в кулаки.

– Стойте! Стойте! – послышался крик. – Что это за замес?

Группа бандитов у двери расступилась, и Мия испытала головокружительный прилив облегчения. Новоприбывший сверкнул улыбкой, обеспечившей его четырьмя бастардами, и согнулся в поклоне, который пристыдил бы даже самых лощеных придворных любого Франциско, от I и вплоть до XV.

– Ваше величество.

Клауд Корлеоне незаметно подмигнул Мие и прошептал:

– Простите за опоздание.